Глава 1. Введение в каноническое право

Церковное или каноническое право обязано своим происхождением и развитием историческому фату появления и распространения в мире христианской религии, соединивших своих последователей в особенный общественный союз, которому исключительно принадлежит название Церковь и в котором отдельные члены осознают себя не эллинами, римлянами, иудеями, но братьями по вере, детьми одного Бога Небесного.

«Церковь, – говорит еп. Иоанн, – есть богоучрежденное общество верующих в Иисуса Христа, соединенных между собой в общий духовный союз единством веры, освящаемых благодатью Св. Духа в таинствах, и под невидимым Главою – Христом, преемственной от Апостолов властью духовно управляется ко спасению».⁵5

Непосредственный основатель Церкви, Иисус Христос, Сам определил Церкви иметь не ограниченное никаким временем и местом назначение действовать для спасения всего мира. Это божественное назначение Церкви служит основанием ее особенных прав, или тех преимуществ ее высшего полномочия власти и свободы, с которыми Церковь вошла в мир, сообразно своему назначению и цели.

Название «каноническое (право) происходит от греческого слова «канон», которое сначала обозначало орудие для проведения прямых линий; позднее – название образца, правила; наконец, в церковной терминологии слово «каноны» стало обозначать правила христианской веры и жизни, и в особенности – дисциплинарные наставления церковных соборов, в отличие, с одной стороны, от догматических определений Церкви, а с другой – от законов гражданских (номос) по отношению к Церкви. Каноническое право ограничивается областью церковных по происхождению и природе правил, относящихся всецело к самой Церкви и ее членам. Эти каноны и служат критерием и основанием для действующего права всех Православных Автокефальных Церквей.

Каноническое право еще называется церковным правом потому, что это право составляет совокупность в более широком объеме всех законов, какими Церковь обладает: как своими собственными (канонами), так и светскими (номос), относящимися к Церкви. Такие сборники назывались Номоканоны.

Наука церковного права прибегает к употреблению терминов церковное или каноническое право как равных. Можно утверждать, что церковное, или каноническое, правозащитником охранителем самой церкви, ее существенных свойств: единства, святости, соборности, апостоличности.

Православная Церковь, соблюдая свои собственные законы, может существовать на территории любого государства с различными политическими, экономическими, социальными структурами. В свободном государстве – свободно, а в антихристианском – как гонимая, но внутренне свободная.

Законы, которыми управляется Православная Церковь как духовное общество, имеющее свой порядок управления, свои права и обязанности, свои потребности, цель и средства к их достижению, охватывают всю полноту церковной жизни. Задача канонической науки представить Церковь такой, какой она по своим законам существует и управляется.

Содержание науки церковного права, говорит проф. И. Бердников, определяется самой природой церковного организма, составляющего предмет науки церковного права. Церковь имеет свои нормы, регулирующие жизнь ее членов, имеет свою строгую организацию, имеет свое особое управление, свой суд. У нее есть своя сфера деятельности и свои полномочия. Церковь не может обойтись в своем земном существовании без своих материальных средств.⁶6

Долг науки церковного права изучать содержание церковных прав и законов, изложить их в систематической норме и в общей связи между собой, чтобы таким образом объяснить основание, порядок, границы (пространство) и дух церковного управления. Ее задача – представить, как Церковь по своим законам существует и управляется.

Православная Церковь, с одной стороны, ограничивает науку самыми строгими правилами и пределами, не допуская в ней произвольных или личных мнений, а с другой, наоборот, преподает науке церковного права свои неизменные начала, свой чистый дух, свое положительное содержание как законы, предания, установления, отличающие Церковь от всех других обществ.⁷7

Необходимо тщательно изучать различные источники прав и законов, канонические и исторические, «чтобы видеть различное значение их в общем составе церковного права, чтобы объяснить их постепенное образование в кодексе законов и разделение его источников – основных и второстепенных, общих и частных, постоянных и преходящих, чтобы определить его чистый, канонический характер, раскрыть коренные начала прав, принадлежащих Церкви».⁸8

Сюда входит и изучение действующего права Церкви, которым в настоящее время определяется ее управление и жизнь. Так, законы поместных Церквей, находящихся в пределах Вселенской церкви и основанные на общих основных церковных правилах, составляют разнообразие прав и законов, которые вызываются потребностью и благом местной Церкви. Основное, коренное право Церкви, это, собственно, и есть каноническое право.

Наука должна различать в своем содержании предметов, что есть существенное, более важное и необходимое, более постоянное и твердое, в отличие от непостоянного и временного.

Как смотреть на основные начала церковного права? В науке «необходимы твердые основные начала, которые должны служить основанием всей системы права, сообщать ей верное направление, определять правильное понимание церковных правил и законов, и всему изложению их давать единство мысли и духа⁹9»

Первые и основные начала церковных прав указаны в Слове Божием, и Церковь сознает, что ее право и закон от Бога.

