Основания церковного суда

Церковный суд есть особенное полномочие Церкви, по которому она, на основании своих законов, исследует, поверяет и оценивает действия своих членов, по предметам, подлежащим её управлению, пресекает нарушение своих правил в обществе верующих, и своею духовною властью действует на совесть их.

Церковный суд имеет одно происхождение с церковным управлением – вообще, как его часть и существенная принадлежность. Но, по своей особенной важности, этот суд особенным образом установлен и выражен Самим Иисусом Христом, как власть вязать и решить. Еще прежде воскресения своего Спаситель обетовал своим апостолам такую власть. «Аминь глаголю вам: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси: и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех» (Мф.18:16,19). А по воскресении действительно даровал ее: «имже отпустите грехи, отпустятся им: и имже держите держатся» (Ин.20:25). При этом особенное дарование Святого Духа апостолам, соединенное с даром этой власти, особенная духовная сила, в ней заключенная, простирающаяся до того, что связанное на земле будет связано на небесах, и разрешенное на земле будет разрешено на небесах, – такие особенности показывают, что это не есть установление только внешнее, естественно необходимое для порядка в обществе верующих, во установление духовное, священное и таинственное. Так понимали свою судную власть в Церкви сами апостолы, когда называли ее оружием не плотским, но крепким силою Божиею, действующим не по внешней, но по духовной жизни человека, «на раззорение твердем: помышления низлагающе, и всяко возношение взимающееся на разум Божий, и пленяюще всяк разум в послушание Христово» (2Кор.10:2–8; 2Кор.13:10). Так и действительно апостолы употребляли свое право, когда связывали и разрешали духовным судом падших (1Кор. 5:4–5;2Кор.2:8–11), когда извергали из общества верующих непокорных учению и правилам их (2Сол. 3:8; 1Тим.1:20), и т.д. Но так как Спаситель сообщил эту власть не исключительно одним своим апостолам, а вообще – своей Церкви (Мф.18:18): то апостолы в свою очередь передали, в той же силе эту власть своим преемникам, пастырям Церкви (1Тим. 5:20; Тит. 2:15; 5:10). Таким образом установился Церковный суд. Церковные правила всех веков, обыкновенно соединяющие в себе узаконения с угрозами и наказаниями для непокорных им, служат положительными свидетельствами этого, во все века самостоятельно действовавшего в Церкви, права судного.

Итак, сущность церковного суда заключается в праве отпускать или удерживать грехи людей, – разумея здесь не одни внешние поступки людские, (для суждения которых конечно не требовалось бы особенного полномочия, какое дает сам Спаситель церковному Суду), а в Связи с их совестью. Поэтому сущность церковного суда можно заключать вообще в суждении и решении дел совести. Так определяется этот Суд и в положительных правилах Церкви. Правило 102 VI вселенского собора говорит: «приявшие от Бога власть решити и вязати, должны рассматривати качество греха, и готовность согрешившего к обращению, и тако употребляти Приличное недугу врачевание, дабы, не соблюдая меры в том и в другом, не утратити спасения недугующего. Ибо не одинаков есть недуг греха, но различен и многообразен, и производит многия отрасли вреда, из которых зло обильно развивается, и далее распространяется, доколе не будет остановлено силою врачующего» (тоже выражают и другие правила: I Всел. 12, Карф. 52, Вас. В. 5, Григ. Нисск. 1. 4. 5. 8. и мн. др.)¹. Совесть может быть связана:

