Чудеса святых мучеников Кира и Иоанна

«Евлогий, всехвальный предстоятель Александрии, поручил управление имуществами святых (Кира и Иоанна) Христофору, бывшему настоятелю храма Иоанна Предтечи; и блаженный Феодор, приявший кафедру после Евлогия⁵, также повелел ему быть при тойже пастве; после них Иоанн, по преимуществу нищелюбец (то-есть милостивый), приявший власть и пасущий доселе овец их, также определил ему управлять храмом святых. При нем пишутся эти чудеса, совершенные мучениками, и передаются потомкам для прославления совершивших их и для возвеличения христианской веры», так пишет Софроний.

Этот Христофор плыл чрез Мареотское озеро в Мареоту, чтобы там осмотреть владения мучеников. Дело было зимнее; поднялась такая страшная буря, что Христофор отчаялся в спасении и считал уже себя добычею рыб или крокодилов; но вот он обращается с молитвою к св. мученикам и они являются ему: один укрощает ветры, другой повелевает утихнуть волнам, и избавляют его от смерти.

Но эта страшная буря повергла Христофора в тяжкую болезнь, которая и развилась так, что самые лучшие врачи объявили, что он уже не увидит в следующее утро солнца. Услышав этот приговор, он обратился с молитвою к Киру и Иоанну, призывал с ними и Феодора Стратилата, которого особенно чтил, и вот он является ему во сне, имея в руке знамя с крестом. «3наешь ли, Христофор, говорит он, – для чего я пришел?» Тот отвечал, что не знает. Тогда он сказал: «я пришел сюда просить за тебя игумена Кира». Когда это говорил мученик Феодор, вдруг является и Кир с братом Иоанном и, приблизившись к постеле, начали осматривать лежащего на ней, руками касаясь ран и как бы селитрою утишая жар опухолей, и, сделав это, все трое ушли. Все это было во сне.

Настало утро, и вот уже на яву вместо твердых опухолей видятся на теле какъбы чешуи рыбные и, будучи счищаемы, упали на землю. На пятый день являются мученики и повелевают спасенному от смерти вымыться и, хорошенько сварив писсарий (род бобов), вымазать им все тело, и всякое пятно и все остатки опухолей вытереть. Когда это было сделано, Христофор вышел из бани совершенно чистым, так что и следов болезни не видно было.

Жена Христофорова, Феодора, живя в городе, подверглась тяжкой глазной болезни; болезнь не уступала усилиям знаменитых врачей. В это время св. патриарх Евлогий, как сказано выше, переводит мужа ея к храму мучеников Кира и Иоанна. Жена стала уговаривать его отказаться от этого места и не хотела следовать за ним, измышляя разные предлоги, особенно же указывая на болезнь свою. Хитры женщины, чтобы склонить мужей, к чему оне хотят! Но святые, соизволивши на перевод к ним Христофора, во сне явились жене и устроили, чтобы она следовала за мужем к честному храму их.

Явившись ей, они сказали: «почему ты препятствуешь твоему супругу служить нам, как решено?» Она же спросила: «кто вы такие, Христовы мученики?» Кир сказал: «я Кир, а это Иоанн, мой сподвижник». Жена отвечала: «по причине только болезни глаз; там я не буду иметь помощи от врачей». Услышав это, мученики показали ей священный храм и в нем множество лежащих больных и разсказали, какую кто имел болезнь, и сказали: «разве со всеми ими не можем вылечить и твоих глаз?» И это доказали самым делом. Как только она вышла и увидела честный храм их, болезнь тотчас оставила ее и она уже не чувствовала никакой боли в глазах.

Спустя довольно времени после того Феодора мылась в бане святых. Идя из пару к холодной воде, она упала на спину и повредила руку и локоть, так что из раны вытекло много крови. Не прошло и трех дней, как явились мученики и исцелили ее, так что и следов раны не осталось. Явившись ей во сне, они велели обмывать руку мареотским вином и наложить на рану мясо рыбы лавракс (прожорливая морская рыба) и сходить в баню. Исполнив их приказание, Феодора вдруг выздоровела.

У Христофора была дочь Мару, которая умерла недавно; она достигла возраста брачного, но скончалась девицею. В младенчестве, когда стали прорезываться у нея зубы, она вынесла большия боли; когда зубы прорезались, то боли поутихли, но из ушей текла гнойная материя с червями. Мать решилась отправиться с нею в Александрию, чтобы посоветоваться с лекарями.

В ночь пред задуманным путешествием, она видит в пустыне дом лекаря и в нем сидящего монаха. Это ей явился св. Кир; он был монах и являлся в монашеском виде; пред ним стояла стопка или шкапчик, какие обыкновенно бывают у лекарей. Сидя на кресле, святой сказал ей: «зачем ты пришла, женщина?» Она отвечала: «ищу лекаря и думала, что это дом его, но не вижу ни в нем, ни в шкапе никаких лекарств». Он сказал: «поищи хорошенько и, что найдешь, положи в уши больной, и дочь твоя вылечится». Она же, осматривая дом, увидела небольшое окно и на нем стакан меду. Вставши от сна с постели, она влила в уши ребенка немного меду и вытащила оттуда мешок червей, в четыре пальца длины и соответственной ширины. После того дочь совершенно освободилась от болезни.