Идея божественного права «должна проникать всю науку; по этой идее должны быть объясняемы в ней главные основания церковного управления. Отсюда церковное право не должно быть произвольной теорией, а только верным и чистым изображением того духа, который действует в Церкви»¹⁰10

Источниками церковного права являются Слово Божие, писанное и не писанное, т. е. Священное Писание и Священное Предание. Сам основатель Церкви, Иисус Христос, преподал свое учение о Церкви, о ее коренных правах и правилах. Сам Господь определил способ устройства и управления Церкви.

Церковь, по словам проф. Павлова, реализуясь в мире, создает и свои нормы, посредством которых управляет и регулирует типически христианскую жизнь, отличную от всякой другой по своему устройству. Задачей науки церковного права является поэтому составление и построение на основании собственных церковных начал и источников такого церковного общества, семьи и даже государства, которые были бы способны водворять правду подлинной христианской жизни. Так каноническая наука показывает, что церковное право – это казуистическое соединение случайно выдуманных дисциплинарных правил и предписаний, а норма жизни для верующих в Церковь, такое уложение необходимых законов для легального развития церковного общества в государстве.

Сам Иисус Христос, божественный Основатель христианской веры назвал общество своих последователей «экклесия» – Церковь. Он же дал Церкви в лице своих апостолов первую духовную иерархию и <…> их трояким духовным полномочием: учить вере, священнодействовать и пасторски подавать верующим благодатные силы в таинствах для их возрождения, обновления и спасения, руководить ими в жизни по вере (Мф. 28:16–20).

Для непрерывного продолжения апостольского служения в Церкви был установлен таинственный акт рукоположения (хиротония) апостольских преемников, как учителей веры, как раздателей благодатных даров и как руководителей христианского обществ в жизни по вере. На этом незыблемом основании своего устройства Церковь под невидимым главенством Божественного Основателя будет исполнять до конца веков свою спасительную миссию, которую и «врата адовы не одолеют» (Мф. 16:18).

Так «Церковь для верующих в Иисуса Христа есть непосредственно божественное учреждение, в котором и через которое осуществляется идея Царства Божия на земле». В этом догматическом понятии Церкви проф. Павлов указывает как на внутреннее, невидимое существо Церкви, так и на видимое, внешнее существо:

«Как союз, основанный на религиозной вере, действие которого обращено на внутреннюю сторону человека, на его душу, Церковь представляется невидимым, духовным союзом верующих в Иисуса Христа. Но в то же время Церковь как союз человеческий есть Царство Божие в мире сем, значит видимое явление во внешней светской жизни человека. Внешней стороной своего существа Церковь поставлена в общие условия человеческой жизни. Внешняя жизнь Церкви как организованного целого необходимо предполагает существование известного порядка, согласно с ее внутренним существом и жизненным назначением. С этим порядком Церковь вступает в область права как носительницы тех норм своей жизни, которые имеют свое основание в самом существе Церкви, и которыми определяются ее внутренние правоотношения с миром. Конечно, Церковь сама по себе не может принуждать физически, как это делает государство. Тем не менее, в распоряжении Церкви находятся известные права и блага, которые она же может и отнять, права каждого члена Церкви на совершение для него известных церковных актов, причем это нисколько не противоречит христианскому учению о свободе воли, так как признающий себя членом Церкви тем самыми добровольно принимает на себя обязанность повиноваться ее законам и соблюдать существующий в ней порядок»¹¹11

С этим порядком Церковь вступает в жизнь двояким образом:

1. Как носительница своего собственного права, т. е. Тех норм своей жизни, которые имеют основание в самой сущности Церкви и которыми определяются внутренние взаимоотношения ее членов.

2. Как общественный союз, существующий в мире с другими человеческими союзами, государственными, религиозными обществами и, следовательно, по необходимости вступающей в известные с ними отношения. Первые и вторые отношения и составляют внутреннее и внешнее церковное право.

Одним из важнейших вопросов, относящихся к церковному, или каноническому, праву, является вопрос относительно его сущности или природы. Какие по своему существу и природе те нормы, из которых слагается и на которые опирается вся структура церковного устройства и жизни Церкви в мире? Вытекают ли они из существа Церкви, основанной Иисусом Христом, даны Им Самим и Апостолами, по крайней мере в своих принципах, или же церковные каноны просто плод человеческого мышления?