1) известными обязательствами, возложенными на нее законом, впрочем не без собственного её расположения и убеждения, 2) собственными поступками человека, совершенными свободно, с сознанием и намерением, 3) судом, требующим от неё отчета и удовлетворения закону по её обязательствам и по свойству свободных поступков человека. Наоборот, разрешить совесть – значит: снять с неё вполне, или до некоторой степени, известное обязательство; не вменить ей известных поступков человека, или даже вменяя их, освободить от следующего по суду удовлетворения за них закону, т.е. наказания, и т.д. Рассматривая человеческую совесть по законам правды Божией, каким образом представили бы мы такое разрешение совести возможным? По закону нет таких обязанностей, от которых можно было бы освободить человека: иже бо весь закон соблюдет, согрешит же во едином, бысть всем повинен (Иак.2:10; Гал.5:10); – нет поступков, которые, быв совершаемы свободно и с сознанием, не вменялись бы человеку: зане от дел закона не оправдится всяка плоть пред ним; законом бо познание греха (Рим.5:20;7:15); – нет поэтому возможности кому либо избавиться от суда и наказания: елицы бо от дел закона суть, под клятвою суть: писано бо есть, проклят всяк, иже не пребудет во всех писанных в книзе законней, яко творити я. А яко в законе никтоже оправдается от Бога, яве, яко праведный от веры жив будет (Гал.3:10–11). Но Сын Божий, своею крестною жертвою удовлетворив правде Божией, преподал нам свою спасительную благодать, по которой и обязательства закона для нас облегчаются (Рим.5:21 ), и грехи, по силе пашей веры и раскаяния в них, прощаются нам (Рим.3:15), и самый суд соединяется с милостию: еще более, по вере мы оправдываемся наследуем жизнь вечную (Ин.5:22–24; Рим.8:1). Одно из величайших действий этой спасительной благодати и есть церковный суд, – право вязать и решить совесть человеческую, – право, данное самим же человекам, служителям и орудиям благодати, дабы тем очевиднее было её могущество и неистощимость (Рим.9:25)². Здесь сущность дела в том, что грехи человека судятся уже не по одной строгости закона, но и по снисхождению к немощам человеческим, за которые удовлетворяет правде Божией жертва крестной смерти Богочеловека (Евр.4; Ин.16:2; 2Кор.12:9), – не по одному вечному правосудию, но и по вечной любви, желающей спасти человека (Рим. 5); – не по силе только виновности его и глубине грехопадения, но по силе всемогущей и неистощимой благодати, которая преизбыточествова, идеже умножися грех (Рим.5:20). При этом самая власть вязать служит не к уменьшению даров благодати Божией, но только к правильному, а не безрассудному, употреблению их, в назидание (человека), а не в разорение (2Кор.10:8;15:10). «Ибо у Бога, говорят св. отцы VI всел. собора, и у приявшего пастырское водительство, все попечение о том, дабы овцу заблудшую возвратити, и уязвленную змием уврачевати. Не должно ниже гнати по стремнинам отчаяния, ниже опускати бразды к расслаблению жизни и к небрежению: но должно непременно, которым либо образом, или посредством суровых и вяжущих, или посредством более мягких и легких врачебных средств, противодействовати недугу, и к заживлению раны подвизатися: и плоды покаяния испытывать, и мудро управляти человеком, прпзываемым к горнему просвещению» (пр. 102). Такова сущность церковного суда! Само собою разумеется, что суд, данный Иисусом Христом своей Церкви, должен состоять не в произвольном действовании церковной власти, – не в том, чтобы пастыри решили и вязали совесть или дела человеческия по своему личному усмотрению. Чем же определяется законность церковного суда? На каких основаниях, или по каким правилам он действует? Сам Спаситель указал для него следующия законные основания: 1) законы Божественного откровения, Им самим возвещенного людям. Так, сообщая ап. Петру власть вязать и решить, Он положил в основание этой власти Богооткровенное исповедание Петра, или благодатную силу истинной веры, на которой, (а не на личной власти апостола), и обетовал создать, чрез апостолов, свою Церковь (Мф.16:16–19)³; 2) законы своей вселенской Церкви: повеждь Церкви: аще же и Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь. Аминь бо глаголю вам: елика аще свяжете на земли, будет связана на небеси (Мф.1:8; 17:18), и пр.; – 3) законное призвание и благодатное от Святого Духа освящение пастырей Церкви, в порядке церковн. священноначалия: якоже посла Мя Отец, и Аз посылаю вы; и сия рек дуну и глагола им: приимите Дух Свят; имже отпустите грехи, отпустятся им: имже держите, держатся (Ин.20:21–25). На этих трех главнейших основаниях утверждаются действия судной власти в Церкви, и её суд приобретает свою полную, законную силу. На эти основания указывали и апостолы пастырям Церкви. Ап. Павел, поручая еп. Тимофею правительственную и судную власть в ефеской Церкви, для правильного употребления этой власти, напоминает ему: – о законах Божеских – откровенных: яко измлада священная писания умееши, могущая тя умудрити во спасение, верою, яже о Христе Иисусе. Всяко писание богодухновенно и полезно есть ко учению, ко обличению, ко исправлению, к наказанию, еже в правде: да совершен будет Божий человек, на всякое дело благое уготован (2Тим.5:15–17); – о законах Церкви: аще же замедлю, да увеси, како подобает в дому Божии жити, яже есть Церковь Бога жива, столп и утверждение истины (1Тим.5:13); – о благодатных дарах Св. Духа, сообщенных Тимофею в таинстве апостольского рукоположения, которые он должен был возгревать в себе, чтобы, воодушевляясь ими, действовать своею властию в духе силы, любви и здравомыслия (2Тим.1:6; 1Тим.4:14).