При церкви св. мучеников был диакон Иоанн. Малолетняя дочь его Мария играла на окошке, при котором сидела мать ея и сматывала шерстяные нитки с веретена; потом по забвению, как это часто бывает, занятая другими делами, она отошла от окна; в это время ребенок полетел вниз. Мать, услышав шум от падения и вспомнив о дочери, подняла плач и крик, так что сбежались соседи и бывшие в храме, ибо дом так прилегал к храму, что вход в него и выход был чрез храм. Все думали, что дочь ея погибла, но пришедши нашли ее невредимою: она играла и наносила детские удары бывшим тут поросятам. Схвативши ее, повергли пред гробницею святых, как спасителей ребенка.

Накануне этого дня ночью диакон Иоанн, не отец девицы, но другой, имел замечательное видение. Этот Иоанн, будучи еще мирянином и живя в Царьграде, подвергся болезни ног, – у него сохли колена. Императорский врач и другие столичные лекаря не могли помочь ему. Он отправился к безсребренникам и получил исцеление. В благодарность за сие он самого себя посвятил на служение им. Приняв сперва монашеское пострижение, он за добрую жизнь рукоположен в диакона патриархом Иоанном, который ныне пасет Александрийскую Церковь⁶. – Итак, накануне имевшего совершиться чуда этот диакон Иоанн видит во сне мучеников Кира и Иоанна и с ними большое собрание святых, одетых в белые одежды; они говорили ему: «иди с нами и насладись будущего торжества». Иоанн спросил: «куда идти и на какое пиршество?» Они сказали: «диакон Иоанн позвал нас сегодня на обед и все мы будем у него есть». Сказав это, весь светлый собор святых пошел и повелел мне следовать за собою. Я пошел за ними, с ними обедал и с ними опять возвратился». Удивляясь богатству обеда и своему видению, он разсказал все диакону Иоанну, не понимая значения своего разсказа, называл его счастливым и блаженным, что он удостоился принять и угостить стольких и таких великих святых. И это видение было совершенно непонятно, доколе совершившееся чудо не объяснило его.

Юлиан, более теперь, чем прежде удивительный, изобилующий богатством имений, не лишенный и стяжаний добродетели, знатного рода и всеми чтимый, двойную имевший болезнь и двойное получивший исцеление, выступает для повествования; он еще находится в живых и всем разсказывает бывшее с ним.

Юлиан, владея богатством еще в юности, сделался рабом страстей, которые пленили душу его. Прежде законного брака он имел незаконную связь с женщиною, которую оставил по вступлении в брак с другою. Отвергнутая им, из ревности, поднесла ему яд, чтобы лишить его жизни. Но яд не лишил его жизни, однако так повредил все члены тела, что он не мог владеть ими. Это причинило родителям его тяжкую скорбь; а молодая жена его проливала горькия слезы. Врачи не могли оказать ему помощи. Родители прибегли с молитвою к Богу и святым мученикам. Божественные мученики, сжалившись над юношею, смягчили острые боли его и дали отчасти движение рукам и ногам его, но полного здоровья не возвращали и на это была важная причина. Юлиан был последователем еретика Юлиана, епископа Галикарнасского⁷. Святые часто являлись ночью больному и увещевали присоединиться к православной Церкви; часто приносили сосуд с пречистым телом и кровию Господа и, сами показывая пример причащения, убеждали Юлиана приступить к св. тайнам. Но Юлиан не склонялся на убеждения их; тогда они опять связали руки и ноги его и усилили его страдания еще более прежнего. Он кричал, призывал, умолял мучеников о помощи. Когда же болезни сделали его более способным к убеждению, являются ему улыбаясь мученики и спрашивают о причине его крика. Он объяснил им болезнь и просил о помощи; тогда мученики снова напомнили ему о православной вере и сказали, что он не освободится от страданий, если не отступит от ереси и не присоединится к апостольской Церкви. Юлиан просил уверить его сильнее. Тогда они простерли руки к небу и с великими заклинаниями подтвердили, что ни гаианитов, ни феодосиан Христос не имеет или не считает в числе верных и благочестивых. Юлиан уверовал и получил со здравием души и здравие телесное.