Проф. Заозерский на такие вопросы дает вполне положительный ответ: Церковь, как божественное установление, есть, в свою очередь, такой орган, который является носителем божественного права, а церковные каноны охраняют и защищают чистоту Церкви: «Да не преступают правил отцов, да не вкрадывается под видом священнодействия надменность мирской власти, и да не утратим той свободы быть «сыном Божиим» (Гал. 4:5, 6). В силу сыновства и любви, верующие получают «власть быть чадом Божиим» (Ин. 1:12) В ____ союзе богосыновства, говорит Заозерский, и лежит глубокое таинственное основание, на которое опирается все здание Церкви, к которому человечество призывается и в которой открывается Христом, апостолами и их преемниками возможность спасения до скончания века.

Призвание и вступление в Церковь требует исполнения условий для пребывания в союзе верных. Это благодатное право сыновства его таинственный, мистический базис церковного союза или общения, церковная дисциплина есть его внешняя связь, его право.¹²12

Крещение рождает человека в новую жизнь, превращает раба в сына Божия. Условия приобретения благодатного права сыновства – это путь соблюдения заповедей церковной дисциплины, исполнение которой связывает каждого члена братскими узами общения с прочими членами Церкви.

Каково отношение Церкви к каноническому праву? Это то право которое обнаружило себя в век жизни Христа и апостолов, которое продолжало развиваться в последующие века Вселенских и Поместных соборов и которое навсегда отпечаталось в каноническом законе Вселенской Церкви¹³13.

Церковное, или каноническое, право должно, конечно, соответствовать внутреннему существу и жизненному назначению самой Церкви. Нет и не может быть никакого принуждения к вступлению в церковь. Но кто уже принадлежит к Ней, тому необходимо подчиняться ее законам, так как они основаны на положительной божественной воле, благодаря которой члены Церкви достигают цели, т. е. спасения, открытой для них в самой Церкви. Отсюда очевидно, что в церковном праве, в отличие от светского, момент внутреннего принуждения и внутренней личной свободы вполне совпадают.

Здесь наглядно выражается существенное свойство Церковного права: обязательная сила его норм для членов Церкви утверждается на божественном, а не на человеческом авторитете. Государство может только в своей сфере признавать или не признавать действительность церковного права. Но для члена Церкви эти нормы остаются обязательными и без государственных санкций, так как внутреннее церковное право, то, которое определяет чисто церковные отношения, есть право самой Церкви, а не государства. Церковь, сообразно своему существу, обнимает человека по религиозному принципу, и Церковь не может быть государством в государстве, так как при всех возможных Церкви и государства, Церковь всегда остается « царством не от мира сего» (Ин. 18:36), преследующим свои цели, которые не доступны государству.

Церковь выводит свое право из положительных откровений божественной воли и на ней же утверждает обязательную силу своих собственных предписаний. Таким образом, первооснования церковного права остаются неизменными на все времена для всей Церкви. Так становится вполне очевидным, что церковное право есть особенная, самостоятельная ветвь права, которую нельзя отнести ни к частному, ни к праву публичному, ни к государственному, объединяя с ними только в высшем понятии о праве вообще.

Все церковные законы имеют одну и ту же принудительную силу, не внешнюю, физическую, а внутреннюю, нравственную.

«Церковный закон, – по словам И.С. Бердникова, – силен авторитетом своего Законодателя, чувством благоговения к нему тех, кто желает жить по Его уставам. Для верующего во Христа, для преданного сына Церкви не может быть лучшего побуждения, чем быть верным в святость церковных уставов»¹⁴14

Проф. Остроумов соглашается с Бердниковым6 «Свободное определение для себя цели, какую преследует Церковь, есть вместе и свободное избрание средств для ее достижения, т. е. свободное подчинение церковным порядкам»¹⁵15

Верным хранителем церковного права служит Свящ. Предание, №под которым разумеется не один только внешний способ передачи правил из века в век, но преемственное неизменное сохранение в Церкви основных начал церковного права»¹⁶16.

Из других богословских наук церковное право тесно связано с догматическим богословием, из которого оно заимствует учение о сущности Церкви, о ее целях и средствах; из нравственного богословия берет истины христианской морали; церковная история знакомит с фактами, под влиянием которых была образована каноническая система.

Епископ Иоанн показывает разницу между церковными и нравственными законами:

«Хотя те и другие законы имеют одно происхождение, один дух, одну цель – духовное совершенство и спасение людей, но различие между ними в том, что Нравственные законы заключают в себе общие правила христианской морали, т. е. нравственной жизни. Церковные определяют устройство духовного общества (Церковь на точных положительных началах, или особенных правилах, обязанностях, где верующие живут как члены видимого, духовного союза веры (Церкви), в котором они обязываются блюсти <…> единство и следовать его определенным правилам. Нравственные законы одинаковы у всех христиан, а Церковные различны в разных христианских обществах»¹⁷17.