Отсюда, относительно церковного суда, существуют в православной Церкви следующие основные законы, положенные на вселенских соборах:

а) Не имеют власти и суда в делах духовных, или церковных, лица, к православной Церкви не принадлежащие. Поэтому в делах Церкви, веры, совести, и пр. суд, такими лицами составляемый или произносимый, законной силы для Церкви иметь не может: «аще который областный митрополит, отступив от святого и вселенского собора, приложился к отступническому сонмищу, или по сем приложится, или еретическое мудрование приял, или приимет, таковый против епископов своея области что либо делати отнюдь не может, яко отныне собором от всякого церковного общения уже отверженный, и недействительный» (III всел. пр. 1). «Аще же некоторым из принадлежащих к клиру в каждом граде, или селе, Несторием и его сообщниками, возбранено священство за православное мудрование, таковым мы дали право восприяти свою степень, Вообще повелеваем, чтобы единомудрствующие с православным и вселенским собором члены клира отнюдь, никаким образом, не были подчинены отступившим, или отступающим от Православия епископам» (прав. 5).⁴

б) Не есть законный суд в тот, который составляется несогласно с положительными правилами самой Церкви, или – вне правил, по одному произволу судящих лиц, I всел. собора прав. 5-е; «о тех, которых епископы, по каждой епархии, удалили от общения церковного, принадлежат ли они к клиру, или к разряду мирян, должно в суждении держаться правила, которым постановлено, чтобы отлученные одними, не были приемлемы другими. Впрочем да будет изследывано, не по малодушию ли, или распре, или по какому либо другому неудовольствию епископа, подпали они отлучению. И так, дабы о сем происходити могло приличное исследование, за благо признано, чтобы в каждой области дважды в год были соборы; чтобы все вообще епископы области, собравшеся воедино, исследывали таковые недоумения». III всел., собора правило 5-е: «аще некие за неприличные дела осуждены святым собором, или собственными епископами, Несторий же, и его единомышленники, вопреки правилам, по его во всем произвольному действованию, покусился или покусятся возвратити им общение с Церковию, или степень священства: праведным признали мы, да будет им сие бесполезно, и да остаются они тем не менее изверженными из священного чина».

в) Суд церковный, по праву принадлежит только тем лицам, в которых сохраняется преемство власти священноначальственной, апостольской. Поэтому судная власть и в церковных правилах постоянно приписывается, и в практике всегда принадлежала по преимуществу епископам, как в целой Церкви, так и в каждом поместном её пределе. Апостольское правило 37: «да бывает собор епископов и да рассуждают они друг с другом о догматах благочестия, и да разрешают случающияся церковные прекословия». I всел. соб. 5: «дабы о судных делах происходити могло приличное исследование, за благо признано, чтобы в каждой области дважды в год были соборы; чтобы все вообще епископы области, собравипеся во едино, изследывали таковые недоумения: и таким образом достоверно оказавшиеся несправедливыми против епископа, основательно всеми признаны были недостойными общения, доколе не заблагорассудит собрание епископов произнести о них более снисходительное решение». Теже правила повторяются на всех соборах.

