Часть 2. Ранние формы религии и религии политеизма

В результате изучения материалов части студент должен:

знать

• особенности мифологической религиозности;

• мифологию и пантеон древних религий германских и славянских племён;

• основные сюжеты древних мифологий;

• основные исторические религии народов Востока, их связь с национальными и языковыми культурами;

• основные положения концепции двоеверия в религиозной истории Руси;

уметь

• классифицировать мифы на основании их содержания и сюжета;

• выделять мифологемы в мифологических текстах различных религий;

• типологизировать политеистические религии, опираясь на религиоведческую методологию;

• определять специфику влияния национальных религий на культуру;

владеть

• вероучительной и ритуальной лексикой политистических религий;

• сформированным представлением об основных путях развития политеистических религий;

• способностями к интерпретации перехода от мифологем к теологемам в процессе эволюции религий;

• различными подходами к классификации политеистических религий;

• основами исторического метода анализа религиозных явлений.

Решение вопроса о происхождении религии очень сложно из–за большой временной отдалённости того периода, когда это произошло. Оставшиеся данные, по которым можно было бы восстановить этот процесс, скудны и допускают разную интерпретацию.

В целом теории происхождения религии можно разделить на несколько крупных групп:

– теории откровения (наиболее близкие теологическому видению), предполагающие, что религия возникла по воле божества как его установление;

– теории внутреннего религиозного чувства; полагают что инициатива в установлении связи с запредельным принадлежит человеку, движимому изначальной религиозной потребностью;

– гносеологические теории; предполагают источником религии тот или иной недостаток знания и стремление его восполнить;

– игровые, полагающие, что религия возникает в процессе свободной игровой деятельности;

– социальные, перемещающие причины появления религии в область общественных отношений (при этом религия может признаваться и временным явлением, и присущим любому обществу в принципе);

– биолого–психологизаторские, полагающие причины в тех или иных психобиологических явлениях.

Ранние, древнейшие формы религии тесно связаны с мифом и магией.

В современной научной мысли существует несколько взаимосвязанных подходов к определению мифологии. Мифология (от греч. мифос – предание, сказание и логос – учение) может быть понята как:

– система священного знания народов, этнических и социальных групп, основанная на традиционных преданиях, отличающаяся метафоричностью и верой в чудесное;

– система священных знаний, объясняющих происхождение человека, мира, богов и общества;

– священные рассказы, входящие в состав различных религиозных верований (относительно которых обычно бытует мнение об их исторической недостоверности);

– специфический тип мышления;

– научная дисциплина, изучающая генезис, сущность, структуру мифов.

Миф – это сказание особого рода, особые логические конструкции, построенные по специфическим мифологическим схемам (логика мифа), воспринимаемые как абсолютно истинные. По своей сути он – подлинное знание того, что существует на самом деле. В то же время одни, живущие в сфере мифологического пространства, считают его истиной, для других, находящихся вне сферы этого пространства, – это вымысел. Характерной чертой мифа считается его недоступность рациональной критике, внерациональность (что не обязательно означает его ложность).

Миф – наиболее ранний и очень стойкий феномен человеческой культуры, существующий до наших дней и являющийся непременным атрибутом любой, даже самой высокоразвитой культуры. В историческом плане первичной формой человеческой культуры является именно мифология. Она послужила начальной питательной средой для возникновения таких форм духовной жизни, как религия, искусство, философия, наука.

В обыденном представлении миф – это вымысел, сказка, фантазия. Но и многие наши представления о мире (включая самого человека и общество) носят мифологический характер, мы живём в мире, насыщенном мифами, не замечая этого и не распознавая мифологическую природу многих наших мировоззренческих установок и вытекающих из них действий.

Можно выделить несколько основных функций мифа, актуальных для всех типов мифологий, как древних, так и настоящих.

Миф как способ коммуникации. По мнению Э. Кассирера (1874–1945), миф сопровождает человека всегда, в любую эпоху. Он посредник между человеком и реальностью, своего рода познавательная «призма», позволяющая человеку воспринимать реальность в той или иной форме, вырабатывать собственное отношение к ней. Благодаря мифу возможна коммуникация с внешним миром. По мнению Р. Барта, миф – это прежде всего слово, поэтому мифом может быть все, что связано с дискурсом, развёртыванием некоторого связного и осмысленного речения при помощи слов. Миф обладает преобразующей силой, творит реальность и сам является ею. По мнению одного из крупнейших отечественных исследователей мифологии А. Ф. Лосева (1893–1988), любая неодушевлённая вещь или явление, рассматриваемая как часть живого человеческого опыта, по своему существу мифична.

Миф как способ «конструирования» человека. По мнению М. К. Мамардашвили (1930–1990), человек – искусственное существо, рождаемое культурой, куда относятся также магия, ритуала и миф. Они не являются ни теориями, ни представлениями о мире, это в первую очередь способы «конструирования» человека из природного материала, своеобразные «лекала». Миф, таким образом, является средством структурирования мировоззрения человека по мере его движения от природного состояния к цивилизованному.