Чтобы понять жизненное значение и смысл правил, необходимо знать их генетическое происхождение. Наилучшем методом исследования и изложения канонического права стал метод исторически догматический. Этот метод восходит к источниковым началам церковных правил, ко времени их исторического развития в определенное время когда под действием местных, политических, национальных влияний они приобрели свою настоящую форму. Проф. А. Павлов так описывает исторически-догматический метод в изучении основ церковного права:

«В этом генетическом процессе право Церкви предстанет перед нами, как живое, в своем жизненном росте, со своим собственным характером. Следя за этим процессом, мы обязаны постоянно иметь в виду связь церковного права с самым существом Церкви, с догматическими основами церковных институтов. Эти основания должны служить пробой для положительного права. С точки зрения этих оснований открывается, что составляет существенное зерно каждого церковного института или канона, и что есть только внешняя его оболочка, изменяющаяся со временем и не требующая одного постоянного и твердого вида. Такой исторический и вместе рациональный метод ясно покажет нам, что следует признавать в праве Церкви существенным и неизменяемым, и что случайным и несущественным. Это нам покажет, как далеко может идти в церковных преобразованиях, не касаясь существа Церкви и не колебля оснований ее права»¹⁸18

«Что касается до материальных принципов метода изучения церковного права, – говорит проф. М. Остроумов, – то ясно, что оно должно исходить не из каких-нибудь умозрительных оснований, a priori, а из положительных принципов, из которых развила церковное право в истории до наших дней сама Церковь. Эти принципы должны вытекать из руководящей идеи Церкви, как она дана сознанию Церкви Самим ее Основателем и Главою Иисусом Христом. Следовательно, последним основанием церковного права должна быть Его Божественная воля, открытая сознанию Церкви и руководящая этим сознанием в его правовой деятельности. Таким образом, объяснительным принципом изучения церковного права должен быть принцип самой Церкви, так что оно должно быть изучаемо не иначе, как сточки зрения самой Церкви, с точки зрения ее собственного правосознания»¹⁹19.

Проф. И. Бердников также предлагает метод как исторический, так и генетический для изучения церковного права:

«Посредством этого метода мы знакомимся не только с настоящим состоянием того или другого церковного института, но и его историей в генетическом развитии. История генезиса известного церковного института дает нам ключ к пониманию и надлежащей оценке его настоящего состояния. С другой стороны, изучение форм его исторического бытия выясняет нам идею изучаемого института, дает нам понять, что в нем существенное, и что преходящее, привнесенное историческими обстоятельствами»²⁰20.

Используя такой исторически-догматический метод обработки церковного права, наука тем самым способствует его применению в практической жизни, пролагая путь церковной власти к нужному материалу для обновления и развития законодательства в каждой поместной Церкви.

Поскольку план курса церковного права, его система может быть отстроена только из собственных источников, то необходимым условием для каждой системы служит обзор этих источников: следует показать их различные виды и относительное достоинство, а также показать их историю как источника права в древней истории. Система церковного права рассматривает вопросы, связанные с внешним устройством Церкви и церковного управления, а также вопрос отношения Церкви к государству.

Из того факта, что Церковь как божественное учреждение существует на земле для спасения верующих, необходимо следует понятие, что первоисточником и основным законом, определяющим ее устройство и деятельность, служит божественная воля ее Основателя, Господа Иисуса Христа. Но и сама Церковь, как живой организм, поставленный в условия человеческой жизни, уполномочена, получив власть от своего Главы, развивать свое право сообразно с потребностью времени и места.

Божественное право, которое относится к самой сущности Церкви и которое составляет начальные основы ее управления, структуры и деятельности, необходимо для Церкви во все времена и поэтому имеет характер неизменности. Источниками божественного права служат книги Священного Писания, в которых содержаться непосредственные откровения божественной воли. На первом плане стоят, конечно, правила, данные Церкви Самим ее Основателем или от Его имени – Апостолами, которым была дана божественная власть продолжать дело устройства Церкви²¹21.

Однако сам факт нахождения в книгах Священного Писания тех или иных правил еще не решает вопроса о присущем им характере божественного неизменного права, говорит проф. Павлов. Пример (1Тим. 3:2): «подобает епископу быть единой жены мужу». Канон 12-го Вселен. собора требует, чтобы епископ был безбрачен. Какой же критерий для безопасного суждения о том, что из правил, находящихся в Свящ. Писании, принадлежит к божественному праву? Таким критерием может служить только ясно выраженное сознание Вселенской Церкви, что известное правило или установление может иметь свой источник в божественной воле и относится к самой сущности Церкви, а не есть только предписание, вызванное исключительно обстоятельствами ранней Церкви.

