История происхождения неба, земли и трех царств природы минерального, растительного и животного

В настоящем сочинении и имел целью с помощью научных данных подробнее объяснить историю происхождения вещественного мира, которая передана нам в кратких выражениях Священным Бытописанием и, с тем вместе, устранив разные отдаляющиеся от библейской истины учения о мироздании, дать читателю возможность познать природу с её силами и явлениями, не нарушая его религиозных убеждений, так как он увидит, что Священное писание и природа с её силами и явлениями выражают одни и те же несомненные истины, и при правильном их понимании между ними нет ни малейшего разногласия. При чем само собою уясняется, что вещественная природа произойти сама собою естественным путем не могла, а произведена из небытия Предвечным Творцом Богом, и что в ней ничего не творится, ничего вновь не производится, а только поддерживается веществами и физико-химическими силами, им присущими, та органическая жизнь, которая дарована существам Создателем при произведении их из небытия и которая по устроению Божию, преемственно передается последующему потомству.

Насколько правильно и ясно мог и передать свои мысли и суждения, предоставляю оценить благосклонному читателю, вниманию которого предлагаю настоящий труд не как творение ученого человека, а как плод простого, но тщательного обсуждения тех данных, которые переданы нам о происхождении вещественного мира Священным писанием и выяснены научными исследованиями.¹

Видимый нами мир, или вселенная, с небом, землей и прочими небесными телами, при всем своем величестве и неизмеримой обширности, имеет свою достоверную историю. Двумя несомненными способами сообщается нам о происхождении мира из небытия и об образовании его из начала вещественного: Священное писание повествует о происхождении мира из небытия (Быт.1:1–31) и с тем вместе указывает на образование его из начала вещественного (Прем.11:18), а вещественная природа с её силами и явлениями, действующими от создания мира как неизменный творческий закон, фактически подтверждает эти истины. Такие два несомненные способа Священное писание и природа, дающие возможность познать истины мироздания, имеют одно общее начало, вытекают из одного общего источника: «из действия Святого Духа», – ибо как Священное писание изложено пророками и апостолами при содействии Святого Духа, так и вещественный мир с его силами и явлениями сотворен Предвечным Творцом при действии того же Святого Духа: «словом Господним небеса утвердишася и духом уст Его вся сила их» (Пс.32:6). Поэтому священное писание и природа с её силами и явлениями должны представлять собой полнейшее единство, выражать одну непреложную истину. Однако, не смотря на это, богословские и научные выводы о мироздании между собою не только не согласуются, но как бы подрывают друг у друга достоверность; а так как искать причину этого несогласия в Священном писании, выражающем одну непреложную истину, или в научных фактах, неподлежащих сомнению, нет никакого основания, то, следовательно, извлеченные из таких несомненных источников богословские и научные выводы, одни другим противоречащие, те или другие не могут считаться правильными, подлежат сомнению. Поэтому, при желании изложить историю происхождения неба и земли и трех царств природы: минерального, растительного и животного по указаниям Священного писания и Божия творения природы, прежде всего проставляется необходимым проверить некоторые вошедшие в науку новейшие выводы богословов, согласовать их с Священным писанием и повнимательнее разобрать наиболее принятые научные гипотезы и теории, заслуживают ли они того безусловного доверия, которое им оказывает не только современное общество, но и наука.

В последние два века, как известно, наука сделала в области природы множество открытий; из этих открытий некоторые, так называемые авторитеты науки, сделали разные выводы и на них основали теории и гипотезы, удовлетворяющие некоторым образом требованиям современного материалистического направления и давшие возможность группировать добытые наукою факты и подмеченные ею явления вокруг этих, как думают, научных центров, потому теперь мы видим, что все замеченные в природе явления и добытые наукою факты, при описании и пояснении их, многими учеными применяются не к библейской истории о происхождении мира, как бы этого следовало ожидать, а к разнородным теориям и гипотезам, преимущественно же к гипотезам Канта и Лапласа об образовании солнечных и планетных систем, к теории Гумбольдта об образовании земли путем охлаждения огне-жидкой массы и к теории Дарвина о происхождении видов в мире растительном и животном. Отчего научные выводы против истин Бытописания принимают направление совершенно противоположное. Поэтому прежде всего в настоящем введении и признал необходимым изложить вкратце те учения Канта, Лапласа, Гумбольдта и Дарвина, которые дают науке ложное направление, и рассмотреть, чем эти учения не согласны с истинными выводами из Бытописания и с несомненными научными данными.

Кант и последователь его Лаплас развивают учение об образовании в небесном пространстве солнечных и планетных систем. в числе которых образовалась и земля. По учению Канта, говорит Фольгер, материи всех мировых тел, прежде рассеянные газообразно, соединились в мировом пространстве. Тяжесть увлекла все частицы этой материи к центру, и так произошло движение, устремившееся со всех сторон к этому пункту.² А как это сближение частиц производилось при действии сил притягивающей и отталкивающей, то от этого, по мнению Канта, в притоке тел к центру произошла запутанность, от которой сделалось боковое движение и центр тяжести принял круговое обращение, которым увлек в круговращение и всю мировую материю. «Вся масса материи, приведенная к движению, должна вращаться как бы около оной оси»;³ так думал Кант, – а от этой вращающейся массы, будто бы, материя должна отделяться в кольца, подобные замечаемым у планеты Сатурна, которые, разорвавшись, образовали многие солнечные и планетные системы. За образованием первого кольца, стремившегося в своем круговом движении к центру, следовало появление нового кольца. Из первого кольца составились группы звезд, кажущихся нам туманными облаками в отдаленнейшем мировом пространстве и известных под именем туманных пятен. Из второго кольца произошли те звездные облака, которые видимы на звездном небе, как беловатая лента света, и из древности назывались Млечным путем. Из внутренней чечевицы образовался весь мир известных звезд, этих тысяч солнц, из которых наше солнце представляет одно с своими планетами и спутниками. На газовом шаре нашей солнечной области повторилось только в малом размере то же событие. То же случилось с весьма многими кольцами, отделившимися от нашего солнечного шара. И теперь Сатурн окружают то шарообразные луны, то кольца.⁴ Учение Канта, как объясняет Фольгер, явилось сто лет назад, и самое имя Канта было забыто, но теперь учение это явилось вновь из рук француза Лапласа и введено в науку.⁵

Основываясь на таком учении, многие полагают, что небесные тела Вселенной образовались именно тем способом, какой указывают Кант и последователь его Лаплас, тогда как на самом деле такое образование мировых тел, как видно из нижеприведенных соображений, представляется невероятным, неестественным, и самое учение это оказывается не согласным ни с библейской историей, ни с основными силами и явлениями природы.

В представлениях Канта несомненно только то, что до начала образования мировых тел существовала в небесном пространстве газообразная материя, имеющая свойство притяжения и отталкивания, и что эта материя имела свойство, тяготея к центру, группироваться в сложные тела. Остальные же выводы, как-то: о воображаемом первичном центре, о круговом движении всего мирового вещества только около одного центра, об образовании колец вокруг этого центра, а также распадение колец на солнца, планеты и спутники есть выводы бездоказательные и неосновательные. На самом деле, какая причина определила в мировом пространстве только один центр тяготения, а не несколько их, и какая причина могла заставить (ради Кантова единства) все мировое вещество группироваться и именно вокруг только одного центра и уже впоследствии распасться на множество центров? Почему не могло быть этих центров тяготения множество с самого начала мироздания, когда в природе всякая сложная частица, всякое сложное тело, по отношению к меньшим ближайшим телам, есть уже центр тяготения?

Кроме того, какое основание было допустить невероятную мысль, что вся мировая материя, газообразная, бессвязная могла облетать небесное пространство, не имеющее ни меры, ни предела, да еще совершать круг по этому неизмеримому пространству около какого-то воображаемого центра? Если бы это воображаемое круговое движение первичного вещества мы вздумали сравнить с движением солнца, которое, как известно, несется в мировом пространстве с быстротой 33.350.000 миль в год, то и эта чрезвычайная быстрота солнечного движения, для определения скорости движения мирового вещества вокруг центра, в безграничном пространстве, по беспредельному кругу, оказалась бы настолько ничтожною, что по ней даже и сравнения сделать о времени обхода веществом вокруг центра было бы невозможно. солнце, как известно, несется вокруг звезды Альционы и может обойти вокруг этого центрального тела не менее как в 18.200.000 лет, то оказывается, что если для солнца, тела твердого, и для обхода им круга, подлежащего измерению, нужно столько миллионов лет, то сколько нужно было бы миллионов лет, чтобы вещество газообразное, бессвязное, могло обойти пространство неизмеримое, безграничное, хотя один раз? А по учению Канта, до образования колец, вся материя должна была вращаться вокруг центра и только от вращающейся массы могли отделяться кольца. Следовательно, сколько миллионов лет нужно было бы на образование колец и на дробленье их на группы солнц, солнцам – на отделение колец на планеты и планетам – на отделенье колец на луны.

Даже и для нашей маленькой планеты земли, если бы она действительно образовалась согласно гипотезе Канта, сколько потребовалось бы миллионов лет на её образование и на образование ею кольца для отделения на Луну! А по Канту должна была дойти очередь и до нашей земли, и она должна была, кружась, выделывать кольца, и её кольцо должно было отделиться и, разорвавшись, образовать Луну, которая, должно быть, уже не заблагорассудила отделять колец и осталась так, без них. Планета же Сатурн от общего мирового строя, должно быть, уклонилась, оставила при себе два кольца и по сей час, как бы для того, чтобы Канту, Лапласу и их последователям дать возможность составить по ней гипотезу образования мира из колец. Все это обсудивши, гипотезу Канта передавать в науке за основное научное положение, как это многие. делают, нет ни малейшего смысла. Да и сравнивать круговое движение всей мировой материи с круговым движением планеты Сатурна нет никакого основании. Сатурн, имеющий плотность легче нашей воды, именно 0,75 части водной тяжести, при диаметре своего тела в 17.000 миль, в десять раз больше нашей земли, обращается на своей оси в 10,5 часов и, не смотря на эту неимоверную быстроту круговращения, никак не может отбросить от себя ни одного кольца, да никогда и не отбросит, потому что всякое тело в природе повинуется законам притяжения и отталкивания, или, как научно выражаются, тяготения и центробежной силы, посредством которых расстояние колец от Сатурна определяется настоль твердо, что они, тяготея к нему и в то же время центробежною силою отталкиваясь от него, ни совершенно сблизиться с ним, ни удалиться от него не могут. То же произошло бы и с первичными кольцами Кантова центра. Материи раз притянувшись к центру никогда не могли бы его совершенно оставить, а если бы сила их отталкивания преодолевала силу влечения или тяготения, тогда материи вовсе не притянулись бы к центру, а не притянувшись, не круговращались бы с ним, а, следовательно, и не составили, бы вокруг его колец, способных к дробленью на солнца, планеты, луны и кометы. Если же допустить мысль, что не все слои материи вращались с центром, а только ближние к нему; тогда не мыслимо было бы образование предполагаемого Кантом отдаленного кольца, а, следовательно, и звездных групп, известных под именем туманных пятен.

Против учения Канта об единичном центре тяготения можно привести суждение Гартинга, который говорит: «Нельзя достоверно утверждать, образовались ли все небесные тела из одного только первичного газообразного шара, впоследствии распавшегося на несколько других, или же с самого начала уже было рассеяно во Вселенной множество таких газообразных шаров.... аэролиты падали прежде также часто, как и в настоящее время.... мы можем заключить о существовании бесконечно большего числа центральных точек притяжения, около которых собиралась сгустившаяся материя».⁶ Фольгер, учение Канта называя отважным творением человеческого ума, говорит: «Не неуместно будет сделать маленькую оговорку и указать границы, неодолимые для этого ума и для умов всех времен вообще. Чтобы допустить полную возможность вывести нынешнее устройство мира из допущения первобытного состояния, остается не разрешимым один вопрос: о начале материи, слившейся теперь в миллионы мировых тел и парящей в мировом пространстве, которое она прежде могла наполнять, как отдельная масса газа. Не разрешен вопрос о первой причине, назначившей центр в безграничном пространстве, центр без которого вся мечта остается мечтою, не больше».⁷ И на самом деле, еще не достаточно было сделать вывод об образовании мировых тел из начала вещественного: нужно было указать, кто дал начало этому веществу, какая причина определила центр в мировом пространстве и где этот центр.

«Кроме, того, как замечает Фольгер, Кант воображал, что газ, наполнявший мировое пространство, был раскален выше нашего понятия, как допускало тогдашнее учение о природе, и что мировые тела по охлаждении и затем последовавшем сгущении газа остаются в жидком расплавленном состоянии. Теперь эти понятия, говорит Фольгер, совершенно изменились».⁸

Теория Гумбольдта, об образовании земного шара путем охлаждения огне-жидкой массы, основана на вышеприведенном же учении. Принимая в основание своего учения систему Канта и прежнее учение о природе, что мировые тела по сгущении газа остаются в расплавленном состоянии, он говорит: «При первом образовании планет парообразные кружащиеся около солнца кольца, склубившись в шары, постепенно твердели снаружи внутрь. Затем началась утрата теплоты в земной коре и в земном ядре».⁹ Вообще же общий взгляд Гумбольдта, как замечает Фольгер, был следующий: «Твердая остывшая кора земного шара, внутри совершенно жидко расплавленного, очень тонка. Увеличение теплоты и глубины в земле происходит от близости масс, находящихся в раскаленном состоянии. Это увеличение теплоты посему должно идти, увеличиваясь неопределенно до того жара, в котором плавятся все земные вещества. Уже на пяти милях глубины все каменные массы должны быть расплавлены. Вода, проникая землю, от прикосновения к растопленной массе обращается в пар, которого теплота чрезвычайно высока, а упругость по сему неизмеримо велика и может поднять, и разорвать в иных местах все пять миль толщины земной коры. За поднятием, при котором пары находят случай улететь, следует понижение; из обоих явлений составляется землетрясение».¹⁰

Основываясь на такой теории, а наиболее на внутренней теплоте земной, многие ученые полагают, что земля есть тело огне-жидкое, образовавшееся из одного из колец, некогда окружавших солнце, а твердая масса, на которой мы живем, есть остывшая сверху кора этого огне-жидкого тела. Но такое мнение не может считаться правильным, потому что простые тела земли, из которых образована земля, предполагаемым законам вековых горений нисколько не соответствуют, ибо все они по химическим свойствам, суть преимущественно или тела не горючие, или мгновенно воспламеняющиеся и также быстро по химическом окислении потухающие. Да и причина внутренней теплоты земли и вулканических явлений совершенно не та, какую допускают последователя вулканизма.

Земля, как известно составилась из первозданных основных веществ, при действии присущих им физических и химических сил, отчего, подобно всякому телу в природе, земля выказывает все те явления, какие свойственны вещественному телу. А эти явления объясняют нам не только причину внутренней теплоты земной, но и причину вулканических извержений. Обозревая на земном шаре физические явления, мы наглядно видим, что всякое поднятое от земли тело, предоставленное самому себе, падает снова на землю, вода из воздуха падает дождем, а при свободном течении, проникает все ниже и ниже в глубь почвы, и, как известно, даже газообразный воздух давит на земную поверхность с известною определенною силою. И при научном исследовании причин падения тел, как известно, открыт в природе закон тяготения, по которому стали знать, что всякое тело тяготеет к земному центру с известною силою. По такому закону тяготения все мировые вещества, составляющие землю, с самого начала её образования должны были тяготеть к её центру и общею своею тяжестью производить на этот центр давление. От этого давления земля от поверхности к центру, как это будет изложено подробно ниже, становится все плотнее и плотнее, а по мере давления и плотности должна была увеличиваться и степень теплоты в земле, ибо таков творческий закон в природе, что всякое давление непременно производит теплоту. Так, например, опытами дознано, что воздух, сжатый в пять раз против настоящего своего объема, может воспламенить прикасающееся к нему горючее вещество, а сжатый до десятой части объема достигнет до температуры раскаленного угля. Такие же явления выказывают и прочие тела. А таким образом неоспоримо доказывается, что внутренняя теплота земли происходит от давления к центру тяготеющей массы. Кроме того, известен еще физический закон в природе, по которому с увеличением степени теплоты тел непременно увеличивается степень их расширения; а из этого следует, что земля ближе к центру должна иметь сильнейшую степень расширения, соответствующую наисильнейшей внутренней теплоте. А как эта теплота и это расширение земли произведены внешним давлением тяготеющей массы, то и степень расширения тела земли должна быть равна степени давления, или произведенной этим давлением теплоте.

А таким образом оказывается, что земля находится под влиянием двух взаимно действующих сил: тяготения и расширения, и эти силы пребывают в равновесии. После этого непременным последствием является то, что всякое нарушение в равновесии сил тяготения и расширения, будет ли оно произведено внешним непрестанным давлением тяготеющей массы, или тяготением земли к солнцу, Луне и планетам, – должно вызывать в земле неминуемые колебания, которые должны выражаться в явлениях землетрясения, а в иных случаях и вулканического извержения; здесь, в последнем случае, теплота и внутреннее расширение, разъединяя первичные химические соединения, двигают разрозненные массы в вулканические расщелины, подвергая горючие их части, соприкасающиеся с воздухом, процессу горения или окисления.¹¹

Поэтому вулканические явления, производимые землею, как замечено, строго ограничены законом двух действующих сил – тяготения и расширения. Едва при вулканических извержениях и землетрясениях равновесие этих сил восстановится, вулканические действия прекращаются. Не то явила бы земля, если бы она действительно имела внутри раскаленное огне-жидкое ядро. Если бы тело земли было огне-жидкое, то оно, подобно всем жидко-расплавленным веществам и подобно воде и воздуху, было бы в постоянном движении; нагретые внутри жидкие части поднимались бы вверх, а охлажденные опускались бы вниз, отчего кора земли находилась бы в постоянном колебании. А если бы эта жидкая, наисильнейше до парообразного состояния разгоряченная масса раз пробила стесняющую ее оболочку, то уже не осталась бы в запертом состоянии, но вылетела бы на земную поверхность со страшною силою и стремилась бы занять свойственное ей по теплоте и расширению пространство. А как ничего подобного при вулканических явлениях не бывает, то, следовательно, земля извергает лаву и производит другие вулканические явления не из воображаемой огне-жидкой массы, а только, как замечает и сам Гумбольдт: «земля непрерывно подвержена воздействиям внутреннего внешнему».¹²

Следовательно, если бы не действовало внешнее давление, не стало бы воздействовать и внутреннее расширение, а тогда, без влияния солнца и планет, не было бы ни землетрясений, ни вулканических извержений. Против теории охлаждения земли Фольгер говорит: «Блистание звезд, жар солнца – еще древних заставляли предполагать, что мировое тело имеет огненную природу. С тех пор как нашу землю признали звездою между звездами, с тех пор также приписали ей подобную натуру. Но как поверхность её совсем не такого свойства, то явилось мнение, что земля есть мировое тело сгоревшее и большею частью остывшее».¹³ «Теперь мы знаем, продолжает Фольгер, что явление света и действие теплоты звезд не могут происходить ни от огня, ни от какого-нибудь раскаленного состояния, потому не имеем никакого повода приписывать земле первоначальное расплавленное состояние».¹⁴ Таким образом оказывается, что и вулканическая теория Гумбольдта не заслуживает того доверия, которое ей оказывается современным обществом.

Теперь посмотрим, в чем состоит учение Дарвина. Дарвин происхождения небесных тел не касается, а развивает учение об образовании мира наземного органического. Он изложил теорию о происхождении видов в мире растительном и животном. В этой теории, выражая убеждение, что «научные данные не позволяют нам более верить в зарождение живых существ из вещества неорганизованного»,¹⁵ Дарвин проводит мнение, что весь органический земной мир мог произойти от одной органической первичной формы. «Можно было бы заключить, говорит он, что все органические существа, когда-либо жившие на земле, вероятно, произошли от одной первичной формы, в которую впервые вдохнул жизнь Творец».¹⁶ А далее выражает: «жизнь с её разнородными силами была вдохнута первоначально в немногие формы, или лишь в одну.... из столь простого начала развились и до сих пор развиваются бесчисленные, формы дивной красоты».¹⁷ Развивая эту мысль в связи с мнением о естественном подборе родичей при борьбе их за существование, Дарвин говорит: «По моей теории, современное существование низших организмов объясняется легко, ибо естественный подбор не влечет за собою общего и необходимого закона прогресса и развития, он только пользуется уклонениями, возникшими и полезными данному организму при сложности его жизненных сношений. Каждый из них приспособился к жизненным условиям своей области, вытеснил и истребил своего первоначального родича и все разновидности, промежуточные между своей прежнею и настоящею формою».¹⁸ Так, по его понятию, жили и изменялись органические виды, начиная с самых низших по организации и кончая высшими. Относительно же самого процесса видоизменения организмов Дарвин говорит: «Трудно сказать и для нас не существенно, с чего чаще начинается изменение – с образа жизни или с строения; по всей вероятности, и то и другое изменяется обыкновенно одновременно».¹⁹ Об усовершенствовании органов у животных Дарвин рассуждает так: «Чтобы глаз со всеми его неподражаемыми аппаратами мог сложиться в силу естественного подбора, такое предположение может показаться в высшей степени нелепым, но по законам логики возможность эта не может быть отвергнута».²⁰ Таким образом по мнению Дарвина выходит, что случайное уклонение начального первообраза от какой-то простой, неопределенной, в высшей степени изменчивой формы могло дать великие результаты в развитии органической, жизни, доводя этот первообраз, частицу или клетку, до степени мыслящего человека, об умственных способностях которого впрочем Дарвин говорит: и должен заметить наперед, что и не думаю касаться вопроса о первичном происхождении умственных способностей, как и не касаюсь вопроса о происхождении самой жизни».²¹

На основании таких, хотя в высшей степени и неопределенных выводов дарвинисты полагают, что органический мир произошел и сформировался от одной какой-либо простой органической формы, клетки или протоплазмы, тогда как теория Дарвина по существу своему вовсе не заслуживает того доверия, какое ей оказывают последователи его учения – дарвинисты. Чтобы живые существа могли зародиться сами собою из вещества неорганизованного, такой мысли не допускает и сам Дарвин, ибо признано неестественным, чтобы какие-нибудь неорганические тела могли организоваться случайно, сами собою. А как растения и животные из неорганических начал не могли организоваться ни по природе, ни случайно, то, следовательно, не из чего было развиваться органическим видам, не к чему было подбираться родичам, – и самая теория Дарвина, поэтому, не имела бы места в науке.

Посему Дарвин по необходимости должен был прийти к началу всех начал, выразить мнение, что в первичную форму, от которой, по его мнению, могли развиться все органические существа, впервые вдохнул жизнь Творец. Из этого положения хотя и следует совершенно справедливый вывод, что органическая жизнь получила свое начало не простым естественным путем, не посредством простых сил природы, – но что виновник этой жизни есть Творец мира, но что Творец мира вдохнул жизнь только в одну органическую форму, и что эта форма простого существа была способна до крайности видоизменяться и самое существо могло путем случайным уклонений от своей прежней жизни и формы переходить из одного вида в другой, более совершенный, то такое предположение но имеет никакого основания.

Окружающая нас природа неоспоримо свидетельствует, что каждое органическое существо получило при творении определенные видовые формы и неизменную способность для своего правильного питания и размножения принимать из окружающей среды свойственные организму вещества и, освояя их в себе, изменять в пригодные для жизни продукты по строго определенным физическим и химическим законам; а эти жизненные продукты при развитии организма располагаются в предопределенные жизненные формы и разнообразные свойственные существам органы. А потому органическим существам достигать своих видовых форм путем случайных уклонений от своей основной формы и жизни, как учит Дарвин, не было, никакой физической надобности. Поэтому теорию Дарвина, выражающую, что Творец мира вдохнул жизнь только в одну органическую форму, и что существо этой простой формы по изменяемости переходило, путем. случайным уклонений, из одного вида в другой, отрицают все лучшие натуралисты, все лучшие естествоиспытатели и доказывают, что каждый вид был сотворен отдельно. Сам Дарвин говорит: «Первостепенные натуралисты, по-видимому, вполне удовлетворены представлением, что каждый вид был создан отдельно».²² Эти же лучшие натуралисты и естествоиспытатели не признают и самой изменяемости вида, о чем Дарвин говорит: «Лучшие наши палеонтологи, а именно: Кювье, Оуен, Барранд, Агассиц, Фольконер и т.д., и первые наши геологи, каковы Ляйэлль, Мурчисон, Седжвик и т.д., единогласно, иные с особенным жаром, провозгласила неизменяемость видов».²³

Следовательно, эти первостепенные ученые теоретическими доводами Дарвина ни мало не убеждаются, почему он об этом и выражается так: «Я нисколько не надеюсь убедить опытных естествоиспытателей, которых память наполнена множеством фактов, рассматриваемых ими в течение долгих лет с точки зрения прямо противоположной моей. и с доверием обращаюсь к будущему, к молодым начинающим натуралистам».²⁴ А когда учение Дарвина, по его личному сознанию, единогласно отвергают все лучшие опытные естествоиспытатели, то людям неопытным в естествознании нет ни малейшего основания придерживаться теории Дарвина и воображать, что Творец мира вдохнул жизнь только в одно существо, которое было самой простой формы, способной видоизменяться и переходить из одного вида в другой.

Кроме того, теория Дарвина не принимается еще и по следующим положениям: если бы организмы на самом деле видоизменялись и совершенствовались, переходя из одного вида в другой, более сложный, тогда были бы в природе признаки таких переходов, но их нигде не находят. Когда на теорию Дарвина возникли возражения, что «по его теории должны же были существовать когда-то бесчисленные переходные формы; почему же не находим мы их бесчисленных остатков в осадочных слоях земной коры?» – он отвечает, что процесс видоизменения требует долгого времени и ни в какой период не представляет непроходимого хаоса переходных форм.²⁵ Геология свидетельствует о том, говорит он, что по крайней мере в течение всего огромного третичного периода количество видов раковин, а вероятно и млекопитающих, не увеличилось, а некоторые из низших форм оставались в продолжении огромных периодов времени приблизительно в том же состоянии, как и теперь.²⁶ Далее он говорит: «Когда мы видим, что вид впервые является в средине какой-либо формации, было бы в высшей степени неосторожно заключить, что он не существовал где-либо и прежде».²⁷

После этого спрашивается, если в известные доступные научному исследованию геологические периоды не произошло ни одного нового вида, то, когда же развились путем естественного подбора органические виды? Дарвин учит, что они произошли и развились до образования самых первичных пластов силурского периода, в течение многих минувших тысяч лет. Мы не можем согласиться с основными выводами Дарвина в особенности потому, что они не подходят ни под какую научную проверку. Научно исследовано, что всякий атом, всякая частица, всякое сложное тело повинуются непреложным творческим законам, выражаемым природой, а Дарвин, вопреки всем научным истинам, допускает полезными для развития органической жизни одни лишь случайные уклонения от общего образовательного закона, потому что, по его мнению, организмы видоизменяются произвольно и совершенствуются случайно.

Поэтому для Дарвина несущественно, с чего начинается улучшение видов, со строения или с образа жизни; он даже не думает ни о происхождении самой жизни, ни о происхождении умственных способностей; ему нужны только продолжительные истекшие века, но имеющие живой органической истории; ему нужна кристаллическая почва, не содержащая никаких следов жизни. Он даже не принимает во внимание того обстоятельства, что органическая жизнь полнее и совершеннее была прежде, вскоре по сотворении в первые исторические геологические эпохи, а теперь стала менее полною. Сам же Дарвин свидетельствует, что во все известные геологические периоды не произошло ни одного нового вида, а между тем в это время многие виды вымерли и они более нигде не встречаются, или, как выражается Дарвин: «виды, однажды исчезнувшие, никогда не появляются вновь».²⁸

Однако не смотря на такое странное воззрение и на отрицание его, по сознанию самого Дарвина, всеми лучшими натуралистами, естествоиспытателями, палеонтологами и геологами, находятся люди, которые безусловно верят учению Дарвина, а через это уклоняются от истины Священного писания. А несомненно то, что всякий уклоняющийся от истины впадает в заблуждение. Против диких ошибочных учений Фольгер говорит: «В каждой науке есть ошибки, которые изучают и передают, как что-то заветное, устранить их трудно, потому что согласие их с учением, составившимся под владычеством этих ошибочных основных взглядов, натурально дало им вид мнимых доказательств».²⁹ Эти основные взгляды стоят, по выражению Фольгера, хотя и шатко, но многие молодые любители науки руководствуются ими, как бы основанными, первоначально на доказательствах.³⁰

Дарвин, допуская громадность истекших времен в течение которых могла будто бы развиться органическая жизнь путем естественного подбора родичей, основывается отчасти на геологии Ляйэлля, который действительно, для объяснения некоторых геологических событий допускает долгие периоды времени; но это происходит от того, что Ляйэлль, развивая учение о началах геологии, первобытного состояния земли вовсе не касается, а рассматривает горные породы, как они теперь есть, то есть вполне отвердевшие, окристаллизованные; но если бы Ляйэлль, подобно другим геологам, принял во внимание, что земля начала разрушаться в своей поверхности, еще не успевши окрепнуть, то разумеется допустил бы, что на разрушение старых пород и на образование новых формаций потребовалось времени гораздо менее. Гумбольдт и другие геологи находят, что не только пласты силурской и девонской формаций, лежащие прямо на кристаллической древней породе, образовались из развалин первичных, горных пород, ныне кристаллических, а тогда бывших еще в нетвердом состоянии,³¹ но даже находят, что известковые камни, конгломераты и песчаники образовались из капельных жидкостей,³² не истощившегося еще раствора прежде жидких первородных гор, ныне кристаллических.³³

Первоначальное возникновение органической жизни материалисты старались объяснить разными способами, иные, как Шван, само-рождением, другие, как Дарвин, случайностью, а некоторые, как Спенсер, путем прогресса, способом совершенно противоположным учению Дарвина. Шван допускал самопроизвольное зарождение зародышевых клеток, независимо от клеток уже существующих, путем некоторого рода кристаллизации в надлежащей среде бластемы;³⁴ но Ремак своим исследованием опроверг такое мнение: он доказал, что всякая зародышевая клетка может образоваться не иначе, как из первобытной клетки,³⁵ то есть, что зародышевая клетка, которою начинается жизнь всякого организма, может образоваться, только от клетки уже существовавшего организма – растения или животного, но ни как не сама собою, чрез произвольное зарождение. Дарвин, как мы видим, старался доказать, что все организмы развились случайно из немногих простых форм путем произвольных легких уклонений от своей первоначальной формы и жизни, он «не верит ни в какой закон необходимого развития».³⁶ Спенсер же напротив находит фразу Дарвина «произвольные видоизменения» неправильною; видоизменения вызываются всегда определенными причинами. Никакая форма, говорит он, ни органическая, ни неорганическая не может быть произвольной.³⁷ По мнению Спенсера, органические виды развивались тоже от предшественников. Но первые органические формы образовались путем прогрессивных изменений из органической материи в продолжении огромных периодов времени. «Образование же такой материи и таких форм произошло в то время, когда теплота земной поверхности падала на те степени температуры, при которых высшие органические соединения неустойчивые. В первобытном мире, говорит он, вившие типы органических веществ своим взаимным воздействием при надлежащих условиях развивали высшие типы органических веществ, заканчивавшихся протоплазмой, способной организоваться. Он полагает, что формирование такой органической материи в простейшие типы должно было начаться над частицами протоплазмы более мелкими, более неопределенными и более несостоятельными в своих признаках, чем самые низшие корненожки».³⁸ Таким образом, по его понятию, организмы высшей формы развивались уже из протоплазмы путем прогрессивных изменений, при действии материи и силы. Следовательно, организмы, по его гипотезе прогресса, тоже улучшались и совершенствовались с самого возникновения, но шли к этому не случайно, как учит Дарвин, а прогрессивно, делаясь по организации все выше и совершеннее, а таким образом, один из животных организмов, наиболее развившийся, достиг до степени человека, другой до обезьяны, третий до собаки и т.д., а многие, как наливочные животные, так и остались в первобытном зачаточном состоянии. Но куда девались переходные формы, которыми постепенно переходили все животные и человек – это покрыто мраком неизвестности. Если же допустить, что этих переходных существ нужно искать в окристаллизовавшейся почве земли, не содержащей никаких следов жизни, то это уже будет не ученый вывод, основанный на фактах, а гадательное предположение. И вот такие-то гадательные выводы и бездоказательные предположения считаются учением материализма. Да уже самое существование этих трех различных учений, друг другу противоречащих, одно другое уничтожающих, ясно указывает, что в учениях материализма нет никакой твердой опоры, что они зиждутся на самом зыбком основании, а потому истины выражать не могут.

Вот те учения, те теории и гипотезы, к которым применяются теперь все научные факты и которые заменяют собой библейскую историю, по которым не нужно ни творческой деятельности, ни выражаемых природой творческих законов. Но из выше приведенных хотя и весьма кратких разъяснений видно, что эти ныне многими принятые теории и гипотезы, касающиеся происхождения и образования вещественного мира, вовсе не заслуживают того безусловного доверия, которое им оказывает современное нам общество. Впрочем, помимо учения материалистов о возникновении и развитии жизни, много было высказано ученых мнений иного направления, которые ближе к истине, почему мы и рассмотрим их в истории происхождения неба и земли и трех царств природы минерального, растительного и животного, как исторические данные. Здесь же приведем в пример мнение Лейбница, который считал все явления Вселенной простым последствием первоначального акта творения. По его мнению, творческая сила, подействовавшая в первый раз, не имела надобности повторять свои усилия, и естественный порядок был определен на целую серию времен.³⁹ Следовательно, поэтому ненужно было ни само-рождений, ни самопроизвольных образований, ни прогрессивных. Этот взгляд, говорит Бернар, разделяли и Бонне, и Кювье.

Но наиболее, в сем случае замечательно мнение самого Клода Бернара, высказанное на лекциях в музее естественной истории в Париже. Заявив себя противником не только философских, но и теологических теорий, он тем не менее высказал: «Мы не сойдемся с материалистами: материалистические доктрины впадают в ошибку. Если даже допустить, что жизненные явления связаны с физико-химическими процессами, что действительно и верно, то вопрос от этого в сущности своей вовсе не уяснится, потому что ведь не случайное же сочетание физико-химических явлений образует каждое существо по плану и с целью, определенными и предусмотренными наперед, и производит удивительное соподчинение и гармоническое согласование между актами жизни. В одушевленных телах существует известный порядок, определенный план, которого нельзя опускать из виду, потому что он действительно составляет самую выдающуюся черту живых существ. Конечно, жизненные явления имеют свои строго-определенные физико-химические условия, но в тоже время, они подчиняются друг другу и следуют друг за другом в известной связи и по известному закону, наперед определенному: они повторяются вечно, в порядке, с правильностью, постоянством и в гармонии между собою, направляясь к одному результату, который есть организация и возрастание индивидуума, животного или растительного. Существует наперед определенный план каждого существа и каждого органа, так что хотя каждое явление в организме, рассматриваемое отдельно, и подчинено общим силам природы, однако взятое в его отношениях с другими явлениями оно обнаруживает особенную связь и как будто управляется каким-то невидимым руководителем, ведущим его по пути, по которому оно идет и приводит на то место, которое оно занимает. Самое простое размышление показывает нам в этом жизненном пред уставленном плане особенный характерный признак, нечто специально свойственное живому существу».⁴⁰ Поэтому, продолжает он далее, цель всякой науки из области естествознания состоит в том, чтобы определить детерминизм явлений; этот детерминизм есть ни что иное, как признание закона, везде, всегда даже в отношениях физики и морали; это признание того, что, по древнему известному изречению, «все создано в порядке, весом и мерою».⁴¹

Итак, и на основании строго научных данных, каждый, не колеблясь должен признать ту истину, что Всевышним Творцом все создано целесообразно, в порядке, весом и мерою, и что органическим существам не было никакой надобности развиваться ни самопроизвольно, ни прогрессивно, а потому все теории материалистов, в этом смысле, есть только игра воображения, весьма далекая от истины, почему нам следовать их учению нет никакого основания.

Обративши внимание на ошибочные выводы в научных теориях и гипотезах, теперь необходимо посмотреть на выводы новейших богословов, согласовать их с древнейшими выводами Святых отец и с Священным писанием, и проверить, не подлежат ли некоторые из них такому же сомнению, как и вышеприведенные теории и гипотезы. При выводах богословов, излагавших взгляд на историю мира, могли встречаться тоже недоразумения, а отсюда произойти ошибки, могшие породить мнение, что в библейской истории и в истории естественной, выражаемой природой, существуют непримиримые противоречия.

Для согласования новейших богословских выводов о происхождении мира с выводами святых отец и с священным писанием мы возьмем «Догматическое Богословие» арх. Антония. В нем о происхождении мира говорится: «Прежде сотворена материя нестройная и без видная, потом из неё все различные роды тварей, в продолжение шести дней. В первый день сотворен свет, во второй – твердь или видимое пространство, в третий отделены воды от суши и сотворено царство растительное, в четвертый – сотворено солнце, планеты и звезды, в пятый – моря и реки наполнились рыбами и воздух птицами, в шестой – земля исполнилась животными, а в заключение всего сотворен человек».⁴² Эти выводы, как, основные, передают нам новейшие богословы за несомненную истину, но богословские выводы сами по себе не есть священное писание. Священное писание всегда останется непреложною истиною, а выводы богословов могут быть и ошибочны, подлежат исправлению.

Поэтому мы здесь и посмотрим, действительно ли вышеизложенные богословские выводы передают то, что передало нам священное писание чрез Боговдохновенных священных пророков и апостолов. Здесь первее всего мы обратим внимание на тот факт, что богословие разделяет мироздание на два периода. В первый неопределенный период Создатель мира творит материю, а во второй – шестидневный, из этой материи творит все роды тварей. Священное же писание чрез пророка Моисея передает, что в начале сотворил Бог небо и землю (Быт.1:1), а в последствии повелевает явиться свету (Быт.1:3), который производит день на земле, и которым начинается акт шестидневного творчества.

Здесь, в этом месте богословских выводов и в выражениях священного писания, является как бы некоторое противоречие, по богословию прежде всего сотворена материя, а по священному бытописанию сотворены небо и земля. Чтобы выйти, по-видимому, из подобного кажущегося противоречия, богословы полагают, что «под именем неба сотворил Бог мир невещественный, духовный, ангельский».⁴³ Такого же мнения, как видно, держались некоторые богословы и в древности, но против их мнений, в свое время возражал святой Иоанн Златоуст, который писал: «Моисей не говорил о силах невидимых, не говорил, в начале сотворил Бог ангелов или архангелов. Сперва Бог распространяет небо, а потом подстилает землю, прежде делает кровлю, а потом основание».⁴⁴ Из этого возражения видно, что небо и ангелы суть не одно и тоже. Стало быть, под словом небо – сотворил Бог не духовный невидимый мир, как учат новейшие богословы, а сотворил и распространил в пространстве существо материальное, видимое. Вселенские патриархи, изъясняя символ веры, говорят: «Под именем невидимого мы разумеем ангельские силы, а видимым называем небо и все поднебесное».⁴⁵ Согласно сим мнениям, и священное писание говорит о небе, как о существе материальном, вещественном, выражаясь так: небо же на землю преклонил (Иов.38:37), вода яже под небесем (Быт.1:9), а в ином месте священное писание дает небу и ангелам полное отличие. Священный псалмопевец пишет: «хвалите Господа на небесах, хвалите Его все ангелы Его, хвалите Его солнце и луна, хвалите Его небеса небес,⁴⁶ пойте Богу, бряцайте Господу, восседающему на небесах небес вековых».⁴⁷ Здесь мы ясно видим, что священное писание дает полное отличие каждому творению и никак не смешивает с небом ни ангелов, ни солнца, ни звезд, но даже небо первозданное, основное, отличает от небес вековых, образованных по времени, так, например, от неба тверди, образованной во второй библейский день. Об этом отличии небес очень ясно говорит нам священное Писание словами пророка Неемии! «Ты еси Господь един, Ты сотворил еси небо и небо небесе» (Неем.9:6). А из всего этого следует, что приведенное богословское мнение, будто бы под именем неба сотворил Бог ангелов, неправильно.

Когда же сотворил Бог ангелов? На этот вопрос встречаем ответ святого Григория Богослова, который говорит так: «Бог измышляет прежде всего ангельские и небесные силы, и мысль стала делом, которое исполнилось словом и совершено духом.... Поскольку же первые твари были Ему благоугодны, то измышляет другой мир вещественный и видимый, и это есть стройный состав неба, земли и того, что между ними».⁴⁸ Из этого рассуждения видно, что состав неба и земли считался святыми отцами сотворенным после ангелов. О времени же творения ангелов блаженной Иероним рассуждает так: «Нашему миру не исполнилось еще и шести тысяч лет (разумеется, до того времени, когда жил блаженный Иероним), а сколько должно полагать и до него протекло вечностей, сколько времен, сколько неиссчетных веков, в продолжении которых ангелы, престолы власти и прочие силы служили Господу и существовали по воле Его без всякого измерения и перемены времен».⁴⁹ Вот как рассуждали древние учители святые церкви о происхождении ангельского духовного невидимого мира, и это рассуждение имело основанием священное писание, которое выражает, что творение мира духовного, ангельского, действительно предшествовало творению мира вещественного. «Егда (сотворены) быша звезды, восхвалиша Мя гласом велиим еси ангелы мои», так вещал Бог ко Иову (Иов.38:7). Таким образом оказывается, что ангелов и неба нельзя смешивать между собою, ибо первые в творении предшествовали последнему.

Предоставляя творению мира духовного, ангельского, подобающее ему первенство, богословы, сделавши вывод, что под именем неба сотворил Бог ангелов, заключили, что под именем земли сотворено все мировое вещество. А потому в богословии говорится, что «поэтому под землею надобно понимать не одну собственно землю, а и вообще вещество, из которого потом в продолжении шести дней Бог образовал мир вещественный».⁵⁰

Но такое мнение не может считаться правильным. Священный бытописатель, сказавши о сотворении земли, тотчас же определяет её первобытное состояние, какое она имела до явления света; он говорит, что земля была невидима и не устроена, или безводна и пуста (Быт.1:2), покрыта тьмой (Быт.1:3) и водою (Быт.1:4). А из этого никак не следует, чтобы земля была ворсе не сформирована, а тем более, чтобы она представляла собой, всю мировую материю, какую сотворил и распространил Бог в основу всего видимого мира, занимающего теперь неизмеримо обширное пространство. Да при том же мир сотворен не из земли, как полагают современные нам богословы, а из газообразного вещества, не имевшего вида или образа. «Всесильную рука Твоя сотвори мир от безо́бразного вещества» (Прем.11:18). Из этого же вещества, от воды и водою, как будет подробно пояснено ниже, образована и земля. Священное писание, словами святого апостола Петра, повествует: «Таится бо им сие хотящим, яко небеса быша сперва, и земля от воды и водою составлена Божиим словом» (2Пет.3:5). Таким образом оказывается, что и в определении сущности земли богословские выводы тоже неправильны.

Изложивши, хотя и своеобразно, правильный библейский взгляд, что мир духовный ангельский в творении предшествовал мировой материи, а материя предшествовала в творении шестидневному творчеству, богословы переходят к второму акту творения, именно к шестидневному творчеству, произведенному из первозданного вещества. Это творение, по выражению богословия, начинается с сотворения света: «в первый день сотворен свет». Мнение, что Предвечный Творец в начале шестидневного творчества повелел явиться свету и этот свет произвел на земле день, не подлежит никакому сомнению, потому что оно подтверждается священным писанием, но богословское определение, что свет «сотворен» в этот день, подлежит сомнению, ибо противоречит смыслу священного писания: «Бог рекий из тьмы свету воссияти».⁵¹ Г. Глориантов, касаясь этого предмета, говорит: «еврейской название тьмы не означает совершенное отсутствие света. В первый день мироздания, по слову Божию, является свет, но является, а не созидается вновь. И рече Бог: да будет свет, и бысть свет. Пусть будет светло! и стало светло».⁵² Такое же понятие о свете передает нам священное писание в словах пророка Варуха, где говорится: посылаяй свет и идет, призва его и послушает Его с трепетом (Вар.3:33), а посылать и призывать можно только то, что уже существует, то есть предварительно сотворенное.

Последующее богословское мнение, что во второй библейский день сотворил Бог твердь или видимое пространство, тоже неправильно. Все существующее в мире занимает определенное пространство. А как до второго библейского дня были небо и земля, тьма и вода, а впоследствии явился свет и произвел день на земле, то, следовательно, было и пространство, в котором они существовали, а если оно было, то и творить его во второй день не было надобности.

Против вывода богословов, что солнце, планеты и звезды сотворены в четвертый день, существует тоже весьма полновесное возражение, основанное на буквальном смысле Бытописания. В священном писании, в еврейском подлиннике, акты Божия творчества означены глаголами: творил (бара), делал (аса), образовал (яцар) и повелел производить другим деятелям; о светилах же небесных святой Моисей выражает так, что Бог заставил их явиться (Быт.1:14). Он их сделал (Быт.1:16) и положил на тверди небесной (Быт.1:17). Следовательно, акт Божия творчества в четвертый земной день начинается и завершается тем, что Творец мира повелел явиться светилам, по Его святой воле сделанным и на тверди небесной положенным. Поэтому Глориантов заключает: значит в четвертый день мироздания светила небесные не сотворены вновь, а только устроены.⁵³ Такое же понятие, о явлении светил небесных, передано нам и в другом месте священного писания: звезды же воссияша в хранилищах своих, и возвеселишася. Призва я, и рекоша: приидохом; воссияша с веселием сотворшему я. Сей Бог наш (Вар.3:34). И здесь ясно указывается, что Господь призвал светила готовые, предварительно Им сделанные.

А из всего этого следует, что, не исследуя священного писания, не основательно по одним выводам богословов заключать, что священное писание и природа состоят между собою в полнейшем разногласии. Напротив, священная библейская история о происхождении видимого мира и несомненные научные факты, основанные на исследовании сил и явлений природы, при сопоставлении между собою свидетельствуют о полнейшем согласии священного писания с вещественной природой. Из совокупности повествований библии и науки мы далее увидим, что в основу мира вещественного сотворил Бог и распространил в пространстве газообразное вещество и одарил его разными общими и частными свойствами, и что это вещество, послужившее основой всему вещественному миру, в древности, во время изложения бытописания, было известно под именем неба. Затем мы увидим, что в основу наземного мира сотворил Бог землю, планету на которой мы живем и которая по воле Сотворшего, произвела все наземная тела, составляющие ныне три царства природы: минеральное, растительное и животное. Но земля, по своем сформировании не сразу сделалась такою благоустроенною, как ныне, но была сначала невидима и не устроена (Быт.1:2), по еврейскому подлиннику, пуста и необитаема.⁵⁴ Она, судя но её природе и по нижеизложенному способу образования, была окружена водою и густою, сильно насыщенною испарениями, не пропускавшею дневного света, непрозрачною газообразною средою, которая, очистившись, во второй библейский день, по слову Божию, составила воздух. Долго ли пребывала земля в таком неустроенном положении, неизвестно. Бытописатель, определяет только конец этого безжизненного состояния, оно прекратилось с появлением дневного света на земле.

По священному бытописанию, как это ясно из него видно, вся жизнь на земле обусловливается, во-первых, силою и влиянием дневного света: (Быт.1:3), во-вторых, силою животворной воздушной атмосферы – тверди небесной (Быт.1:5): и в-третьих, наличностью сухой земли – суши (Быт.1:9). Пока не проник на землю сквозь окружающую её густую непрозрачную газообразную среду дневной свет, не могло быть и дня: а когда не было дня, благоустроенной атмосферы воздуха и сухой земли – суши, тогда невозможна была никакая жизнь на земле. Поэтому земной мир, по библейскому сказанию, ведет свое начало, свою историю, не с первого момента творения всей Вселенной, а с появления на земле дневного света, источник которого без сомнения есть наше солнце, явившееся во всем своем виде и силе в четвертый библейский земной день. Едва, по повелению Божию, проник на землю дневной свет, на ней начали совершаться жизненные явления, явления Божия творчества, и при том очень быстро и последовательно. За светом, произведшим день, как и следовало быть, наступает вечер, а за ночью – утро, и таким образом определяется мера библейского дня и исполняется первый день на земле. Но так как этот день в ряду общего мироздания не был первым, то бытописатель и не называет его первым, а говорит «день един» (Быт.1:5). Следовательно, днем, ночью, вечером и утром Бытописание определяет только меру первого дня, а не счет его в ряду творений. За этим днем следует, по отношению к первому библейскому земному дню, уже второй день, который бытописатель и называет вторым. В этот день завершается устройство атмосферы, проясняется и очищается газообразная среда, окружающая землю и отделяющая её от центра тяготения. С устройством атмосферы, то есть с разрежением газообразной среды, без влияния дневного света чрезвычайно сильно тяготевшей на землю, происходит новое последовательное явление Божия творчества: земля, с уменьшением степени атмосферного давления, посредством свойственного ей внутреннего расширения, производит геологическое явление, она расширилась и над поверхностью вод, её покрывавших, выдвинула сушу, материк влажной земли. Эта первичная влажная суша, но повелению Всевышнего Творца, произвела растительную жизнь, и произвела ее однажды навсегда. Происхождение или начало растительного мира определяется третьим библейским днем. Вслед за растительною жизнью являются видимыми на тверди небесной, сквозь газообразную среду окружающую землю, все светила небесный: солнце, луна и звезды. Это явление завершается четвертым библейским днем. Но в этот день не творение светил совершается, а исполняется повеление Творца, чтобы явились светила, предварительно Им сделанные и на тверди небесной положенные. Далее, в пятый день, воды производят, по повелению Божию, гадов, рыб и птиц, и эти воды и по сие время, как подтверждают научные исследования, обильнее жителями нежели суша. За сим в шестой день земля по повелению Божию производит остальной животный мир, а наконец, Божиим произволением, из персти земной, то есть из совокупности всех небесных и земных элементов, образован и сотворен, по образу и по подобию Божию, человек с живою душой и свободною волей, одаренный силою мышления и даром слова. А затем, как говорит бытописание, Бог почи от всех дел своих, яже сотвори (Быт.2:2). Следовательно, творческая деятельность по устройству земных творений (за исключением благодатных случаев) окончена, и с того времени вся мирная жизнь на земле подчинена установленным Творческим законам. С того времени, как справедливо замечает Клод Бернар, «ничто не рождается, ничто не творится, а все продолжается. Природа не представляет нам ни одного акта творения. Она есть вечное продолжение».⁵⁵ Об этом между прочим и будем говорить далее в историй происхождения неба и земли, и трех царств природы: минерального, растительного и животного, имея в оснований откровений Священного писания и научные исследования.

Было время, когда, не было ни неба, ни земли, ни видимого нами мира. В неизмеримом беспредельном мировом пространстве, существовал только один Предвечный, Безначальный, Всемогущий, Бог, ныне в Святой Троице славимый, которому, как выражается блаженный Иероним, «неиссчетное число веков служили Ангелы, Престолы, Власти и прочие силы, и, существовали по воле Его, без всякого измерения и подмены времен.⁵⁶ Наконец, Всемогущий Бог, по неизреченной своей благости, благоволил создать видимый нами мир, небо и землю с её, обитателями, и всю вселенную, с её небесными телами. В основу этого видимого мира, сотворил, Бог, из ничего, газообразное вещество в пространстве и, одарил его разными силами и свойствами, которые стали служить в природе для осуществления Его Творческих целей. Из этого вещества, как повествует священное писание, сотворил Бог вещественный, ныне видимый нами, мир (Прем.11:18).

Божественное откровение, повествующее нам о происхождении мирового вещества и всего видимого мира, изложенное священным пророком Моисеем, начинается словами: «В начале, сотвори, Бог небо и землю» (Быт.1:1). Чтобы понять историческое значение этих слов, прежде, всего необходимо знать истинный смысл этого текста по еврейскому подлиннику, так как слова эти переведены на славянский и русский языки с еврейского подлинника, потому что святой пророк Моисей написал книгу бытия на еврейском языке. В подлиннике, замечает Тертулиан, слово «в начале» означает «основу»,⁵⁷ а слово «сотвори» означено в подлиннике глаголом «бара», а этот глагол бара означает творение из ничего.⁵⁸ Таким образом оказывается, что смысл начального Библейского исторического текста таков: «В основе из ничего сотворил Бог небо и землю». А из этого и следует, как сказано выше, что было время, когда не было ни неба, ни земли, ни видимого нами мира. Когда же Богу угодно было произвести вселенную, как-то: солнца, планеты, лупы, кометы и наземный мир – растения и животные, тогда в основу всему этому сотворены небо и земля. Следовательно, все, что мы видим теперь, происходит от этих основных начал, т.е. от неба и земли. А потому следует объяснить теперь, что такое есть библейское небо и что есть земля, а затем рассмотреть, как эти основные начала могли, по воле Творца, образовать все видимые нами существа.

Вопрос о существе библейского неба, как видно из разных сочинений, постоянно занимал умы, как древнейших, так и новейших писателей, но не разрешён еще и до настоящего времени. Одни считают небом мир духовный ангельский, другие звездный мир, третьи мировое пространство, но ни одно из этих определений не соответствует истинному значению, – смыслу Божественного откровения.... Чтобы определить существо неба или его свойства, необходимо основать свое заключение на одном буквальном смысле Священного Бытописания, ни мало не уклоняясь в предположения или догадки. Господин Глориантов, разбирая Бытописание по еврейскому подлиннику, говорит: «Рассматривая те черты в каких священный Бытописатель изображает действия Творца, не трудно заметить, что они представляются им в четырех различных формах: одно Бог творил, другое делал, или образовал, а иное делалось по Его повелению, – да прорастит земля, да изведут воды и прочее. Из всех этих перечисленных нами видов Творческой деятельности один только глагол «бара» означает творение из ничего, второй глагол «аса» значит сделал, устроил, третий глагол «яцар» значит образовал, дал форму. Так небо Он сотворил (Быт.1:1); земля Им сотворена (Быт.1:1); свет является по Его повелению (Быт.1:3); твердь явилась по Его повелению (Быт.1:6), и была Им сделана (Быт.1:7); суша явилась (Быт.1:9), отделившись по Его слову от моря. Растения произведены по воле Божией землею (Быт.1:11–12), светила небесные Он заставил явиться (Быт.1:14), Он их сделал (Быт.1:16), положил на тверди небесной (Быт.1:17); гады и рыбы произведены водами, по Творческому слову, которое вместе с тем повелело и птицам летать по воздуху (Быт.1:20), и в тоже время Бог их сотворил (Быт.1:21). Животные земные произведены землею (Быт.1:24), Бог их сделал (Быт.1:25). Человек Богом сделан (Быт.1:26) и сотворен (Быт.1:27).⁵⁹

Вот истинный смысл священного писания, – Божественного откровения, по которому мы должны составить себе понятие о существе библейского первозданного неба и всего видимого мира. Из этого сказания мы сделали уже вывод, что небо есть существо, сотворенное из ничего, произведенное, из небытия, а из другого разъяснения заключили, что небо сотворено в основу мироздания. Но далее в полном изложении Бытописания упоминается о другом небе. И сотвори Бог твердь и нарече Бог твердь небо (Быт.1:8). Это небо, как по смыслу Бытописания видно, уже не из ничего сотворено, а только явилось по повелению Божию (Быт.1:6); и Им было сделано (Быт.1:7). Таким образом в акте мироздания мы встречаем два неба: небо первозданное, сотворенное из ничего в основу мироздания, по выражению священного псалмопевца, небо небес вековых (Пс.67:33), и другое небо, сделанное во времени, явившееся по повелению Божию во 2-й день шестидневного творчества, и это есть небо – твердь. Теперь, чтобы определить существо неба, нужно знать или цель творчества, или свойство неба. Цель творчества выражается тем, что небо сотворено в основу мироздания, а свойство неба мы можем познать, сопоставивши тексты о происхождении небес с последующим текстом: «и птицы, летающие по земли, по тверди небесней» (Быт.1:20).

В этом тексте как нельзя более ясно определяется свойство неба – тверди. Научные данные, основанные на изучении сил и явлений природы, неоспоримо свидетельствуют, что птицы летать в пустом пространстве никак не могут, и не только летать, но даже и существовать. Для того же, чтобы птицы могли летать и жить в пространстве, нужно чтобы оно было наполнено таким газообразным веществом, каков есть воздух, окружающий нашу землю, в котором птицы производят дыхание и управляют своим полетом. Без существования же воздуха ни жизнь, ни полет птиц в пустом пространстве немыслимы. А как теперь несомненно, что птицы летают в воздушном пространстве или в воздухе, библейское же сказание указывает, что птицы летают по тверди небесной или по тверди, то не ясно ли здесь указывается, что благотворный для жизни и летания птиц воздух считается по библейскому сказанию твердию или небом. Таким образом здесь ясно определяется свойство неба – тверди, свойство вещественное, материальное, поддерживающее птиц при их полете и способствующее их жизни и дыханию. По этому-то святой Василий Великий, рассуждая о воздухе или тверди, говорит: «Сей воздух, находящийся над нашею головою, назван также и твердию».⁶⁰

А воздух в сущности есть ничто иное, как прозрачное, газообразное вещество, состоящее из смеси не соединившихся между собою газообразных тел: азота, кислорода и небольших частей углекислоты и водорода. Вот это-то газообразное вещество, или мировую материю и назвал Бог небом (Быт.1:8)

По какому же случаю названа твердь небом? А потому, без сомнения, что твердь имеет такие же свойства, какие имело и имеет первозданное небо; в противном случае, если бы твердь имела другие свойства нежели первозданное основное небо, то название её небом было бы несвойственно. Следовательно, поэтому, первозданное небо тоже есть ничто иное, как мировая материя, легкая, эфирная, сотворенная из ничего, в основу мироздания, Предвечному Творцу не совечная и не самобытная; а твердь небесная есть, таким образом, только часть этого первозданного основного неба, но одних и тех же газообразных свойств.

Здесь, впрочем, рождается вопрос: если небо первозданное и небо, устроенное во времени шестидневного творчества есть одно и то же существо, одних и тех же свойств, то почему же это последнее названо твердию, не смотря на то, что Сам Бог назвал его небом? А потому, вероятно, что упоминаемая в бытописании твердь распространена только над землею, и как объясняет святой Василий великий: «воздух или твердь в сравнении с эфирным телом (каково первозданное небо) несколько плотнее и более сгущен от поднимающихся паров»⁶¹ и от тяготения к земле, прибавим мы от себя. И так мы имеем полное основание назвать небом то, что назвал небом сам Бог Творец мира; а именно газообразное основное вещество или мировую материю, которая теперь наполняет пространство, окружает нашу землю и составляет атмосферный воздух, которою мы дышим, а, следовательно, которою и живем, и без которой не может жить ни одно живое существо и из которой составился весь видимый вещественный неорганический и органический мир. Точно такое же понятие о существе неба имели и древние учители святой церкви. Святой Василий Великий говорит: «что касается до сущности неба, довлеет нам реченное Исаием, который простыми словами довольно дал нам понятие о существе оного, когда говорит: утверждей небо яко дым (Ис.1:6), то есть сотворивший тонкое естество, а не твердое».⁶²

К тому же понятию о существе первозданного неба приходим сопоставляя первый текст Бытописания «В начале сотвори Бог небо и землю», с текстом священного писания «Ты сотворил мир от безо́бразного вещества»;⁶³ а также с древним изречением блаженного Августина: «Сначала создано вещество смешанное и неустроенное, из которого произошло все, что явилось потом – раздельным и устроенным»;⁶⁴ и с учением нового Богословия «сначала сотворена материя нестройная и без видная, а потом из неё все различные роды тварей».⁶⁵ Все это ясно указывает, что под словом небо в начале мироздания сотворил Бог ничто иное, как газообразную мировую материю, послужившую основой всему вещественному миру и газообразному атмосферному воздуху, или что одно и то же – тверди небесной. А из всего этого следует, что творение газообразной мировой материи предшествовало всем вещественным творениям, а, следовательно, и всему шестидневному творчеству. Точно также выходит и по исследованиям науки. Фольгер говорит: «Все материи земного шара до начала земли находились в газообразном состоянии, оттого должны были наполнять необъятное пространство».⁶⁶

Таким образом, известно, что до начала образования нашей земли и прочих небесных тел, была сотворена и распространена в небесном пространстве газообразная материя. Многие ученые старались найти естественную причину образования этой по ныне существующей первозданной материи, отыскать законы в природе, не могла ли эта первичная мировая материя, из которой составлен весь видимый нами мир, образоваться сама собою, естественным путем, но законов таких они открыть в природе не могли. философия пришла к тому выводу, что из ничего – ничего и быть не может. А Лавуазье, как упоминает Глориантов, точными опытами над сложением и разложением тел доказал, что в природе не только ничто не происходит, из ничего, а даже ничто и не обращается в ничто.⁶⁷

Имея в основании эту истину, каждый приходит к заключению, что все видимые нами творения, историю которых мы хотим теперь здесь рассматривать, могли произойти не иначе, как из прежде существовавших основных начал, а эти последние, в свою очередь, должны были произойти от другого первобытного начала; но откуда взялось самое первичное вещественное начало, это для многих мыслителей мира сего, не держащихся истин священного писания, остается непроницаемою тайной.