Миф как способ управления человеком. Формирование мировоззрения человека предполагает формирование его внутреннего мироощущения и специфической картины мира. Миф программирует и определяет, детерминирует внутренний мир человека, управляет им, помещая его в особую мифологическую реальность. В этой связи уместным является вопрос о существовании «объективной реальности»: насколько объективны наши представления о ней, не является ли объективная реальность мифологической картиной мира, родившейся в результате мифологической интерпретации нами действительности, насколько можно отодвинуть такую «завесу мифа»?

Миф как тип мышления и вид сознания. Мифологическое мышление – разновидность мыслительной деятельности, наиболее архаичная форма осмысления действительности. В нем синкретически объединяются верования, эмоциональные отношения к миру, эмпирические знания. В его основе лежит эмоционально–чувственное восприятие действительности, основанное на образности, обобщении, низком уровне абстракции (в частности, выявление причинно–следственных связей, того, где они наличествуют, а где – нет). Это мышление коллективно, поскольку индивидуальное сознание не выделено из группового.

Привычные модели взаимодействий людей и их групп проецируются на внешний мир, происходит его антропоморфизация (наделение человеческими индивидуальными или групповыми качествами) и аниматизация (наделение природы душой и возникновение соответствующего верования). Наделение антропоморфной, подобной человеческой, психологией делало необходимыми регулярные умилостивительные ритуалы, например, в Карфагене существовал культ Ваала, в жертву которому приносили детей (см. рис. 40).

Это свойство мифологического мышления, по мнению многих представителей классического религиоведения, ведёт к возникновению анимизма – веры в существование души и духов, одушевлённость всех объектов и предметов окружающего мира, т.е. одной из ранних форм религии (его следует отличать от философского панпсихизма – сознательно выбранного убеждения в одушевлённости мира; такие взгляды были характерны и для естественных наук на определенных этапах их развития, в том числе в XVIII–XIX вв.). Одновременно на человеческий коллектив проецируются характеристики внешнего мира, поскольку мифологическое сознание аморфно, не проводит жёстких границ между миром и человеком и не устанавливает чётких иерархий вещей и существ: зооморфизм (наделение характеристиками животных, отождествление с ними), фитоморфизм (наделение характеристиками растительного мира) и т.д. Этим свойством мифологического мышления было принято объяснять появление ещё одной ранней формы религии, тотемизма – веры в родственную связь человека и его рода с предметом окружающего мира, в происхождение человека и группы от природных «предков», обычно животных и растений (см. рис. 32).

В мифологическом мышлении не соблюдаются привычные цивилизованному человеку логические законы, могут совмещаться взаимоисключающие взгляды, отсутствуют проверенные причинно–следственные связи (они остаются в весьма специфическом и алогичном виде), суть вещи подменяется её происхождением, событиям приписывается обязательная целенаправленность (в мифе все связано со всем). Например, не учитывается возможность ошибки «после этого – не значит вследствие этого», когда из–за смежности явлений в пространстве и времени делается вывод об их причинно–следственной связи, что можно наблюдать в обиходной повседневности как типичный остаток мифологического мышления.

Одним из характерных принципов мифологического мышления является «закон сопричастности». По мнению Л. Леви–Брюля (1857–1939), сопричастность – особое мистическое единство, или связь вещей. Все предметы, явления и свойства окружающего мира, в том числе человек и человеческий коллектив, связаны друг с другом. Потому изменения, происходящие, например, с одним предметом, могут воздействовать как непредсказуемо, так и целенаправленно на любые иные. Сопричастность легко видят там, где есть внешнее сходство вещей, их соприкосновение, последовательность друг за другом во времени, т.е. имеет место мифологическая аналогия (именно она продуцирует огромное количество суеверий и у современного человека).

Так, изображение животного или человека было связано с оригиналом, и воздействуя на первое, можно было оказать воздействие и на второе. Это свойство мифологического мышления ведёт к появлению магии (действий, направленных на достижение определенных целей сверхъестественным путём через опосредованное действие на предмет через связанные с ним иные предметы–посредники), обильно существующей и ныне. Так же обычно объясняют и возникновение фетишизма (веры в сверхъестественные свойства каких–либо материальных объектов, способных приносить пользу и оказывать покровительство человеку и коллективу) – ещё одной ранней формы религии.

Мифологическое мышление, как правило, строится на двоичных (бинарных) оппозициях (противопоставлениях). Важнейшими из них являются те, которые относятся к пространственному делению мира, особенно вертикальному («верх – низ», «небо – земля»). Значимой является оппозиция «свой – чужой», на основе которой происходило сплочение группы, образование родовых, племенных и иных сообществ, осознание принадлежности к группе и её противопоставление другим группам и миру вообще. В окружающем мире выделялось «своё» и «чужое» пространство, последнее часто выступало источником опасности. При этом такое членение мира обычно было нечётким, границы оказывались размытыми. Из этого проистекают:

– ряд особых страхов. Особенно перед умершими, так как мир умерших и мир живых чётко не разделены, умершие могут свободно возвращаться назад и даже увлекать живых в свой мир (часто располагавшийся «внизу»);

– неразличение персональных (личностных) и имперсональных сущностей. Отсюда и современные представления о природе и её стихиях как неких личностях («закликание» стихий, молитвы Матери–Земле), о смерти как о личном и разумном существе, коварно охотящемся на людей, от которого надо бегать и защищаться;

– нечёткость картины творения, равно как и эсхатологических перспектив.