Поэтому необходим и другой источник для познания норм божественного права, именно Священное Предание:

«Под именем Священного Предания понимается совокупность правил церковной веры и жизни, полученных Церковью от тех же богодухновенных авторитетов, от которых Церковь имеет и Священное Писание, но переданных не в письменной форме, а словесно (устно) или непосредственно в апостольских установлениях»²²22.

Имеют ли постановления Священного Предания характер норм божественного права, решает авторитет власти Вселенской Церкви. Что она изначально и непрерывно соблюдала как несомненно апостольское предание, как необходимый закон своей жизни, то бесспорно должно быть отнесено к божественному праву совместно с подобными нормами, которые содержатся в Священном Писании.

О содержании всей совокупности божественного права Церкви можно сказать следующее:

1. Церковь есть непосредственно божественное учреждение, имеющее цель осуществить в роде человеческом восстановление падшего человека и соединить его с Богом. И Церковь имеет на это божественное право.

2. Как видимое общество верующих во Христа в видимой человеческой жизни, Церковь имеет нужду в определенном внешнем порядке своей земной жизни. И Церковь уполномочена своим Основателем устанавливать этот порядок, сообразно своему существу и назначению, и охранять его от всяких нарушений со стороны частного произвола.

3. Церковь была основана на все времена и для всего человечества. Однако усилия ее внешней жизни не всегда и не везде одни и те же. Поэтому Церковь при осуществлении своей задачи имеет нужду, а, следовательно, и право, изменять формы своего внешнего порядка и дисциплины, поскольку этот порядок не связан с самим существом Церкви.

4. Церковь как видимое общество, живя в обыкновенных человеческих условиях, имеет нужду и в материальных средствах для осуществления своих целей спасения рода человеческого.

5. Основатель Церкви, Иисус Христос, дал своей Церкви только основные черты ее устройства и общую власть действовать в мире сообразно своему назначению. Поэтому нормы божественного права служат только основаниями, критериями и высшими началами церковного права, которое никак не может противоречить положительному церковному праву, созданному самой Церковью.

Церковные законы формулируются в виде правил, канонов, которые должны убеждать и наставлять, т. е. действовать на волю и совесть человека, а не как принудительные законы.

В Церкви существует и обычное право, которым называется такой образ действий, законодательная сила которого утверждается не на прямом предписании закона, а на общем убеждении в том, что в известных случаях необходимо придерживаться того, а не иного образа действия. В Церкви «обычай» наряду с «канонами» часто употребляется²³23.

Все законы церковные исходят от богоустановленной власти для положительных целей спасения верующих. Церковное право составляют:

1. Правила божественного происхождения.

2. Правила Апостольского происхождения.

3. Правила собственно церковные, исходящие от самой Церкви.

Все эти правила, в совокупности, составляют общее каноническое право Церкви. «Божественное право, как его основание, Апостольское, как его раскрытие и утверждение, церковное, как его распространение и ограждение»²⁴24.

Так правила разделяются по своему происхождению, но они не разделяются в своем основании, которое для всех правил есть одно, общее: божественное слово, полномочия апостолам и через них Церкви для исполнения святой божественной воли. Каноны богодуховенны.

Другое начало для церковного законодательства, начало основное, руководственное, неуклонное – это следование Свящ. Преданию Православной Церкви. Преданием должно объяснять места Свящ. Писания, имеющие отношение к церковному праву. В Предании должно находить объяснение церковных прав, законов и учреждений, их оснований, смысла и силы; по Преданию проверять несхожесть в обычаях и установлениях, в Предании искать решение важнейших вопросов канонических, возникающих в церковной практике²⁵25.

Со времени признания христианства в Римской империи при императоре Константине Великом господствующей религией начинается новый период развития церковного права. Это был период образования общецерковного или вселенского канонического права. Тогда Церковь, находясь под покровительством государства, могла свободно заниматься развитием и устройством своего внутреннего порядка и дисциплины. Главным органом развития церковного права стали соборы, сначала в каждой церковной области (митрополии), а затем соборы Вселенские. Это были чрезвычайные соборы, на которые по приглашению императора (теперь уже христианского) являлись представители всех поместных Церквей и который поэтому получил название Вселенский (Экуменический) собор. Эти соборы обыкновенно созывались по поводу возникновения в Церкви ересей, для их осуждения и установления общецерковной веры. Таких Вселенских соборов было семь:

1. Никейский (325).

2. Константинопольский (381).

3. Ефесский (431).

4. Халкидонский (451).

5. Константинопольский (553).

6. Константинопольский (680) Трулльский («Пято-Шестой») (692).

7. Никейский (787).

Что касается Пятого и Шестого Вселенских Соборов, то они издали только догматические определения, но не занимались каноническими или дисциплинарными вопросами. Поэтому в 691 году в Константинополе был созван в дополнение к V и VΙ Вселенским, собор, называемый Трулльским, по месту своих заседаний в дворцовом зале.