г) Церковный суд так существенно соединен с церковным священноначалием, что вне зависимости от сего последнего не только лица неосвященные, но и освященные – низших степеней, – в делах церковных, ни дать другим, ни получить себе законного суда не могут. II всел. соб. 6: «аще некоторые имеют нечто донести на епископа по делам церковным, таковым св. собор повелевает представить свои обвинения всем епископам области..., или собору епископов всего округа, для этого созванному. Но кто, презрев постановленное решение, дерзнет... суды мирских начальников утруждати, таковый отнюдь да не будет приемлем с своею жалобою, яко нанесший оскорбление правилам и нарушивший церковное благочиние». Карфаген. соб. 15: «разсуждено такожде, чтобы кто бы то ни был из епископов, или пресвитеров, или диаконов, или причетников, аще имея возникшее в Церкви дело обвинительное или тяжебное, отречется от церковного суда, и восхощет оправдатися пред судилищами светскими, лишался своего места, хотя бы и в пользу его решение последовало». Также прав. 117: «постановлено, да аще кто из клира будет просити от царя, рассмотрения о себе в светских судилищах, лишен будет своея чести. Аще же будет от царя себе просити суда епископского; отнюдь да не возбранится ему сие» (сн. IV всел. 9 и др.). Самоуправный суд священнослужителей, или мирян, – независимо от законного евящейноначалия, хотя бы и в правом, по видимому, деле, – церковные правила называют расколом. Собора двукратного прав. 13: «если пресвитер, или диакон, но некоторым обвинениям, зазрев своего епископа, прежде соборного исследования а рассмотрения, и совершенного осуждения его, дерзнет отступити от общения с ним, и не будет возносити имя его в священных молитвах на литургиях, по церковному преданию: таковый да подвергнется извержению, и да лишится всякия священническия чести. Ибо поставленный в чине пресвитера и восхищающий себе суд, митрополитам предоставленный, и, прежде суда, сам собою осуждати своего отца и епископа усиливающийся, не достоин ни чести, ниже наименования пресвитера. Последующие же таковому, аще суть некие от священных, такожде да будут лишены своея чести, аще же монахи или миряне, да отлучатся вовсе от Церкви, доколе не отвергнут сообщения с раскольниками и не обратятся к своему епископу» (сн. того же собора прав. 14.15). Также считается и непокорность священноначальственному суду: Карф. соб. 10: «аще который пресвитер, от своего Епископа осужденный, вознесшись надмением некиим и гордостию, должным быти возмнить отдельно приносити Богу святые дары, или умыслит воздвигнути иный олтарь, вопреки церковной вере и уставу: таковый да не будет оставлен без наказания. Собор рек: который пресвитер, своего епископа возгордись, сотворит раскол, да будет анафема» (тоже 11). Пространство церковного суда определяется двояко, – смотря потому, какой стороны Церкви он касается: внутренней, духовной, или внешней, так сказать, общежительной. По внутренней стороне Церкви предметами суда, как и вообще управления церковного, служат: учение веры, священнодействие и священноначалие. Ибо хотя эти предметы уже определены в основаниях своих судом древней вселенской Церкви, чрез апостолов, соборы и св. отцев: но и во всякое время по этим же предметам могут возникать разные случаи и вопросы, требующие нового исследования и суда. По внешней стороне Церкви суду её подлежат собственные дела её членов – верующих: но определяя точнее круг этих дел, мы должны разуметь здесь дела нравственные, или дела совести, – как уже видно было из рассмотренной нами самой сущности церковного суда. Впрочем, – так как всякое дело, совершаемое человеком по свободной воле его, имеет связь с его совестью, – то, чтобы еще точнее определить пространство церковного суда, мы будем разуметь здесь дела совести в пределах собственно церковного управления, – т. е. вероучения, тайнодействия и духовного пасения стада Христова. Таким образом в христианах, как членах Церкви, суду её должны подлежать: их вероисповедание, их религиозные обязанности и жизнь духовная, нравственная, по совести и положительным правилам Церкви. С этих сторон суду Церкви подлежат как личные дела каждого из членов её, так и общия дела их, т. е. происходящия во взаимных отношениях между ними, и более или менее касающияся всего общества верующих. Итак, собственное пространство церковного суда составляет религиозная жизнь верующих. Но по существенной связи, какую эта жизнь имеет с жизнию внешнею, общественною, в которой она проявляется и действует, и на которую имеет величайшее влияние, – словом по связи Церкви с гражданским обществом, суд церковный по тем же предметам, в которых действует внутри самой Церкви, может касаться и внешней, общественной жизни христиан. Здесь Церковь охраняет православную веру, совершает общественное богослужение, наблюдает состояние христианской нравственности, и следовательно также, не выходя из пределов собственного назначения, имеет право действовать своим судом. Таким образом церковный суд открывается в двух видах: 1) по существу своему это есть суд духовный, который, действуя в пределах самой Церкви, касается собственно духовных предметов, к управлению её принадлежащих, каковы: учение веры, богослужение, дела совести и жизни духовной; но 2) тот же суд, в своем действии по внешней жизни Церкви, делается судом общественным, ибо по известным предметам касается общества, в котором существует Церковь и религиозная, духовная жизнь христиан соединяется с общественною (гражданскою). Сам Спаситель, можно сказать, предназначает это двоякое действие церковного суда, – когда с одной стороны подчиняет ему, со властию вязать и решить, дела совести (Мф.16:19; Ин.20:22–23), а с другой – относит к нему дела общественной нравственности христиан, – для ограждения её духовным влиянием Церкви (Мф.18:13–18). Тоже находим в изображении церковного суда у апостолов. (1Кор 3,6,7). см. также послания ап. Павла к Тимофею и Титу, которым апостол поручает в церковное управление и наблюдение нравов в обществе христиан).

Суд вообще, наблюдая за исполнением законов в обществе, предупреждая и пресекая всякое нарушение их, действует следующим образом: 1) он прилагает правила законов к данным случаям, или действиям лиц, законам подчиненных, и но законам поверяя эти действия и случаи, открывает преступления; 2) по этим данным судит самые лица, совершившие преступление, вменяетъ им его, и определяет степени их виновности; 5) соображая то и другое, – важность преступления и степень виновности, – определяет меру необходимого удовлетворения законам (наказания), для очищения виновности и пресечения преступлений. Такими же образом и церковный суд составляют три главные действия: а) обнаружение церковных преступлений, б) определение меры их и вменение виновным, – что́ составляет порядок самого церковного судопроизводства, – и в) церковное очищение преступлений.