Мифология представляет причудливые объяснения происхождения мира, где нет творца, целенаправленно мир творящего и отличающегося от мира принципиально.

В современном обществе миф формирует обыденное сознание – способ осознания людьми своего опыта повседневной жизни. Его основная функция – адаптация человека к условиям жизни и окружающей реальности, прежде всего попытка объяснить непонятное, пусть и несостоятельная с критической точки зрения (миф вообще труднодостижим для критики; чтобы она стала эффективной, человек должен для начала усомниться в мифе, допустить возможность его проверки и отбрасывания; отсюда и всем известные трудности переубеждения людей на бытовом уровне, порой превышающие сложности чисто научных споров).

Уже из работ Э. Кассирера проистекает традиция символической трактовки мифа. В таком случае ритуал и миф являются первичными формами выражения символического. По мнению В. Н. Топорова, для мифа нужна среда вербального языка, а для ритуала достаточно и невербальной, границы использования слова его не сдерживают ⁶⁸. Он прекрасно выражается, например, в танце. Отсюда делается вывод о первичности ритуала по отношению к мифу.

По мнению отечественного исследователя С. Ю. Неклюдова, язык мифа обладает большой возможностью символизации (мир символов по своим значениям в высшей степени мифологичен). Но само мифологическое повествование конкретно и передаёт свои обобщения через образы предметного мира ⁶⁹. Из этого следует, что миф в принципе асимволичен, символ восходит к нему как к типу мышления, а не как к жанру, например литературы. Можно предположить, что миф – система вербальной интерпретации и легитимизации уже существующих ритуальных действий, когда они объясняются как правильные, эффективные, допустимые и даже должные. Использование в нем символики сведено до минимума с совершенно конкретной целью. Он:

– транслирует социально значимую информацию, необходимую для полноценного существования коллектива;

– должен быть понятен для всех членов коллектива, для полноценного восприятия этой информации;

– выступает как механизм конвенции, т.е. соглашения, раскрывающий символику ритуала и устанавливающий значения символов, транслируемых в ритуале (когда все потенциальные участники ритуала как бы соглашаются понимать его единообразно).

О первичности ритуала по отношению к мифу, по мнению С. Ю. Неклюдова, можно говорить в том смысле, что в своей «невербальной» форме «предритуала» он исполняет роль «инструмента» для активизации архетипических содержаний», т.е. символов ⁷⁰. Ритуал как система коллективных символических действий, подчинённых устоявшимся правилам, является одной из форм культурной семиотизации пространства и средством перевода символики в такие состояния, когда она может активно воздействовать на социум ⁷¹.

Организация ритуала и ритуальные действия имеют семиотический характер, в процессе ритуала устанавливаются значимые отношения между участниками ритуала и значимыми объектами, предметами и местами семиотизированного пространства. Эти отношения определяются различными кодами, связанными с организацией пространства: пантомимическими (язык движений), проксематическими (язык изменения расстояний), предметно–функциональными, социально–символическими. Эти коды на различных этапах ритуала способны вступать в различные отношения друг с другом, с вербальными и иными временными кодами.

Любые пространственные объекты, задействованные в ритуальном пространстве, в зависимости от целей ритуального действия способны приобретать различные значения. Эти значения могут закрепляться за этими объектами (как материальными, так и абстрактными) и вне ритуального пространства и действия. В случае внеритуального закрепления значения подобные объекты являются носителями культурной памяти, «матрицей» проведённого ритуала и «программой» его возможного воспроизведения в будущем.

Можно говорить о том, что именно в пространстве ритуала устанавливаются определенные значения знаков, которыми пользуются в культуре. Миф становится конвенциональным (закрепляющим общепринятые значения) механизмом, устанавливающим конкретные значения элементов ритуала. Символика сама по себе закрепляется в невербальном ритуале, её значение закрепляется в мифе. Последний в таком случае, являясь развёрнутым объяснением конкретного ритуала, по мере своего существования в культуре сам провоцирует возникновение новых ритуалов, выявляя значение уже существующих в них систем символов.

Если придерживаться такой точки зрения, можно сказать, что невербальный ритуал появился ещё до появления речи, как форма социального бытия человеческого коллектива. С появлением речи появляется миф – как способ осмысления, объяснения и узаконивания ритуала. Возможность неоднозначных трактовок вербальных знаков и мифа вообще ведёт к трансформации ритуалов или к возникновению совершенно новых ритуальных действий, смысл и значение которых обосновывается новыми мифами и т.д.

Взаимоотношения между мифом и религией крайне сложны, не существует общепризнанной строгой границы, однозначно разграничивающей эти понятия. По мнению Э. Кассирера, миф и религия хуже всего поддаются логическому анализу, на основании чего и совершается их сближение ⁷². Для учёного между мифологической и религиозной мыслью нет существенных различий, все они восходят к одним и тем же основам человеческой жизни. Крайне трудно провести границу между мифом и религией, а вся история религии так или иначе связана с мифологическими представлениями и основывается на них. При этом миф изначально первичен по отношению к любой религии. Миф является потенциальной религией, это содержательное ядро религии, её питательная среда ⁷³. Такой подход лежит в основе взглядов, согласно которым религия – институционализированный миф.