Последователи новой философии, при полнейшей наклонности отвергать все непостижимые для человеческих чувств силы, в сем случае приходили к заключению, что еще прежде основания видимых нами творений, и еще прежде происхождения основных веществ, из которых могла образоваться вселенная, должна была существовать какая-нибудь непостижимая для человеческих чувств и неуловимая для наблюдений сила, которая несамобытную газообразную мировую материю могла произвести и произвела из небытия. Мы же, верующие, не только из откровений священного писания познаем, но и из самого величества творения, строя и порядка мироздания убеждаемся, что действительно была и есть эта таинственная сила: она заключается в Предвечном Творце Боге. Один Он Всемогущий мог вызвать из небытия мировую материю, даровать ей силы и свойства и благоустроить вселенную. Было бы безумием, если бы мы заключили иначе, когда бы допустили мысль, что произведение мировой материи не есть дело рук Божиих. Если человек, образ и подобие Божие, мыслит, творит (хотя уже и из готовых веществ, а не и ничего) и повелевает всем тем, что подчиняет себе силою мысли и воли, то кому же он должен приписать причину сотворения мировой материи, и совершенство мироздания, как не Тому, от Кого получил свое бытие, свое мышление и творчество, как не Высшему разуму Божию, Его Всемогуществу, Его Премудрости.

Итак, когда библейское сказание, вполне согласное с научными данными, основанными на изучении сил и явлений природы, привело нас к познанию, что в начале сотворил Бог газообразное основное вещество в пространстве, послужившее основой всему вещественному миру и атмосферному воздуху, то нет, кажется, повода пускаться в бесполезные рассуждения, сколько времени надо было для образования всего мирового вещества. Тому, кто не в состоянии произвести ничего из ничего, допущенные миллионы лет в сем случае нисколько не помогут, а произведший все из ничего в продолжительном времени не мог иметь никакой надобности. Той рече и быша, той повеле и создашеся (Пс.32:9), – вот настоящее выражение образа творения.

Но очень естественно желание знать, хотя примерно, как густо было то первозданное вещество, которое образовало столь плотные мировые тела, образцом которых служит наша земля. Для разрешения этого вопроса ученые приняли в соображение нашу солнечную систему, потому что предполагают, что первозданное вещество, образовавшее наше солнце и все окружающие его планеты, было первоначально рассеяно в виде газообразного шара на том самом месте, где теперь обращается солнце и планеты. Мы не будем ни отрицать, ни подтверждать здесь предположения о первичном шарообразном состоянии вещества, но допустим мнение, что вещество, образовавшее солнце и планеты, первоначально рассеяно было именно на объясненном наукою пространстве.

Приведя в кубическое содержание пространство, занимаемое воображаемым первичным газообразным шаром, и исчислив вещество, содержащееся в составе тел солнечной системы, Гартинг пришел к следующим результатам: «Если сравнить, говорит он, известное количество массы тел, принадлежащих к солнечной нашей системе с объемом такого шара, которого полу-поперечник выражает расстояние Нептуна, самой отдаленной из всех доселе известных планет, то окажется, что в одной географической кубической миле содержится этого вещества 2076 килограмм⁶⁸ (5069 фунтов)». Далее Гартинг, изъясняя, что чрезвычайно ничтожная плотность эта вполне соответствует свойству газа, делает сравнение этого вещества с газом водорода и находит, что водород в разреженном до крайности виде, в 21 раз плотнее того первозданного вещества, которое было в рассеянии до начала образования нашей солнечной системы. О свойстве же первозданного вещества Гартинг говорит: «газ этот был столь же прозрачен и также мало светящийся, как наша теперешняя атмосфера».⁶⁹ Таким образом, кроме определения плотности вещества, Гартинг отчасти указывает еще на то, что первозданное вещество было не раскаленное, как допускал Кант, а обыкновенное, то есть каким мы находим это вещество в окружающей нас воздушной атмосфере, таким оно было и сначала.

Выяснивши, что библейское небо есть первозданное вещество, послужившее основой всему вещественному миру, мы должны обратить внимание на те основные силы и свойства, которыми одарил Предвечный Творец вещества природы при произведении их из небытия. Эти дарованные веществам силы и свойства известны теперь в науке под именем сил физических и химических, которые мы и перечислим здесь на столько, на сколько нужны они для изложения истории, происхождения неба и земли, и трех царств природы: минерального, растительного и животного.

Из первозданных основных веществ, одаренных разными общими и частными свойствами, до сего времени в окружающей нас природе найдено и исследовано шестьдесят четыре начала или элемента, которые названы простыми телами для обозначения того, что каждое из них состоит из одного только вещества.⁷⁰ Элементы эти:

Все поименованные вещества, по особым отличительным свойствам, разделяются на два различные отдела. К первому принадлежат тела, которые имеют металлический блеск и отличаются хорошею способностью проводить теплоту и электричество; такие тела называются металлами, и их считается 49. Остальные же 15 веществ, именно: азот, бор, бром, водород, йод, кислород, кремний, мышьяк, селен, сера, теллур, углерод, фосфор, фтор и хлор, не имеющие ни металлического блеска, ни хорошей способности проводить теплоту и электричество, называются телами не металлическими или металлоидами.

Открытые наукой общие свойства простых тел убеждают нас, что Творец мира первозданным веществам даровал свойство вечного движения, так сказать, жизнь. Это свойство выражается в физических силах взаимного притяжения и отталкивания. Мировые вещества состоят из мельчайших невидимых атомов, которые в одно и то же время друг друга притягивают и отталкивают. Сила притяжения обусловливается в телах взаимным стремлением друг к другу, а отталкивательная сила – теплотой. А так как лишить тела способности стремиться друг к другу или отнять у них совершенно теплоту невозможно, то эти два свойства – взаимное притяжение и теплота, с присущею ей силою отталкивания, должны быть признаны нами за коренные, природные, дарованные телам Творцом природы при самом их происхождении из небытия. На этих-то коренных свойствах тел, названных в ученом мире силами природы, основано все мировое движение и равновесие Вселенной. За сим, прочие известные в природе физические деятели: магнетизм, электричество, гальванизм, свет, звук и т.п. со всеми их явлениями, составляют лишь особые виды одного и того же рода движения, основанного на взаимном же притяжении и отталкивании. Г-н Новосильский говорит: разум открывает нам только одно вещество, одаренное движением. Все изменения, замечаемые нами в телах, – только следствие своего рода движения.⁷¹

Рассматривая газообразные тела в природе, находят, что каждое тело имеет свой особый удельный вес и свою особую плотность; этот вес и эта плотность определяются законом притяжения и отталкивания. Сравнивая плотность газа водорода и атмосферного воздуха, находят, что водород при обыкновенном давлении воздуха в 14,5 раз легче воздушной смеси газов: азота и кислорода, – из чего следует, что в водородном газе содержится значительная степень теплорода, почему он есть самый легчайший газ, и сила притяжения, сближающая атомы, в нем в 14,5 раз менее нежели в воздухе; в газах же воздуха преобладает против водорода сила притяжения, отчего газ этот гуще водородного и весит тяжелее его. То же самое представляют и все прочие газы. Но из плотности атмосферы не следует, однако, заключать, что газы её не могут разрежаться более того, как заметны они при поверхности земли. Они большую плотность и наибольший вес имеют при поверхности земли, когда, при громадной силе земного притяжения, отталкивающая сила газов находится в сильнейшем напряжении; далее же от земной поверхности, при уменьшении силы земного притяжения, густота воздуха, как дознано, более и более уменьшается. Из этого следует, что на вес и плотность газов действуют не одни собственные коренные свойства их – взаимное притяжение и отталкивание, но и приближенное к ним более или менее громадное тело.

Следовательно, воздух, без притяжения к земле, мог бы разредиться до чрезвычайности и, быть может, оставил бы нашу землю почти безвоздушною. То же самое произошло бы и со всеми прочими газами. Без притяжения Земли и охлаждения всякое тело, раз обратившись в газообразное состояние, осталось бы таким навсегда (или, по крайней мере, до химического соединения с другим телом), но при притяжении Земли этого не бывает. Совсем иное явление представилось бы тогда, когда газы воздуха при земном притяжении не имели бы свойств отталкивания, тогда все они притянулись бы к Земле и, вошедши в состав её, оставили бы Землю совершенно безвоздушною. Это самое явление, почти не заметно для нас, совершается со многими отделившимися от земли газами, отталкивающая сила которых уступает силе земного притяжения, а потому в составе атмосферы нашей тяжелых газов никогда не замечается.

Из объясненных свойств газов мы, кажется, с некоторою вероятностью, могли бы заключить, что первичные мировые вещества, при взаимном притяжении и отталкивании, по сотворении могли существовать в пространстве вечно и не соединиться между собою, быть может, никогда. Но Творец мира сотворил вещества и, следовательно, даровал им свойство движения не для вечного странствования в пространстве, но для осуществления своих творческих целей. А потому мы видим в природе все газообразные первозданные вещества соединившимися между собою в более или менее твердые массы, а газообразное свойство свое как будто бы утратившими. Между тем научно исследовано, что объясненные общие свойства тел притяжение и отталкивание, при соединении простых тел в сложные, переходят и к частицам, как это видно, например, из свойства сложных газов – углекислоты и водяных паров.

Далее исследовано, что простые тела, сгруппировавшись даже в самые плотные сложные тела, например, в камни или дерево, отталкивающую силу свою нисколько не утратили. Гано говорит: «всякое тело состоит из чрезвычайно маленьких частиц, которые не соприкасаются, но удерживаются на чрезвычайно малых расстояниях одна от другой, посредством сложного действия двух сил: притягательной и отталкивательной».⁷² Таким образом, между атомами и частицами, не смотря ни на какую плотность тел, находят промежутки или скважины, и эти скважины в разных телах неравномерны. Они образовались или смотря по силе химического сродства тел, или сцепления, или по мере частичного притяжения. Когда при соединении тел преобладает сила притяжения, говорят физики, тогда производятся тела твердые, каковы камни и металлы, когда же две силы притягивающая и отталкивающая в равновесии, производятся тела жидкие, каковы ртуть и вода, когда же преобладает сила отталкивания, производятся тела хотя и сложные, но газообразные, какова углекислота. А из всего этого и, следует, что первозданные вещества, по соединении в сложные тела, природное свое свойство притягиваться и отталкиваться ни сколько не утрачивают.

На основании вышеизложенного, выводится заключение, что если мы какое-либо тело видим в одном из трех состояний плотности, т.е. твердом, жидком или газообразном, то это состояние установилось: во-первых, под влиянием свойственных этому телу сил притягивающей и отталкивающей, во-вторых, под влиянием земного притяжения и атмосферного давления при сопротивлении тел и, наконец, еще в-третьих, под влиянием общей земной температуры. Так, например, мы знаем, что вода и ртуть, под влиянием равновесия сил притягивающей и отталкивающей находятся, в жидком состоянии, а под влиянием тех же свойственных телам сил, при земном притяжении и атмосферном давлении частицы ртути более тяготеют к земле, а потому ртуть тяжелее воды. Далее, мы знаем, что при обыкновенной температуре оба эти тела находятся в жидком состоянии, а при холоде сжимаются и обращаются в твердые тела, например, вода в лед; при возвышенной же температуре тела расширяются и, обращаясь в газы, улетучиваются, как, например, вода в парах.

То же самое представляют и другие тела, даже самые твердые. Так, например, зная твердость чугуна мы никогда без опыта не поверили бы, что он с переменою температуры может свободно сжиматься и расширяться; опыт же показывает, что чугун при холоде сжимается, а при теплоте расширяется. Повинуясь силе теплоты, говорит Гано, частицы удаляются, скважины между ними увеличиваются, а от этого происходит увеличение объема тел, называемое расширением.⁷³ Для опыта расширения берут чугунный шарик и кольцо, в которое шарик, при обыкновенной температуре, проходит плотно. Если этот шарик вынести на мороз и охладить, то он надаёт сквозь кольцо совершенно свободно; это доказывает, что шарик сделался от холода меньше прежнего. Когда же этот шарик нагревают, тогда он уже не проходит в кольцо, потому что сделался шире, и чем больше он нагревается, тем больше расширяется. Основываясь на опытах подобного расширения, г. Новосильский говорит: «нет тела, которое, будучи подвергнуто действию сильнейшего жара, не превратилось бы в газ, начиная с алмаза, до золота и платины».⁷⁴

Другими словами, нет ни одного тела, которое при усилении в нем силы отталкивания до степени, могущей преодолеть силу сцепления и земного притяжения, не обратилось бы в свое первобытное газообразное состояние, а усилить в телах силу отталкивания может только теплота. А из всего этого следует, что дарованные телам свойства, взаимное притяжение и отталкивание, обусловленное силою теплоты, хотя никогда совершенно не уничтожаются, но в силе своей постоянно изменяются; а отсюда следует изменение в состоянии одного и того же тела, или передвижение частиц, смотря по степени притяжения или отталкивания, а это и есть признак вечного движения, ибо тела тем только и движутся, тем только и явления производят, что основные силы их находятся в постоянном колебании.

Всякая перемена в температуре влечет за собою неминуемое колебание в каждом теле, будь оно твердое, жидкое или газообразное; в особенности заметно это колебание при температуре возвышенной, которая обыкновенно сообщается телам лучами солнца, нагреванием, трением и давлением. Действия от лучей солнца мы видим наглядно в испарении воды и в расширении тел, например, ртути в термометрах; действия от нагревания мы видим в самоварах и паровиках, а также и при плавлении металлов, а действия от трения – в опытах электричества и в опытах натирания дерева деревом же. По опыту известно, что если будем долго и сильно тереть дерево об дерево, то оно само собою воспламенится, как будто бы подожженное огнем. Такая же воспламеняющая теплота, как мы упоминали, сообщается телам сильным давлением. Опытом дознано, что воздух, сжатый в пять раз против настоящего объема, может воспламенить прикасающееся к нему горючее вещество, а сжатый до десятой части своего объема достигает до температуры раскаленного угля. Сообщенная телам теплота производит различные явления, в одном случае тела не окисленные окисляются кислородом воздуха – воспламеняются, а в другом, когда они уже окислены или неспособны окисляться, или же не приходят в соприкосновение с воздухом расширяются, подобно воде обращающейся теплотой в пары. Если тело сообщенною ему теплотой приведено будет в расширение в запертом состоянии, как вода в паровиках, то расширенное тело первоначально ограничивается определенным пространством, приходя, как говорится, в напряжение, причем на тонких стенках паровика замечают иногда значительные выпуклости, какое явление происходит от внутреннего давления расширенного тела на сдерживающие его стенки. Если при таком явлении не открыть предохранительного клапана и не выпустить излишнего пара, то увеличивающееся расширение доходит до такой степени, что разрывает сдерживающий его сосуд, и расширенное тело со страшною силою вылетает на воздух, стремясь занять свойственное ему по расширению пространство. Все эти явления, представляет и наша Земля, которая, сложившись из веществ под влиянием сильнейшего давления, имеет наисильнейшую внутреннюю теплоту.

Кроме этих явлений Земля представляет и другие физические явления, из которых наиболее замечательны магнетизм, электричество и гальванизм. В составе Земли нашей есть тело, называемое магнитный железняк или магнитный камень; состав его – железо и кислород. Этот минерал замечателен свойством обращаться одним из концов своих на север, а другим – на юг, притягивать к себе железо и закаленную сталь и разлагать в них магнетизм. Происходящие от магнитного камня явления называются магнетизмом, а самый камень магнитом. Когда магнит, например, в пластинке, повесить на нитку за средину, тогда он, при свободном движении, в горизонтальном положении, после некоторых колебаний, укажет одним концом на север, а другим на юг. Концы магнита, обращающиеся к полюсам земли, называются полюсами. Если возьмем другую пластинку магнита, подобную первой, также испытанную, и будем подносить ее к висящему магниту северным полюсом к северному же, или южным к южному, тогда увидим, что висящий магнит они будут отталкивать, а когда подобный магнит будем приближать южным полюсом к северному, или северным к южному, тогда эти разнородные полюсы будут притягиваться. Отсюда выведено заключение, что однородные полюсы магнита взаимно отталкиваются, а разнородные полюсы взаимно притягиваются. Стало быть, и здесь тела оказывают чувствительность, особую, неведомую для нас, жизнь.

Но наибольшая чувствительность в телах оказывается в явлениях притяжения железа и закаленной стали и в разложении в них магнетизма. Если взять брусочек железа и поднести его тем или другим концом к средине магнита, где была привязь, то магнит не окажет на него ни малейшего влияния; когда же придвинуть железо тем или другим концом к одному из полюсов магнита, тогда магнит притянет его к себе, и оно повиснет на нем. Притяжением магнита внутренний магнетизм железа разлагается на северный и южный; магнетизм северного полюса железа оттягивается к южному полюсу магнита, а магнетизм южного полюса отталкивается к свободному концу железа. Брусочек железа прикосновением к магниту намагничивается чрез влияние. Это заключение подтверждается тем, что если на свободный конец железа, намагниченного чрез влияние брусочка, посыпать железных опилок, то брусочек притянет их к себе точно с таким же разложением в них магнетизма; при чем эти маленькие частицы, намагниченные также чрез влияние, делаясь сами магнитами, цепляясь друг за друга, вешаются в роде кисти.

Кроме того, в природе существует замечательнейшее явление, называемое электричеством. Когда какое-либо твердое тело Земли находится, так сказать, в состоянии относительного покоя, тогда оно не оказывает, по-видимому, никаких признаков чувствительности; но, если тело это, например, серу, смолу или стекло, натирать шерстяною материей в одну сторону, тогда оно окажет чувствительность, т.е. наэлектризуется, что значит – явит не замечаемое в нем дотоле свойство притягивать к себе мелкие тела, издавать свет в темноте и разбрасывать искры. Подобным же образом наэлектризовывают шелковый платок сильным маханием в воздухе и шар бросанием в атмосферу. Шодлер говорит: «Если потереть смолу или стекло в темноте, то появится на их поверхности свет; если же к ним поднести палец или металлический какой-нибудь предмет, то из них будут выскакивать с треском искры. Это явление называется электрическими искрами».⁷⁵ Электричество делится на два: одно называется положительным, а другое отрицательным. Каждое тело в природе имеет два электричества: одно положительное, а другое отрицательное. Когда тело натирают, тогда, смотря по натиранию, развивают в нем или положительное, или отрицательное электричество. В таком-то однородном электрическом состоянии наэлектризованное тело, при сближении с другим телом, содержащим противоположное электричество, оказывает физические свойства: притяжение, свет и искры.

Подобное же электричество находится в газах атмосферы и в водяных парах. Опытами дознано, что грозовые облака, проходящие в атмосфере, всегда находятся в электрическом состоянии, имея одни положительное электричество, другие – отрицательное. Гумбольдт говорит: «Каждый паровой пузырек окружен небольшой электрическою атмосферой; когда эти пузырьки сбираются и сгущаются в облака определенных очертаний, тогда электричество каждого из пузырьков переходит на всю поверхность или внешнюю оболочку сгущающегося облака и способствует таким образом к умножению его общего электрического напряжения».⁷⁶ При благоприятствующих обстоятельствах, например, при сырости воздуха, когда он делается хорошим проводником электричества, электричество это разряжается искрами, известными нам под именем молнии, сопровождаемой треском или громом. Электрические искры мгновенно пробегают в пространстве с облака на облако и оттуда на землю, сопровождаясь иногда гибельными явлениями – смертью людям и пожарами.

К электричеству принадлежит гальванизм; это есть электричество, возбуждаемое в телах химическими процессами. Гано говорит: «это электричество не составляет нового рода силы, но получается только новым способом, доставляющим гораздо больше электричества, чем трение, и обнаруживающим более замечательные явления.⁷⁷ Гальваническое или вольтаическое электричество, замеченное сначала профессором Гальвани и исследованное опытами Вольты и других, возбуждается главным образом от соприкосновения металлических тел с кислотами. Первые опыты Вольты состояли в следующем: положивши на руку кружок меди, а на него кружок цинка, он, посредством особого прибора, называемого конденсатором, открыл, что на кружке цинка от прикосновения к меди, лежащей на руке, возбуждающей электричество, оказалось электричество положительное, на кружке меди – отрицательное. Для произведения посредством гальванизма усиленных электрических действий, называемых гальваническими токами, Вольта брал несколько кружков из меди, цинка и папки, смоченной серною кислотою, и клал эти кружки на стеклянной подставке друг на друга в следующем порядке: сначала, снизу, клал кружок меди, на него кружок цинка, на цинк папку, на папку снова медь, цинк, папку и т.д. Уложивши таким образом все приготовленные кружки – меди, цинка и папки – в виде столба, так, чтобы самый верхний кружок был непременно цинковый, Вольта получил на верхнем цинковом конце столба усиленное электричество положительное, а на другом конце, на медном кружке – усиленное электричество отрицательное. Эти два конца столба, говорит Гано, на которых электричество имеет наибольшее напряжение, называются полюсами: тот, который соответствует цинку, составляет положительный полюс, а тот, который соответствует меди, – отрицательный.⁷⁸ Усиленное напряжение электричества являлось тем в большей степени, чем более было наложено пар металлических кружков. Последующие опыты показали, что электричество в вольтовом способе развивается от химических действий серной кислоты на подвергнутые опыту металлы. Ленц говорит: «А так как кислота сильнее действует на цинк, нежели на медь, то главная электро-возбудительная сила, определяющая направление тока, есть следствие действия кислоты на цинк; или, вообще, на более окисляемый металл.⁷⁹ Кислота, действуя химически на металлы, возбуждает в них, как заметно, наклонность к движению, и эта наклонность обнаруживается именно в явлениях электричества или гальванизма.

Наклонность к движению и даже разложению тел проявляется очень резко в следующем гальваническом опыте, подробно объясненном Ленцом.⁸⁰ Если взять стеклянный сосуд, налитый более половины слабою серною кислотой, и заткнуть пробкой, в которую просунуты две металлические пластинки из платины и цинка, отделенные друг от друга некоторым промежутком, то увидим, что кислота на погруженные в нее пластинки не окажет никакого действия; но если концы пластинок, высунутые из пробки наружу, соединить между собою проволоками, называемыми электродами, тогда на погруженной в кислоту платиновой пластинке будут освобождаться газовые пузырьки. Исследуя этот газ, находят, что это простое тело – водород, выделенный из содержащейся в кислоте воды; отделившаяся же при этом другая составная часть воды – кислород – соединился с отделившимися от цинковой пластинки атомами и произвел окись цинка, которая, тут же соединившись с серною кислотой, образовала соль – сернокислую окись цинка, известную под именем цинкового купороса.

Рассмотренный нами гальванический снаряд, соответствующий паре вольтовых кружков, называется также парою. Эта пара составляет так называемую гальваническую цепь. Когда пластинки между собою не соединены, тогда снаряд представляет незамкнутую гальваническую цепь, если же они соединены проволоками, т.е. электродами, тогда снаряд представляет замкнутую гальваническую цепь. Тоже самое представляет и вольтов столб. Гано говорит: «Когда полюсы не соединены между собою, столб не обнаруживает никакого влияния, но, когда оба электрода сближаются почти до соприкосновения, тогда между концами их появляется маленькая искра, происходящая от соединения разных электричеств».⁸¹ Следовательно, для того, чтобы гальванический ток пустить в действие, нужно только соединить электроды или проволоки, прикрепленные к двум наэлектризованным металлам, и тогда оба электричества, положительное и отрицательное, пойдут на соединение одно с другим, почему и говорят, что ток идет. На этом-то открытии устроены сильнейшие электрические машины, которые, с известною нам пользою, применены к телеграфам.

Когда, возбужденный химическим действием кислоты, электрический ток идет на соединение с противоположным током (так как в гальванической цепи идут два тока: один от положительного полюса, а другой от отрицательного), тогда не только отделяются от испытуемого тела мельчайшие атомы и появляются искры, но еще производятся сильнейшие теплота и свет. Гано говорит: «Когда мы пропускаем ток чрез проволоки или металлические листы, то видим, что они вдруг не только нагреваются до бело-каления, но даже плавятся и улетучиваются, когда ток довольно силен». Для произведения же электрического света, говорит он, употребляют угольные палочки из хорошо выжженного каменного угля, которые сначала приводят в соприкосновение, а потом одну соединяют с положительным, а другую – с отрицательным полюсами сильной батареи. Вскоре концы углей раскаляются до бело-каления и распространяют ослепительный свет, которого глаз не может выдержать. «Сравнивая его со светом стеариновой свечи, продолжает Гано, нашли, что 48 слабых угольных пар дают такой же свет, как 572 стеариновые свечи, а 46 сильных пар производят свет, равный четверти солнечного света. Электрический свет так силен, что при ста парах он страшно вредит глазам, а при 600 парах в одно мгновение может произвести головную боль, испортить зрение и опалить лицо так, как самое палящее солнце».⁸²

Указавши на свойства магнетизма, электричества и гальванизма, теперь следует обратить внимание на открытие Эрстеда, который показал влияние гальванического тока на приближающуюся к нему магнитную стрелку. Опыт открытия влияния гальванического тока на магнитную стрелку состоит в следующем: сначала ставят в горизонтальном положении магнитную стрелку, которая, при свободном движении, покажет одним концом на север, а другим на юг. По направлению этой стрелки протягивают проволоку, также одним концом на север, а другим на юг. На концах этой проволоки привинчивают маленькие медные стаканчики и наполняют их ртутью. Если из гальванического прибора хотят пустить ток по проволоке над магнитною стрелкой, тогда вводят ее в цепь следующим образом: в стаканчик со ртутью, привинченный на южном конце проволоки, погружают конец проволоки, проведенный от положительного полюса прибора, а в стаканчик на северном конце проволоки погружают конец проволоки от отрицательного полюса прибора. Когда, таким образом, проволока над магнитною стрелкой введена будет в цепь, гальванический ток пойдет по ней от юга на север, т, е. от положительного полюса; при чем магнитная стрелка от влияния на нее тока, вместо естественного своего наклонения, отклонится северным концом на левую сторону – на запад, так что ток будет проходить между двумя полюсами магнита; если же конец проволоки от положительного полюса прибора перенести в стаканчик на север, а конец проволоки от отрицательного полиса в стаканчик – на юг, то гальванический ток пойдет с севера на юг, а магнитная стрелка отклонится на левую сторону – на восток. Когда же магнит поместить выше проволоки, тогда явления будут обратные. Пустивши ток ниже магнита, с севера на юг, замечают, что северный полюс магнита отклоняется на правую сторону – на запад, а пустивши ток с юга на север, замечают, что северный полюс магнита отклоняется на правую сторону – на восток. Следовательно, направивши ток по проволоке ниже магнита, с запада на восток, отклоним северный полюс магнита направо – на юг, а направивши его с востока на запад, увидим, что северный полюс магнита останется в своем естественном направлении – на север. Отсюда выведено заключение, что естественный магнит направляется одним из концов своих на север, а другим на юг, под влиянием естественных земных электрических токов. Гано говорит: «что касается до управляющего магнитами и подвижными токами действия земли, то Ампер объяснил его предположением, что вокруг земли идут, параллельно экватору, токи от востока на запад. Эти-то земные токи отклоняют стрелки компасов, намагничивают железную руду и направляют подвижные токи поперечно магнитному меридиану, т. е параллельно их направлению. Предполагают, что причина этих токов заключается в изменениях температуры, происходящих беспрерывно на поверхности земного шара, вследствие последовательных перемен дней и ночей».⁸³ Таким образом дознано, что в природе или вокруг земли нашей совершается постоянное движение электрических токов. Эти токи намагничивают землю, как громаднейший магнит, направляя северный магнетизм к северному полюсу земли, а южный – к южному.

До сего времени мы рассматривали в первозданных веществах силы и свойства, называемые физическими, но кроме общих физических сил мировые вещества одарены от Творца Вселенной еще иными свойствами, которые в ученом мире называются химическими. Объясняя физические свойства веществ, я высказался, что первозданные вещества, по физическим свойствам притяжения и отталкивания, могли бы существовать в пространстве вечно и не соединиться между собою, быть может, никогда; но по химическим явлениям мы замечаем в телах совсем иные свойства. Атомы однородного газообразного вещества, например, атомы кислорода, сильно отталкиваясь друг от друга, не отталкиваются с такою же силой от атомов других тел, а приходя с ними в близкое соприкосновение, при благоприятствующих обстоятельствах, мгновенно друг другом притягиваются и соединяются в сложные тела Соединяющиеся таким образом тела считаются имеющими между собою химическое сродство, а самое соединение называется силою химического сродства. Когда, под влиянием земного притяжения или под влиянием температуры, соединяются между собою тела однородные, например, атомы серы с серой же, тогда соединение называется просто сцеплением. Тела, соединяющиеся между собою силою химического сродства, свой прежний вид и свойства утрачивают, тогда как тела однородные, соединившись между собою силою сцепления или смешавшись механически, как воздух, первоначального своего вида и свойства не утрачивают. Известный нам свинец, металл серо-синеватого цвета, соединившись химически с кислородом, газом бесцветным, образует перекус свинца, красно-оранжевого цвета, называемую суриком, на свинец и кислород по виду и свойству нисколько не похожую; из газов же благотворного для нас воздуха производится азотная кислота, известная под именем крепкой водки.

Самое сильнейшее химическое сродство ко всем без исключения телам имеет кислород. К этому, весьма распространенному в природе, простому телу, составляющему, как ученые находят, третью часть всей коры земной и пятую часть воздуха, имеет наисильнейшее химическое сродство металл – калий. Кагур говорит: «Калий поглощает сухой кислород при обыкновенной температуре. Если металл в виде пластинок, то поглощение весьма быстро и становится еще быстрее, если опыт производят при возвышенной температуре. Сродство калия к кислороду так велико, что он его отнимает почти у всех тел, содержащих кислород. Поэтому, для сохранения калия, необходимо поместить его в склянки, наполненные нефтью».⁸⁴ Почти подобное же сильнейшее химическое сродство имеют к кислороду металлы кальций и натрий, в особенности же натрий. Поэтому такие вещества в свободном состоянии почти никогда не встречаются, а всегда в соединении с кислородом. Подобное же химическое сродство, но в различных степенях, замечают и между прочими веществами.

В каком количестве, по весу, соединяется одно тело с другим силою химического сродства, показано цифрами на таблице, при наименовании тел, где пай водорода принят за единицу, а по нем расчислены все прочие тела. Так, зная по химии сродство кислорода ко всем без исключения телам, мы смотрим по таблице водород – знак Н, пай 1 и кислород – знак О, пай 8 и заключаем, что если один золотник (или долю) водорода соединить с восемью золотниками (или долями) кислорода, то образуется сложное тело. И действительно, соединив в означенной пропорции атомы водорода с атомами кислорода, получают окись водорода – воду. Этого сложного тела образуется девять золотников (или долей), так как при соединении простых тел в сложные не утрачивается ни одного атома; так равно ни одного атома не может и прибавиться, где бы они не соединились – в растении ли, в животном ли, или просто в минерале. Но по одному простому смешению атомов, хотя и в надлежащей пропорции, еще нельзя, наверное, заключить, что они между собою непременно соединятся, потому что для соединения некоторых тел нужны еще особые благоприятствующие к тому обстоятельства, например, повышенная температура. По химии известно, что водород, кремний и некоторые другие тела при обыкновенной температуре с кислородом никогда не соединяются, а всегда при повышенной.

О соединении кислорода с водородом, в надлежащей пропорции, Ленц пишет: «Если в этой пропорции смешаем оба газа, то мы еще не получим воды, а только смесь газов; но если этой смеси коснется пламя или электрическая искра, то они мгновенно соединятся с сильным взрывом, так что если бы эта смесь была зажжена в стеклянном шаре, то он был бы разбит в мелкие куски».⁸⁵ Из этого мы видим, что для химического соединения кислорода с водородом нужно воспламенить последний, или, вернее сказать, сообщить ему необходимую для этого теплоту. Эта теплота может сообщиться, например, от электрической искры, хотя нескольким атомам, а засим уже, как говорит Ленц, «когда, от зажигания первые частицы соединяются с кислородом, тогда при этом соединении, освобождается столько теплорода, что от него зажигаются прикасающиеся частицы; те, в свою очередь, зажигают следующие, и таким образом горение продолжается само собою».⁸⁶ Медленное горение мы видим в свечах и дровах, но воспламенение водорода в кислороде, являясь хотя бы и от одной искры, производит ужасные взрывы, которые происходят от того, что водород, воспламеняясь, мгновенно расширяется, и после вспышки, производя воду, также мгновенно охлаждаясь, сжимается, оставляя в пространстве пустоту. В эту-то пустоту воздух, стремясь с силою, давлением своим производит гром и треск, разумеется, смотря по количеству смеси, а, следовательно, и по мере образовавшейся пустоты. Такая смесь водорода с кислородом, воспламеняющаяся в воздухе, известна в химии под именем гремучего газа. А как мы видели, что водородный газ содержит в себе сильнейшую степень теплорода, то, при соединении водорода с кислородом и при уменьшении объема их, развивается столько теплоты, что из одного фунта сгоревшего водорода можно нагреть от 1 до 100 градусов 236 фунтов воды, какой теплоты не может произвести ни одно горючее тело. Даже сгоревший фунт чистого угля может произвести только третью часть этой теплоты.

Сложные тела, соединенные из разнородных атомов простых тел силою химического сродства, означаются химическими формулами, из которых видно, что тело соединено из нескольких паев – разнородных тел. Так, если, при описании сложных тел, мы видим химическую формулу, означенную латинскими литерами СО, то, посмотрев на таблицу поименованных простых тел, находим, что знак С принадлежит углероду, а знак О – кислороду, следовательно, тело, означенное формулою СО, означает соединение одного пая или 6 весовых долей углерода и одного пая или 8 весовых долой кислорода. Такое соединение по химии называется окисью углерода. Этот газ известен нам под именем угара. Он образуется при горении тела, например, дров, при слабом притоке воздуха. Если, при топке печи в комнате, закроем не совершенно наглухо трубу и печь, то от горения дров и угля получаем угар, или окись углерода, потому что уголь и есть углерод, ибо каждое дерево состоит из углерода, кислорода, и водорода; горение же дерева есть ни что иное, как окисление углерода дерева кислородом воздуха. Являющееся при этом пламя происходит, по замечанию Ленца, от того, что «часть углерода соединится с водородом и составит углеродисто-водородный газ, который, по легкости своей, поднимается вверх и, загораясь в соприкосновении с атмосферным воздухом, образует то, что называется пламенем».⁸⁷

Таким образом, тело, окисляющееся кислородом с пламенем, называется горючим телом, а тело, окисляющееся без пламени, называется негорючим телом. Если при горении дерева свободно допускается воздух, тогда уже образуется не окись углерода, а угольная кислота, обозначаемая формулою СО₂. Цифра, поставленная при О, т.е. при кислороде, означает, что в состав углекислоты вошло кислорода два пая, или уже не 8, а 16 долей его на один пай углерода, или же на 6 долей его. Из этого мы можем понять, что простые тела соединяются не всегда в количестве одного пая, а по два, по три и более паев одного тела на один, два или три пая другого тела. Но. при таких больших соединениях всегда образуются совсем отличительные от первых тела. Так, соединение одного пая азота с одним наем кислорода производит закись азота AzO, соединение одного пая азота с двумя паями кислорода производит азотную окись AzO₂, а соединение одного пая азота с пятью паями кислорода производит азотную кислоту AzO₅, известную под именем крепкой водки.

Все простые тела, смотря по степени соединения, образуют окиси, кислоты и соли. Соединения кислорода с металлами производят окиси, которые для образования солей служат основаниями, а соединения кислорода с неметаллическими телами вообще производят кислоты, соединения же окисей, или оснований, с кислотами производят соли. Так, пай металла калия, соединившись с паем кислорода, производит окись калия КО; пай кальция, соединившись с паем кислорода, производит окись кальция СаО, называемую известью, пай магния, соединившись с паем кислорода, производит окись магния MgO; пай натрия, соединившись с паем кислорода, производит окись натрия NaO и так далее. Из этого не следует, однако, заключать, что для образования окисей только и нужно по одному паю тел. Известно, что некоторые тела для образования окисей требуют больше кислорода.

Так, например, пай железа, соединившись с паем кислорода, произведет еще не окись, а только закись железа FeO; когда же соединятся два пая железа с тремя паями кислорода, тогда произведут уже окись железа Fe₂O₃. Точно также два пая алюминия, соединившись с тремя паями кислорода, производят окись алюминия, или глиния Аl₂О₃, известную под именем глинозема. Эта же самая окись в некоторых соединениях заменяет кислоту. Когда кислород соединяется с металлоидами, тогда, как выше сказано, образуются кислоты. Так, например, один пай серы, соединившись с тремя паями кислорода, образует серную кислоту SO₃, известную под именем купоросного масла, один пай кремния, соединившись с тремя паями кислорода, образует кремневую кислоту SiО₃, называемую кремнеземом, чистый минерал которой известен под именем кварца, и так далее.

Кислоты имеют свойство жадно захватывать металлические окиси, или основания, и в соединении с ними образуют соли. Так, если окись алюминия или глиния Аl₂О₃ соединится с кремневою кислотою SiO₃, то образуется соль, известная под именем глины (Аl₂О₃+ SiO₃); окись калия КО, соединившись с кремневою кислотою SiO₃, образует соль, известную под именем кремнекислого кали (КО+ SiO₃); окись натрия NaO, соединившись с кремневою кислотою SiO₃, образует соль, известную под именем кремнекислого натра (NaO+SiO₃); окись магния MgO, соединившись с кремневою кислотою SiO₃, образует соль, известную под именем кремнекислою магния (MgO+SiO₃); окись кальция – известь СаО, соединившись с угольною кислотою СО₂, образует соль – углекислую известь (CaO+СО₂); эта же окись кальция СаО, соединившись с серною кислотою SO₃, образует соль – сернокислую известь (CaO+SO₃), и так далее.

Все эти соли называются простыми и безводными солями; но в природе есть соли водные и сложные. Если окись кальция – известь СаО с серною кислотою SO₃ соединятся в присутствии воды, то, приняв в свой состав два пая воды 2НО, образуют водную соль – гипс CaOSO₃+2HO; если соединятся четыре пая окиси магния 4MgO с пятью паями кремневой кислоты 5SiO₃ также в присутствии воды, то, приняв в свой состав один, два или более паев воды ХНО, образуют водную соль – тальк (4MgO+5SiO₃+XHO). Из сложных же солей, по распространенности своей, достойны особого замечания полевой шпат, слюда и роговая обманка. Когда в растворе две соли с разными основаниями, но с одинаковою кислотою, приходят между собою в соприкосновение, то соли эти слагаются и составляют сложную соль. Так, когда соль кремнекислого кали КОSiО₃ приходила в природе в соприкосновение с солью кремнекислого алюминия, при избытке кремневой кислоты, то, по силе сродства, приняв один пай кремнекислого алюминия (Al₂O₃+SiO₃) и два пая кремневой кислоты SiO₃, образовала сложную соль – полевой шпат (KOSiO₃+Al₂O₃3SiO₃); частью же соль кремнекислого кали (КО+SiO₃), соединяясь с солью кремнекислого алюминия (Аl₂О₃+SiO₃), принимала ее в количестве двух, трех или четырех паев, отчего и производилась из тех же элементов другая сложная соль – слюда (KOSiO₃+Al₂O₃SiO₃) такая разновидность слюды называется калистою; когда соль кремнекислого кальция кремнекислая известь CaOSiO₃ приходила в соприкосновение с солью кремнекислого магния, то, приняв три пая окиси магния 3MgO и два пая кремневой кислоты 2SiО₃, образовала сложную соль роговую обманку (CaOSiO₃+3MgO₂SiO₃) – разновидность, называемую граматит, и т.д.

Все эти соединения, по содержанию кислорода, вообще называются кислородными, но соединения, не содержащие кислорода, называются галоидными. Из галоидных солей более всех известен хлористый натр NaCl, состоящий из одного пая натрия и одного пая хлора, а также плавиковый шпат CaF, состоящий из одного пая кальция и одного пая фтора. Далее, достойны замечания серные соединения. Как кислород имеет сильное химическое сродство ко всем без исключения телам, так н сера имеет сильнейшее сродство к металлам. Соединения серы с металлами известны частью под именем колчеданов, а частью под именем блесков. Так, соединение одного пая железа с двумя паями серы называется серным колчеданом FeS₂, соединение серной меди CuS с серным железом FeS называется медным колчеданом (CuS+FeS), соединение одного пая серебра и одного пая серы называется серебряным блеском AgS, а соединение одного пая свинца с одним паем серы – свинцовым блеском РbS.

Вот те основные силы и свойства, которыми Предвечный Творец одарил вещества при самом происхождении их из небытия, и которые от создания действуют в природе как непреложный Творческий закон. Эти силы и свойства существовали ранее сформирования земли и прочих мировых тел. Следовательно, образование земли и других тел совершилось при действии помянутых сил и свойств, как физических, так и химических. По этому-то вещества, сотворенные Предвечным Творцом в основу мироздания, с их силами и свойствами и поясняют нам историю мироздания, переданную в кратких выражениях священного бытописания.

Библейская земля, историю которой изложил бытописатель в книге Бытия и на которой мы теперь живем, есть звезда небесного свода, одна из планет солнечной системы. Происхождение её из небытия тесно связано с небом, с первозданным веществом, без которого земля образоваться не могла. Боговдохновенный пророк Моисей, описывая историю происхождения земли и её жителей, начинает бытописание словами: «Вначале сотвори Бог небо и землю». Выразивши происхождение земли, совокупно с небом, одним глаголом, бытописатель показал неразрывную связь неба с землею: связь первозданного вещества с произошедшим из него небесным телом – землею. Но из этого никак не следует заключать, чтобы земля и небо были сотворены одновременно. Во времени творения неба и земли священное писание полагает некоторое различие и указывает, что небо произведено из небытия раньше, а земля образована после. Св. апостол Петр пишет: «Небеса беша исперва, а земля от воды и водою составлена Божиим словом» (2Пет.3:5), а святой Василий Великий о бытописателе говорит, что он «небесе дая первенство в бытии, а о земле утвердил, что она после произведена».⁸⁸ Точно также нет ни малейшего основания полагать, что земля произошла ранее других небесных тел. Святой Василий Великий говорит: «небо и земля положены суть аки некоторое основание и утверждение»;⁸⁹ следовательно, земля еще потому упомянута совокупно с небом, что она положена Всемогущим Творцом, как и самое небо, в основу и утверждение наземного мира, именно того, историю которого описывает пророк Моисей в книге Бытия, а таким образом объясняется, что происхождение земли выражено в бытописании совокупно с небом не потому, что она сотворена с ним одновременно, и не потому, что земля после неба есть самое первое творение, во Вселенной, а потому, во-первых, что она не могла произойти без предварительно сотворенного неба, то есть мирового вещества, а во вторых потому, что небо и земля положены Всевышним Творцом основанием и утверждением всему существующему наземному миру.

Земля, как теперь уже научно исследовано, имеет свою определенную форму и свой вещественный состав и выказывает собою множество физических и химических явлений, из которых мы видим, во-первых, то, что она сложилась не кое-как случайно, но образовалась по строгим правилам творческих законов, а во-вторых, что она сложилась действительно из газообразных веществ и притом, как говорит священное писание, «от воды и водою». Но прежде чем объяснить, как могла земля образоваться из веществ, от воды и водою, необходимо познать её форму и вещественный состав.

Земля имеет теперь форму сфероида или, просто сказать, форму шара, расширенного на экваторе и сплюснутого на полюсах. Радиус земного шара, то есть линия от центра к поверхности, равняется на экваторе почти 5967 верстам, а на полюсах он на 19,5 верст меньше. Доказательством шарообразного состояния земли служит вид её тени при каждом лунном затмении. Это весьма часто случающееся явление, доказывающее шаровидность Земли, происходит от того, что Земля во время затмения луны бывает между солнцем и луною. Луна, как известно, тело темное и получает свет от солнца, но, когда она будет затенена Землею, тогда отразится на ней тень Земли. Это самое явление и называется затмением. Отраженная на Луне тень земли всегда бывает круглая, с которой бы стороны солнца Земля ни стояла, а такое явление как нельзя более доказывает, что заслонившее Луну тело, т.е. Земля, есть шар. Потом шарообразная форма Земли доказывается наблюдением кругозора или горизонта. Это доказательство состоит в том, что если, поднявшись на высокую гору, мы будем смотреть кругом, то Земля представятся нам слившеюся с небом в виде круга; такой вид, называемый кругозором или горизонтом, происходит оттого же, что Земля есть шар. Подобное же явление представляется и на море; не смотря на гладкую его поверхность, встречаясь в море, два корабля видят издали друг у друга только верхушки мачт, потом средние части их и, наконец, уже весь корабль. Но будь же Земля шаром, этого не могло бы быть: тогда, при совершенной плоскости воды, показался бы сразу весь корабль первоначально в малом виде, а потом все больше и больше.

Поверхность земного шара теперь, по возможности, вся исследована и измерена. Для точного определения на Земле положения каждого моря, материка, острова, государства, города и т.п., она делится, в научном отношении, на два полушария и на части, называемые градусами долготы и широты. Чтобы деление это видно было наглядно, устраивают глобус, на подобие земного шара, и делают на нем знаки и деления, соответствующие знакам и делениям Земли. Окружная линия, разделяющая шар на полушария, называется экватором, а самые отдаленные от экватора, точки земли – полюсами. Линия – экватор разделяется на 360 градусов, так что каждая точка деления выражает расстояние, соответствующее 15 милям или 105 верстам. Проводя по поверхности шара от северного полюса до южного линии, проходящие чрез экватор на объясненном одна от другой расстоянии, получают 360 между линейных промежутков и называют их градусами долготы. А как один и тот же градус долготы может встретиться и на северном полушарии, и на южном, и близ экватора, и близ полюсов, то шар земной делится еще на градусы широты. Для определения градусов широты линию экватора принимают за начальную и означают 0, и, отступивши от неё к северу и югу на расстояние, соответствующее 15 милям, проводят вокруг шара новые линии и называют на северном полушарии деление это – первым градусам северной широты, а на южном – первым градусом южной широты. Далее, на таком же расстоянии проводят еще линии и называют вторым градусом широты и т.д. Чрез это деление Земли и глобуса на 89 кругов северных и на 89 южных получают по 90 градусов широты северной и южной. Расчертивши таким образом глобус, подобно сети, и налагая на него съемки земель, вод и прочее, стали знать на каком градусе долготы и широты или, так сказать, в какой именно начерченной клетке стоит не только какое-либо большое государство, а даже и самый маленький городок. Для этого последнего случая каждый градус долготы и широты делят еще на шестьдесят минут, а минуту на шестьдесят секунд. На 23 градусе и 28 минутах от экватора на северном и южном полушарии проводят особые крути и называют их: на северном полушарии поворотным кругом рака, а на южном – поворотным кругом козерога. На таком же точно расстоянии от обоих полюсов проводят также особые линии и называют их земными кругами, арктическими, полярными. Первые круги ограничивают теплые страны – тропические, а вторые холодные страны – полярные.

Разделивши земной шар на части и устроивши глобусы, ученые делали, для съемки материков, островов, морей и государств нарочные, по разным частям света, путешествия. Налагая съемки эти на карты и глобусы, стали знать не только, где лежит какое государство, но и узнали, что есть возможность объехать землю кругом и, притом, какими именно местами. Так, например, смотря теперь на глобус и карты, видно, что путешественник с южных берегов Англии, с мыса Ландсенд, от 12° восточной долготы (считая на восток от линии, проведенной чрез остров Ферро), если пожелает отправиться на восток, по линии 50 круга северной широты, то должен ехать сначала Британским каналом, на 19° восточной долготы он встретил бы северную часть Франции, на 22° – Бельгию, на 23° – Рейнскую Пруссию, на 26° – Виртембергское королевство, на 27° – Баварское королевство, на 30° – горы, Богемский лес и потом Богемию, на 32° проехал бы Прагу, на 38° – Краков (на границе Польши) и потом Галицию, на 43° переехал бы границу России (в Житомирской губернии, близ города Радзивилова); на 46° проехал бы город Житомир, на 48° – Киев; на 49° переехал бы реку Днепр и вступил бы в Полтавскую губернию, на 53° – в Харьковскую губернию, на 56° – в Воронежскую; на 58° переехал бы реку Дон, выше Богучара, на 64° – Волгу, ниже Камышина, на 69° – Урал, ниже Уральска, и затем вступил бы в киргизские степи; на 101° переехал бы реку Иртыш, выше Семипалатинска; на 108° встретил бы Алтайские горы, потом – Китайскую империю, на 127° – Кяхту и Иркутскую губернию, на 138° – снова Китайскую империю; на 115° переехал бы р. Амур, на 154° – тоже Амур, в нижней его части; на 158°, в Александровском порте сел бы на корабль и, объехав остров Сахалин, на 160° вступил бы в Охотское море и, проехав Курильские острова, на 175° – в Великий океан; на 193°, встретив Алеутские острова, начал бы продолжать вторую часть путешествия тем же Великим океаном; на 250° встретил бы Британскую Северную Америку; проехав ее на 312°, в заливе св. Лаврентия сел бы снова на корабль и чрез пролив Бель-иль, на 325°, выехал бы в Атлантический океан; направляясь по этому океану все далее на восток (называемый в таком случае Дальним), на 360° переехал бы линию долготы, проведенную чрез остров Ферро, а на 12° от этой линии вышел бы на берег Англии на мысе Ландсенд, то есть в том самом месте, откуда отправился в путешествие. Таким образом, путешественник, поехав на восток, возвратился бы с запада, совершив круговой объезд по этой сокращенной, в сравнении с экватором, линии около 24.000 верст.

Подобное путешествие приведено лишь как возможное, но в этом направлении полного путешествия не сделано; однако же между изложенными пунктами существуют постоянные международные сообщения, разумеется, с некоторыми уклонениями, т.е. объездами. Полное же кругосветное путешествие в первый раз совершил португалец Фернанд Магеллан. Он отправился с берегов Европы в 1519 году на запад, а в 1522 году корабли его, возвратившись в Испанию, «привезли, говорит Фольгер, важное известие: доказательство шарообразности Земли».⁹⁰ После этого весь ученый мир положительно убедился, что земля наша действительно есть шар.

Убедившись, что земля действительно есть шар или сфероид, новейшие ученые стали стремиться к открытию, из чего сотворена или, проще сказать, составлена Земля. Путешествия по разным частям света с ученою целью показали, что Земля наша состоит из весьма немногих основных горных пород, о которых Шодлер говорит так: «Земная оболочка состоит из относительно не большего числа различных каменных пород. Эти каменные породы совершенно подобны одна другой на различнейших точках земли, как по составу, так и наслоению».⁹¹ Гранит Южной Америки, по его словам, и каменные массы отдаленного севера совершенно одинаковы. Такое однообразие пород земли, без сомнения, еще древних должно было убедить, что Земля наша сложена из немногих веществ, но из каких именно, они дать ответа не могли, не имея возможности разлагать тела химически, как в настоящее время. Впоследствии некоторым пришла мысль открыть секрет, из каких веществ составлено золото и нет ли возможности делать его искусственным образом. Первому открывшему такой секрет предстояло быть обладателем огромных богатств и завидная, в довольстве и роскоши, жизнь; а потому едва явилась эта мысль, как нашла себе много последователей, которые начали неутомимо трудиться над сложением и разложением всех тел, и в недавнее только время пришли к убеждению, что сделать золото искусственным образом невозможно, потому что оно есть вещество не сложное, а простое однородное, т.е. каким оно сотворено Богом, таким отложилось и в земле. Хотя, таким образом, для отыскания секрета делать золото многие трудились и напрасно, но труды их для науки – принесли огромную пользу тем, что положили прочное основание науке – химии, которая теперь стала знать из чего составлены земля, вода и воздух и что такое есть огонь.

Наука химия несомненно доказала, что все видимые нами на земле тела, как неорганические (минералы и разные горные породы), так и органические (растения и животные), состоят из смешения и химического соединения вышепоименованных шестидесяти четырех веществ, или простых тел, и что земная кора состоит из состава вышеупомянутых химических солей. Самые главные основные горные породы на земном шаре – граниты и гнейсы – состоят из полевого шпата, слюды и кварца, сиенты – из полевого шпата и роговой обманки, порфиры – из полевого шпата и кварца, мел и мрамор из углекислой извести; из сернокислой извести известна порода ангидрита, а из водной серно-кислой извести порода гипса, мелкозернистая разновидность которого называется алебастром. Из галоидных же солей известен хлористый натр, который, под именем поваренной соли, каждодневно употребляем мы для соления пищи и который образует огромные каменно-соленые пласты и насыщает моря.

Кроме того, химическими исследованиями выяснено, что земная кора состоит преимущественно из кислородных соединений и что кислород для связи земли был необходимейшее вещество, главный элемент для её сформирования. Далее, из состава земли заметно, что вещества, составляющие землю, во время её образования отлагались не однообразно, почему в одном месте горные породы преобладают примесями золота, серебра и других драгоценных минералов, в других же частях земной коры, в тех же самых породах, этих примесей не находится. Все это указывает, что газообразное первозданное вещество до сформирования земли состояло в небесном пространстве не в единообразной смеси, а потому и приток веществ к земле был разнообразный. Еще следует заметить, что Земля покрыта водою потому, что образовалась в мировом пространстве, где преобладал в смеси с кислородом водород; тогда как в земном спутнике – Луне воды не замечают, а из этого следует, что она образовалась в без водородном пространстве, а, следовательно, и при других образовательных условиях.

О сформировании планеты Земли бытописатель подробно не говорит. Упомянувши о начале Земли, он начинает её историю с того момента, когда Земля была невидима и не устроена. С научной же стороны, образование Земли рассматривается двумя совершенно противоположными теориями: вулканическою и нептуническою; первая, как мы уже видели, усиливается объяснить образование Земли огненным путем, а другая – водяным путем. Но уже самое существование двух совершенно противоположных теорий служит ясным выражением того, что вопрос об образовании Земли есть спорный и настолько невыясненный, что ни одна из двух теорий истинного взгляда на образование Земли не выражает, а потому одна другую не исключает. Против неосновательности взглядов вулканической теории мы привели уже некоторые указания, а нептуническая теория, в полном своем основании, уже потому не может быть принята, что в составе Земли есть такие сложные тела, образование, которых одним водяным путем, без участия возвышенной температуры, необъяснимо. Но эта теория о происхождении Земли водяным путем заслуживает особого нашего внимания в том отношении, что последователи её находят, что все почти породы Земли свидетельствуют о том, что они были когда-то в нетвердом, как бы растворенном водою, состоянии; а это, некоторым образом, совпадает с откровением священного писания, изреченным святым апостолом Петром: «земля от воды и водою составлена Божиим словом» (2Пет.3:5). Но как могла Земля образоваться водяным путем и с тем вместе выразить возвышенную температуру, искомую вулканистами, наука ответа не дает. стало быть нам предстоит разъяснить это образование известными нам теперь силами в природе, к чему мы и приступим.

Все известные мировые вещества, сотворенные Богом под словом неба, до образования многосложного тела – Земли, были распространены в небесном пространстве. В местности, предопределенной Предвечным Творцом для сформирования Земли, были и калий, и натрий, и водород, и кислород, – словом, тут были все выше исчисленные тела или элементы, вошедшие в состав Земли. Из этих веществ – калий и натрий, как сказано выше, имеют чрезвычайно сильнейшее свойство жадно окисляться кислородом как при высокой, так и при низкой или обыкновенной температуре. Поэтому представляется к разрешению вопрос: могли ли эти газы, существуя в пространстве в сообщении с кислородом, не окисляться? Шодлер говорит: «Если бросить в воду кусочек калия, то он соединяется так быстро с кислородом воды, что при этом развивается столь сильная теплота, что свободный водород воспламеняется и сгорает»⁹² Далее он говорит: «Калий поглощает с большою жадностью кислород из всех веществ, в составе которых находится этот газ».⁹³ Судя по такому сильнейшему сродству калия с кислородом, чрезвычайно распространенным в природе, нельзя допустить, чтобы в общей смеси газов между газом калия и газом кислорода не произошло столкновения. А там, где было столкновение, было и химическое соединение, а где было соединение там была произведена сильнейшая теплота.

Развившаяся при таких случаях химического соединения теплота неизбежно должна была, коснувшись свободного водорода, воспламенить его. Этот, известный уже вам по свойству, газ, мгновенно воспламеняясь, должен был окислиться кислородом и образовать в пространстве, наполненном водородом, множество частиц воды. Эти водные частицы, образуя центр тяжести, подобно дождю, увлекаемые притяжением, должны были стремиться слиться в одну громадную каплю, захватывая при том находящиеся между ними окисленные частицы и не окисленные простые тела. При этом случае тела, окисляющиеся и соединяющиеся в водном растворе, должны были соединиться с другими телами и частицами и составить тела более сложные и водные. А как при воспламенении водорода развивается такая теплота, какой не в состоянии произвести никакое горючее вещество, то во время воспламенения водорода все тела, окисляющиеся при возвышенной температуре, например, кремний и т.п., должны были между собою соединиться, образовав частицы тел, соединенных при возвышенной температуре, а эти частицы в свою очередь, смотря по силе сродства, должны были захватить частицы других образований и в таком смешанном разнообразном растворе с частицами поды, должны были увлечься к центру соединения. Но как свойства тел не одинаковы, то тела и частицы, склонные более к притяжению, нежели к отталкиванию, например, тяжелые металлы, сплотнялись близ центра, а тела и частицы, преобладающие свойством отталкивания, стремясь от центра прочь, хотя последующими притоками тел и частиц и были увлечены к общему центру соединения, но все-таки тело Земли должно было составиться плотностью не равномерно. Так, центральное соединение из тел и частиц, преобладающих силою сцепления и притяжения, составилось плотное, мало-скважистое, тогда как соединение далее от центра, из тел и частиц, обладающих свойством отталкивания, должно было становиться менее плотное и более скважистое, и т.д. Такое уменьшение плотности Земли должно было сойти, наконец, с постепенностью, до самого жидкого тела – воды, в которой сила отталкивания равна притяжению, а еще – выше воды должно было остаться газообразное вещество, в котором сила отталкивания преодолела силу притяжения, и которое, после общего химического процесса, осталось свободным. Это газообразное вещество сделалось приемником избытка теплоты, испущенной землею во время её образования, и, по степени теплоты, было наисильнейше насыщено водными испарениями.

Здесь мы должны припомнить еще тот творческий закон в природе, по которому водород, соединяясь с кислородом воздуха, мгновенно расширяясь и сжимаясь, образует пустоту, которую также быстро занимает воздух и производит треск и гром. Подобное же явление, но в громаднейшем размере, должно было произойти и во время образования Земли. По воспламенении водорода и по образовании частиц воды, также должны были образоваться во всем водородном пространстве пустоты и также должно было последовать на них давление, но не девятимильной атмосферы, как ныне, а всей окружающей массы вещества, и это возбужденное давление должно было прекратиться и установиться не ранее, как во всем водородном пространстве или во всем кругу сплотнявшейся массы не осталось ни малейшей пустоты, а для этого нужно было сдавливание не одного разреженного газообразного вещества, но всей образовавшейся и сплотнявшейся массы. А как Земля, таким образом, образовалась под сильным давлением и под давлением собственной тяжести, то она должна быть непременно теплою. И эта теплота, по силе естественного давления от поверхности к центру, должна все более и более увеличиваться до тех пор, пока не дойдет до той степени, когда сообщит телу Земли такую температуру, которая произведет в нем расширение равносильное давлению. А затем уже увеличение теплоты в земле будет немыслимо. Когда, таким образом, образовалось в пространстве одно мировое небесное тело, прочие вещества, вероятно, группировались у других предназначенным им центров, а чрез это каждое мировое тело в пространстве должно было образоваться в предназначенных ему Творцом пределах.

Итак, по священному писанию и по научным данным, главная причина сформирования Земли заключалась в свойстве воды, или в свойстве веществ ее образовавших. Вода, образовавшись в небесном пространстве из газов водорода и кислорода, произвела присущие только ей одной особые физические и химические явления. Она первая положила начало собранию веществ к центру, а, следовательно, и к сформированию Земли; она, теплотой, при своем соединении испущенною, дала возможность простым телам, химически соединяющимся при температуре возвышенной, соединиться между собою и образовать сложные тела, которые затем вошли в состав Земли телами многосложными, при высокой температуре соединившимися; она, при своем образовании образуя в пространстве пустоты, не только вызвала приток веществ к центру, но и возбудила на этот центр давление всего окружающего вещества, а чрез это сообщились телу Земли необходимые плотность и теплота. После этого становится понятным, почему святой Апостол Петр говорит: «земля от воды, и водою составлена Божиим словом». Стало быть, достаточно было одного повеления Творца и образованных им сил в природе, чтобы Земля из первозданных веществ сформировалась твердым телом, способным к жизни организмов.

Теперь надлежит разрешить вопрос: мог ли при объясненном процессе образоваться сфероид, т.е. тело такой формы, в какой теперь находится Земля. Для разрешения этого вопроса обратим внимание на замечание Фогта, который, изъясняя известный опыт Плато, говорит: «Прибавьте к смеси воды и спирта, находящейся в стеклянном сосуде, немного прованского масла, плотность которого совершенно равняется плотности названной смеси, то масло будет играть у вас роль свободной от действия тяжести жидкой массы, могущей усвоить ту внешнюю форму, которую заставят ее принять действующие на нее силы. И действительно, масло тотчас же принимает, по закону силы молекулярного притяжения (по закону притяжения и отталкивания) шарообразную форму. Опустите затем в сосуд перпендикулярную (отвесную) ось, имеющую по средине маленький кружечек, устройте так, чтобы центр оси соответствовал центру масляного шарика, и потом начните вертеть ось, то чрез это вы приведете в движение масляный шарик и тотчас же увидите, что он у полюсов сплющится, а под экватором расширится. Таким образом, здесь в миниатюре совершается то действие, которое, как думают, происходило некогда с планетами,⁹⁴ конечно, в том числе, и с нашею Землею, прибавим мы от себя. Из этого опыта мы видим, что от двух взаимно-действующих сил – притягивающей и отталкивающей, действительно формируется шар, каким представляется Земля, но, чтобы шар этот представлял сфероид, т.е. расширение на экваторе и сплюснутость на полюсах, нужна еще особая сила кругового обращения шара на действительной или воображаемой оси. Такое круговращение, называемое суточным, Земля наша и имеет.