Мученики сделали ему наставление, как причаститься св. таин в первый раз; ибо он еще стыдился. Явившись ему во сне ночью, они сказали: «вот приближается Рождество Спасителя. Александрийцы, сыны и питомцы вселенской Церкви, совершают это священное и честное торжество в церкви Пресвятые Девы Марии Богоматери, называемой «Феона». И ты взойди в нее и, вместе с верными, благочестно совершая праздник Рождества, присоединись к псалмопению, выслушай апостольския чтения, внемли и трубе священных Евангелий и, по окончании Евангелия, выйди вон, по прежнему обычаю твоему, чем отклонишь подозрение от себя (со стороны еретиков), оставайся на площади и ходя здесь, наблюдай за окончанием службы. И когда увидишь, что все выйдут из церкви, тогда ты войди в церковь и причастись св. таин». Юлиан так и поступил. Но когда он причащался св. таин, наклонившись как следует, вдруг входят в храм до ста клириков гаианитской ереси, дабы помолиться по обычаю по выходе православных. Видя Юлиана причащающимся, они поражены были переменою, происшедшею с ним, и кивали друг другу. Он же, причастившись, увидел их и закраснелся от стыда пред ними, и когда стали его разспрашивать, то он разсказал им все, что сделали с ним мученики. Так совершилось присоединение его к Церкви, и он понял силу наставления мучеников. За переменою души последовало и совершенное исцеление тела.

Одна женщина, по имени Стефанида, поражена была раком, болезнью, против которой врачи оказались безсильны; жена обратилась с молитвою к Богу и св. мученикам и они исцелили ее не лекарствами невидимыми, но касаясь видимыми руками. В один день, когда она стояла пред гробницею мучеников и со слезами и воздыханиями молилась об исцелении, вдруг рак со всем его вредом отпал; многие видели его по отпадении, ибо это было днем и многие при этом молились. Этот рак был привешен вверху и многие видели его и после⁸. Мы слышали это от них и, уверенные в истине, возвещаем.

Был некто Немезион; он был крещен и считался христианином, но верил в судьбу и занимался звездочетством. Он наказан был лишением зрения по писанию: имиже кто согрешает, сими и мучится (Прем. 11, 17). Самые лучшие врачи не могли возвратить ему зрения; он оставил их и ждал, что исцелит его судьба и он опять будет смотреть на течение звезд; но и эта надежда не исполнялась; тогда он обратился к мученикам Киру и Иоанну, думая, что чрез них исполнится определение судьбы. Мученики не исполнили его желания, наказуя его безумие, но показали ему различие между верою и неверием.

Был бедняк Фотин, который продавал овощи при храме трех святых отроков. Он лишился зрения и прибег с молитвою к св. Киру и Иоанну. Явившись ему во сне, они сказали: «иди к Немезиону; как только он положит руки на твои глаза, то немедленно получишь исцеление и увидишь свет яснее прежнего». Но он боялся его, считая его высокомерным по его сану и гордым по богатству; когда же мученики явились ему дважды и трижды, повелевая сделать тоже, то он разсказал о явлении их некоторым в храме; а эти пошли к адвокату Киру, человеку благоразумному и христолюбивому, пребывавшему тогда в храме святых и разсказали ему о явлении Фотину. Кир и разсказал нам⁹ все это. Он пошел к Немезиону и, объявив ему приказание святых, убеждал исполнить его, хотя тот отказывался, называя себя грешным и недостойным для такого дела.

Пришедши к гробнице святых и много помолившись со слезами, Немезион, коснувшись раки мощей их, возложил руки на глаза Фотина и он прозрел и всех подвиг к прославлению, а Немезиона к большим слезам, которые оказались безполезными, ибо он не переменил своих мыслей. Фотин ушел, славя Бога, а Немезион украсил мрамором часть стены близь гробницы святых и изобразил на нем Христа, Иоанна Крестителя, мученика Кира и себя при этом проповедующего благодать.

Юноша Феодор, после причастия св. таин, идя в храм св. мучеников, не знаем почему, обижен ли кем был, в сильном гневе, не только поносными словами, несчастный, оскорбил святыню, какъбы против сослужителя какого-то износя порицание, но и носом извергая воздух, издал такой громоподобный звук, что все бывшие при этом вздрогнули. Известно, что язычники подобными носовыми звуками умилостивляли своих богов и кто из них побеждал такими звуками других, тот наиболее нравился демонам.

После такого гнусного поступка Феодор, принимая пищу, лишился зрения; все бывшие при этом пришли в страх и стали молиться за себя и за него со слезами, умилостивляя Христа и мучеников. Мученики явились ему во сне и сказали: «кто тебя, несчастный, вынудил на такое гнусное дело? Его надобно и всегда воздерживаться, как языческого и приятного демонам, а тем более после причастия св. таин, и вот если ты на третий день, когда эконом пойдет с кадилом и будет кадить храм, увидишь уголья в кадиле и восходящий от него дым, то освободишься от наказания и получишь зрение, как и прежде, а если ничего не увидишь, то останешься навсегда слепым. Юноша после этого видения много раскаявался и проливал токи слез, умоляя Бога и мучеников до указанного времени; молились за него и другие в храме. На третий день, когда Христофор кадил в храме мучеников (он был экономом) и проходя мимо Феодора достиг до места крещальни, сей увидел ясно угли и восходящий от них благоухающий дым и, испустив глас, славословящий Христа и мучеников, вдруг всех подвиг к радости и страху, к радости, потому что он дивно прозрел, к страху, потому что в этом виделось присутствие самих мучеников и наказание ими всякого преступления. Когда все собрались посмотреть на Феодора и сделался большой шум, Христофор изумился, не зная причины сего. Узнав же о великом чуде, со всеми другими и с Феодором велегласно прославил Христа и святых, возвеличивающих Христа чудесами. Мы же, бывшие в это время тут и видевшие чудо, воздав хвалебные песни сотворшим его, обратимся к другому знамению.