Большинство учёных считают мифологию исторически наиболее ранней формой верований. Подобная точка зрения не лишена оснований, поскольку все формы ранне–религиозных представлений, получившие дальнейшее развитие в религиях, теснейше связаны с мифом и мифологическим типом мышления – магия, анимизм, тотемизм, фетишизм.

С точки зрения Э. Б. Тайлора, в основе всех религиозных верований лежат первобытные представления о душе и духовных сущностей – анимизм трактуется как первооснова религии. Минимальное определение религии, по мнению учёного, также основывается на примате анимизма, анимизм выступает как минимум определения религии ⁷⁴. Вслед за ним, различные авторы первоосновой религии считали разные формы ранне–религиозных представлений.

Для Э. Дюркгейма ранней формой был фетишизм. Такие теории находятся в русле эволюционного подхода, подразумевающего выявление определенной эволюционной лестницы. Иной подход делает акцент на синкретическом характере ранней религиозности, когда ни одна из указанных форм отчётливо не преобладает.

Подробную систему эволюции религиозных представлений предложил отечественный учёный С. А. Токарев: «...K числу древнейших по своему происхождению форм религии можно, по–видимому, отнести: 1) тотемизм; 2) ведовство, вредоносные обряды; 3) знахарство; 4) эротические обряды; 5) погребальный культ. Они коренятся в условиях жизни первобытных людей, условиях, несомненно существовавших с самого времени антропогенеза и ещё более глубокими корнями уходящих в дочеловеческое прошлое. Более поздними формами религии, отражающими уже процессы разложения общинно–родового строя, следует считать: 6) ранне–племенной культ (инициации); 7) промысловый культ; 8) семейно–родовой культ святынь и покровителей; 9) патриархальный семейно–родовой культ предков; 10) шаманизм; 11) нагуализм (культ личных духов–покровителей); 12) культ тайных союзов; 13) культ вождей; 14) культ племенного бога; 15) аграрные культы» ⁷⁵.

Другой подход основан на том, что только развёрнутые и систематизированные мифологические системы могут именоваться религией.

Третий подход исходит из того, что наиболее значимым, определяющим признаком религии является монотеизм (единобожие). Остальные религии, в том числе и развитые религии политеизма, вместе с мифологией трактуются как примитивные, языческие религии. Этот подход наиболее полно отражён в теории прамонотеизма, пользующейся признанием ряда религиоведов.

Наибольшее развитие теория прамонотеизма получила в творчестве В. Шмидта (1868–1954). Согласно мнению её приверженцев, самой ранней формой и стадией религии является прамонотеизм (изначальное, первичное единобожие), который затем деградировал к более примитивным формам, но позднее вновь возвысился до монотеизма. Очевидна параллель прамонотеизма с библейской схемой откровения о едином боге–творце, религия которого была извращена позднейшим политеизмом и магией, которые паразитировали на нем, представляли собой деградацию более высоких ранних форм религии.

Религия Месопотамии – сложный комплекс религиозных верований народов и цивилизаций междуречья Тигра и Евфрата – Шумера, Вавилона, Ассирии. Основным источником её изучения являются археологические данные, клинописные источники на шумерском и аккадском языке, древнегреческие источники, из которых особо следует выделить своеобразную энциклопедию античности и древнего мира – «Историю» Геродота (484–425 гг. до н.э.) ⁷⁶.

В истории месопотамской религии можно выделить два этапа, каждый из которых имеет собственную религиозную специфику:

– шумерский (IV тыс. до н.э. – 2003 г. до н.э.);

– семитский (2003 г. до н.э. – 539 г. до н.э.).

Начало развития шумерской религии относится к V–IV тыс. до н.э. и связано с зарождением шумерской цивилизации. Шумеры появляются в междуречье Тигра и Евфрата в начале IV тыс. до н.э. В IV–III тыс. до н.э. возникают первые города–государства – Лагаш, Ур, Урук, Ниппур, Ларса и др. С начала III тыс. до н.э. семитские племена начинают экспансию на территорию Месопотамии, их центром являлся город Аккад. Около 2334 г. до н.э. царём города Аккада становится Саргон (Шуррукен), которому удаётся подчинить своей власти большую часть Месопотамии. В начале XXII в. до н.э. шумеро–аккадское государство было захвачено кочевниками кутиями. После освобождения от их гнёта, начинается период возвышения Ура, продолжавшийся вплоть до захвата Месопотамии эламитами в 2003 г. до н.э.

Специфика шумерской религии связана с той ролью, которую последняя сыграла в становлении цивилизации. Религия и жреческое сословие были основой государственности в Шумере. Сельскохозяйственная деятельность в Шумере была немыслима без совместного, коллективного труда по строительству ирригационных сооружений. Руководство, распределение работ, хранение и распределение продукции становятся обязанностью жрецов. Коллективный труд, решение общих целей и задач, централизованное распределение объединяют общины в города–государства, центрами которых являются храмы, одновременно выполняющие функции отправления культа и административного руководства. Появление письменности (клинопись) в первую очередь связано с хозяйственными нуждами учёта продукции и работ, а не передачей и фиксацией религиозного знания.