Затем, остается взглянуть, как соответствует нашему выводу плотность и теплота Земли. В подтверждение земной плотности сделаем извлечение из выводов Усова и Разина, которые показали, что средняя плотность Земли, воображаемая везде равномерною, составляет удельный вес 5,6, т.е. во столько раз тяжелее воды при одинаковом объеме; верхнее же соединение, составляющее кору Земли, имеет удельный вес от 2,5 до 3, а из этого выведено заключение, что плотность центра Земли в 11 раз тяжелее воды, что составляет плотность не много более плотности серебра, удельный весь которого 10,5. Помянутые авторы, заключая этот вывод, говорят: «На этом основании мы имеем право полагать, что плотность равномерно увеличивается по мере глубины Земли».⁹⁵ Что же касается до внутренней теплоты Земли, то многие наблюдения на всех возможных глубинах показали, что теплота Земли равномерно увеличивается на каждые 100 футов глубины по одному градусу, чем ясно доказывается, что с увеличением давления увеличивается и теплота Земли. Следовательно, на всякой глубине, теплота, с свойственною ой степенью расширения, должна быть равносильна внешнему давлению.

Сначала, как повествует Священное бытописание и показывает вышеизложенный способ образования, Земля была не устроена, она была мягка, облита кругом водою и видимых теперь гор, долин, равнин, рек, озер, твердых минералов и органических существ не имела. Все тела, составляющие ныне три царства природы, которые мы встречаем теперь на поверхности Земли на каждом шагу, – образования позднейшие. По началу происхождения из всех видимых наземных тел нужно считать первейшими – тела минеральные, неорганические, потому именно, что только они одни начали образовываться тотчас по сформировании Земли. Следовательно, теперь, в порядке происхождения видимых тел, предстоит нам рассмотреть каким образом перешла Земля из вязко-размягченного, неустроенного состояния в твердое и при действии каких именно сил природы растворенные вещества получили свои видимые кристаллические формы.

Когда первозданные основные вещества приложились к составу Земли, тогда каждый химический раствор, твердея, образовал особое отличительное неорганическое тело. Такие разнообразно затвердевшие неорганические тела Земли называются минералами. Таким образом, Земля состоит теперь из разнородных минералов. Все минералы находятся в природе, при обыкновенной температуре, в более или менее твердом состоянии, и только два из них (ртуть и вода) – в жидком. Газообразные же воздушные тела к числу минералов, а также и к составу Земли – не причисляются: они составляют твердь.

Из химического состава минералов, образовавших горные породы, видно, что во время образования Земли в верхних слоях её отложились вещества в составе кислот: кремневой, борной, фосфорной, угольной, хромовой и титановой, в составе окисей: алюминия, калия, кальция (извести), магния, железа, натрия, марганца, лития, глиция, циркония и водорода или воды, а кроме того, отложились: железо, углерод, сера, фтор, хлор, золото и другие. Из всех этих веществ самою преобладающею составною частью отложилась кремневая кислота. Её в составе земной коры так много, что она, как думают, составляет третью часть всей земной коры. Прочие же вещества с кремневою кислотою разнообразно перемешаны. А как из химических свойств веществ мы видели, что кислоты жадно захватывают окиси для составления солей, то кремневая кислота, пришедши в соприкосновение с окружающими её окисленными веществами, произвела, с преобладающими окисями алюминия и калия, минералы полевой шпат и слюду, а так как кремневая кислота соединяется с окисями всегда в определенных пропорциях, то избыток кремневой кислоты остался несоединенным и, окрепши в таком состоянии, произвел минерал кварц.

Таким образом произошли три главные основные минерала: полевой шпат, слюда и кварц. В случаях же, когда кремневая кислота приходила в соприкосновение с окисью алюминия, окисью магния или железа и водою, тогда производился минерал хлорит; когда с этими веществами соединялась кислота, без участия воды, производился минерал кордиерит или ставролит (первый с магнием, а второй с железом); когда кремневая кислота соединялась с окисью алюминия, тогда, смотря по количеству соединявшихся паев, производились минералы дистен, андалузит и хиастолит, когда кремневая кислота соединялась с алюминием и кальцием или глицием, тогда производились минералы, – в первом случае эпидот, а во втором берилл и изумруд. Когда кремневая кислота соединялась с окисями кальция и магния, тогда производился минерал роговая обманка; когда кремневая кислота соединялась с окисью кальция, тогда производился минерал титанит; в случаях же соединения одной части окиси кальция с кремневою кислотою, а другой – с хлорною, производился минерал гранат; когда кремневая кислота соединялась с окисью магния и водою, тогда производился минерал тальк; когда кремневая кислота соединялась с окисью циркония, тогда производился минерал циркон; наконец, когда кремневая кислота приходила в соединение с окисями алюминия, калия, кальция, магния, железа, натрия, лития, марганца, фтора и борной кислотою, тогда производились многосложные минералы турмалин или шерл. Независимо от помянутых минералов, образовались и такие минералы, которые в состав свой кремневой кислоты не приняли: так, окись кальция (известь), соединившись с углекислотою, образовала минерал известковый шпат, кальций с хлором и фосфорною кислотою образовали минерал апатит, закись и окись железа образовали минерал магнитный железняк, железо с серой образовали минерал серный колчедан, алюминий, в высшей степени окисленный, образовал минерал корунд, титиновая кислота образовала минерал рутил, углерод с самыми ничтожными посторонними примесями образовал минерал графит, наконец, почти не имеющий сродства к кислороду, благородный минерал – золото отложился в самородном виде.

Из вышеперечисленных минералов образовались горные породы. На поверхности земного шара самыми первичными горными породами считают гнейс и слюдяной сланец. Шодлер замечает, что при описании образования земной коры они названы первым твердым пластом некогда жидкого тела Земли, который однако же вскоре был пробит гранитом. Сланцевый камень поэтому должен бы был находиться везде, если бы не был накрыт толстыми флецовыми формациями. Однако же он распространен по всей земле и образует главные массы очень многих гор.⁹⁶ Из этого заключают, что гранит, пробивший снизу сланцы, на поверхности Земли моложе пробитых сланцев, как равно моложе их – наваленные на них сверху флецовые формации, из чего следует, что было время когда ни гранита, ни флецовых формаций на поверхности Земли по было, а существовали только гнейс и слюдяной сланец, представлявшие «жидкое тело Земли», т.е. находившиеся в нетвердом, вязко-размягченном, химически-растворенном состоянии.

В составе этих горных пород различают два рода минералов: к первому принадлежат минералы основные, преобладающие, а ко второму – примеси, находящиеся в породе в незначительном количестве. Гнейс состоит из трех основных минералов: кварца, полевого шпата и слюды, из которых последняя в составе преобладает. Находящиеся же в этих основных массах минералы хлорит, кордиерит, эпидот, берилл, дистен, роговая обманка, гранат, титанит, тальк, циркон, турмалин, корунд, апатит, известковый шпат, серный колчедан, магнитный железняк, графит, рутил и самородное золото считаются примесями. Другая первичная горная порода слюдяной сланец – состоит из двух основных минералов, – слюды и кварца, из которых первая против кварца также преобладает, как и в породе гнейса, тогда как минерал полевой шпат, а также хлорит, ставролит, дистен, андалузит, изумруд, хиастолит, тальк, роговая обманка, гранат, шерл, магнитный железняк и графит состоят в слюдяном сланце в виде примесей.

Из состава двух первичных горных пород видно, что гнейс от слюдяного сланца отличается только тем, что первый сложен из трех основных минералов, а второй из двух, – из чего следует, что отсутствие того или другого основного минерала изменяет горную породу; точно также изменяется порода тогда, когда минерал, бывший в примеси, значительно увеличится и сделается основным, тогда как отсутствие минерала из примеси породу не изменит. Так, обозревая на земном шаре горные породы, находят, что в некоторых местах, где в гнейсе полевого шпата становится значительно меньше, там он с постепенностью переходит в слюдяной сланец. Тоже самое замечают и в слюдяном сланце. В местах, где в нем полевого шпата становится больше, он переходит в гнейс. Подобное же изменение происходит в горной породе при замене одного основного минерала другим из примеси., например, в местах, где слюда гнейса заменяется хлоритом, или тальком, или графитом, там порода изменяется и получает название хлоритового, талькового и графитового гнейса. Тоже самое представляет и слюдяной сланец. В местах, где слюда сланца заменяется другими минералами, там сланец, смотря по минералу, переходит в хлоритовый, тальковый, графитовый или рогово-обманковый. Равным образом горная порода изменяется и тогда, когда вместо сланцеватого строения сделается зернистою. Гнейс вообще имеет сланцевое строение, но есть места, где он с постепенностью переходит в зернистое строение и принимает вид и название или гранито-гнейса, или гранита. Все эти переходы в земной коре довольно часты и замечаются во многих частях Земли, чем, конечно, и свидетельствуют, что гнейс, слюдяной сланец, гранит и все помянутые их разновидности происхождения одинакового и различаются друг от друга только тем, что имеют особые основные минералы и сланцевое или зернистое сложение.

Минералы находятся теперь в природе в двух различных состояниях: или в неправильно окристаллизованных смесях, или в правильно сформированных кристаллах. Кристаллические, разнообразно смешанные минералы составляют собою все первичные горные породы; правильно же образованные кристаллы в природе редки. Химическими опытами дознано, что химически растворенные вещества, при переходе в твердое состояние, имеют свойство располагаться в определенных направлениях, а от этого правильного между собою расположения известный пай соединенных атомов образует собою правильно сложенную частицу в виде какой-либо фигуры; эта фигура называется кристаллом. Эти, сначала невидимые фигурки, от присоединения других мельчайших фигурок той же формы, мало-по-малу увеличиваются, и таким образом является сложный кристаллик, имеющий какую-либо ясно видимую форму, например, форму пирамиды, куба, пластинки и т.п. Далее кристаллик в растворе еще более увеличивается и представляет кристалл значительной величины, одной и той же первоначальной видимой формы. Если у образующегося в растворе кристалла отломить какую-либо часть, то она быстро возобновится снова, потому что нарушенная форма кристалла восстановляется от действия сил, располагающих вещества в известном направлении.

Из этого понятно, что правильно сформированный кристалл, какой бы ни было величины, сложен из множества мельчайших кристалликов той же самой формы, какую имеет рассматриваемый кристалл. Далее дознано, что если кристалл разбить, то и в разбитом виде он выкажет туже самую форму. Таким образом, стало известно, что первозданные вещества одарены от Предвечного Творца свойством не только соединяться в определенных количествах, но и располагаться между собою в определенных направлениях. Так, например, по внимательном рассмотрении снежных звездочек находят, что они образуются из семи водяных капелек, из которых шесть окружают седьмую, расположенную в средине; а как звездочки составляются однообразно, то ясно, что существует творческий закон в природе, по которому шесть водяных капелек, неизменно окружая седьмую, производят водяной кристалл, в форме звездочек. На основании этого же общего образовательного закона получили свою форму все видимые нами в природе кристаллы. Рассуждая об образовательном законе, по которому шесть водяных капелек неизменно окружают седьмую, невольно вспоминаешь явления магнетизма, в котором частицы намагниченных опилок железа притягивают другие частицы не всеми частями своего тела, а только одними полюсами, а от этого железные опилки располагаются не иначе, как в виде кисти, цепляясь друг за друга. Не подобное ли же явление мы видим в частицах воды, образующих снежные звездочки? А если подобное, то не высказывается ли под этими явлениями творческий закон в природе, по которому атомы и частицы притягивают друг друга не всеми частями своего тела, а только некоторыми, чем и обусловливается расположение кристаллов в формах. А как известно, что формы многих минералов при различных температурах слагаются не одинаково, то этим выказывается еще то, что при расположении форм действуют те же основные силы – притяжение и отталкивание.

Вообще об образовании минералов в кристаллических формах Куторги говорит: «Минералы образуются не иначе, как из растворов, таким образом частицы, из которых может сложиться минерал, должны быть наперед мельчайшим образом разъединены, распущены или в воде, или достаточно сильным жаром, и если спокойствие этих растворов ничем не возмущается, то из них осаждаются минералы в правильных формах, кристаллах».⁹⁷ Неустроенная Земля, в первое время по сотворении, как можно заметить из всего вышеизложенного, заключала в себе все требуемые условия для правильной кристаллизации; она была мельчайшим образом растворена, разрознена и разнообразно перемешана, но в верхних подводных слоях её не доставало надлежащего покоя, а в нижних необходимого простора; поэтому, не смотря на наклонность веществ группироваться в правильные кристаллы, она образовала только явственные кристаллические смеси, составляющие горные породы, к которым принадлежат кристаллические породы: гранит, гнейс и слюдяной сланец со всеми их видоизменениями. Правильно же сформированные кристаллы образовались только там, где дозволял простор и надлежащее спокойствие. В первичных горных породах находят пустые пространства, называемые друзами, и эти-то друзы наполнены разнообразными, правильно сформированными кристаллами. Однако и здесь кристаллы не все правильно образованы, а только очень редкие; остальные же, но большой части, в некоторых своих частях, примыкающих к горной породе, бывают искажены.

Планета Земля, по своем сформировании, явилась в небесном пространстве, как бы над бесконечною пропастью, окруженная тьмой и неизмеримым бездонным пространством. И в это первое время своего существования, как значится в еврейском подлиннике книги Бытия, «земля была пуста и необитаема», или, по русскому переводу, «была без видна и пуста»,⁹⁸ а по славянскому: земля же бе невидима и не устроена и тма верху бездны (Быт.1:2). Почему Земля была безвидна и пуста или невидима и не устроена, святой Иоанн Златоуст объясняет так: «Сказав нам наперед, по сотворении неба и земли, что земля бе невидима и не устроена, Моисей присовокупляет причину, почему она была невидима, т.е. потому, что была покрыта тьмою и водами»,⁹⁹ а святой Василий Великий; выражая такое мнение, поясняет, что «названа Земля невидимою, так как водою покровенная, потом, поскольку, и света еще не было сотворено, то ни мало не удивительно, когда землю, лежащую во тьме, понеже еще воздух над нею не был одарен прозрачностью, писание невидимою наименовало».¹⁰⁰ Относительно же бездны г. Глориантов говорит: еврейское слово «тегом», употребленное Моисеем, в переводе «бездна», означает не бездонное вместилище воды, невозможное в действительности, а нечто изумительное.¹⁰¹ И действительно, судя по изложенному способу образования Земли и потому положению, в каком она первоначально находилась в пространстве, нельзя было объяснить её состояние иначе, как объяснил бытописатель. Земля, судя по способу её образования, неизбежно должна быть окружена водою, а выше воды должна была окружать землю газообразная среда, или воздушная атмосфера, которая, вскоре по сотворении Земли, в высшей степени разгоряченная, должна быть до крайности насыщенною парами, а потому в высшей степени темна и непрозрачна.

Если и теперь дождевые облака покрывают нас иногда страшным непроницаемым мраком, превращающим день как бы в темную ночь, то каково же должно быть мрачно состояние Земли, когда значительная часть воды, ее ныне покрывающей, была в парообразном состоянии и насыщала атмосферу. Это положение Земли, покрытой мраком, по выражению священного писания, «повешенной ни на чем же»,¹⁰² т.е. состоящей в мировом пространстве ничем не поддержанною, и над бездонною неизмеримою пропастью, было по истине изумительно.

Рассуждая о первобытном состоянии Земли, Фольгер говорит: «если бы различные составные части нашего земного шара сложились просто по законам тяжести, то с тою же всеобщностью и с тою же разнообразностью, с какою воздух составляет внешний и самый дальний покров, с такою же образовался бы и второй покров из воды, и они облекли бы всю твердую массу Земли, как ядро».¹⁰³ На основании этого научного вывода мы можем несомненно заключить, что если Земля наша, по библейскому сказанию, первоначально была облита кругом водою, то единственно потому, что она составилась по законам тяготения. Следовательно, изложенный вывод о сплотнении веществ около земного центра тяжести не подлежит сомнению. Так равно не подлежит сомнению и то, что Земля первоначально была облита кругом водою. Гумбольдт говорит: «Математическая фигура Земли есть та, которую получила бы её поверхность, покрывшись не текучею водой».¹⁰⁴ Стало быть, судя по библейскому сказанию, по изложенному мною способу образования Земли и по физическим свойствам тел, мы первобытное состояние Земли можем представить себе неиначе, как под видом громадной круглой водяной массы, внутри которой содержался химический раствор веществ, собранных к одному общему центру тяготения.

Первобытное растворенное состояние Земли в верхних частях нашей планеты, доступных исследованию человека, замечено всеми учеными геологами и не подлежит никакому сомнению. Но о причине подобного растворения, как мы уже говорили, между вулканическою и нептуническою теориями существует разногласие до настоящего времени. Нептунисты, убедившись, что известная человеку кора Земли в первобытном времени была растворенною, заключили, что Земля образовалась водяным путем, т.е. из водного раствора, а потому они полагали, говорит Фольгер, «что вода, в особенности прежде, имела силу растворения, какой теперь не имеет. Так, первоначально в воде растворены были все вещества, из которых состоит все наслоенное здание Земли, начиная с первородных тор до новых формаций; что вода, подобно морю, в несколько миль глубины, даже до десяти, покрывала все лицо Земли».¹⁰⁵

На самом же деле, вода такого приписываемого ой нептунистами необыкновенного свойства растворения не имела. Она, как раньше, так и теперь, могла растворять вещества настолько, насколько дозволяют ей её свойства и современная растворению температура. Вулканисты же кору Земли хотя и находят образовавшеюся из растворенного вещества, но, сознавая невозможность объяснить это образование водяным раствором, заключили, что кора Земли образовалась из веществ, некогда бывших в парообразном состоянии. Мнение это, вероятно, основано еще и на том факте, что в составе Земли находятся такие сложные тела, которые, как я объяснил, окислились и соединились при температуре возвышенной, какого явления объяснить водным раствором веществ, без участия огня, конечно, не возможно. Поэтому-то вулканистами и допущено ошибочное мнение, что на растворение веществ действовала подземная возвышенная температура.

Рассуждая о первобытном состоянии Земли, Гумбольдт говорит: «фигура элиптического сфероида вращения свидетельствует о первоначально жидком или мягком состоянии его массы», выражая тем, что если Земля имеет форму сфероида, то именно потому, что она была первоначально в жидком или мягком состоянии. Далее, он говорит: «Осадочные слои химически оселись или механически опустились из капельных жидкостей, смотря потому, станем ли мы полагать, что материи до образования известкового камня или глинистого сланца были химически растворены или только взболтаны в этих жидкостях и примешаны к ним».¹⁰⁶

Такое первобытное растворение веществ Земли нашей Гумбольдт заметил не только в первичных горных породах (не содержащих органических остатков) – гнейсе и слюдяном сланце, которые относит он к превращенным осадочным первичным пластам, но даже и в последующих переходных горных породах (в нижней и верхней группе серой вакки, известной под именем силурской и девонской формации), лежащих на гнейсе и слюдяном сланце и содержащих следы позднейшего образования при существовании органической жизни. Он открыл также признаки первобытного растворенного состояния и в последующих напластованиях, как-то: в каменноугольных породах, известковых камнях, в конгломератах и песчаниках. О последних Гумбольдт, между прочим, говорит: «Не обращаемся прямо к конгломератам песчаникам, которые тоже отчасти осели из капельных жидкостей и разнообразно перемешаны в осадочных, как и в переходных горах с известняком и сланцем».¹⁰⁷ С другой стороны, и нептунисты, по замечанию Фольгера, пришли к тому же убеждению. По их мнению, из развалин, во время наставшего покоя, осела та часть первородных гор, которая состоит из кругляков, масс песчаника и глинистого сланца, а из не истощившегося раствора отделились новые материи, почему и переходные горы стали похожи на первородные. При втором перевороте разрушилась часть первородных и переходных гор, и при новом покое осели каменно-угольные горы».¹⁰⁸

Самыми первыми горными породами, явившимися под водою в растворенном или вязко-размягченном состоянии, как мы видели выше, нужно считать гнейс и слюдяной сланец с их разновидностями, которые, судя по изложенному мною способу образования Земли и по замечанию Гумбольдта, составившись из капельных жидкостей, впоследствии, твердея, кристаллизовались чрез спокойное оседание к центру тяжести под влиянием вод, их покрывавших. Чрез это верхние слои гнейса и слюдяного сланца представляют кристаллические массы сланцеватые, тогда как нижние пласты, избегшие влияния колебавшихся вод, переходят с постепенностью в ту смешанную не сланцеватую породу, которая впоследствии, явившись на поверхность Земли, названа гранитом. Залегшие же на гнейсе и слюдяном сланце породы переходных и вторичных гор с конгломератами и песчаниками хотя и носят явные признаки последующих напластований, при существовании органической жизни, но своим первобытным растворенным свойством явно свидетельствуют, что они отложились в тот период времени, когда кора Земли была еще не совсем твердою.

Какое свойство имеет Земля близ центра или на значительных глубинах – науке неизвестно и исследованию недоступно. Рудокопы в рудниках и артезианский бурав, при сверлении колодцев, проникли в землю только до глубины 3000 футов¹⁰⁹ (428 саж.), а такая глубина, в сравнении с полу-поперечником Земли в 850,5 миль, совершенно ничтожна. Однако же, судя по центральной плотности Земли и по силе тяготения тел к центру тяжести, можно с вероятностью заключить, что центральное соединение Земли состоит преимущественно из тяжелых металлов. Гартинг говорит: «Так как из всех известных нам веществ одни только металлы имеют такой удельный вес, то, следовательно, мы в праве заключить, что внутренность земного шара, сгустившаяся, согласно гипотезе, прежде всего состоит большею частью из металлов».¹¹⁰ Что же касается до пород Земли, залегающих ближе к поверхности, под объясненными верхними породами, т.е. под гнейсом и слюдяным сланцем, то науке в настоящее время положительно известно, что сланцы гнейса и слюды лежат на смешанной, неслоистой породе – граните. Гартинг говорит: «Опыт показал, что везде, где приходилось очень глубоко сверлить или копать почву, дорывались наконец до одной и той же горной породы, до гранита с его изменениями, которые хотя называются различно, но по некоторым свойствам и составным своим частям всегда сходны между собою. Поэтому гранит весьма справедливо называется первозданною породою, т.е. образовавшеюся прежде прочих».¹¹¹

Образование гранита рассматривается, подобно лежащим на нем выше объясненным сланцевым породам, также с двух противоположных сторон. С одной стороны, нептунисты стараются объяснить происхождение гранита водяным путем, потому что многие сланцевые первичные породы, например, гнейс и слюдяной сланец, в некоторых горах незаметно переходят в гранит и его видоизменения и тем свидетельствуют, что гранит с этими пластами одинакового происхождения. И действительно, между гранитными породами и сланцами разница состоит единственно лишь в том, что гранитные породы в недрах Земли, под влиянием тяготения к центру и верхнего давления, кристаллизовались спокойно, тогда как верхний слой первобытного раствора, оседая с постепенностью под меньшим давлением и под влиянием покрывавших его вод, твердел при некотором колебании и потому образовался в виде пласта, впоследствии скристаллизовавшегося. Но как в составе гранита есть химические соединения, образовавшиеся при возвышенной температуре, и так как соединения эти, как и в первородных сланцах, водяным путем необъяснимы, то вулканисты и старались объяснить происхождение гранита огненным путем, заключая, что вещества, образовавшие гранит, были расплавлены внутри Земли и в таком расплавленном состоянии, будучи вылиты на земную поверхность, постепенно остывали и, твердея, кристаллизовались.

Таким образом, обе упомянутые теории нептуническая и вулканическая, расходясь между собою во взгляде на образование первичных пород Земли, старались объяснить это образование каждая совершенно отдельными силами – или водою, или огнем, и, как заметно из многих сочинений, теория вулканистов брала перевес, а потому большая часть ученых стала считать гранит огневою породою. Но так как из вышеприведенного мною вывода об образовании Земли видно, что Земля образовалась химическим способом и самый процесс соединения тел силою химического средства совершился частью в небесном пространстве и частью в общем минеральном составе Земли, пока Земля была еще в нетвердом состоянии, и так как приведенный мною процесс образования представлял собою и возвышенную температуру, искомую вулканистами, и водный раствор, требуемый нептунистами, то очень естественно, что над обеими спорящими теориями должны были одержать верх взгляды химических исследователей. И действительно, едва стало укореняться мнение вулканистов, явились химические исследователи, которые совершенно изменили взгляд на образование гранита. Мора говорит: «Г. Фукс один из первых отверг мысль об образовании гранита огненным путем... Потом Густав Бишов, бывший прежде вулканистом, решительно изменил взгляд на образование Земли огненным путем вследствие химического анализа минералов».¹¹² С химической точки зрения положительно отвергается учение вулканистов и доказывается, что при накаливании веществ, составляющих гранит, происходят совершенно другие образования и смеси. Кроме того, исследовано, что если бы гранит действительно образовался путем охлаждения огне-жидкой массы, то минерал кварц, менее плавкий, остыл бы ранее других минералов и заключался бы в массе минералов долее не застывающих; а в природе оказывается наоборот: кварц остыл или окреп после и захватил в себя минералы, которые должны бы при процессе остывания находиться в жидком состоянии. «Эти вполне сформированные вкрапления, говорит Мора, должны были образоваться и отвердеть раньше кварца, для того, чтобы войти внутрь его, чего конечно не могло бы случиться, если бы земная кора образовалась огненным путем».¹¹³

И так, библейское повествование и научные исследования согласно показывают, что Земля в первое время своего существования была не устроена, без видна и пуста, жидка, облита крутом водою и потому должна была совершить различные перевороты и колебания, пока не окрепла и не сделалась твердою, способною к жизни организмов. Но хотя Земля в первое время своего образования и была в таком невидимом и неустроенном состоянии, однако в это время она не была оставлена Творцом Вселенной на произвол стихий. Бытописатель говорит: и дух Божий ношашеся верху воды (Быт.1:2), – чем свидетельствует, что Творец мира – животворящий и созидающий Дух Божий не оставлял своего творения до окончательного его устройства и усовершенствования.

Земля, по сотворении, облитая кругом водою и окруженная густою, сильно насыщенною испарениями, непрозрачною газообразною средою, была невидима, без видна и пуста. Следовательно, для приготовления её в жилище тварям требовалось сначала осветить ее, сделать видимою. Для освещения Земли Творец мира повелел явиться свету: «И рече Бог: да будет свет, и бысть свет» (Быт.1:3). Об явлении этого света в небесном пространстве Глориантов говорит: «Лучшие богословы допускают, что первозданный свет не был свет без средоточия, что он не был разлит однообразно по всему миру, а занимал только часть небесного пространства».¹¹⁴

Размышляя о средоточии первоначального света, осветившего землю, нужно разрешить вопросы, где же было это средоточие: в кругу ли, служащем центром нашей планетной системы, или за орбитой нашей планеты, вне круга её обращения? Если допустить мысль, что средоточие света было вне круга обращения Земли, то рождается новый вопрос: где же теперь этот свет, почему его невидно? А он должен существовать, потому что об уничтожении его бытописание не упоминает. А как мы света этого вне круга обращения нашей планеты не видим, то, следовательно, первоначальное средоточие света должно быть в том направлении от Земли, где центр нашей планетной системы – солнце. Следовательно, первоначальный свет явился, по воле Создателя, из того же источника, из которого мы получаем его и по сейчас. Далее, бытописатель говорит: «И виде Бог свет, яко добро: и разлучи Бог между светом и между тьмою» (Быт.1:4). Творец мира, повелевши явиться свету, видел и знал, что свет есть явление доброе и полезное, однако же Он на земле совершенно не уничтожил тьмы, а только разлучил от света так, что на одной стороне Земли был свет, а на другой, обращенной прочь от света, была тьма. Таким образом, Творец мира, не оставляя Земли в мрачном состоянии, вместе с тем не оставил её навсегда и под палящими лучами солнечного света, потому что как то, так и другое, было бы для Земли гибельно. Существование всего живущего на земле в вечном дне, под вечно палящими лучами солнца – невозможно, а потому Творец мира повелел тьме и свету быть разлученными, то есть пока одно полушарие Земли будет освещено, другое, в то же время, лишенное света, было бы в тени и наслаждалось прохладой.

Явившийся внезапно первоначальный свет, осветивший одно земное полушарие, произвел день, а тьма, в которой находилось другое полушарие Земли, представляла ночь. Об этом явлении бытописатель говорит: «И нарече Бог свет день, а тьму нарече нощ» (Быт.1:5). Следовательно, на Земле нашей первым днем был тот, в который, по воле Творца, внезапно явился свет. Но как сосредоточенный на одном месте пространства первичный свет мог освещать одно только обращенное к нему полушарие Земли, а другое полушарие должно было вечно оставаться в тени или во тьме, то Творец мира, предназначивший землю в жилище тварям, не захотел оставить ее в таком безвыходном положении, а повелел свету освещать ее как в одном, так и другом полушарии, для чего необходимо было установить постоянное круговращение Земли, посредством которого каждая точка Земли могла бы переходить от дня к ночи и от ночи ко дню.

Священный бытописатель заканчивает первый библейский день текстом: и бысть вечер, и бысть утро, день един (Быт.1:5). Чтоб яснее понять этот текст, по отношению его к акту шестидневного творчества, предварительно нужно определить, что такое есть вечер и что есть утро, и от каких причин они происходят. Вечер, в сущности, есть переход данного пункта Земли от света ко тьме, или от дня к ночи, а утро есть такой же переход от тьмы к свету, или от ночи ко дню. Во время этих переходов данная точка Земли приходит к полусвету или полутьме, по которым мы и различаем вечер и утро ото дня и ночи. Эти переходы теперь бывают: вечер – по захождении солнца, а утро – при восходе его. Спрашивается: как же могли в первый земной день произойти вечер и утро, когда не только заката и восхода, но и самого солнца на тверди еще невидно было?

Ответ на этот вопрос один из двух: или все небесное пространство, в одной части которого была светоносная материя, обращалось вокруг Земли и производило утро и вечер, или круговращалась сама Земля и производила эти явления. Хотя в древности, по учению Птоломея, ошибочных мнений об обращении сверил небесных вокруг Земли было и много, но теперь никто не решится утверждать, что небесное неизмеримое пространство, по всей справедливости названное бездною, могло обращаться вокруг Земли и производить на ней вечер и утро. А когда так, то не приходим ли мы к тому единственно возможному понятию, что Творец мира для равномерного освещения планеты нашей Земли, от сосредоточенного на одном месте пространства света, одарил ее свойством обращения вокруг самой себя с начала её образования, а чрез это обращение за последовавшим внезапно днем последовал вечер, а за ночью – утро, и таким образом, по окончании полного оборота Земли, исполнился «день един», для Земли же собственно «первый». Это самое и указывает нам, что первым библейским днем нужно считать тот день, в который повелел Бог явиться свету, а за этим днем последовали вечер, ночь и утро, и когда ужо были на одном данном месте вечер и утро, тогда только исполнился на земле день первый. Следовательно, дни, проведенные землею во тьме, в невидимом и неустроенном положении, днями не считаются и в счет шестидневного творения не полагаются.

Твердию небесной бытописание именует благотворный для земной жизни атмосферный воздух, которым мы дышим и без которого не может жить ни одно живое существо на земле. Совершенное устройство воздуха, как повествует бытописание, последовало после того, как повелел Господь явиться дневному свету на земле, – когда газообразная среда, окружающая землю, сделалась прозрачною, очистившись от излишества паров и тяжелых газов, когда она стала способна пропустить сквозь себя дневной солнечный свет. О существе тверди Глориантов говорит: «Под именем тверди разумеется небо воздушное (записки на кн. Бытия 4:17–18), или небесный свод, который, по выражению псалмопевца и пророка Исаии, Всемогущий Творец простирает над нашими головами как кожу, как полотно на шатре (Пс.103:2; Ис.40:22).¹¹⁵ О расположении же тверди небесной вокруг Земли бытописание говорит так: «И рече Бог, да будет тверд посреде воды, и да будет разлучающи по среде воды, и бысть – тако» (Быт.1:6).

Из этого текста видно, что планета Земля, до второго библейского дня, благотворного для нас атмосферного воздуха, в настоящем его совершенстве, еще не имела, а не имея совершенного благотворного воздуха, она не могла быть жилищем тварей, – не могла считаться устроенною. Рассуждая о значении воздуха для Земли, Новосильский говорит: «Какие же будут результаты отсутствия воздуха на поверхности планеты. Положим, что воздух исчез с земного шара: исчезнет и всякий звук в пространстве. В мертвой тишине не будет никакого ветра, благотворный дождь не оросит полей, голубой цвет неба пропадет и заменится черным, исключая того места, где солнце будет ярко светить, как раскаленное горнило. Когда же это светило скроется за горизонт, – наступит без сумерек томная ночь. Все будет светло, или как смоль черно. Самая жизнь угаснет, – с отнятием воздуха умрут все растения».¹¹⁶ Вот в каком положении находилась бы Земля, если бы она не имела воздуха. В таком точно безжизненном положении находятся теперь некоторые планеты и в том числе, как думают, спутник нашей планеты – Луна. Творец мира, предназначив землю в жилище тварям, сначала благоустроил ее. Земля была невидима. Творец мира повелел явиться свету; свет занимал определенное пространство и мог освещать только одно полушарие Земли, Творец мира одарил Землю, при её образовании, свойством круговращения, а таким образом, из невидимого, неосвещенного состояния, каждая точка земной поверхности стала переходить в состояние видимое, освещенное. Земля была не устроена, к жизни не способна, Творец мира повелел явиться необходимой для устройства её тверди (воздуху), которая, по слову Его, должна была разместиться так, чтобы посреди её были воды. А из этого следует, что твердь образовалась не так, как свет, на одном месте, а так, что посреди её были воды и воды. Твердое тело Земли, как мы уже говорили, окружено было сначала жидким телом – водою, но это жидкое тело не составляло одной воды, а представляло воды, разделенные твердым телом землею; а потому мы и по сейчас видим твердь, разлученную между водами севера и юга, востока и запада.

Далее бытописание говорит: И сотвори Бог твердь, и разлучи Бог между водою яже бе под твердию, и между водою, яже бе над твердию (Быт.1:7). Этот текст дает нам то понятие, что твердь была разлучена между водою еще так, что твердь была над водою, то есть над планетою, облитою кругом водою, и твердь была под водою, таким образом, под планетою или, сказать иными словами, была вода под твердию, парившею над планетою, и была вода над твердию, парившею под планетою. Из чего следует, что планета наша, – Земля, находится в небесном пространстве окруженною атмосферным воздухом или твердию, и притом ничем не поддержанною, по священному писанию, повешенною ни на чем же (Иов.26:7), то есть точно в таком же положении, в каком видим мы, например, спутника её – Луну.

Твердь, составляющую вокруг нашей планеты газовый покров, назвал Бог небом, потому что она не составляла какого-либо отдельного творения, а представляла собою первозданные вещества в том же самом газообразном виде, в каком они сотворены сначала, под именем неба. Об этом бытописание говорит: И нарече Бог тверд небо, и виде Бог, яко добро (Быт.1:8). Из этого выражения видно, что твердь устроилась не кое-как, случайно, а так, как следовало ей быть для пользы тварей и для благоустройства планеты. А потому бытописание и выражает: и виде Бог, что твердь добро. Посмотрим же теперь, что такое есть твердь и из чего она состоит.

Из открытий научных видно, что планета – Земля окружена газообразной атмосферой, которая, как мы выразили, в древности была известна под именем тверди, а теперь – под именем воздуха, и о которой Святой Василий Великий говорит: «Сей воздух, находящийся; над нашею головою, назван также и твердию». Этот газовый покров одевает землю так, как одевал ее сначала водяной сплошной покров. Водяной покров мы видим по плотности сложения его частиц, но воздушного покрова с такою же отчетливою ясностью мы не можем видеть, потому что вещества его составляющие чрезвычайно малы и разрежены. А потому присутствие воздуха мы можем замечать преимущественно по некоторым явлениям природы. Так, например, если мы возьмем сосуд с водою и два порожние стакана, из которых один крепкий, а другой с пробитым дном, то посредством их мы можем сделать опыт, который нам покажет, что Земля действительно окружена твердию или воздухом. Если возьмем оба стакана в руки, опрокинем вверх дном и, прикоснувшись краями их к поверхности воды в сосуде, будем спускать отвесно в воду, то при этом мы увидим два разнообразные явления: стакан с пробитым дном будет свободно погружаться в воду, а при погружении крепкого стакана будем чувствовать сопротивление, которое, по мере погружения, будет становиться все более и более. Если при этом случае стаканы вдруг опустим, то увидим, что стакан с пробитым дном свободно опустится на дно сосуда, а другой – крепкий стакан бросится вверх. Эти два разные явления убеждают нас, что стаканы пред погружением в воду были наполнены воздухом. Когда опрокинутые стаканы погружены были краями в воду, воздух сделался запертым между стенками стаканов и водою. Погружая стаканы в воду, мы, по мере погружения, в одном из них вытесняли воздух водою чрез пробитое отверстие дна, а в другом, т.е. крепком, воздух сдавливали, а от этого он принял упругость, выражающуюся в отталкивании. Когда стаканы вдруг опустили, тогда воздух из пробитого стакана сразу выдавился водою, а потому он беспрепятственно погрузился весь в воду, тогда как воздух запертый в крепком стакане, с прекращением сдавливания, получил вдруг свободу, мгновенно расширился, а чрез это быстрое расширение сдерживающий его стакан брошен вверх. Таким образом, мы на опыте убедились, что вокруг нашей планеты действительно есть воздух, и что воздух этот наполняет все пустые пространства и все порожние сосуды. Потом мы убедились в том, что во время наполнения сосудов жидкостью или каким-либо другим твердым телом воздух из сосуда вытесняется. Следовательно, мы теперь также понимаем, что воздух, наполняя все порожние сосуды, равно наполняет и все пустые пространства, каждого животного тела, и все пустоты растений.

Наука, убедившись, посредством многих опытов и наблюдений, в присутствии воздуха, исследовала также, из каких веществ он состоит. Она открыла, что воздух состоит из смеси не соединившихся между собою газообразных тел: азота, кислорода, углекислоты и водорода. Главными составными частями тверди или воздуха оказывается азот и кислород, остальные же газы, углекислота и водород, находятся в воздухе в весьма малом количестве и составляют между основными газами азотом и кислородом – как бы посторонние примеси, но примеси для земной жизни очень важные, потому что водяные пары необходимы для орошения суши, а углекислота для питания растений. Для точного определения количества газов в составе воздуха, производились разные опыты, по которым оказалось, что во ста частях воздуха по весу находится 77 весовых частей азота и 23 части кислорода, по объему же – азота 79 частей, а кислорода 21 часть, что составляет почти 80% азота и 20% кислорода, так что в сосуде, в пять стаканов вместимостью, воздух состоит из четырех стаканов азота и одного стакана кислорода. О количестве газов углекислоты и водорода в составе воздуха Фольгер говорит: «Количество водорода изменчиво и может почесться отдельным от неизменного состава воздуха. Количество углекислоты так мало, что едва ли составляет шесть сотых во ста частях воздуха (0,06%), следовательно, почти 0,006».¹¹⁷

Азот и кислород из состава воздуха легко выделяются. Опыты, производимые для отделения их, основаны единственно на большом химическом сродстве кислорода к неорганическим телам. Для подобного опыта берут, например, не глубокую, но обширную ванну и наливают ее водой, на воду этой ванны пускают кусок пробкового дерева с фарфоровой чашечкой по средине, в которую кладут кусочки фосфора и зажигают. Едва только фосфор вспыхнет, его накрывают стеклянным колпаком известного размера. Воспламененный фосфор, жадно соединяясь с кислородом воздуха, закрытого колпаком, образует фосфорную кислоту, которая тут же растворяется сама собою в воде ванны. Посредством этого; опыта одна пятая часть воздуха уменьшается, кислород весь поглощается фосфором, и под колпаком остается один гав – азот, без цвета, без вкуса и запаха. Отделивши этот газ и пустивши в него какое-либо животное, находят, что оно в нем мгновенно задыхается, умирает, а внесенное в этот газ пламя тотчас же потухает. Из этого явления понятно, что азот не поддерживает жизни и горения. Следовательно, если бы твердь состояла из одного только азота, то жизнь и горение на земле были бы невозможны. Подобное же губительное действие на жизнь и горение оказывают и другие газы – углекислота и водород. А из всего этого следует, что жизнь и горение на земле поддерживаются одним только газом воздуха – кислородом. Стало быть, чтобы удостовериться в справедливости этого, нужно выделить из воздуха чистый газ кислород и подвергнуть его опыту; это и делают. Способ выделения кислорода из воздуха основан на замечательном свойстве ртути при долгом нагревании соединяться с кислородом воздуха, а при сильном нагревании освобождать его снова. Нагревая ртуть в соприкосновении с воздухом, получают окись ртути, имеющую вид толченого кирпича. Затем ртуть, окисленную кислородом, отделяют в нарочно устроенные сосуды и подвергают снова нагреванию, но гораздо высшему, от чего ртуть и кислород разлагаются и получается чистый металл – ртуть, и кислород – газ без цвета, без запаха и без вкуса. Помещая в этот газ животное, находят, что оно дышит свободно и не умирает, а внесенное в кислород горючее вещество горит ярким пламенем.

Такие явления, конечно, убедили весь ученый мир, что если мы живем на земле, то этою жизнью мы обязаны образованной, по воле Всевышнего Творца, тверди, а именно кислороду, без которого жизнь и горение на земле были бы не мыслимы. Здесь, впрочем, рождается вопрос: зачем же нужен в воздухе азот, когда он для жизни не способен, какое же от него видел Бог добро? Как бы на этот самый вопрос, Гано говорит: «Если бы кислород находился сам по себе в воздухе, то горение происходило бы очень быстро, и жизнь была бы очень деятельна; дрова сгорали бы почти мгновенно, самые металлы были бы подвержены горению, все украшения каминов воспламенились бы как дерево. Что касается до жизни, то она быстро истощилась бы от действия очень деятельного начала. Для противодействия этому газу необходим был другой газ, который умерял бы очень деятельное свойство кислорода. Газ этот – азот, который, составляя почти четыре пятых части воздуха, значительно уменьшает деятельность кислорода».¹¹⁸ Вот вероятная причина, почему Всесильный Творец мира при устройстве Земли повелел образоваться и явиться тверди небесной, или воздуху, из веществ, предварительно Им созданных и для сей цели наиболее удобных.

Рассмотрим же теперь какие силы в природе могли исполнить волю Творца – образовать твердь в таком виде, в каком она находится теперь.

Когда в небесном пространстве формировалась планета – Земля, тогда все окружающие её вещества, не отвлеченные к другим центрам тяготения, должны были стремиться к центру тяжести, т.е. к центру Земли. Вещества, не имеющие значительной силы отталкивания или успевшие соединиться силою химического сродства с более тяжелыми веществами, должны были, по закону тяготения, приложиться к составу Земли; вещества же с значительною упругостью, а тем более не соединенные химически с тяжелыми веществами, хотя общим стремлением и были влечены к центру тяготения, но, преодолев силу притяжения, должны были остаться не присоединенными к составу Земли и пребывать вокруг её в газообразном состоянии. Приток веществ к центру, судя по изложенному способу образования Земли, был быстрый и несоразмерный; а потому, по окончании образования Земли, газообразные вещества, под влиянием теплоты, происшедшей от химических действий, должны были разредиться так же быстро, как увлечены были к центру тяжести; а с этим разрежением газообразных веществ должно было настать для Земли то положение, в котором должно было явиться необыкновенно сильное водное испарение, так что атмосфера должна быть в самом сильнейшем водном насыщении, и доколе атмосфера не прояснилась от охладившихся и отложившихся к земле паров, это было для Земли самое тяжелое, безжизненное положение. Но как Творец мира оставить землю в таком неустроенном положении не захотел, то, по Его творческому закону, водяные пары должны были отложиться к Земле, и она должна была остаться окруженною такими веществами, которые могли составить атмосферу, благоприятную для жизни. Едва восходящие токи первичного тепла удалились от Земли в высшую небесную сферу и охладились, а водяные пары и тяжелые газы отложились к Земле, газообразные вещества – азот и кислород, но силе тяготения и расширения, должны были занять свойственное им пространство. А как Творцу мира угодно было, чтобы вещества эти составляли вокруг Земли твердь, то сила притяжения и отталкивания дарована была этим веществам столь соразмерная, что они ни присоединиться к Земле, ни совершенно оставить ее не могли. Земля, как совокупная сила соединившихся веществ, должна была действовать на окружающие её газы притяжением, а они сделались этому притяжению подчиненными настолько, насколько дозволяла им упругость. Таким образом, ближайшие газовые атомы тяготели к земле более, а дальние – менее. Каждый атом газа, влекомый притяжением к Земле, сдавливал своею упругостью нижележащий атом, а сам сдавливался вышележащим, и так далее. Это взаимное давление, при взаимном же сопротивлении, продолжалось до той высоты, где сила земного притяжения для подчинения себе малых тел сделалась значительно слаба. От такого неравномерного притяжения и сдавливания верхние слои атмосферы остались очень редкими, а нижние сделались довольно плотными, и таким способом образовалась твердь, при поверхности Земли значительно плотная.

Для исследования действительной плотности воздуха и силы его давления устроены, различные приборы, посредством которых сделаны многие опыты, приведшие к тем результатам, что один кубический фут воздуха весит почти три лота, а вся масса атмосферного воздуха давит на один квадратный дюйм поверхности с силою почти 15 фунтов. Вес воздуха, узнается посредством металлического шара известной вместимости, например, в один кубический фут. Пустота этого шара, как нам известно, наполняется сама, собою воздухом. К шару приделывают кран, посредством которого воздух в шаре и запирается и отпирается. Чтоб узнать вес содержащегося в шаре воздуха, шар взвешивают на весах, а чрез это вес его с воздухом делается известным. После взвешивания шар посредством крана соединяют с воздушным насосом (несколько подобным водяному насосу) и начинают выкачивать воздух из шара, подобно тому, как выкачивают воду. Когда из шара воздух выкачают, его от воздушного насоса отнимают и, не открывая крана, взвешивают. В этом случае находят, что шар делается легче прежнего почти на три лота, а из этого следует, что из шара выкачали воздуха почти три лота. Следовательно, в шаре, в один кубический фут вместимости, вмещалось атмосферного воздуха почти три лота. Если после вторичного навешивания кран отвернуть, то шар снова наполняется воздухом и показывает первоначальный вес. Желая сравнить вес воздуха с весом воды, в испытанный шар наливают воды и взвешивают. По этому взвешиванию находят, что вес шара с водою тяжелее воздушного шара. Сравнивая найденный вес воды с весом воздуха, определяют, что воздух легче воды в 770 раз, а вода настолько тяжелее воздуха, следовательно, настолько и плотнее его.

Для измерения степени воздушного давления устроен прибор, известный под названием барометра. Прибор этот состоит из значительно длинной стеклянной трубки, один конец которой загнут на подобие дуги. Состава эту трубку концами вверх, а дугою вниз и налив в средину её ртути, замечают, что ртуть в обоих концах, как в длинном, так и в коротком, стоит на уровне. Если же длинный конец трубки запаять наглухо и между запайкой и ртутью произвести безвоздушную пустоту, то ртуть не будет стоять по-прежнему в обоих концах трубки на одном уровне, но в запаянном безвоздушном конце поднимется выше на 28 дюймов против другого, открытого конца. Это явление показало, что воздух, покоясь на поверхности ртути, в открытом конце трубки, произвел на нее давление столь сильное, что ртуть в безвоздушном пространстве поднялась на высоту 28-ми дюймов. Следовательно, сила атмосферного давления равна поднятой тяжести ртути.

Взвешивая столб ртути в двадцать восемь дюймов высоты и в один квадратный дюйм шириною, находят, что он весит почти l5 фунтов. Отсюда выведено заключение, что давление воздуха на один квадратный дюйм поверхности равно весу ртути, высотой пятнадцать фунтов. Когда вместо ртути подвергают опыту воду, тогда находят, что вода от давления воздуха поднимается в безвоздушной пустоте почти до высоты 32 футов. Взвешивая этот столб воды, при основании в квадратный дюйм, находят, что он равняется тоже почти 15 фунтам. На этом открытии устроены водо-качательные насосы, в пустотах которых, от давления воздуха на открытый нижний конец помпы, вода поднимается сама собою до 32 футов. А из всего этого ясно, что столб атмосферного воздуха давит на каждое тело в один квадратный дюйм поверхности с силою 15 фунтов. Следовательно, если мы положим на руку стекло, хотя по тяготению к Земле и довольно легкое, но с поверхностью в один квадратный фут, то мы будем держать тяжесть около 54 пудов; однако же тяжести этой мы чувствовать не можем, потому что внизу стекла находится слой воздуха до того упругий, что может свободно и нечувствительно выдержать тяжесть равную давлению, т.е. равную пятидесяти четырем пудам. Чтобы поверить это на опыте, кладут стекло на плотную банку и находят, что слой закрытого в банке воздуха по силе упругости равен внешнему давлению; когда же эту банку соединяют с воздушным насосом и выкачают сколько-нибудь воздуха, тогда равновесие между внешним давлением и внутренней упругостью нарушается, отчего внешний воздух давлением тотчас же раздавливает стекло. Точно также от давления воздуха разрывается пузырь, плотно натянутый на банку.

На основании вышеизложенных явлений, магдебургский бургомистр фон Герике делал очень интересный опыт над металлическим шаром до двух футов в диаметре. Шар этот состоял из двух плотно слагавшихся полушарий. Когда полушария слагались, тогда между ними закрывался воздух, по упругости равный давлению, от чего полушария и разлагались совершенно свободно. Когда же этот складной шар поднесли к воздушному насосу и выкачали из него воздух, тогда внешним давлением воздуха полушария сдавливались до того крепко, что припряженные к ним шесть лошадей не могли растащить их. Когда затем в шар пустили воздух, то полушария разнялись очень легко, без малейшего усилия. На основании всех этих данных, вычислено, что на человеческое тело, состоящее из 14 квадратных футов, воздух давит с силою 863 пудов; но тело наше, наполненное упругим веществом, способным противостоять этому давлению, чувствовать этой тяжести нам не позволяет. По этой же причине мы не чувствуем тяжести воды, опустившись на дно реки, тогда как на Земле малейшая тяжесть воды для нас чувствительна. Из всего же этого мы должны заключить, что если бы упругость газа воздуха, т.е. сила отталкивания, не могла бы выдержать объясненного давления, то атмосфера наша приложилась бы к Земле.

Итак, теперь известно, что газообразная твердь, окружающая Землю, основана на силах взаимного притяжения и отталкивания, т.е. на тех же силах, при действии которых сложилась Земля. Планета Земля, под влиянием этих сил, сложилась неравномерно: ближе к центру плотнее, а к верху реже, так равно и твердь вокруг её сложилась – внизу, ближе к земной поверхности – к центру тяготения плотная, а вверху разреженная. А как из физических свойств мы знаем, что степень силы отталкивания всегда обусловлена данною теплотой, то, следовательно, всякая перемена в теплоте нашей планеты должна произвести в окружающей её газообразной атмосфере неминуемое колебание. Если какая-либо данная местность земного шара или какое-либо тело будут нагреты, то они неминуемо сообщат эту теплоту окружающему их воздуху, как сообщает, например, теплоту натопленная печь комнатному воздуху. Едва воздух получит некоторую степень теплоты, в атомах его сила отталкивания увеличивается, а от этого он, отталкиваясь от центра тяготения более прежнего, пойдет от Земли вверх и распространится там над слоем воздуха более холодных местностей. Поэтому, если в теплых местностях посредством барометра испытать силу воздушного давления, то окажется, что давление нагретого разреженного воздуха сделалось слабее обыкновенного, тогда как, испытывая степень давления воздуха в более холодных соседних местностях, вверху над которыми распространился поднявшийся теплый воздух, находят, что там давление воздуха усилилось, потому что слой воздуха увеличился. От этого усиленного давления, воздух холодных стран идет в бок, в эти соседние теплые страны, взамен поднявшегося воздуха, и, таким образом, равновесие воздуха на земном шаре мало-по-малу восстановляется. Такие течения воздуха, постоянно совершающиеся из одной страны в другую, известны нам под именем ветров. Чем более одна местность, в сравнении с другой, нагрета, тем сильнее бывает течение воздуха, тем сильнее дует ветер. Степень ветров измеряется скоростью прохождение воздуха из одной местности в другую, в одну данную секунду. Когда воздух проходит в одну секунду пространство до 10 футов, тогда бывает слабый ветер; когда он проходит до 15 футов в секунду, бывает умеренный ветер; когда проходит до 25 футов, бывает сильный ветер; когда же воздух проходит до 35 футов, бывает очень сильный ветер; когда же проходит пространство более 40 футов в секунду, бывают бури, и бури эти тем сильнее, чем более бывает прохождение воздуха в одну секунду.

Когда в зимнее время отворяют дверь натопленной комнаты, тогда замечают, что нагретый комнатный воздух идет вверху двери, из комнаты на волю, а холодный воздух идет внизу двери, с воли в комнату. Сначала, когда между наружным и комнатным воздухом разница температуры значительна, течение воздуха бывает довольно сильное, а потом внутренность комнаты, от выхода тёплого и от притока холодного воздуха, мало-по-малу охлаждается, внутренний комнатный воздух с наружным уравновешивается и течение воздуха почти прекращается. Подобное же явление представляют и более значительные местности. Наблюдения показали, что летним днем морской берег нагревается более, а море менее. От этого воздух над берегом бывает теплее, а над морем холоднее. Береговой теплый воздух поднимается вверх и распространится там над морским воздухом; более же холодный морской воздух идет тогда низом, с моря к берегу, отчего и бывает морской ветер. В ночное же время, в особенности к утру, земля и воздух над ней охлаждаются более морского, отчего течение холодного воздуха бывает обратное от земли к морю и представляет береговой ветер, дующий с берега к морю. Если температура земли и моря уравновешивается, то бывает затишье, т.е. безветрие.

Точно такое же течение воздуха, но в более значительной степени, происходит в жарком поясе к экватору низом, а от экватора по направлению к полюсам верхом. Страны экватора, лежащие под отвесными лучами солнца, нагреваются более, а страны, лежащие далее к полюсам, находясь под косвенными лучами солнца, нагреваются менее; от этого неравномерного нагревания Земли воздух теплых экваториальных стран разрежается, идет вверх и течет там по направлению к полюсам, холодный же воздух от полюсов течет в теплые экваториальные страны, взамен поднявшегося воздуха, и, нагреваясь там, поднимается вверх и идет обратно к полюсам. Такие постоянные течения воздуха представляют постоянные ветры, известные под именем пассатных. Пассатные ветры, дующие низом с севера к экватору, являются там северо-восточными, а ветры, дующие с юга, являются юго-восточными; верхний же пассатный ветер, дующий от экватора по направлению к полюсам, является в более холодных странах северного полушария юго-западным, а на южном полушарии – северо-западным. Причина подобного изменения пассатных ветров заключается в том, что воздух обращается вместе с землею каждодневно кругом. Каждая данная точка экватора, имея большую окружность обращения, совершает в одно данное время оборот наибыстрейший; места же, близкие к полюсам, при меньшей окружности, совершают в тоже время оборот гораздо тише; от этого неравномерного обращения неравномерных окружностей воздух ближе к полюсам обращается тише, а ближе к экватору быстрее. Следовательно, если воздух следует из теплых стран в холодные или из холодных в теплые, то он подчиняется двум действующим на него силам: силе Земли, увлекающей его в круговращение, и силе давления, вдавливающей его в разреженные слои поднимающегося вверх воздуха теплых соседних стран, или в слои более разреженного верхнего воздуха. От этих-то двух единовременно действующих сил и происходит сказанное изменение в направлении пассатных ветров. Холодный, более плотный воздух, по силе давления, следуя к экватору, с сообщенною ему скоростью круговращения, вступает в местности с более сильным круговращением, и, не успевая там в кругообороте за местным воздухом, отстает от него, склоняясь все более и более к западу от чего и представляется из северного северо-восточным, а из южного юго-восточным; тогда как воздух экваториальных стран, с сообщенным ему усиленным круговращением, вступает в местности с наименьшим круговращением, отчего, опережая местный воздух, направляясь все более и более к востоку, является на северном полушарии вместо южного экваториального – юго-западным, а на южном полушарии вместо северного экваториального – северо-западным.

Ветры, дующие из разных стран, являются или сухими, или влажными. Когда ветры дуют от стран теплых или с моря, тогда бывают влажными, когда же они дуют из стран холодных или суши, тогда бывают сухими, менее влажными. Причина влажности ветров заключается в том, что воздух всегда бывает более или менее насыщен поднявшимися с земной поверхности водяными парами. Когда мы наливаем воду в открытый сосуд и даем ей простоять некоторое время, тогда ясно замечаем, что вода высыхает. Это высыхание происходит не от того, чтобы вода действительно высохла, т.е. уничтожалась, а от того, что она испаряется – улетучивается в парах на воздух; от этого-то воздух и бывает более или менее влажен. Когда сосуд с водою или мокрое белье выносят на волю в теплое время, тогда замечают, что вода испаряется очень быстро; когда же выносят их в холодное время, тогда замечают, что вода их испаряется и они высыхают медленно, в совершенно же сырое время они не высыхают. Это явление доказывает, что вода испаряется быстрее при теплоте, медленнее при холоде и вовсе не испаряется при сырости, или при совершенной влажности воздуха. Следовательно, вода испаряется до тех пор, пока находящийся над нею. воздух не насытится до степени совершенной влажности. Когда воздух, смотря, по степени те плоты, вместить в себя свойственное ему количество паров, тогда он называется насыщенным и влажным, когда же он должного количества паров не имеет, принимает испарения, называется, ненасыщенным. А из всего вышеизложенного следует, что вода испаряется тогда более, когда воздух, над нею нагревается расширяется и когда давление его на поверхность воды, уменьшается; а когда воздух от холода снимается и давление его, увеличивается, тогда уменьшается и испарение. А потому замечают, что расширенный. воздух вмещает в себе паров более, а сжатый менее. Далее замечают, что каждое пространство, будет ли оно безвоздушное или с воздухом, может вместить в себе водяных паров одинаковое количество, но это количество изменяется с температурою. Стало бы, та степень вмещения паров в пространстве обусловливается тоже взаимным притяжением и отталкиванием, изменяющимися с теплотой.

Когда, в холодное время, года, воды рек, озер и болот теплее находящегося над ними воздуха, тогда поднимающиеся с воды пары тотчас же охлаждаются, и, сгущаясь, образуют туманы. Если, по образовании туманов, воздух, нагревается, например, лучами восходящего, солнца иди теплыми ветрами, то туманы: поднимаются, вверх, разлагаясь в воздухе, или образуют облака; если же, охлаждение воздуха будет продолжаться, туманы падают на землю. Иное, явление представляют пары, поднимающиеся: в теплом воздухе. Когда какая-либо местность земного шара нагрета, тогда с расширенным воздухом поднимаются вверх и водяные пары. Если, при этом случае поднимается воздух, насыщенный парами, при возвышенной температуре, то он, поднявшись в высшие, более холодные слои, охлаждается, а от этого излишне вмещенные в него пары осаждаются, сгущаясь в облака, и затем опускаются на землю каплями, известными нам под именем дождя. А как воздух в тёплых странах Земли бывает насыщен более, а в холодных менее, то и количество дождя в жарких странах бывает более, а в холодных менее.

О количестве испаряющейся воды Фольгер говорит: «По среднему выводу из многих наблюдений, в самых жарких странах, в течение года, с водяной поверхности испаряется водяной слой почти в 115 дюймов высоты в тени и почти в 344 дюйма на солнце; в средних же широтах, как в Германии, 24 дюйма в тени и 65 на солнце».¹¹⁹ О количестве же выпадающих дождей Ляйэлль говорит так: «По исчислению Гумбольдта, годичная глубина дождя, выпавшего под экватором, равняется средним числом 96 дюймам, тогда как под широтою 46° только 29 дюймам, а под широтою 60° – не более как 17 дюймам».¹²⁰

В теплых странах количество испаряющейся воды должно превышать количество дождей, так как поднявшийся вверх нагретый воздух течет там в более холодные местности, унося с собою часть местных испарений. Теплый, насыщенный парами воздух, вступая в более холодные страны или встречаясь и смешиваясь с более холодными ветрами, охлаждается, излишние пары его сгущаются в облака, т.е. туманы, и уносятся далее; потому мы и видим ход облаков в одном направлении с ветрами. Если облака, влекомые ветром, еще более охлаждаются, то туманные или водяные капельки увеличиваются и падают дождем на землю. В случаях же, когда облака вступают в сухой или более теплый воздух, тогда они не испускают дождя, а разлагаются и распускаются в воздухе, увеличивая его влажность, отчего после облачной погоды наступает иногда погода ясная.