В Египте, в городе Теннесе был мирянин Феодор, принадлежавший к секте Юлиана галикарнасского¹⁰, а ныне по милости Божией и просвещению и изволению мучеников служит иподиаконом в храме их. Он в юном возрасте подвергся страшной болезни подагре. Велики были мучения его; пальцы рук его походили на камни, а голени ног на глыбы земли. Не получив помощи от врачей, он прибег к мученикам. Они являлись ему часто во сне и обещали выздоровление, дарования, потребные к жизни, и возведение в священную степень, если он присоединится к православной Церкви; но он оставался непреклонным. После того еще явившись во сне, они поставили его на кровле храма и заставили считать морския волны; он начал считать, но потом отказался. Мученики сказали: «как невозможно сосчитать волн морских, так невозможно перечислить и токов твоей болезни. В другой раз они явились в виде грозных судей и он дал обещание присоединиться к православной Церкви; но пробудившись, опять впал в сомнение. Размышляя о видении, он опять заснул и увидел мучеников в образе диакона Юлиана, который во то время служил в храме их; они предлагали ему принять св. тайны Христовы, но он вместо того просил пропустить его за решетку гробницы их и взять елея от лампады, ибо многие, которые не причащаются, поступают так, принимая вместо святого тела и крови Христовых елей из горящей лампады святых и, думаю, по неведению, наносят оскорбление святыне (прибавляет Софроний). Сначала мученики не допускали его к гробнице, а потом и допустили, но он нашел двери к ней запертыми и не мог взять елея от лампады и отошел печальный, но напутствуемый новыми убеждениями мучеников присоединиться к православной Церкви.

Рано утром уже на яву пришел он к гробнице мучеников и видит пред нею Пасхазия, одержимого злым духом. Увидев Феодора, он, грозно взглянув и скрежеща зубами, громко сказал, говоря от лица святых: «ступай скорее, просвети душу твою, иначе, клянусь живущею здесь силою, как пришел сюда одержимый лютою подагрою, так и уйдешь без исцеления, и это мне сказать тебе приказывают мученики». Устрашенный этим и припомня убеждения и угрозы, бывшия ему во сне, он принял св. тайны и просветил ими свою душу. Но после причащения, по действию вражескому, впал в уныние и, легши на постелю, скоро от печали заснул. Во сне явились ему мученики и утешили его. Спустя несколько дней он видит во сне представших ему мучеников и повелевавших следовать за ними. «Пришедши, говорил он, – к одному, составляющему верх совершенства, храму, по виду страшному и величественному, а по высоте достигающему до самых небес, и вошедши внутрь его, мы увидели величайшую и удивительную икону, на которой в средине был изображен красками Христос¹¹, а Матерь Христова, Владычица наша Богородица и Приснодева Мария по левую сторону Его, по правую же Иоанн Креститель и Предтеча тогоже Спасителя, предвозвестивший Его своими взыграниями во чреве; тут же были изображены и некоторые из преславного лика апостолов и пророков и из сонма мучеников; в том числе находились и эти мученики – Кир и Иоанн. Они, стоя пред Господом, молились Ему, преклонив колена и склонив головы на помост, и ходатайствовали об исцелении юноши. Но Христос не отвечал им. Они снова стали молиться и опять не получили ответа; наконец в третий раз они молились долго и, лежа ниц, восклицали только: «Господи, повели». Господь Христос, как поистине милостивый, сделал мановение и от иконы провещал: «дайте ему». Тогда мученики возстали от земли, принесли сперва благодарение Христу Богу нашему за то, что Он услышал молитву их, а потом с радостию и восторгом говорят: «вот ради нас Господь даровал тебе благодать. Итак иди в Александрию, побудь там постяся в великом Петропиле, потом возьми немного в пузырек масла из лампады, горящей пред образом Спасителя, и опять, не вкушая пищи, приди сюда, помажь им ноги и получишь исцеление.

После этого видения во сне, он пошел в Александрию, взял елея из лампады, возвратился в храм св. мучеников, здесь помазал им руки и ноги, и болезнь исчезла и он удостоился соверщенного исцеления¹² и обещанных ему дарований, и за все это благодаря со тщанием, служит мученикам.