Основным институтом шумеров был храм и храмовый комплекс, имевший символическую функцию центра мира и располагавшийся строго в центе города–государства. Он строился из сырцового кирпича на высокой платформе с двумя лестницами или пандусами. В центре храма располагалась статуя божества, которому был посвящён храм.

К концу III тыс. до н.э. в Шумере появляется новый вид храмовой архитектуры – зиккурат – храм на нескольких платформах (от трёх до семи, по Геродоту). Подобное устройство храма отражало структуру космоса, а платформы были окрашены в различные цвета, символизирующие ту или иную структуру пространства. С точки зрения науки переход к новой стилистике логичнее всего объяснять свойствами строительного материала шумеров – сырцового кирпича, который был недолговечен, и строения приходилось постоянно обновлять. В процессе реновации платформы выстраивались одна на другой, что могло привести к закреплению новой архитектурной формы.

Храмы Шумера обслуживались жреческим сословием. До настоящего времени не сохранилось термина для обозначения жрецов, но косвенные данные позволяют предполагать наличие сильной дифференциации внутри этого слоя населения. Каждый из жрецов выполнял свои строго определенные функции, за что получал вознаграждение (ежемесячные рационы). Женщины–жрицы либо давали обет безбрачия, посвящая себя богу, либо занимались храмовой проституцией (одна из форм служения божеству). Позднее, с созданием жреческих школ и широким уровнем распространения грамотности, большинство из представителей этой социальной группы совмещали религиозные функции с деятельность государственных чиновников и советников.

Для шумерского этапа развития месопотамской религии характерно существование классического политеизма без попыток его сведения к генотеизму. Характерной чертой религии Шумера является поклонение богам–покровителям городов. В Ниппуре поклонялись богу воздуха Энлилю (Эллилю), в Эреду – богу мудрости и подземных пресных вод Энки (Эа), в Ларсе – богу солнца Уту (Шамаш), в Уруке – богу неба Анну и богине любви и войны Инанне (Иштар) и т.д.

Бытие каждого существа связано с предписанной ему функцией (предназначением), зависящей от судьбы (нам) или силы (ме). Эти два качества, присущие божеству, являются основным элементом его почитания. Божество не существует вне предписанного ему места и времени, потому основой религиозного культа был календарный ритуал, т.е. оно почиталось не как таковое, а в связи с тем периодом времени, когда активность его судьбы и силы достигала своего апогея. Столь же большое значение имело поклонение пространственной локализации божества – первоначально это его храм, а затем сфера небесного (и иного) пространства, занимаемого им.

Со II тыс. до н.э. начинается период преобладания семитской религиозной традиции, который связан с захватом Шумера семитскими племенами. В конце III тыс. до н.э. в Месопотамию вторгаются многочисленные кочевые семитские племена. Одно из них – амореи – создаёт около XIX в. до н.э. несколько государств, одному из которых – с центром в городе Вавилоне – довелось оказать решающее влияние на всю дальнейшую историю Месопотамии. Расцвет Вавилонского царства (Старый Вавилон) приходится на правление царя Хаммурапи (1792–1750 гг. до н.э.). В XVI в. до н.э. Вавилон был захвачен хеттами, а затем – касситами. С начала III тыс. до н.э. начинается подъем северомесопотамского города Ашшура и становление Ассирийского царства. На конец II – начало I тыс. до н.э. приходится возвышение Ассирийского царства. С IX в. до н.э. доминирующую позицию в жизни Месопотамии приобретают семитские племена халдеев. В VII в. до н.э. происходит возвышение Вавилона (Новое Вавилонское царство), захватившего Ассирийское царство и установившее свою гегемонию в Месопотамии до 539 г. до н.э., когда Вавилон был захвачен персами.

Для нового этапа характерно сохранение прежнего шумерского пантеона с привнесением семитских божеств. Политеизм постепенно переходит в генотеизм (тип верований, когда каждое из божеств может заменять всех остальных; при обращении к одному из них на него переносятся свойства и качества всех остальных, оно как бы представляет их всех: фактически, при существовании множества божеств поклонение адресуется одному), разрабатывается развёрнутая мифологическая система, усложняются ритуалы и культовая практика. Изменяется и понимание отношений между человеком и божеством, они основываются на возможности внутреннего, межличностного характера, становятся более интимными. Следование календарному ритуалу постепенно сходит на нет, заменяясь религиозно–этическими поисками.

К основным характеристикам этой религии можно отнести:

– стабильность пантеона;

– идею нерушимости мирового порядка;

– слабую разработанность концепции греха;

– размытость представлений о загробном мире;

– почитание небесных тел;

– почитание растений;

– практически полное отсутствие зоолатрии (почитание животных в качестве религиозного объекта);

– ранняя антропоморфизация божеств;

– цивилизованность ритуалов (отсутствие кровавых жертвоприношений) и т.д.

В религии Месопотамии существовало огромное количество различных божеств: боги мироздания, божества – патроны городов, личные божества, обожествлённые растения, обожествлённые небесные тела, обожествлённые правители и герои, демонические существа и т.д. В ней крайне сложно выделить верховных богов, что было связано с системой политического устройства Шумера, когда каждый из городов имел своих божественный пантеон и бога–покровителя. Однако можно утверждать, что творцами–демиургами мира и, соответственно, важнейшими божествами шумерского пантеона была сравнительно небольшая группа божеств. В III тыс. до н.э. часть из них слилась с божествами семитского пантеона, чьи функции совпадали с шумерскими божествами (семитские имена указаны в скобках).

