БЕСЕДА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ. Приобретем свободу!

Отцы и братия, вы «на свободу звани бысте» (Гал. 5, 13) и, значит, и на практике должны искать свободы, которая сотворит вас чадами Божиими. Свободен тот, кто не подчиняется удовольствиям, плотским или духовным. Недалеко от свободы и тот, кто живет, руководствуясь умеренностью, которая особенно свойственна монаху.

Если мы пожелаем узнать, каково главное качество людей несвободных, то мы легко найдем, что это – пребывание в стяжании излишеств, которое основывается часто на смешных предлогах. Но мы, твердо держась умеренности и веры в отеческое промышление о нас Бога, обещающего, что Он «не отступит от тебе, ниже оставит тя» (Втор. 31, 8), стремимся к свободе.

Божественная Благодать, когда ей не препятствует наша страсть к излишествам и наслаждениям, приходит к нам и, будучи сверхъестественной энергией, освещает ум и укрепляет нас в подвиге злострадания, подогревая ревность по Богу. Эта божественная ревность помогала мученикам претерпевать тяжелейшие страдания, преподобным – совершать сверхъестественные подвиги, и всем святым – свидетельствовать о своей вере.

Цель нашего делания – это практическое приобретение свободы от пленения и рабства страстям. Эту цель даровал нам Господь наш через Свое явление в мир.

Послушание Господа Иисуса Христа Своему светоначальному Отцу, Его безукоризненный характер, который виден в Его личном смирении и кротости, Его совершенная любовь к человеку убеждают нас в том, что характер Богочеловека – это совершенный образ здравия и свободы.

«Се, ныне время благоприятно» (2Кор. 6, 2), братия мои, для законного подвижничества. Следите, чтобы ваше послушание не совершалось по человекоугодию или по необходимости. Имейте ревность и усердие к молитве и к богослужениям. Совершайте ваше служение с благоговением и ответственностью, не как трудовую повинность, но со страхом Божиим. Не допускайте расточительности и убытков, приносящих вред монастырю. Храните самоуглубление и молитву, чтобы избежать любопытства и пустословия. Совершайте точное открытие своих помыслов и мыслей духовному отцу, от которого мы учимся видеть, откуда и как на нас нападает враг.

Вся ваша деятельность должна сопровождаться постоянным воздержанием, чтобы не быть обманутыми грехом, выставляющим разнообразные предлоги, которые лукавый находит во всем нашем окружении. Не доверяйте чувствам, в каких бы ситуациях вы ни оказывались.

Монах находится на высоком уровне преуспеяния, когда он безропотно и с готовностью принимает от братии все – и хорошее и плохое, касается ли это необходимых вещей или решений о выполнении устава. Через это водворяется порядок и мир в Обители.

Ради заповеди Божией мы отреклись от всего, в том числе и от своей индивидуальности. Почему же сейчас мы часто стараемся высказать свое мнение или возражение, внося разлад в гармоничный порядок всего нашего общежития, богодухновенно переданного нам от Святых Отцов? Мы сами обо всем судим и все проверяем, вызывая смущение слабых по характеру братьев. Где же после всего этого наши обеты, которые мы давали Богу при постриге, обещая, что оставим все и последуем за Ним?

Поскольку мерой, определяющей степень добродетельной жизни, является страх Божий, мы должны быть богобоязненными. Признаком человека, имеющего страх Божий, является умеренность, происходящая от веры в Бога, так что человек не желает посторонних вещей. Он, по Благодати Христовой, становится кротким и мирным, в каком бы окружении он ни находился и какие бы причины и поводы для смущения его ни беспокоили. Он никогда никого не судит, так как верит, что всем управляет Промысл Божий, и поэтому его не занимает, что кто-то невнимателен или лукав.

Для нас, монахов, это правило должно быть аксиомой, потому что основа нашей жизни – это вера, но ни в коем случае не наблюдение за другими. В системе монашеского общежития лукавый враг под благовидными предлогами побуждает часто сравнивать поведение ближних и делать им замечания, стараясь таким образом рассеять среди братии единство и любовь.

С другой стороны, когда замечания делают вам, вы должны иметь убеждение, что через осуждения и упреки осуществляется духовный закон, согласно которому всякое неисправное прегрешение, совершенное вами, врачуется божественной справедливостью посредством искушений и скорбей, испытываемых от ближних. «Аще бо быхом себе рассуждали, не быхом осуждени были; судими же, от Господа наказуемся, да не с миром осудимся» (1Кор. 11, 31–32).

В неправедном мире, в котором мы живем, неопытным людям многие вещи кажутся странными, так как они приносят страдание. Но эти вещи не были созданы таковыми от начала, это – результат тления, проникшего в нашу природу через грехопадение. Творец по Своему божественному домостроительству попустил, чтобы страдание сосуществовало с нашим естеством. Человеколюбивое домостроительство Божие принимает как оплату долга наше благодушное перенесение скорбных жизненных ситуаций, если мы терпеливо переносим все испытания. Это наказание за наши многочисленные грехи. Скорби попускаются за нарушение нами заповедей Божиих, за самолюбие, безразличие и бесстыдный эгоизм, которыми преисполнена наша жизнь. Ибо когда сластолюбие и своенравие незаметно начинают вытеснять из нашего сердца нравственный закон божественного откровения, то появляется необходимость, чтобы эти страсти были оплачены или соответствующими добровольными подвигами, или принятием невольно случающихся напастей, то есть различных скорбей, попускаемых божественной справедливостью.