На Трулльском соборе был составлен канонический Кодекс правил для всей Православной Церкви, который был изложен во 2-ом правиле собора. В этот Кодекс вошли принятые всей Вселенной Церковью следующие каноны: Правила святых Апостолов; Правила семи Вселенских соборов; Правила восьми Поместных соборов; Правила Святых Отец²⁶26.

Во времена патриарха Фотия было созвано два собора, каноны которых были причислены к каноническому сборнику Вселенской Церкви: Двукратный собор в 861 году и собор в Храме св. Софии в 879 году.

Первый сборник церковных правил принадлежит Иоанну Схоластику, патриарху Константинополя (557). Это был систематический свод общепризнанных церковных правил, разделенных на 50 титулов. Этот сборник состоял из Апостольских правил, канонов четырех Вселенских соборов, шести Поместных соборов и двух канонических посланий св. Василия Великого. Еще до Трулльского собора появился сборник Синтагма в 14 титулов. Эти два сборника – свод Иоанна Схоластика и Синтагма 14 титулов – вошли в общее употребление всей Церкви. В 691–692 на Трулльском соборе (Правило 2) состав этих сборников был официально утвержден как канонический кодекс Вселенской Церкви. С прибавлением в этому Кодексу канонов «Пято-Шестого» (Трулльского), седьмого Вселенского и двух соборов при патриархе Фотии канонический кодекс Вселенской Церкви был оформлен и он существует в Церкви до настоящего времени.

Со времени императора Константина государство параллельно Церкви принимало свои законы (номос), относящиеся к церковной жизни в Римской империи. Таким образом, влияние государства на церковные дела постоянно возрастало, оказывая на Церковь все большее и большее внимание. Поэтому в VΙ веке пришли к мысли составить из канонических правил и государственных законов о Церкви одно целое, один церковный кодекс. Так возник в восточной Церкви сборник специального содержания, получивший название Номоканона. Редакцию самого знаменитого Номоканона в 14 титулов обычно приписывают патриарху Фотию (883).

С эпохи издания Фотиева Номоканона, а затем и с разделением Церквей в 1051 году развитие общего, вселенского церковного права если не совсем остановилось, то весьма замедлилось. Собор в храме св. Софии в 879 году был последним, правила которого были внесены в канонический кодекс Вселенской Церкви. Да и сами Вселенские соборы прекратились. Их место заняли постоянные синоды поместных Церквей по 34 Апостольскому канону. Главным стал «домашний синод» при кафедре Константинопольского патриарха. Поскольку этому времени другие три восточные патриарха уже не входили в состав Византийской империи, а находились под властью мусульманских властей, то патриарх Константинопольский сделался фактический главою всей восточной Церкви. Патриарший синод и стал главным органом церковного законодательства на православном Востоке. Проф. А. Павлов говорит:

«В среде византийской иерархии и всего византийского православного общества установился теперь такой взгляд, что число Вселенских соборов остановилось на числе «семи», уже бывших, и что дальнейшая задача Церкви относительно веры и дисциплины состоит в верном и неизменном хранении того, что передано было древней Вселенской Церковью»²⁷27

К концу XΙΙ века сама церковная жизнь потребовала пересмотра церковного права. К этому времени церковное право во многих отношениях было уже не то, что прежде. Поэтому появилась потребность установить отношение древних церковных канонов и законов, содержащихся в Номоканоне патриарха Фотия к современному порядку жизни Церкви и общества. Эти потребности и старались удовлетворить толкования Синтагмы и Номоканона трех авторитетных греческих канонистов: Алексия Аристида, Иоанна Зонары и Феодора Вальсамона.

Алексий Аристид, хартафилакс (секретарь) церкви св. Софии, составил в 1130 году краткое толкование канонического сборника. Метод его толкования был строго догматический, объясняя буквальный смысл канонов.

Более сложную задачу выполнил секретарь императора, потом монах, Иоанн Зонара, который в XΙΙ веке взял на себя труд написать толкование полного текста канонов. У Зонары на первом месте стоят правила Вселенских соборов, а на втором – правила Поместных соборов, на третьем – правила св. Отцов. Метод его толкования был троякий: исторический, догматический и практический. Правила Вселенских соборов имеют у Зонары перевес над Поместными соборами и правилами св. Отцов. Замечательно, что Зонара при равенстве авторитетов на то же правило отдавал предпочтение канону, который был «более человеколюбивым». Зонара не стеснялся осуждать тех, кто пренебрегает канонами (канон 3, 4 Всел.).

