Пять слов

Ве́лий Госпо́дь и хва́лен зело́ – в горе святей его́ (Пс. 47:2)

Более тринадцати веков благодать Божия сияет на сей святой горе, явственно вразумляя и чудодейственно спасая всех, с верою притекающих к истинному Врачу душ и телес. Подвигнутый невидимою силою, угодник Божий, преподобный отец наш Антоний² поставлен был здесь яко светильник на свещнице, да светит всем (Мф. 5:15) – и словом жизни и жизнью, сообразною евангельскому слову. Десница Божия, по времени, вознесла этот светильник еще выше, на близ лежащую гору, и поставила его на столпе, доныне сохранившемся, да расширится круг блистания его, да приведет многих от сынов Иверии ко Господу Богу их.

Горел и сиял светильник Божий, доколе та же Десница не принесла его к пренебесному своему престолу. Со всех краев стекались к нему избранные, чтобы поучаться и радоваться в день светения его (Ин. 5:35), и, общением в духе веры и любви, в неусыпной молитве и трудах подвижничества, сами соделывались сосудом благодати и светом для многих. О, если бы мы могли проникнуть мыслью во глубину веков минувших: мы узрели бы гору сию во всей лепоте ее, усеянную земными ангелами, яко небо звездами, и молитвенный фимиам их, выну³ возносящийся к престолу Вседержителя, и низводящий благословение и мир целой стране; – мы поняли бы неугасающую любовь народа к этой гостинице земных странников и Христовых сонаследников, пред которыми даже неверный и гордый шах смиренно преклонял главу свою!

Нам суждено было видеть только место селения славы Божией (Пс. 25:8), – гору осиротевшую, безлюдную, покрытую развалинами. Неисповедимы судьбы Всевышнего! Не для того ли Господь попускает оскудение, чтобы мы сильнее почувствовали глад душевный, и, притекая к сему святому месту, искали насыщения не плоти, а духа, не суетных развлечений, а уединенного собеседования с Богом?

При недостатке внешнего благолепия, сокровища благодати Божией никогда здесь не оскудевали. Среди запустения и разрушения, преподобный Антоний бодрственно стоял на страже возлюбленной обители, молитвами своими низводя благословение и милость Божию на всех, ищущих утешения в скорбях и исцеления недугов душевных и телесных. Его гроб, окруженный развалинами, не ясно ли проповедовал, что все земное суетно, непостоянно, недостойно привязанности нашей? Его чудодейственная сила, врачующая болезни или утешающая страждущих, не прямо ли указывала, где есть истинный источник и жизни, и силы, и света, и радости, и блаженства, всегда полный и не иссякающий?

Сердцем верующие поучались от гроба преподобного также сердцем. И это объясняет нам то умиленье и любовь, и упование, с какими жители и града, и весей⁴ всегда стремились к месту подвигов и усыпальнице своего молитвенника и наставника, и помощника.

Милосердому Господу, по молитвам преподобного, угодно было благословить сию любовь и усердие откровением воли своей на восстановление святой его обители. И мы имели утешение видеть силу благословения небесного. Она только могла подкрепить надежду; в деле, когда еще не было в готовности и в виду никаких для того способов. Мы не знали, как и что может устроиться. Но Тот, Кто знает сердце и говорит сердцу, Сам разделил труд созидания. Призванные благодатью Его, явились и попечитель, и зодчий, и благотворители, с теплою любовью к делу, с чистым и неутомимым усердием к славе Божией; – потекли жертвы не только от избыточествующих, но и от тех, которые вседневным трудом едва покрывают нужды.

При помощи Божией, успех превзошел наши ожидания. По истечении года, в обновленной церкви св. Антония снова воскурился молитвенный фимиам⁵, и вознеслась к Богу жертва и благодарение. Устроилась врачебница для болящих и пристанище для бедных странников. Наконец Бог сподобил нас дождаться совершения и освящения и сего благолепного храма, покрывшего драгоценную для нас могилу праведника.

Возрадуйся с нами, преподобне отче наш Антоние, и вознеси сердечное наше благодарение к престолу Вседержителя, толико нам благодеющего. Предстательством твоим да почиет вовеки благословение Отца небесного и на обители сей и на всех послуживших ей и трудами, и достоянием своим! Да напишутся имена их в книге живота вечного, и жертвы их да низведут благодать и милость Господа всем сродникам их, ближним и дальним, живым и умершим!

Не погибнет мзда ваша, христиане, любящие благолепие дома Господня! И это есть уже награда, когда Бог избирает кого орудием для святого дела. И это счастье, когда Спаситель подает сердцу вашему желание принести на алтарь Его жертву. А когда слышим слова Господа: освятих храм сей, яко положити имя Мое тамо во веки; и будут очи Мои ту, и сердце Мое ту вся дни (2Пар. 7:16): то по истине мы не можем ничего вообразить выше сего благоволения и снисхождения. Христос с нами, – и мы со Христом! Вот истинный источник нашего благополучия на земле и залог радости нескончаемой на небеси!