К важнейшим божествам шумеро-аккадского пантеона относятся:

– Анну – бог неба и высших законов космоса;

– Этилъ – бог обитаемого мира, покровитель царской власти и естественного порядка;

– Энки – божество подземных вод, создатель и покровитель человека, бог искусства, врачевания и магии;

– Инанна – богиня любви, войны и Венеры;

– Уту – бог солнца и правосудия;

– Нанна (Син) – бог луны и исчисления времени;

– Нинурта – бог земледелия, покровитель воинов и олицетворение верховной власти;

– Нисаба – богиня ячменя, счета и школ;

– Ишкур (Адад) – бог ветра и дождя;

– Нергал и Эрешкигаль – боги смерти и подземного мира.

В позднешумерской религии была предпринята попытка выделения триады верховных богов: Анну – Энлиль – Энки, лидером которой являлся Энлиль. Однако процесс не был завершён, и система генотеизма в шумерской религии не укрепилась.

Во II–I тыс. до н.э. происходит разделение божеств месопотамского пантеона на две группы: верхние божества (Игиги) и нижние (Ануннаки). В Ассирии и Вавилонии выстраиваются системы генотеизма – подчинение всех божеств пантеона одному верховному богу. В Ассирии это бог войны Ашшур, в Вавилонии – бог–покровитель Вавилона Мардук.

Мифология и культ религии Месопотамии построены на представлениях о сакральном пространстве и времени. В ней существует несколько версий сотворения мира:

– после разделения Неба и Земли, что совершает Энки при помощи мотыги, и их последующего священного брака;

– из воды по воле праматери Намму;

– в результате космической битвы Мардука и чудовища Тиамат, из разрубленного тела которой создаётся Вселенная.

Человек был создан из глины Энки, и его основное предназначение – работа на благо божеств. Понятий индивидуальной судьбы и свободы воли при таком подходе не существовало.

Особое место в мифологии занимало представление о судьбе и миссии царя. Он воплощал в себе средоточие сакральной силы, и от его благочестия, набожности и жертвоприношений напрямую зависела участь подданных и страны.

Впервые в религиозной традиции в месопотамской мифологии был озвучен миф о всемирном потопе и уничтожении грешного человечества. Однако представления о грехе и посмертной участи были разработаны слабо.

Грехом почиталось уже само рождение человека, серьёзным проступком считалось неподчинение властям, нанесение вреда хозяйству, несоблюдение ритуальных запретов. В эпоху семитского господства все проступки человека были разделены на правонарушения, караемые законом, и магическую порчу, снимаемую специальными заговорами.

Вне зависимости от происхождения и земной жизни, после смерти человек попадал в «страну без возврата», где испытывал постоянную жажду и голод. Участь умершего благоприятна только тогда, когда он имеет детей, которые кормят и поят его (что осуществлялось через специальные отверстия или желобки в стенах храма). В противном случае он может превратиться в злого духа. Правители получали вечное кормление за счёт установки храмовых стел с перечнем деяний или статуй в новоотстроенных храмах. Один из самых популярных мифологических сюжетов Шумера, где описывается посмертная участь человека, – эпос о Гильгамеше («все видевшем»), совершающем путешествие в потусторонний мир.

Мир в месопотамской религиозной картине мира структурирован как по вертикали, так и по горизонтали.

Вертикальная структура состоит из верхнего (анну), среднего и нижнего (ки) миров. Горизонтальная представляет деление пространства среднего, человеческого мира.

Верхний – сфера планет, звёзд и обитания божеств, делится на семь ярусов в соответствии с основными небесными телами. На последнем, седьмом небе находится трон старейшего из божеств – Анну. Верхний мир является источником законов мироздания и образцом мирового порядка.

Средний мир – сфера обитаемого мира, имеет трёхчастную структуру: «наша страна» (калам), "степь» (эден) и «чужие земли» (кур). Он находится под руководством бога ветра и сил природы Энлиля. Калам – территория города–государства, центром которого является храм как высшая точка сакральности. По мере удаления от храма и города уровень сакральности пространства уменьшается. Эден – нейтральное пространство, окружающее город. Кур называется так же, как и страна мёртвых в нижнем мире, олицетворявшая скверну, которой противопоставлена сакральность калама.

Нижний мир состоит из двух пространств – область подземных вод (абзу), возглавляемая Энки, и область мира мертвых (кур), возглавляемая супружеской парой Ниргал и Эрешкигаль, где обитают судьи людей ануннаки и обретаются души умерших.

Обе модели, как вертикальная, так и горизонтальная, демонстрируют специфическое распространение сакрального в мире. В случае с вертикальной структурой – максимальная концентрация сакрального – верх, средняя или нейтральная – середина, отсутствие – низ. В горизонтальной системе структурирование пространства то же, только от центра к периферии.

Основой религиозной жизни в Месопотамии был культовый календарь.

Год начинался весной, был связан с первым равноденствием и разливом рек. Новый год ассоциировался и ритуально представлялся как битва молодого божества (Нинурта, Мардук, Ашшур, Набу) с силами зла, персонифицированными в виде хтонического существа (Асаг, Анзу, Тиамат). Из кусков тела поверженного противника создавался мир. После этого ритуала проходила торжественная интронизация нового царя.