Последним по времени (умер в XΙΙΙ веке), но самым авторитетным канонистом был

Феодор Вальсамон, который был поставлен антиохийским патриархом. Вальсамон в толковании канонов во многом следует Зонаре. Он оригинален в тех случаях, когда требовалось установить отношения канонов с гражданскими законами, всегда будучи апологетом церковного права.

«Толкования Аристида, Зонары и Вальсамона приняты церковной властью, как необходимое руководство для правильного понимания и приложения к современной практике древних церковных канонов. Эти толкования сделались как бы необходимою принадлежностью канонического кодекса Православной Церкви»²⁸28. Нередко и в наше время для руководства по каноническому праву приводят текст толкований вместо текста самих канонов.

Завоевание Константинополя турками в 1453 году и падение Византийской империи ничего не изменили в состоянии церковного права у православных народов. Поместные Церкви продолжали существовать на фундаменте канонического строя, созданного в периоды установления канонического порядка Вселенской Церкви.

Первое и важнейшее место в ряду полномочий церковной власти занимает право законодательства по делам церковного строя. После верховного законоположника Церкви Иисуса Христа, законодателями стали апостолы. От апостолов законодательная власть была наследована и сохранена в Церкви непрерывной преемственностью соборного епископата.

Неизменный принцип церковного строя заключается в том, что право законодательства во Вселенской Церкви принадлежит власти соборной, так как в деяниях Вселенских соборов мы видим действие всей соборной Церкви.

Относительно границ законодательной власти в Церкви еп. Иоанн говорит так: «Основное законоположение Православной Церкви установлено на основании, положенном Иисусом Христом, апостолами, Вселенскими и поместными соборами и святыми отцами, должно быть неизменным для всех последующих законоположений в Церкви, они должны служить основою, образцом, пределом».²⁹29

Истина дана Церкви, и эта истина всегда открывается в Церкви – догматически и канонически, говорит протопресвитер Н. Афанасьев.

Канонические нормы и основные принципы церковного устройства были даны сразу и на все времена в догматическом учении о Церкви. Они поэтому не только предваряют каноническое творчество, но и являются его основой и предпосылкой. Так содержание догматического учения о Церкви определяет содержание канонического права, а канонический стой Церкви есть как бы внешнее закрепление догматического учения о Церкви. Назначение канонов как церковных предписаний – способствовать тому чтобы церковная жизнь по возможности ближе воплощала догматическое учение о Церкви³⁰30.

Каноническое устройство Церкви может быть разнообразным, и это разнообразие законно и даже необходимо, но лишь до тех пор, пока оно не касается неизменной сущности Церкви.

Проф. Болотов, говоря о каноническом строе Церкви, пишет, что «каноничность» обычно понимается, как согласие с позднейшей практикой Константинопольской Церкви. Но этому «каноническому» предшествовал другой, древний стой иного типа. Вообще в древности не было единства форм церковного управления³¹31.

Всякая форма церковного стоя законна (канонична), поскольку на ней лежит правильное догматическое учение о Церкви, поскольку догматическое учение о Церкви воплощается в каноническом устройстве, как мы видим в статье «О каноническом строе»³²32.

В канонах Вселенских соборов фактически описана практика церковного строя Константинопольской патриархии. Но в Поместных соборах воспроизводится практика церковного устройства тех местностей, которые лежат вне сферы Константинопольского влияния. Так канонический строй, как он созидался в канонах, не единообразен, но многообразен.

Общий митрополичий строй не препятствовал некоторым митрополитам приобретать заметное положение среди других митрополитов. Это показано в 6 правиле 1 Всел. Собора, который утвердил преимущества Римского, Александрийского, Антиохийского епископов согласно «древним обычаям».

Очевидно, что «каноническое» не есть исключительно Константинопольское, ни Александрийское, ни Антиохийское, ни Русское, и это потому, что несмотря на отличия церковного устройства, все эти устройства надо считать каноническими, так как в Православной Церкви все было учреждено с самого начала Самим Иисусом Христом, организовано апостолами и утверждено, как «канонический строй» самой Церковью на основании следующих принципов:

Во-первых, Церковью во все времена управлял и в каждый данный момент управляет, по апостольской преемственности, вселенский епископат in corpora, т. е. все правящие епископы, связанные непрерывной преемственностью рукоположения и передачи полномочий от самих апостолов. Без преемственной иерархии не может быть «совершения святых и созидания тела Христовой Церкви».

Во-вторых, вселенский епископат организуется в местную иерархию (поместную церковь), которая возглавляет Автокефальные Церкви, как органы Церкви Вселенской.

В-третьих, какова бы ни была церковная организация правящих епископов автокефальных Церквей (Митрополия, Патриархия, Синод), глава Церкви не должен уклоняться от соборного начала (Ап. пр. 34) и переходить в единоличное управление, ибо весь епископат, правящий во всей вселенной, есть собор, соединенный связью рукоположения³³33.