Притекайте в сию целебницу душ и телес с чистою верою и несомненным упованием. Господь не посрамит упования вашего (Рим. 5:5). От Него поставлен здесь верный и неокудный раздаятель даров благодатных. Безмолвная могила его укажет путь ищущему спасения. Его молитвы оградят от наветов вражиих. Его любовь покроет немощи наши, в тревожной совести водворит мир, и в скорбное сердце прольет утешение. Дарованная ему сила благодати, толико веков чудодейственно исцеляющая болящих, не оставит никого без помощи, если мы сами не поставим ей преграды своим маловерием и грехами нераскаянными. Много может молитва праведного (Иак. 5:16). От Бога же вся возможна суть (Мк. 10:27).

Именем преподобного отца и наставника нашего Антония молю вас, братия! Не оскудевайте в вере и любви ко Господу и Богу нашему Иисусу Христу, и благодать Божия никогда в вас не оскудеет. Аминь.

Оста́вите дете́й и не возбраня́йте и́м приити́ ко мне: таковы́х бо е́сть ца́рство небе́сное. (Мф. 19:14)

Спаситель любит детей. И на земле они под особенным Его покровительством; и на небе уготован им жребий счастливейший. Таковых бо есть царство небесное. Господу угодно было открыть, что и из возрастных⁶ те только приятны Ему, кои похожи на детей. Аще не обратитеся, и не будете яко дети, не внидете в царство небесное (Мф. 18:3).

Когда матери приносили к Спасителю детей: Он обнимал их, возлагал руце на них, и благословлял их (Мк. 10:16). Однажды ученики решились не допускать их, чтобы не беспокоили Учителя. Иисус Христос, заметив это, с негодованием сказал: "Оста́вите дете́й и не возбраня́йте и́м приити́ ко мне». Счастливы дети! Так они близки ко Господу.

К вам обращаю слово мое, благородные дети! Попечительное начальство ваше давно озабочено было изысканием средств, доставить вам небесное утешение, посещать Христову церковь, слушать богослужения и в молитве беседовать с Господом Спасителем и агнцем – с боязнью помышляло, как бы не навлечь на себя негодования Господа: оста́вите дете́й и не возбраня́йте и́м приити́ ко мне. По милости Божией, препятствия устранены. Храм Господень для вас устроен и освящен благодатью Духа Святого.

Поймите, дети, – как этот день для вас велик и радостен! Вот что говорит Господь наш: освятих храм сей, да будет имя Мое ту даже до века; и будут очц Мои, и сердце Мое ту во вся дни (2Пар. 7:16). Видите, как милостив Отец небесный. Он хощет невидимо жить близ вас, в сем святом храме, чтобы вы всегда могли приходить к Нему, и с детскою доверенностью, как Отцу, открывать Ему свои мысли и желания и нужды. Он будет слушать здесь ваши молитвы и утешать вас своею благостью и отеческою любовью.

Надобно же и вам, дети, позаботиться, чтобы Спаситель, столько к вам милостивый, вами радовался. Слышали, что Он сказал? Будут очи Мои тут во вся дни. А Его очи видят и душу, и сердце, и мысли, и желания, и чувства, и все поступки наши. Добрые и невинные дети и к земным родителям бегут с радостью, а непослушные и сварливые боятся, чтоб их не наказали. Здесь живет Бог и Отец небесный. Добрым весело у Него; а недобрым страшно!

Как же надобно вам вести себя, чтобы сделаться достойными любви Спасителя и не прогневать Его? Вот самый лучший для вас пример: Пресвятая Дева – Матерь Божия, с младенчества воспитывалась также при храме.

Мы не знаем, в каких занятиях Она провела первые лета детства. Промысл Божий скрыл это от нас, чтобы показать, каким смирением и скромностью облечена была святейшая душа Ее. Дети! Вот первый урок вам. Скромность есть самое лучшее и приятное Богу украшение ваше.

Святая Дева, когда начала приходить в возраст, все время проводила в. молитве, чтении слова Божия и рукоделии. Архангел приносил Ей небесную пищу и беседовал с Нею о тайнах премудрости Божией.

Так же поступайте и вы. Каждый день начинайте и оканчивайте молитвою. Для души это – отрада и жизнь. Посмотрите на свечку: огонь всегда стремится вверх, а не вниз; ветер может колебать, наклонять его на сторону, но он опять обратится вверх. Так и душа всегда стремится к Богу: это и есть ее молитва. Тлетворное дыхание суетного мира может возмущать, сбивать ее с пути, но в тишине она опять обращается к небу. К счастью вашему, дети! Вы ограждены от вредного дыхания мира, и вам ничто не препятствует приходить ко Господу в молитве. Наставник в законе Господнем откроет вам волю Божию и будет беседовать с вами о тайнах премудрости, благости и любви Спасителя к нам грешным. О, слушайте его, как Ангела Божия, посланного вам от Господа, чтобы питать души ваши небесною пищею слова Божия, которая и подкрепляет, и умудряет младенцы (Пс. 18:8). Когда идете в церковь радуйтесь, потому что идете к Спасителю, беседовать с Ним в молитве и слушать глаголы живота вечного. В храме стояще, на небеси стояти мним, – поем и славословим Господа вместе с Ангелами. Как же душе не радоваться!

Скажу вам более: Господь освятил у вас жилище Себе, чтобы и ваши души соделать храмом Святого Своего Духа. Как же это?