Иподиакон Феодосиевой и Северовой ереси Иоанн, происходивший из египетского города Кинó, потерял зрение вследствие бельм на глазах. Его привели к Киру и Иоанну. Проведши здесь год, он удостоился благодати. Явились ему во сне мученики и, причастив тела и крови Христовых, сказали: «вот ты, юноша, узнал путь истинной жизни. Итак приими здесь тайны Христовы». Пробудившись, он присоединился к православной Церкви, принял св. тайны и бельма его исчезли, как будто их не имел. Но вот отец его, диакон Феодор, умер и к нему пришли родственники и убедили его возвратиться домой, чтобы занять место отца. Забыв заповедь мучеников, он пошел. Когда он был уже недалеко от города Кинó, являются мученики, наносят ему удар по лицу и он опять ослеп. Раскаявшись, он возвратился к мученикам и эконом Христофор¹³ поместил его в том священном месте храма, где пребывают гости, так как в храме все места заняты были больными. Спустя три дня Иоанн видит во сне диакона на амвоне, с Евангелием в руках, громко чтущего из Матфея о том, как на вопрос Иоанна Крестителя: Ты ли еси грядый, или иного чаем, Спаситель отвечал ученикам его: шедше возвестите Иоаннови, яже слышите и видите: слепии прозирают и хромии ходят, прокаженнии очищаются и глусии слышат (Матф. 11, 4). При этих словах он пробудился и вот видит свет восходящего солнца и таким образом получил зрение, но того совершенного исцеления, какое имел сначала, не получил: на глазах его остался след его непризнательности, дабы и прочие, видя это, пребывали твердыми.

В имении Ираклия в 24 стадиях от храма¹⁴ святых, жил Петр; он страдал разслаблением (от паралича). Во сне явились ему святые и обещали исцеление, если он омоет руки в Иордани (то-есть крещальне) и примет таинства Христовы, ибо он был монофизит, последователь Диоскора и Севера. Предубежденный против Халкидонского собора, отвергнувшего монофизитскую ересь, он не согласился на предложение святых. Они опять оставили его при прежних страданиях, которые пред этим успокоили. Больной опять стал призывать их, они опять явились и предлагали тоже. И это повторялось не дважды, трижды или четырежды, но много раз, ибо Египтяне – народ упорный, и на что однажды решатся, на доброе или на худое, то не легко уже отстают от того, и все они таковы. Наконец, побуждаемый страданиями, он стал призывать мучеников, обещая исполнить все, что ни прикажут сделать. Они явились, убеждали причаститься св. таин и говорили: «почему тебе, Петр, не веровать, как и мы веруем, и не присоединиться к нам в деле веры?» Он опять дерзнул им сказать: «ужели и вы, великие слуги Христовы, веруете в Халкидонский собор?» Они стали убеждать его, что вера, утвержденная этим собором, есть правая и боговдохновенная.

Петр исполнил их повеление, присоединился к православной Церкви, получил здравие и после того уже остался твердым в православии до смерти.

Мина, письмоводитель эконома Христофора, александриец и последователь тойже ереси, будучи явно наказан, присоединился к Церкви. Он увидел во сне святых, идущих к таинственной и небесной трапезе, какъбы для причащения св. Таин. Обратившись и увидя, что он не следует за ними, они подходят к нему и сильно наказывают жезлами по рукам. «Почему, говорили они, – ты, видя нас идущих к причастию, не последовал за нами? Если ты хочешь быть в нашем дому, следуй нашим уставамь, и где мы причащаемся Господней пищи, там и ты принимай ее». При этом они показывали перстами на божественную трапезу. Пробудившись, он чувствовал боли и рубцы ударов на яву, свидетельствовавших о желании святых. Встав, он причастился немедленно и боли исчезли. Я мог бы здесь привести и многих других, присоединенных святыми к Церкви и познавших истинную веру; но чтобы кто не заподозрил нас, что мы пишем чудеса святых для защищения своей веры, удовольствуемся и этими.

Антоний фивянин имел жесточайшую болезнь; он кричал, что внутренности его страшно грызутся и точатся какъбы червями. Врачи не могли не только помочь, но и понять его болезни. Он поселился в храме мучеников и, прожив здесь два года, вдруг от них получил здравие, без всякого указания на какое-либо врачевство, как это они делали в отношении к другим; только по выздоровлении они явились ему и сказали: «вот мы освободили тебя от страданий; иди в город, не страшась более болезни; пришедши туда, посади во имя наше виноград и мы будем вместе с тобою возделывать его; одну часть вина от него бери в свое употребление, а другую доставляй в наш дом и разделяй больным братиям. Он так и поступил, и одну часть вина от насажденного винограда разделял каждогодно больным в храме мучеников. Это он делал впродолжение многих лет и недавно пред сим скончался.

Одна женщина по селению Афнетянка, по имени Асту, также страдала тяжкою болезнию, которой не могли распознать врачи. Она чувствовала внутри какъбы тяжелый свинец; три года она пробыла в храме мучеников и после того причина болезни открылась – это бывший в ней камень наподобие большего яйца, всех приводящий в удивление; она привесила его пред ракою святых, чтобы он на многия лета был памятником чуда.