Следующий месяц был связан с комплексом ритуалов, обеспечивающих плодородие растениям, животным и людям. В их основе лежал символический брак пары городских божеств (чаще всего это брак между умирающим и воскресающим божеством весны Думузи и богиней любви Инанны). В роле бога в этом браке выступал правитель города, в роли богини – храмовая жрица. Ребёнок, родившийся от такого брака, имел высокий социальный статус и считался божественным отпрыском.

Летом, в период солнцестояния, проходил праздник проводов бога Думузи в подземный мир. В конце лета отмечали праздник в честь царя–героя Гильгамеша, тоже связанный с подземным миром. Эти два праздника были преддверием цикла осенних праздников, посвящённых богам подземного мира и смерти, судьям подземного мира аннунакам.

Зима ассоциировалась с господством злых сил, голодных духов умерших и всемирным потопом. В момент зимнего солнцестояния отмечался «праздник выхода отцов» – ритуал почитания умерших правителей.

Важным ритуалом религиозной жизни, воспроизводившим космогонию, было строительство храма. Под влиянием календарных представлений в Месопотамии закрепился принцип цикличности – годовой цикл повторял цикл мирового творения и жизни. В начале года обновление храма, городских стен и зданий символизировало космический акт творения, избирался новый правитель, отменялись все прошлогодние сделки и долговые обязательства, амнистировались преступники, освобождались долговые рабы – происходил полный цикл очищения и возрождения.

В конце II тыс. до н.э. кризисные явления во всех сферах жизни сделали весьма актуальным вопрос о причинах бедственного положения. Ответ был двояким:

– первый заключался в том, что человек забыл богов, плохо исполняет обряды и ритуальные предписания – это привело к чрезвычайному усложнению культовой практики, строгой ритуалистике;

– второй ответ заключался в том, что божества забыли о людях, им безразличны их проблемы и заботы – эта точка зрения привела к бурному росту различных магических практик, астрологии и мантики.

Религия Месопотамии оказала огромное влияние на развитие религиозных и светских представлений соседних народов. Множество сюжетов её мифологии имеют прямые параллели в Библии, математические и астрологические знания шумеров пользовались огромной популярностью в Древней Греции, благодаря чему многие элементы шумерской культуры стали неотъемлемой частью и европейской культуры. Особенно это касается исчисления времени: семидневная неделя, сутки, состоящие из 24 часов, час, состоящий из 60 минут, и т.д.

Собственно генезис древнеегипетской цивилизации можно проследить с X тыс. до н.э. Возникновение же древнеегипетской мифологии и религии приходится на VI–V тыс. до н.э.

Ухудшение климатических условий эпохи неолита вынудило племена охотников, земледельцев и скотоводов переместиться из засушливых саванн в плодородную долину Нила. Наступление пустыни, отсутствие охотничьих угодий и пастбищ привели к зарождению земледелия. Оно было возможно только при условии создания сложных ирригационных систем (дамб, каналов), создание которых были не под силу традиционной семье или общине и требовало коллективного руководства работами, централизации власти, хранения и распространения продуктов питания, что привело к возникновению крупных административных центров – городов. Принято считать, что решение этой задачи было под силу только формирующемуся жреческому сословию, косвенным подтверждением чему является уникальный симбиоз жречества и верховной власти в Египте.

Развитие интенсивного земледелия вело к быстрому обогащению жреческого сословия и племенной знати и формированию первых племенных протогосударственных образований – номов. Всего в Египте существовало 40 номов, на основе которых возникло два крупных политических объединения – Верхний и Нижний Египет, объединённых в III тыс. до н.э. фараоном Менесом в единое государство.

Возникновение египетской религии начиналось с того, что в каждом номе складывался свой пантеон и культ богов, воплощённых в небесных светилах, камнях, деревьях, животных, насекомых и т.д. Сам ном также персонифицировался в образе божества, например, покровителем гермопольского нома являлась богиня Унут, почитавшаяся в образе зайца.

Позднее, наиболее почитаемые божества номов объединялись в тройки (триады) или девятки (эннеады) богов, во главе с богом–демиургом, покровителем нома.

Наиболее почитаемыми триадами были:

– фиванская – Аман (бог солнца, позднее он отождествляется с богом солнца Ра), его жена Мут (богиня неба), их сын Хонсу (бог луны). В XVI–XIV вв. до н.э. триада получает статус общегосударственного культа. Фараон первоначально почитался как сын Амона, а впоследствии – личности фараона и Амона сливаются;

– мемфисская – Птах (бог–демиург, покровитель ремёсел и искусства, истины и справедливости), его жена Сехмет (богиня войны) и их сын Нефертум (бог растительности).

Наиболее почитаемой эннеадой была гелиопольская, состоящая из четырёх пар божеств: Шу (бог воздуха) и Тефнут (богиня влаги, око бога Ра), Геб (бог земли) и Нут (богиня неба), Осирис (бог возрождения и подземного мира, научивший людей землепашеству, виноградарству, добыче руды, строительству и медицине) и Исида (богиня–мать), Сет (бог пустыни, войны, землетрясений и зла) и Нефтида (функции богини точно не определены). Возглавлял эннеаду верховный бог Ра (бог солнца, создатель мира и людей, правитель земного и загробного мира).