Вы видели, как освящался престол Его. Прежде омывали его, потом украшали одеждами. Так и душу прежде надобно очистить от грехов, потом украсить, чтобы она сделалась церковию Бога жива (2Кор. 6:16). Детская душа непорочна. Ее нужно только охранять от греховных наклонностей и украшать святыми чувствованиями, желанием всякого добра и любовью к заповедям Божиим.

Наставники и воспитатели! На вас лежит святой долг, укрепить в душах вверенных вам детей добрые наклонности и правила, от коих зависит не только временное, но и вечное их счастье. При всех занятиях с ними надобно помнить слова Спасителя: оста́вите дете́й и не возбраня́йте и́м приити́ ко мне. Пусть чистые молитвы их благоухают пред престолом Его, как фимиам кадильный. Пусть любовь ко Господу Иисусу Христу горит как светильник. Преданность святому Его промыслу, послушание заповедям, кротость во всех поступках, доброжелательство ко всем, радость о благополучии и сострадание к несчастию ближних – пусть сии святые чувствования украшают невинные души, и возжелает небесный Царь доброты их, и приведутся Царю девы в след пресвятой Девы, приведутся в веселии и радовании, введутся в храм Царев (Пс. 44:15).

Ни на земле, ни на небе нет счастья выше сего. И ничто не мешает вам, дети, быть счастливыми. Сам Спаситель хощет, чтоб вы приходили к Нему – источнику света и жизни, и радости, и блаженства. Августейшая Покровительница ваша, как Ангел-хранитель, неусыпно наблюдает за вашим воспитанием, чтобы оно было в духе веры и благочестия. Посвятив храм сей имени своего Ангела, св. мученицы царицы Александры, Она выразила тем молитвенное желание, чтобы ходатайством венчанной на небесех царицы Александры, попечения о воспитании вашем доставили вам прочное счастье, родителям вашим – утешение, обществу – истинную пользу.

Буди над вами благословение Господа и Бога нашего Иисуса Христа и покров пречистой Владычицы нашей Богородицы от ныне и до века! Аминь.

В праздник святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, весьма прилично, благочестивые слушатели, возобновить в памяти нашей то учение, которое возлюбленный ученик Христов преподал в назидание и утешение всей Церкви.

Всем ученикам Иисуса Христа дано было ведати тайны царствия Божия (Мк. 4:11). Всех Он любил, просвещал и соблюдал во истине своей. Но душа Иоанна, верно, более была способна к приятию света и любви Божественной. Спаситель оказывал ему особенные знаки любви. И это преимущество столько всем известно было, что сам Апостол в Евангелии не называет себя по имени, а где нужно было упомянуть о себе, говорит: ученик, егоже любляше Иисус, – ученик, иже возлеже на перси Его (Ин. 21:20). Высокое преимущество! В залог любви своей, умирающий Спаситель со креста поручил его особенному покровительству Матери своей: Жено! се сын Твой! А попечению возлюбленного ученика вверил дражайшее сокровище – Матерь свою: се Мати твоя (Ин. 19:27)! Бесценная награда!

Столь близкий наперсник Иисуса Христа, во свете лица Богочеловека, живым образом прозрел высочайшую тайну Божества, и как сам принял Его учение сердцем, так и нам передает оное языком сердца.

Еже видехом и слышахом, поведаем вам, пишет он Церкви (Ин. 1:1). Внемлите, братия, что поведает нам Христу Богу возлюбенный Богослов.

Бог любы есть (1Ин. 4:16). Вот сущность его богословия! В этой истине заключается такой свет, такая премудрость, которой мы в целую жизнь исчерпать не можем.

Есть средство уразуметь сию премудрость; есть путь, ведущий к истинному боговедению. Это любовь! Не любяй, не позна Бога, учит Апостол (1Ин. 4:8).

Кто познал, яко Бог любы есть: тот не требует, да кто учит его о всех (1Ин. 2:27). Самая эта истина учит его, дает ему заповеди, как он должен поступать во всех случаях и обстоятельствах жизни. Апостол все сии заповеди совокупляет в одну: и мы должни есмы друг друга любити (1Ин. 4:11).

Итак, по учению святого Иоанна Богослова, Бог есть любовь, средство познать Бога есть любовь, правило для жизни, из сего познания вытекающее, есть любовь. Все учение возлюбленного ученика Христова исполнено духом одной любви. Так глубоко познал он сердце Иисуса Христа – Бога нашего!

О, если бы, и мы познали Тебя, неизреченная, недоведомая Любы!

Бог любы есть.

Целая вселенная ни о чем так ясно не проповедует, как о любви Божественной.

Вечный не имел никакой нужды в тварях. Его слава и блаженство – бесконечны: никто умножить их не может. Кто ж побудил Его, вызвать из ничтожества этот необъятный, разнообразный, прекрасный мир? Любовь. Она восхотела открыть славу свою, – рекла слово, и явились бесчисленные роды творений, каждое в своем чину, на службу человеку. Существу разумному предопределено созерцать славу своего Создателя, – и блаженствовать Его блаженством. Любимец Божий! Как он живо должен был ощущать ту истину, что Бог есть любовь, что в нем его жизнь и свет, и мир, и радость!