Прокопий из Елевферополя имел неизлечимую болезнь, на носу у него наростало тело. Никто из лекарей не мог уничтожить его. Взявши с собою слугу Феодора, Прокопий отправился к Киру и Иоанну и не ошибся в надежде: болезнь его, хотя и не скоро, была уничтожена. Лекарством был перец, жареный на сковороде, который он клал в нос.

Между тем слуга его юноша Феодор часто купался в море и играл в волнах. Однажды морская собака схватила его за ногу, потащила его в море и зарыла в песок, думая тем убить свою добычу и обратить ее в пищу себе. Юноша молился св. мученикам, и они скоро представ и сказав ему: «не кричи», вытащили за волосы на берег. Вытащенный из воды, он уже не имел дыхания; спустя немного они дали ему и дыхание, а глубоко израненная собакою нога на подошве от пятки до пальцев была заживлена ими мазью из воска. Он и бывшие тогда при этом событии доселе живы.

В Константинополе некто Феодор имел страшную болезнь. Нога его воспалилась и так поражена была огнем, что потеряла вид свой. Врачи не могли утишить огня, который готов был разлиться по всему телу. Святые мученики являются во сне диакону Иоанну, который сам был из Константинополя и, будучи исцелен ими, служил в храме их, как сказано выше (чудо 11), и приказывают написать Феодору, чтобы он прибыл к ним.

Получив письмо Иоанна и веруя приказавшим написать его (ибо Иоанн даже не знал, что Феодор одержим такою болезнию), он отправляется к мученикам и они скоро даровали ему исцеление, а врачевство состояло в мазании ноги глиною, разведевною в воде, которою Египтяне замазывают горла больших глиняных сосудов с вином. На это врачевство указали Феодору сами мученики, явившись сму во сне. Получив здравие, он возвратился в Царьград¹⁵.

Диакон Филимон из Финикии сам просил Софрония описать бывшее с ним чудо. Он имел две болезни: страдание печени и фистулу, постоянно источавшую материю из шеи. Оставив врачей, он обратился к Киру и Иоанну. Когда он спал в храме их, являются ему оба мученика: один разсматривал печень и утишал страдания ея, а другой изсушал токи фистулы. Прикасавшийся к печени приказывал взять зеленых маслин и одне есть, а другия, размягчив, прикладывать к печени; а другой велел растирать листья лимона и прикладывать к фистуле. Исполнив то и другое приказание, Филимон исцелился от обеих болезней.

В Александрии жил Иоанн, учитель словесных наук, ученик великого проповедника веры божественного Евлогия¹⁶. У него была жена Родопа, родившаяся в Антиохии от знатных и богатых особ. Она заболела тяжко, быв поражена по всему телу карбункулами, и отправилась в храм мучеников. Уснув, она видит, что больных обходят мученики и одному советуют сделать то, другому – другое, а ее прошли, ничего не сказав. Она просила их объявить ей причину этого, – не оскорбила ли она их чем-либо ненамеренно. Они отвечали ей, что они обошли ее мимо, потому что она по воле Христа Бога и Владыки всех должна умереть. «Итак, заключили они, – встань, иди домой, доколе душа не разлучилась с телом». Она темъже утром возвратилась в город, разсказала мужу видение и чрез несколько дней скончалась.

Велика и славна признательность бесноватого, жившего во гробах, как засвидетельствовало божественное слово; ибо, получив исцеление от Спасителя и избавившись от нещадно неистовствовавших над ним демонов (злейшее собрание демонов составляло в нем легион), он желал быть последователем спасшего его Христа, но не мог показать этим любовь свою к Нему: моляшеся же Ему муж, из негоже изыдоша беси, дабы с Ним был (Лук. 8, 38). Но Иисус не оставил его при себе, а повелел идти и проповедать домашним о милостивом спасении его; он же пошел и сделался неутомимым и ревностным проповедником Спасителя в Десятиградии, считая делом непризнательности, если он будет проповедывать о Благодетеле только домашним, а не всем, которые видели его больным.

Посему никто да не порицает нас, если мы восхотели соделаться подражателями его и проповедать о благодетелях наших по Боге Кире и Иоанне и предадим дарование их письмени. Никто не порицал прокаженного, которого очистил Христос от проказы. Ему приказано было никому не говорить об исцелении, а только принести дар по закону Моисееву, а он везде стал проповедывать о Владыке и разглашать об очищении своем, а не хотел молчать, как ему было приказано (Лук. 5, 12–14). Ревнуя им в признательности, и мы не скроем исцеления, но будем благодарными проповедниками святых и к сказанному о них выше прибавим бывшее с нами, хотя бы они, подражая наставнику их Христу, и не желали, чтобы мы говорили о них.

Скажем имя, город, отечество, обитель любомудрия, откуда мы произошли, и где волею Божию поставлены и потом о болезни глаз и о божественном посещении святых, как мы поступали и с предшествовавшими, не только ничего не прибавляя, но еще сокращая действительно бывшее.