Как из насыщенного воздуха отлагаются туманы и дожди, так, при иных условиях, отлагаются роса, иней, снег и град. Когда комнатный теплый воздух насыщен водяными парами, тогда, прикасаясь к холодным предметам, например, к стеклам окон, зеркал и картин, он осаждает на них часть своих паров, отчего на этих предметах мы и видим пот. Тоже самое явление происходит и на открытом воздухе. Когда нагретый днем и насыщенный парами воздух носится в ночное время над землею, охладившеюся ночью чрез испускание лучистой теплоты, тогда отлагаются на земной поверхности на более охлажденных предметах, например, на растениях, водяные капельки, известные под именем росы. В иных местах, в теплых странах, отложение росы бывает так обильно, что заменяет дождь. Если из влажного и теплого воздуха отлагается роса на землю, охлажденную до замерзания, то роса замерзает и превращается в иней. Тоже самое бывает и с дождем. Если отложение паров из насыщенного и охлажденного вверху воздуха бывает в холодное время, то капли сгустившегося пара спускаются на землю замерзшими, т.е. снегом. Теперь остается упомянуть о важном и доселе хорошо необъясненном явлении – о падении града. Снег и иней падают тогда, когда земля и воздух находятся при сильном охлаждении; град же, напротив, падает в самое жаркое время дня и года, тогда как ночью и зимою его не бывает. Следовательно, причина его явления заключается не в охлаждении, а в сильном и быстром нагревании воздуха, сопровождаемом молнией и громом. Когда во время жаркого дня встречаются две грозовые тучи или облака различных электричеств, температур и насыщений, то при этой встрече, под влиянием сильнейших электрических токов, сильно охлажденное облако должно нагреваться быстро, а как для этого нагревания нужно значительное количество теплорода, то холодное облако и должно поглотить его из встречного более теплого и более насыщенного парами облака, отчего это последнее должно быстро охладиться, излишние пары его должны сгуститься и падать дождем. При этом, вероятно, часть паров, на границе соединения облаков, охлаждается до точки замерзания, сливается моментально в комки, и в таком виде, прежде чем восстановится равновесие в воздухе, падает из облака на землю в виде града. Вот, кажется, вероятная причина падения града.

Здесь мы заканчиваем историю происхождения тверди небесной или воздушной атмосферы – второй день бытописания. Этот день бытописатель заканчивает словами: «и бысть вечер, и бысть утро, день вторый» (Быт.1:8), указывая тем, что библейские дни нужно считать не периодами, как иные полагают, а такими же днями, какие бывают у нас и теперь. Когда Земля не имела света, не имела и дня; явился свет, произошел день, за днем последовали вечер и утро, совершился полный оборот Земли при свете, и газообразное вещество, окружающее Землю, тоже совершило круговращение при свете. Этим положено начало тверди небесной или воздушной атмосфере, которая по первом обороте при свете, во второй день, получила совершенное устройство, сделалась доступною для дыхания и жизни организмов, а с тем вместе способною производить воздушные явления: ветра, дожди, снега, туманы и прочие тому подобные физические явления.

Земле, сначала неустроенной, для того, чтобы бить устроенною, сделаться способною для жизни организмов, растений и животных, необходимы были три жизненные начала: дневной свет, благотворный воздух и материк сухой земли – суша. Все это, по повелению Божию, является одно за другим Последовательно, в естественном порядке, и не более, как в течение трех обыкновенных дней. Сначала является, проникает на землю дневной свет (Быт.1:3), затем, устраивается атмосферный воздух (Быт.1:5), и, наконец, является из вод суша. Об этом последнем акте Божия Творчества бытописание говорит: и рече Бог: да соберется вода, яже под небесем, в собрание едино и да явится суша: и бысть тако (Быт.1:9). Ранее мы выяснили, что планета Земля, сложившись при взаимодействии физических сил притяжения и отталкивания, составилась к центру плотною, мало-скважистою, а выше, к поверхности, Земля становится более скважистою, менее плотною, и эта плотность сошла, наконец, с постепенностью, до самого жидкого тела – воды, а выше воды существует газообразная атмосфера, более плотная, также, как и Земля, к центру тяготения, а к верху менее плотная, разреженная. Далее мы выяснили, что Земля, сложившаяся под влиянием Сильнейшего тяготения, имеет наисильнейшую внутреннюю теплоту, с свойственною ей силою отталкивания, производящею расширение, и это расширение, по творческому закону в природе, противодействует силе внешнего давления. Поэтому Земля, как и всякое другое тело в природе, при малейшем нарушении в ней равновесия сил притягивающей и отталкивающей расширяется или сжимается. Испытанный чугунный шарик, не смотря на видимую свою плотность, при охлаждении сжимался, а при нагревании расширялся. Точно такое же явление совершается и с земным шаром. В первое время, когда неокрепшая Земля окружена была водою и атмосферой, сильно насыщенной парами и другими тяжелыми газами, тогда, под столь сильнейшим давлением (по предположению Лапласа, будто бы в 2250 раз большим против теперешнего),¹²¹ поверхность Земли пребывала в спокойном состоянии; когда же газообразная среда, окружающая землю, по повелению Божию, прояснилась так, что могла пропустить на Землю дневной свет, и когда из этой газообразной среды могла устроиться атмосфера в настоящем её совершенстве, тогда Земля, освободившись от сильного давления, должна была произвести расширение, которое должно было двинуть стесняющую его земную оболочку вверх, отчего поверхность Земли должна была местами приподняться из вод и образовать сушу, а воды, отступив, должны были образовать одно общее море, – всемирный океан. И вот об этом-то событии, совершившемся, по повелению Божию, в третий земной день, и передает нам вышеприведенное бытописание, в выражениях хотя и кратких, но совершенно ясных.

Излишнее давление тяготеющей массы на один пункт Земли и теперь неминуемо нарушает силу внутреннего противодействия, и это внутреннее нарушение всегда отражается на каком-либо ближайшем пункте и производит давление снизу вверх, а потому замечают, что поверхность Земли как бы колеблется: в одном месте поднимается, а в другом опускается. Г. Павлов говорит: «Мурчисон доказал, что берега северной России и Сибири постоянно выдвигаются из вод Ледовитого океана»; также, замечает г. Павлов, «повышается восточная Швеция, северная Норвегия, Дания, Франция, Сицилия, Сардиния, восточные берега южной и северной Америки и западные берега Америки южной, а также южные берега Азии со многими прилегающими к ним островами. Понижаются: южная Швеция, северная Германия, Голландия, западная Гренландия, берега Адриатического моря, Малая Азия, Сирия и почти вся Австралия».¹²²

Постоянные поднятия и оседания происходят медленно, из года в год, из века в век, но внезапные поднятия и оседания бывают местные, временные и называются землетрясениями, потому что подземные расширительные силы, производя эти внезапные поднятия и оседания, потрясают землю иногда на значительные пространства. Гумбольдт замечает, что «в большое землетрясение, разрушившее 1 ноября 1755 года Лиссабон, в одно и тоже время потряслось пространство земли, величиной своей в четыре раза превосходящее пространство Европы».¹²³ Явление землетрясения в большинстве случаев сопровождается или поднятием и оседанием земли, или же вулканическими извержениями. Ляйэлль высказывает, что в 1819 году, 16 июня, землетрясение, разрушившее город Будж и ощущаемое на площади, описанной из Буджа радиусом в 1000 миль, произвело в дельте Инда, в провинции Катчь, при форте Лукпуте, оседание земли на 18 футов, а форт и деревня Синдры, выше Лукпута, затоплены так, что только одни верхи домов и стен видны были над водою. Вслед за этим ударом, говорит Ляйэлль, – жители Синдри увидели, в расстоянии пяти с половиною миль от их деревни, длинный, поднявшийся вал в том месте, где до этого находилась низкая и совершенно гладкая равнина».¹²⁴ Эта ново-поднявшаяся местность имела более пятидесяти миль в длину от востока к западу и шла параллельно с линией вышеупомянутого оседания, вследствие которого окрестности Синдри были затоплены. Ширина поднявшейся местности определяется в 16 миль, а подъем в 10 футов. Помянутое явление, выражающееся в поднятии обширных полос Земли, параллельно оседанию ближайших местностей, как нельзя более доказывает то предположение, что внутренняя, сила расширения неизбежно стремится, к равновесию с внешним давлением, так что если одна местность поднята внезапным подземным движением вверх то, взамен, её, другая местность оседает, и наоборот. Это явление, т.е. одновременное поднятие и оседание Земли, замечено и при многих, других землетрясениях.

Далее, явления землетрясений доказывают несомненную связь землетрясений с вулканическими извержениями, Ляйэлль говорит: «В ноябре 1835 года Консепшион опустошен, страшным землетрясением, и в тот же день Озорно, отстоящий на 400 миль, возобновил свои извержения».¹²⁵ При этом случае, при Консепшионе земля разверзлась и произвела многие трещины. Вулканические извержения, с своей стороны, так же доказывают предположение, что подземная сила, выражающаяся в расширении, стремится к равновесию, с внешним давлением. Когда внутренняя расширительная сила потревожена или, внешним непрестанным давлением, иди непрестанною притягательною силой солнца и луны, тогда нарушенная сила приходит в брожение, вещества земли расширяются, а отсюда следует, явление землетрясения. Земная поверхность колеблется, сотрясается, иногда трескается на значительную глубину, и тем производит отдушины, в. которые расширенное вещество, доведенное до степени расплавления, сильнейшим внутренним напором выдвигается, на поверхность земли и разливается лавою. Гумбодьдт об этом излиянии, веществ говорит: «Подземные силы разъединяют прежние соединения веществ, из них слагают новые и двигают расплавленные массы».¹²⁶ Эти расплавленные массы изливаются до той поры, пока расширенное тело Земли в потревоженной части не придет в равновесие и не займет под земною поверхностью свойственное ему по расширению пространство, а, затем излияние прекращается.

В физических явлениях мы видели, что, вода, обращающаяся в пары, первоначально ограничивается определенным пространством, приходя в напряжение; на тонких стенках паровика заменяются выпуклости, происходящие от внутреннего расширения. Если, при таком явлении, как сказано, не открыть предохранительного клапана и не выпустить излишнего пара, то паровик разрывается и пары вылетают на воздух. Чтобы предохранить паровики от этих несчастий, механики устраивают в паровиках предохранительные клапаны, которые, определенною силой внешнего давления, сдерживают запертые пары до той степени, пока внутренняя сила не преодолеет внешнюю; при этом случае клапан от внутреннего давления открывается и скопившиеся излишние пары выпускает на волю. Но едва равновесие давлений внутреннего с внешним восстановится, клапан закрывается сам собою и пары по-прежнему запираются. То же самое явление представляет нам Земля в своих выпуклостях и извержениях. стало быть, Земля наша есть как бы естественный паровик с предохранительными отдушинами. Гумбольдт говорит: «Можно смотреть на деятельные вулканы, как бы на предохранительные и обеспечивающие отдушники для всей окрестной страны. Опасность землетрясений увеличивается по мере того, как отверстие вулканов закрывается и остается без свободного сообщения с атмосферой».¹²⁷

Описанные явления: поднятие и оседание, землетрясения и вулканические извержения на земной поверхности до того постоянны, что думают, что не проходит ни одного дня без потрясений. Гумбольдт говорит: «Если бы можно было иметь известие о дневном состоянии всей земной поверхности, то весьма вероятно, что скоро бы убедились, что почти всегда на каком-нибудь пункте колеблется эта поверхность и что она непрерывно подвержена воздействиям внутреннего внешнему».¹²⁸ А отсюда следует то, что когда Земля, вскоре по сотворении, окружена была сильно тяготевшею газообразною средою, насыщенною парами и другими тяжелыми газами, тогда внутреннее воздействие равно было внешнему; когда же внешнее давление при дневном свете стало действовать слабее, внутреннее воздействие стало иметь перевес, который и отразился на земной поверхности так, что часть этой поверхности выдвинулась и явила сушу. А потому мы и выводим заключение, что первичная суша выдвинута из воды, посредством расширения земли, но никак не посредством вулканических извержений, которые, как увидим далее, открылись в позднейшие геологические эпохи. Гумбольдт говорит: «Весьма вероятно, что в первый возраст нашей планеты колебание почвы, поднятие и оседание земной поверхности было сильнее, чем теперь».¹²⁹ Поднятие первичной суши поэтому было подобно тому, как поднимается Швеция, но эта страна поднимается теперь только на четыре фута за столетие, тогда как первичная суша, явившаяся в третий библейский день, при не отвердевшей ещё почве Земли, должна была, по воле Творца, подняться быстро, внезапно и спокойно. Об этом поднятии бытописатель говорит: «И собрася вода, яже под небесем, в собрания своя, и явися суша» (Быт.1:9).

В каком виде явилась первичная суша, с точностью, конечно, определить невозможно, но есть основание за достоверное полагать, что она принадлежала к той породе, которая в кристаллическом виде названа гранитом. Так как первичная суша появилась в тот ранний период существования Земли, когда гнейс и сланцы из химически растворенного вещества под водою в виде сланцев образованы еще не были, – поэтому мы имеем полное основание признать за самые первичные горные поднятия те части суши, которые явились на земной поверхности, не пробивши первичных кристаллических сланцев. Такие первичные породы находятся на старом материке Азии. Гумбольдт говорит, что «на Азиатском материке, на границе Китайской империи, между Бухтарминском и рекою Нарымом, вид камней извержения, являющихся здесь совсем без гнейса, я нашел удивительнее, нежели в каких-либо других краях света».¹³⁰ Подобные-то камни и принадлежат к самым первичным древнейшим поднятиям.

Древность сказанных без гнейсовых камней доказывают и соседние породы. Гумбольдт говорит: «В долинах Иртыша, между Бухтарминском и Усть-Каменногорском, гранит покрывает на целую милю переходный глинистый сланец и проникает в него сверху вниз узкими многоветвистыми остроконечными жилами».¹³¹ Этим доказывается то обстоятельство, что этот гранит выдвинут на земную поверхность хотя несколько и позднее без гнейсовых гранитов, но, однако же, в тот ранний возраст Земли, когда внутренний минеральный состав под поверхностью земной коры был еще в весьма размягченном состоянии. Далее, этим доказывается, что в этот ранний период, первичная суша уже начала разлагаться и из материалов её стали образовываться переходные глинистые сланцы. Много ли и где найдутся на поверхности Земли те горные породы, которые выдвинуты, по воле Творца, в третий библейский день, ранее образования сланцев, мы не знаем и открыть это теперь едва ли возможно, потому что поверхность земного шара в течение прошедших тысячелетий претерпела величайшие перевороты: многие местности, прежде бывшие под водою, теперь приподняты и образуют высочайшие горы, тогда как древнейшие части суши опустились и образуют дно моря или завалены новейшими формациями.

А потому мы здесь должны ограничиться рассмотрением тех пород, которые существуют теперь на поверхности Земли и которые образовываются и по сие время из материалов разлагающихся прежних пород. Во всяком случае, мы за первичные породы должны считать те, которые выдвинулись, не пробивши сланцев; за древнейшие же гранитные породы те, которые вылиты на поверхность в весьма размягченном состоянии. Те же гранитные массивные поднятия, которые выдвинуты в твердом состоянии, пробивши древние сланцы, и новые пласты, должны считать за новейшие части суши. Чем новее пробитые сланцы и пласты, тем новее должна быть выдвинувшаяся суша, к какой бы горной породе она не принадлежала. Научно исследуя горные породы, нашли, что все кристаллические горы, известные теперь на поверхности Земли, выдвинуты или в вязко-размягченном, не совершенно твердом состоянии, или же в совершенно окрепшем, а иные горные породы вылились расплавленными массами. Самые древние первичные породы явились на поверхности вод в виде поднятий, не пробивши сланцев и пластов, а последующие поднятия явились, приподнявши и раздвинувши верхние сланцы и пласты, а расплавленные массы вылились из древнейших и новейших вулканических расселин. К породам, явившимся в виде поднятий, причисляют: гранит, сиенит, порфир и зеленый камень, а к вылившимся – базальт и лаву.

Гранит – весьма распространенная горная порода выдвинут частью, как в Азии, не пробивши сланцев, а в большинстве случаев из огромных расселин, и весьма часто образует высочайшие горы почему и называется горным гранитом; в иных местах он выдвинут из трещин земной коры и представляется в ней в виде жил, почему и называется жильным гранитом. Гранит состоит из трех основных минералов: полевого шпата, кварца и слюды, из которых первый в граните преобладает. Случайными примесями в граните бывают: тальк, хлорит, роговая обманка, плавиковый шпат, гранат, кордиерит, андалузит, турмалин, топаз, корунд, железный блеск, магнитный железняк, железный колчедан, мышьяковый колчедан, апатит, титанит, графит, циркон, оловянный камень, самородное золото, серебро и другие. Гранит имеет зернистое строение, а иногда порфировидное или сланцеватое. В этих последних двух случаях гранит называется или порфировидным гранитом, или гранито-гнейсом. В местах, где слюда гранита заменяется тальком, хлоритом или графитом, гранит называется тальковым, хлоритовым или графитовым. Там же, где в граните, вместе с основными минералами – полевым шпатом, кварцем и слюдою, преобладает роговая обманка, гранит называется сиенитовым гранитом.

Сиенит похож на гранит; но в нем, вместо слюды, основным минералом служит роговая обманка. Преобладающими минералами в нем состоят полевой шпат и роговая обманка, а кварц и слюда находятся в нем в незначительном количестве. Примеси в сиените те же, что и в граните. Сиенит, подобно граниту, имеет сложение зернистое, а иногда сланцеватое и порфировидное, он и называется тогда или сиенито-гнойсом или порфировидным сиенитом. Кроме того, есть места, где сиениты переходят в настоящие граниты. Куторги говорит: «Доселе мы не знаем другой точки на земном шаре, где бы так удобно и легко можно было изучать состав сиенита и сродство его с гранитом, как Верхний Египет. Вся разница этих двух гранитных пород только в том, что слюда гранитов заменяется роговою обманкой и это замещение может быть или совершенное, или в разнообразных степенях неполное. Здесь есть граниты, в которых очень редко встретишь кристаллик роговой обманки; есть разности его, в которых вместе со слюдою очень много роговой обманки; есть почти чистые сиениты только со следами слюды и весьма мало таких сиенитов, в которых не было бы вовсе слюды. От этого бесконечные переходы от настоящих гранитов к чистым сиенитам».¹³²

Порфир. Эта порода состоит из весьма мелкозернистой плотной массы, преимущественно полевошпатовой, в которой видны бывают более крупные зерна полевого шпата и кварца, а иногда кристаллы слюды и роговой обманки. Порфиры, содержащие в себе кристаллы кварца, называются кварцевыми порфирами. Случайными примесями в порфирах бывают: роговая обманка, хлорит, плавиковый шпат, гранат, магнитный железняк, железный колчедан и другие. Когда в мелкозернистой массе порфира содержатся кристаллы полевого шпата, кварца и слюды, тогда порфир называется гранитовым, а если содержатся только одни кристаллы полевого шпата и кварца, то он называется сиенитовым порфиром.

Зеленый камень. Он получил свое название от роговой обманки, которая обыкновенно бывает темно-зеленого цвета. Зеленые камни известны под именем диорита (зеленого камня), диобраза и афанита. Диорит состоит из роговой обманки и альбита, диобраз из авгита и лабрадора, а афанит из лабрадора, пироксена, амфибола и магнитного железняка. Случайными примесями в этих породах бывают: кварц, слюда, хлорит, гранат, плавиковый и известковый шпаты, железный, магнитный и медный колчеданы, самородная медь и другие. Зелено-каменные породы, имеют сложение зернистое, сланцеватое и порфировидное. При зернистом и плотном сложении они называются обыкновенно диоритом, диобразом и алфавитом. При сланцеватом образуют диоритовый, диобразовый и афанитовый сланцы, а при порфировидном, очень, мелкозернистом сложении, представляют диоритовый, диобразовый и афанитовый порфиры. В иных местах зелено-каменные породы представляют, как бы вид образования из расплавленного минерального вещества и таким образом доказывают связь пород, выдвинутых с вылившимися.

Базальт. Эта горная порода вылита из недр Земли в вулканически-расплавленном жидком, состоянии и отвердела уже на поверхности Земли. Она имеет вид черный или серый. Главными составными минералами в ней содержатся авгит и лабрадор, а примесями, не изменяющими породы, служат минералы: оливин магнитный железняк, железный колчедан, железный и известковый шпаты, базалитическая роговая обманка, темно-бурая слюда и многие другие. Обыкновенный базальт представляет собою совершенно плотную массу без видимых кристаллов. Когда же в этой массе замечают явно видимые кристаллы, тогда он называется базальтовым порфиром.

Лава. Лавою называются все горячие потоки минеральных масс, выходящие из вулканических отверстий. Состав лавы бывает очень разнообразен. Цвета лавы также разнообразны, как и состав её: она бывает черного, темного, бурого, красноватого, зеленоватого, серого и других цветов. Лава бывает иногда похожа на базальт. Сложение она имеет плотное, зернистое, а иногда порфировидное.

Перечисленные здесь горные породы: гранит, сиенит, порфир, зеленый камень, базальт и лава, как заметно из их минерального состава, образованы из тех же веществ, из которых образованы породы гнейса и первичных сланцев, но только при различных разнообразных смешениях и при иных физических условиях. Мы видим, что эти горные породы не внешнего образования, а внутреннего. они образовались под внешнею корой, состоящею из сланцев, и явились видимыми на поверхности Земли чрез воздействие внутренней расширительной силы Земли. Породы гранита, сиенита, порфира и зеленого камня явились, как продукт первичного химического соединения; частью же зеленые камни, и порфир, и весь базальт, и лавы вылились из Земли, как продукт новейшего химического соединения, произведенный при внутреннем содействии Земли и теплоты её и при содействии внешнего воздуха. Таким образом, все поименованные породы: гнейс, сланцы, гранит, сиенит, порфир, зеленый камень, базальт и лаву, – мы относим к породам первозданным, из коих две первые – гнейс и сланцы, суть породы внешнего подводного образования, а остальные шесть – гранит, сиенит, порфир, зеленый камень, – не сланцевого строения, – базальт и лавы есть породы внутреннего образования. Затем все остальные, встречающиеся на поверхности Земли, горные породы суть ни что иное, как собранный материал разложенных восьми означенных основных пород.

Для определения порядка появления пластовых и сланцевых пород и пород извержения есть правило, о котором Шодлер говорит так: «Верхние пласты новее нижних; камни, нарушившие правильную настилку своих соседей, новее их; остроконечные отдельные кряжи в средине других камней обыкновенно новее их; камни, заключающие в себе обломки или кружки, новее тех, от которых происходят эти обломки; жилы новее прилежащих к ним камней и новее, чем пересекаемые ими жилы; наконец, если камень новее второго и старше третьего, то и второй старше третьего».¹³³

На этом основании полагают, что верхние пласты, происшедшие от разрушенных древних пород, которые мы за сим опишем, суть новейшие породы, а гнейс и сланцы старее их, потому что служат всем пластам нижнею подстилкой; камни: гранит, сиенит и прочие породы извержения, нарушившие гнейс и сланцы, моложе их, потому что на поверхности Земли показались после их; так равно гранит считают моложе сиенита, потому что местами проникает его; точно также жилы, пробившие снизу сланцы, должны считаться моложе пробитых сланцев, Поэтому-то и заключают, что если камень, например, гранит, моложе второго, например, сиенита и старше третьего, например, зеленого камня или порфира, то выходит, что второй камень, т.е. сиенит, старше третьего, т.е. зеленого камня или порфира, а эти моложе его, потому что на поверхности Земли явились после.

Горные породы, происшедшие от разрушения шести сказанных первичных кристаллических и двух вулканических пород и их разновидностей, относятся к образованиям водным, нептуническим, хотя некоторые из них отчасти и носят явные признаки первичного химического растворения, указывающие, что они образовались из не-истощившегося еще раствора. Фольгер говорит: «В некоторых странах самые нижние ряды их так тесно примыкают к слоям первородных гор, что никак невозможно отделить их».¹³⁴ Но, как замечает Куторги, водная кора бедна минералами и каменные массы, ее составляющие, изредка кристаллического сложения, чаще всего механические бесформенные смеси».¹³⁵ Все горные породы пластового сложения разделяются на группы. Группа пластов, принадлежащих к одному периоду, образованная при одинаковых условиях, называется формацией, а формации разделяются по периодам. Таким образом все пластовые горные породы образуют три главнейшие периода: первичный или переходный (составляющий переход от сланцев к пластам), вторичный и третичный.

Первичный или переходный период. Он состоит из пластовых групп четырех формаций: силурской, девонской, каменноугольной и пермской. Первая, силурская формация лежит на гнейсе или на кристаллических сланцах. Она носит явные признаки сказанного смешения так называемой плутонической породы с нептунической, т.е. признаки химического растворения и водного разложения. Образование этой первичной формации последовало под водою, в глубоких морях и преимущественно вдали от существовавшей первичной суши. Почему эта формация, впоследствии выдвинутая внутреннею подземною силой на поверхность из вод, оказалась чрезвычайно бедна ископаемыми организмами; в ней заметны следы жизни только немногих морских растений и животных самой простой формы. Это и указывает на отсутствие суши. Фольгер говорит: «Уже доказано, что вся жизнь в воде обусловливается наличностью сухой Земли».¹³⁶

Силурская формация главным образом характеризуется пластами глинистого сланца, на котором лежит серая вакка. На пластах этой формации лежит девонская формация, наиболее развитая в Девоншире; она состоит тоже из пластов глинистого сланца и вавки, но с припластками известняка и мергеля, из которых последний есть смесь глины и извести. В этой формации видны те же небольшие остатки морских растений и животных и частью показываются некоторые формы сосудистых растений. Здесь показываются папоротники, хвощи, раковины и кораллы, что указывает тоже на подводное образование пластов. Над девонскою формацией, на серой вакке, лежит каменноугольная формация, состоящая из пластов каменного угля, перепластанных песчаником, глиной и известью. В этой формации многие растения и животные указывают, что, когда образовались эти пласты, тогда суша представляла островную форму. На пластах красного песчаника каменноугольной группы залегает пермская формация с свойственными ей пластами горной извести и медного песчаника, содержащего медную руду. Пермская формация, развитая в России, как полагают, произошла от разложения пород Уральского горного хребта и представляет настоящие россыпи медных руд. Медный песчаник становится тем мельче, чем он отдалённее от Уральского хребта. Этот песчаник и красный лежень, но замечанию Мюллера, могли произойти только после поднятия порфира, который, будучи раздроблен и размыт водою, породил эти новые почвы. Медистый сланец образовался на берегу моря, уже покрытого густою растительностью.¹³⁷ Но с отложением в Европе этих пластов, образовавшиеся местами возвышенности связаны между собою еще не были, а представляли островную форму суши.

Вторичный период. – Пласты этого периода состоят из формаций триасовой, юрской и меловой. Формация триаса следует, по происхождению и по содержащимся в ней органическим остаткам, за пермскою формацией. Триас начинается отложением пестрого песчаника, состоящего из песка, глины и слоистого мергеля. Эти смешанные породы пестрят песчаник, почему он и называется пестрым. На пестром песчанике отложились пласты морской извести, соли и гипса, потом, в третьем ярусе, отложились пласты кейпера, состоящие из глинистого угля, гипса и песчаника. За пластами триасовой формации следует формация юрская, первые пласты которой, покрывшие кейнер предшествовавшей формации, состоят из лейяса, который есть смесь извести, глины, мергеля и песчаника. На лейясе залегли слои бурой юры, состоящей из смеси глины, извести, мергеля и песку, окрашенных содержащимся в них железом в бурый цвет. Бурая юра представляет еще особый вид шариков, на подобие икры, отчего и. получила название (икряника) оолита. За бурой юрой следуют пласты белой юры, состоящей из извести и песку. Наконец, за юрской формацией следует третья и последняя из вторичного периода – формация меловая. Она начинается гильдским отложением: глиной и мергелем, с содержанием железных руд и серы; на этих пластах лежит более развитой пласт плитного песчаника, состоящий из плитного песчаника и плитного известняка. За этими слоями следует самый последний молодой слой вторичного периода – белый мел, который и заканчивает вторичные формации.

До образования меловой формации надводные возвышения земной коры связаны между собою еще не были и представляли разрозненность в виде островов, но меловая формация как бы положила начало соединению этой разрозненности, пополнила собою промежутки и связала осадки в одно целое, которые впоследствии стали материком. Самые первые пласты последней формации – гиледские и плитный песчаник, по замечанию Мюллера, «суть осадки выветрившихся гор; настоящий же мел обязан своим происхождением, по большой части, животным морей мелового периода».¹³⁸ Эти животные как бы приветствовали слияние разрозненных частей выходящей на поверхность вод суши, и, под влиянием этого слияния и близости существующей суши, при избытке в воде углекислоты и известковой Земли, быстро размножались, и, вымирая, разлагались, образуя пласты углекислой извести, известной под именем мела. Об этих животных Мюллер говорит так: «Умирая они опускались на дно. Слои, возвышаясь над слоями, часто перемешивались с одновременно погибшими морскими ежами. Пласт становился громаднее, а потому тяжелее. Нижние слои тонких скорлупок, испытывая сильное давление, стирались в порошок и, разламываясь в своем составе, обращались в пористый мел».¹³⁹

Третичный период. Он начинается после отложения меловой формации. В нем совершаются уже не одни подводные образования, но, главное, происходят поднятия горных хребтов, а водные образования, выдвигаясь на поверхность вод, делаются сушью, и таким образом, из островной формы суша Европы превращается в материк. Мюллер говорит: «этот акт творчества начался для Европы с её западной части. Пиренеи были первою выпуклостью земной коры. После них следовали на восток Карпаты, Апеннины и Альпы».¹⁴⁰ Третичный период, независимо от поднятий гор, начался отложением песка, глины, извести и бурого угля на прежней формации, все еще отчасти состоящей под водою. Появившийся бурый уголь показывает уже на наставшее большое развитие растительной жизни. Почему все это первоначальное отложение пластов называется формацией бурого угля. За буроугольным отложением следует формация Моласса, состоящая из разного песка, бурого угля и глины. Потом следуют дилювиальные пласты, состоящие из песка и глины; в этой же формации замечаются в изобилии заносные камни, называемые эрратическими. Наконец, следует последняя новейшая почва (аллувий) из песка, извести, торфа и чернозема.

Третичная формация разделяется на три: эоценовую, миоценовую и плиоценовую. В первой – ископаемые органические остатки содержат только самую малую часть ныне живущих родов, во второй – живущие ныне рода увеличиваются, но все еще меньше древних; наконец, в третьей – большое число родов относится к ныне живущим. Во время отложения, этих, последних трех групп, на соединенной в одно целое суше, выдвинутой из вод, прежде ее покрывавших, начали появляться растительные и животные организмы, более и более совершенной формы, так как к этим соединенным и поднятым частям, суши открылась им. возможность переходить с отдаленных древних материков, тогда как прежде, новые части, суши были для них, недоступны. В заключение же всего, на этих новых материках суши появился человек, существо благоразумное, без причины, свое прежнее местожительство не покидающее.

Но где же та первичная суша, которая дала материал для поименованных пластов, из которых образовались обширные материки? Как бы на подобный, вопрос: Дарвин говорит: «По свойству ископаемых организмов всех формаций Европы и Соединенных Штатов, по-видимому живущих на незначительных глубинах, по количеству осадков в целые, мили толщиною, из которых состоят эти формации, мы можем заключить, что с древнейших, времен обширные острова или полосы суши, из которых почерпались эти осадки, существовали, в соседстве нынешних материков Европы и Северной. Америки».¹⁴¹ Далее гипотетически говорит: «По сколько можем мы судить, там, где. ныне находятся наши океаны, они находились и в течение громаднейших времен, а там, где, ныне находятся, наши колеблющиеся материки, они стоят с самой силурской эпохи».¹⁴² А все это указывает, на то, что материк, давший материал европейским новым пластам и пластам Соединенных Штатов, и теперь существует, и этот материк есть, Азия, состоящая, между, двумя поименованными материками.

Отложение пластов, хотя и должно бы быть с постепенностью, один на другом, но нет ни одного, места на Земле где бы эти пласты отложились все без, исключения. Но, если эти пласты и не существуют непременно, один за другим, то никогда не попадается пласт по происхождению старший, выше младшего. Пласты, могли накопиться с большею последовательностью только там, где благоприятствовали этому отложению окружающие обстоятельства. К числу таких обстоятельств относится; например, постепенное понижение дна моря. Там где дно моря, по мере отложения пластов, постоянно оседало, пласты накоплялись более и разнообразнее, в течение нескольких периодов; и представляют несколько последовательных формаций; там же где почва повысилась, или пласты отлагались до уровня моря, накопление осадков прекращалось. Поэтому в большинстве случаев, замечают, что непрерывно идущий пласт вдруг или с постепенностью прекращается и уже показывается гораздо далее в другой местности или же вовсе не показывается.

Итак, теперь доказано, что все вышепоименованные пластовые горные породы есть ничто иное, как отложившийся материал разрушенных первозданных пород, а появившиеся в этих пластах организмы есть переселенцы с первичной суши, выдвинутой из вод, по повелению Творца, в третий библейский день. Первые осадочные пласты произошли преимущественно из не отвердевших пород, а последние частью из первичных уже отвердевших и частью из вторичных и даже третичных пород. Разложение основных пород последовало от размытия водою и от выветривания. Морские воды и ветры, движимые теплотой; неравномерно распределенною на земном: шаре; и доселе производят в земной коре страшное разрушение; при первичной же не отвердевшей суше разрушение было чрезвычайно сильное. Поэтому первые подводные пластовые образования встречаются громаднее и более развитее, тогда как последующие образования, произведшие от разрушения отвердевших пород, становятся гораздо менее.

Самый важный и многочисленнейший материал для образования пластов дали первичные, ныне кристаллические породы: гранит, гнейс, слюдяной сланец и их разновидности. Песок, находящийся во всех пластовых образованиях, произошел от раздробления минерала кварца, содержащегося во всех сказанных основных породах; глина, также весьма распространенная в пластах, состоит из кремнеземистого глинозема; находящегося в полевом шпате и слюде тех пород; известь, углекислые и сернокислые соли произошли из разложившихся минералов, находящихся в основных породах в виде примесей. Эти последние минеральные вещества, как полагают, были сначала растворены в воде, а потом, впоследствии, поглощены организмами и частью из них, частью из растворов отлагались в пласты извести, угля, мела, гипса и поваренной соли. Таким образом, все те вещества и соединения, которые находятся в пластах, содержатся в основных кристаллических породах доныне, почему разлагаясь и по сие время производят осадки, подобные прежним.

В самый ранний период существования суши, когда она была еще не совсем твердою, горные породы разрушались сильнее, чем теперь. Первый выпавший дождь должен был положить на нетвердой суше бесчисленные борозды, которые, с падением следующих дождей, расширялись в канавы; канавы обращались в долины, все более и более расширяющиеся, и углубляющиеся, и, таким образом, проложился путь ручьям, речкам и большим рекам, проводящим воды в открытое море. Впоследствии дождевые воды действовали не только на не отвердевшие породы, но и на самые твердые камни. Вода проникала в самые малые, доступные ей трещины камня и мало-по-малу разрыхляла его. Камни трескались и распадались. Но наиболее на разламывание камней действовала вода, проникающая в трещины и замерзающая там; она распирала стенки трещин и тем постоянно приготовляла камень к разрушению. Подобным образом вода и лед разламывают горные скалы и теперь; глыбы различных величин, постоянно падая к подножию гор, в долины, делаются добычею вод. Реки, проходящие по суше, постоянно беспокоят свое ложе и все залегающие в нем обломки горных пород, катят и двигают разные камни и этим трением еще более разрушают их. Морские волны, ударяющиеся в береговые горные породы, тоже постепенно разрушают их и отмывают землю и самые твердые камни.

Также разрушительно, хотя почти незаметно, действовало и действует на горные породы выветривание. От ветра наружная кора понемногу трескается и тем дается воде возможность входить в трещины и увеличивать их. А с тем вместе, горные породы подвержены еще разрушающему действию растворения их минеральных веществ в воде. Дождевая и речная вода, проходя в своем течении по разным породам, минералы которых растворяются в воде, постоянно растворяет их, берет в свое растворение разные вещества, а нерастворимые оставляет, отчего связь минералов разрушается. По замечанию Фольгера, у поваренной соли, залегающей во многих местах Земли, вода может взять в себя в ста частях до 26 частей соли; гипсу вода может растворить в 500 частях одну часть; извести в 1000 частях воды может раствориться три части, а кремнезема растворяется две части в 10 тысячах частях воды. Кроме того, в составе воды всегда находят небольшую часть растворенной углекислоты. Всеми выше исчисленными действиями природы прежние горные породы разрушаются и образуют материал для новых гор и пластов.

Разрушаемые вышеупомянутыми действиями, горные породы всегда бывают обложены разными крупными и мелкими обломками и мусором. Эти большие и малые обломки, как мы сказали, скатывающиеся в долины, впадают во власть текущих вод. Ручьи, текущие с гор, захватывают лежащие на пути крупные и мелкие отколы, катят и двигают их вниз по течению и, таким образом, чрез трение, все более и более округляют, и размельчают их и, наконец, сносят в русла рек. Поэтому реки, близко примыкающие к разрушающимся горным породам, усеяны округленными камешками разной величины. Вода рек постоянно колеблет эти округленные камни и камешки и передвигает их все далее и далее от места разрушения, и чем легче камешек, песчинка или пылинка, тем легче уносится к устью рек. Поэтому реки в верховьях своих содержат камни и камешки больших величин, в средине, между верховьем и устьем, заметно уменьшение больших камешков и преобладание средних, к устью же замечается уменьшение средних камешков и преобладание мелких; мелкий же песок, глину и легкие Земли река доносит в озера или в море, и чем тельце легче, тем оно осаждается дальше от берегов.

Таким образом, дно морей и озер служит приемником всех снесенных с суши материалов и образует разные и ласты. В море при устье рек осаждаются наиболее мелкие камешки и частью крупные, снесенные из рек льдом, далее от устья осаждается песок, а еще далее глина. Все эти наслоения в иных местах между собою перемешиваются: к камешкам примешивается песок и глина, к песку – глина, к глине известь и т.д. Независимо от этих осаждений, в море осаждаются разные вещества, бывшие в растворе воды. Вода моря, по замечанию Фольгера, никогда не бывает насыщена этими веществами до полного насыщения, не смотря на постоянный, беспрестанный приток этих веществ с суши и не смотря на то, что вода моря беспрестанно испаряется и оставляет эти вещества в море. Полного насыщения морских вод минеральными веществами не бывает потому, что водные, морские организмы постоянно и во множестве поглощают эти вещества в себя и перерабатывают их в клетчатку своего тела и скорлупу. Потом уже, когда эти организмы умирают, захваченные ими вещества, вместе с тельцами организмов, отлагаются в особые разнообразные осадки – известь, мел и т.п.

Все рассмотренные нами доселе геологические перевороты прежде образовавшуюся сушу совершенно изменили и произвели горы, долины, реки, озера, болота, проливы, заливы, мыса, перешейки. Все разрушенное сносилось в озера и моря, а здесь образовались новые породы гор из камня, песку, глины, извести и т.п., с примесью растений и животных, частью живших в море, частью же снесенных с суши пресными водами.

В настоящее время суша представляется из множества островов различной величины, из которых главнейшие и величайшие называются материками. Теперь главных материков считается два: один – Старого Света, состоящий из Европы, Азии и Африки, а другой нового света, состоящий из Северной и Южной Америки. Этот новый материк открыт только в 1492 году по РХ. Христофором Колумбом. Он был населен туземными жителями, но к какому времени относится это заселение неизвестно. старый материк вдвое больше нового, вершины гор его также выше Американских.

Фольгер пишет: «многие горы Германии со своими отдельными вершинами едва достигают 3–4 тысячи футов¹⁴³ высоты (425–571 саж.), а общая высота их гораздо и того менее. Самые Альпы только узким хребтом подняты до 6–8 тысячи футов (857–1.143 саж.) и только отдельные вершины их имеют 10–12 тысяч футов (1.528–1.714 саж.). Высочайшие вершины старого света и всей Земли достигают 28–29 тысяч футов (4.000–4.112 саж.), а в Америке нет горы выше 24 тысячи футов¹⁴⁴ (3.428 саж.)»¹⁴⁵ Суша на поверхности Земли распределена не равномерно: она занимает более одно полушарие, северное, а в южном полушарии суша занимает только одну восьмую часть, тогда как на северном суша занимает почти половину полушария. Теперь суша на земном шаре разделена, разрознена, окружена водами и в таком виде составляет 2,5 миллиона квадратных миль, т.е. с небольшим одну четверть всего земного шара.

Первичная суша, как видно из всего вышеизложенного, сама по себе особого рода творения не составляла, а только явилась из вод, как часть тела Земли прежде бывшей под водою, а воды, окаймившие сушу, составили море. Почему бытописание говорит о них так: «и нарече Бог сушу землею: и собрание вод нарече моря: и виде Бог, яко добро» (Быт.1:10). Здесь мы видим неуклонную последовательность и ясность определения бытописателем предмета, т.е. существа суши. Когда Бог повелел явиться тверди, происшедшей от первозданного неба, тогда Он нарек ее небом, потому что она, по существу своему, и есть первозданное небо. Точно также и здесь, когда Бог повелел явиться из вод суше, и эта суша, по существу своему, составляла ни что иное, как предварительно созданную Им землю, то, посему, бытописатель и говорит, что Бог нарек сушу землею, то есть тем, чем она по существу и по творению на самом деле есть.

Моря, омывающие сушу, занимают теперь почти три четверти всего земного шара, до 6,75 миллионов квадратных миль. Они состоят между собою во всеобщей связи, но наиболее занимают одно полушарие – южное, около семи-восьмых его, на северном же занимают только половину. В первобытные времена, когда теперешняя суша Европы, Америки и других частей света была дном моря, как, например, в эпоху силурскую, пространства морей были еще обширнее. Что же касается до глубины моря, то она не равномерна: местами иные моря имеют глубину до 43 тысяч футов,¹⁴⁶ а в иных существуют отмели, едва покрытые водой. Средняя глубина моря, вычисленная по измерениям в различных местах, определяется в 15 тысяч футов.¹⁴⁷ Эта глубина так мала по сравнению с обширностью Земли, что ее сравнивают со слоем воды, какой мог бы остаться на глобусе, облитым водою.

Воды, покрывающие землю, имеют те же основные свойства, какие имеет и всякое другое тело в природе – теплоту со свойственною ей силою отталкивания и взаимное притяжение частиц. Движимая этими силами, вода то сжимается, то расширяется, а отсюда происходит то, что она подвержена таким же колебаниям и движениям, как Земля и газообразный воздух. Средняя, так сказать нормальная, теплота моря на 4° выше 0. Затем, всякая замечаемая перемена в теплоте воды есть следствие постороннего действия. Вода, доведенная нагреванием до 100°, превращается в пары, а охлажденная до 0° замерзает Самою плотною вода бывает тогда, когда она находится в нормальном положении, т.е. при 4° теплоты. При уменьшении или увеличении этого среднего тепла, вода в плотности своей изменяется и делается легче. Замечают, что вода морей, лежащих в жарких странах Земли, под палящими лучами солнца, если бывает нагрета и до 30°, то эта теплота находится только на поверхности морей, а ко дну с постепенностью уменьшается, и внизу, куда теплота не проникает, вода непременно доходит до 4°. Таким образом, если в глубоких местах моря взять воды из разных слоев, то окажется, что при равных объемах верхняя, теплая вода легче; средняя, менее теплая, тяжелее её, а нижняя – нормальной теплоты еще тяжелее. Когда вода начнет охлаждаться при недостатке солнечной теплоты, то она охлаждается также с поверхности, как и нагревается. Сначала, когда верхний слой воды охладится до 4°, тогда она, сделавшись плотнее, опускается на дно, а на место его выступает более теплый, неохлажденный еще слой, и таким образом вся вода с постепенностью приходит в свое нормальное положение; а затем дальнейшее охлаждение приводит ее к замерзанию.

Когда вода, охлажденная до 4° с верху до низу, при отсутствии теплоты охлаждается еще далее, то она вверху с постепенностью переходит в 3°, 2°, 1° и до 0°, но уже не опускается на низ, потому что сделалась хотя и гуще, но легче, так как она в сем случае принимает в свой состав газы воздуха. Когда вода имеет теплоту 4°, тогда она имеет известную упругость, при которой сила притяжения равна отталкиванию; когда же вода охладится ниже 4°, тогда сила отталкивания делается слаба и не только не удерживает свои атомы в прежнем равновесии, но даже но в состоянии с прежнею силой отталкивать газы воздуха, почему эти газы, при теплоте воды в 3°, 2° и 1°, частью входят в охлажденную массу воды, примешиваются к ней, отчего она, сделавшись при охлаждении хотя и гуще, но смешиваясь с легкими газами, весит легче и потому не опускается вниз. Оттого же вода, обращаясь при 0° в самое твердое состояние – в лед, хотя и выделяет газы, но, запирая их частью в себе в виде пузырьков, остается на верху и плавает.

Из всего этого следует, что вода не имеет своей натуральной плотности ни в жарких странах, где она нагревается, ни в холодных, где охлаждается; наибольшая её плотность бывает там, где она верхними слоями доходит до теплоты не более как в 5°. Такой столб воды, как наиболее тяжелейший, не может стоять на одном месте, но должен давить своею тяжестью на менее плотные водные массы и входить в них, а отсюда должно восстановиться течение этого плотного слоя воды к полюсам и экватору низом, а там верхние легкие слои, теснимые снизу более плотными прибывшими водами, должны подниматься вверх, выше своего настоящего уровня, и отсюда иметь сток в страны с умеренным климатом, к водам равномерно-плотным. При этом течении легкие поднятые воды экватора, сильно нагретые; должны во время течения в холодные страны все более и более охлаждаться, и, дойдя до границы умеренной водной теплоты, прийти в 4° воды же холодных полярных стран должны, следуя в теплые страны, постоянно нагреваться и прийти тоже в 4°. При этом случае вода должна получить свою прежнюю упругость и, выделив газы, смешаться с водами равной плотности и теплоты, а отсюда получить обратное течение низом в слои и страны теплые или холодные.

По таким непреложным творческим законам, существующим в природе, течение воды от полюсов в теплые страны и от экватора в холодные должно бы следовать с постепенностью, как мы видели это в течении воздуха, но вода так правильно, как воздух, следовать не может, потому что она прервана материками суши и островам». Поэтому хотя и заметно явное течение вод в сказанном направлении, но с значительными уклонениями, т.е. обходами материков, островов и мелей. Верхнее течение нагретых и поднятых вод на экваторе должно направляться в страны умеренные; так оно и направляется, но встречая ветры, дующие на экваторе постоянно с востока на запад, течение вод подчиняется этому ветру и следует по направлению ветра с востока на запад. По Великому океану, течение это следует от западных берегов Америки к восточным берегам Азии, а по Атлантическому океану – от западных берегов Африки к восточным берегам Южной Америки. Таким образом образуется течение, называемое экваториальным. Самое, замечательнейшее течение экваториальных вод находят в Атлантическом океане. Жидкие легкие воды экватора, поднимающиеся нижними, постоянно прибывающими плотными слоями, имея наклонность литься в сторону, к местам из вод одинаково плотным, как мы сказали, сначала поддаются напору ветров и следуют к западу. В этом течении по Атлантическому океану, не доходя до берегов южной Америки, близ мыса Сент-Рок, жидкие теплые воды делятся на два, рукава, из которым один принимает свое естественное направление и следует в юго-западном направлении в холодные страны юга, вдоль восточных берегов Южной Америки, а другой, более замечательный, направляется к северо-западу, по направлению северо-восточных берегов Южной Америки, чрез Караибское море в Мексиканский залив. Здесь течение, встретив препятствие в дальнейшем ходе, направляется между полуостровом Флориды и Ост-Индскими островами, чрез Багамский пролив, к северо-востоку, вдоль восточных берегов Северной Америки. Следуя в этом направлении на север, в холодные страны, ток воды, называемый Гольфстримом, доходит до Северного Ледовитого океана и идет до Сибири. Ширина этого течения между местных более холодных вод бывает от 30 до 120 миль, а теплота его доходит до 30°, спускаясь к северу с постепенностью до 6°. Быстрота Гольфстрима местами доходит до 4 миль в час. Замечают, что два корабля, идущие по одному направлению, один по течению Гольфстрима, а другой вне этого течения, в местных водах, разнятся в ходе так, что последний кажется стоящим, как береговой неподвижный предмет.

Кроме этого, самого замечательнейшего, течения, есть еще многие другие, как из теплых, так и из холодных стран. Из последних наиболее известно течение из полярных стран, называемое арктическим, следующее из северного Ледовитого моря к юго-западу. Оно замечательно холодными водами, которые постоянно несут на себе в теплые страны огромные массы льда. В этих ледяных массах бывают вмерзшие камни, которые при таянии льда выпадают на дно моря. Когда, впоследствии, дно это поднимается и делается сушей, тогда видимы бывают и эти заносные камни, называемые эрратическими. Таких камней много замечают в третичном периоде, в дилувиальной формации. Во время отложения этих формаций, как замечено, многие местности Европы были еще покрыты водами, а на севере её были уже подняты горные хребты, от которых камни, откалываясь, вмерзали в скопляющийся лед и с ним уносились в теплые отдаленные страны; этот период, богатый льдом и эрратическими (заносными) камнями, называется ледовым.

Все сказанные водные течения, как Гольфстрим, так и арктическое и им подобные, отличаются от вод, по которым они проходят, как по степени теплоты, так и по цвету вод. Таким образом, местные воды для текущих легких вод служат как бы берегами. Из всех этих водных течений, как и из течений воздуха и из движения твердой Земли, постоянно поднимающейся и опускающейся, мы замечаем непреложный творческий закон в природе, по которому все стремится к равновесию, именно к равновесию между основными силами природы – взаимным притяжением и отталкиванием.

Обозревая на земном шаре древнейшие, последовательно отложившиеся, пласты трех геологических периодов, в которых начали показываться признаки существовавшей органической жизни, находят, что во время отложения на первозданной, ныне окристаллизовавшейся, почве самых низших подводных пластов силурской формации, из растительного мира появляются только одни водоросли – растительные организмы самой простой формы. В последующей же девонской формации замечаются уже сосудистые растения, а во время отложения пластов каменноугольной и пермской формаций, и формаций вторичного периода: триасовой, юрской и меловой, представлявших отчасти островную форму суши, начали появляться организмы среднего строения, самые же совершеннейшие по организации растительные виды существовали только на материках и доступных к переселению островах, высоко поднятых над уровнем моря на формациях третичного периода. По этому постепенному появлению в объясненные периоды ископаемых растений и животных, все более и более совершенной формы, некоторые ученые заключили, что органическая жизнь развилась на Земле с постепенностью в описанные нами геологические периоды. Но подобное мнение, о постепенном происхождении организмов, многими учеными справедливо отвергается. Дарвин говорит: «по нашему незнанию геологии иных стран, кроме Европы и Соединенных Штатов, и по тем переворотам в наших геологических воззрениях, которые произошли от открытия последних двенадцати годов, мне кажется, что мы имеем столько же права делать общие выводы о последовательном появлении организмов на земном шаре, сколько имел бы натуралист, посетивший на пять минут пустынный берег Австралии, права судить о количестве и свойстве её естественных произведений».¹⁴⁸

По его мнению, поверхность земного шара кипела жизнью до силурского периода,¹⁴⁹ т.е. еще до начала отложения самого первого пласта на первозданной почве. В подтверждение этого, он указывает на. так, называемые колонии Барранда, из которых, видно, что животные организмы, совершенной формы, вторгались иногда в формации более древние, но только случайно, на время, а потом уступали место прежней фауне. По объяснению Ляйэлля, эти колонии считаются за временные переселения организмов из отдаленной географической области, и это объяснение Дарвин находит вполне удовлетворительным.¹⁵⁰ О том же предмете Фольгер говорит: «Из недостатка замеченных следов в первобытных горах нельзя заключать, как заключают теперь, будто бы «начальное время совсем не было живых существе».¹⁵¹ Посему мы на основании научных данных, несомненно можем заключать, что растительная жизнь развивалась не во время последовательно отлагавшихся пластов, а получила свое образование однажды навсегда на той первичной суше, которая предшествовала отложению пластов, т.е. на той, которая явилась из вод, по повелению Творца, в третий библейский день.

О происхождении растений на первичной суше священное бытописание повествует: «И рече Бог: да прорастит земля былие травное, сеющее семя по роду и по подобию, и древо плодовитое, творящее плод, ему же семя его в нем по роду на Земле и бысть тако» (Быт.1:11). Этим текстом бытописание дает нам понятие, что растительный мир произрастила Земля, но, не по собственному почину, не по её производительной способности, а по воле Всемогущего предвечного Творца. Повелел Бог: да прорастит Земля былие травное и древо плодовитое, и слово Божие, подобно семени, павшему на землю, оплодотворилось и Земля явила себя способною исполнить волю Творца: «И изнесе Земля былие травное, сеющее семя по роду и по подобию, и древо плодовитое, творящее плод, ему же семя его в нем по роду на земле, и виде Бог яко добро» (Быт.1:12).

Отсюда мы можем заключить, что Земля ваша одарена от Предвечного Творца только такими, свойствами, которые способны были начавшиеся по воле Творца растения произрастить до определенной зрелости, сообщая им необходимые для сего неорганические вещества, которые, как научно дознано, организм, принимая и осваивая, перерабатывает в пригодные для растительной жизни продукты, обращая неорганические начала в органическую материю.

Поэтому научные исследования теперь неоспоримо показали, что все растительные организмы состоят из тех же веществ Земли, которые образовали минеральный неорганический мир, и что поэтому растительный мир состоит от Земли в большой зависимости, так как он принимает от неё вещества для своего питания и размножения. Химические же разложения показали, что растительный мир состоит главным образом из трех преобладающих веществ – углерода, кислорода и водорода, которые входят в растение в составе углекислоты и воды, тогда как другие вещества, входящие в состав растений, как-то: азот, железо, натрий, сера, талий, фосфор и другие составляют в растении как бы примеси, но тем не менее эти кажущиеся примеси разнообразят растительные формы до бесконечности, дают им особую живительную силу, цвет и твердость. Мюллер говорит: «каждое растение, для своего правильного развития, требует известных веществ. Мы можем заметить это с князем Горстмаром на овсяном растении. Без кремнезема оно останется стелющимся, гладким, бледным, недоразвившимся; без извести растение умрет уже при образовании второго листа; без калия или натрия будет не выше трех дюймов; без талька останется слабым и стелющимся; без фосфора, хотя разовьется прямо и правильно, но будет слабо и не даст зерна; без железа оно остается очень бледным, слабым и неправильным, а в присутствии железа поражает темно-зеленым цветом, полным развитием, силой, надлежащею твердостью и жесткостью; без марганца оно не достигнет полной силы и приносит мало цвету».¹⁵²

Каким образом произошли первые растительные организмы из неорганических начал или как перешли эти основные начала в первые органические зародыши, наука объяснить этого не может, так как все первичные акты Божия творчества, как первичные причины, для неё необъяснимы. Поэтому Карл Мюллер говорит: «мы не будем говорить о том, как произошли первые растения из органической материи. Что недоступно нашим чувствам, а, следовательно, и заключению ума, то не может быть предметом изысканий».¹⁵³

Поэтому, стало быть, мы сами собою, без Божественного откровения, проникнуть в тайны первичного зарождения растительных существ не можем. Не имея возможности пояснить каким способом неорганические атомы перешли в первичные органические зародыши, научные исследования. тем не менее показали, каким образом органические зародыши живут, производят питание и умножают свои растительные ткани. Шлейден говорит: «основою строения всех и самых различных между собою растений служит маленький мешочек, состоящий из пленки, большею частью бесцветной и хрустально-прозрачной, прозванной ботаниками клеточкою или растительною клеточкою».¹⁵⁴ По словам этого автора, происхождение клеточки не вполне разъяснено, но известно, что в клеточке играет значительную роль особенное тельце, которое принадлежит к первичному мешочку; это тельце, получившее название клеточного ядра, как находят, и есть самый первичный мешочек или зародыш. Далее Шлейден говорит: «мы можем рассматривать клеточку, как маленький организм, самостоятельный, живущий сам по себе. Он почерпает из окружающего его пространства жидкие питательные вещества и из них, посредством химических процессов, постоянно совершающихся внутри клеточки, образует новые вещества, которые отчасти служат к питанию и росту клеточной стенки, отчасти сохраняются про запас на будущие потребности, отчасти выделяются в виде ненужных более веществ, давая место для принятия новой нищи. В этой деятельной игре принятия и выделения веществ, химического образования, превращения и разложения их заключается вся жизнь клетки, а так как растение есть в сущности ни что иное, как совокупность многих клеточек, соединенных в известную форму, то и жизнь всего растения».¹⁵⁵

Жизнь каждого растения поэтому развивается не самопроизвольно землею и не теми крупными или мелкими семенами, которые, например, садовник или земледелец сажает в землю, а тем первичным растительным началом, которое содержится в семени организма, и которое, от создания органического мира, преемственно передается от первичного вида или особа последующему однородному потомству семенами и плодами, содержащими семя первичного зародыша: «ему же семя его в нем по роду на Земли». (Быт.1:12). Христос Спаситель, беседуя с учениками, говорил: «аминь, аминь глаголю вам, аще зерно пшенично пад на Земли не умрет; то едино пребывает: аще же умрет, мног плод сотворит» (Ин.12:24).

Это изречение ясно научает нас, что жизнь заключается не в зерне, которое мы сажаем, но в том внутреннем его зародыше, который передается от создания растительного мира; зерно же или плод есть только оболочка, хранящая семя. Эти-то большие или меньшие плоды и зерна, попавши в благоприятствующую для жизни влажную почву, на благо будущего организма, должны, под влиянием внутреннего фермента, разложиться, сгнить или умереть и тем дать свободу содержащемуся в них зародышу начать жизнь новую, самостоятельную, для будущего потомства благотворную; разложившиеся же на свои составные органические части плоды или зерна служат для будущих организмов первою органическою пищей; зародыш, по составу и происхождению с ними однородный, тотчас же усвояет эти органические разложившиеся остатки, развивает из них животную материю – протоплазму, и притом, принимая окружающие его органические и неорганические начала, ему свойственные, и также усвояя их и всасывая в себя воду, воздух и углекислоту, при влиянии света и тепла, молекулярных сил – взаимного притяжения и отталкивания и других тому подобных сил физических и химических, начинает более и более расти и развиваться. Подобным же способом, как увидим ниже, начинается развитие и животных существ.

Когда растительный зародыш увеличивает свою клеточку на счет минерального состава, и клеточка от беспрерывного усвоения веществ достигает определенной зрелости, тогда она или лопается, выделяя из себя новые органические зародыши, в виде клеточек с ядром, или расплывается, развивая новые подобные ей клеточки. В первом случае, отделившиеся от лопнувшей клеточки новые клеточки с ядром, попавши на минеральную почву, начинают жить отдельною, самостоятельною жизнью, и таким образом прогрессивно размножаются. Во втором случае, клеточки, развиваясь, но друг от друга не отделяясь, увеличивают объем растения. Относительно увеличения объема растения, Шлейден говорит: «когда питательные вещества накопляются в клеточке сверх известной меры, из них образуются в ней новые клеточки – дочерние клеточки; клеточки размножаются, и притом материнская клеточка обыкновенно расплывается и исчезает и на её месте является её потомство – 2, 4, 8 или еще более молодых клеточек. Весь процесс, который мы у растений называем ростом, в сущности и состоит в том беспрестанном размножении, которым число клеточек увеличивается до цифр неизмеримых и невероятных. Так, например, по приблизительному расчету, в очень быстро растущем грибе – в дождевике, ежеминутно, зарождается 20 тысяч новых клеточек».¹⁵⁶

Подобным же образом развиваются и более совершенные растения, которые впоследствии, по достижении определенной зрелости, производят плод, содержащий в себе семя первичного зародыша: «и семя его в нем». Плод или семя таких растений, попавши в землю, в свою очередь, начинает жить самостоятельною жизнью, поглощая свойственные ему минеральные составы, и чрез это образуется новое растение совершенно похожее на свой первообраз, потому что в состав этого нового растения входят те же самые вещества и располагаются в тех же самых положениях, в каких они были в первозданном родиче. Растительные клеточки, смыкаясь между собою, неминуемо образуют предопределенные формы, свойственные их растительному зародышу и химическому составу тел, а чрез это из всех однообразно сплотившихся клеточек производится одна общая растительная ткань, которая, по степени развития и вещественного состава, под влиянием физических сил, образует корни, стволы дерев, стебли, листья, цветы и плоды.