Скоро затмилось это чувство. Сердце, смущенное греховною совестью, отторгшееся от любви Божией, трепетало при одной мысли о Боге, как мстителе неправды. Но Бог неизменен. Он и во гневе не престает быть любовью, сияет солнце свое на злыя и благия (Мф. 5:45); не хощет смерти грешника (Иез. 18:32); женет его милостию своею вся дни живота его (Пс. 22:6). Ему не трудно было обратить преступных тварей в прежнее ничтожество: отимет дух свой, и исчезнут (Пс. 103:29). Но за грешников ходатайствует Его любовь. Премудрая, неистощимая в средствах, она от вечности уготовала жертву умилостивления за грехи всего человеческого рода. Правосудие Божие удовлетворено. Определение суда Его исполнилось. За противление воли Божией – послушание, за смерть – смерть, за виновных – Безгрешный! Сын любве Отчей – жертва за человеков-грешников!

Здесь уже не нужно немощное человеческое слово. Христианин! Воззри на крест Спасителя нашего и скажи своему сердцу: Бог любы есть! Приникни к алтарю сему, куда Ангели желают приникнути (1Пет. 1:12). Здесь тайнодейственно приносится Богу жертва, вознесенная на Голгофе; – может быть, Ангел хранитель напомнит душе твоей: «Это бесценная жертва и за твою неблагодарность, и за твои грехи! Зри – Бог любы есть!»

При таких действиях любви Божественной как бы нам не познать Бога! «Мы знаем Его», – скажут мне. Так – мы и себя хотим в том уверить. Но от чего же у нас сердце бывает большею частью холодно? При свете познания Божия, при теплоте любви Божественной оно не должно бы оставаться хладным. Не всякое знание можно назвать истинным знанием. Мы хотим познать Бога одним умом. Сами ли составляем о Нем понятия, или почерпаем их из слова Божия, – если сии понятия слагаются в одном уме, познание наше мертвое. Истинное, живое познание о Нем приобретается сердцем. Как бы это объяснить? Мы имеем зрение: но это зрение для нас бесполезно, и мы ничего не видим, если нет внешнего света. И душа имеет око – ум; и для нее нужен свет, без которого ум также не видит духовных предметов, как глаз не видит в темноте ночной. Посему тогда только можно иметь живое познание о Боге, который есть любовь, когда око души или ум будет иметь сродный существу Божию свет, т. е. любовь сердца. Вот почему св. Иоанн Богослов сказал: «Не любяй, не позна Бога, яко Бог любы есть».

Если бы это были мои слова, иной нашел бы в них странность. «Не любовь к Богу», – сказал бы, – «должна вести к познанию Бога, но прежде надобно познать Его, – потом любить». Но Апостолу пререкать никто не осмелится. Он и не говорит, что можно любить не познавши Его. Вот его слова: Не любяй, не позна Бога. Аще кто речет, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть; ибо не любяй брата своего, егоже виде, Бога, егоже не виде, како может любити (1Ин. 4:20)? Возлюбленнии, аще сице возлюбил есть нас Бог, и мы должни есмы друг друга любити (1Ин. 4:11). Короче сказать: «Любовь Божия к нам должна побудить нас любить брата, а любовь к брату научить познать и возлюбить Бога».

Не трудно понять, почему это – чем ближе мы друг к другу, тем ближе мы к Богу, и мера любви нашей к брату есть мера любви и к Богу. Чтобы яснее представить это, вот простой пример: вообразите, что люди, находясь в какой-нибудь комнате, в одно и то же время со всех сторон пошли бы к средине. Чем ближе будут они подходить к средине, тем более будут сближаться между собою; и напротив, чем далее от средины, тем далее друг от друга. Каждый из нас идет к Богу своим путем. Если хочешь узнать, приближаешься ли к Нему или удаляешься, посмотри, близок ли ты к брату твоему: если далек от него, если ненавидишь его, то далек и от Бога. По мере приближения к Нему, свет Божий будет озарять ум твой, и любовь Его согреет сердце. Тогда не в гадании ума, но живым ощущением сердца познаешь яко Бог любы есть.

Мы знаем, что Господь наш благ, милосерд, долготерпелив, но это знание ума. Перенесем сии свойства Его в собственное наше сердце. Если сердце наше будет столько благо, что мы не захотим упустить ни одного случая сделать добро ближнему; если страждущий и бедный всегда будет находить в нас готовую сострадательную помощь; если будем снисходительны к немощам ближних и согрешающего брата исправлять с усердием, кротостью и терпением; если для пользы и спасения братий готовы жертвовать покоем, достоянием, самою жизнью: тогда уже не ум, а сердце даст нам ощутить, что такое благость, милосердие, долготерпение и любовь Господа, по нас душу свою положившаго (1Ин. 3:16). Это познание будет живое, истинное. Чем больше в человеке очищаются, укрепляются и возвышаются такие чувствования и расположения сердца, тем больше он уподобляется Богу и яснее видит в себе образ Его.

Будите совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф. 5:48). Пусть умолкнут страсти, смущающие душу, помрачающие ум, отравляющие жизнь; пусть всеми мыслями, желаниями и поступками управляет одна христианская любовь. О, тогда никому не нужно будет говорить: познай Господа (Иер. 31:34)! Пребываяй в любви в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает (1Ин. 4:16).