Я описываю вам добродетели и пороки, основываясь всегда на святоотеческих законоположениях. Податель и учитель добродетелей – это Бог-Творец. Учитель пороков, грехов и страстей – диавол. Но никакие добродетели и пороки не навязываются насильно человеку, если он сам того не пожелает. Значит, когда в нас господствуют либо добродетели, либо страсти никто в этом не виноват, кроме нас самих, сделавших свой выбор. Естественно, на наши решения и на нашу деятельность оказывает влияние и то и другое – добродетельная жизнь и жизнь греховная, поскольку мы сами открываем доступ в свое сердце то одному, то другому. Благою готовностью, призыванием имени Божия и послушанием мы обращаемся к Богу, к добру и правде, а посредством самолюбия и предательства обращаемся к врагу, родоначальнику погибели.

Никто не должен считать причиной своих неудач и искушений какие-либо посторонние факторы, кроме своего собственного безразличия и беспечности. Оставив все, что побуждает к честной и добродетельной жизни, мы своим безразличием и забвением сами укрепляем врага на брань против себя.

И с той и с другой стороны существуют могущественные союзные средства. Так, воздержание, послушание, смирение, любовь и все, что с ними соединено, – средства, укрепляющие в нас добродетельную жизнь; а самоначалие, самолюбие и гордость есть то, что приводит к постыдной жизни, порождая, согласно Святым Отцам, главные пороки – леность, забвение и неведение, посредством которых «по образу... и по подобию» (Быт.1:26) созданное творение Божие становится подобным диаволу и погружается в глубину погибели вместе со своим предводителем.

Зная свою немощь, происходящую от противоборствующего закона, который занял в нас главенствующее положение, будем опираться на молитву и постоянное призывание всесвятого имени Господа нашего. Начнем схватку в первую очередь с этими передовыми из всех страстей, которые мы только что описали. Против небрежности и уныния употребим злострадание, которое выражается в подчинении и послушании. Против забвения будем бороться при помощи памяти Божией, а также размышлением над тем, кем мы были после творения и куда ниспали после. Затем мы можем обратиться к примеру жизни Господа нашего и вспомнить о Его всеобъемлющей любви, презревшей вызов, сделанный нашим предательством и отречением. Вместо наказания Он наградил нас познанием Себя как Бога, а Своей добровольной жертвой оправдал нас и даровал усыновление. Будем использовать, наконец, живые примеры наших Отцов, ставших участниками всех божественных обетований, а сейчас ожидающих и нас, потому что «не прияша обетования, Богу лучшее что о нас предзревшу, да не без нас совершенство приимут» (Евр. 11, 39–40).

Наше постоянное обращение к Священному Писанию и Откровению, к добродетельной жизни и учению Господа пробуждают ум от покрова темноты и равнодушия, вызванных нашей противоестественной жизнью, и таким образом мы избавляемся от неведения.

Пользуясь подходящими средствами, которым учит нас Священное Предание, а также теми достоинствами, которые имеет наша природа по своему богоподобному состоянию, мы уничтожим закон неразумных страстей, поскольку, по Благодати Божией, «вся можем о укрепляющем нас Христе" (Флп. 4, 13).

Сколько времени мы пробудем здесь, в «юдоли плача», по сравнению с безграничной вечностью? Поистине, ни с чем не сравнимы те уготованные нам блага, которых «недостойны страдания нынешнего времени», и та слава, «хотящая явитися в нас» (ср. Рим. 8, 18), которую мы наследуем, «еще бо мало елико елико⁹⁵", потому что «Грядый приидет и неукоснит» (Евр. 10, 37).

Вы должны считать своим постоянным долгом усердие, ревность, простоту, смиренное помышление, терпение, братолюбие и все остальное, в чем выражается блаженная любовь. Кто возделывает эти добродетели, тот освобождается от страстей, а кто более подвержен болезни, получает пример и утверждается в подвиге.

Мирских мнений и идей, особенно тех, которые высказываются нашими родственниками и членами семьи, старайтесь совершенно избегать, по заповеди Божией: «Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин» (Мф. 10, 37). Более того, настоящим достижением для монаха является полное забвение прошлого, хотя это почти неосуществимо, так как он постоянно в словах или делах встречается с тем, что каким-либо образом связано с его жизнью до монашества.

Неужели мы забыли о тех примерах из жизни наших Отцов, когда они закрывали глаза, чтобы избежать взгляда на родные для них лица! Кто не помнит авву Пимена и его братьев, которых пришла посетить их старая мать?⁹⁶ Если мы не принуждаем немного свою волю противостать предлогам мнимой икономии, то когда же мы достигнем акривии, обещанной нами при постриге⁹⁷? Не забывайте о том случае с неким подвижником монахом, который, когда ему понадобилось подать руку своей матери, чтобы помочь ей перейти через реку, обернул свою руку тканью, не желая дать врагу ни малейшего повода для брани.

Бог да откроет глаза нашей души, чтобы мы «не уснули в смерть»⁹⁸. Да будет так. Аминь.