Под влиянием разных исторических условий Православная Церковь выработала основные формы церковного устройства:

1. Первоначальный или апостольский период, который имел более простой образ управления. Каждая поместная Церковь (епархия) имела своего епископа, которому было получено апостольской преемственностью ее управление.

2. В первые три века Церковь управлялась так, как Христос передал Свою Церковь управлять Апостолам, и не единолично, а соборно.

3. Митрополичье управление в ΙΙΙ-ΙV веке. Епископ главного города (митрополии) провинции получает власть над всеми епископами.

4. Патриаршее управление с V века, которое продолжается, до настоящего времени.

Все эти формы церковного строя были и есть каноничны, так как воплощают в себе все три канонических принципа: соборность епископата вселенского, соборность епископата поместного, соборность управления Церковью³⁴34.

Вопреки западному монархическому строю, восточная Православная Церковь выставила начала соборности. По догматическому и каноническому учению Церкви соборная власть принадлежит всей Церкви, всему церковному Телу. Соборность есть выражение внутренней жизни самого церковного общества, полноты живущего в ней Святого Духа.

По учению Церкви, одному лицу не может принадлежать законодательная власть в целой Церкви, на какой бы высокой ступени иерархической лестницы не стояло это лицо. Ни одно лицо не может так возноситься над всей церковной общиной, чтобы всей Церкви предписывать от себя законы, которые требуют чистота и святость Церкви.

Соборы в Церкви, говорит еп. Сильвестр, представляют постоянно существующее явление. Соборы апостольские положили начало всему соборному принципу:

1. Избрание апостола Матфия (Деян. 1:16–25);

2. Избрание и посвящение диаконов (Деян. 6:2–6);

3. Собор Иерусалимский (Деян. 15);

4. Соборы ΙΙ и ΙΙΙ века в поместных Церквах собирались для разрешения вопросов веры и дисциплины часто и регулярно.

Еп. Сильвестр говорит, что в основе осознания Церковью важности и необходимости соборов лежала мысль:

«...что верным и надежным хранителем и проводником божественной истины может быть человеческое сознание только тогда, когда оно бывает чисто, бескорыстно и отрешено от всего личного, эгоистического. В виду этого и признавались Церковью соборы необходимыми, чтобы истина божественная была поставлена выше всего личного и корыстного, но в единении и согласии всех под водительством Святого Духа по формуле изволися Святому Духу и нам (Деян. 15:28). Такое единство церковного народа и называется соборным, по апостольским канонам 76, 34, 32»³⁵35.

Епископ Иоанн Смоленский так понимает образ канонического строя Православной Церкви:

«Обозревая всю Православную Церковь в ее вселенском составе, мы не видим, чтобы одно какое-либо лицо начальствовало в целой Церкви, не видим и того, чтобы одна какая-либо одна из поместных церквей управляла всеми другими. Наоборот, видим, что церкви православные под различными формами своего местного управления самостоятельно управляются, но при этом соблюдают единство веры, духовный союз священноначалия, единение духа и общение между собой в делах общего церковного управления.

Таким соборным принципом сохраняется единая в целом мире православная, кафолическая и апостольская Церковь и определяется образ ее вселенского управления, именно: Церковь Вселенская под своим невидимым главою Христом управляется общим союзом церквей православных, поместных и совокупной властью всех пастырей и учителей православных на основании общих правил апостольских, соборов и отеческих³⁶36.

Каноны церковные защищают независимость иерархии одной поместной церкви от другой: (Ι Всел. пр. 6; ΙΙ Всел. пр. 2; ΙΙΙ Всел. пр.8). Защищают каноны и преимущества некоторых церквей (Ι Всел. пр. 7; ΙΙ Всел. пр. 3; ΙV Всел. пр. 28; VΙ Всел. пр. 36).

Материалы к настоящему разделу заимствованы из следующих трудов:

Павлов А.С. Курс Церковного права. Сергиев Посад 1902;

Епископ Иоанн Смоленский. Опыт Курса Церковного Законоведения. СПб. 1851;

Соколов Н.К. Из Лекций по Церковному Праву. Москва.1874;

Суворов Н. Учебник Церковного Права. Москва. 1914;

Лашкарев П. Право Церковное. Киев. 1889;

Горчаков М.И. Церковное Право. СПб. 1909;

Бердников И.С. Краткий Курс Церковного Права. Казань. 1903;

Остроумов М. Введение в Православное Церковное Право. Харьков. 1893;

Епископ Никодим. Правила Православной Церкви с толкованиями. СПб. 1911;

Заозерский Н. О Сущности Церковного Права // Богословский Вестник. 1909 г. (Первое примечание).