Бог любви и мира да будет со всеми вами (2Кор. 13:11). Аминь.

И бы́сть егда́ благословля́ше и́х, отступи́ от ни́х и возноша́шеся на не́бо. И тии поклони́шася ему́ и возврати́шася во Иерусали́м с ра́достию вели́кою (Лк. 24:51–52)

Господь вознесся на небо. Чему же радоваться? Думаем мы в простоте сердца. Не паче ли должно скорбеть, что мы лишены счастья тех, кои собственными очами видели Сына Божия, и от Него самого слушали глаголы живота вечного? Сам Спаситель называл их блаженными: блажени очи видящии, яже вы видите, и уши слышащие, яже вы слышите (Лк. 10:24). Доколе был в мире, Он соблюдал верующих во имя Его, и никтоже от них погибе (Ин. 17:12); как добрый Пастырь искал заблудшую овцу; как всемогущий Врач душ и телес спешил на помощь ко всем страждущим недугами душевными и телесными. Удивительно ли, что первая весть о скором Его отшествии ко Отцу скорбию исполнила сердца (Ин. 16:6) даже тех приискренних учеников, коим дано было ведати тайны царствия Божия (Лк. 8:10). Но эта простодушная скорбь столько же была несообразна со всеблагою премудростию Искупителя и собственным спасением сетующих, сколько противно было воле Его желание одного из них устроить вечную обитель на Фаворе. Истинно вам глаголю: лучше для вас, да иду Аз (Ин. 16:7), сказал Господь ученикам своим: Аще бысте любили Мя, возрадовалися бысте убо, яко рех: иду ко Отцу (Ин. 14:28).

По воскресении, явившись Марии Магдалине, Спаситель послал ее, паки возвестить радость ученикам, не о том, что Он воскрес, но что восходит ко Отцу. Иди ко братии Моей и рцы им: восхожду ко Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему (Ин. 20:17).

Из сего видим, слушатели, что, по разуму Иисуса Христа, с вознесением Его на небо теснейшим образом соединено и наше спасение, и наше истинное и высочайшее блаженство.

Аще не иду Аз, т. е., на небо ко Отцу, – Утешитель не приидет к вам, – сказал Господь ученикам своим, – аще ли же иду, послю Его к вам, да будет с вами в век, Дух истины, иже от Отца исходит, Той наставит вы на всяку истину (Ин. 16:7, 13). Апостолы поняли тайну вознесения Господня, и, разлучившись с возлюбленным Учителем, возвратились в Иерусалим с радостию великою. Для нас, христиане, нужно еще руководство, чтобы понять ее и радоваться.

Род человеческий имел Утешителя во Христе Иисусе. Три года с половиною не умолкало слово утешения небесного. Открыты были тайны царствия Божия. Знамения и чудеса подтверждали истину откровений. Все, что нужно было для просвещения ума и образования сердца, – все это возвестил единородный Сын Божий, –. возвестил избранному от всех язык народу, коего несколько веков приготовлял чрез Пророков ко приятию слова истины и спасения.

Принято ли слово Христа-Утешителя? Умудрились ли во спасение слышавшие премудрость Божию? Внемлите, что говорит о сем сам Спаситель, повторяя слова Пророка: Господи! Кто верова слуху нашему, и мышца Господня кому открыся? Отолсте бо сердце людий сих, и ушима тяжко слышаша, и очи свои смежиша, да не како узрят очима, и ушима услышат, и обратятся, и исцелю их (Ин. 12:38, Мф. 13:15). Более образованные из народа негодовали, с ожесточением отвергали глаголы живота вечного, – посмевались⁷ небесной премудрости, – искали уловить Его в слове. Простые сопутствовали Ему, будучи привлекаемы бесчисленными чудотворениями, – слушали Его учение, – веровали, и в тоже время или сознавались в своем неведении: что сие есть, еже глаголет? не вемы, что глаголет! (Ин. 16:18), или, не постигая тайн Божиих, роптали: жестоко слово сие, кто может послушати его? (Ин. 6:60). Даже малое число избранных учеников Его, предназначенных быть просветителями вселенной, неспособно было возвыситься над земными помышлениями и постигнуть разум своего Учителя. Представляя Его Царем земным, думали, что и открытые им тайны царствия Божия относятся к устроению царства израильского. Сорок дней и по воскресении Спаситель являлся им и глаголя яже о царствии Божии (Деян. 1:3). Казалось бы, что проповедь Воскресшего, усиленная непостижимым и поразительным чудом воскресения, могла оторвать умы их от земных мечтаний. Но такова немощь ума человеческого: ученики, в самый день вознесения Господня, еще спрашивали: Господи! аще в лето сие устрояеши царствие израилево? (Деян. 1:6).

Что из сего следует? То ли, что учение, коего люди принять не могли, было проповедано без цели? Нет! Бог ничего не творит без цели. Или то, что цель, к коей было направлено учение Спасителя, не могла быть достигнута? Нет! Это противно премудрости и всемогуществу слова Божия. Глагол Господень не возвращается тощь (Ис. 55:11).

Главная цель воплощения Сына Божия та, чтобы искупить род человеческий от греха, проклятия и смерти.