По химическим исследованиям оказалось, что основная растительная ткань или клетчатка растительного организма образовывается из 12 паев углерода, 9 паев водорода, 9 паев кислорода и 1 пая воды. Но, затем, эта клетчатка претерпевает изменения физические и химические. Клетчатка, измененная физическим путем, как полагают, от разрыва клеточек в ткани, известная под именем крахмала, состоит из того же химического состава; но та же клетчатка или, вернее, уже крахмал, измененный химическим путем, принявши один излишний пай воды, составляет уже новое органическое тело – сахар. В существе же крахмал представляет собою только простую клетчатку, тогда как сахар проставляет органический кристалл. Подобно крахмалу и сахару производятся от растительной ткани и другие органические тела. Так, например, спирт или алкоголь образуется из 4-х паев углерода, 6 паев водорода и 2-х паев кислорода; кислота яблочная, извлекаемая из яблок, вишни, рябины и проч. образуется из 8 паев углерода, 6 паев водорода и 10 паев кислорода; тогда как кислота лимонная образуется из 12 паев углерода, 5 паев водорода и 11 паев кислорода. Относительно же образования летучих масел, которые известны нам под именем душистых, запах которых мы чувствуем приближаясь к деревам или цветам, Кагур говорит: «существует значительное число летучих масел, выражаемых формулой С₂₂Н₁₆, к этому разряду относятся масла: терпентинное, лимонное, апельсинное, копая, перца, элеми, кубебы и т.п.»¹⁵⁷ Эти уже масла, как показывает формула, образовываются только из двух основных тел: 22 паев углерода и 16 паев водорода. Подобно этим органическим веществам образованы и все прочие растительные вещества. После этого, мы можем смотреть на все растительные тела, как на различное сочетание основных неорганических веществ, собранных и освоенных растительным зародышем и измененных, присущими ему родовыми свойствами, в органическую материю, и расположенных в различных формах.

Хотя мы здесь и видим, что для развития растительного организма нужны только три неорганические начала, но, тем не менее, ботаникам и химикам, хорошо известно, как это мы и видели из опыта Горстмара над овсяным растением, что, для полного развития совершеннейших организмов, к сказанным трем главным основным началам необходимы еще весьма многие и разнообразные неорганические тела, которые, как питательные соки, входили бы в состав растения и придавали ему твердость, цвет и силу. Поэтому ботаники замечают, что каждое совершенное растение является преимущественно на какой-либо особо любимой им почве, а если иногда растение и попадает на несвойственную ему почву, то оно или сильно изменяется, или же, при совершенно неблагоприятствующих условиях почвы, умирает.

Зная теперь зависимость растений от минеральной почвы, т.е. от земли, по повелению Божию их произрастившей, взглянем на тех физических деятелей, которые способствуют зародышам в выполнении ими своих предопределенных родовых форм. Карл Фогт объясняет, что в образовании растительных форм участвуют естественные средства, потому что некоторые кристаллизации обнаруживают удивительное сходство с растительными формами. В пример этого сходства фогт ставит минеральное дианино дерево, образующееся в форме куста, из смеси серебра и ртути в растворе азотнокислой окиси серебра. Изображения, подобные растениям, говорит Фогт, происходят также и при обыкновенных явлениях электричества. В изображениях, производимых положительным электричеством или оставляемых им на своем пути, мы можем видеть древесные ветви и отдельные листья; изображения же, производимые отрицательным электричеством, напоминают луковичные и распростертые корни. Такого рода явления, кажется, указывают, что электричество участвует в образовании растительных форм. Что же касается до того, что электричество тесно связано с растительною жизнью, то это не подлежит никакому сомнению, ибо вода, наэлектризованная отрицательно, задерживает развитие растительных зародышей, наэлектризованная же положительно, напротив, содействует ему. Растительность в садах становится роскошнее, когда по ветвям, над грядами, проходит электрическая проволока. Говоря о сходстве древесных ветвей и листьев с фигурами, производимыми положительным электричеством, и о сходстве древесных корней с изображениями, которые оставляет электричество отрицательное, нужно заметить, что атмосфера, именно нижние слои её, всегда наэлектризована положительно; земля же, напротив, всегда отрицательно. Такое соответствие чрезвычайно замечательно. Судя по нем, растения представляют собою существо, в основе которого лежат законы электричества, оно есть нечто в роде электрической кисти. Таким образом, мы можем рассматривать различные ботанические формы, как результаты проявления законов электричества, которого различное действие на растения зависит от их органических особенностей и от составных частей их зародыша».¹⁵⁸

Из выводов этого ученого мы получаем убеждение, что органические растительные зародыши производят видимые нами растительные формы, на поверхности Земли разветвившимися, потому что их так располагает электричество положительное, находящееся в воздухе, а корни и луковицы растений остаются в земле таковыми потому, что они находятся под влиянием электричества отрицательного, которое находится в земле. Следовательно, растительные организмы, помимо зависимости от химических сил, состоят еще в полнейшей зависимости от физических сил, содержащихся в веществах земли, их произведшей.

Электричество, как замечает Фогт, производит на растение свое действие, сообразно органическим особенностям растения и составным частям его зародыша. Поэтому мы можем предположить, что во время первичного образования растительных форм, каждая минеральная особенность суши, по воле Творца мира, сформировала растительные организмы, сообразно тому вещественному составу, который в определенный момент творчества перешел из неорганического состояния в органическое. Поэтому каждый первичный зародыш развился под влиянием электричества и других физических сил, сообразно своему химическому составу, в особой своеобразной форме. А засим, как мы говорили, это первичное своеобразное растительное начало стало преемственно передаваться таким же растительным организмам, из рода в род, семенами и плодами. Стало быть, теперь нашему понятию недоступно только то, как могли перейти неорганические элементы в первые органические зародыши, и это навсегда останется для человека вечною тайной, точно также как остается для него тайной и самое происхождение из небытия основных неорганических веществ.

Кроме того, научные исследования показали, что в образовании растительных форм участвуют и другие физические силы. Карл Фогт говорит: «Теперь становится очевиднее, что жизненные (органические) образования зависят от действия множества естественных сил, как то: тяжести, сцепления, упругости, а также от действия невесомых тел и всех других сил, влияющих как на атомы, так и на целые массы».¹⁵⁹ Подразумевая под невесомыми телами свет, теплоту, магнетизм и электричество, Фогт указывает, что в образовании органических растительных тел участвуют известные уже нам физические силы – сцепление, тяжесть и упругость. Следовательно, и здесь – в растительном царстве природы, также, как и в минеральном, мы находим участвующими те же главные основные силы природы – взаимное притяжение и отталкивание. Следовательно, если мы видим какое-либо растение в известном положении и плотности, то можем быть совершенно уверены, что это растение сложилось таким потому именно, что его так расположили взаимное притяжение и упругость веществ, его образовавших. Затем мы должны смотреть на растительные организмы, как на особый род кристаллизации. Мюллер говорит: «Образование растений и животных есть ничто иное, как кристаллизация тем высшая, чем выше стоит индивидуум в ряду творений».¹⁶⁰ Независимо от минеральной почвы и действия физических сил – взаимного притяжения, упругости, сцепления и электричества, для растений также необходимы теплота и влажность. Обозревая растительный мир на земном шаре, находят, что в местностях теплых и с тем вместе влажных растительность бывает роскошнее; в странах же с умеренною степенью теплоты она бывает менее роскошная, посредственная, тогда как в странах холодных растительная жизнь является очень скудною. Поэтому каждая страна имеет свои особые растительные типы, ясно свидетельствующие зависимость растений от влияния теплоты.

По предвзятому библейскому тексту мы теперь рассматриваем историю происхождения растений, как бы на только что выдавшейся из вод первичной суше. Центр же этой суши, как повествует бытописание, есть материк Азии, на котором получил бытие свое первый человек на Земле – Адам и на котором введен он в сад Вселенной, расположенный между реками Евфратом и Тигром. На этом-то материке, отличающемся высотою гор и обширною древнейшею материковою сушею, развились и первые растения, и первые животные. Наука с точностью показала, что переселенцы, покрывшие новые материки растительным покровом, явились из Азии. Так, из Азии переселились на Европейский материк все фруктовые, хлебные и другие растения, а именно: сливы, вишни, миндаль, лимоны, апельсины, абрикосы, виноград, дыни, огурцы, пшеница, рожь, ячмень, греча, просо, овес, лен, конопля и т.д.

Утверждают, что в Азии, на Понтийском хребте, и теперь находят рожь в диком состоянии на гранитной почве. Жаль, что мы не можем видеть древней растительности на том месте, где, по словам бытописания, был сад Вселенной – рай земной. Эта страна подверглась впоследствии, после грехопадения Адама, страшному изменению. «На этом месте, как пишет Мюллер, произрастают только деревянистые солончаковые растения, капорцы и кусты мимоз».¹⁶¹ Теперь холодный воздух снеговых гор Тавра, не будучи удерживаем лесами, далеко несется на Месопотамию и представляет в ней весьма резкие климатические противоположности: там за жестокой зимой следует несоразмерно жаркое лето, от чего страна обратилась в степь, распространению которой, говорит Мюллер, не может воспрепятствовать никакая сила.¹⁶² Впрочем, в защищенных долинах близ Иордана еще и теперь встречаются финиковые пальмы, бананы, сахарный тростник, обыкновенные смоковницы, сикоморы, померанцевые, лимонные, масличные, фисташковые, сладко-рожковые, миндальные и гранатовые деревья; тут же находят грецкую орешину, айву, дыни, огурцы, виноград, яблоки, груши и т.п.,¹⁶³ которые служат памятниками древней местной растительности.

Рассмотревши происхождение растений, желательно знать произошли ли растения отдельными особями, или во множестве, и притом, явились ли они сразу совершенными организмами, или только получили начало в день творчества и развились до зрелости уже впоследствии. На последний вопрос можно положительно ответить, что растения, по слову Божию, произвела Земля в день творчества существами совершенными, потому что они чрез день стали служить пищей животным существам; человек, по сотворении, введен в рай сладости, в сад земной, изобилующий древами и всякими плодами. Относительно же вопроса: произошли ли растения отдельными особями или во множестве. Мюллер говорит: «можно утверждать и то и другое».¹⁶⁴ Бытописание же определенно говорит: да прорастит земля былие травное, сеющее семя по роду и по подобию и древо плодовитое, творящее плод, ему же семя его в нем по роду (Быт.1:11).

Из этого сказания видно, что растения простейшего состава и вида произошли во множестве, имели себе подобие, а растения многосложные произошли в день, творчества отдельными родами или особями, а потому подобия себе не имели. Это, естественно, могло быть и потому, что для развития одного и того же совершенного вида нужны были совершенно одинаковые условия и совершенно одинаковый химический состав первичного зародыша. А как для зародыша совершеннейших и много сложнейших растений однообразного химического сочетания веществ в Земле, разнообразно перемешанной, на первое время предполагать было трудно, то растения эти и должны были явиться в третий библейский день отдельными особями; малейшее же изменение в составе зародыша могло породить только сходные виды, но не одинаковые, ибо только одинаковость состава могла вызвать одинаковость видов и родов, тогда как сходство состава могло породить только сходственные виды и роды, поэтому, вероятно, мы и видим в природе многие растения, друг на друга весьма похожие.

Итак, согласно выше приведенному изъяснению, мы имеем полное основание считать, что растительные организмы простейшей формы и состава явились во время творчества во множестве, а древа и подобные им растения, более или менее сложной формы и состава, – отдельными особями. К разряду простейших растений, явившихся в третий библейский день во множестве, и думаю мы можем отнести одноклеточные растения, встречаемые ныне в прудах, болотах и озерах. Эти растения, чрезвычайно малые, ясно видимые только посредством микроскопа, состоят из мягких круглых клеточек или из призматических клеточек мягких и твердых. Подобные растения, как мы упоминали, размножаются чрез деление в возрастающей прогрессии, так что одна клеточка, самостоятельно живущая, делится на две, эти две – на четыре, четыре – на восемь и так далее. «Это размножение происходит до того быстро, что в 24 часа из одной клеточки, при благоприятствующих условиях, как вычисляет Эренберг, выходит целый миллион растений, а в 4 дня – 140 биллионов, образуя массу в два фута».¹⁶⁵ Эти-то растения должны были иметь себе подобие в самый день творчества. К растениям, явившимся имея себе подобие, мы можем причислить также водоросли, грибы и лишаи, размножающиеся ныне семенами. Эти быстро размножающиеся растения состоят тоже из простейших разнообразных клеточек, образующих различные членистые растительные формы. Мы упоминали о чрезвычайно быстром развитии гриба дождевика, но не менее быстро развиваются и водоросли, застилая воды как бы сплошным зеленым покровом. К этим чрезвычайно быстро и свободно развивающимся растениям мы, и думаю, можем также причислить несколько более развитые по сложению растения, каковы: мхи, хвощи, папоротники, плауны и по строению им подобные. Эти последние растения состоят тоже из простейших разнообразных клеточек, образующих жилковатую древесную ткань.

Остальные же роды растений, наиболее совершенные по строению, каковы: хвойные и лиственные деревья, различные кустарники, травяные и хлебные растения, – мы можем считать явившимися в день творчества отдельными родами и видами, не имеющими себе подобия. Но, однако, тем не менее, эти виды и роды, развиваясь семенами и плодами, должны были очень скоро произвести себе подобных и затем распространиться по всем частям суши.

Растения впоследствии расплодились от плодов и семян. Оба способа расположения довольно быстрые; но вообще тяжелые плоды, трудно уносимые ветром, должны были сначала падать близ своего родового дерева, отчего из одной особи в скором времени должны были образоваться рощицы, которые, соединившись с прочими родами, должны были образовать первые леса. Легкие же семена разносились ветром, и растения от них развивались по всей суше, отчего должен был образоваться сплошной растительный покров. Но не на одной суше распространились растения: они развились и в воде, как в пресной на суше, так и в открытом море, – словом, они распространялись везде, где только благоприятствовали условия к развитию жизни.

Когда произошли растительные организмы на первичной суше в Азии, тогда, как мы уже говорили выше, остальные части света Европа, Африка, Америка и Австралия были еще дном более или менее глубоких морей, а потому эти части света, залитые водой и удаленные от первичного материка, представляли сначала водную пустыню, и эта водная пустыня, по глубине и отдаленности, не могла усвоить ни одного удалившегося от родины растения. Потом, когда первичная суша начала разлагаться и мелкие разрыхленные частички начали производить настилку на морское дно, тогда, в этот геологический период, известный под именем первичного или переходного, содержащего формации силурскую, девонскую, каменноугольную и пермскую, начали прививаться к водной почве сначала простейшие растения, размножающиеся чрез деление и семенами, а впоследствии привились и более сложные. А потому, когда в позднейшее время эта древняя группа пластов выдвинута подземною силой на поверхность вод, новейшие исследователи нашли в ней, в низших слоях, простейшие морские растения, потом хвощи и папоротники, а затем в верхних пластах найдены растения более организованные или, вернее, средние по организации. Тут, помимо хвощей и папоротников, заметны древовидные растения и притом водные и земноводные. В особенности оказалась богата растительностью каменноугольная формация, в которой насчитывают уже до 800 видов растений.

А как нам из предшествовавших выводов уже известно, что период каменноугольной формации отличался островною формою суши, то поэтому эта островная формация и была более способна для принятия первичных переселенцев, и они, поселяясь на ней, размножались в полной силе, тогда как предшествовавшие формации, получившие свое образование под водою, оказались чрезвычайно бедны растениями. Во вторичный период, когда на пермской формации отложились слои триасовой, юрской и медовой формаций, растительная жизнь развилась сначала очень бедно, но впоследствии, когда отложилась юрская формация, к морским растениям присоединились травные и хвойные древесные растения, а потом, во время медового периода, когда островная суша соединилась и сделалась материковою, переселились и размножились совершенные растения: пальмы, ивы и прочие. Полнейшая же растительная жизнь во всем её совершенстве могла развиться на новых материках только тогда, когда водная почва, выдвинутая на поверхность, простояла долго, выветрилась и покрылась слоями третичной формации. С отложением слоев этой формации, состоящей, главным образом, из песка, глины и чернозема, растительная жизнь развилась во всем своем совершенстве; в это-то время на новые материки переселились и там освоились все остальные совершенные растения и плодоносные деревья, которых, по новейшим исследованиям, насчитывают более 100 тысяч видов.

Первыми распространителями растений на новые материки были воды, омывавшие берега первичной суши. Морские воды весьма способствовали распространению морских растений, ибо этим растениям не могли мешать никакие физические препятствия, ни самые воды морей, ни климатические перемены, так как воды морей не могли быть подвержены сильным климатическим переменам. Поэтому-то первыми переселенцами на новые материки должны были явиться морские растения, за ними могли переселиться растения земноводные, семена которых наиболее способны были выдержать перемену климата и разрушающее действие морских вод. К распространению земноводных растений могли служить реки и ручьи первичного материка, сносившие семена растений в море, а потом они разносились морскими течениями. Эти растения сначала могли селиться на малых ближайших островах, а потом переноситься все далее и далее. К этому способу распространения присоединились и другие естественные способы, например, ветры, разносящие легкие, пушистые семена, и, наконец, впоследствии, семена разносились перелетными птицами и человеком. Относительно распространения тайнобрачных растений Ляйэлль говорит: «Линней заметил, что так как споры растений этого класса, таких как мхи, грибы и лишаи, состоят из мельчайшего порошка, частицы которого едва видимы для невооруженного глаза, то нетрудно объяснить себе рассеяние их в атмосфере, переселение ко всевозможным частям земного шара, где только есть пригодная для них стоянка».¹⁶⁶

Наиболее совершенное и полнейшее переселение растительных организмов могло быть лишь там, где близ древней суши явились впоследствии новые обширные материки, которые, как мы видели выше, развились в третичную геологическую эпоху, когда выдвинуты были многие горные хребты. На пластах формаций этой-то эпохи и встречают наиболее совершенные растения. Рассуждая о переселении растений на ближайшие материки суши, Ляйэлль говорит: «Самое наибольшее различие в группах туземных растений, под одной и тою же параллелью широты, встречается там, где материки разъединены между собою широкою площадью океана. В северном полушарии, близ полюса, где оконечности Европы, Азии и Америки соединяются или близко сходятся между собой, встречается значительное число одинаковых видов растений, общих этим трем континентам. Но замечено, что эти растения, широко распространенные таким образом по арктическим странам, встречаются также в цепи Алеутских островов, которые тянутся почти поперек океана от Америки к Азии и, вероятно, служили путем сообщения для частного смешения флор соседних стран».¹⁶⁷

Таким образом, на новейших материках, скажем словами Мюллера, «более ранними растениями могли быть только такие, которые на суше или на воде способны приготовить себе почву. К первым принадлежат лиственные и печеночные мхи и лишаи, ко вторым – болотные мхи и водоросли. Они почти не нуждались в перегное, а сами приготовили его для будущих поколений. За ними могли явиться такие растения, которых организация, как более сложная, непременно требует перегноя. Так, например, торфяные растения могли явиться не раньше того времени, когда мхи и водоросли или верески приготовили им торфяную почву. Растения, требующие тени, могли возникнуть только после любящих солнце, вырастая под их защитой и т.д.¹⁶⁸

После этого напрасно стали бы мы ожидать, чтобы пласты древних подводных формаций указали нам образцы всей древней первобытной растительности. Точно также, не было никакого основания заключать, что растения имели саморождение именно на этих постепенно развивавшихся пластах. А потому мы в праве были заключить, что растения получили начало жизни не на этих, сначала неспособных к жизни, материках, а только с постепенностью, по мере возможности, переселились на них с первичной суши, выдвинутой в третий библейский день по воле Творца – Бога. Ученые наблюдения даже показали, что иные формации во время своего развития не только не могли дать жизнь всем притекавшим к ним растительным переселенцам, но даже погубили и уничтожили многие растения из тех, которые уже усвоились на почве предшествовавших формаций. Вообще же можно сказать, что каждая страна и местность, смотря по почве и климату, усвоила и развила своих любимцев, которые впоследствии стали считаться туземными, местными растениями, и новая принявшая их почва стала для них как бы родиною, из которой они и по сие время наиболее распространяются в другие, более или менее удобные для них местности. В настоящее время таких родин или, как их называют, ботанических областей, населенных туземными местными или первозданными растениями, насчитывают до двадцати,¹⁶⁹ тогда как настоящая древняя родина растений, измененная климатическими условиями, потеряла своих первобытных питомцев навсегда, или же они сделались на ней до крайности редкими.

Начало появления растительного мира бытописание относит ко времени предшествовавшему появлению на тверди светил небесных, а потому третий день творчества заканчивает словами: и бысть вечер, и бысть утро, день третий (Быт.1:13); из этого следует, что как самое поднятие из вод суши, так и появление на ней растительных организмов было чрезвычайно быстрое, внезапное. Едва Земля успела совершить второй оборот при свете, как выдвинута из вод суша, и эта суша, по воле Творца, произрастила растительный мир в его различных формах. Поэтому растительный мир получил свое начало главным образом под влиянием дневного света, влажности и естественной теплоты земной, отчего каждое растение и по сие время, помимо необходимой для него местности, доставляющей ему потребные вещества, требует еще известной степени теплоты и влажности. В тех странах, где более теплоты и влажности, растительный мир развивается полнее и роскошнее, тогда как при недостатке теплоты и влажности растительный мир бывает развит слабее, малорослее. Обозревая земной шар с научною целью, находят, что на экваторе, где суша, вода и воздух сильно нагреваются и где происходит сильное испарение, делающее воздух влажным, – мир растений, при роскошном развитии цветов, достигает громаднейших размеров; в местах же, удаленных от экватора, менее теплых и менее влажных, растения становятся более и более малорослыми, и наконец, близ самых полюсов, в местах холодных и сухих, растительный мир становится чрезвычайно скудным. Так, из исследований Мейена видно, что «экваториальная растительность от 0° до 15° северной и южной широты, при средней теплоте от 26° до 28° Цельсия, наиболее богата громадными деревьями и вьющимися кустарниками. Тропическая растительность от 15° до 23° северной и южной широты, т.е. до поворотных кругов рака и козерога, при теплоте от 23° до 26°С, богата пальмами, бананами и древовидными папоротниками. Затем, подтропическая растительность от 23° до 34° широты, при теплоте от 17° до 20°С, имеет те же растения – пальмы и бананы в смеси с вечно зеленеющими деревьями с кожистыми листьями. Далее, от 34° до 45° широты, при теплоте от 12° до 17°С, встречаются зеленые кустарники и деревья с кожистыми листьями. Потом от 45° до 58° широты, при средней теплоте от 6 до 12°С, в так называемом умеренно-холодном климате, появляются, кроме лиственных деревьев, прелестные луга, которых нет в жарких поясах. Далее, от 58° до 60° широты, при средней теплоте от 4° до 6°С, появляются хвойные деревья, и притом березы и ивы. Еще далее, от 66° до 72° широты, при средней теплоте 2°С, встречаются малорослые кустарники, мхи и оленьи лишаи, а между 72° и 90° пропадают даже и кустарники, а видны лишь мхи, лишаи и немногие малорослые и ползучие растения».¹⁷⁰

Подобное же явление представляют растения на высоких горах в жарком поясе. Известно, что атмосферный воздух, окружающий землю, наиболее нагревается при самой поверхности Земли, чрез её лучеиспускание, а высшие слои воздуха, наиболее удаленные от Земли, наименее к ней тяготеющие, бывают разрежены, и притом менее нагретые, бывают менее теплыми и менее влажными, поэтому на значительной высоте, которой достигают весьма немногие высочайшие горы, холод бывает до того силен, что там вся влажность воздуха, охлажденная, осаждается на горы и там замерзает так, как, замерзает зимою в странах нашего холодного пояса. Стало быть, растения, развившиеся на таких высочайших горах, смотря по подъему над уровнем моря, должны претерпевать те же изменения, какие они претерпевают, удаляясь от экватора к полюсам – в холодные страны. Это самое изменение и замечают на горах. По вычислениям Мейена, на высочайших горах в жарком поясе, на высоте 1900 футов над уровнем моря,¹⁷¹ бывает средняя теплота от 27° до 30°С, почему местность на этой высоте населена пальмами и бананами; на высоте 3800 футов,¹⁷² при средней теплоте в 23,5°С, встречаются, как и в тропическом поясе, древовидные папоротники; на высоте 5700 футов¹⁷³ являются растения миртовые и лавровые, соответствующие подтропическому поясу; на высоте 7600 футов,¹⁷⁴ при средней температуре в 17°С, находят вечно зеленые лиственные деревья; на высоте 9500 футов,¹⁷⁵ при теплоте в 14°С, замечают лиственные деревья, ежегодно сбрасывающие листву; на высоте 11400 футов,¹⁷⁶ при средней теплоте в 11°С, находятся хвойные деревья; на высоте 13300 футов,¹⁷⁷ при 7°С, находят кустарники, а еще выше, на высоте 15200 футов,¹⁷⁸ при средней теплоте от 3 до 4°, произрастают только травы.¹⁷⁹

Все вышеизложенное дает нам понятие, что для развития первичной растительной жизни, во всей её полноте, нужна была суша, не столь обширная, чтобы простиралась от экватора до полюса, но нужна была лишь такая, которая соответствовала бы теплотой высшим и низшим градусам теплоты, с свойственной им влажностью. Поэтому для совершенного и разнообразного органического растительного развития, в третий библейский день творчества нужен был небольшой материк суши, но с значительною возвышенностью над уровнем моря, представлявшею все растительные поясы. Таковыми именно возвышенностями азиатский материк и отличается.

По священному бытописанию, видимые нами в мировом пространстве небесные светила призваны Предвечным Творцом для освещения Земли в четвертый земной день; ранее же этого, в первые три дня, Земля была освещена только дневным светом, едва еще проникшим на землю. За сим, когда воздушная атмосфера устроилась совершенно и когда водяные пары, испущенные землею с поднятой суши, рассеялись окончательно тогда, на небесном своде стали видимы сквозь твердь все светила небесные: солнце, луна и звезды, – и с того времени лучи центрального светила нашего – солнца стали действовать на землю вполне благотворно. Об этом призвании светил небесных для освещения Земли, священное писание говорит словами священного пророка Варуха так: призва я и рекоша: приидохом, воссияша с веселием сотворшему я. Сей Бог наш. (Вар.3:34).

Из священного бытописания и из научных исследований видно, что для освещения Земли служат только два светила небесные, которые к ней и она к ним взаимно тяготеют. Светила эти – солнце и луна (Быт.1:16). Остальные же небесные тела, т.е. звезды, прямого отношения к нашей планете – Земле не имеют, они служат главным образом для небесного мирового пространства, которому нет ни меры, ни предела и которое наполнено не исчислимым количеством мировых тел. Относительно явления светил небесных, предназначенных светить на землю, и о том отношении, какое они должны иметь к нашей планете – Земле, бытописание говорит: «и рече Бог: да будут светила на тверди небесней освещати землю и разлучити между днем, и между нощию и да будут в знамения, и во времена, и во дни, и в лета (Быт.1:14).

Священное бытописание здесь указывает, для какой именно цели призваны светила, какую пользу они должны были принести собственно для нашей Земли, именно для той Земли, историю которой изложил бытописатель в книге Бытия. По воле Создателя они должны были освещать землю, но освещать так, чтобы она была между днем и между ночью, а именно, чтобы пока одна сторона Земли, обращенная к солнцу, будет освещена, другая, в тоже время, была бы в тени и наслаждалась прохладой. А с тем вместе, светила небесные, по воле Сотворшего, предназначены служить для Земли в знамения, и во времена, и во дни, и в лета. Так, в последствии, при победе израильтян над Аморреем, под Гаваоном, солнце и луна, наши светила, служили знамением благоволения Божия к израильскому народу; когда Иисус Навин просил Бога: «да станет солнце прямо Гаваону и луна прямо дебри Елон» (Нав.10:12), и Бог, Всесильный Творец мира, сделал это знамение, и сделал это, как мы смеем думать, чрез замедление круговращения Земли. Это мнение подтверждается тем естественным событием, что, при замедленном круговращении Земли, вещества, парящие в воздухе, не удерживаемые более центробежною силою, должны были, сгруппировавшись в пространстве, пасть на землю. Это именно событие и совершилось; тогда камни с небесе попадали на землю в войска царей аморейских. Об этом событии священная история говорит: «и Господ верже на ня камение великое града с небесе даже до Азика, и бысть множае умерших от града каменна, неже убиенных от сынов израилевых мечем на брани (Нав.10:11). Это событие совершилось «в он же день», т.е., в тот же день, когда Иисус Навин просил Бога, чтобы солнце и луна, до окончания им победы, были видимы в стоянии, – первое над Гаваоном, последняя – над долиною Аялонскою. А чрез это событие, очень естественно, и день тот должен быть длиннее обыкновенного: «и не бысть день таковый ниже прежде, ниже последи, еже послушати Богу тако гласа человеча», говорит тоже писание (Нав.10:14).

Кроме того, светило наше, солнце, производит на Земле времена года: лето, осень, зиму и весну. Когда солнце освещает более северное полушарие Земли, на котором мы живем, тогда мы имеем лето, когда солнце начинает удаляться от вашего полушария, на нем настает осень, когда солнце освещает сильнее южное полушарие, тогда мы имеем зиму, а когда солнце будет восходить опять к северному полушарию, тогда у нас бывает весна и мы снова ожидаем лета, Но эти времена года бывают не от того, чтобы солнце действительно обходило землю, а от того, что Земля обходит вокруг солнца и подвергает освещению все части своей поверхности. Когда Земля обойдет солнце кругом и станет на прежнее свое место, тогда совершаются на Земле «лета» или годы. А как Земля, кроме годового обхода кругом солнца, круговращается еще на своей оси, то по этим оборотам считаются дни на земле. Поэтому-то самому светила небесные, как объясняет бытописание, освещая землю и разлучая ее между днем и ночью, служат в знамения, и во времена, и во дни, и в лета. Подобно тому, как от светил небесных освещается Земля, просвещается ими и твердь небесная, т.е. делается просвет между всеми разреженными газообразными веществами; почему днем, от действия солнечного светила, твердь делается ясною, прозрачною, а ночью, затененная землею, бывает темною, менее прозрачною. Об этом просвете воздушной атмосферы или тверди, бытописание говорит: «И да будут в просвещение на тверди небесней, яко светити по земли и бысть тако» (Быт.1:15).

Далее бытописание говорит: «И сотвори Бог два светила великая: светило великое в начало дне и светило меньшее в начало нощи и звезды. И положи и Бог на тверди небесней яко светити на Землю» (Быт.1:16–17). Здесь слово сотвори как будто указывает на то, что два светила и звезды сотворены были именно в этот день. Но, разбирая смысл этого библейского текста по еврейскому подлиннику, Глориантов говорит: Слово «сотвори в настоящем месте по-еврейски выражается не глаголом, который показывает произведение вещи новой и необычайной (зап. на кн. Быт., стр. 2), а таким глаголом, который значит сделал, устроил. Значит, в четвертый день мироздания, светила небесные не сотворены вновь, а только устроены».¹⁸⁰

Следовательно, в этот день Господь не сотворил эти светила вновь, а только сделал то, чтобы они освещали Землю и производили на ней времена и знамения. Затем, этим текстом, как мы уже видели, бытописание дает нам понятие, что для освещения Земли служат главным образом только два светила. На то же самое указывают и астрономические наблюдения: они указывают, что, не смотря на множество видимых нами небесных тел, Земля действительно имеет только два светила, от которых получает наибольший свет и с которыми она связана неразрывными узами. Светила эти: Солнце и Луна. От первого великого светила Земля получает такой свет, от которого на ней бывает день, а светило меньшее, т.е. Луна, дает такой свет, который в состоянии только сократить мрак ночи, но никогда не производит дня. Земля имеет правильное неизменное тяготение только к этим двум небесным телам, ибо вокруг Солнца Земля имеет свое постоянное обращение, а Луна, тяготея к Земле, есть постоянный спутник её, обращающийся вокруг Земли, как около единственного центрального своего тела.

К остальным же мировым телам, именуемым звездами, которые стали видимы для Земли с того же четвертого библейского дня, Земля никакого прямого отношения не имеет: она движется и освещается независимо от них, хотя и пользуется отчасти их или весьма отдаленным, или отраженным светом; так равно и звезды движутся независимо от Земли, тяготея лишь к своим особым центрам. Итак, и по сказанию бытописания, и по вседневным нашим наблюдениям оказывается, что, из всего громадного количества видимых нами мировых тел, не может уничтожить ночи на Земле ни одно небесное тело, кроме Солнца, так равно не может сократить мрак ночи ни одно небесное тело, кроме Луны, ибо для освещения Земли на тверди небесной или на небесном своде только и положены два светила.

Поэтому священное бытописание и выражает, что Всевышним Творцом предназначено Солнцу и Луне: «и владети днем и нощию, и разлучити между светом и между тьмою, и виде Бог яко добро» (Быт.1:18). Солнце для нашей Земли есть единственное благотворное светило; не будь его, Земля пребывала бы в вечной темноте и имела бы вечную холодную ночь, а тогда на ней не могло бы жить ни одно живое существо. Земля, облитая водою, без солнечного света и тепла превратилась бы в тело с ледяною корой. Луне же дарованы от Творца такие свойства, что она, светя отраженным светом, заимствованным от Солнца, умеряя мрак ночи, не может произвести дня; потому-то Солнце владеет днем, а Луна нощию, и Земля поэтому находится между светом и между тьмой, так что в каждое время на одной стороне, обращенной к Солнцу, бывает свет, т.е. день, а на другой, с противоположной стороны, бывает тьма или ночь, хотя бы это было и при полном свете Луны.

Когда начали формироваться в небесном пространстве все небесные светила – бытописание не объясняет, и научно объяснить это невозможно; во всяком же случае есть основание заключить, что небесные светила начали формироваться не позднее того времени, когда начала формироваться Земля, – «от воды и водою» (2Пет.3:5).

Точно также, разумеется, нет возможности объяснить, какое небесное светило произошло из небытия раньше и какое позднее. Из бытописания мы видим только время, когда призваны светила для объясненных польз Земли. Они призваны в четвертый земной день уже готовыми, сформированными и тотчас стали действовать на Землю. Следовательно, они в творении предшествовали акту шестидневного творчества, точно также, как ему предшествовало и самое образование Земли, одной из планет звездного мира. За сим из бытописания известно (Прем.11:18), что все светила небесные сложены и образованы из тех же газообразных веществ, которые сотворил Господь в основу мироздания. Стало быть, вещества, образовавшие мировые тела, т.е. светила, имеют такие же или подобные общие и частные свойства, какие имеют вещества нашей Земли. Но мы не можем сказать, что вещества, образовавшие разные мировые тела, совершенно одинаковы с земными, ибо мы ясно видим, что мировые тела, по своим свойствам, несовершенно одинаковы, так, например, одни издают из себя свет, а другие, как планеты, суть тела темные, отражающие свет, заимствованный от других тел. Однако, из каких бы веществ светила небесные не состояли, мы можем несомненно заключить, что каждое мировое тело получило свою видимую форму под влиянием таких же общих физических сил, которые образовали форму нашей Земли. В противном же случае, если бы небесные светила получили свою видимую форму совершенно другими силами природы, то формы светил, сравнительно с Землею, были бы не одинаковы, ибо форма шара или сфероида, которую представляют все видимые нами светила, может образоваться не иначе, как при взаимодействии физических сил – притяжения и отталкивания, и притом еще при свободном круговращении тела на своей воображаемой оси. А как все небесные светила имеют одну общую форму, то, следовательно, в основе их лежит один общий образовательный творческий закон. Стало быть, после всего здесь изложенного, нам остается рассмотреть светила небесные. так, как они известны теперь по наблюдениям ученых астрономов.

Астрономическими исследованиями выяснено, что главное светило в нашей планетной системе есть Солнце. Оно есть тело круглое, светящее и согревающее, окружность его определяется в 605 тысяч географических миль. Следовательно, объем Солнца так велик, что из него вышло бы почти полтора миллиона шаров, таких величиною, как наша Земля. Но плотностью Земля оказывается плотнее Солнца в четыре раза, ибо плотность его с небольшим в полтора раза плотнее нашей воды. Внутренний состав Солнца, как полагают, есть такой же темный, как и состав нашей Земли, как это замечают, иногда, по темным пятнам Солнца; но Солнце окружено светящейся оболочкой – атмосферой, деятельность и движение газов и частиц которой до того сильны, что Солнце постоянно отделяет от себя громадное количество лучей света, а этот свет, проникая громадное расстояние, дает Земле такую живительную силу и теплоту, при которой на ней, даже после жестокой зимы, растаивают глубочайшие льды и оживляется деятельность всех растительных и животных организмов. Солнце, не смотря на свою громадность, представляется простым глазам нашим небольшим телом, потому что оно отдалено от Земли почти на 21 миллион географических миль. Солнце составляет собою как бы величайший магнит, ибо притягивает к себе все тела, вращающиеся вокруг его, а равно и само взаимно притягивается ими. Относительно притяжения Солнца Фольгер говорит: «Телесная масса сообщает ему такую притягательную силу, которая вблизи его поверхности в 365 тысяч раз сильнее притягательной силы Земли на её поверхности. Если камень весит на нашей Земле один фунт, то на почве Солнца он весил бы 365.412 фунтов».¹⁸¹

Однако, не смотря на такую громадную силу притяжения, Солнце не может привлечь к себе все движущиеся около него тела, потому что они, как мы видели это из газов, окружающих Землю, имеют силу отталкивания несколько превышающую силу притяжения. Солнце, подобно нашей Земле и прочим мировым телам, находится тоже в движении: во-первых, оно обращается на своей оси в 25,5 дней, а во-вторых, оно несется в пространстве со всеми окружающими его телами в известном направлении с запада на восток, т.е. в направлении противоположном тому, какое мы замечаем с Земли, обращающейся тоже с запада на восток, и во время этого обращения, оставляющей Солнце на одном месте, почему мы видим Солнце как бы движущимся на запад.

В плоскости солнечного экватора есть масса светоносных частиц, которые составляют собою так называемый зодиакальный Свет. Зодиакальный свет, светя бледно-матовым светом, бывает видим в наших странах весною вечером, час спустя по закате Солнца, на западе, а осенью утром, часа за два до восхода Солнца, на востоке. Но в странах близ экватора он составляет постоянное явление. Зодиакальный свет составляет вокруг Солнца огромное вертящееся с ним кольцо, но это кольцо, окружающее Солнце, не составляет собою одного твердого тела, а представляет множество частиц, группирующихся вместе. Плотность этой группировки частиц до того мала, что сквозь них бывают видимы звезды. Частицы зодиакального света хотя и тяготеют к Солнцу, но не прилагаются к нему. Отсюда есть основание заключить, что эти светоносные частицы, подобно газам нашего воздуха, имеют упругость, выражающуюся в отталкивании. В противном случае, если бы частицы эти не управлялись общим законом притяжения и отталкивания, т.е. тяготея к Солнцу не отталкивались бы от него, то они приложились бы к нему. Этот же самый творческий закон в природе подтверждают и все остальные тела, расположенные вокруг Солнца.

По исследованиям астрономов оказалось, что в нашей планетной системе Солнце есть центральное тело, вокруг которого обращаются все ближайшие небесные тела. Первые, притягивающиеся к нему, тела и с тем вместе отталкивающиеся от него, есть частицы, составляющие его атмосферу; затем, ближайшие к нему тела есть кольцеобразная группа частиц зодиакального света, которые, как мы сказали, под влиянием тяжести и упругости ни приложиться к Солнцу, ни отделиться от него не могут. Потом, после частиц зодиакального света, по слабости сплотнения частиц, следуют в системе нашей парообразные разреженные тела, именуемые кометами. Состав иных комет бывает до того редок, что сквозь них видны бывают звезды. Кометы, подобно зодиакальному свету, состоят тоже из вещественных частиц, но эти частицы, сами по себе, преимущественно темны и светят отраженным солнечным светом. Эти неплотные тела тоже тяготеют к Солнцу, но сила притяжения Солнца действует на них слабее, по их отдаленности и по слабости сложения их массы. От этого кометы удаляются от Солнца на громадное расстояние, например, комета, бывшая в 1811 году, удаляется на расстояние 80 млрд. миль, обходя вокруг Солнца в 2888 лет, между тем, как другие кометы обходят Солнце в короткие сроки, например, Галлеева в 76 лет, удаляясь от Солнца на 3 млрд. миль, комета же Бела обходит Солнце в 6 лет, а комета Энке – в 3 года.

Кометы, по сложению своему и по движению в пространстве, составляют как бы переход от газообразного состояния в твердое, именно к составу планет, но на самом деле, кометы в твердое состояние не переходят, быть может потому, что газы и частицы комет не имеют между собою достаточного химического сродства, при котором, главным образом, составляются все плотные и сложные тела, или же, быть может, к соединению этих частиц химическим путем не достает благоприятствующих условий, или же химически соединившимся частицам не достает преобладания силы притяжения над силою отталкивания. Кометы, не составляя твердых тел, претерпевают физические изменения: на время сжимаются, растягиваются и снова разрежаются. Так кометы, обтекая кругом Солнце; вдали от него, преимущественно бывают в составе своем разрежены, подобно облакам в нашей атмосфере, но когда они подходят к Солнцу, тогда физически видоизменяются: часть тела кометы, обращенная к Солнцу, от сильного притяжения и от сопротивления этому притяжению сгущается и сплотняется в более плотную массу, и, в то же время, другая часть тела кометы, обращенная прочь от Солнца, под влиянием силы отталкивания отталкивается прочь, отчего комета растягивается в направлении прочь от Солнца, и мы видим ее тогда как бы звезду с хвостом.

Кометы, в течении своем в небесном пространстве, подчинены общим законам движения, основанным на взаимном притяжении и отталкивании тел, почему путь и время появления комет определяется заблаговременно с математическою точностью. Научно дознано, что комета, притягиваясь к Солнцу, в то же время и отталкивается от него. Джон Гершель, как замечает Митчелл, высказал, что растяжение кометных хвостов в сторону противоположную Солнцу можно только объяснить отталкивающею силою. Эту же силу допускает Гершель и в объяснении разрыва кометы Белы, происшедшего в 1845 году. Комета Бела, будучи телом нетвердым, проходя мимо Солнца, от избытка упругости, при сопротивлении силе притяжения, разорвалась на двое, и образовала из одной две кометы, которые, чрез несколько дней по разрыве, образовали в направлении к Солнцу ядра, а в направлении прочь от него – отталкивающиеся вещественные частицы вытянулись в хвосты, и тем выказали существующий закон в природе, что мировое тело, тяготея к центру, в тоже время и отталкивается от него.

Кроме атмосферы, зодиакального света и комет, вокруг Солнца постоянно обращаются твердые мировые тела, называемые планетами или подвижными звездами, которые в небесном пространстве беспрестанно переменяют свое место. Самая ближайшая к Солнцу планета Меркурий, затем следует Венера, еще далее – Земля, на которой мы живем, затем Марс, потом группа мелких планет: Церера, Паллада, Юнона и прочие, еще далее Юпитер, Сатурн, Уран и, наконец, самая отдаленнейшая от Солнца планета, Нептун. Из этих планет или подвижных звезд известны с древности Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн, так как они видимы простым глазом, тогда как все другие планеты, разумеется кроме Земли, открыты впоследствии при помощи телескопа. Все планеты движутся вокруг Солнца по кругам более или менее растянутым, и эти круги в ученом мире называются эллипсисами, а самые пути планет – орбитами. В эллипсисе, т.е. в растянутом круге, обтекаемом планетою, Солнце находится не в самом центре, а в одном из фокусов, который стоит несколько ближе к одному вытянутому краю круга или эллипсиса. Поэтому, в эллипсисе отличают две оси малую и большую. Когда планета подходит к линии малой оси, тогда она бывает в среднем расстоянии от Солнца, когда она придет к линии большой оси, к концу, ближайшему к фокусу, в котором стоит Солнце, тогда планета бывает в ближайшем расстоянии от Солнца. Эта ближайшая точка прохождения называется перигелием. Когда же планета будет находиться на другом конце этой большой оси, тогда она будет в самом отдаленном расстоянии от Солнца. Эта дальняя точка прохождения называется афелием. Планета описывает сказанный круг или эллипсис, движимая силами притяжения и отталкивания, или, как выражаются, центробежною силой, которая неуклонно всегда стремится удалить планету прочь от центра её тяготения, то есть отталкивает ее, тогда как другая сила, именно сила тяготения, в то же время неизменно стремится приблизить планету к центру её тяготения – к Солнцу. Сила притяжения бывает всегда сообразна с массою тела планеты и с удалением планеты от центра тяготения, т.е. от Солнца. Поэтому, чем более масса планеты или чем ближе планета к Солнцу, тем она более притягивается, и наоборот, если масса планеты мала или планета отдалена от Солнца, тем она менее притягивается. Вообще же две взаимно-действующие силы – тяготение и центробежная сила, как полагают, заставляют планету следовать по кривой линии и описывать по своей орбите с запада на восток круг или эллипсис.

А как эти две силы действуют неизменно и постоянно, то и планеты следуют в небесном пространстве с постоянною среднею скоростью. Скорость движения планет исследована научно и сображена с пространством и временем. На этом основании установлен закон движения, по которому стали знать, какое пространство пройдет планета, например, в час времени, по этому прохождению и определяют постоянную скорость движения планеты или по скорости и времени определяют какое пространство пройдено планетою в известный срок времени. Это определение делается точно также, как мы делаем определение скорости поезда по железной дороге; если поезд прошел в три часа времени пространство в 90 верст, то мы определяем, что поезд шел со скоростью 30 верст в час и заключаем, что поезд, продолжая беспрерывно путь с такою же скоростью, в 10 часов пройдет 300 верст. Таким же образом, нашедши в планете скорость среднего движения, определяют по среднему движению размер эллипсиса и узнают расстояние планеты от Солнца. Относительно вычисления средней скорости движения планет принимается в расчет еще то обстоятельство, что планета, обходя Солнце, если подходит к нему близко в перигелии, то движется быстрее, когда же планета бывает в афелии, далеко от Солнца, то движется тише, ибо в первом случае силы тяготения и отталкивания бывают в сильнейшем напряжении и действуют быстрее, а во втором, эти силы действуют слабее. Но вообще средняя скорость и движения планеты бывает неизменна.

Обозревши в небесном пространстве расположение планет нашли, что они движутся в поясе определенного пространства, ограниченном двенадцатью созвездиями, известными под именем зодиака. Кроме того, дознано, что планеты в мировом пространстве распределены и расположены с положительною точностью, которая подходит под открытый закон расстояний. Закон расстояний открыт профессором Боде, который показал, что планеты вокруг Солнца расположены с правильностью, подчиняясь открытому им закону. Для уяснения этого закона ставится ряд чисел: 0; 3; 6; 12; 24; 48; 96; 192; 384. Прибавив к этим числам четыре, выйдет 4; 7; 10; 16; 28; 52; 100; 196; 388. На этих-то расстояниях от Солнца стоят и обращаются все известные планеты: Меркурий на 4; Венера на 7; Земля на 10; Марс на 16; группа мелких планет на 28; Юпитер на 52; Сатурн на 100; Уран на 196; и самая отдаленная из известных планет Нептун на 388. Когда Боде открыл закон расстояний, тогда на 28 числе группа мелких планет замечена еще не была, не была открыта на 388 числе расстояний и планета Нептун. Однако, Боде утверждал, что на 28-м расстоянии непременно должна быть планета и, действительно, на этом расстоянии в 1801 году открыта планета Церера, в 1802 году Паллада, в 1804 году Юнона, в 1807 году Веста и так далее – числом около ста планет, которые, по малому объему, называются также астероидами. Кроме того, на 388 числе расстояния, впоследствии открыта планета Нептун и этим открытием вполне подтвердился существующий закон расстояний.

Итак, все убеждает нас, что в творении мира и в расположении светил небесных участвовала особая воля Всевышнего Творца, высший разум Божий, определивший, по сказаниям глубокой древности, «и меры тверди и силы подвиженные». Стало быть, теперь полезно будет рассмотреть поименованные планеты, в таком виде, в каком они образовались по воле Творца, и узнать время обращения их как вокруг Солнца, так и круговращения их, на своих осях, вокруг самих себя.

Планета Меркурий, как выше сказано, есть самая ближайшая к Солнцу; она, подобно Земле, есть тело вещественное, темное и круглое, светящее отраженным светом, заимствованным от Солнца; поперечник её определяется в 608 миль, а плотность почти в 7 раз тяжелее воды. Следовательно, Меркурий плотнее Земли. Меркурий отстоит от Солнца в среднем расстоянии на восемь миллионов миль, то подходит к Солнцу в перигелии на 6,4 миллионов миль, то отдаляется от него в афелии на 9,7 миллионов миль. Таким образом Меркурий описывает вокруг Солнца не совершенный круг, а эллипс. Меркурий обращается вокруг Солнца на своей орбите в 88 дней, а круговращается вокруг себя в 24 часа и 5 минут, стало быть на Меркурии год короче земного, а день длиннее на 5 минут. Меркурий, как планета ближайшая к Солнцу, появляется утром и вечером близ Солнца, иногда же скрывается в его лучах. Планета эта, как тело темное, светящее отраженным солнечным светом, бывает иногда видна в виде серпа, а когда бывает между Солнцем и Землею, тогда, затеняя несколько Солнце, производит затмение, причем на светлом диске Солнца бывает видно проходящее темное круглое пятно.

Венера есть тело тоже вещественное, темное и круглое, как и все остальные планеты. Поперечник её определяется в 1688 миль; а плотность немного менее плотности Земли. А как эта планета есть самая ближайшая к Земле, то научные астрономические наблюдения посредством сильных телескопов показали, что на Венере есть горы и впадины, такие же, какие мы видим на Земле, и притом оказывается, что Венера окружена воздухом, но подобен ли этот воздух нашему наука объяснить не может. Путь Венеры вокруг Солнца почти круглый; она отстоит от Солнца в среднем, расстоянии на 15 миллионов миль. Венера обходит Солнце в 224 дня, а обращается на своей оси в 23 часа и 21 минуту. Она, как тело темное, светит нам на Землю отраженным светом, заимствованным от Солнца, а потому наибольший свет её мы видим тогда, когда освещенная сторона обращена к земле. Когда же освещенная сторона обращена прочь от Земли, тогда мы планеты этой не видим; но, когда освещенная сторона стоит к Земле несколько боком, тогда в телескоп замечают на Венере фазы, где она является в виде серпа, как наша Луна. Когда же Венера будет стоять в прямом направлении между Солнцем и Землею, тогда бывает, так называемое, прохождение Венеры по Солнцу, и на светлом диске Солнца бывает видимо темное круглое пятно, доказывающее, что планета Венера есть тело темное и круглое.

Земля, на которой мы живем, есть тоже планета, тело её, как мы видим, вещественное, плотное и круглое, точно такое же, какое имеют и все остальные планеты. Она отстоит от Солнца третьим твердым мировым телом, имеет поперечник в 1719 миль и обходит Солнце кругом, то приближаясь к нему на расстоянии 20,36 миллионов миль, то отдаляясь на 21,052 миллионов миль. Земля, обходя кругом Солнца, возвращается на свое прежнее место чрез 365 дней, 5 часов, 48 минут и 47 секунд; это время считается годом на Земле, а время обращения Земли вокруг самой себя на своей оси в 24 часа считается днем на земле.

Что Земля, подобно прочим планетам, повинуется закону тяготения и отталкивания, это не подлежит никакому сомнению, ибо подтверждается, во-первых, движением Земли вокруг Солнца, а во-вторых, это видно наглядно из морских приливов и отливов. Когда Земля, во время каждодневных оборотов на своей оси вокруг самой себя, подвергает освещению Солнца все части своего тела, тогда она ощущает силу тяготения то тою, то другою частью. Когда притяжение Солнца действует на материки суши, тогда его не заметно, хотя сила эта, в сущности, составляет источник землетрясений, но, когда эта сила перейдет на воды морей, тогда бывает заметно, что, в точках прикосновения притягательной силы, уровень моря становится выше и вода поднимается иногда, при совокупном действии Солнца и Луны, на высоту 60 футов. А как этот водный подъем, по случаю обращения вертящейся Земли, не стоит на одном месте, то и видно, что вода идет громадным валом от востока на запад, то есть в том направлении, в котором нам кажется видимое течение Солнца. Когда вал поднятой воды подходит к берегам, тогда воды морей, стоящие выше своего естественного уровня, врываются в сушу и, смотря по подъему, затопляют ее на значительное расстояние. Это самое ежедневное явление и называется приливом моря, а когда Солнце от данной местности удаляется и воды сойдут с берега, тогда бывает отлив моря.

Таким образом закон тяготения Земли к Солнцу подтверждается здесь наглядно, каждодневно и притом весьма ясно. Точно также весьма наглядно и ясно приливы и отливы моря выражают закон отталкивания в сторону противоположную тяготению. Когда на стороне, обращенной к Солнцу, бывают приливы, в то же самое время на стороне Земли, обращенной прочь от Солнца, бывают тоже приливы, там вода поднимается на такую же высоту вверх и также идет валом по морю с востока на запад и, подходя к берегам, заливает их. Это явление, подобно хвосту кометы, показывает нам на тот закон в природе, по которому каждое тело, притягиваясь к другому, в то же время и отталкивается от него на столько, на сколько оно притягивается. Стало быть, Земля сколько бы не тяготела к Солнцу не может сблизиться с ним, а отсюда следует, что между Солнцем и Землею установлено Всевышним Творцом такое отношение, что Земля должна обходить Солнце и сила тяготения между ними определена так, что на сколько Солнце тянет Землю к себе, на столько же она отталкивается от него. От этого Земля движением своим описывает вокруг Солнца круг или эллипс.

Луна. Хотя Солнце в нашей системе есть центральное тело, вокруг которого движутся все тела, но, не смотря на это, в планетной системе ость еще такие тела, которые обращаются не вокруг Солнца, а вокруг планет, имея преимущественно неизменное тяготение к планетам, и уже вместе с этими планетами обтекают Солнце; таковые тела именуются спутниками планет. Предыдущие планеты – Меркурий и Венера спутников не имеют, во Земля наша имеет спутника – Луну. Этот неизменный спутник земной имеет тяготение к Земле и, обращаясь вокруг Земли, обтекает вместе с нею вокруг Солнца. Луна, как мы уже говорили, есть тело темное и круглое, плотностью в три раза тяжелее воды; поперечник её определяется в 454 мили. Она обходит Землю кругом в 27 дней и 8 часов и это время обхода известно под именем месяца. Луна, обходя Землю, то приближается к ней на 48 тысяч миль, то отделяется на 54 тысячи миль. Луна тоже обращается на своей оси, но так, что мы, при всех её движениях, видим только одно её полушарие. Когда Луна стоит между Солнцем и Землею, тогда мы не видим её, ибо освещенная Солнцем сторона Луны бывает тогда обращена к Солнцу, то есть прочь от нас, когда же Луна, обходя Землю, станет так, что Земля будет между Солнцем и Луной, тогда мы видим Луну в полном её виде. В первом случае бывает новолуние, а в последнем – полнолуние. Серпообразное же состояние Луны мы видим именно тогда, когда Луна стоит к нам косвенно, когда мы видим только часть освещенной Луны, а другие освещенные части бывают обращены прочь от Земли, и чем более мы видим освещенных частей Луны, тем более нам представляется её серпообразное состояние.

Из всех небесных тел Луна есть самое ближайшее к Земле тело, а потому она наиболее других тел удобна для научных наблюдений. Астрономы посредством телескопов усмотрели, что на Луне ни воды нет, ни воздуха, но что Луна имеет высочайшие горы и глубочайшие долины, и что эти горы и эти долины имеют иногда огромнейшее протяжение. Но характер гор совершенно особый на Луне. На Земле горы образовались преимущественно при влиянии огня и воды, или, вернее, при влиянии воды и воздуха, а на Луне они образовались при отсутствии этих начал. Внутренняя земная расширительная сила выдвигает из вод на земную поверхность горные массы влажные и плотные, а потому горные породы на Земле преимущественно бывают водного характера; другие же массы выдвигаются из недр Земли твердыми химически-соединенными при влиянии воды и воздуха, или же, частью, выдвигаются в не окисленном состоянии, и, по выходе на земную поверхность, окисляясь кислородом воздуха, производят горение, почему, при извержении вулканов, вылитие таких масс сопровождается огненными явлениями, и самые горные породы, впоследствии охлажденные, представляют характер огневых твердых масс. На Луне же замечают горы совершенно другого рода; «там выдвинутые горные породы представляют вид насыпных гор, имеющих воронкообразные жерла. Эти-то насыпные горы и свидетельствуют, так сказать наглядно, что, при подъеме их на поверхность Луны, они не подвергались ни влиянию вод, ни влиянию воздуха.

Марс в нашей планетной системе стоит четвертым телом; он, но расстоянию от Солнца, следует за Землею. Плотность этого тела немного менее плотности Земли; планета эта тоже круглая, имеющая поперечник в 1006 миль, следовательно, она объемом почти на половину менее Земли. Планета Марс обращается на своей оси в 25 часов, а вокруг Солнца обходит в 687 дней. Таким образом оказывается, что день на Марсе одним часом долее земного, а год длиннее на 322 дня. Марс, обходя Солнце, то приближается к нему на 20 миллионов миль, то удаляется от него на 35 миллионов миль. Ученые наблюдения показывают, что Марс имеет и воду, и воздух.

Далее планеты Марс существует группа мелких планет, называемых астероидами; самая большая из этих планет Паллада, величиною с нашу Луну, имеет поперечник в 465 миль. За ней, по величине, следует Церера, Юнона, Веста и другие, числом около ста астероидов. Вся эта группа мелких планет вращается на определенном расстоянии от Солнца, то приближаясь к нему на расстояние 41 миллион миль, то отдаляясь на 58 миллионов миль. Все эти астероиды обходят Солнце кругом с различною скоростью, употребляя на этот обход время от 4 до 5 лет.

Юпитер, имеющий поперечник в 29 тысяч миль, есть самая величайшая из планет нашей системы, но, при своей громадности сравнительно с предшествовавшими планетами, она имеет чрезвычайно малую плотность, так что плотность её массы в 1,333 раза тяжелее нашей воды. Стало быть, Юпитер менее чем в полтора раза плотнее воды. При такой обширности и при такой малой плотности, Юпитер обращается на своей оси вокруг самого себя в 10 часов. От такого быстрого вращения планета эта на экваторе чрезвычайно расширена, а на полюсах сплющена. Планета Юпитер обходит Солнце кругом в 11 лет и 315 дней. При этом обходе Юпитер, то приближается к Солнцу на 103 миллиона миль, то удаляется от него на 114 миллионов миль, следовательно, путь Юпитера производится тоже по растянутому кругу или эллипсу.

Юпитер имеет вокруг себя четыре спутника различной величины и различной плотности. Каждый из этих спутников, по величине, гораздо более нашей Луны, но плотность эти спутники имеют слабую и только один, самый плотный из спутников, оказывается в два раза тяжелее нашей воды. Все эти четыре спутника тяготеют к Юпитеру, обходят его вокруг в разные времена и, вместе с планетою, обтекают Солнце.

Сатурн. Планета, следующая в пространстве за Юпитером, имеет поперечник в 17 тысяч миль, её плотность легче нашей воды, она составляет 0,75 водной тяжести. Таким образом, оказывается, что Сатурн есть самая легчайшая из планет. Сатурн обходит Солнце в 29,5 лет, при этом обходе планета то удаляется от Солнца на 210 миллионов миль, то приближается к нему на 188 миллионов миль. Сатурн оборачивается на своей оси в 10,5 часов, от этого он на экваторе сильно расширен, а на полюсах сплющен. Слабое сложение тела планеты Сатурн и быстрое его вращение на своей оси, как заметно, не дало ей возможности, подобно прочим планетам, освоить и удержать при центре тяготения все окружающие её вещества, а потому части веществ, от избытка упругости противодействующей силе притяжения, остались отдельными против экватора и составили вокруг планеты кольца. Первое кольцо, как объясняет Фольгер, удалено от планеты на 4000 миль и имеет ширину в 3700 миль, а другое внешнее кольцо удалено от первого на 400 миль и имеет ширину 2300 миль. Толщина колец Сатурна неравномерна, но, сравнительно с шириною, чрезвычайно тонка, так что не превышает 100 миль.

Независимо от этих колец, планету Сатурн окружают еще восемь спутников, из коих ближайший состоит от планеты на 57 тысяч миль, а дальнейший на 1,094 миллион миль. Все эти спутники, тяготея к планете, обращаются вокруг неё и вместе с нею совершают путь, обходя Солнце, как главный пункт всеобщего планетного тяготения.

Уран, имеющий плотность равную весу нашей воды, обращается вокруг Солнца в 84 года. Во время движения по эллипсу, Уран, то подходит к Солнцу на 378 миллионов миль, то удаляется от него в афелии на 415 миллионов миль. Поперечник этой планеты определяется в 7500 миль.

Вокруг Урана тоже вращаются спутники, числом до шести, но движение их вокруг планеты и расстояние от неё с точностью пока еще не определены.

Нептун – планета, имеющая поперечник в 8000 миль и плотность в 1,25 раз тяжелее воды, есть самая отдаленнейшая; она движется от Солнца на громаднейшем расстоянии, доходящем до 626 миллионов миль, совершая обход вокруг Солнца в 165 лет. Эта планета открыта в 1846 году и при ней оказывается два спутника, но время их обращения и расстояние от планеты с точностью еще не определены.

Все поименованные нами мировые тела: Солнце, кометы, планеты и спутники, как мы видели, составляют одну нераздельную семью, одну общую систему. Движется с запада на восток центральное тело – Солнце, движутся, в том же направлении с запада на восток, и все прочие тела, тяготеющие к Солнцу. Солнце вертится на своей воображаемой оси и, в плоскости его экватора, в различных расстояниях с малейшими уклонениями, движутся и вертятся и все прочие тела. Все эти тела, тяготея к Солнцу и друг к другу, оказывают друг на друга большие или меньшие влияния. На нашу же Землю, как мы видели, наиболее влияют Солнце и Луна, и, только отчасти, в весьма малой степени, некоторые из ближайших планет.