Преступлением вообще называется нарушение положительного правила, или закона, допущенное с сознанием и свободою и соединенное со вредом для себя и для других. Также должно разуметь и церковные преступления. Так как церковные правила определены положительно св. апостолами, соборами и св. отцами, составляют для нас, как членов Церкви, сознательные обязательства по отношению к Церкви, так как определение и исполнение церковных правил составляет нравственную необходимость для блага Церкви и каждого члена её, и следовательно неисполнение правил не может быть без вреда для Церкви и для каждого верующего: то всякое произвольное нарушение церковных правил или законов по справедливости судится, как преступление (Иак. 4:17; 1Ин. 5:4). На собственно церковном языке нарушения правил Церкви называются общим именем грехов, – так как эти правила вообще основываются на божественных законах откровенной веры, и суд церковный, рассматривая все свободные дела человека, с религиозной, по преимуществу, точки зрения, судит их в прямом отношении к совести человека. Теперь мы рассмотрим разные виды преступлений против правил церковных, по разделению предметов церковного управления, и покажем, в какой степени эти преступления подлежат церковному суду. Первое и самое необходимое для христианина условие ко спасению есть вера. Поэтому Церковь прежде всего и более всего требует от христиан истинной веры и соблюдения её во всей чистоте Православия; поэтому же более строгим судом, чем другие преступления, всегда судила преступления против веры. Величайшее из этих преступлений – отпадение от веры. В церковных правилах различаются несколько видов отпадения: 1) совершенное отпадение от веры, или иначе, отречение от Христа, (или отступничество) и переход в иную веру нехристианскую (Вас. В. прав. 75. Григ. Нисс. 2); 2) отпадение несовершенное, или смешение веры христианской с язычеством, или иудейством и пр. (Ап. пр. 71. 72. лаод. 29. 59 и др.); 3) отпадение временное, по принуждению, страху мучений во времена гонений и т. п. (Апост. прав. 62. Вас. 81. Григ. Нисс. 2 и пр.)

Другого рода преступления против веры состоят в том, что своевольные умы, не отступая решительно от веры, не хотят исповедать ее так, как учит кафолическая Церковь, а составляют свое вероучение, по своевольному разумению, и основывают целые общества своих последователей. Другие не изменяют учению Церкви, по крайней мере в сущности и главных предметах веры, но по самомнению, предубеждениям и пр., отступают от общения с прочими православными в единстве Церкви, и также составляют свои отдельные общества под видом церкви. Первого рода преступления называются ересями, последние – расколами. Первые отделяются от Церкви в самых основаниях вероучения, последние – в частных каких либо мнениях, обрядах, и пр. Так различает ереси и расколы св. Василий В. «Древние, говорит он, положили приимати крещение, ни в чем не отступающее от веры: посему иное нарекли они ересию, иное расколом, а иное самочинным сборищем. Еретиками назвали они совершенно отторгшихся и в самой вере отчуждившихся; раскольниками – разделившихся в мнениях о некоторых предметах церковных и о вопросах, допускающих уврачевание. О покаянии напр. мыслити инако, нежели как сущие в Церкви, есть раскол. Ереси же суть например: манихейская, валептинианская, маркионитская, и пр. Ибо здесь есть явная разность в самой вере в Бога» (прав. 1).