Грех владычествовал над человеком со времени падения прародителей. Рождаясь во грехе, бедный раб его против воли^: творил, чего требовал грех. Не еже бо хощу сие творю, – говорит Апостол, – но еже ненавижду, то соделоваю (Рим. 7:15). Спаситель принял на Себя немощную плоть нашу, кроме греха, и осудил грех во плоти своей (Рим. 8:3), лишил его владычества.

Прародители согрешили преступлением заповеди Божией, и вместе с собою подвергли проклятию все потомство: писано бо есть: проклят всяк, иже не пребудет во всех словесех закона (Гал. 3:10). Спаситель, будучи Господом закона, за нас исполнил закон, послушлив быв воле Божией даже до смерти крестной (Фил. 2:8), и на Себя снял заслуженное нами проклятие.

Неизменный закон правосудия небесного определил грешнику смерть. Спаситель умер за нас, и своею смертью умертвил смерть.

Цель Его пришествия, с Его стороны, достигнута. Но, чтобы искупленное Им человечество воспользовалось Его заслугами; чтобы наследовало завещанное Ему царство; чтобы грех паки не возобладал наследием Христовым, – нужно было просветить умы человеков светом веры и познания Его и указать путь заповедей Божиих. К этой цели было направлено Его учение. Сеятель небесный посеял семя слова животного, положил основание к просвещению рода человеческого. Если земля, приявшая семя, не принесла, во время земной жизни Сеятеля, желаемых плодов: это не значит, что учение Его не достигло цели, – это значит, что земле нужно оплодотворение, что сердца человеческие, сами по себе, не способны творить плодов жизни, доколе не получат сию способность свыше.

Здесь начинается дело иного Утешителя – Духа, без благодати Коего, и заслуги Искупителя не принесут нам никакой пользы.

Душа наша мертва прегрешеньми (Еф. 2:5). У ней есть ум, но этот ум, в деле спасения, не больше значит, как закрытые глаза, которые не видят света. У ней есть воля, но эта воля без силы для добра. Кто оживит нашу бедную душу? – Как тело оживляет душа: так душу оживить может единый животворящей Дух Божий. Воскроплю на вы воду чисту, – глаголет Вседержитель, – и очиститеся от нечистот ваших. И дам вам сердце ново, и дух нов дам вам, и отиму сердце каменное от плоти вашея, и дам вам сердце плотяно; и дух Мой дам в вас (Иез. 36:25, 26). Тогда и ум наш познает свет и истину учения Христова; ибо Дух Святый воспомянет нам вся, что Он рек нам (Ин. 14:26). И сердце возлюбит заповеди Божии: ибо любы Божия излиется в него Духом Святым, данным нам (Рим. 5:5). Тогда душа будет жить истинною верою во Христа: ибо и вера дается Духом (1Кор. 12:9).

Вот почему Спаситель говорил ученикам: лучше для вас, да иду Аз ко Отцу. Если бы Он остался на земле– не пришел бы Дух-Утешитель. Прежде подобало Христу внити в славу свою (Лк. 24:26), принять всякую власть на небеси и на земли (Мф. 28:18), вознестись на небо и возсесть одесную Отца (Мк. 16:19). Ибо, по замечанию Евангелиста, не у бо бе Дух Святый на земли, пока Иисус не был прославлен (Ин. 7:39).

Ходатай наш теперь вознесся на небо, приял славу, юже имел у Отца прежде мир не бысть (Ин. 17:5). Да исполнится и на нас грешных обетование Твое, Владыко, – и Дух Твой Святый да приидет и вселится в ны! Аминь.

Ны́не же к тебе гряду́, и сия́ глаго́лю в мире, да и́мутъ ра́дость мою́ испо́лнену в себе (Ин. 17:13)

Спаситель обещал ученикам своим радость, коей никто у них отнять не может. Эта радость, по слову Его, должна быть следствием вознесения Его на небо. Ныне к Тебе гряду, – говорит Он в молитве ко Отцу, – да имут радость Мою исполнену в себе (Ин. 17:13).

В прошедшей беседе я объяснял вам, братия, почему вознесение Господне составляет для нас источник истинной и высочайшей радости. От него зависело ниспослание Утешителя Духа – совершителя нашего обновления и спасения; ибо сам Господь сказал: Аще не иду Аз, Утешитель не приидет к вам; аще ли же иду: послю Его к вам (Ин. 16:7).

Вы знаете сего Утешителя, ибо Он дан вам во святом крещении. Конечно, испытали и ту радость, о которой говорит Спаситель. Если же и между нами есть такие, которые не ощущают в себе небесной и постоянной радости: да увидят сии бедные души, что он угасил в себе благодать Утешителя Духа.

Когда оставляет нас Дух-Утешитель, что может оставаться человеку, кроме скорби и уныния? Напрасно мы жалуемся на внешние обстоятельства, и в них ищем причины своего уныния и всегдашних беспокойств. Нет, верный раб Христов и в страданиях не предается унынию. Каждый должен искать в себе самом причины скорбей своих. Воспоминание о протекших днях порочной жизни, беспорядочное действие душевных сил в настоящее время, и представление, хотя неизвестной, но ужасающей будущности, – вот троякий источник уныния и беспокойства.