Имя писавшему сие Софроний, город – митрополия Дамаск, отечество – Финикия не приморская, а соседняя горе Ливану, которой Дамаск есть древняя митрополия, монастырь – тот, который основал в пустыне святого града Христа Бога нашего священный Феодосий, превосходивший в добродетели всех палестинских монахов, бывших не только до него, но и после его¹⁷. Софроний, прибыв в Александрию по причине, которой нет нужды объявлять на бумаге, заболел обоими глазами. Он имел болезнь не впродолжение немалых дней, но мучился ею впродолжение немалых месяцев и, не снося бездны страданий, ибо имел тяжкую болезнь, показывался лучшим врачам, особенно же тем, которые казались превосходнее других и по слову, и по виду. Они часто выводили больного на открытый воздух, разсматривали зрачки его против солнечных лучей и первоначально сказали, что причина болезни есть перемена воздуха, ибо Софроний подвергся ей тотчас после прибытия; но так как болезнь продолжалась, то она у них превратилась в сухость глаз, и причиною объявлен не чужой воздух, а худосочие и потому они предписывали поправление тела, ибо они так лечат подвергающихся такой болезни. Но когда и чрез это нисколько не могли помочь, хотя больной согласен был на все по необходимости, тогда стали приписывать болезнь неисцельному приливу и неестественному расширению зрачков; оставив иноземный воздух и худосочие, одни стали называть болезнь так, а другие иначе; сперва друг с другом соглашались, но спорили в перемене имен; наконец стали противоречить и себе самим и друг другу, соглашаясь только в одном, что эта болезнь неизлечима.

Увидев это, Софроний и что нет надежды на помощь человеческую, узнал ясно, что врачи не воскресят, как пророчествовал о них великий Исаия (26, 14); но всегда веруя в дарования Кира и Иоанна и слыша, какия чудеса совершают они в безчисленных болезнях, приходит к ним с верою, приходящие с которою получают от них чего желают, так как они с избытком вознаграждают добром за веру к ним. Видя и болящего Софрония и всею душею верующего в них, они удостоивают его исцеления и первоначально разрушают пустословное определение врачей и, убедив страждущего не верить сказанному врачами после всего (о неисцельности болезни), даруют ему здравие, которого дать они не могли. Была третья ночь, как он пришел, и вот оба они, представ ему во сне, возбудили в нем веру, что он избавится от болезни. Один облечен был в священное одеяние монаха и подобился Иоанну духовному отцу и учителю болящего¹⁸. Иоанн также пришел с ним (Софронием) в храм мучеников и молился за ученика и сына. Принявший вид отца, как монах, и одетый в иноческое облачение был Кир. Блаженный же Иоанн (мученик), явившийся с Киром, представлял собою Петра александрийского, начальника претории, и имел светлую одежду. Подошед к Киру, явившемуся в виде учителя болящего, он спросил: «имеешь ты ученика называемого Гомером?» Они знали, хотя прошли только начатки мирского образования, что Гомер был слеп, подвергшись в старости катаракту; ибо это значила загадка святых. Тот с клятвою отвечал, что он имеет ученика, но сей не называется Гомером, и прибавил, что он не касался когда-либо Гомерова стиха; это значило, что он (Софроний) непричастен Гомеровой слепоте. Святый Иоанн сказал ему, как отцу и наставнику: «для убеждения в этом мы посетили его; если же он не называется Гомером, как мы слышали, то возблагодарим Бога всяческих, который освободил его от такой болезни и такого названия». Явившись так и уверив его (Софрония) сими словами, что он не будет причастен Гомеровой слепоте, они отходя прервали сон его.

Спустя немного дней, облеченные в монашеския одежды, они приказывают приложить к глазам мазь из воска, разведенного в елее, находящемся в лампаде пред гробницею их. Исполнив это, он отчасти получил исцеление. Они обещались доставить ему и совершенное выздоровление и это выразили так в видении: была ночь; Софроний спал на постели и видит, что Иоанн, учитель его приглашает всех братий в храме к себе на обед; стол был для всех один круглый и простирался чрез весь портик храма; от него зависел и вид стола; одна линия портика хотя была осьмиугольная, но он вообще имел вид круга; с видом портика вполне соображался и стол. Во главе его возлежал мученик Феодор, ибо и он был весьма чтим страждущим; подле него возлежал дивный Кир, имея по правую сторону брата Иоанна и находясь в средине между двумя подвижниками благочестия; они были не в иных одеждах и виде, а в таких, в каких изображаются. С ними возлежало и все собрание больных братий, и всем служил Софроний. Иоанн же, учитель его в соседней келлии приготовлял яства.