Священное писание и научные данные согласно указывают, что Творец мира произвел небесные светила не для одной нашей системы, не для одной Земли, но для всего небесного беспредельного пространства, почему мы и должны рассмотреть те мировые светила, которые служат вообще для всего небесного свода. Мы неоднократно упоминали, что свод небесный или небесное пространство, содержащее газообразную вещественную материю и мировые тела, столь громадно, что исчислить и измерить его нет никакой возможности. Стало быть, какое же нужно было несметное количество звезд, чтобы был просвет по всему небесному своду. Для нашей планетной системы, в особенности для нашей Земли, – для нашей ничтожной в бытии жизни, нужны были очень немногие светила, дневное – Солнце и ночное – Луна, но для просвета неизмеримого небесного пространства нужны были неисчислимые миллионы звезд или солнц, таких как наше, или еще несравненно больших. Обозревая небесный свод, находят, что, помимо помянутых планет и Солнца, на нем видны еще до трех тысяч звезд, видимых простым невооруженным глазом. Все эти звезды, в отличие от планет, названы неподвижными звездами, ибо они отдалены от Земли на столь громадное расстояние, что кажутся совершенно неподвижными, свое место никогда не переменяющими. Исследуя научно звездное небо, находят, что на севере есть большая неподвижная звезда, называемая северною или «Норд», которая, не смотря на все движения Земли, состоит от нас в одном определенном направлении. Эта звезда по своему положению представляет на небесном своде воображаемую ось. Если от этой звезды провести с севера на юг мысленно линию, то эта линия будет служить как бы действительною небесною осью, вокруг которой движутся наше Солнце и все окружающие его тела. Засим научно исследовано, что все неподвижные звезды есть само светящие солнца, подобные нашему, но эти само светящие солнца или неподвижные звезды, как мы их будем называть, не смотра на свою громадность, представляются нам небольшими шарами, потому что они удалены от нас на громадное расстояние, так что самая ближайшая звезда отстоит от нас на 4 биллиона миль, или в 200 тысяч раз далее, чем наше Солнце. Далее, научные исследования показали, что неподвижные звезды не стоят на одном месте, но что они имеют свое поступательное круговое движение.

Астрономы, исследуя небесный свод, составили из каждой звездной группы отдельные ясно определенные созвездия; из коих наиболее замечательны те, которые известны с древности и которые составляют вокруг помянутой нами оси отдельный пояс, в кругу которого проходят и бывают видимы мировые тела нашей планетной системы. Таких созвездий считается двенадцать, и они составляют, так называемый, зодиак, – круг, разделяющий видимый небесный свод на 12 равных частей. Созвездия эти называются: овен, телец, близнецы, рак, лев, дева, весы, скорпион, стрелец, козерог, водолей, рыбы. Кроме этих созвездий, звездный мир разделен еще на множество других созвездий, так, например, существуют замечательные созвездия Плеяд или Стожар, Орион, геркулес, Большая и Малая Медведица, близ северной звезды, и тому подобные. Кроме того, на небесном своде замечательна пересекающая небо светлая полоса, известная под именем Млечного пути.

Рассматривая небесный свод простым глазом, без помощи телескопа, находят на нем только до трех тысяч неподвижных звезд, которые научно исследованы, соединены в созвездия, и места которых занесены на карты с положительною точностью. Но если на небесный свод бросить взгляд не простой, а вооруженный зрительною трубою – телескопом, то вот какое зрелище представляется вооруженному глазу. Места доселе тёмные, для простого глаза непроглядные, оказываются унизанными величественными светилами небесными, везде свет, везде живой признак могущества и величие Божия. А потому человек прежде всего повергается во прах и ничтожество пред Всемогуществом Божиим. Знаменитый математик и астроном Кеплер, увидав в первый раз звездный мир во всем его величии, воскликнул: «Благодарю Тебя, Творец и Зиждитель! Ты своим творением исполнил меня восторга и восхитил делами рук своих, и открыл человечеству славу Твоих деяний, насколько ограниченный разум мой мог постигнуть их беспредельность. Скоро наступит день, в который благочестие устыдится своего слепого предрассудка, когда люди познают истину в книге природы также, как познали ее в священном писании, и обретут радость в этих двух откровениях».¹⁸²

Вооруженному взору человеческому представляется уже не три тысячи звезд, но множество миллионов их. Все эти звезды, все эти миллионы Солнц не кое-как разбросаны в пространстве, но имеют свою особую звездную систему, все они, по воле Сотворившего, друг к другу тяготеют, круговращаются и все стройно и величественно несутся в пространстве к предназначенным пунктам, обтекая свои основные центры. Обозревая Млечный путь, замечают, что он представляет собою громадный круг, усеянный неисчислимыми миллионами само светящих звезд. В этом кругу Гершель, посредством наблюдений, заметил, что в иных местах его видны не менее 500 звезд, одна позади другой, которые размещены, однако, на таком друг от друга расстоянии, какое отделяет наше Солнце от ближайших неподвижных звезд. Последующие наблюдения показали, что и самое наше Солнце принадлежит к числу неподвижных звезд Млечного пути, и стоит в южной части этого кольца, недалеко от его центра, близ внутреннего края.

После этого астрономам предстояло исследовать, где же тот центр тяжести, к которому тяготеет наше Солнце и вокруг которого оно имеет свое круговращение. В разрешение этого сделано открытие, что в созвездии Плеяд или Стожар, есть главная звезда Альциона, она-то и оказывается тою центральною звездою, к которой тяготеют и вокруг которой обращаются все неподвижные звезды, отставляющие нашу звездную систему, и вокруг которой обходит наше Солнце со всеми окружающими его телами. Эта центральная звезда отстоит от нашего Солнца на такое громадное расстояние, что даже свет от этой звезды может достигнуть до нашего Солнца в 537 лет, тогда как свет пробегает в пространстве по 192 тысячи миль в секунду. Подробнейшие исчисления, как мы уже видели, показали, что наше Солнце обойдет кругом центральное тело – звезду Альциону не скорее, как в 18,2 миллиона лет. При этом вычислено, что Солнце по своей орбите несется с быстротой 33,35 миллионов миль в год и что путь его лежит к звезде, обозначенной литерою П. в созвездии Геркулеса, до которой Солнце дойдет не ранее 1,8 миллиона лет.

Засим явилось желание узнать: есть ли звезда Альциона единственное во Вселенной центральное тело, вокруг которого вращаются все небесные неподвижные звезды, или же во Вселенной есть еще звездные миры, совершенно отдельные от нашей звездной системы. Обозревая в телескопы небесный свод, находят, что вне описанного нами звездного мира, за пределами нашей звездной системы есть особые виды светлых мест, которые известны под именем туманных пятен, число которых, в разных направлениях неба, простирается до 2500. Не имея сильных зрительных инструментов, первоначально полагали, что эти туманные пятна, есть ничто иное, как скопление светоносной материи, из которой будто бы доселе производятся самообразования небесных светил. Пока существовало такое мнение, некоторые ученые усовершенствовали зрительные инструменты и направили их на те сомнительные отдаленные туманные пятна; и что же представилось: каждое туманное пятно оказалось ничем иным, как звездною группою, вмещающею миллионы новых звезд, которые блестели, как мелкие алмазные точки. Словом, каждое туманное пятно представилось новою громадною звездною системой. Это самое открытие убедило, что Вселенная и за пределами нашей звездной системы наполнена такими же величественными звездными мирами, как и наша система, и есть ли где-либо конец этим звездным мирам, никакая наука, никакие инструменты разъяснить и проникнуть не могут.

Бытописание о появлении светил небесных сквозь тверди окружающей Землю, о призвании их Всевышнем Творцом, для освещения Земли, заканчивается словами: «и бысть вечер и бысть утро день четвертый» (Быт.1:19). Из неоднократных повторений бытописателем слов: «и бысть вечер и бысть утро», ясно видно, что вечером и утром бытописатель ограничивает обыкновенный земной день, т.е. полный оборот Земли при свете, но никак не разумел тем времени продолжительного, земным дням несоответствующего, в течении которого, как это иные думают, могли бы образоваться все небесные светила. Допустивши бытие земных дней ранее существования звездного мира – небесного, мы умалили бы величество звездного мира и приписали бы нашей ничтожной, по сравнению с небесными светилами, планете – Земле неподобающее ей значение и первенство и подали бы повод думать, что все светила небесные образованы в четвертый земной день, тогда как образование светил небесных нельзя объяснить никакими днями; как бы ни были эти земные дни продолжительны, они не могут соответствовать истине мироздания. Из смысла священного бытописания мы извлекаем понятие, что Земля, как и следовало ей быть, при существовании небесного звездного мира, во всем его величии и совершенстве, достойном своего Творца и Зиждителя, была сама по себе без видна и пуста, до такой степени темна, что за густотой её атмосферы даже не мог на нее проникнуть дневной свет, «понеже еще воздух над нею не был одарен прозрачностью»¹⁸³ говорит св. Василий Великий, и только одна святая воля Всемогущего Творца вызвала Землю из её пустоты и ничтожества. Всевышний Творец, Вездесущий Бог, по неизреченной своей благости, повелел явиться свету на Земле и назвал этот свет днем, отделил свет (день) от тьмы (ночи) и, посредством естественного круговращения Земли, установил переходы на Земле от света ко тьме и от тьмы к свету, именуемые «вечер и утро». Один Он, Всевышний Творец, устроил вокруг Земли атмосферу благотворную для жизни, – твердь небесную, нареченную небом. Один Он повелел явиться суше и произвел на ней, Всемогущим своим словом, растительный мир, а потам и животный. Только один Он, Всевышний, повелел явиться светилам на тверди, «призва я» на благо Земли. После этого напрасно стали бы мы извращать истины священного писания и умалять величество Божия творения – звезды, за сотворение которых восхвалили Его все Ангелы Его (Иов.38:7). Напрасно стали бы мы возвышать нашу маленькую планету – Землю до центрального мирового тела и ошибочно уверять себя и других, – будто бы только для Земли одной существуют все небесные тела, все небесные светила. Для Земли, как ясно говорит бытописатель, только и служат светилами Солнце и Луна; только с ними она и связана неразрывными узами, только они одни дают ей необходимый свет, Солнце – свет, производящий день, а Луна свет, сокращающий мрак ночи. Итак, не имея основания возносить Землю до высоты самого первичного мирового тела, возблагодарим Всевышнего Вездесущего Творца за то, что Он не оставил нашей Земли во мраке и ничтожестве, а уготовал ее в жилище тварей, и в течение шести обыкновенных дней возвел ее на высоту, не по силе её и значению во Вселенной, а по Его Всесильной любви к своим творениям, и, в особенности, к человеку, которому Он дал умственную силу и способность познать Творца своего и по достоинству славословить Его.

Всякое животное существо, одаренное Предвечным Творцом жизнью, состоит из основных неорганических начал, предварительно организованных первичным жизненным зародышем в особую органическую материю. Жизненная деятельность в каждом животном организме проявляется при благоприятствующих физических и химических условиях, а произведение вновь живых существ и формирование их совершаются особыми жизненными началами, присущими каждому отдельному живому существу.

По бытописанию, первыми животными существами на земном шаре явились организмы водные; они, как повествует священное писание произведены, по повелению Божию, водами, тогда как все земные животные и растительные организмы получили свое начало на земле. О происхождении водных животных бытописатель говорит: «И рече Бог: да изведут воды гады душ живых и птицы летающие по Земли по тверди небесней, и бысть тако» (Быт.1:20). Изучая этот водный мир, Фредоль говорит: «Воды богаче жителями, нежели суша. Везде моря населены, везде в недрах океана движутся создания. Щедрою рукою провидение рассыпало низшие виды и животных особей. Бог как будто хотел утешить морские бездны, рассыпав там миллионы и миллиарды самых резвых представителей жизни».¹⁸⁴ Таким образом из священного писания видно и из научных данных выясняется, что Всевышнему Творцу благоугодно было населить живыми тварями не один материк суши, но и воды морей, из которых последние населены даже предпочтительно ранее и полнее, чем первый.

Как развились из неорганической материи самые первые животные организмы, предки ныне живущих, или как освоили и организовали эту материю первые животные зародыши, произведшие разнообразные органические формы, в откровении священного писания подробностей не передано и наука объяснить этого не может. Керби и Спенс справедливо говорят: «Так как процесс творения теперь, по-видимому, закончен, то мы в настоящее время не можем ожидать, чтобы перед нашими глазами повторился акт непосредственного возникновения жизни и видов. Будь у нас возможность образовать клеточку каким бы то ни было процессом, из неорганической материи, мы, конечно, имели бы право сказать, что были свидетелями перехода неорганического мира в органический».¹⁸⁵ А как наука в окружающей нас природе не находит никаких следов произвольного образования животных организмов из неорганической материи одними простыми физическими и химическими силами, то, следовательно, возникновение жизни заключалось не в свойстве воды и не в свойстве веществ Земли, но в тех жизненных началах, которые положены Предвечным Творцом в основу каждого живого создания, при первом их возникновении. Поэтому, стало быть, и здесь – в образовании животного мира, мы видим тоже самое, что и в образовании растений, то есть, что если Земля не могла произвести растений сама собою, одними присущими ей силами, то и воды не могли произвести животного мира сами собою простыми физическими и химическими силами, без особо созданных для сего животных начал, которым силу и свойство мог дать один Создатель, так как везде источником жизни оказывается один Бог – Творец мира.

Поэтому очевидно, что первичное возникновение каждого живого существа последовало от особой неуловимой для научного определения жизненной силы, которую положил Создатель в основу всякого отдельного живого существа. Бернар говорит об этом так: «Существует наперед определенный план каждого существа, каждого органа; каждое явление в организме, рассматриваемое отдельно, как будто управляется каким-то невидимым руководителем, ведущим его по пути, по которому оно идет и приводит на то место, которое оно занимает. Самое простое размышление показывает нам в этом жизненном предустановленном плане особенный характерный признак, нечто специально свойственное живому существу».¹⁸⁶ Это положение о признаках специально свойственных каждому живому существу, весьма ясно и наглядно приводилось нам замечать при спаривании голубей. Однажды мы спарили с чистою голубкой смурого наплекого голубя, имевшего черное перо в хвосте и тычинку на груди, отличавшегося особенным полетом. От этого спаривания вывелся голубок точь-в-точь похожий на отца, а к довершению всего этого, молодой голубок выразил такой же склад полета, какой имел его отец. Смотря на такое отчетливое воспроизведение оплодотворенным яйцом матери прежнего типа отца, со всеми его особенностями и свойствами, мы невольно пришли к заключению, что развитием и формированием этого животного существа руководил не химический состав веществ, в него вошедших, не общее физическое проявление, даже и не организм матери с её зародышем, а руководил всем этим развитием тот основной зародыш, который отделился от организма отца и оплодотворил яйцо в утробе матери. Он, как выражается Бернар, «управлял явлениями, которых сам не мог производить, а физико-химические силы производили явления, которыми не управляли».¹⁸⁷ А из этого следует, что животные организмы формируются, получают свои родовые формы и свойства, не случайно, не произвольно, и не путем прогресса, но путем предопределенных Творческих законов. Повторяя опыты воспроизведения голубей, мы видели, что в иных случаях производились особи совершенно похожие на мать, и в этом случае, бесспорно, уже руководил развитием формы зародыш матери, а не оплодотворивший его зародыш отца. А в некоторых случаях выводились голубята, имевшие тип и свойства общие отцу и матери, свидетельствующие, что развитием этих существ руководили совокупно зародыши отца и матери, в иных же случаях неожиданно выходил голубок, похожий на деда или бабку, выражая тем, что органические жизненные свойства, руководящие воспроизведением существ – наследственны, что они передаются из рода в род, и – не смотря на различные смешения особей, прежние родовые типы восстановляются. Такие же точно явления замечаются в воспроизведении и других животных.

О первоначальном состоянии органического зародыша, развивающего жизнь и форму каждого животного существа, Катрфаж говорит: «Всякое животное происходит от зачатка. Несколько зернышек, едва заметных под сильным увеличительным стеклом, или даже одна ячейка менее острия тончайшей иголки, – вот в каком виде представляется в начале зародыш растения и животного, зерно, луковка или яичко; ими одинаково начинаются существования как дуба и слона, так равно мха и червяка, в таком же первоначальном виде является и человек».¹⁸⁸ К подобному же выводу пришли и все другие исследователи и положительно доказали, что такое определение первоначального состояния зародыша есть факт неопровержимый.

О первых животных бытописание повествует: «и сотвори Бог киты великие, и всяку душу животных гадов, яже изведоша воды по родам их и всяку птицу пернату по роду, и виде Бог яко добро» (Быт.1:21). В этом тексте, по-видимому простом и кратком, содержится, для уразумения истины, весьма важный смысл и высокое значение, потому что слово «сотвори» в этом месте, по еврейскому подлиннику, означено глаголом «бара», то есть таким глаголом, который означает творение начал жизни совершенно новых, до этого времени в природе не существовавших. Если бы эти начала были раньше, существовали в неорганической природе, тогда происхождение живых существ было бы в сем случае выражено другими глаголами, например, сделал, устроил и т.п.; а когда неорганическая природа жизненных начал в себе не имела и не имеет, то поэтому, очень естественно, научные исследования объяснить происхождения первичных животных начал простым естественным путем и не могут. За сим этот же текст бытописания, всегда и везде последовательного, указывает нам на другое важное обстоятельство, что Творец мира хотя и отворил жизненные начала вновь, – произвел из небытия, но развить их в животные организмы, до определенной зрелости, предоставил вещественной неорганической природе, в данном случае водам, насыщенным неорганическими началами, «яже изведоша воды» – говорит бытописатель. Поэтому и оказывается, что жизненная сила всякого животного организма связана с неорганической природой, с её физическими и химическими силами, неразрывными узами, так что животный организм, без благотворного влияния неорганической природы, сам собою существовать не может. Бернар говорит: «жизненная сила ничего не может произвести без физико-химических условий, она остается абсолютно инертною, и обнаружение жизни является только тогда, когда бывают соединены необходимые и определенные физико-химические условия».¹⁸⁹

Произведенным водами животным организмам священное бытописание классификации, конечно, не делает, оно выражается кратко: одних называет киты великие, – это рыбы, других именует птицами – это пернатые, за сим, всех остальных водных животных называет животными гадами. Но эти последние, то есть именуемые гады, имеют самые разнородные строения, и самые разнообразные виды, доходящие от студенистой бесформенной, крошечной капли, до многосложной организации и до прекраснейших разноцветных типов. Отдел рыб в море и пресных водах весьма разнообразный, в последнее время натуралисты насчитывают их до 13 тысяч видов. О рыбах Фредоль говорит: «между всеми членами многочисленного класса рыб существует очень тесное сродство, строение их едва из меняется, хотя наружный вид бывает часто очень различен… Органическое их строение, в своих существенных элементах, остается всегда почти одинаковым. они подобны, но тем не менее различны, всегда единство и всегда разнообразие».¹⁹⁰ Размеры рыб доходят до громаднейших пределов; так, собственно киты имеют длину до 18 сажен, а толщину цилиндрической формы до 6 сажен; вес их доходит до 16 тысяч пудов.¹⁹¹ Другое большое китообразное животное кашалот, оно живет многочисленными стадами, имеет длину более 8 сажен, объем более 3 сажен, вес более 2 тысяч пудов,¹⁹² оно может поглотит целого человека; тело его толстое и неуклюжее; такой экземпляр дает одного жиру до 100 бочек, а иные и более.

Как «киты великие» поражают нас своею громадностью и массивностью, так, напротив, иные водные «животные гады» поражают своею мелкостью и ничтожностью. Самые малейшие и простейшие животные на земном шаре – это обитатели вод. Самые простые, низшие по организации животные, студнеобразны и прозрачны, они именуются наливочными животными или инфузориями. Инфузории есть самые малые создания в природе, но самые многочисленные; они так малы, что в одной капле жидкости их содержатся миллионы, а потому они видимы бывают только под микроскопом. Эти животные находятся и в соленых водах, и в пресных, и в холодных, и в теплых. Их насчитывают более 135 видов. Малейшие из инфузорий – монады есть как бы крошечные капли живой материи, – движущиеся атомы. Другие из этих крошечных существ – амебы являются то круглыми, то продолговатыми, то зубчатыми. Несколько выше их по организации стоят корненожки, они состоят тоже из студенистой массы, но облечены раковинами, которые составляют более 2000 видов; из раковин выходят тонкие нити – щупальца и служат корненожкам вместо рук и ног. Засим следуют полипы, о которых Фредоль говорит так: «представьте себе узкий маленький мешок, трубчатый, прозрачный, зеленый или зеленоватый, открытый с одного только конца, имеющий форму рожка или излучистой трубки с шестью (редко с 8 или с 10) придатками вокруг отверстия; придатки очень тонки, нитеобразна, гибки и расположены в виде венчика. Вот и все животное: мешок – его тело, отверстие – рот, а полость – желудок, придатки – руки».¹⁹³ Полипы не имеют ни сердца, ни легких, ни печени, ни кишок. У них нет головы и мозга; шесть очень тонких и простых ниточек служат ногами, руками, губами и всеми органами чувств.¹⁹⁴ Иные полипы, как объясняет Фредоль, живут уединенно, другие целыми семействами; эти последние, как семейства, составляют так называемые полипняки. Они, как жители общины, живут в полном согласии, занимают один и тот же дом, у каждого есть своя комнатка, но он не выходит из неё; все съеденное каждым ртом идет на пользу всей общины. К полипнякам же принадлежат: коралл, губки, морское перо, морские анемоны, медузы, гидромедузы. Следующие за полипняками животные; морские звезды, морские ежи, моллюски, устрицы, ракушка; еще далее следуют: кольчатки, группа червеобразных животных; наконец – усоногие, коловратки, ракообразные, черепахи, дельфины, тюлени, моржи и т.п.

За рыбами и водными животными следуют «птицы небесные», которые, по бытописанию, развились тоже при посредстве воды, хотя и летают в воздухе. Водные птицы живут теперь среди моря, на его берегах, озерах и реках многочисленными семействами, пальцы лап у водных птиц соединены перепонкой, а потому лапы плавающих птиц составляют как бы маленькие весла и способствуют их плаванию. Всех птиц на земном шаре считают 9400 видов, но обитатели вод составляют только одну четырнадцатую часть их. Все птицы, по бытописанию, изведены водами, но, как заметно, водами суши, а не моря, потому что даже и самые морские птицы плодятся не на воде, а на суше, где вьют свои гнезда, кладут яйца и выводят детенышей. А потому, для развития первичных пернатых особей, нужна была не целая глубокая водная масса, как для рыб и гадов, а лишь одна водная влага, содержащая раствор минеральных начал, в которых могли развиться животные начала в животные особи.

Когда были произведены водами животные, Господь благословил их, возрастившись, размножаться и наполнить воды, а птиц благословил размножаться на земле. Следовательно, каждый животный вид должен был избрать себе род жизни в воде или на земле по своей способности и наклонности и по своему органическому сложению. Священное писание говорит: «и благослови и Бог глаголя, раститеся и множитеся, и наполняйте воды, яже в морях, и птицы да умножатся на земле. И бысть вечер и бысть утро день пятый» (Быт.1:22) Так закончился пятый день творчества, предшествовавший происхождению животных на суше. Мы не будем здесь объяснять, как растились, множились и распространялись животные, произведенные водами, а объясним это впоследствии, при описании земных животных, потому что основные законы жизненного развития одни и те же; ими одинаково управляется как развитие водных животных, так и сухопутных. Или, как выражается Катрфаж, ими одинаково начинаются существования как дуба и слона, так мха и червяка, и даже человека.

По библейскому сказанию, произведение землею животных существ, населяющих землю, последовало вслед за появлением водных животных. Об этом акте Божия творчества бытописание говорит: «И рече Бог: да изведет Земля душу живу по роду, четвероногая и гады, и звери Земли по роду: и бысть тако» (Быт.1:24). Объяснить способ возникновения первых животных существ на Земле, как мы уже неоднократно упоминали, наука не может, потому что все первичные зарождения, как первичные причины, суть особые акты Божия творчества, для научных исследований недоступные, следовательно, и непостижимые. В подлинном еврейском тексте бытописания о произведении животных землею уже не говорится, что эти земные животные сотворены из ничего, а выражено глаголом «аса», который показывает, что Бог их сделал (Быт.1:25). Следовательно, животным началам, развитым землею и водами в животные особи, дарованы Предвечным Творцом жизненные свойства не в несколько раз, а однажды навсегда в предшествовавший пятый день творчества (Быт.1:21). Таким образом, акт произведения животных землею, был в сущности непрерывным продолжением общего акта Божия творчества, начавшегося для животных существ в предшествовавший день. А потому жизнь каждого живого существа, как водного, так и земного, и по сей час управляется одними и теми же общими творческими законами и только частные свойства живых существ, которыми они одарены от Творца при создании, направляют их к организации, также однажды навсегда предопределенной для каждого рода и вида.

Всевышний Творец, создавший животные существа, благословил их, глаголя: раститеся и множитеся, наполняйте воды и наполните землю (Быт.1:22–28). В этом благословение мы уже видим не акт Божия творчества, недоступный научному исследованию, но повеление Творца, данное живым существам, продолжать жизнь, дарованную им при создании. В этом повелении не выражено, как учат материалисты: «живите и совершенствуйтесь», а повелено раститься, множиться и наполнять воды и землю. Следовательно, животным существам предоставлены к такой самостоятельной жизни надлежащие средства, которые и поныне существуют. А эти средства, как существующие в природе, должны быть доступны научному исследованию, – почему мы и рассмотрим теперь, какие эти средства и как с помощью их животные существа растятся, множатся и как они могли расселиться.

Животным существам, чтобы сделаться способными к произведению себе подобных, – иметь возможность размножиться и расселиться, предстояло сначала достигнуть определенной зрелости, – приобрести надлежащий рост и предопределенную каждому существу особую организацию. Для поддержания животной жизни, с самого возникновения оной, животным существам прежде всего необходимо было питание. Без пищи, воды и воздуха существование живых существ на Земле было невозможно. Все эти жизненные средства, сосредоточены были в воде и на Земле, которые и извели животных, – возрастили их до предопределенной зрелости. В первое время, по происхождении животных существ, в природе существовали уже все благоприятствующие к жизни условия, как-то: влажность, благорастворенный воздух, солнечный свет, теплота, покрытая растениями суша и, насыщенные разными минеральными началами и, отчасти, органическими растительными существами, воды. Следовательно, животным существам по происхождении оставалось только приобретать пригодные для них питательные вещества и приспособиться к условиям окружающей среды. Для сего они должны были воспользоваться теми способностями, какие дарованы были от Творца каждому живому существу при создании; первее же всего предстояло воспользоваться присущими каждому животному существу способностями движения и употребить в дело потребные к тому органы, и, таким образом, с помощью движения и органов, приобретая витание, изыскивать средства к самосохранению.

Главный признак животной жизни есть движение. Движение совершается, как показывают научные исследования, не только в передвижении существ с места на место, но во всем организме, так что нет ни одной части в теле животного, которая оставалась бы в покое и не была бы в постоянном движении. Это беспрерывное движение, как научно исследовано, поддерживается в телах посредством принятия организмом пищи, воды и воздуха, которыми органическое тело беспрестанно обновляется; оно, освоив в себе вновь принятые вещества, выделяет из себя прежние отжившие продукты, которые, сослуживши службу в организме, должны возвратиться в ту неорганическую среду, из которой были взяты. Подобное обновление животного тела, хотя для простого глаза неуловимо, но наука этот процесс обновления проследила во всех его проявлениях от начала до конца, то есть от принятия вещества до его выделения. Она открыла, что по всему животному организму совершается беспрерывный ток материи, ток, которому подобный мы отчасти замечаем в растении, когда от поливки корня водою, ток влаги пробегает по всему дереву и немедленно оживляет начинавшие увядать листья и цветы. Такое беспрерывное обновление тела – освоение принятых веществ и выделение отживших и составляет признак жизни всякого живого существа. Прекратите приток к живому организму питания, т.е. – органической материи или пригодных для его жизни веществ: воды и воздуха, – и организм погибнет, жизнь его прекратится. Точно тоже происходит, когда организм достигает последнего предела зрелости, то есть старости; силы его, по освоению и изменению веществ, ослабевают, и он от не деятельности этой умирает.

Подобное же явление мы замечаем, когда организм бывает поражен какою-либо болезнью, когда органы его становятся неспособными к жизненным отправлениям, он умирает, не достигнув зрелости, иногда в полном цвете лет. Подобную-то жизненную деятельность, между прочим, определил Создатель при самом жизненном возникновении всякого существа. Чтобы поддерживать такую деятельность, животные одарены от Предвечного, особыми органами питания, которые перерабатывают грубую пригодную пищу. Мельчайшие живые существа принимают для своего питания самые крошечные элементы из раствора, воды, которая всегда содержит органические и неорганические вещества. Вода поэтому для водных низших животных, как находят, становится почти исключительной составной их частью, почему такие существа и питательными органами одарены самыми простыми, иногда совершенно незаметными. Тогда как, самые высшие земные животные одарены питательными органами самыми совершенными и разнообразными: ртом с челюстями и зубами, пищеводом, желудком, кишками, почками, слюнными и поджелудочными железами и т.п. С помощью этих-то органов, или питательных аппаратов, и производится процесс органического питания, или изменение пищевых веществ в животную материю; так как пища без изменения не может быть принята ни в кровь, ни в ткань организма. Поэтому изменение пищи сопровождается процессами жевания, проглатывания, превращением в кашицу, молочную жидкость, в кровь и ткань. А таким образом рост каждого животного увеличивается на счет тех веществ, которые приняты в пище и питье, или дыханием из воздуха.

Когда начали раститься в воде и на земле первичные животные особи для их жизни и питания нужны были сначала очень немногие материалы; между тем, неорганические вещества, составляющие химический состав всякого животного организма были в водах, на суше и в воздухе в громаднейшем избытке, а растительные существа, развившиеся ранее, и, в особенности, травные во множестве, были уже способны дать необходимую органическую пищу всем первым, вначале еще немногим травоядным животным: меньшие же травоядные животные существа, умножающиеся прогрессивно чрез деление, с первых же дней своего существования имели возможность удовлетворить потребность питания существ плотоядных на первое время тоже немногочисленных. Поэтому водные животные организмы должны были произойти и развиться близ первичного материка суши, где они могли получить пригодную растительную пищу, которая сносилась с суши в море или развивалась у берегов в виде водорослей. Иначе если бы животные развились вдали от материка, или удалились бы от него, как от естественного своего питомника, то все мелкие травоядные животные вскоре погибли бы, а с гибелью их прекратилась бы пища мелким плотоядным,¹⁹⁵ они, в свою очередь не могли бы поддержать жизнь высших животных, а таким образом не могли бы развиться никакие живые существа в воде, они скоро вымерли бы, как вымирали, в иные геологические эпохи, животные переселенцы при первой суше Европы, при случаях погружения этой суши спора в море.

Процесс животного питания, развивающий и поддерживающий жизнь всякого существа, как сказано, состоит в поглощении и изменении животным организмом питательных веществ, а эти вещества в сущности есть ничто иное, как неорганическая материя, предварительно организуемая жизненными началами. Химический анализ животных существ указывает, что всякое животное преимущественно состоит из четырех основных начал: азота, водорода, кислорода и углерода, а кроме того, в составе более развитых существ, содержатся железо, калий, кальций, кремний, магний, натрий, сера, фосфор, фтор, хлор и другие. Эти элементы, преимущественно же основные, под влиянием освояющего их жизненного начала, содержащегося в производительном организме, посредством физико-химических сил, группируются между собою в определенные соединения двойные, тройные, четверные и т.д.; а эти соединения составляют уже, при влиянии тех же жизненных начал, живое вещество бластему или протоплазму (С₈Н₉Az₂), в которой обнаруживаются существенные акты жизни. При дальнейшем развитии, эта живая материя составляет первый форменный элемент – клетку, с ядром жизненного зародыша, – начатком молодого животного существа, а затем, еще далее, эта клетка развивает другие однородные клетки, а из них образуется сложный организм – живое движущееся существо.

Таким образом, органические существа, в период своей зрелости, образуют зародыши новых однородных существ, а эти зародыши, управляющие дальнейшим развитием молодого существа, усвояя окружающие органические элементы и организуя неорганические начала, путем химического изменения, в основную животную материю – протоплазму, вырабатывают те органические продукты, которые составляют животный организм. Поэтому, как надо полагать, явление первичного органического созидания состояло первоначально в образовании, по повелению Божию, жизненных веществ из материалов внешнего неорганического мира, которые могли дать насыщенные ими воды и окруженная воздухом Земля.

Когда животные существа, принимая питание, и поглощая воду и воздух, изменяя грубую материю в пригодные для жизни продукты, увеличивались до определенной зрелости, или, так сказать, до возмужалости, тогда уже, как сказано выше, в состоянии были явить присущую им способность воспроизведения себе подобных. Воспроизведение живых существ всегда следовало тремя способами: делением, почкованием и яйцерождением. Первый способ воспроизведения свойствен только простым существам, каковы мягкотелые наливочные животные, а воспроизведение почкованием составляет явление очень редкое; последний же способ воспроизведения яйцерождением в животной природе есть самый распространенный, присущий всем совершенным существам. Как начали свое развитие первозданные животные существа, наука, как мы сказали, разрешить отказалась; что недоступно исследованию, то не может быть предметом научных изысканий. Следовательно, все, что мы здесь изложим, что передала нам наука, будет относиться только к происхождению животных существ, размножившихся преемственно чрез зародыши, происшедшие от первичных прародителей, так как, по неопровержимым научным исследованиям, все ныне существующие протоплазмы исходят от первых протоплазм и все зародышевые клетки от первых клеток, а потому все животные организмы – от первых организмов. Стало быть, мы будем здесь рассматривать с научною достоверностью только то, как продолжается жизнь по благословению Божию, как множатся животные в воде и на Земле, и по этим уже достоверным источникам будем судить о столь же достоверных, но кратко переданных актах Божия творчества.

Самая исходная точка всякого живого существа, как выше сказано, есть первичное яйцо, – простая протоплазматическая масса с ядром. Размножение помощью яйца, по мнению Катрфажа, должно считаться основным. «Все млекопитающие, равно как и человек, рождаются из яйца, точно также как птицы и земноводные. Весьма вероятно, что строение яичка у всех животных в сущности одинаково: три шара вложены друг в друга и одетые прозрачною оболочкою, составляют зачаток. К этим трем шарам могут прибавляться различные оболочки и придаточные слои, для сбережения зародыша или для питания Нового существа; всегда однако же в желтковой оболочке находится желток, одевающий зачаточный пузырек ш, который, в свою очередь, покрывает зачатковое пятно Вагнера. Желток состоит из материи, организующей и питающей».¹⁹⁶ Поэтому, стало быть, и здесь, в животном мире, выражается тоже, что в мире растений: как там пшеничное зерно служит охраною и, по разложении, первоначальным материалом для развития растительного организма, так и здесь придатки и желток служат охраною, питанием и организацией зародыша в первую пору его развития. У некоторых животных яйцеродящих желток развит в избытке достаточном для воспитания зародыша, почему, например, рыбы выходят из яйца совершенно развитыми, да к тому же у живота их находится большой мешок с желтком, который, всасываясь понемногу, дозволяет ей жить более месяца без пищи; другие животные с большим желтком несут яйца, то есть извергают его, и яйцо подвергается влиянию внешних деятелей. Наконец, животные живородящие, имеющие зародыш с малым желтком, недостаточным для развития вполне детеныша, должны возрастить зародыш в своей утробе до возможности отделения от матери. При выходе в свет млекопитающие, а также человек, должны разрывать оболочки, как птица разбивает свою скорлупу: рождение поэтому есть настоящее вылупление из яйца».¹⁹⁷

Самый простейший способ животного размножения представляют инфузории. Эти крошечные мягкотелые наливочные животные плодятся просто чрез деление. Животная особь, принимая в избытке питание и немедленно изменяя его, быстро увеличиваясь, вытягивается в длину и перехватываясь по средине – делится на две особи, эти две, делая тоже, делятся на четыре, те, в свою очередь, на восемь и т.д., увеличиваясь прогрессивно до цифр невероятных, а чрез это одна особь инфузории производит огромное потомство.

Наконец, последний способ размножения почкованием выражается в том, что животные, например, полипы, выпускают из себя новых особей почками, как растение выпускает ветки и листья. Это размножение в животном мире относительно довольно редкое, а потому и наименее научно исследованное, размножение же яйцами, о котором сказано выше, не только довольно разнообразное, но и чрезвычайно обширное. Некоторые особи, например, ракообразных животных кладут до ста тысяч яиц, устрица до двух миллионов, осетр около полутора миллионов, а головль до тридцати миллионов штук. Птицы кладут тоже достаточное количество яиц, а ныне выводят детей по нескольку раз в год, следовательно, производят потомство более чем достаточное для их размножения. Животные млекопитающие утробоносящие вынашивают детей в своей утробе хотя относительно и менее – от одного до четырнадцати, очень редко иные до двадцати четырех, а носящие плод в утробе более шести месяцев выводят преимущественно по одному детенышу, но тем не менее, при долговременности их жизни, размножение их идет довольно быстро, так что даже род человеческий в течение двадцати пяти лет увеличивается вдвое.

Животные особи выходят на свет не одинаково. Инфузории, размножающиеся чрез деление, рождаются в родовом своем виде, точно также выходят на свет и животные происходящие почкованием, но яйцеродящие существа выходят совершенно в различных состояниях, так утробородящие выпускают на свет детенышей вполне сформированных, птицы же, напротив, кладут сначала яйца с зародышем птенца несформированного, он должен формироваться под влиянием окружающей внешней среды чрез насиживание или умеренное согревание, а яйца насекомых, под влиянием окружающей среды, производят сначала существа по виду и свойству на своих производителей ни мало не похожие, почему эти существа приобретают тип своего родоначальника только впоследствии. Катрфаж о таком развитии существ говорит: «В некоторых породах, как скоро зародыш разовьется и перейдет в состояние утробного животного, то походит уже на своих родителей и, при появлении на свет, имеет те общие формы, которые он сохраняет до смерти. Напротив, в других чисто яйцеродящих породах, рождаются животные во всем отлично от отца и матери, как по форме, так и по образу жизни. Нередко оно предназначено жить в другой среде и снабжено органами, которых не находится у его родителей, тогда как у сих последних усматриваются другие органы, не достающие у детей. Следовательно, сколько тут изменений! Какой переработки требует, молодое вышедшее неделимое, чтобы преобразоваться в совершенное существо и выразить или восстановить свой первоначальный тип».¹⁹⁸ О таком изменении Керби и Спенс говорят: «Серошерстный комар был не что иное, за несколько часов до этого, как обитатель стоячей лужи, и походил более на рыбу чем на насекомое. Вынуть его из воды в ту пору значило бы погубить тут же; а теперь иначе, как в воздухе, он не может существовать ни в каком ином элементе. В воде он дышал хвостом, теперь же отверстиями по сторонам тела. Почти каждое насекомое, которое вам случается видеть, подвержено столь же странным и удивительным превращениям, хотя и различающимся во многих подробностях».¹⁹⁹

Объяснивши способы, как животные существа растятся и множатся, мы коснемся отчасти их морфологии, то есть сложения их в более или менее совершенные формы. Научные исследования, как мы видели выше, показали, что исходная точка всякого живого существа есть яйцо – протоплазматическая масса с ядром. Сначала формируется первый форменный элемент свойственный всем живым существом клетка, а клетка, под влиянием жизненного начала и физико-химических сил, принимая окружающие вещества, производит другие однородные клетки, и из этих уже клеток, постоянно увеличивающихся числом и располагающихся в определенных направлениях, формируется живое существо, одаренное жизнью и движением. Поэтому, как говорит Бернар, «живое существо есть протоплазма, принявшая известный вид»²⁰⁰ Но форма жизни не зависит от протоплазмы; эта последняя, поясняет Бернар, остается одинаковою среди бесчисленных морфологических изменений. Она сама по себе не имеет морфологии, никакой фигуры. В этой материи заключается жизнь, но жизнь неопределенная. Протоплазма имеет все, что необходимо для жизни, этому именно веществу принадлежат все свойства, обнаруживаемые живыми существами. Она усвояет окружающие вещества и созидает органические продукты, в ней же заключается и раздражительность, исходная точка и особенная форма чувствительности. Но все-таки одна протоплазма есть только живое вещество, а не настоящее живое существо. Ей не достает формы, которая характеризует определенную жизнь. Поэтому, заключает Бернар, форма не есть следствие природы жизненного вещества. Протоплазма, тождественная в своей сущности, не могла бы дать происхождения столь различным формам (фигурам). Свойствами протоплазмы никак нельзя объяснить морфологии животного и растения.²⁰¹

Стало быть, мы и здесь встречаем то же самое, что и в неорганической природе; как неорганическая материя не имеет свойств формировать и производить живые существа самостоятельно, так и органическая живая материя – протоплазма, при всей своей жизненной деятельности, сама по себе не составляет существа, не производит его и не формирует, она сама, поэтому, есть только органический продукт, подчиненный особому жизненному началу. Следовательно, здесь опять показывается нам, что жизненная сила, развивающая животные существа при физических и химических условиях в определенные формы, заключается в тех же первичных началах, которые, в основание животного мира, сотворены Предвечным Творцом и которые, со времени их произведения, преемственно передаются от первозданных животных существ, из рода в род, последующему потомству; так, например, породы зверей передают свои морфологические свойства зверям, птицы птицам и гады гадам, но всегда одним и тем же видам. «Разновидности же, говорит Бернар, постоянно стремятся возвратиться к своей исходной точке. А потому, будем ли мы кювьеристами или дарвинистами – это не важно: мы не можем изменить яйцо кролика и заставить его забыть первоначальный импульс и его прежние состояния, вывести из него собаку или другое млекопитающее».²⁰²

Итак, из всего вышеизложенного следует, что жизненная сила, сообщенная Предвечным Творцом животным существам при создании, заключается не в органической или неорганической материи, а в свойстве каждого отдельного живого существа, – первее же всего в свойстве его первичного зародыша. Не вещество организует вещество, а та жизненная неуловимая для наблюдений сила, которая дарована Всевышним Творцом каждому отдельному животному созданию. Эта-то сила, изменяя материю в пригодные для органической жизни продукты, подготовляет из этой же измененной материи новые зародыши для будущего потомства и сообщает сим последним такие же свойства, какие первичные существа получили от Создателя, при своем происхождении. Эти непостижимые неисследованные свойства первоначально развиваются в ядрах зачатковых клеток, а затем последовательно разливаются однообразно по всему животному организму, а потому и управляют созиданием всего живого существа, направляя его к своему родовому виду – к предопределенной форме. Мы уже объяснили, что органические жизненный зародыш или яичко, от которого развивается всякое живое существо, имеет величину мельче острия самой тончайшей иголки; а этот зародыш, как научно исследовано, есть уже сложное тело, – клетка, имеющая оболочки, протоплазму, и в ней ядрышко; а это ядрышко оказывается тоже не однородно, – оно состоит из мельчайших атомов, и вот этим-то мельчайшим атомам сначала и сообщаются те первичные свойства, которые дарованы от Творца всем первичным животным существам.

Эти жизненные свойства, сообщенные каждому живому существу в момент творчества, должны быть на столь же не уловимы, как и свойства атомов неорганической материи; и как свойства неорганических атомов наука могла изучить только по совокупности тел в их общей массе, так и свойства животных начал изучаются, отчасти, по совокупности их действий на созидающийся новый животный организм. Поэтому о руководящем жизненном деятеле – первозданном органическом начале мы можем судить только по его произведению, по течению жизненного развития организма; изучить его силу и свойство по окружающим его веществам – протоплазме и клеткам, которые могут быть только тогда деятельны и производительны, когда они руководятся этим жизненным началом, в то время, пока это существо в силе и деятельности. На основании вышеизложенного, мы приходим к заключению, что акт Божия Творчества (Быт.1:21), по созиданию животных существ вновь из ничего (бара), состоял в творении начал органической жизни, – в сообщении некоторым элементам морфологических свойств и способностей передавать эти же свойства, из рода в род, таким же однородным началам, составляющим ядрышко зачатковых клеток. Когда же такие зачатковые свойства сообщены были начинающимся животным существам в момент творчества, тогда Всевышним Творцом предоставлено было водам и земле развить и возрастить эти существа при физических и химических условиях. Поэтому-то первозданные живые существа, развившиеся хотя и от зачатка, одаренного свойствами, прежде в неорганической природе не существовавшими, но получившие материальное развитие из предварительно организованных неорганических начал, взятых в воде, на Земле и в воздухе, и считаются по бытописанию изведенными, по повелению Божию, водами и землею.

Изучение явлений формирования живых существ мы должны начать не с протоплазмы, которая сама по себе не может дать формы жизни, а с производительного яйца, то есть с клетки, имеющей ядро зародыша. Изучая ядро зародыша в яйце – клетке, ученые пришли к следующим выводам: Бернар говорит: «нужно приписать известную роль не только протоплазме, но еще и ядру клеток; ядро есть аппарат органического синтеза, орудие производства, зародыш клеток».²⁰³ Раньвье, по замечанию Бернара, нашел, что вокруг ядра группируется протоплазматическое вещество; Н. Ауербах различает в ядре четыре части: оболочки, ядровый сок, ядрышко и зерна. Из этих элементов наибольшую важность имеет ядрышко. Оно есть форменное тельцо. Бальбиани смотрит на него, как на орган питания, как на нечто в роде сердца. Он открыл в ядрышках движения, во-первых, аналогичные с движениями протоплазмы, во-вторых, движения сокращения пузырьков или вакуолей, находящихся в однородной массе ядрышка; и что ядрышко есть почти постоянный элемент ядра».²⁰⁴ Итак, формирование живых существ зависит от жизненного начала, содержащегося в составе яйца – в его зародышевых ядрышках. Эти основные органические начала, одаренные особыми силами и свойствами, составляют как бы сердце зародыша, а, следовательно, и яйца – клетки; они управляют морфологией организма, формируют его, по предопределенным плацам и чертежам, в разнообразные живые фигуры, начиная от наливочных животных до слона и кита.

Самая простая животная форма есть сферическая клетка; иные простейшие животные существа и представляют собою не более, как клетку, а другие только начинаются клеткой. Ремак показал, «что первые зародышевые клетки, происходящие от сигментации яйца, вовсе не имеют оболочки, но состоят единственно из массы вещества, среди которой существует ядро».²⁰⁵ В таком почти состоянии находят тела называемые цитодами, которых две формы: первая – гимноцитода, – это мелкозернистая масса белкового вещества без определенной формы, лишенная всякой организации; вторая – лепоцитода есть форма, несколько более сложная, в ней есть ужо пленочный слой или оболочка».²⁰⁶ Самые простейшие животные в воде представляются именно в состоянии цитоды. Существа, называемые манерами, представляют слизистую зернистую массу в виде комочков, в этом форма их и заключается; эти существа или комочки имеют жизнь: они движутся, питаются и размножаются. Более развитые существа, производя животные зародыши, которые должны преемственно передаться в последующее потомство, новому молодому существу, представляют уже сложные морфологические проявления. Страсбургер наблюдал яичные ядра некоторых пчелиных в тот момент, когда клетки начинают делиться, чтобы образовать зародыш. Ядро в это время бывает удлинено, на обоих его концах образуются комочки материи, связанные нитями. По средине этих нитей показываются зерна, собрание которых образует диск (ядровый диск); немедленно зерна разрываются на две половины, и каждая половина идет к соответствующему концу (полюсу) и увеличивает там полярную массу. Затем снова по середине нитей являются зерна; вся масса их образует клеточную пластинку или диск, который скоро разделяется на две части, которые тоже присоединяются к полярным массам. Вот явления, говорит Бернар, которые открывают нам весьма сложное строение ядра».²⁰⁷

Первая степень морфологического развития есть клетка с ядром, называемая яйцом или яичком, почему мы и обратим теперь внимание на эту клетку – яйцо и на её морфологическую деятельность. Бернар говорит: «яйцо не остается неопределенное время в состоянии первичного яичка: оно есть элемент, существенно одаренный способностью к развитию; оно видоизменяется, размножается, пополняется, дифференцируется посредством прогрессивного движения и постоянной работы. Животный индивидуум, в своем окончательном совершенном виде, есть только, так сказать, самая высшая или последняя фаза этого развития; тогда как, с другой стороны, первичное яичко может быть названо первичным состоянием животного, его началом и первым проявлением».²⁰⁸

Бальбиани, производя свои исследования, пришел к тому заключению, что «яйцо не есть простой элемент, это уже организм: он составился посредством соединения или сопряжения двух элементов, одного – играющего роль мужского элемента, а другого – играющего роль женского элемента; эти два тела, соединение которых производит яичко, суть, с одной стороны, зародышевый пузырек с его протоплазмой, а с другой стороны – зародышевая клетка или андробласта».²⁰⁹ Поэтому оплодотворенное и снесенное, т.е. изверженное из утробы яйцо птицы, как находят, уже дышит, принимая из воздуха необходимые для его первоначальной жизни вещества и выделяя из себя газы, уже организмом переработанные. Такая зачаточная жизнь в яйце поддерживается некоторое время; если в это время яйцо не попадет в благоприятные условия, пролежит долго, то зачаточная жизнь его заглохнет, зародившееся существо умрет, и, при насиживании, из такого яйца не выйдет уже живого существа. В снесенном яйце птицы детеныш развивается только при благоприятствующих внешних обстоятельствах – при физико-химических условиях, а главное, при известной степени теплоты, не менее 40 градусов. Стало быть, мы здесь наглядно видим, что живое существо из жизненного зародыша может известь только земля с её силами, а в иных случаях – воды. Поэтому священное писание и выражает, что Творец мира предоставил земле и водам извести животные существа, так как Он, Всемогущий, в момент творчества, сотворил только те животные начала, которых неорганическая природа не имела и которых самопроизвольно сама собою образовать не могла.

Итак, жизнь всякого совершенного по организации животного существа в воде и на земле начинается яйцом; сначала, как объясняет Бернар, «яйцо развивается в утробе матери от её зародыша; вокруг зародыша развиваются желтковые оболочки и содержимая в них протоплазма, от присоединения материальных частиц, увеличивается и развивается, затем образуется питательный желток, а наконец зародышевый пузырек, увеличиваясь, дает возможность различить в нем ядровые зерна или зародышевые пятна. Таким образом яйцо в утробе матери достигает определенной зрелости, делаясь способным принять оплодотворение семенем мужского зародыша. Дальнейшее развитие яйца в органические формы совершается по оплодотворении яйца. В зачаточном состоянии первичный зародыш в оплодотворенном яйце не сразу обращается в форменное существо, но развивается в таковое с постепенностью, посредством последующих новых созиданий. Когда клетки желтка, увеличиваясь, начинают дробиться и производить новые клетки, совершенно однородные тогда эти клетки, примыкая одни к другим, производят сначала общую всем животным массу сферической формы; потом, эта сферическая масса живого начатка организма начинает уже выказывать дальнейшие животные морфологические проявления. Зачатковая масса желточных клеток млекопитающего скоро образует в центре своем полость, где собирается жидкость, а на поверхности уплотняется. Яйцо превращается тогда в сферический пузырек, оболочки которого состоят из более или менее толстого слоя лежащих друг подле друга клеток, а внутренность этого пузырька занята бывает жидкостью. Эту полость называют зародышевою полостью. Сначала стенки зародышевого пузырька состоят из одного только слоя клеток, но в одном пункте этой стенки уже бывает виден эллиптический очерк небольшой кучки клеток, вдающихся в полость пузырька. Эта кучка с поверхности составляет вид пятна, а потому ее называют зачатковым пятном. Вот эта-то кучка клеток и составляет первый зачаток тела млекопитающего. Часть этой кучки, продолжает Бернар, составляющая границу её, по направлению к центру пузырька, развивается весьма деятельно, она дает новый слой, который располагается на внутренней стороне стенки, образуя второй слой её. Таким образом получается два слоя или два листка, заключающие между собою, на уровне зачаткового пятна, промежуточную массу. Эти два листка имеют различные свойства: один из них называется внешним листом или эктодермой и другой – внутренним или энтодермой. Что же касается до части, заключающейся между двумя листками на уровне зачаткового пятна, то это есть промежуточная масса или месобласта. Впоследствии, эта промежуточная масса раздвояется на пластинку мышечно-кожную и пластинку волокнисто-кишечную, почему и оказывается уже четыре листика. Первый внешний листок эктодерма получает название рогового или кожно-чувствительного листка, а внутренний листок называется кишечно-железистым. Это деление на четыре листка, характеризующее вторую стадию эмбриогенического развития, встречается у всех позвоночных и у большой части беспозвоночных. Клетки, составляющие каждый из этих листков и клетки, происходящие от них, играют особенную роль в образовании существа. Листок роговой или кожно-чувствительный (внешний) образует верхнюю кожицу с её придатками (волосами, когтями, потовыми и сальными железами) центральную нервную систему и спинной мозг. Мышечно-кожная пластинка месобласты образует сердце, большие сосуды, лимфатические сосуды, самую кровь и лимфу, т.е. сосудистую систему, и, кроме того, еще брыжжейку и мышечные и волокнистые части кишок. Внутренний листок – гипобласта или листок кишечно-железистый образует эпителиальную оболочку кишок, кишечные железы, легкие, печень».²¹⁰ Вот как, по исследованиям науки, формируются животные из яйца первичного зародыша и получают свои родовые животные типы.

Оконечности живого существа – руки и ноги развиваются тоже с постепенностью способом почкования. Бишов, по замечанию Спенсера, выясняет процесс почкования следующим образом: «Рука выступает путем почкования на боку зародыша в форме маленького язычко-видного возвышения. Продолжая удлиняться, она в то же время несколько утолщается в конце и описывается тогда, как ножка, несущая сплющенный округленный комок. Этот комок служит представителем будущей кисти, а ножка – самой руки. Спустя некоторое время на краях этого сплющенного комка появляются четыре впадины, разделяющие почки будущих пальцев, и кисть, как целое, уже несколько более различается от остальной руки. До этого времени ножка оставалась одною непрерывною частью, но теперь начинает показываться в центре её сгиб, указывающий разделение на плечи и предплечье. Различия, сначала едва заметные, постепенно увеличиваются и становятся суставчатыми».²¹¹ Во время почковидного периода, зачаточная рука есть ничто иное, как однородная масса простых клеточек, без всякого распределения. Путем разнообразных изменений, клеточки эти превращаются в кости, мышцы, кровеносные сосуды и нервы. Кровеносные сосуды, вследствие цвета их содержимого, делаются видимыми прежде всех других частей. Затем хрящевые части, основание будущих костей, отделяются вследствие более плотной агрегации их составных клеточек и появляются между последними стекловидного вещества, соединяющего их в прозрачную массу. Мышцы, когда они становятся заметны, желатинозвы, бледны, желтоваты, прозрачны, не могут быть отличены от сухожилия. Разные другие ткани, язь которых состоит рука, едва различимые в начале, становятся день ото дня определеннее в своих очертаниях и общем виде».²¹² Вот какими путями развивает животную материю первичный зародыш, чтобы сформировать живое существо млекопитающего позвоночного в предопределенной форме.

При создании животных существ, изведенных, при посредстве жизненных начал, водами и землею, Всевышний Творец не повелел земле и водам эти существа изведшим размножить и расселить их, так как воды и земля воспроизводительных свойств не имели, а благословил это сделать самим животным говоря: «раститеся и множитися и наполняйте воды и землю», даровав им для того, как мы видим, пригодные органы и различные свойства. И вот теперь, поэтому, отчасти, мы и видим, как растятся и множатся животные существа и как они заселяют землю, или, так сказать, как они исполняют Божие веленье, данное им при происхождении из небытия. И как они передают при том свои основные свойства, из рода в род, последующему. потомству одного и того же животного вида. Поэтому происхождение и жизнь животного становится теперь не новым творением, а вечным продолжением того, что было сотворено однажды навсегда Предвечным Творцом Богом в моменты шестидневного творчества.

Животные, населяющие воды и землю, разделяются, в научном отношении, смотря по их строению, свойствам или образу жизни, по классам и родам; их именуют позвоночными или беспозвоночными; к первым принадлежат млекопитающие четвероногие, птицы, рыбы и пресмыкающиеся, ко вторым – суставчатые: насекомые и черви. Бытописание о животных, изведенных землею, говорит: «И сотвори Бог звери Земли по роду и скоты по роду их, и вся гады Земли по роду их: и виде Бог, яко добро» (Быт.1:25). Для нашего изложения, здесь достаточно указать только на три группы земных животных, а именно на зверей, подразумевая под этим названием преимущественно плотоядных животных, скотов или травоядных и гадов земных – насекомых и червей. Для нашей цели это деление важно только в том отношении, дабы показать, что во всем создании на Земле нет ничего случайного или произвольного, но что все существующие животные предназначены от создания мира так питаться, раститься и множиться, как они питаются, растятся и множатся, и так расселяться, как дозволяют им то, их природные способности и присущие каждому живому существу органы. Если же иногда иные животные случайно или искусственно уклоняются от соответствующего им образа жизни, то только одна нужда, неблагоприятствующие обстоятельства заставляют их жить несообразно их свойствам. Травоядные животные потому именно питаются растительною пищей, что они одарены при создании такими органами и питательными аппаратами, которые дозволяют им свободно перерабатывать растительную пищу и изменять ее в пригодные для их жизни питательные продукты; так равно и плотоядные звери потому употребляют животную пищу, что питательные аппараты их устроены так, что они могут перерабатывать животную пищу и делать ее пригодною для питания, а следовательно, для поддержания своей жизни в надлежащем виде и силе. Так равно и гады земные или насекомые яйцеродящие проходят свои морфологические стадии или превращения потому, что они сначала, прямо из яйца, не могут с пользою для жизни выйти теми форменными существами, каковы их родители: они должны развиться из яйца в благоприятствующих им физико-химических условиях до определенной зрелости, а затем, уже созревши, в переходном состоянии, например, в состоянии личинки и куколки, преобразоваться в свои родовые животные типы, и, при благоприятствующих условиях жить тою жизнью, какая свойственна их зрелому состоянию; и в этом уже состоянии они размножаются яйце-рождением. По такому же предопределению, яйца некоторых, животных существ, извергнутые летом, развиваются уже, по истечении зимы, весною, когда настанет пора не только благоприятная для их жизни, но и для животного размножения. А таким образом и зима, задерживающая на время их развитие, становится ими благоприятна и необходима. Следовательно, и здесь оказывается, что Творцом мира все создано целесообразно и ничего нет в мире случайного и неопределенного.

О развитии насекомых Керби и Спенс говорят: «Есть четыре метаморфозы или состояния, чрез которые проходят насекомые: это – яйцо, личинка, куколка и совершенное насекомое. О первом из них здесь нет надобности говорить. Во втором, следующем непосредственно после выхода из яйца, насекомые имеют мягкое тело, лишены крыльев и формою походят несколько на червячков. Линней назвал насекомое в этом состоянии личинкой. Насекомое в этом периоде своей жизни, питаясь с жадностью и неоднократно сбрасывая с себя кожицу, живет более или менее продолжительное время: одни несколько дней или недель, другие – многие месяцы и даже годы. Затем они перестают есть, прикрепляются в безопасном месте, кожица их еще раз отделяется, обнаруживает продолговатое тело, и тут они достигают третьего периода своего существования. Линней, основываясь на том, что большая часть насекомых в этом состоянии представляет в малом виде некоторое сходство с ребенком, завернутым пеленами, назвал это состояние кукольным состоянием, а насекомое в этом виде куколкой. В этом состоянии большая часть насекомых не ест пищи, не способна к передвижению и, будучи вскрыта, представляется наполненною водянистой жидкостью, в которой незаметно никаких отдельных органов. Снаружи, однако же, формы куколок в различных порядках насекомых довольно разнообразны, и им приданы различные названия. Куколки жуков и пчел покрыты перепончатой кожицей, которая заключает в отдельных ясных влагалищах внешние органы, каковы: усики, ноги и крылья. Денные и ночные бабочки, равно некоторые насекомые из порядка двукрылых, в состоянии личинки также заключаются в подобной перепончатой оболочке; но их ноги, усики и крылья плотно сложены на груди и по сторонам тела, которое все заключено в общий чехол или покрышку. Пробыв в кукольном состоянии более или менее долгий период, некоторые виды только несколько часов, другие несколько месяцев, а иные год и даже несколько лет, – замкнутое насекомое дозревает во всех своих частях, разрывает заключающую его оболочку, покидает куколку и вступает в свое четвертое и последнее состояние. Мы теперь видим его (если это только не один из бескрылых видов) наделенным крыльями, способного рожать детей. Словом, мы видим его или совершенным жуком, или бабочкой, или каким-нибудь другим насекомым. Это состояние Линней назвал совершенным насекомым».²¹³

Теперь мы перейдем к тому, какое понятие передают нам научные исследования о животных существах более высшей организация. Самыми совершеннейшими существами, после человека, считаются животные млекопитающие. Они, как пишет Брем, отличаются внутренним костным остовом, содержащим полости для головного и спинного мозга и двигающимся помощью мышц; конечностями, число которых не превышает четырех, красною кровью и вполне замкнутою системою сосудов. Их высокое развитие выражено чрезвычайно ясно. Большой мозг дает им возможность развивать умственную деятельность, превосходящую значительно всех животных; органы чувств, их более или менее – совершенны и развиты равномерно: глаза и уши есть всегда и везде парны; нос состоит из двух полостей и служить только в исключительных случаях для осязания. Ощущающий вкус язык есть исключительное достояние этого отдела. Все они раздельнополые и размножаются только вследствие совокупления. Млекопитающие имеют весьма совершенное легочное дыхание и вследствие этого красную теплую кровь, они рождают живых детенышей и кормят их особым выделением своих грудных желез молоком».²¹⁴

Об органах млекопитающих животных Брем, между прочим, говорит: «Органы пищеварения, не смотря на свое общее сходство, представляют, однако, довольно много различий. Рот снабжен языком, ощущающим вкус; зубы являются по своему развитию у млекопитающих важным признаком при определении их образа жизни и способностей. Рот с зубами вполне соответствует способу питания животного. Сердце, кровеносные и лимфатические сосуды очень сходны у всех млекопитающих; сердце имеет два желудочка и два предсердия, артерии очень растяжимы, вены снабжены внутри клапанами, а лимфатические сосуды многообразно соединяются между собою и впадают большим протоком в большую полую вену. Грудная полость – в ней легкие; дыхательное горло делится на две, а иногда и на три ветви и снабжено на верху гортанью, состоящею из семи хрящей. С нею у некоторых млекопитающих соединяются еще голосовые мешки. Мозг и нервы развиты чрезвычайно различно. У тупоумных млекопитающих мозг очень похож на мозг птицы, но восходя к более развитым, мозг быстро развивается и в нем показываются извилины, число и распространение которых находится в тесной связи с умственным развитием. Носовые отверстия окружены костями и хрящами, составные части слухового органа значительно сложные; глаза с зрачками круглыми или удлиненными. Ногти, которые бывают то гладкими и тонкими, то круглыми и толстыми, прямыми и изогнутыми, тупыми или острыми, и называются, в этих различных случаях, ногтями, когтями или копытами. Все самки млекопитающих имеют яичники, яйцеводы и матку, в которой оплодотворенное яйцо достигает зрелости. Яичник содержит множество чрезвычайно маленьких яичек. Наружные питательные железы для новорожденного существуют у всех млекопитающих, число их изменяется от 2 до 12».