Грешник не может без ужаса вспомнить о протекших днях жизни своей. Он рад был бы, если бы его грехи совершенно изгладились из его памяти. Но это невозможно. Совесть непрестанно о них напоминает. От воли человека зависит не слушать ее советов и предостережений. Страсти могут заглушать ее голос, могут усыпить ее на время. Но зато, когда пробудится сей судия неумолимый, никакая сила человеческая не избавит от строгости суда его. Стыд, раскаяние, беспокойство – оброк греха и источник скорбей. Если бы и нашелся такой человек, который, коснея в беззакониях, по видимому, спокоен – не завидуйте этому сыну погибели. Это не спокойствие, а омертвение духовного чувства. Не думая ни о себе, ни о благах духовных, он идет, как слепой, пока не опрокинется в бездну ада.

Я уже не говорю о том, до каких ужасных мучений доводило некоторых воспоминание протекших дней. Самое обыкновенное действие, какое производит в нас сознание содеянных беззаконий, подобно действию застарелой болезни. От долговременных страданий боль ее делается как бы нечувствительною. Но истощание⁸ в силах, смутность во взорах, томность в словах, холодность ко всему, в чем другие ищут радости, всегда напоминает страдальцу, что болезнь неприметным образом разрушает тело, – как червь точит самый корень увядающей жизни. Так и душа, в коей грехи произвели глубокие и неисцельные раны, дотоле не престает скорбеть и тужить, доколе не изгладятся следы их. Ее взор, обращенный на протекшую жизнь, встречает одни глупости и пороки, которые в то время казались или невинными забавами, или безвредными наслаждениями. Подобно привидениям представляются ей все беззакония. Она ясно видит, как развивались в ней греховные склонности, как ревностно сам человек содействовал сему пагубному развитию, – видит, что и маловажные проступки могут иметь важное влияние на целую жизнь, влекут за собою целый ряд последствий, которые разрушают земное благополучие, и которых отвратить никак не может. Какая тут радость? Где найти грешнику успокоение? Решится ли впредь вести себя сообразно с законом? Пусть так; а прежде разве он не обязан был служить Богу в чистоте сердца? Минувшие преступления всегда останутся преступлениями; пятно не изгладится. Время протекло: возвратить его нельзя. Если теперь делаем добро – это наша обязанность, а не выкуп за прошедшее.

Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, – взывает Господь Иисус Христос, – Аз упокою вы (Мф. 11:28). Я милостив буду неправдам вашим, и грехов ваших не помяну ктому (Евр. 13:34). Ужасы прешедшей ночи не будут беспокоить, когда озарит нас благодатный день. Но кто даст нам эту живую веру, эту силу – всем сердцем взыскать Искупителя, коего грехолюбивая душа привыкла представлять только строгим мстителем неправды, бояться и бежать от Него?

Ободрись, не унывай, христианин! Тот, кто понес грехи целого мира, силен понести и твое бремя. С тех пор, как родилось в тебе желание искать утешения и помощи во Христе, «Взыскуяй погибшаго», уже ходит за тобою, простирает тебе отеческие объятия, взирает на тебя не как на преступника, достойного гнева и смерти, но как на сына любви и благословения, как на новую тварь (2Кор. 5:17), только начинающую жить, – готов укрыть тебя от грозного правосудия в пречистых язвах Своей плоти, излить в твое сердце Утешителя и возвратить душе потерянную радость, – да увеси, яко власть имать Сын человеческий на земли отпущати грехи (Мк. 2:10).

Только будь верен благодати, – не оскорбляй Духа Святаго Божия (Еф. 4:30), – снова не растравляй раны твоего сердца. Иначе опять утратишь радость. Как свет со тьмою несовместны – так грех и радость не могут жить в одном сердце. Несть радоватися нечистивым, – глаголет Господь (Ис. 48:22). Беспорядочные, непрестанно повторяемые действия душевных сил, в настоящее время, составляют новый источник душевной печали.

Святой апостол Павел говорит, что те, которые вкусили дара небеснаго, были причастниками Святаго Духа, и добраго вкусили Божия глагола, и силы грядущаго века, и паки отпали, второе распинают в себе Сына Божия (Евр. 6:4, 5, 6). Ужасно! А кто из нас может похвалиться постоянством в вере и любви к возлюбившему нас и предавшему Себе за нас (Гал. 2: 20)? Удивительно ли, что куда ни обратимся, нигде не обретаем спокойствия и радости, всюду сопутствуют нам скорби и страх? Возрим ли на небо? Чистые души летят туда отдохнуть от земных забот, поют и веселятся с Ангелами, а для грешников закрыта обитель света и нескончаемого блаженства; – совесть внушает им, что вероломным нет части с верными, что Господь есть огнь поядаяй (Евр. 12:29). Обратимся ли к земле? Все стихии, все твари угрожают погибелью. Оглянемся назад? Враги и явно, и тайно сопутствуют, замечают наши шаги, выжидают случая погубить нас. Ждем, не найдём ли в будущем лучшего жребия? Надежды не сбываются. «Будет ли конец моей скорби?», – восклицает сын злополучия. А Бог вещает ему: Хотяй живот любити, и видети дни благи, уклонися от зла, и сотвори благо (Пс. 33:15. 1Пет. 3:10).