Ереси и расколы обыкновенно составляют свои секты, или общества; но есть много частных, разного рода, преступлений, в которых, не отделяясь видимо от Церкви, человек лично изменяет вере и учению Церкви, или по развращению сердца, или по заблуждениям непросвещенного ума, и обнаруживает только оскудение веры, ослабление её в душе, или ее превратное направление. Сюда относятся: 1) безразличие и равнодушие в вере (индифферентизм), которое противно Церкви, требующей от своих членов искреннего и определённого исповедания веры, на основании положительного Богооткровенного учения (VI Всел. соб. 1); 2) изуверство, фанатизм, нетерпимость в вере, и т. п., которые Церковь, как противные духу её, осуждает и отвергает (Ап. 27, Карф.74, 80, 105, 122, Двукр. 9.); 5) суеверие, как вообще, так и в разных видах его: каковы напр. лживые предвещания, гадания, ложные чудеса и откровения, волшебство, или чародейство, и проч, (анкир. 24, 2 лаодик. 56, VI Всел. 60–65, Вас. 65, 72, 85. Григ. Нисс. 4). Наконец к преступлениям против церковного учения относится, в порядке церковного управления, и учительное самозванство лиц, непризванных и неосвященных к учению (VI Всел.64). Есть преступления против прав и законов церковного священнодействия. Из таких преступлений одни подлежат суду Церкви в лицах священнослужащих, другие – вообще во всех членах Церкви, обязанных участвовать в общественном богослужении, и пользоваться, сообразно церковным правилам,священнодействиями, в своих духовных нуждах, ко спасению. Что касается до первых, то преступления могут быть: а) в самом избрании и поставлении церковнослужителей, б) в служении их, и в) в нравственном поведении. Укажем здесь в общих чертах преступления против основных прав и законов священства.. Сюда относятся: 1) в самом избрании на свящ. степени и должности: а) незаконность власти избирающей, как то светской вместо духовной (Ап. пр. 30. VII Всел. 5) или духовной, но неправильно поставленной (II Всел. 4; сардик. 18); б) незаконность способов избрания, в особенности – симония, когда кто сообщает, или получает свящ. сан, или какие либо духовные должности – за деньги (Ап. пр. 29. IV Всел. 2, VI Всел. 22 и мн. др.); в) незаконность, или несовершенство лиц избираемых, – аа) в отношении к их вере, как напр. было постановлено не посвящать в клир новообращенных к вере (Ап. 80. I Всел. 2), – бб) в отношении к их Православию, – даже напр, случайное отпадепие от Церкви, хотя бы и покаянием заглаженное (I Всел. 10. св. Афанас. 1), – вв) в отношении к их умственным качествам и образованию (Ап. 80. VII Всел. 2), – гг) в отношении к их внешней жизни, – как напр. их неправильное, или нечистое супружество, пли двубрачие, брак с иноверными, и пр. (Ап. 17. 18. 19. IV Всел. 14. VI Всел. 5. 72. Вас. 12), – дд) нравственности их, – как то грехи, прежде рукоположения подлележавшие церковному суду и открытому покаянию, хотя бы и невольные (напр. невольное убийство) (1 Всел. 10. Карф. 68. Григ. Нисс. 3), – скопечество (Ап. 22. I Всел. 1), и пр. и пр.; г) незаконность самого поставления священных лиц, напр. не от своего местного епископа, а, без воли его, от постороннего (Ап. 14. 55. I Всел. 15 и пр.), определение в чужую епархию (I Всел. 16. IV Всел. 20 и пр.), или поставление без определенного назначения (IV Всел. 6). 2) В самом служении духовных лиц: а) нарушение церковных правил в священнодействии, – хотя бы одного из них; б) произвольное изменение в церковных уставах, особенно – противное православному исповеданию веры (Ап. 49. 50. VI Всел. 52. 81в) продолжительное опущение церковных служб (VI Всел. 80 сард. 12); г) самочиние, или совершение священнодействий вне зависимости от законной власти (Ап. 51;Карф.10,11); д) святокупство, или обращение свящ. действий в предмет корыстолюбия и продажи (VI Всел. 25); е) злоупотребление духовной власти вязать и решить (Ап. 52); ж) совмещение церковного служения с мирскими званиями и должностями (IV Всел. 5. 7. VII всел. 10) и пр. 3) В нравственном поведении клира Церковь осуждает как все вообще греховные дела, так в особенности некоторые, наиболее оскорбляющие святость духовного сана и противные чистоте нравов, требуемой священнослужением. Таковы: грехи плотские (Ап. 23. Неокес. 1. Вас. В. 52. 31); лихоимство (Ап. 41. I Всел. 17. VI всел. 10); многобрачие (Ап. 17. Вас. 12); петрезвое поведение (Ап. 42); отречение от своего сана, по страху гонений (Ап. 62); отпадение от веры, хотя бы и временное и невольное (I Всел. 10. Петр. Алекс. 10. анкир. 1. 2); оставление своего звания и переход в мирское (IV Всел. 7). Во всех членах Церкви – вообще, относительно свящ. предметов н действий, преступлениями почитаются: а) самочинные сборища, составляемые буйными и упорными людьми, не признающими законного священства и священновачалия; и мечтающими иметь у себя свои самостоятельные священнодействия (Апост. 51. VI Всел. соб. 58. гангр. 6. двукр. соб. 19. Вас. 1). – б) нерадение о исполнении религиозных обязанностей вообще, и в особенности уклонение от св. тайн (Апост. 9. антиох. 2VI Всел. 80. сардик. 11), – в) поругание святыни (VI Всел. 97. VII Всел. 9), – г) святотатство, – не только похищение церковн. вещей, но и своевольное, несвященное употребление их, несогласное с их назначением (двукрат. 10. Григ. Нисск. 6. 8), – д) несоблюдение уставов Церкви в общественном и домашнем быту, напр. постов, праздничных дней и пр. (Ап. 64. 69. VI Всел. 57. 66. лаод. 29), – е) смешение обрядов христианских с языческими, и пр., также с суевериями, и т. п. (Ап. 70. 71. лаодик. 59. VI Всел. 62), – ж) духовное общение (напр. в молитвах) с еретиками, или отлученными от Церкви (Ап. 10. 45. 65. лаодик. 55. 57) и пр., – з) принятие к себе церковнослужителей запрещенных, или изверженных (антиох. 4. Вас. 88), – и) пренебрежение общих церковных собраний в храме, уклонение от них, или неблагочинное поведение в них (Апост. 9. гангр. 6. антиох. 2), – и т. д.