Когда обед кончился и три святые встали, Феодор сказал Софронию: «иди, позови своего учителя, чтобы святый Кир отдал ему, что должен». Побежав, он исполнил приказание. Мученик Феодор сказал пришедшему Иоанну (это было имя учителя): «что тебе должен св. Кир, чтобы отдать сейчас долг?» Он же, падши на лице, сказал, что мученик нисколько ему не должен. Мученик Феодор сказал: «говори же», и опять отец дал первый ответ и когда он сделал то много раз и увидел, что святый не отстает, но принуждает сказать все, он сказал: «ничего он мне не должен; но заклинаю, и прошу, и от всей души умоляю мученика придти в смиреную келлию нашу и нас там посещать чаще, и благословить здоровых и одержимых болезнями исцелить». Услышав это, Кир тотчас отвечал: «непременно иду, непременно иду, непременно иду!» троекратным речением уверяя в своем пришествии, что и действительно исполнил и исполняет, многократно приходя. Иоанн учитель утешился этими словами, получив клятвенное обещание касательно просимого.

Ученик же его Софроний, видя святых дателей веселыми и потому еще остающимися при столе, по окончании обеда подошедши к мученику Феодору, падши на землю и приклонив колена и голову, просил его ходатайства пред св. Киром. Феодор Стратилат, принявши просьбу, обратился с ходатайством к Киру, говоря: «ради Господа помолись и за этого раба твоего». Он же отвечал: «да!» и приказав встать лежащему, трижды осенил его знамением креста, творя кресты на малом пространстве воздуха указательным пальцем правой руки, и при каждом знаменовании говорил: «благословен Господь!» Это были знаки обетования скорого исцеления, а не самого еще уврачевания; поэтому и перст мученика был близок, но еще не касался очей страждущего; и произносимое: «благословен Господь», означало близкое и последующее выздоровление.

Посему, спустя немного дней, мученики явились опять спящему Софронию, исполняя данное обещание. Видение совершилось ясно так: повествующий теперь спал и видел себя входящим в молельню одного дома; в сенях он встретился с выходящим апостолом и мучеником Фомою, и узнав святого по одежде и виду и по всему, быстро обнял его и стал просить об исцелении, ибо в Дамаске он являет многия силы и частые славные знамения: он в немного дней возстановил и брата Софрониева, одержимого великою болезнию и страдавшего шесть месяцев; потому Апостол весьма чтится дамаскинцами, приемлющими от него исцеления и пожинающими его дарования. Софроний, нашедши его и имея к нему веру и безмерную любовь, молил о глазах. Неизвестно, был ли это мученик Кир, преобразившийся в Апостола, зная любовь к нему, или лучше сам Апостол вместе с мучеником и другим мученическим собранием, ибо за ним следовало множество монахов и других святых в светлых одеждах. Мученик, вместе ученик и апостол, протянув правую руку и касаясь указательным перстом век левого глаза, трижды осенил его крестом Христовым и сказал пишущему сие: «отпусти меня»; а он просил его перекрестить и правый глаз. Святый сказал: «он ничего худого не имеет»; и, отпущенный из объятий держащего, он положил конец видению.

После описанного сновидения, он (Софроний) чувствовал и радость, и великую печаль, радость, потому что удостоился посещения святых, печаль же, потому что отпустил святого, когда он еще не осенил другого глаза. И в этой печали он опять сейчас заснул и вот видит Иоанна, собеседника Кирова, который явился в виде Иоанна ритора, достойнопочтенного саном епарха, и спрашивал о помощи святых. Он (Софроний) разсказал о посещении и как он скорбит о правом глазе, который не принял печати спасительного знамения и не получил совершенного исцеления. Мученик же довольно успокоивал его, говоря, что глаза уже не страдают, ни запечатленный знамением, ни оставленный без печати, «так как и святый тебе сказал, что не болит тот глаз, за который ты боялся». И это мученик говорил с клятвою и для большего удостоверения трижды поцеловал устами незапечатленный глаз и, сотворив это, даровал совершенное исцеление и благодать и разрешил сон.

Таким образом Софроний получил дарование святых и освободившись от слепоты глаз, устремился к написанию вышеизложенного, помня всегда исцеление и слово, данное пред выздоровлением; потому тотчас после исцеления составляет это сочинение и воздает молитвы без всякого отлагательства, подражая тщанию святых в отношении к нему, и себя поставил последним из всех написанных, как худшего из всех и недостойного мученической помощи, которой просит впродолжение всей жизни для души и тела и для избавления от всякого несчастного приключения.

Описанию 70 чудес предшествует еще похвальное историческое слово Софрония святым мученикам, которое вместе с чудесами составляет одно сочинение, и в предисловии ко всему этому сочинению и в самом похвальном слове Софроний дважды еще говорит о своем исцелении. Предисловие он начинает: «Пришедши к мученикам Киру и Иоанну, по причине болезни глаз, мы жили в храме их и, видя волны исцелений, восхотели предать писанию мученический поучительный подвиг их и прежде бывшия чудеса».

В похвальном слове он кратко описывает свою болезнь и исцеление. Чудеса прежде бывшия не записывались и потому автор описывает большею частию чудеса современные ему.

В принадлежности этого сочинения Софронию нельзя сомневаться и по внутренним признакам, и по внешним. Мы уже видели, что на 7 вселенском Соборе оно приписывалось ему¹⁹; слог его сходствует с другими произведениями этого автора.

Сергий, Епископ Могилевский.