Далее, об умственных способностях и характере этих животных Брем говорит так: млекопитающие обладают памятью, рассудком и чувствительностью, а потому часто имеют совершенно определенный характер. Они показывают способность различать время, место, цвета и звуки; отличаются благодарностью, понятливостью, способностью делать выводы; они делают наблюдения и пользуются ими, сознают опасности и придумывают средства для того, чтобы избежать их, показывают расположение или отвращение, любовь к самкам и детям, друзьям и благодетелям, ненависть к врагам, благодарность, верность, уважение и пренебрежение, радость и печаль, ярость и кротость, хитрость и ум, благородство и лукавство Умное животное рассчитывает, обдумывает, взвешивает прежде чем решиться на что-нибудь. Животное имеет столь высокое понятие об общественной жизни, что часто приносит себя в жертву для пользы общества: оно ухаживает за больными, помогает слабым и разделяет свою пищу с голодными. Оно побеждает свои дурные наклонности и страсти и привыкает к самообладанию, стало быть показывает самостоятельную волю. Оно помнит целые годы о прошлом и даже размышляет о будущем, оно собирает и приготовляется к нему. Все эти различные способности определяют характер. Животное бывает мужественно или боязливо, храбро или трусливо, благородно или бесчестно, с открытым и прямым характером или скрытым, гордо или скромно, доверчиво или недоверчиво, любит подчиняться или властвовать, миролюбиво или задорно, весело или печально, уживчиво или неуживчиво, дружески расположено к другим или относится враждебно ко всему свету – и кто знает каким оно еще бывает».²¹⁵

Вот в каком состоянии находят высший животный мир научные наблюдения, вот какими высшими свойствами одарил Всевышний Творец животные существа, при их происхождении. Животные и в начале своего бытия были все в таком же состоянии, условия для жизни были для всех существ одинаковы, а потому вырабатываться различным частным и общим свойствам случайно не было возможности: все эти способности животных наследственны – развиты при создании и вот с этими-то разнообразными способностями, с свойственным каждому существу телосложением и присущими органами чувств, питания и движения, предназначено животным расселиться в воде и на суше – наполнить землю.

Земная поверхность, как справедливо заметил Дарвин, кипела жизнью еще до отложения пластов силурского периода, когда нынешние материки суши: Европа, Африка и Австралия, а также северные и южные оконечности Азии, были еще дном всеобщего океана. Линней говорит: «Я ошибусь немного, если скажу, что во время детства нашей планеты вся твердая Земля была погружена в воду и покрыта громадным океаном. Один только остров был исключен в этом безбрежном море: там жили все животные и радостно прозябали растения».²¹⁶ Таким образом, этот ученый подтверждает мнение, что животные земные существа развились на единственном тогда материке первозданной суши – в Азии. При этом же материке суши развились и водные животные, так как жизнь в море обусловливается наличностью сухой земли – суши, с которой животные существа получают растительную пищу. Об этих водных животных Фредоль говорит: «Распределение животных в море» как на Земле, подчинено законам. Руководствуясь инстинктом, каждая порода выбирает самые благоприятные для своей организации воды. Многие рыбы живут только в определенных местах и не могут безнаказанно переступить границ. Одни занимают обширные пространства, другие помещены в тесно ограниченных местностях. Некоторые живут на поверхности вод, другие, напротив, не покидают глубины».²¹⁷

Точно также животные избирали себе места в реках, озерах и болотах, а по прибрежьям селились пресмыкающиеся земноводные и водные птицы. Животные же, развившиеся на самой суше, размещались: насекомые – на растениях, травоядные на лугах, а плотоядные в местностях, обилующих животною нищею и т.д. А так как жизнь каждого насекомого и травоядного животного во многом зависит от растительной пищи, то животные эти расселялись, именно, на тех растениях и на таких лугах, какие каждому из них наиболее необходимы для поддержания их жизни. Ляйэлль говорит: «Некоторых травоядных четвероногих нельзя приучить питаться теми травами, которые они отбрасывают, и которые даже отравили бы их; хотя эти же самые травы весьма питательны для другого вида из того же естественного порядка».²¹⁸

Тоже можно сказать и о других животных, например, о насекомых, которых можно найти не иначе, как на наиболее полезных для них растениях, которыми они питаются, истребляя их плоды, листья, кору или коренья. А при этих травоядных насекомых, в свою очередь, можно встретить уже насекомоядных животных и птиц, этими насекомыми питающихся. Насекомоядные тоже наиболее питаются теми насекомыми, которые удобнее и полезнее для их организации. Тот же характер представляет и жизнь в воде. Там, где есть обилие плавающих водорослей, образуются тучные пастбища бесчисленного множества мягкотелых, раков и рыб, а к ним уже присоединяются животные, питающиеся ими, и морские птицы, которые ныряют в воде и ловят этих травоядных.

Итак, научными исследованиями подтверждается, что расселение животного царства начинается с древнейшего материка суши – Азии. Животные развились и расселились первоначально, именно, на этом единственном тогда первозданном материке суши и в водах, его омывающих; на прочие же новые материки, ныне существующие, они переселялись впоследствии, по мере того, как материки эти выдвигались на поверхность вод. Земля, подверженная законам тяготения и расширения, сначала своего образования, как и теперь, производила постоянные поднятия и оседания, но в первую пору её образования, когда она еще недостаточно окрепла – несовершенно окристаллизовалась, поднятия её были умеренны, податливы, а потому и по высоте своей были незначительны. Более же массивные поднятия, образовавшие высочайшие горные хребты, произошли тогда, когда поверхность Земли стала наиболее тверда и наиболее устойчива; когда для поднятий земной коры требовались расширения с значительным напряжением.

Поэтому-то позднейшие поднятия и являлись, по мере усиленного напряжения, наиболее массивные, значительно возвышенные. Первые новые естественные расширения Земли, последовавшие за первичным поднятием суши в третий библейский день, проявлялись в поднятии из воды морского дна, покрытого силурскими пластами, которые, по существу своему, представляли продукты разлагающейся первичной суши, тогда еще не совсем окрепшей; почему пласты эти характеризовались признаками химического растворения и водного механического разложения. Появление этих силурских отложений, бывших сначала под водою, было приветствуемо морскими животными, каковы: полипы, моллюски, черви, ракообразные, а из позвоночных показались несколько рыб, по складу родственных акулам и скатам.

В местностях, где пласты силурской формации долго оставались под водою, на них отлагались пласты последующей формации, называемой девонскою; эта формация отличалась тем, что пласты глинистого сланца и серой вакки, которыми характеризуется и силурская формация, явились здесь уже с припластками известняка и мергеля (составляющего смесь глины и извести), в образовании которых принимали участие животные, в тех морях обитавшие. Ляйэлль говорит: «полипы и моллюски задерживают и выделяют из себя углекислую известь на вершинах водных гор и образуют рифы в несколько сот футов толщиной и в несколько сот миль длиной, где никакой подобный риф и не существовал бы, если бы их не было».²¹⁹ Девонские пласты указывают, что переселения морских животных и развитие их здесь все более и более увеличивались, ибо к прежним морским животным присоединились уже другие животные и стало заметно большое обилие рыб. Но в этих подводных отложениях не заметно еще ни одного земноводного существа и никаких признаков птиц. Земноводные животные стали показываться только в последующих напластованиях, в формациях каменноугольного периода, которые представляли уже островную форму суши. В этот период на новые острова, изобилующие растительными организмами, стали переселяться животные земноводные, а при этом заметно увеличилось число рыб, а на самых островах появились уже травоядные млекопитающие, но, однако, из породы сумчатых, наиболее приспособляющихся к таким местностям; а также появились некоторые насекомые, личинки которых развиваются в воде. Но этот период, обильный углеродистыми и известковыми отложениями, свидетельствует также об обилии углекислоты в воздухе, которая вредна для дыхания наземных существ, а потому, при значительном развитии растительной жизни, в этом периоде не могла свободно развиться жизнь земных животных, дышащих воздухом, хотя бы они и имели возможность переселиться на эти острова. После отложения каменноугольной формации, настал период, когда вся суша, кроме Азии, состояла только из нескольких островов, но, по замечанию Агассиса, «в продолжении всего этого периода, от начала до конца его, не появилось ни одного высшего типа животного царства, ни одной более совершенной группы растительного».²²⁰

Переселения животных более совершенного типа на новообразовавшиеся материки суши последовали только тогда, когда материки эти чрез последующие поднятия стали соединяться с первозданным населенным материком значительными возвышенностями, которые представляли животным существам удобство к переселению. Подобное переселение последовало в третичный период, когда, говорит Агассис, «горные хребты связали вечными цепями острова, достигшие уже материковых размеров. Скалистые горы и Анды связали вместе материк Северной и Южной Америки; Пиренеи присоединили Францию к Испании; Альпы, Кавказские и Гималайские горы связали Европу с Азией».²²¹ После этого соединения старого материка с новыми, появлялись на новых материках, по мере их поднятий, разные пресмыкающиеся и насекомые высших порядков, птицы и громадные четвероногие млекопитающие: мамонты, слоны, носороги, гигантские олени и т.д. За сим появились обезьяны, и, наконец, через некоторое время, переселился туда же человек и все остальные животные, ныне его сопровождающие, и с тех пор жизнь на новых материках стала иметь почти современный характер. Это последнее появление, замечает Агассис, «характеризует последний отдел в истории нашей планеты».²²²

Замечательным явлением при этом было то, что животные появлялись на новых материках, в каждом последующем периоде, внезапно, «новый тип, говорит Агассис, встречается вдруг, у самой раздельной линии между двумя периодами, без всяких подготовительных или переходных форм. Для натуралиста ничего не может быть удивительнее этой внезапной быстрой перемены и перехода от одного слоя к другому».²²³ Это внезапное появление животных на новых материках как нельзя более свидетельствует о том, что животные существа на этих материках не вновь развились, а только переселялись на них, по мере того, как представлялась им к тому возможность Поэтому-то Дарвин справедливо заметил: «когда мы видим, что вид впервые является в средине какой-либо формации, было бы в высшей степени неосторожно заключить, что он не существовал где-либо и прежде».²²⁴ Этот ученый сознавал, что если этих вновь являющихся животных существ тут, в древнейших низших пластах, прежде и не было, то не потому, что их тогда на Земле вовсе не существовало, а потому, что они не могли тут селиться, как на почве их жизненным свойствам несоответствующей. Поэтому же предмету Агассис заключает: «одним словом, распределение животных как тогда, так и теперь совершенно согласовалось с их природою и привычками, и мы напрасно станем искать их в местностях, где они, по неудобству её, не могли водиться».²²⁵

Вышеприведенные научные исследования ясно свидетельствуют, что животные обитатели Европы, Африки, Америки, Австралии и многих прилегающих к ним островов есть переселенцы с древнего материка, который, по началу происхождения, есть Азия, и что расселение животных было не одновременное, а постоянное, в разные геологические эпохи. Способы переселения животных были различны и разнообразны, так, сначала, переселялись одни морские животные простейших форм; переселение их было простым удалением от древнего материка, оно исходило лучеобразно и распространялось все дальше и дальше; но распложались эти животные преимущественно только там, где, находили для себя пригодную стоянку и потребную растительную пищу. За травоядными морскими животными следовали и морские хищные, которые могли довольствоваться новым родом жизни и средой их окружающей. Далее, когда морские отмели обратились уже в острова, покрытые растительностью, начали мало-по-малу переселяться животные земноводные и сухопутные. Способы их расселения были различны, иногда совершенно случайны: так иные животные, смотря по расстоянию, могли переселяться вплавь, другие от древнего материка относились льдами или уносились на снесенных с суши в море деревьях и т.п. При таких способах расселения, разумеется, могли переселяться только те животные, которые могли выдержать продолжительное влияние морских вод, иные же животные, к тому неспособные, погибали не достигая пристанища.

Поэтому-то на островную сушу могли переселяться и там развиваться только те животные, которые способны были к перенесению трудностей морского пути и которые, затем, могли приспособиться к островной жизни. Когда же, впоследствии, острова соединились с первичным материком, тогда началось движение земных существ сухопутно и наиболее усиленно; оно производилось также постепенно, как и в море, по мере того, как переходные пути и станции зарастали растительностью. Сначала, когда растительность по пути была еще скудна, и переселения были редкие, преимущественно тех животных, которые переносили скудость пищи и довольствовались самою простою растительностью, без вреда для своей организации. Более же совершенные животные, например, общественные травоядные млекопитающие, переселялись только по густой растительности, способной прокормить их огромные стада, какими они всегда следуют. За такими стадами следовали уже и звери, плотоядные животные, каковы волки, шакалы, львы, тигры и т.п. Подобные переселения животных следовали с постепенностью из года в год, из века в век и передвигались все дальше и дальше, – причем каждое животное, по свойственной ему склонности и способности, избирало себе то направление, которое ему наиболее было благоприятно в климатическом отношении: одни стремились наиболее в теплые страны, к экватору, другие – в холодные, к полюсам, а иные передвигались в страны с умеренным климатом – на запад или на восток.

Когда животные достигали таких областей или местностей, которые как по климату, так и по почве и пище, были для их жизни во всем благоприятны, тогда они в таких областях усиленно размножались и пригодную для них область обращали как бы в свою настоящую родину, и последующие дальнейшие их расселения или перемещения, главным образом, исходили уже из этих областей, а станции как ранее ими пройденные, так и впоследствии населенные стали представляться исследователям как бы отраслями этих главных областей.

Таких главных областей расселения и распространения Ляйэлль насчитывает одиннадцать,²²⁶ из которых первую называет европейскою. Эта область объемлет теперь, кроме Европы, берега Средиземного моря и даже северную Африку и простирается в Азию, то есть в древнюю родину животных. В этой области преимущественно встречаются: медведь, лисица, заяц, кролик, олень; остальные же встречаемые ныне нами европейские формы млекопитающих встречаются равным образом и во многих других областях. Вторая область – африканская отличается особыми животными формами гиппопотама, жирафа, обезьян и т.д. Многие из областей содержат такие животные роды и виды, каких в других областях или очень мало, или вовсе не имеется, они там вымерли или никогда туда не достигали.

Животные поэтому наиболее развились там, где благоприятствовали им жизненные условия. Если же они попадали в местности неблагоприятные для жизни, то там удержаться не могли и совершенно вымирали, или же иные виды хотя и удержались, но сделались очень редки или изменились в жизни и нравах, стали мало походить на своих родичей. В нашей европейской области пример такого резкого изменения представляют разновидности собак. Теперь встречают собак на холодном севере покрытых густою шерстью, а на юге, в жарких странах, почти голых; переселивши же северных животных в жаркие страны, замечают, что они там теряют свою шерсть, а переселенные обратно, снова обрастают ей. Теперь мы видим собак во множестве пород, как-то: легавых, борзых, гончих, овчарок и т.п., тогда как в диком состоянии, в первобытном виде, этих пород нигде не встречается. Когда же собак из разных пород оставляли в лесах, и они начинали жить в диком состоянии, тогда, размножаясь, мало-по-малу перерождались в одну общую породу, подобную овчаркам, выражая тем, что наши разновидные собаки выродились из одного основного типа собак, близкого к типу овчарок. То же явление выказывают и разные породы голубей, которые есть только разновидности, происшедшие от одной породы от дикого голубя.

Все это вместе взятое свидетельствует, что породы собак, голубей и т.п. могут уклоняться в очень резко отличающиеся различные разновидности, но они, как исследовано, своего родового основного типа никогда потерять не могут, так, например, никогда собака поможет совершенно превратиться в волка, а тем менее голубь в галку. Подобные же разновидности, сильно расходящиеся с своим родоначальником, представляют некоторые и другие животные, рассеянные по различным областям; но расходиться так, до неузнаваемости, могут только те животные, которые к тому наиболее способны. Этому изменению главным образом способствуют климат и пища. Первый, как известно, зимою превращает, серую куропатку и серого зайца в белых, а летом, наоборот, опять изменяет их из белых в серых. То же явление представляет и медведь, он на крайнем севере является белым, а в нашем умеренном климате бурым. О таких примерах резких изменений Фольгер говорит: «Замечательно еще, что кошки, козы, кролики в каждой земле терпят самые резкие изменения, которые, конечно, надобно почитать следствиями приспособления. На Корсике самые различные животные, например, собаки и лошади, получают пятна. Испанские овцы так изменяются в Парагвае, что потомков их нельзя отличить, они малы, с короткою, грубою шерстью, даже мало уважается мясо их от неспособности жиреть. Потомки европейской свиньи сделались совершенно другими животными на Кубе, они вдвое больше наших, с прямыми ушами и совсем черные».²²⁷

При распространении животных на земном шаре, наиболее служили присущие живым существам наклонности к приспособлению. Иные виды приспособляются к новым условиям жизни легко, хотя, изменяясь в силе и росте и, отчасти, в наружном виде, другие же виды животных не выносят приспособления и вскоре по переселении вымирают. Видя способность животных приспособляться к новым местностям и новым условиям жизни, некоторые исследователи вообразили, что продолжительное приспособление к новым условиям жизни и пищи может совершенно изменить животных, – превратить их в совершенно новые виды и даже образовать у них новые органы. По этому предмету Ламарк рассуждает так: «Пусть только пройдет достаточное число столетий, чтобы дать время совершиться важным переворотам в климате, в физической географии и в других обстоятельствах, и тогда, говорит он, признаки потомков общих родителей могут до бесконечности уклониться от своего первоначального типа».²²⁸ Антилопа и газель, по мнению таких исследователей, первоначально небыли одарены легкими формами, но подвергаясь опасности быть растерзанными хищными животными, они были вынуждены упражняться в поспешном беге, и это произвело будто бы тонину ног, удобоподвижность и изящество их форм. Камелеопард, по их мнению, не был одарен длинной гибкой шеей, но ему суждено жить внутри Африки, где почва бесплодна и лишена травы, почему он, покоряясь необходимости, был вынужден питаться листвой высоких деревьев, вследствие чего постепенно приобретал привычку вытягиваться, пока шея его не удлинилась, что он мог доставать листья».²²⁹

Но такие понятия были крайне ошибочны; эти животные не потому имеют длинные ноги и тонкую форму, что принуждены были спасаться бегством от опасности, или длинную шею, что им необходимо было питаться листвой, но совершенно напротив, антилопа и газель спасаются от опасности бегством, потому что они по природе к тому способны, легки и подвижны; если бы они, окруженные опасностью, не имели такой способности, то прежде приспособления все были бы истреблены зверями, не успевши развить свои тонкие ноги и гибкие формы. Поэтому антилопа и газель если бы сначала не обладали скоростью бега, должны бы сохраняться от опасности иными средствами, какими спасаются животные, не обладающие гибкими формами и тонкими ногами, или переселились бы в места наименее опасные. Так равно и камелеопард, он поселился в Африке потому, что эта область, по его телосложению и по характеру жизни, была для него наиболее пригодна, он в состоянии был питаться там, где другие животные, по недостатку подножного корма, умерли бы с голоду; то же сталось бы и с ним, если бы он попал туда, не имея возможности питаться листвой высоких деревьев. Эта замечательная порода вымерла бы ранее своего приспособления. Да к тому же еще не доказано, что изменение этих видов могло достигнуть до таких пределов, напротив, исследовано, что изменчивости животных положены известные пределы, за которые они не переходят. Относительно же мнения Ламарка об образовании новых органов у животных, Ляйэлль говорит: «Если мы станем искать какие-нибудь из тех существенных изменений, которые потребовались бы для того, чтобы дать даже вероподобие основной теории Ламарка, относительно нарастания новых органов и постоянного обветшания других, то не найдем ничего подобного».²³⁰ Пример наибольшего уклонения от своего основного родового типа, как мы уже упоминали, представляют собаки, но об них однако Кювье положительно говорит: «Во всех разновидностях собаки отношение костей между собою остается преимущественно тоже самое; форма зубов никогда не изменяется в какой-либо заметной степени, за исключением того, что у некоторых особей иногда появляется один добавочный ложный коренной зуб, то на той, то на другой стороне».²³¹

Во всяком случае, как исследовано, изменение зависит от первоначальной способности вида к принятию изменения. Если животное способно по природе своей до некоторой степени изменяться, то оно изменяется в немногое число поколений, для этого не требуется слишком длинного периода, иначе если бы для изменения и приспособления животного к известного рода жизни потребовалось продолжительное время, то ни одно животное не выдержало бы такого перелома в жизни, оно вымерло бы. Ляйэлль говорит: «Изменение в нравах, форме или в организации часто быстро совершается, в течение короткого периода, но если условия подлежат дальнейшему изменению, даже в самой слабой степени, то все изменения особей прекращаются, и они погибают. Поэтому, продолжает он, когда изменение видовых свойств достигло предела, с которого невозможно дальнейшее, изменение, как бы ни был длинен ряд веков, в течение которых действуют новые условия, тогда скорее наступит искоренение вида, чем такое превращение его, какое могло бы дать ему возможность упрочиться при новом порядке вещей».²³² А это доказывает, что животные существа не могут изменяться или уклоняться от своего первозданного типа далее того предела, который для их организации и изменения положен Творцом, при создании. Итак, все вышеизложенные данные свидетельствуют, что животные произошли не в тех областях, которые выдвинуты из вод впоследствии, а только переселились на них и приспособились там к условиям окружающей их среды, в которой они живут. Если же, приспособляясь к местным условиям, они и претерпевали некоторые изменения, то в таких пределах, которые не нарушали их основного строения и физических способностей, а только касались нравов, роста и наружного вида животных. Поэтому учение некоторых натуралистов о постепенном развитии животных, в разные геологические эпохи, не заслуживает ни малейшего доверия. Напротив, все исследования подтверждают только одно, что животные произошли на одном единственном тогда материке суши, а с него расселились с постепенностью в другие части света, в первобытном своем основном виде, т е. в том, в каком они произведены во время творчества.

Наконец, хотя и доказано, что животные, расселяясь, избирали себе для жительства наиболее удобные области и поселившись в них, быстро размножались. Но, не смотря на приобретенную оседлость, не все животные живут на одних и тех же местах, а весьма многие из них постоянно переселяются из одной местности в другие, смотря по временам года. Летом они направляются на север в холодные или умеренно-теплые страны, а на зиму в более теплые – экваториальные. Затем, по миновании надобности, возвращаются обратно. То же переселение производится и на высоких горах: иные животные в холодную пору спускаются вниз в теплые пояса, а в жаркое время поднимаются вверх – в холодные.

Таким образом животные сами собою выказывают насущную потребность к переселениям в местности, соответствующие способностям их переносить перемены климата; иначе, не переселяясь, они при холоде погибли бы безвозвратно, т.е. вымерзли бы. Есть, впрочем, и такие животные, которые не имеют возможности делать значительные переходы, и, с тем вместе, не могут жить и в холоде, примером чему служат кроты: они, по необходимости, остаются на зиму в холодном климате; но это такие животные, которые по природе своей подвержены зимней спячке; они в холодное время лежат неподвижно, не питаются, а живут скрытою жизнью, за счет тех пищевых запасов, которыми набрались во время лета. Когда же наступит теплое время, они просыпаются, встают и снова начинают жить, питаться и плодиться. Во всякое же время года в одной и той же местности могут жить только те животные, которые способны по своей природе переносить все перемены тепла и холода. Однако, не смотря на все передвижения животных, каждая страна имеет своих постоянных жильцов. Так, в жарком поясе, говорит Фольгер, «леса и рощи кишат необозримыми стаями пестрых птице, здесь кривляются чудно разнообразные виды обезьян, ночью порхают кровососущие летучие мыши, здесь квартируют самые отважные, самые быстрые хищные звери, великолепнейшие жвачко-жующие, исполинские толстокожие, панцирные ящерицы, огромные змеи, электрические рыбы, бесчисленные виды насекомых, раков, пауков, червей, мягкотелых. Как не обширно пространство, оно все населено живыми существами».²³³ В нашем умеренном поясе живут известные нам олень, сайта, медведь, волк, лисица, шакал, дикая кошка, рысь, выдра, куница, зайцы, белки, хомяк, ежи, кроты, мыши, а также лошади, быки, овцы, козы, свиньи и т.д.; кроме того, живут разные птицы, пресмыкающиеся и насекомые. В соответствующих же широтах в Азии и Америке живут такие же, подобные нашим, животные разных родов и видов, хотя несколько и измененные; при этом, однако же, каждая часть света имеет и свои отдельные виды. Далее, на холодном севере поселились очень немногие животные, из жвачных только два вида – олень и буйвол, из грызунов – лемминги и ледяной заяц, из зверей – эскимосская собака, белый медведь, ледяная лисица и немногие другие виды. Птицы, преимущественно, морские плотоядные и очень редкие зерновыя. Водяной же мир изобилует множеством рыб, моржей, тюленей, дельфинов и т.п. Все выше исчисленные животные живут на земном шаре самою разнообразною жизнью: одни плавают в воде, другие ползают, третьи летают, иные лазят по деревьям, бегают или ходят по Земле, по горам, лесам и степям, зарываются в землю, скрываются в пещерах. Словом, ведут такую жизнь, которая, по сложению их, наиболее им удобна и полезна; приноравливаясь к местностям, которые наиболее подходят к цвету их шкуры и прижимаясь иногда к окружающим предметам так плотно, что при взгляде невозможно отличить их от неодушевленных предметов, чрез что и спасаются иногда от взора хищников. Итак, все вышеизложенное свидетельствует, что животные не творились в разных областях ныне занимаемых, не совершенствовались там и не перерождались, а только плодились и расселялись; а тем самым довершился акт Божия творчества со всеми предопределенными последствиями, т.е. исполнилось повеление Творца, изреченное в пятый и шестой день Творчества: раститеся и множитеся и наполните воды и землю.

Священное писание, как Божественное откровение, повествует, что в предвечном Божественном совете было решено сотворить человека по образу и по подобию Божию. Бог, славимый в Святой Троице, как бы совещался Сам с Собою, говоря: сотворим человека по образу нашему и по подобию: и да обладает рыбами морскими, и птицами небесными, и зверями, и скотами, и всею землею, и всеми пресмыкающимися по Земле (Быт.1:26). Таким образом, человек, с самого начала своего происхождения, предназначался быть существом превыше всех тварей земных, существом разумным, способным преобладать над всякою тварью как в воде, так и на земле. Его благоразумию и душевной силе предназначалось, ведать все земное, все три царства природы, минеральное, растительное и животное, и пользоваться ими для своего земного блага. О происхождении человека бытописание говорит: и сотвори Бог человека, по образу Божию сотвори его: мужа и жену сотвори их (Быт.1:27). Сотворивши человека, Господь одарил его самыми высшими дарами природы: силою мышления и даром слова. Эти-то высшие способности поставили человека выше всех тварей, вне всякого с ними сравнения. Получивши эти дары, человек мог мысленно обозревать всю видимую вселенную и познать истинного Бога, как Творца и зиждителя всей твари, а посредством дара слова, он мог вести беседу с Богом, выражать пред Ним свои чувства словом, делом и помышлением, мог наречь имена всем тварям, и все, постигнутое его разумом, мог передать своему потомству в последующие роды, чего не могло сделать, кроме человека, ни одно животное существо.

Итак, человек явился как венец творения, как существо высшее, которому на Земле не было подобного. По таким высоким достоинствам, человек представлял на Земле образ Божий, Его подобие; кроме человека на Земле, был выше и могущественнее только один Бог на небесах, который сотворил человека и дал ему свое подобие. Каким же способом сотворил Бог человека? На этот вопрос священное писание отвечает: и создал Бог человека, перст (взем) от Земли и вдуну в лице его дыхание жизни (Быт.2:7). Из этого сказания мы видим, что для творения человека не требовалось создания каких-либо особых органических элементов или каких-либо особых, отличительных, естественных или сверхъестественных сил, но только нужны были те основные неорганические начала, которые предварительно сотворил Бог из ничего, под словом неба, в основу всего вещественного мира. Кроме того, мы усматриваем, что для материализации человека, как совершеннейшего животного существа, потребовались все существующие элементы, а, следовательно, и действие всех существующих физических и химических сил. Человек образован из персти земной, то есть из совокупности тех элементов, которые вошли в состав Земли, воды и воздуха. Но неорганические начала сами по себе не могли дать жизни человеку, персть земная только тогда составила живое человеческое существо, когда Творец мира вдохнул в лице его дыхание жизни, отчего человек стал в душу живу. Итак, тело человека, по существу своему, есть Земля, организованная в животную материю, которая содержит притом в себе живую душу. Поэтому-то научные исследования, впоследствии, при разложении химическим способом органических тел, показали, что и человеческие тела состоят из одних простых, неорганических начал или элементов. А эти последние, как исследовано, организуются особыми, присущими человеческому существу, жизненными началами, которые, от создания человека и по сейчас, преемственно передаются из рода в род последующему потомству, единственного на всей Земле человеческого рода.

Но Господь сотворил не одного человека, но и помощницу к нему, распространительницу рода человеческого – жену. Способ её творения был совершенно иной, как бы, некоторым образом, напоминающий способ существующий в природе: происхождение живых существ почкованием, – она взята от плоти и от костей мужа своего. Об этом бытописание говорит: «Бог навел глубокий сон на Адама и от одного из ребер его создал ему жену. А потому, когда увидеть ее первый человек на Земле – Адам, то воскликнул: се ныне кость от костей моих, и плоть от плоти моея: сия наречется жена, яко от мужа своего взята бысть сия» (Быт.2:23). Так произошли два первые человеческие существа на Земле – муж и жена, прародители наши Адам и Ева. Святая церковь смотрит на человека, как на существо, состоящее из тела и души; из тела вещественного, взятого из персти земной и души невещественной духовной, бессмертной, исшедшей от дуновения самого вечного Бога, а потому и вечной. Муж и жена, по совокупности своего происхождения, стали два существа в плоть едину; посему, бытописатель присовокупляет: «сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей и будета два в плоть едину» (Быт.2:24). Отсюда-то и произошло естественное стремление двух полов одного к другому. Отчего и произведение вновь человеческих существ возможно стало только при соитии двух полов – мужа и жены; при соединении двух производительных жизненных начал в одно целое общее животное начало, которое есть зародыш человеческого существа или совокупность производительного яйца матери с оплодотворяющим семенем отца.

Человеческие существа, по происхождении на свет, должны были подвергнуться одинаковой участи со всеми иными животными существами. Они должны были жить самостоятельною жизнью, питаться, плодиться и расселяться по лицу Земли, подчиняясь общему естественному закону природы, равному и единообразному для всех животных существ. Но, при этом, человек, как существо высшее всех тварей, благоразумное, все объемлющее и значение получил высшее, – способность подчинить себе все роды тварей, какие ему наиболее будут полезны и необходимы. Почему человек и подчинил себе те живые существа, которые наиболее были способны к этому подчинению и наиболее пригодны ему к служению. Об этом предопределении бытописание повествует: «И благослови и Бог глаголя, раститеся и множитеся, и наполните землю, и господствуйте ею и обладайте рыбами морскими (и зверями) и птицами небесными и всеми скотами, и всею землею, и всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1:28). Поэтому человеческому существу предопределено быть на Земле господствующим существом, господином всей твари.

На первое время своего существования прародителям нашим не нужно было возделывать Земли или употреблять особенный труд к обеспечению своего существования: у них всего было много и плодов земных и фруктов. Им не было нужды даже в одежде, они не чувствовали сильных перемен погоды, жили в стране постоянно теплой, в воздухе благорастворенном. Священное бытописание повествует, что Господь насадил для них сад во Едеме на востоке, в котором было обилие всяких прекрасных деревьев и растений приятных для зрения и полезных для пищи, имевших разные фрукты и плоды. Местность, где было такое обилие плодов для человеческого довольствия и блаженства, была на азиатском материке, где этот сад или рай земной омывали воды рек Евфрата и Тигра. На это место Господь собрал пред человеком все животные твари, в творении ему предшествовавшие, и человек, получивший при происхождении дар слова, нарек им имена (Быт.2:20). Поэтому первые прародители наши, в начале своего существования, вели жизнь блаженную и спокойную, наслаждаясь всеми благами природы. Священное бытописание повествует: «И рече Богъ, се дах вам всякую траву семянную сеющую семя, еже есть вверху Земли всея: и всякое древо, еже имать в себе плод семяни семянного, вам будет в снедь, и всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому гаду пресмыкающемуся по Земли, иже имать в себе душу живота, и всякую траву зеленую в снедь и бысть тако (Быт.1:29–30). Из этого бытописания видно, что Господь благословил людей и зверей питаться растительною пищей, и эта пища для людей жаркого климата, какова родина человека, была на первое время совершенно достаточна, ибо и теперь жители жарких стран довольствуются преимущественно растительною пищей. Этого же рода пищей предназначено было питаться и животным существам с начала их существования, хотя, впрочем, мы не видим и того, чтобы животным существам воспрещена была пища животная, а напротив видим то, что она разрешена им впоследствии; «всякое движущееся, еже есть живо, вам будет в снедь», говорит бытописание (Быт.9:3).

Человек, проводя жизнь блаженную, в довольстве, хотя и мог пользоваться пищей от всех благоприятных ему райских плодов, но для него был положен, однако, известный предел в пожеланиях, или, вернее сказать, дана была ему особая заповедь Божия не вкушать плода с одного древа, стоящего посреди рая, именуемого древом познания добра и зла. Эта-та заповедь или завет послушания Богу, постоянно и должен был напоминать человеку, что он обязан своим существованием и всеми благами, какими пользуется на Земле, не самому себе, не природе, но единому Богу – Творцу неба и Земли. Об этой заповеди Священное бытописание повествует: «От всякого древа, еже в рай, снедию снеси; от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него, а в он же день снесте от него, – смертию умрете» (Быт.2:16–17). Как, по-видимому, не велика была заповедь Божия, данная человеку, как мало, кажется, требовалось послушания, пользуясь всеми благами земными, не прикасаться только до одного древа; но человек, получивший дар свободы, неограниченную волю в своих действиях, не сдержал и сей малой заповеди Божией, он вкусил запрещенного плода, а чрез это подвергся гневу Божию и клятве. Если бы человек имел непоколебимую веру в Бога, в Его неизменное слово «смертию умрете», и пребывал бы в постоянном послушании Ему, уповал бы на одного Его, то, быть может, под особым покровительством Божиим, как существо высшее на Земле, имел бы иную долю и не подвергался бы случайностям земных стихий, могущих всегда разрушить его вещественное тело. Но человек, как сказано, не выдержал испытания, он впал в искушение, вознамерился сделаться равным Богу, – возгордился, а чрез это потерял блаженство, сделался обыкновенным смертным, равным другим животным тварям. Об этом грехопадении повествуют: Подруга Адама, проходя однажды по саду, остановилась ирод древом познания добра и зла. Она не могла отойти от него, чтобы не попользоваться его обольстительными плодами, которые им запрещены, а в её сердце слабое и вместе чувствительное начало вкрадываться желание вкусить плодов от запрещенного древа. Исконный враг рода человеческого искусно подметил эту слабость и, явившись в образе змия, начал с Евою разговор: «что яже рече Бог: да не ясте от всякого древа райского, и рече жена змию, от всякого древа райского ясти будем, – от плода же древа, еже есть посреде рая, – рече. Бог: да не ясте от него, ниже прикоснетеся ему, да не умрете. И рече змий жене, не смертию умрете. Ведяще бо Бог, яко в онь же день снесте от него, отверзутся очи ваши, и будите яко Бози, ведяще доброе и лукавое» (Быт.3:3–5). Последние слова ослепили гордостью сердце нашей праматери и совершенно поколебали её нерешительность. Она сорвала несколько плодов, съела, а потом подала и мужу, который разделил её преступление.²³⁴ Едва совершили они преступление – преслушали заповедь Божию – жизнь их тотчас переменилась, они познали наготу свою, сердца их наполнились неведомым доселе чувством страха, они прикрылись листьями и скрылись от лица Бога, предчувствуя справедливый гнев Его. Пополудни услышали они глас Бога, потребовавший от них ответа в содеянном преступлении, в преслушании Его заповеди. Человек вместо того, чтобы тотчас же пасть пред Сотворшим и сокрушенно просить прощения, стал как бы оправдываться в содеянном, и говорит Господу: «жена, юже дал еси со мною, та ми даде от древа, и ядох. И рече Господь Бог жене: что сие сотворила еси; и рече жена; змий прельсти мя, и ядох» (Быт.3:12–13). Господь Бог, проклявши змия, «жене рече; умножая, умножу печали твоя, и воздыхания твоя; в болезнях родити чада; и к мужу твоему обращение твое, и той тобою обладати будет. И Адаму рече; яко послушал еси гласа жены твоея, и ел еси от древа, его же заповедах тебе сею единого не ести от него ел еси; проклята земля в делах твоих, в печалех снеси тую вся дни живота твоего: терния и волчцы возрастит тебе, и снеси траву сельную. В поте лица твоего снеси хлеб твой, дóндеже возвратишися в землю, от неё же взят еси: яко Земля еси, и в землю отыдеши» (Быт.3:17–19). Таким образом, человек, чрез непослушание повелению Божию, не соблюдший заповеди Его, навлек на себя справедливый гнев Божий, стал смертен, и начал претерпевать все жизненные невзгоды: труд, скорби и лишения. Он изгнан из рая и стал вести жизнь трудовую.

О первоначальном образе жизни древнего человека доисторические памятники скрыты в недрах Земли или смыты всемирным потопом. Ископаемые остатки, неоспоримо свидетельствующие об образе жизни древнего доисторического народа на материке Азии, не исследованы, и найденные, по характеру почвы, не подвергавшейся отложению пластов, должны быть отнесены, по научной классификации горных пород, к эпохе новейшей, именно к третичной. Найдены же и по возможности исследованы ископаемые остатки только новых материков – Европы и Америки. Поэтому об образе жизни человеческого рода на древнейшем первичном материке Азии, мы имеем, главным образом, только одну достоверную историю библейскую, переданную нам священным бытописателем пророком Моисеем, жившим за 1725 лет до Рождества Христова. Моисей повествует, что первые, люди на Земле Адам и Ева, по грехопадении, начали рождать себе чада – сынов и дщерей; но о сих последних бытописатель подробностей не передает, и имен их не перечисляет. О мужском же поле говорит, что первый сын Адама и Евы, по грехопадении рожденный, был Каин; этот первый их сын, образом своей жизни и убийством своего брата Авеля, дал глубоко почувствовать нашим праотцам Адаму и Еве, на сколько гибельно было их грехопадение, растлившее род человеческий завистью и неповиновением Богу. Каин возымел ненависть к брату своему Авелю за то, что тот принес жертву Богу «от первородных овец своих и от туков их; и призре Бог на Авеля и на дары его: на Каина же и жертвы его не внят» (Быт.4:4). В зависти и злобе своей: «рече Каин ко Авелю брату своему пойдем на поле. И бысть егда быти им в поле, воста Каин на Авеля брата своего и уби его» (Быт.4:8). За это злодейство Бог проклял Каина и Каин, удалившись, вселился в землю Наид – прямо Едема. От Каина и жены его, которая без сомнения была и сестрою его, пошло потомство до двенадцати колен, из которых, однако, бытописатель упоминает только о родоначальниках, О старших в роде сыновьях, не упоминая о иных братьях и внуках. Так, по бытописанию, у Каина был первый сын Енох; у Еноха был сын Гаидат, у Гаидата Малелеил, у Малелеила Мафусал, у Мафусала Ламех; последний имел жен Аду и Селлу.

Когда размножалось племя Каина, называвшееся сынами человеческими, в то же время благословил Бог и племя Адама, называвшееся людями Божиими. Родоначальником этого племени, после изгнанного Каина и убитого Авеля, явился третий сын Адама – Сиф, а после его были рождены от Адама многие «сыны и дщери». От Сифа старшим в роде был, кроме других сынов и дщерей, Енос, от Еноса родился Каинан с братьями и сестрами, от Каинана родился Малелоил, от Малелеила Иаред, от Иареда Енох, от Еноха Мафусал, от Мафусала Ламех, от Ламеха Ной праведный, а от него трое сыновей: Сим, Хам и Иафет. При развитии и размножении рода человеческого, явилась потребность в кровле, пище и одежде. Так Енох сын Каина основал город своего имени, другие начали заниматься земледелием, скотоводством и ремеслами, а с тем вместе начались и разные науки. Самому первому человеку на Земле – Адаму предоставлено уже было сначала возделывать сад Вселенной (Быт.2:15); Каин сделался земледельцем, а Авель занимался скотоводством (Быт.4:3). Праправнуки Каина – сын Ламфха Фовел был уже ковач меди и железа (Быт.4:22), а брат его Иувал изобрел гусли и свирель (Быт.4:21). Первая одежда человека была звериная кожа (Быт.3:21), а впоследствии стали носить уже разноцветные одежды.

Но всем этим древним человеческим родам и племенам, как видно, не суждено было продолжать жизнь на земле; когда они умножились и основали уже многие города на Азиатской первичной суше, их постигло страшное бедствие; общий всемирный потоп истребил их, а с ними и, всякую живую душу на Земле, от гада до зверя и скота. От этого всемирного погрома, как полагают, бывшего за 3252 года до Рождества Христова или более чем за пять тысяч лет до нашего времени, уцелел только один праведный Ной с семейством, состоявшим из восьми человеческих душ обоего пола, сохранившихся в плававшем ковчеге, воздвигнутом по повелению спасающего их Бога, а при этом спаслись с ними и животные, бывшие в ковчеге. Об этом событии бытописатель повествует. – «Растлеся же земля пред Богом, и наполнися земля неправды. И виде Господ Бог землю и бе растленна, яко растли всяка плоть путь свой на Земли. И рече Господ Бог Ною, время всякого человека прииде пред мя, яко исполнися земля неправды от них: и се аз погублю их и землю. Сотвори убо себе ковчег от древ не гниющих четвероуголных: гнезда сотворити в ковчеге, и посмолиши его внутруду и внеуду смолою и тако сотворити ковчегъ, трех сот локтей долгота ковчега, и пятидесяти локтей широта и тридесяти локтей высота его»²³⁵ (Быт.6:11–5). Аз же наведу потоп, воду на землю, погубити всякую плоть, в ней же есть дух жизни под небесем, и елико суть на земли, скончаются (Быт.6:17). И поставлю завет мой с тобою: внидеши же в ковчег ты, и сынова твои, и жена твоя, и жены сынов твоих с тобою. А от всех скотов, и от всех гад, и от всех зверей и от всякие плоти, два два от всех введеши в ковчег, да питавши с собою, мужеский пол и женский будет» (Быт.6:18–19). Ты же возми себе от всех брашен, яже имати ести, и собереши к себе, и будет тебе и оным брашно. (Быт.6:21). Вниди ты и весь дом твой в ковчег, яко тя видех праведна предо мною в роде сем, от скотов же чистых введи к себе седмь, мужеский пол и женский, а от скотов же нечистых два два мужский пол и женский. И от птиц небесных чистых седмь, седмь, мужский пол и женский, и от всех птиц нечистых две, две, мужский пол и женский, препитати семя по всей земли. (Быт.7:3). И сотвори Ное вся, елико заповеда ему Господь Бог. (Быт.7:5). И бысть потоп четыредесять дней и четыредесять ночей на Земле, и умножишася вода и взя ковчег, и возвыси от Земли, и возможаше вода и умножишася зело на земли, и ношашеся ковчег верху воды (Быт.7:18). И потребися всякое востание, яже беша на лице всея земли, от человека даже до скота и гадов и птиц небесных и потребишася от земли: и оста Ное один и иже с ним в ковчезе (Быт.7:23). Так поступил Бог с человеком, преступившим Его заповеди и забывшим Его благодеяния, родом растленным, ходившим путем неправды.

Это великое всемирное событие пройти бесследно не могло, об нем сохранились предания у всех древних после – потопных народов: у индейцев, халдеев, египтян, греков и римлян. Овидий римлянин и язычник, около 7 года по РХ, описывал это событие в следующих выражениях: «Вышедши из берегов реки несутся по открытым полям и уносят с собою вместе с посевами и деревья, и скот, и людей, и дома, и святилища с их святынями. Вот уже море и Земля не имели никакого различия; все было море, у океана не было берегов. Волк плывет среди овец, волна везет на себе желто-бурых львов, везет тигров; кабану не помогает громовая сила его клыков, бесполезны и для унесенного оленя его быстрые ноги. Птица, проискав долго Земли, где бы можно было сесть, и выбившись из сил во время, своих странствований, в изнеможении падает в море. Неизмеримое море, пользуясь неограниченною свободою, покрывало возвышенности и новые волны ударялись в горные вершины. Земля плодоносная, пока была землею, но в это время часть моря, обширное пространство неожиданно явившейся сюда воды».²³⁶

Говоря таким образом о неожиданно явившейся воде или о потопе, древние предания упоминают о последствиях его. Так, например, в индейских ведах упоминается о спасении людей, населивших землю, где праведный Ной называется именем Саттиаварта и любимцем Бога, спасшимся с своими друзьями. Овидий же называет человека, спасшегося от всемирного потопа, Девкалионом, а жену его Пиррою и описывает характер их, говоря, что «не было ни одного человека, который был бы лучше его и больше его любил бы правду, и (между женщинами) не было ни одной богобоязливее её».²³⁷ Об окончании же потопа Овидий выражается так: «Вот уже море имеет берег; реки полные входят в русло; уровень их понижается, холмы как будто бы выходят наружу; земля выдвигается вверх; местность, вследствие понижения воды, возвышается; леса, спустя долгое время, показывают свои обнаженные верхушки; на ветвях их остался ил. Земля явилась снова».²³⁸ Яцкевич и Благовещенский говорят, что потоп Сизутруса, приводимый восточными писателями, есть тот же потоп Ноя, искаженный баснями этих народов; потопы Огига и Девкалиона, воспетые греческими и латинскими поэтами, подтверждают то же событие. Время, приписываемое потопу Олигову, говорит Кювье, так согласно с временем потопа Ноева, что почти невозможно допустить, чтобы предание не относилось к этому потопу».²³⁹ Таким образом древними преданиями подтверждается и самое событие всемирного потопа, и время его, и последствия.

Рассматривая с строго научной точки зрения разные языческие предания о всемирном потопе, Ляйэлль говорит: «В восточной космогонии ничто так не любопытно для геологии, как учение, часто в ней упоминаемое, о многократном потоплении земли водами всемирного океана. Как не кажутся нелепы некоторые вымыслы и фантазии, искажающие эти мнимые откровения, мы не можем смотреть на них как на плод одного только воображения, или думать, что они были составлены без соображения с мнениями и теориями, основанными на наблюдении природы».²⁴⁰ Наводнения и извержения вулканов, деятельность воды и огня, продолжает Ляйэлль, составляют главные орудия опустошения на нашей планете. Весьма большая часть Азии, населенная древними народами, предания которых дошли до нас, всегда подвергалась страшным землетрясениям. Но изменения земли, говорит Аристотель, так медленны, в сравнении с коротким периодом нашей жизни, что на них не обращают внимания; а переселения народов, после великих катастроф и удаление их в другие страны, заставляют забывать это событие.²⁴¹ Однако, не смотря на это, все вышеизложенные предания и учения неоспоримо свидетельствуют, что народы, не смотря на свои переселения, о такой великой катастрофе, как всемирный потоп, вовсе не забыли, и хотя много изменяют это предание, толкуя его согласно своим религиозным воззрениям, но истинность, что всемирный потоп был, ими подтверждается. По замечанию Ляйэлля, на всемирности потопа настаивает с особою силою Каткот, ссылаясь на предания о наводнениях, упоминаемые древними писателями и путешественниками по восточной Индии, Китаю, Южной Америке и другим странам.²⁴²

После этого предстоит выяснить, в каких именно местностях земного шара проживал человеческий род до потопа, и какая естественная причина могла произвести такой великий потоп, который мог залить все те населенные местности, где селились древние народы истребленные потопом, и, найдя причину, увязать, действительно ли эта естественная причина могла, поднявши воды, потопить всю первичную сушу и на ней все животные твари, Геологические изыскания, как мы уже видели выше, выяснили, что, из всех существующих на земном шаре материков, только один азиатский материк выдвинут над поверхностью вод вскоре по образовании Земли. Горная порода, выдвинутая в неокрепшем еще состоянии, в самом раннем периоде, найдена Гумбольдтом только на одном азиатском материке. Засим научные исследования показали, что в первое время бытия Земли, когда отлагались на дне моря пласты первичной и вторичной формаций, до каменно-угольного периода, нынешние материки Европы, Африки, Америки, Австралии и даже северные и южные части Азии, а также и разные острова были дном всемирного океана, который омывал тогда только берега Азии. На этом-то единственном тогда материке Азии и получил свое бытие человеческий род, он там первоначально размножился и оттуда расселился. Этот-то самый материк суши, как повествует бытописание, и подвергся всемирному потопу, на нем-то и погиб весь древний человеческий род со всеми земными животными существами. Но, как видно, этой катастрофе подвергся не один материк Азии, но и материк Европы, а также и другие. Произведенные европейские раскопки допотопных и диллювиальных (наносных) пластов и найденные под последними ископаемые остатки костей человека, его орудий и утвари, перемешанных с костями допотопных, ныне исчезнувших животных, каковы: мамонт, слон, носорог, пещерный медведь и т.п. неоспоримо свидетельствуют, что человек жил в Европе одновременно с этими допотопными животными, он питался их мясом, на что указывают самые кости животных обожженные огнем, оскобленные ножами и расколотые вдоль, для извлечения мозга. Таким образом, неоспоримо, что человек переселился на материк Европы до потопа и там уже подвергся всеобщей участи истребления, что подтверждают и самые наносные потопные пласты, на нем залегающие.

Какая же именно естественная причина могла произвести всемирный потов, затопивший всю землю? Господь, извещая праведного Ноя о погибели людей от всемирного потопа, дал ему знать, что для этого потопа Он наведет воду на землю, т.е. что человек погибнет от естественной причины, для чего наведена будет вода с другой местности и зальет сушу. Такое потопление материков Азии и Европы и прочих мест, населенных животными существами и человеческим родом, было возможно, только тремя естественными способами: во-первых, когда эти материки были бы погружены совершенно в море, т.е. если бы они подверглись оседанию ниже уровня моря, во-вторых – тогда, когда количество воды на земном шаре было бы неимоверно увеличено; или же, в третьих, когда весьма большая часть морского дна выдвинулась бы внезапно до уровня моря, или была бы обращена в материк суши. Если бы всемирный потоп произошел по первой причине, т.е. чрез погружение материков в воду, тогда эти материки, осевши, погибли бы безвозвратно, сделавшись дном великого океана, а как этого при потопе не случилось, то, следовательно, такое предположение невероятно. Далее, если допустить второе предположение, что поднялось самое море выше своего естественного уровня и чрез это потопило всю сушу, то нужно было бы объяснить, откуда взялось такое необычайное количество воды, и куда оно затем девалось, чтобы снова произвести сушу; это тоже необъяснимо, почему и эта предполагаемая причина невероятна. Засим остается еще одна причина, но самая вероятная, это внезапно последовавшее усиленное расширение тела Земли, последствием которого было поднятие обширного морского дна, со всеми покрывавшими его водами, и вот эти-то воды, поднятые внезапно, испустивши необыкновенное испарение в атмосферу, разразившуюся дождевыми ливнями, должны были двинуться обширным неудержимым потоком по покатости выдвинутой земной поверхности и, встретивши на пути материки суши, населенные людьми и животными, совершенно затопить их. При этом вода, смывая по пути ил, глину, песок и другие рыхлые почвы, течением своим должна была отложить на пройденном пространстве суши в долинах и ущельях диллювильные осадки, которые служат теперь явными неопровержимыми свидетелями того великого наводнения, которое называется нами всемирным потопом.

Таким образом представляется несомненным, что причиною всемирного потопа, было поднятие на огромнейшем протяжении морского дна с покрывавшими его водами, а эти воды, переместившись с севера на юг, могли затопить существовавшую сушу и, по воле Божией, истребить на ней все живые существа от человека до скота. В подтверждение этого мнения, и приведу суждение Ляйэлля, который говорит: «я скажу еще о тех причинах, которые могут дать повод к этим громадным движениям вод. Геологи, но мнению которых горные цени поднимались внезапно, в несколько последовательных эпох, воображают, что воды океана могли быть приподняты вследствие этих судорожных движений, и что потом они изливались огромными волнами на сушу, смывали целые материки, прорывали долины и переносили песок, гравий и эрратические валуны на большое расстояние. Но странно, продолжает Ляйэлль, ни один из писателей не приписал причину подобного потопа внезапному превращению неизмеримого океана в отмель... Внезапное образование отмели переместило бы огромную массу воды, которая, будучи поднята на большую высоту, могла бы разлиться и на долго потопить значительную часть какого-нибудь материка».²⁴³

Итак, приписавши причину всемирного потопа обыкновенному естественному действию расширительной силы Земли, поднявшей морское дно с его водами на значительную высоту, мы должны теперь по возможности указать, было ли на самом деле на земном шаре такое огромное поднятие морского дна, и если было, то где такая обширная отмель, или новая суша, с которой, переместившись, воды могли бы потопить существовавшую тогда сушу. Желая разъяснить такой великой важности вопрос, мы возвратимся к выше приведенному нами выводу, где, на основании научных данных, мы указали, что земная поверхность, под влиянием взаимно действующих сил – тяготения и расширения, находится в постоянном колебании; в одном месте она поднимается, а в другом опускается. Там же мы указали, что эти повышения и понижения бывают то внезапные, временные, то медленные, но продолжающиеся беспрерывно из года в год, из века в век. Как на особенные примеры, мы указали на местности, повышающиеся и понижающиеся; так мы указали, что берега северной России и Сибири выдвигаются постоянно из вод Ледовитого океана; а также указали на постоянное поднятие северной Норвегии, Швеции и Дании, из которых Швеция, как вычислено, поднимается по 4 фута в столетие. Засим, если мы обратим внимание на огромную площадь Европейской России, например, по течению Волжского бассейна, то наглядно увидим, что эта площадь была раньше дном Великого океана, когда-то выдвинутым из вод подземною расширительною силою, почему эта площадь, бывшая дном моря, и характеризуется подводными древними допотопными морскими пластами, и, судя по склонению рек, на ней протекающих, наклонена к югу.

Все это неоспоримо указывает на тот факт, что было когда-то время до всемирного потопа, когда вся северная Европа и северная Азия были дном всеобщего океана; но что затем настал момент, когда эта северная часть земного шара, с допотопными своими пластами и покрывавшими ее водами была выдвинута вверх выше обыкновенного общего морского уровня, а эта вода, очень естественно, переместилась на юг, пройдя. чрез всю южную Европейскую сушу, направляясь к южным морям и к материкам южной Азии и Африки. Подобные факты, кажущиеся нам несомненными, дают повод заключить, что, по повелению Божию, всемирный потоп произошел в то время, когда внезапно было поднято дно всего северного моря, частью обратившееся в отмель, а частью сделавшееся берегами северных частей Европы и Азии; когда приподнятые воды должны были ринуться на юг и там, встретивши берега Африки и ударяясь в них, направиться отчасти на запад и восток, увлекая, в последнем случае, ковчег Ноя к горному Арарату.

Эти-то воды, смеем думать, как повествует бытописание, и наведены Богом на сушу, населенную живыми существами и человеческим родом. Мы не беремся здесь в подробности объяснить, какие именно местности северного полушария приподняты во время всемирного потопа и какие раньше, или указать какие местности, взамен поднятых, осели, но приводим эти естественные явления преимущественно для того, чтобы показать, какие были и есть на Земле естественные силы, которые могли осуществить волю Творца своего, – уничтожить с лица Земли весь человеческий род Ему непокорный, «ходивший путем неправды».

Судя по вышеизложенному, историю переселения народов из Азии на разные материки суши, мы должны разделить на два периода: допотопный и после потопный. Как расселились по лицу Земли самые древние народы в период допотопный и какой они вели род жизни на местах своего нового поселения, древних письменных памятников эти переселенцы не оставили. Вместо письменных памятников мы имеем не менее достоверные свидетельства в недрах Земли, под древнейшими допотопными пластами, это ископаемые остатки, которые оставлял человек на местах своего древнего жительства. Человек, как существо разумное, всегда имел при себе какие-либо предметы своего хозяйственного быта: орудия, оружие и утварь; он разводил огонь, а от всего этого на месте своего жительства оставлял остатки: утварь, золу, угли, а от пищи – кости. По этим-то остаткам и заключают, что где они найдены, там жил когда-то человек, разводил огонь и употреблял пищу. Человек мог переселиться на новые материки, бывшие прежде под водою, не ранее того времени, когда были приподняты высочайшие горные хребты, соединившие Азию с Европой, Африкой и Америкой, то есть не ранее третичного периода; вот с этого-то периода, именно с конца его, и можно искать в ископаемом царстве остатков или признаков, характеризующих переселение и жизнь народов.

К открытию этих памятников приступлено недавно и многие местности еще не исследованы; но уже и немногие такого рода открытия бросают свет на рассеяние народов в самую древнюю эпоху. Начальные следы первой жизни человека в Европе найдены в горных пещерах, в которых человек, окруженный огромными зверями, бродившими по окрестности, мог находить себе единственное безопасное убежище. Ископаемые остатки, в таких пещерных жилищах найденные, показали, что одеждой первому переселенцу служили звериные шкуры, сшитые зверовыми жилами, а пищей, кроме растений, разное звериное мясо. Оружие и орудие он имел из камня, кремень заменял ему медь и железо и все другие металлы, выделывать которые первый европейский поселенец не умел. Из кремня он делал себе топоры, ножи, пилы, стрелы, наконечники стрел и дротиков и даже шилья для сшивки кож. Украшения на себе носил он в виде ожерелья, из различных раковин и звериных зубов, пробуравленных все тем же кремневым шилом и нанизанных на нитку. Все эти предметы найдены в пещерных жилищах человека, вместе с костями допотопных животных. Умерших те древние поселенцы хоронили в таких же пещерах, в каких жили и сами; обычаем народным было полагать с умершим оружие охоты – топоры и стрелы и все его украшения; в иных случаях клали и пищу в глиняных сосудах, в которых она отчасти и сохранилась; а это как бы свидетельствовало, что древние переселенцы веровали в воскресение мертвых, в загробную жизнь; но вера их была грубая, они, как заметно, воображали, что человек восстанет в первобытном телесном виде, а не духовном, и будет иметь потребность в оружии и пище. Около могил, заваленных обломками камней и засыпанных землею, открыты были и другие признаки погребальных обычаев первых поселенцев; – они устраивали тут же при погребении пирушки или поминки по усопшем. Пред входом в погребальные пещеры находятся явные признаки таких поминовений, во-первых, признаки разводимого огня – угли и пепел, во-вторых – множество звериных и скотских костей, оглоданных и оскобленных кремневыми ножами; иные кости расколоты вдоль, как признак извлечения из них мозга; кости, отчасти пригорелые, обугленные, носят признак, что мясо животных поджаривали на огне. А при всем этом найдены и орудия при этом употребляемые, как-то ножи, топоры и разные другие кремневые принадлежности, а также черепки глиняной посуды.

Таким образом первые европейские ископаемые остатки наглядно показывают, что в первый допотопный период переселения человека в Европу, в век, названный по орудиям, каменным, первые переселенцы были грубы, в искусствах не опытны, и не пользовались теми удобствами жизни, какими пользовались народы на древнейшем материке – Азии, где, как выражено в бытописании, до всемирного потопа потомок Каина Фовел был уже ковач меди и железа. Судя по таким признакам первобытной жизни древних европейских народов, мы можем заключить, что эти первые переселенцы попали в Европу не при правильном народном переселении, но совершенно случайно, небольшими количествами, быть может, увлекаемые охотой, или теснимые другими народами, почему жизнь этих первых переселенцев на новых местах была неправильна, и едва ли продолжительна, так как они окружены были постоянными опасностями – страшными огромными зверями, каковы: пещерный медведь, тигры, и гиены. Почему первые выходцы из Азии вероятно вымирали, не успевши основать себе никаких правильных жилищ и не приспособиться ни к каким занятиям, соответствующим их прежней родине. Поэтому потомство самых первых переселенцев, не получивши правильной оседлости при жизни своих родоначальников, должно было скитаться по Европе в диком состоянии, скрываться в пещерах, а для борьбы со зверями и для охоты на них, при добывании пищи, делать себе оружие из окружающей каменной породы, а для прикрытия своего тела довольствоваться звериными кожами.