Наконец, есть преступления против законов церковного управления и правил христианской жизни. В порядке церковного управления самим начальствующим лицам вменяется в преступление: а) смешение Церквей, или нарушение пределов поместного их управления, по областям и городам (II Всел. 9. III Всел. 8. IV Всел. 17); б) нарушение местных прав и преимуществ, принадлежащих разным Церквам (III Всел. 8. IV Всел. 28. VI Всел. 29); в) распространение епископской власти из одной епархии на другие (антиох. 9. карф. 84 и пр.), как напр. учение в чужой епархии (VI Всел. 20. сардик. 11), священнодействие и особенно рукоположение клириков (Ап. 14. 55. I Всел. 15. II Всел. 2. IV Всел. 5) и пр.; г) принятие и удержание в своей Церкви чужих клириков (VI Всел. 18. карф. 91); д) неуважение, или изменение в своей Церкви законного суда других Церквей, как напр. общение с отлученными или изверженными от других Церквей (Ап. 16. I Всел. 5. Антиох. 5), и т. п.; е) самовольное отступление от общих правил и постановлений, признанных всеми Церквами (VI Всел. 2. VII Всел. 1. карф. 2); ж) самоуправное действование отдельной власти (напр. епархиального епископа), в важных делах, без согласия, или против решения высшего церковного правительства (собора) (Апост. 14. антиох. 6. 9. 16 и др.). Так как клир каждой Церкви законами привязан к месту своего служения и должен быть в полном подчинении у своего местного начальства, – то для подчиненных лиц преступлением почитается: а) самовольный переход от одной Церкви (или епархии) к другой (Апост. пр. 15. IV Всел. 5. 20. VI Всел. 17. антиох. 5 и др.); б) отделение клириков от своего епископа, и самочинное их служение (Ап. пр. 51. IV всел. 8. антиох. 5. сард. 14); в) самоуправное осуждение от них своего епископа, без высшего суда, хотя бы и в случае действительных преступлений епископа (двукр. 15); г) неуважение суда своей местной власти, – напр. служение не смотря на запрещение, и т. и. (антиох. 4); д) незаконное перенесение суда, – от начальства духовного к светскому (II Всел. 6. IV Всел. 9. карф. 15); от согласного решения всех местных властей к посторонней власти, – напр. от одной Церкви к другой (антиох. 15. карф. 57. 118. 159). Что касается мирян, то по церковному управлению для них есть преступление: непринятие поставленных к ним пастырей и самоволие в их избрании (Ап. пр. 56. антиох. 18. лаод. 15); самоизторжение из под власти законного священноначалия (Ап. 51. IV Всел. 4); непокорность церковному суду и его наказаниям, напр. епитимиям (Ап. 12. 15. двукр. 9); – вообще нарушение положительных церковных законов и правил христианской жизни, раскрытых и утвержденных Церковию (VI Всел. 2). Хотя все указанные нами преступления относятся ко внутреннему быту самой Церкви, и находятся в прямом противоречии с её собственными, положительными законами: однако не по всем преступлениям всегда было равно пространство церковного суда. Только в первые века, когда Церковь жила отдельною от гражданского общества жизнью и вполне самостоятельно управлялась, – суд её вполне обнимал и решал все этого рода дела.⁵ Но когда Церковь соединилась в одно целое с государством, – суд её по многим делам уже начал действовать сообща с гражданским; потому что преступления, противные, по суду Церкви, званию и обязанностям её членов, гражданский суд также судил, как несообразные с званием христиан – граждан, и считал их столько же вредными для общества, сколько Церковь – чуждыми для стада Христова. С другой стороны и то́, что́ Церковь в первые века могла почитать исключительно своею собственностью, в последствии сделалось также принадлежностью государства, как напр. самое сословие священнослужащих лиц получило, кроме собственного, духовного значения, еще гражданское, как особый класс членов общества и подданных государства. В некоторых же преступлениях гражданский суд дополнял решения церковного, который вообще простирался только на духовную, нравственную жизнь людей, а тот – и на внешнюю. Таким образом, когда довольно определились взаимные отношения Церкви и государства, церковный суд разделился на несколько степеней, по свойству разных преступлений и преступников.