Нет опаснее врага для человека, как сам человек. О, если бы каждый заглянул в свое сердце – это святилище, в коем желает обитать Дух Божий! Жалость снедала душу Спасителя, когда Он в храме Иерусалимском нашел беспорядок, торговлю. В сердцах наших, которые, по слову Апостола, суть церкви Бога жива (2Кор. 6:16), не более ли беспорядка? Гордое самолюбие связало рассудок и хочет управлять всеми силами души. Требования непрестанно сменяются, – рождается желание, другое хочет задушить его; – необузданные страсти свирепствуют, как волны кипящего моря; от сильного движения одной рождается другая, одна другую поглощают, и, сливаясь вместе, паки раздробляются, чтобы породить новые, и снова терзать бедную душу. Ищи, кто хочет, в этом хаосе своего спокойствия и радости. Или собери рассеянные и ослабленные силы, обратись к Врачу душ и телес, повергнись пред Ним в прах и умоляй милосердаго Отца: «Господи! у меня нет сил остановиться на пути греха, – путь неправды отстави от мене (Пс. 118:29), чтобы я не мог идти по нему. Дай мне сердце ново, и дух нов дай мне» (Иез. 36:26), чтобы ум в Тебе едином почерпал свой свет, сердце в Тебе едином искало блага, достойного любви, – в Тебе вечная премудрость, истинный живот, слава и радость наша!

Молись и умоляй, христианин! Как молились Апостолы, пребывая всегда в церкви, в ожидании обетованного Утешителя Духа. Святая Церковь и нас приготовляет к торжественному воспоминанию дня, в который Дух Святой сошел на Апостолов и всех верующих. В это особенно время мы должны избегать рассеянности, по возможности умиротворить свой дух, умерять земные желания, украшать его добрыми делами, как очищаем и украшаем дом свой, ожидая великого посетителя. Измыйтеся, и чисти будите, – глаголет Господь, – отимите лукавства от душ ваших пред очима Моима, и аще греси ваши будут яко багряное, яко снег убелю; аще же будут яко червленое, яко волну убелю (Ис. 1:16, 18). И дам Дух Мой в вас, и живи будете (Иез. 37:6).

Вот истинный источник той радости, о которой Иисус Христос молил Отца небесного: ныне же к Тебе гряду, и сия глаголю в мире, да имут радость Мою исполнену в себе. Вот тайна, почему истинный ученик Христов и в счастье, и в несчастье равно наслаждается миром и радостью, и довольством в духе. Радуюся во страданиих моих, – восклицает святой апостол Павел (Кол. 1:24). Аз бо навыкох, в них же есмь, доволен быти. Вем и смиритися, вем и избыточествовати: во всем и во всех навыкох, и насыщатися и алкати, и избыточествовати и лишатися (Флп. 4:11, 12). Им же и научистеся, и приясте, и слышасте, и видесте во мне сия творите; и Бог мира будет с вами (Флп. 4:9).

Что может поколебать и привести в уныние того; в ком почивает Дух Христов? Он знает, что мир ненавидит его, но знает и то, что Бог его любит Его преследуют и насилием, и клеветою: а он, утешаясь, говорит: «Так преследовали моего Спасителя. Его путем иду, к Нему и прийду». Можно у него отнять все, что имеет, а отнимут только то, к чему он никогда не был привязан, чего не считал своим. У него есть сокровище на небеси, коего никто уже не в силах отнять. Идеже есть сокровище его, ту и сердце его (Мф. 6:21). Верен обещавый (Евр. 10:23): идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет (Ин. 12:26). Верен Господь Иисус Христос, – влас главы нашея не погибнет без Его воли (Лк. 21:18). Ему дана всякая власть на небеси и на земли (Мф. 28:18). Святые Ангелы быстрее молнии спешат на помощь к любящим Его. Пусть мятется мир, пусть ярится⁹ ад: Христов Дух вещает в сердце избранных Его: не бойся, малое стадо (Лк. 12:33)! Аз победих мир (Ин. 16:33). Ад трепещет одного имени Господа Иисуса.

Сравните состояние чад благодати с состоянием бедных счастливцев мира, которые, терзаясь прошедшим, не имея истинной радости в настоящем, непрестанно боятся своей неизвестной будущности, которая, по крайней мере за пределами сей жизни, не может им обещать доброго, – и вы ясно уразумеете, что те только и в сей жизни могут назваться истинно счастливыми, в коих обитает Дух Утешитель, дающий им начаток тех благ и радостей, коими вполне должны насладиться в невечернем дни царствия Христова.

Вышних ищите, христиане, идеже есть Христос, одесную Бога седяй. Горняя мудрствуйте, а не земная (Кол. 3:1, 2). Тот, кто для нас не пощадил единородного своего Сына, но за нас всех предал есть Его; «како убо не и с ним вся нам дарствует» (Рим. 8:32)? Внемлите слову Искупителя нашего: Аще вы зли суще, – говорит Он, – умеете даяния блага даяти чадом вашим, кольми паче Отец ваш небесный даст Духа Святого просящим у Него (Лк. 11:13). Просите, и приимете, да радость ваша исполнена будет (Ин. 16:24). Аминь.