Все эти ископаемые памятники древности хранились в пещерах, под более или менее толстыми слоями земли, тысячелетия, а это продолжительное время не могло пройти без влияния на кости человека, почему многие из них от времени разрушились, превратились в прах, и только очень редкие могли сохраниться до нашего времени и то не целыми скелетами. Из человеческих черепов в пластах этой первой эпохи найдены только два, но и те не сохранились в целости, были отчасти разрушены. Едва найдены были эти драгоценные для науки остатки, как все лучшие исследователи поспешили разрешить вопрос, к какой расе по развитию черепа принадлежали те древние поселенцы, которые оставили по себе такие ясные памятники своей умственной способности.

Первый череп, послуживший предметом изучений анатомов и палеонтологов, был найден в пещере Энгис, в Бельгии, вместе с костями допотопных животных эпохи мамонта и пещерного медведя, чем и определилась его глубокая древность. При исследовании этого черепа много было различных противоречивых суждений и толков, но вопрос так и остался достаточно нерешённым; по словам Луи-Фигье, Гукслей определил этот череп средним по развитию, могущим принадлежать как философу, так и дикарю. Напротив, по словам Карла Фогта, череп этот доказывает самое первобытное умственное развитие в человеке, которому он принадлежал. Ляйэлль же, исследуя тот череп, не высказывается в пользу ни того ни другого мнения.²⁴⁴ Другой же череп найден в Неандертальском ущелье, был также исследован. Об этом черепе Луи-Фигье говорит: «Известный антрополог, доктор Прунер-Бей доказал со всею желанною очевидностью, что неандертальский череп тождествен во всех частях с черепом Кельта».²⁴⁵ Следовательно, самые первые переселенцы в Европе, по складу черепов, были из белого азиатского племени; эти исследования наиболее оказались важны в том отношении, что они совершенно уничтожили ложное учение последователей Ламарка и Дарвина, которые думали найти в ископаемом царстве подтверждение своих учений, будто бы человек должен появиться на свет сначала в какой-либо переходной форме, тогда как он, на самом деле, появился сразу тем совершенным разумным существом, каким он и ныне есть, и каким сотворил его Господь.

Самые первые европейские народы, как мы объяснили, жили в эпоху допотопных животных, ныне исчезнувших, в эпоху пещерного медведя и мамонта. Это сожительство человека с такими животными, которые могут жить только в теплом климате, свидетельствует, что тогда европейский материк имел умеренно теплый климат; следовательно, он был расположен на земном шаре только в теплых широтах. Но, вслед за этим веком допотопных животных, в европейском климате совершилась резкая перемена: Европа, страна дотоле теплая, вдруг превратилась в страну, холодную, настала новая эра, названная ледовым периодом. В это время, говорит Фигье, «большая часть Европы покрылась льдом. С одной стороны льды шли с полюсов и достигали самых южных широт, с другой, стороны они низвергались с вершин гор и наполняли равнины».²⁴⁶ В этот холодный период все животные, любящие тепло, вымерли или переселились, – с тех пор уже не стало ни мамонта, ни пещерного медведя, ни носорога, ни гигантского ирландского оленя; на место их появились в Европе животные любящие холод: северный олень, бродивший по Европе огромными стадами, а вместе с ним лошадь, зубр, буйвол, мускусный бык, европейский олень, лань, альпийская коза, кабан и прочие. Человек стал жить среди этих животных, но в это время он не приручил, к себе ни одного из помянутых животных. Он, не промышляя скотоводством и земледелием, занимался преимущественно охотою и рыбною ловлею. Однако, как не была трудна и гибельна для первобытного допотопного поселенца жизнь в первобытной Европе, в диком состоянии, между огромными зверями и разными опасностями, а впоследствии – при постигшем страну непомерном холоде, но размножение рода человеческого шло своим неудержимым чередом; народонаселение увеличивалось все больше и больше, а с тем вместе возрастали и потребности народа. Орудия и оружие стали делаться хотя из той же каменной породы, но лучше, и для производства их открыты были мастерские. К украшениям присоединились изделия из кости и оленьего рога, на многих вещах вырезались разные рисунки; глиняные изделия стали тоже изысканнее. К потребностям жизни, по увеличившемуся населению, присоединилась необходимость прибавлять жилища; так как естественные пещеры уже не могли вмещать всех жителей, то начали стаскивать на равнины груды камней и из них сооружать искусственно пещеры. А иные основали себе убежища под горными утесами. В эту вторую допотопную эпоху найдены тоже два черепа в Бельгии в Фурфудзе близ Динона; они оказались, по мнению Прунер-Бея, принадлежащими мужчине и женщине и имели различие, один был с выдающимися челюстями, а другой с прямыми, первый – низшей расы, а другой – высшей, кавказской; а это как бы свидетельствовало о слиянии народов, пришедших сюда разными путями, в разные эпохи, подвергшихся различным влияниям климата и местности, а, следовательно, и бытовым изменениям гораздо ранее того, когда последовало это слияние двух рас на одном материке, равно для них удобном. Вообще же, но мнению Прунер-Бея, «племя, населявшее Бельгию в эпоху северного оленя, было малоросло, но могучего склада, оклад лица имел форму ромба, а вся голова была пирамидальна».²⁴⁷

Теперь интересно объяснить: какая именно причина произвела в Европе столь холодный климат, от которого страна, умеренно теплая, вдруг превратилась в необычайно холодную? Мы уже неоднократно говорили, что в первую эпоху бытия человека, кроме азиатского материка, т.е. кроме первичной суши, выдвинутой из вод по повелению Божию в третий библейский день, наша настоящая родина – Европа и прочие материки были под водою, представляли дно всеобщего океана, на котором последовательно отлагались пласты различных формаций, первичного, вторичного, а затем, и третичного периодов. Последний период характеризовался уже пресноводными осадками, указывавшими, что в эту последнюю эпоху была уже в Европе суша, представителями которой и являлись эти пресноводные осадки. Но эта Европейская суша возникла не в раз, а с постепенностью. По геологии известно, что в начале отложения пластов третичного периода две трети нынешнего материка Европы были еще дном моря. Высочайшие же горы в Европе, каковы: Альпы, Апеннины, Пиренеи и прочие были приподняты на настоящую свою высоту только в конце третичного периода. Образование материка Европы началось в конце первичного периода, когда морское дно, поднявшись, образовало сначала острова. На этих островах начались отложения каменноугольного периода, но эти отложения были только вдали от севера, ближе к экватору, ниже 50 градуса северной широты. В этих же низших широтах, на пластах каменноугольной формации, стали отлагаться пресноводные осадки третичного периода. Потом ужо, еще позднее, произошло поднятие горных хребтов, но также вдали от севера, ближе к экватору.

В эту последнюю эпоху, когда горные хребты соединили материк Европы с Азией, а европейские острова между собою, начал свое переселение в Европу древний допотопный человек. В этой-то древней Европе, не заходившей далеко к северу, но бывшей ближе к экватору, и встретил первый поселенец громадных животных там обитавших: мамонта, слона, носорога и пещерного медведя. Эти-то животные, любящие теплый климат, никогда не заходившие далеко к северу, и свидетельствовали неоспоримо, что климат в Европе был тогда теплый, вполне благоприятный для всех животных, любящих тепло. Этот тёплый климат вполне согласовался с тем положением европейского материка, которое занимал он на северном полушарии. Этот материк был вдали от севера и никогда не подвергался охлаждению; он занимал только умеренно теплые широты, а к северу от него был огромный океан, воды которого, как мы объяснили выше, имеют всегда среднюю температуру, а потому при глубине моря и при отсутствии какого-либо материка или острова на севере, воды моря весьма умеренно и однообразно влияли влажностью на теплый климат древней местности Европы, умеряя её жар; а самая местность, постоянно нагреваемая лучами солнца, взаимно влияла на атмосферу моря.

Но вот эти, взаимно благоприятные отношения суши к морю и, на оборот, моря к суше, изменились: настал в Европе холодный климат – ледовой период; все любящие тепло громадные животные вымерли, а на место их поселился житель холодных стран северный олень, а с ним животные, любящие холод. Поэтому теперь и занимает нас вопрос: какая же причина породила столь великий переворот в Европе, причинивший столько вреда её древним жителям? Этот великий переворот мог совершиться только тогда, когда на далеком севере дно моря отчасти было приподнято и образовало сушу. На этой отдаленной северной суше, не согреваемой лучами солнца, скоплялись огромные массы льда и уносились к югу, к древнему материку Европы, забивали там отмели и все покрытые водою береговые заливы. Эти наносные льды охладили атмосферу, сгустили её пары до такой степени, что лучи солнца не могли достаточно согревать Земли, от чего горные вершины, в свою очередь, начали накоплять не растаивающие льды, которые сплывали в долины и еще более увеличивали холод.

Такое, неблагоприятное отношение суши далекого севера к материку с умеренным климатом замечается в Азии и поныне. Ляйэлль говорит: «В странах, лежащих под высокими северными широтами, подобно Шпицбергену, между 70° и 80° с. ш., ледники, наполненные илом и горными породами, сползают к морю, где огромные обломки их всплывают и превращаются в айсберги. Скорезби насчитал 500 таких ледяных гор, занесенных под 69° и 70° с. ш.; они поднимались над поверхностью моря на 100 и на 200 футов и имели до мили в окружности.²⁴⁸ Снятые с них образцы (вмерзших) горных пород показали, что между ними находились гранит, гнейс, слюдяной сланец, глинистый сланец, зернистый полевой шпат и зеленый песчаник. И где бы эти ледяные горы не растаивали, очевидно, что «морены» их будут падать на дно моря. Таким образом подводные долины, горы и плоские возвышенности могут быть усеяны гравием, песком, илом и обломками чуждых горных пород, совершенно отличных от тех, которые находятся по соседству перенесенных сюда чрез неизмеримые бездны».²⁴⁹ В южной Америке такие ледники достигают теперь до 46°–40° ю. ш., то есть широт одинаковых со среднею Францией. Точно такие же явления должны были совершаться в Европе во время ледового периода, когда ледники, образующиеся от скопления льда на берегах суши отдаленного севера, неудержанные на пути другими лежащими ближе к югу частями суши, достигали до берегов древней местности Европы. Эти ледники не только приносили холод в Европу, но и те земляные и каменные материалы, которые разнесены и отложены потом потоками всемирного потопа. Такое неблагоприятное по климату состояние европейского материка должно было прекратиться не ранее того времени, когда между тогдашнею Европой и сушей отдаленного севера, порождающей льды, выдвинутся из вод средние части морского дна и образуют в Европе северные части суши, могущие преградить наплывы льда, а с тем вместе, которые, нагреваясь под лучами солнца, могли бы сообщить Европе более теплый климат и согревающе влиять на атмосферу моря. Такой период действительно настал в Европе впоследствии, северное морское дно поднялось, увеличился материк Европы, изменился климат в более умеренный, более теплый, и прекратился наплыв льда в прежнюю Европу, но древний европейский допотопный поселенец, переживший страшный холодный ледовой период, этой последней катастрофы не пережил; воды с поднятого обширного морского дна, переместившись на юг, потоком своим смыли человека с лица Земли, а с ним и всех животных; то был всемирный потоп, о котором говорит священное писание, повествуют все древние предания и свидетельствует сама природа. Луи-Фигье указывает на пещеры, где найдены смытые потопом кости человека и животных, перемешанные с наносом глины, песку и мелкого гравия».²⁵⁰ «А наносные диллювиальные пласты глины и песку, поясняет Фигье, во многих странах составляют почву, попираемую современным населением».²⁵¹

Дальнейшая история расселения народов ведет свое начало с окончания всемирного потопа, так как все племена и народы, ныне существующие, есть потомство праведного Ноя, единственного распространителя человеческого рода после потопа. О исходе Ноя из ковчега бытописание повествует: «И рече Бог Ноеви, глаголя: изыде из ковчега ты, и жена твоя, и сынове твои, и жены сынов твоих с тобою. И вся звери елицы суть с тобою, и всякую плоть от птиц даже до скотов, и всяк гад, движущийся по земли, изведи с собою: и раститеся и множитеся на Земли» (Быт.8:15–17). По исходе Ноя из ковчега, сыновья его сделались родоначальниками различных племен и народов и начали расселяться по всей земной поверхности. старший сын Ноя Сим имел шесть сыновей: Елама, Ассура, Арфаксада, Луда, Арама и Каинана, и, проживши 600 лет, мог видеть в своем потомстве 15 родов, от которых произошел род еврейский.²⁵²

Другой сын Ноя – Хам имел четырех сыновей: Хуса, Месраина, Фуда и Ханаана; у Хуса были дети: Сава, Евила, Савафа, Регма и Савофока. Месраин имел сыновей: Людиима, Неффалима, Евеметиима, Лавиима, Патросониима и Хасмониима, от которых произошли филистимляне и кафториане. Ханаан был отцом Сидона, Хеттеса, Иевусоя, Аморея, Гергесея, Евея, Арукея, Асенея, Арадия, Самарея и Амофия; они, большею частью, дали имена многочисленным народам. Хам получил в удел Африку, часть Аравии и Сирии; он поселился в той части Африки, которая была названа именем Ханаана, и которая после долго сохраняла об нем воспоминание.²⁵³ Пределы Ханаана от Сидона до Герары и Газы, от Содома и Гоморры до Адама и Совоимадама до Даси. Поколение Ханаана было побеждено впоследствии Моисеем, а потом окончательно Иисусом Навином.²⁵⁴

Третий сын Ноя – Иафет имел семе сыновей: Гамера, Магога, Мадая, Иована, Фувала, Мосоха и Фириса. Гамер был отцом Асханаса, Рифафа, Фогармы. Иован был отцом Елисы, Фарсиса, Хеттима и Доданима.²⁵⁵ Эти-то перечисленные здесь потомки праведного Ноя и сделались родоначальниками различных племен, ныне распространенных по земной поверхности. В особенности же, по молитве праведного Ноя, Господь благословил Иафета многочисленным потомством, населившим Европу и большую часть Азии, от которого произошли греки и римляне. Гамер, по общему мнению, был родоначальником киммериан или кельтов, между Борисфеном и Танаисом; Магог родоначальник скифов, Мадай – мидян; Фувал и Мосох – народов каппадокийских и понтийских; Фирис народов фракийских; Иован – ионян и т.д.²⁵⁶

Начало после потопного распространения и расселения потомства праведного Ноя относят ко времени предшествовавшему нашему веку, более чем за 5 тысяч лет. Против такого летосчисления хотя и было сначала не мало возражений, основанных на летоисчислении древних народов, в особенности. как видно, на летосчислении египтян, которые, считая свои царствовавшие династии в последовательном порядке, насчитывали лет более, по такие противоречия впоследствии устранены. Яцкевич и Благовещенский, на основании достоверных исследований, по поводу этих летосчислении говорят: «Мириады лет, даваемые многочисленным династиям, царствовавшим в Египте исчезли, когда Шампольон доказал, что эти династии были современны, а не последовательны. Известно также, что китайская древность далеко не восходит до потопа. Древность индийцев ещё новее. Бальи привел хронологию египтян и халдеев к хронологии семидесяти толковников.²⁵⁷ Таким образом и это последнее противоречие летосчислении устранилось.

По всемирном потопе первые переселенцы из Азии, потомки праведного Ноя, как можно судить по ископаемым остаткам, на материке Европы найденным, достигали до этого материка сначала небольшими группами и размножались уже здесь, занимая различные области. Характер их быта определялся по месту поселения, или, с другой стороны, поселение избиралось, судя по промыслу поселенцев. Но этими новыми после потопными переселенцами занесены уже были в Европу многие отличительные восточные особенности, наиболее свойственные оседлым народам, от которых эти случайные переселенцы составляли отрасль. Особенности эти были вообще такие, каких у прежних, допотопных европейцев никогда не замечалось. Жилищем эти новые переселенцы себе избрали, отчасти, как во Франции, пещеры и под утесами уступы, служившие им защитой от зверей и естественным ограждением от непогоды; в Дании же, на севере Европы, они поселялись в шатрах по прибрежью моря, где находили себе обилие нищи из устриц, рыб и водяных птиц, а иные, как в Швейцарии, уже заводили себе особого рода оседлость над водою, по озерам, в жилищах, устраиваемых на сваях, которые они вбивали в озерное дно, делали на них постилку или заваливали между ними промежутки камнями и землею, а с берега к ним делали узкий мост. Для таких жилищ служили озера: Костанцкое, (до 30 жилищ), Невшательское (12), Женевское (2), Моравское (1), Биенское, Цюрихское и другие.

Первые после потопные переселенцы металлических изделий или плавительных заведений еще не имели; они, как и все первые случайные переселенцы, на первое время довольствовались, как и их предшественники, каменным оружием и такими же орудиями домашнего быта, но уже характер этих каменных изделий был совершенно другой. Прежде допотопные каменные орудия были нешлифованные; они, по выражению Фигье, состояли просто на просто из каменных осколков; в эту же новую эпоху изделия были усовершенствованы и каменные орудия уже шлифованы.²⁵⁸ Отчего эта эпоха, в отличие от допотопной, и названа эпохой шлифованного камня. В этой эпохе замечательно то, что шлифовка орудий была повсеместна, а глиняная посуда была грубее допотопной. Изделия из кости увеличились; кость и дерево стали служить рукоятями орудий, «но замечательно то, говорит Фигье, что ни на одном из роговых или деревянных орудий не было найдено тех рисунков, о которых мы говорили при обзоре эпохи северного оленя. Художественные склонности, как видно, притупились. Может быть великая катастрофа потопа, погубившая столько жертв, изгладила в людях чувство изящного».²⁵⁹

По-нашему же мнению, это происходит от того, что это были уже не те люди, которые были в эпоху северного оленя и не потомки их, а совершенно иные новые пришельцы, унаследовавшие на своей древней родине иные склонности, иные обычаи, что и подтверждается тем обстоятельством, что эти новые люди внесли в Европу новые небывалые прежде промыслы, занятия и обычаи. Они ввели земледелие, собирали и мололи хлебные зерна, на что указывают многие жернова, находимые при их жилищах; охотились они на зверя из луков стрелами и имели пращи для метания камней. Для рыболовства они уже имели, кроме усовершенствованных уд, сети из льна, которые пускались в воду с поплавками и грузилами, а для плавания в море и по озерам имели челноки и пироги, которые выдалбливали и выжигали из обрубков дерева. Для изготовления пищи они имели очаги. Питались эти новые поселенцы преимущественно животною пищей – мясом и мозгом млекопитающих, которые тогда, по совершенном исчезновении северного допотопного оленя, были: бык большой и малой породы, овца, коза, антилопа, благородный олень, альпийская коза, кабан, волк, лисица, собака, заяц и прочие.

Кроме того, поселенцы эти питались нищею преимущественно водяною, рыбою: сельдями, судаком и т.д., а по северному прибрежью – в Дании и других местах – преимущественно устрицами, раковины которых сохранились и поныне в огромном количестве. Эти раковины, кости рыб и животных, жители прибрежья, по обыкновению, сносили в мусорные кучи, подобные тем, какие мы иногда и ныне замечаем по близости харчевен. Эти кучи, от несметного числа раковин, в иных местах накопились до того громадны, что на них в равнинах сооружают ныне ветряные мельницы. И вот эти-то сорные кучи, с их ископаемыми остатками, и служат указанием бывшего тут поселения. Впоследствии найдены такие же кучи – остатки древней кухни и на прибрежьях Англии и Шотландии, а также Франции, что указывает на передвижение пришельцев все далее – к западу. Подобные скопления куч переселенцы оставляли и на других местах своего передвижения, например, в Австрии. В иных местах таких куч очень много и разных величин; есть кучи в Дании и мелкие, но зато многочисленные, среди которых всегда находились обширные площади, свидетельствующие, что тут были стоянки поселенцев, жилища которых состояли из временных переносных шатров, как полагают – из звериных шкур.

Места погребения в этом веке тоже резко отличались от допотопных: усопших погребали в так называемых дольменах. Это есть памятники, состоящие из огромных каменных глыб, преимущественно плоских, положенных на камнях, поставленных стойком в виде подпорок. Эти камни засыпались землею и таким разом образовывали пригорки. В эти то каменные гробницы и клали тела усопших. Такие гробницы были одиночные и двойные, а в иных местах они составляли огромные галереи. Умерших находили в сидячем положении, а около них оружие и пищу. Были погребения и другого рода, например, усопших хоронили просто в могилах, около которых, как в Дании, поставлялись так называемые менгиры, или огромные каменные глыбы стойком. Обычай украшать такими памятниками могилы усопших прямо заимствовано, на востоке где, как говорит Фигье, «следы таких сооружений находят у иудеев, ассириан, египтян, греков и т.д.»²⁶⁰

Кроме того, ость основание полагать, что некоторые из таких обширных галерей были сооружены не для могил, а собственно для зимнего жилища человека, и вероятно более для тех людей, которые по летам жили в шатрах. На эту мысль наводят те соображения, что в иных дольменах или тумулусах, как их еще называют, находили золу, орудия и посуду – признак жилья человека, а тел усопших не найдено. Такие-то памятники оставили нам по себе первые европейские после потопные переселенцы. Размножение рода человеческого в этот век, как везде и всегда – шло неудержимым чередом, к чему благоприятствовали и физические и климатические условия. А потому и здесь, в Европе первые поселенцы размножились числом и расселялись всюду, а это повсеместное расселение должно было повести уже к народным распрям, отчего начали возникать войны, а отсюда явилась потребность к устройству производства оружия, почему и найдены многие особые мастерские для рубки и шлифовки кремня с гладилами, на которых шлифовалось оружие. Такие мастерские устраивались на открытом воздухе и в пещерах. В иных местах, как в Швейцарии, оружие выделывалось просто из речных валунов. Для защиты от нашествия соседей или других новых пришельцев пришлось устраивать крепости, образовывать укрепленные лагери, которые делались отчасти в виде рвов и каменных стен, Подобные укрепления найдены в Фюрфуозе, в Нон-де-Бонн, Симон, Жемель, Гастедок и Поливаш.²⁶¹ Они расположены над долинами на скалистых утесах, в виде мысов. Оканчивая очерк жизни народов этой эпохи преимущественно по памятникам Бельгии и Франции, Луи-Фигье говорит: «Повсюду одни и те же условия быта, те же обычаи, та же степень умственного развития».²⁶² Вот почему мы, продолжает Фигье, и не распространяемся о памятниках древности каждой страны особо. Каменными орудиями точно также изобилуют Великобритания, Виртемберг. Венгрия, Польша, Россия, но мы не распространяемся о них по вышесказанной причине».²⁶³ Такой-то очерк жизни первых после потопных переселенцев из Азии представляют нам ископаемые остатки, найденные в Европе на местах их поселения.

За веком шлифованного камня настала в Европе новая эра, в которую у жителей появились металлы: медь, олово, серебро и даже золото. В ископаемых остатках открыты литейные и формы для литья металлов и найдены оружия и изделия из бронзы, почему этот век и назван «бронзовым веком». Бронзовый век весьма резко отличается от предшествовавшего своими особенностями, никогда еще в Европе небывалыми, так как, кроме металлов и металлических изделий, в это время у жителей появились шерстяные одежды, полотна, ткацкие станки и даже признаки изобретения стекла. Словом, явились такие признаки, которые свидетельствовали о присутствии в Европе народов оседлых, образованных. Все найденные особенности неоспоримо свидетельствовали, что в эту эпоху начали уже переселяться из Азии в Европу народы образованные и, притом, как надо полагать, целыми племенами, в огромном количестве, большими организованными массами, ибо не возможно допустить мысли, чтобы переселения в этом веке могли беспрепятственно совершаться малыми группами, так как свободное движение по стране, уже населенной полудикими народами, было не безопасно. Такие отважные мелкие партии переселенцев были бы истреблены туземными народами ранее достижения ими мест какой-либо оседлости.

Поэтому мы имеем полное, основание заключить, что новые племена, имеющие бронзу, вторгались в сроду обитателей каменного века, огромными нашествиями, как победители, могшие подчинить себе туземные народы, ранее их обитавшие. Посему, провести между этими двумя эпохами, между народами, одни в другие вторгшимися, резкую черту не представляется никакой возможности; где конец первой эпохи и где начало последней – определить невозможно. Несомненным оказалось, однако, то, что пока одни жители довольствовались каменными оружиями, другие поселенцы имели уже оружие из бронзы. Да и вообще, бронзовые оружия, как дорогие, вероятно, были достоянием воинов и людей знатных, а недостаточные люди, которых было большинство, таких оружии у себя почти не имели.

Что переселенцы бронзовой эпохи, с более высшим развитием и с более высокими понятиями о потребностях жизни, вторгались в Европу силой как завоеватели, как покорители местных народов, о том свидетельствуют многие древние крепости, воздвигнутые в эпоху шлифованного камня и открытые фабрикации оружии. Это неоспоримо свидетельствует, во-первых, о том, что прежние обитатели Европы имели потребность отражать большие силы пришельцев, отбиваться от вторжений или от нашествий неприятелей, а во-вторых, о том, что эти нашествия были не случайные, а постоянно повторяющиеся чрез некоторые промежутки времени. В противном случае, если бы нашествие было одно, не повторяясь, то не было бы надобности сооружать крепости, тратить на них время и силы. Что внесенные в Европу новые обычаи и принадлежности народного быта указывали на вторжение в среду людей, прежде обитавших, новых пришельцев, Луи-Фигье, приводя мнение археологов, говорит: «Основываясь на мнимом отсутствии медных изделий в доисторических памятниках Европы, некоторые археологи сложили рассказы о том, будто бронза была вывезена с востока народом, более образованным, пережившим медный век, то есть знавшим выделку и употребление чистой меди. Этот народ, прибывший из Азии, насильно вторгнулся в Европу и почти отовсюду вытеснил первобытных жителей, так что в наших краях бронзовый век внезапно сменил каменный в выделке оружия и утвари».²⁶⁴

Хотя сам Луи-Фигье, задавшись идеей постепенного развития человека в Европе. и относится с недоверием к этим некоторым археологам, впрочем, и не опровергая их; но, по нашему мнению, основанному на вышеприведенных соображениях эти некоторые археологи в своих заключениях были совершенно правы. Что медные изделия Востока предшествовали европейской бронзе, на то неоспоримо указали недавно найденные ископаемые остатки В Месопотамии на месте раскопок. производимых под руководством Сарзека, найдена фигурка из чистой красной меди, изображающая стоящего на коленях человека, держащего в руке конус, под ней выгравировано клинообразными знаками название древнего халдейского божества. Санскритолог Опперт приписывает ей древность, заходящую за четыре тысячи лет до христианской эры. Бронза же на Востоке была известна за 2000 лет до РХ. Поэтому археологи заключили, что бронзовому веку предшествовал, еще более отдаленный, век чистой меди.²⁶⁵ Поэтому на людей, внесших в Европу бронзу, мы можем смотреть не иначе, как на переселенцев, с силой вторгшихся в Европу, как на покорителей полудиких народов, прежде в ней обитавших. Что пришельцы бронзовой эпохи должны иметь перевес в военном деле перед жителями предшествовавшей эпохи, это уже доказывает оружие новых пришельцев: они имели хорошо отточенные бронзовые мечи, такие же кинжалы и ножи, остроконечные копья, насаженные на древках и стрелы с трехгранными бронзовыми наконечниками. Все эти ископаемые остатки свидетельствуют, что последние пришельцы – было племя воинственное, а в особенности племя, поселившееся на севере Европы в скандинавских государствах. Датские мечи и кинжалы были уже так совершенны, что они, как замечает Фигье, отличаются от нынешних шпаг только своими меньшими размерами.

Пределы, до которых достигали эти новые пришельцы, были различны: они направлялись всюду; следы их жизни и разнообразной деятельности находят во всей Европе: в Австрии, Пруссии, России. Баварии, Швейцарии, Франции, Италии, Англии и Ирландии, а также в скандинавских государствах; Дании, Швеции и Норвегии. Жилища они себе избирали преимущественно над озерами, из которых наиболее были ими населены: Женевское (20 жилищ), Невшательское (25), Биенское (10), Моравское и Земпахское. На озерах строились они на сваях, делавших их безопасными от зверей и от нашествий неприятеля и дававших возможность кормиться рыбою: эти озерные поселенцы, но роду жизни, были рыбаки. Признаки таких озерных поселений сохранились и поныне. Люббок утверждает, что рыбаки озера Презиасского доныне живут в хижинах, построенных над водою.²⁶⁶ Далее, Луи-Фигье указывает, что «Черкасов в России точно таким же образом построен на Дону, и Венеция – ничто иное, как город водяных жилищ, построенных в древности на одной из лагун моря Адриатического».²⁶⁷ В тех же местах, где насыпи между сваями высоко поднимались над уровнем вод, там образовались искусственные острова, которые обитаемы и поныне. Кроме того, поселенцы бронзового века селились на сваях при болотах, или при незначительных стоячих водах. Тут они вбивали колья, связывали их ветвями и скрепляли балками, и, засим, делали настилку, покрывая пол утрамбованной землею, а на нем сооружали хижины. Эти жилища тоже ограждались от нашествия неприятелей крепостями; по берегу болотных бассейнов открывали следы валов или оборонительных окопов, состоящих из брусьев и вбитых наискось кольев. Жители этих болотных поселений были скотоводы и земледельцы. При этом они уже имели прирученных животных: быка, овцу, козу и прочих; но признаков рыболовства у этих болотных жителей не найдено: не видно даже и костей от рыб. Кроме того, в эту эпоху были жилища и в долинах на твердой земле. Каковы были вообще жилища этих поселенцев, настоящих памятников не сохранилось: все подверглось тлению; но по несгниваемым остаткам или обгорелым частям замечают, что иные жилища строились из бревен, поставленных стоймя, друг подле друга, связанных ветвями, а затем смазанных глиною; кровли делались плоские».²⁶⁸ Эти жители были земледельцы и садоводы. Признаки земледелия состоят из найденных остатков хлебных зерен пшеницы, ячменя, гороха, овса, чечевицы и прочих, а также в найденных жерновах для их размола. Из продуктов садоводства найдены яблоки, груши, сливы, черемуха, терновник, вишни и косточки земляники, малины и винограда, а притом орехи, бобы, желуди и т.п. Все это преимущественно сохранилось в сосудах или обожженном виде.

Переселенца бронзовой эпохи пытались сравнить с обитателями шлифованного камня по складу черепа и костей, найденных в жилищах бронзового века. Эти исследования остатков показали, что человеческие типы в Европе в эту эру были двух видов: одни, как показали кости, найденные в Швейцарских озерных жилищах в Мейлене, были высокого роста, какие замечались прежде в каменном веке, другие показывали людей меньшего роста, – это были владельцы бронзовых оружий и вещей, на что указывали найденные браслеты, носимые людьми, и рукояти бронзовых мечей, которыми они владели. Фигье говорит: «в урне, вырытой в селении Кортайод, найдено шесть таковых браслет. Достойно примечания то обстоятельство, свидетельствующее о росте жителей Швейцарии в бронзовую эпоху, что иные браслеты до того узки, что не могли бы быть носимы в наше время. Стало быть, кисти рук, их носивших, были очень тонки, а соразмерно рукам были и прочие члены. Малый объем браслетов согласуется с малостью мечевых рукоятей, найденных в. озерных жилищах Швейцарии».²⁶⁹ А это наводит на мысль, что человек в Европе физически развивался наиболее в допотопный период, в эпоху мамонта, и вскоре после потопа, при наиболее благоприятствующих климатических условиях: в это-то время и имел он рост высокий, склад крупный; в эпоху же северного оленя, ври холоде, племя было малоросло, но могучего склада, а в бронзовый век человек явился из Азии хотя и воинственным, малого роста, искусившимся в боях, но физически изнуренным. Эти-то быть может причины, война изнурения, и привели древние азиатские племена к необходимости переселения.

Одежды эти новые пришельцы имели соответствующие людям образованным: они носили шерстяные плащи, сорочки, платки, шапки, и есть признаки кожаной обуви и оберток. Кроме того, найдены куски полотна, вытканного из пряжи, и клубки ниток. При этом найдены предметы, доказывающие, что эти полотна были местного произведения, так, например, найдены следы ткацких станков, дерево которых хотя и сгнило, но остались привесные гирьки станка и для чески льна гребни из костей животных. Пища человека в бронзовом веке состояла преимущественно из мяса прирученных домашних животных: быка двух пород, барана, козла и болотного борова, а также из домашних кур и уток. Таким образом, человек бронзовой эпохи был рыбак, земледелец, скотовод, садовод и охотник, почему мог пользоваться разнообразною пищей, разумеется, преимущественно тою, которая была более соответственна его образу жизни и постоянным занятиям. Кроме животной пищи, он употреблял и растительную пищу – хлеб печеный плоды и ягоды. При улучшенной одежде и пище, человек носил и украшения более изысканные: так, например, найдены головные бронзовые шпильки, браслеты разных фасонов, иные превосходной работы, которые носили на руках и даже на ногах, серьги различных видов, из которых были даже золотые. Ожерелья тоже отличались изящностью и вмещали уже в себе янтарные бусы. В домашнем быту человека появились металлические орудия, бронзовые топоры, ножи, долота, резцы и т.п. Наконец и гончарные изделия явились значительно улучшенные: тут найдены уже не одни сосуды для напитков и кушанья, но блюда, плошки и прочие принадлежности.

Погребальные обряды людей бронзовой эпохи тоже указывают на признаки нововведения, свидетельствующие о новых пришельцах. Прежде, до смешения пришельцев с племенами, обитавшими в Европе, мертвых хоронили в дольменах и клали в могилы трупы в сидячем положении на корточках, в этот же новый век погребальные камеры покрывали деревом и появились долбленые дубовые гроба, а с тем вместе, открыт еще один новый способ погребения усопших, – это сжигание трупов. В иных, впрочем, очень редких, случаях обгорелые кости сожженного трупа завертывали в шерстяные материи и затем эти останки полагали в погребальных камерах, а в других случаях, наиболее распространенных, пепел и останки обгорелых костей собирали в урны и в этих уже урнах полагали в погребальных камерах. Этот обряд сжигания трупов, так внезапно распространившийся и скоро прекратившийся, вероятно, был введен по необходимости, при переселении народов с востока на запад. Это был скорее не обряд, а обет не оставлять своих чтимых умерших на пути следования, а доставлять их останки в места будущего поселения; а как трупов, подверженных гниению или разложению, нести с собою невозможно, то и явилась сама собою потребность, перешедшая в обычай сжигать тела в золу и эти уже перегорелые останки полагать в урны, или, завернув в шерстяные материи, уносить с собою до места, где найдено будет удобным поселиться. Достаточно было одного примера унести таким образом чтимые останки, как все семьи последующих умерших готовы были внести этот пример в обычай. Этот обычай необходим был и в войне, при далеких походах; когда убитых вождей и чтимых людей уносили с поля сражения, то тем же способом могли уносить их обгорелые останки в места своей оседлости.

Таковые именно черты жизни древнего доисторического народа в Европе представляют нам ископаемые остатки бронзовой эпохи. они подтверждают ту же истину, что человеческий род, по благословению Божию, расселился по лицу Земли с первичного материка суши, из Азии. О подобном же переселении народов поведают нам, кроме всеобщей народной истории, отличительные черты жителей последующей железной эпохи, когда введены в Европе железные вещи и таковые же орудия и оружия.

В конце бронзовой эпохи, когда на западе и севере Европы существовали бронзовые оружия вместе с каменными, в то же самое время, на ближайшем к Азии пункте переселения народов – в Австрии, существовали уже бронзовые оружия вместе с железными. Ископаемые остатки этой новой эры представляли смесь бронзовых и железных мечей, кинжалов и копий, а также топоров, ножей и т.п. Эта же смесь бронзовых оружий с железными найдена и на последующих местах переселения, далее к западу: в Швейцарии на Невшательском озере, жилище Тен, которое, по замечанию Фигье, одно только и принадлежит первым временам железной эпохи.²⁷⁰

Такие же следы начинавшейся новой эры найдены и в Ломбардии. Эти смешанные ископаемые остатки свидетельствовали о вторжении еще новых пришельцев из Азии с оружиями, а, следовательно, и с силами, превосходящими первые поселения. Исследованные оружия и монеты, найденные в Швейцарии, показали даже и племя, к которому принадлежали эти новые пришельцы. На ножнах одной шпаги изображен рогатый конь – символ галлов, чем и доказалась принадлежность оружия племени галлов; на то же указывают и бронзовые монеты галлов, вместе с такими смешанными оружиями найденные. А это уже привело нас ко временам историческим. Судя по монетам, эти последние принадлежали ко времени за 800 лет до Рождества Христова. Фигье из всех таких данных заключает: «Стало быть, Швейцария была заселена в первые годы железной эпохи галльскими племенами, т.е. племенем отличным от населявшего эту страну в каменную и бронзовую эпоху. И этот новый период ввел в Швейцарии употребление железа».²⁷¹ Таким образом и ископаемые остатки всех времен заселения Европы, от глубокой древности до времени известного по истории переселения в Европу галлов, постоянно указывали, что все улучшения как в оружии, так и в домашнем быте европейцев вносились по временам новыми переселенцами с древнего материка Азии, тогда наиболее населенного и по жизни народов наиболее развитого.

Человеческий род наиболее всех живых существ склонен к приспособлению, он переносит сильный жар и страшный холод, и способен питаться разнообразною пищей, но расселившись по земной поверхности, подпав под влияние различных климатов и физических условий, он подвергся различным изменениям. Эти изменения хотя и не могли нарушить его основного строения, но значительно коснулись цвета его кожи, роста и наружных лицевых изменений, как-то лба, носа, губ и т.п. По этим-то изменениям человеческий род и делится ныне на пять главных рас: белую, желтую, смуглую, красную и черную. Луи-Фигье говорит: «Человек, без сомнения, родился на равнинах средней Азии и оттуда распространился во все обитаемые части земного шара. Действие климата и среды, в которой он обитал, определили вслед за этим образование различных существующих ныне рас: белой, черной, желтой и красной с их бесконечными подразделениями».²⁷² К белому племени принадлежат кавказцы, к желтому монголы, к темному малайцы, к красному и черному американцы и эфиопы; но главное строение человеческого тела, замечает Фольгер, остается одно и тоже.²⁷³ По учению Вагнера, малайцы составляют переходное племя между монгольскими и эфиопскими племенами, ближе к последним, частью же составляют особенную группу, примыкающую к монгольской и кавказской, но более сродную первой. Американское племя совершенно соединяется с монгольским. Кавказское или белое племя составляют: 1) германцы, к которым, кроме немцев, принадлежат норвежцы и шведы, датчане, голландцы, англосаксы в Англии, фламандцы, бургунды, франки и готы Испании и Италии; 2) кельты, а именно: вельши в Шотландии, Ирландии и Англии, Франции, Бельгии (валлоны), в Швейцарии, древние римляне и эллины с своими потомками; 3) иудеи; 4) арии в Персии; 5) гинду в Индии; 6) арабы; 7) берберы; 8) копты; 9) абиссинцы; 10) гаунчи на Канарских островах. Дальше, к белому главному племени принадлежат: 11) славяне, т.е. чехи, венды, словаки, морлаки, кроаты, сербы, поляки, русские и новые греки; 12) венгерцы, – именно: вогулы, остяки, пермяки, вотяки, черемисы, мордва, чуваши, мадьяры, также финны, эсты и ливь; 13) турки; 14) летты; 15) албанцы; 16) этруски; 17) ретийцы; 18) баски; 19) черкесы.²⁷⁴

О расселении перечисленных здесь племен Фольгер говорит: эти племена по числу голов и расселению не равны; многие из них являются остатками племен, представлявших некогда многочисленные народы, но теперь погибшие. Европа, кроме прибрежья Ледовитого моря, западная, особенно юго-западная часть Азии, северная и северо-восточная часть Африки суть области, в которых были белые главные племена и неизвестно жили ли в этой области другие племена.²⁷⁵ Таким образом, эти научные данные подтверждают ту часть библейско-церковной истории, которая показывает, что средняя Азия, Европа и Африка были населены после потопа ближайшим потомством праведного Ноя, т.е. основным белым племенем. Но, кроме этого белого племени, по земной поверхности расселены ныне еще и другие племена, составляющие тоже потомство Ноя, но удалившиеся от места своего происхождения на север и на юг, где они от холодного климата и местной окружающей их природы приняли желтый или красный оттенок кожи, а на юге, в жарком климате, оттенок темный или черный.

Из этих измененных племен, желтое монгольское содержит: 1) татарско-монгольские народы, т.е. монголов, тунгусов, татар; 2) полярных жителей, каковы: лапландцы, самоеды, якуты, камчадалы, алеуты, колонии, кадъяки, чукчи, тунгусы и эскимосы; 3) китайцы, 4) индо-китайцы, т.е. анамезы или кохинхинцы, тейсы или сиамцы и биргамы; 5) тибетцы; 6) японцы, с ними корейцы, аиносы или курильцы. Они населяют северные части Европы и Азии, и, спустившись к востоку, почти всю среднюю Азию, а также и восточную, а равно и Америку. Засим, следуют смуглые малайские племена: 1) индо-малайцы. Эти племена, под именем западных малайцев, населяют полуостров Малакку, острова Зондские и Пряные; 2) Восточные малайцы или племена Королинских островов и прочие. Сюда же принадлежит краснокожее американское племя, с его различными племенными подразделениями. Наконец, есть черное эфиопское племя, которое делится на три второстепенные: негров, готтентотов и папуасов. Эти второстепенные племена населяют всю жаркою Африку к югу.²⁷⁶

По заключению Гумбольдта, все люди на Земле, по существующим признакам своего тела, составляют один род, который, однако, по разным видоизменениям, разделяется на пять племен; эти племена снова подразделяются на известные разряды.²⁷⁷ Таким образом, всеми научными данными неоспоримо подтверждается, что все племена, как бы они, по-видимому, ни разнились по цвету кожи и некоторым наружным формам, есть потомство одного и того же единственного на всей Земле человеческого рода, в родоначальники которого был создан праотец Адам.

Изложенный в первой главе книги Бытия акт шестидневного Божия творчества священный бытописатель заключает словами: «И виде Бог вся, елико сотвори, и се добро зело. И бысть вечер, и бысть утро, день шестый» (Быт.1:31). Нам следует остановиться на том же, на чём остановился здесь бытописатель, и заключить наше изложение кратким обзором всего нами пройденного, – обзором того, что сотворил Господь в течение шести обыкновенных дней, а также обзором того, что, по бытописанию, предшествовало в творении шестидневному творчеству. Священное писание, как мы подробно объяснили, повествует нам о том, что прежде всего сотворил Бог в пространстве из ничего небо или мировое вещество, которое, по Его святой воле, должно было послужить основой всему вещественному миру, – всем небесным телам и небесной тверди. За сим, мы видели, что желающие научно убедились, что мировое вещество не самобытно, что оно произойти само собою естественным путем не могло. Поэтому виновником его бытия мог быть только Предвечный Всемогущий Бог. Затем мы выяснили, что первозданные мировые вещества – мельчайшие невидимые атомы одарены от Всевышнего Творца разными общими и частными свойствами, и эти свойства тел, известные нам теперь под именем физических и химических, постоянством и неизменяемостью выражают физико-химические силы или, так называемые, законы природы. Сочетание первозданных веществ, имевших прежде одно общее газообразное состояние, в тела сложные, составило многий разнообразные соединения, которые называются на земле минералами, а смесь таких минералов составляет ныне горные породы и всю планету – Землю, которая, в сущности, есть ничто иное, как смесь первозданных веществ, сгруппированных в разнообразнейшие более или менее твердые тела или минералы. Тоже самое понятие мы можем отнести ко всем прочим планетам и, вообще, ко всем телам небесным, которые, все без исключения, имеют вещественный состав.

Потом, священное писание дало нам понятие, что кроме неба, ранее первого земного дня, которым начинается шестидневное творчество на Земле, была создана планета Земля, на которой этот день и происходит, но что небо и Земля были сотворены не единовременно; небо или мировое вещество было «исперва», предшествовало творению Земли, а Земля образована после из этого уже вещества. Тоже самое, несомненно, можно сказать и о прочих мировых телах. Они, как тела вещественные, должны были образоваться из газообразных веществ, в творении им предшествовавших, тоже не позднее Земли. Далее, священное писание указывает нам на способ образования одного из небесных тел, именно на образование нашей планеты – Земли «от воды и водою». Сама же природа вещества Земли и их свойства, дают нам понятие, как могло совершиться это событие. Оно, как мы выяснили, должно было совершиться так: когда простые тела, например, калий или натрий, имеющие насильнейшее химическое сродство к весьма распространенному в природе газу кислороду, были в газообразном состоянии в пространстве, то, по силе химического сродства, придя в соприкосновение с газом кислорода должны были окислиться им, и, судя по их свойствам, испустить в пространство теплоту. Эта теплота должна была воспламенить свободный водород и тем положить начало образованию частиц воды, а эти частицы должны были образовать из себя центр тяготения. Этот центр тяготения должен был образоваться от того, что кислород и водород, производя воду, от быстрого сжимания производят в пространстве пустоту, а природа не терпит пустоты, и отсюда должно было возбудиться вещественное, давление на эту пустоту, к водным частицам, и, таким образом, из этих последних образовать центр тяготения, к которому со всех сторон должны были стремиться окружающие вещества. При этом стремлении веществ в пространстве к центру, химически соединяющиеся в водном растворе простые тела должны были соединяться между собою и образовывать сложные тела водного происхождения. А как при воспламенении водорода в кислороде, распространяется громадная теплота, то при этом случае должны были окисляться кислородом все тела, соединяющиеся при температуре возвышенной, при таком случае должен был окислиться кислородом металлоид кремний и образовать соединение, известное под именем кремневой кислоты, которая составляет теперь третью часть всей коры земной: а эта кислота, приложившись к составу Земли, захватила все те вещественные соединения, к которым она имеет наисильнейшее сродство. А как все-такие разнообразные смеси, окрепши, составили минералы, то поэтому Земля и есть в сущности, как сказано выше, смесь разнородных минералов. Когда, таким образом, составлялось тело Земли в пространстве, иные мировые тела вселенные, но всей вероятности, подобными же разнообразными средствами, составлялись из первозданных веществ, путем тех же предопределенных творческих законов, в других, предназначенных им Создателем, пределах.

После всего нами пройденного, мы должны убедиться, что Всевышний Предвечный Творец мира выразил силу своего великого творчества не столько в громадных небесных телах, наполнивших мировое пространство или в произведениях на них более или менее массивных, сколько в тех мельчайших неорганических началах или атомах, которые сотворены Им в начале из ничего в основу мироздания. Поэтому на все сложные тела в природе мы должны смотреть не иначе, как на совокупность – на естественное сочетание тех первозданных вещественных начал, которые сотворил Господь в основу мироздания, а на все явления, телами в природе производимые, как на непреложные последствия тех естественных законов, которыми одарены Всевышним Творцом первозданные вещества, при их происхождении. Если бы все совершившиеся и совершающиеся поныне в мире события были особые акты непосредственного Божия творчества, то, весьма вероятно, мы могли бы заключить, что начальные основные вещественные Божия творения были несовершенны, потому что требовали для дальнейшего своего бытия и производительности постоянных творческих пособий, особых творческих усилий. Но в Божием творении – природе мы видим иное явление; здесь мы замечаем, что все известные нам последующие создания и преобразования совершились и совершаются естественным путем, по одной святой воле Всевышнего, посредством тех вещественных начал и сил, которые сотворил Господь однажды навсегда, произведя их из небытия во всем совершенстве, достойном Великого Творца и Зиждителя. Поэтому Великость Божия творчества должна познаваться нами преимущественно по той идеальной вещественной производительности, которую вселил Всевышний в столь малые начала.

После этого мы не погрешим, если на все естественные события на Земле будем смотреть не как на новые произведения Божии, во как на повеления Творца, чтобы исполнилось в данное время первозданными веществами и их силами то, чему быть надлежало, что предопределено Создателем для блага мира. Поэтому, повеления Божия об устройстве нашей Земли в жилище тварям, как мы видели, выражались не в произведении новых предметов, но лишь в повелениях «да будет». Господь повелевает: «да будет свет», и свет является естественным путем, на основании тех законов, которые положены Предвечным в основу мира; «да будет твердь», и образуется вещественная твердь, по тем же естественным законам; «да явится суша», и суша является, выходит из вод, все тем же предопределенным естественным путем. Поэтому на естественный путь, которым шли в шестидневном творении Божия создания, мы должны смотреть как на исполнение природой – её веществами и силами, предопределенных творческих законов. И вот таким-то предопределенным естественным путем совершился, по священному бытописанию, акт шестидневного Божия творчества, которому в творении предшествовали вещественное небо и планета Земля. Первое предшествовавшее начало образовало, по естественным законам, небесные тела и твердь, а Земля с твердию – небом составила особое начало земного бытия. Окружающая землю газообразная твердь была сначала гита и непрозрачна, а Земля была без видна и пуста. Таково было состояние неба – тверди и Земли, которое предшествовало шестидневному творчеству. Сколько времени, по образовании, провела Земля в таком безжизненном состоянии – ни бытописание, ни сама природа не выясняют. Но что такое положение было на Земле, это согласно показывают и священное писание, и научные исследования.

Далее, переходя к последующему состоянию Земли и небесной тверди, ко времени, когда Земля могла принять на себя дневной свет, мы, на основании тех же естественных законов, выяснили, что этому событию должно было предшествовать время очищения тверди от тяжелых газов и излишества паров, в течение которого тяжелые газы, например, углекислота – должна была образовать углеродистые отложения, а водные испарения, по мере охлаждения, отлагаясь, должны были покрыть землю водою. Все это, по воле Творца, по силе установленных Им непреложных законов, должно было совершиться, и оно, как повествует священное бытописание, совершилось в предопределенное время, которое мы называем первым днем шестидневного творчества. Когда дневной свет, по повелению Божию, проник на землю, атмосфера которой сделалась наиболее прозрачна, то он произвел на ней явление, которое мы называем день, и этот день на Земле, дотоле бывшей во тьме, был первый, – им именно и начинается акт шестидневного Божия творчества. Освещенное одно полушарие Земли тогда, в первый момент творчества, имело день, а другое, прочь обращенное от света полушарие, имело ночь. А как Земля круговращается, по особым творческим законам, каждые 24 часа, то при этом круговращении, за днем и ночью, на каждой данной точке Земли последовали вечор и утро – за днем вечер, а за ночью утро.

Что же должно было последовать на Земле далее, какие естественные события, во исполнение предопределенных творческих законов, должны были совершиться по появлении дневного света на Земле, доколе не стали видимы сквозь тверди все небесные светила: солнце, луна и звезды, – доколе лучи солнца не стали действовать на землю вполне благотворно? Прежде всего атмосфера твердь, окружающая землю, должна была совершенно очиститься, сделаться чище и прозрачнее во всех своих частях. Это самое естественное событие на другой день по свете и совершилось. По воле Божией, по Его творческим законам, устроилась воздушная твердь так, как ей быть должно, – для блага Земли и для будущей органической жизни.

После этого, также естественно, должно было совершиться и последующее предопределенное Всевышним Творцом событие, – поднятие суши и отступление с оной вод в открытое море. Вещественной природе Всевышний Творец даровал непреложные законы, посредством которых все Его Божественные предопределения исполняются точно, правильно и последовательно в естественном порядке. Для таких событий, как поднятие морского дна и обращения его в сушу, существуют в природе законы тяготения и расширения. По этим законам тяготеют все тела Земли к её центру. Отсюда следует, что чем атмосфера была сначала гуще, тем и тяготение её на центр Земли было сильнее; когда же, по воле Творца, устроилась воздушная твердь в её совершенстве, тяготение её на центр Земли стало слабее. А как Земля, сложившаяся под влиянием сильнейшего тяготения, составилась далее от поверхности к центру чрезвычайно плотною и тёплою, а теплота, по естественным законам, производит расширение тел, и так как внутренняя земная теплота и внутреннее расширение тела Земли, были сначала равны степени произведшего их внешнего давления, то очень естественно, что устройство атмосферы, её очищение от тяжелых газов и паров не могло пройти для Земли бесследно: она, при уменьшении степени внешнего давления, должна была расшириться, а это расширение неминуемо должно было отразиться на земной поверхности, потрясти ее, или, правильнее, при не отвердевшей еще почве Земли, двинуть эту земную верхнюю оболочку, составлявшую морское дно, вверх, выше уровня моря, и тем произвести сушу. Такое естественное событие, по предопределению Божию, совершилось именно в третий земной день, вслед за устройством воздушной атмосферы.

И вот таким-то именно естественным путем, по строго установленным в природе творческим законам, совершилось, по воле Божией, предопределенное устройство Земли, она сделалась в течение трех обыкновенных дней освещенною, окруженною благотворной атмосферой – воздушной твердью и имела влажную сушу. Словом, она имела все те необходимые начала, без которых ранее не могла считаться устроенною. Так именно могла устроиться Земля, но предопределению Божию, и нет никакого основания допустить мнение, как это иные допустили, что для этого устройства Земли нужно было необыкновенно продолжительное время, и что, поэтому, будто бы и самые первые дни на Земле были продолжительны. Если устройство Земли, как мы объяснили, возможно было естественным путем в три обыкновенные дня, то тем не более нужно было время для исполнения природой Божиих велений, Его предопределенных начертаний. Поэтому мы имеем полное основание заключить, что творения на Земле были не случайные, но совершились по предопределению Божию, на основании Его Творческих законов и, притом, в предопределенное время.

Мы остановились здесь на том моменте бытия, когда Земля стала устроенною, освещенною, имела день, благотворный воздух и материк влажной Земли – сушу. Следовательно, к совершенству Земли не доставало только органической жизни, которую Земля сама собою или её вещества с их силами и свойствами произвести не могли. Господь, предопределивши населить Землю органическими существами, по Своей силе и всемогуществу, повелел Земле произвести сначала растительные организмы: «былие травное и древа плодовитые». Все это, по всемогущей воле Божией, Земля произвела в третий земной день. В образовании этих новых существ органического мира участвуют все те же первозданные неорганические вещества с их физическими и химическими силами, но жизнь каждого органического растительного существа развивается здесь не по собственному почину веществ Земли, а по особой воле Создателя, который дарует силу и свойства производительности не Земле, а семени растений – их органическим началам. Формою и развитием растительных существ руководит уже не земля, а сам растительный зародыш или семя, он принимает из минеральной почвы, из воды и воздуха пригодные продукты и с помощью физико-химических сил вещественной неорганической природы, перерабатывает принимаемые им неорганические начала в органическую материю, а из неё развивает уже свою клетчатку, стебли, листья и цветы, а при совершенной зрелости отделяет семя и плоды, которые, попавши на благоприятствующую им почву, начинают жить такою же самостоятельною жизнью, как их первичный родич, принимать все те же вещества, располагать их все в тех же направлениях и производить совершенно такие же растительные существа, от каких они происходят. Здесь из Творческих законов видно, что основные неорганические начала служат организмам только вспомогательным средством, дают им вещества с их силами и свойствами, но сама по себе земля с её веществами без органического растительного семени произвести растений не может. Поэтому-то здесь, в образовании органического мира, видно особое Божие Творчество, особая воля Создателя населить землю существами, которые простыми естественными, средствами образоваться не могли бы. Следовательно, если такие органические существа и существуют на Земле, то по особому Божию творчеству, по особой Его Святой воле. Поэтому, перенося мысли на другие планеты и разные мировые тела, мы не имеем основания сказать, что и они населены такими же или подобными существами, мы не можем этого сказать именно потому, что неорганические вещества, из которых состоят мировые тела, оказываются не само производительны.

Судя по течению естественных событий на Земле во время шестидневного Божия творчества, появление светил небесных должно бы быть вслед за устройством атмосферы, но светила небесные стали видимы сквозь твердь только в четвертый земной день, и это явление было тоже совершенно естественно, потому что вслед за устройством атмосферы, по воле Творца, явилась суша из вод, и эта суша должна была испустить пары в атмосферу, которые должны были несколько омрачить ее. После этого твердь только тогда могла проясниться, когда рассеялось её туманное состояние, когда ветры унесли испарения в холодные страны. Вот тогда именно, по повелению Божию, совершается на Земле великое событие, делаются впервые видимы сквозь твердь все небесные светила: солнце, луна и звезды. С этого времени, как повествует писание, не только освещается Земля лучами солнца, но и просвещается и твердь небесная, – делается просвет между всеми газами атмосферы, а это дало возможность видеть нам небесные светила, удаленные от нас на громадное расстояние; и с того времени лучи светила нашего солнца, стали действовать не землю вполне благотворно.

Но появление светил небесных не могло еще окончить устройства Земли. Создателю благоугодно было населить воды и землю животными существами, плавающими в воде, летающими в воздухе и движущимися по земле. Творение животных существ совершилось по появлении светил небесных, в пятый земной день. Но это творение совершается уже не в ряду обыкновенных событий, а представляет, как бы, дополнительный акт Божия творения. Земля и воды не могли сами по себе произвести животных существ, так как неорганические начала производительными свойствами одарены от Творца не были. А потому из этого акта Божия творения и из самого бытописания видно, что Всевышний Творец «сотворил» начала жизни – произвёл их из небытия вновь и одарил особыми жизненными свойствами, в неорганической природе не существовавшими. Эти животные начала, получая вещества из окружающей неорганической и органической природы, перерабатывают их в пригодные для жизни продукты и располагают организм в предопределенной форме. Но развить животные организмы до совершенного возраста в предопределенных формах предоставлено Всевышним Творцом неорганической природе, в данном случае – водам, так как самыми первыми животными существами произведены, по повелению Божию, организмы водные, обитающие в водах, и птицы, летающие в воздухе, населившие землю.

Населивши воды животными существами, Всевышний Творец, вслед затем, в шестой земной день, повелел Земле произвести животные существа, населяющие землю. Эти существа одарены от Творца такими же жизненными свойствами, какими обладают организмы водные. Их жизненные силы формируют организм по тем же законам, по каким формируются организмы водные. Они также получают для своего развития вещества из окружающей природы, чрез процесс питания и дыхания, также растятся, множатся и расселяются, и также передают свои родовые свойства, чрез свои жизненные зародыши, последующему потомству. Но, развиваясь, жизненные начала без веществ земли, без их физических и химических сил, обходиться не могут. Жизненные силы животного организма могут развиваться только при благоприятствующих им физических и химических условиях, на пригодной почве, при необходимой теплоте и влажности. Поэтому-то, при создании животных существ, Всевышний Творец повелел Земле произвести животные существа, – то есть возрастить их в предопределенных формах до свойственных им зрелости и роста.

По произведении живых существ на Земле, Всевышний Творец, по Божественной своей благости, сотворил из персти земной, – из совокупности неорганических элементов, человека и вдунул в него дыхание жизни, от чего человек стал в душу живу, имеет бессмертную душу, свободную волю, дар слова, высшую способность мышления и высоту разума. По этим высшим дарам Божественной благодати человек стал существом вещественно духовным, превыше всех тварей земных: ему доступно ведать все земное и возноситься духом к небесному. Но Господь, одарив его всеми благами земными, поставил под закон послушания, повелел исполнять святую волю Его, Он дал ему заповедь не вкушать плода с древа познания добра и зла, стоящего по среде рая. Но человек не исполнил данной ему заповеди, преслушал повеление Божие, вкусил запрещенного плода, а чрез это подвергся справедливому гневу Божию, был изгнан из благодатного рая и стал проводить жизнь в трудах и лишениях. Плоды непослушания и невоздержания глубоко проникли в род человеческий, растлили его, и Господь, не видя его исправления, весь род, «ходивший путем неправды», истребил, наконец, всемирным потопом, после которого остался Ной праведный с семейством, а от него произошел, впоследствии, существующий ныне человеческий род и расселился по всему лицу Земли, – по всей земной поверхности.

На основании всего вышеизложенного, мы приходим к положительному заключению, что акт шестидневного Божия творчества, совершившийся на Земле дотоле неустроенной, не был простою случайностью, по все совершившееся произошло по предопределению Божию, на основании существующих в природе Его творческих законов, которыми Он, Всемогущий, одарил основные мировые вещества однажды на всегда, при произведении их из небытия. Поэтому все совершившиеся на Земле события, кроме происхождения органических существ, были естественными явлениями вещественной природы. Но мы не имеем ни малейшего основания полагать, что шестидневное творение было простое естественное событие, совершившееся само собою без творческих велений. Произведение начал жизни, дотоле в неорганической природе не существовавших, развитие их в животные особи с особыми присущими каждому отдельному существу свойствами, ясно свидетельствует, что устройство Земли, до её настоящего совершенства, достигнуто только при особом проявлении Всемогущества Божия, по Его Святой воле. Если бы не проявление Божественной благодати, при шестидневном творчестве совершившейся, то Земля наша, даже при свете, воздухе и суше, сама по себе никогда не достигла бы такого совершенства в бытии, в каком она находится теперь.

Она, без Божия творчества, поныне была бы «пуста и необитаема», то есть все в таком же безжизненном состоянии, в каком была она, по священному бытописанию, до начала шестидневного творчества.

Конец.