I. В некоторых преступлениях суд вполне принадлежал Церкви, как над самыми действиями преступными, так и над лицами – преступниками. Таковы именно были духовные преступления духовных лиц, т.е. непосредственно касающияся их священнослужения, дел совести, соединенных с ним, духовных обязанностей священно-начальственной власти, основных прав и законов внутреннего церковного управления. Собственные правила Церкви вполне подчиняли, в этих делах, духовенство его духовному начальству (II Всел. 6. антиох. 12). По этим же правилам определялась мера преступлений и степени наказаний, как то: отрешение от места службы, запрещение священнодействия, лишение степени сана, извержение из клира. Все это было в распоряжении церковной власти. Суд Церкви был при этом так самостоятелен, что она не только не допускала своих служителей до перенесения своих дел к судам светским, но еще, в случае непослушания виновных, усиливала свой суд до совершенного извержения их из духовного сословия, не уважая вмешательства, или ходатайства светской власти (II Всел. 6. антиох. 12. карф. 75. 117). Она не допускала посредства этой власти даже в одном избрании лиц на свящ. степени и должпости (Ап. пр. 50. VII Всел. 5). Гражданские законы, с своей стороны, признавали эти права церковной власти, и не препятствовали, а подтверждали их⁶. Но как суд Церкви простирался только на сан, звание и должности духовных лиц, и мог действовать только своими духовными мерами, т. е. запрещением, извержением, – не имея в своем распоряжении никаких внешних понудительных мер, – то, в рассуждении этих последних мер, нередко нужно было содействие гражданской власти: ибо буйные клирики иногда производили возмущение против своих духовных властей. На эти случаи Церковь имела положительные правила – непокорных предавать гражданской власти, как то – клириков, непокорных суду епископа (антиох. 5), даже епископов, непокорных соборам (карф. 59. 64)⁷.

II. Равным образом духовные лица вполне подлежали своему церковному суду и в доносах, или обвинениях, по церковным делам, от духовных же лиц, или от светских. В последнем случае церковный суд простирался, некоторым образом, и на светские лица: ибо он рассматривал качества лица, обвинявшего лице духовное (II Всел. 6. IV Всел. 21. карф. 8.28 и др.), и сообразно церковным правиламмог не уважать доносов некоторых людей, даже не приступая к исследованию обвинений (см. Ап. 7 3. II Всел. 6. каре. 144); или, в случае недоказанного обвинения, мог доносителя подвергнуть своему духовноиму наказанию (карф. 28). Гражданские законы также не противоречил в этих случаях решениям церковнаго суда.⁸

III. В некоторых делах суд Церкви касался только самых преступлений, но решение участи лиц виновных предоставлял суду, гражданскому, (если только они не были из духовного звания). Таковы именно были: отступничество, еретичество, раскол, святотатство, волшебство, смешение христианства с язычеством и разного рода суеверные действия в народе, поругание святыни, и нек. др. В таких делах церковная власть только исследовала свойство преступлений, определяла, по правилам Церкви, важность и меру их, и произносила только общий свой (духовный) суд на преступное дело и совесть преступника; но, что касалось его личности, прав звания и состояния в обществе, – то все принадлежало решению власти гражданской; она наказывала преступника по своим законам (карф. 89. 71. 72. 94. 104. 105).⁹

IV. В иных делах суд Церкви падал на лицо, обличенное в преступлениях, – но самое действие преступное судил суд гражданский, так что церковный суд действовал уже в следствие мнений гражданской власти. Таковы были открытые, нравственные преступления духовных лиц, особенно в связи с гражданскими преступлениями, как напр. нетрезвое поведение, участие в позорных игрищах, воровство, лихоимство, клятвопреступление, и т. п. Исследовав преступление, гражданский суд препровождал виновного с своим мнением к его начальству, которое, сообразно церковным правилам, определяло виновному наказание, т.е. запрещение священнодействия, или совершенное извержение из сана, после чего он поступал в гражданское ведомство.¹⁰

V. Наконец в некоторых делах, – хотя по свойству своему и церковных, суд вполне принадлежал гражданской власти, как в отношении к лицам виновным, так и самым действиям преступления. Таковы были открытые и упорные нарушения светскими лицами церковного порядка и священных канонов¹¹; уклонение мирян от Церкви и общение их с еретиками, или язычниками¹²; возмущение духовных лиц против своих властей, или светских лиц – против церковного правительства (антиох. 5. двукрат. 9. карф. 59. 78); оставление духовными (белого или монашествующего сословия) своего звания и переход в светское¹³. Вообще же, при тесной связи на Востоке Церкви и государства, при мирном и единомышленном союзе властей, церковной и гражданской, тот и другой суд действовали соединенно и общими силами, в отношении к духовным и светским лицам; законы были общие для Церкви и государства; поэтому и совершенного отделения церковного суда от гражданского, и наоборот, не было. А полнота и определенность законодательства, особенно обработанного при имп. Юстиниане, немного допускала в судах замешательств, или неприязненных столкновений.