Несмотря на политическое единство Египта, его религия единой не являлась. В зависимости от правящей династии фараонов государственным культом становилась религия родного нома фараона. Соответственно, древнеегипетская религия – очень сложный конгломерат мифов, религий и культов различных номов, объединённых в не всегда органичное целое. Их синтез в единое целое продолжался все время существования древнеегипетской цивилизации (см. рис. 34).

Характерной чертой египетской религии являются сильные отголоски тотемизма и зоолатрия, приведшая к обожествлению (деификации) животных. Воплощённые в животных божества первоначально считались по покровителями охоты и скотоводства. К числу наиболее почитаемых животных относились быки и коровы. Культ быка был связан с почитанием вождя, а с возникновением древнеегипетского государства – стал сближаться с культом фараона.

Позднее животные стали восприниматься как живые воплощения богов и богинь. Бык – символ Аписа (воплощение «ка" – божественной жизненной силы Птаха), Мневиса, Бухиса, Бата. Корова – животное Хатор (богиня неба, любви, красоты и женственности), Исиды и Мут. Баран – животное Амона и Хнума (бог плодородия, порогов, создал человека на гончарном круге), крокодил – Себека (бог воды и разлива Нила), ибис – Тота (бог мудрости и знаний), шакал – Анубиса (бог смерти, покровитель умерших), кошка – Басты (богиня радости, веселья, домашнего очага и женственности) и т.д. (см. рис. 41).

Постепенно зооморфный облик египетских богов менялся на антропоморфный. Но полного вытеснения зооморфных черт не произошло, божества изображались с телом человека и головой своего животного.

В религии Египта существовало две религиозные школы, или традиции, каждая из которых отстаивала собственную развёрнутую космологическую и мифологическую систему.

В гелиопольской мифологической версии раскрываются космогонические представления, творение человека, культуры и цивилизации, миф об умирающем и воскресающем божестве, мифы о божественности царской власти и т.д. Основные действующие персонажи этих мифов составляют гелиопольскую эннеаду.

Согласно гелиопольской версии, бог Нун («Хаос, первозданная пучина вод»), рождает Атума (бог первотворения). Оплодотворив самого себя, проглотив своё семя, Атум родил, выплюнув изо рта двух богов–близнецов: Шу («Воздух») и Тефнут («Влага»), которые рождают следующую пару божеств: Геба («Землю») и Нут («Небо»), те в свою очередь родили Исиду и Нефтиду, Осириса и Сета. Завистливый Сет убивает Осириса, рассекает его тело на части (по другой версии – запирает в гроб и спускает в Нил). Супруга Осириса Исида собирает останки мужа и от них рождает сына Гора (бог царской власти и силы), который впоследствии побеждает Сета и воскрешает Осириса. Осирис оставляет Гора царствовать на земле, а сам становится царём и судией подземного мира, божеством растительного мира, смерти и воскрешения.

В мемфисской мифологической традиции главой божественной триады был бог–демиург Птах (бог искусств и ремёсел), который создаёт первых богов, после чего приступает к созданию мира. Он задумал в своём сердце образы и названия всех вещей, назвав их, он совершает акт творения мира. Таким образом, его мыслью и языком был создан весь мир – земля, небо, люди, животные, растения, ремесла, искусства, города и храмы.

С космогоническими мифами тесно связаны мифы о солнечных божествах. В них отражены представления о смене времён года, и борьбе между богом солнца и мраком, олицетворённых образами различных хтонических чудовищ. Наступление двухмесячного сезона засухи связывается с мифом о Тефнут. После ссоры с отцом – Ра, она бежит в Нубию, а в мир приходит засуха, увядание и смерть. Ра посылает за ней богов Шу и Тота, принявших облик павианов. По возвращении она вступает в брак со своим братом Шу. Праздник возвращения Тефнут из Нубии – «день виноградной лозы и полноты Нила» был общеегипетским религиозным праздником.

Мифологически египтяне воспринимали и суточный цикл. В мифе Ра борется с огромным змеем Апопом, олицетворением мрака и зла. Днём бог Ра на своей дневной барке Манджет плывёт по небесному Нилу и освещает землю. С наступлением ночи Ра пересаживается в ночную барку и спускается под землю в подземный Нил, где его встречает змей Апоп, поглотивший всю воду подземного Нила, завязывается сражение, заканчивающееся победой Ра, Апоп отрыгивает всю воду, и Ра продолжает своё путешествие, чтобы с утра вновь воссиять на небе.

Огромное значение в египетской религии и культуре играли представления о загробном мире, посмертном суде, воздаянии умершим и последующем возрождении к вечной жизни в царстве мёртвых Осириса.

Жизнь в загробном мире представлялась непосредственным продолжением жизни земной, для чего необходимо было сохранить нетленным тело умершего. Это было необходимо для соединения с умершим его духовного двойника «ка» (изображавшегося в виде человека с поднятыми руками, согнутыми в локтях) и жизненной силы "ба», мыслившейся в виде птицы.

В связи с этими представлениями высокого уровня совершенства достигло в Египте искусство бальзамирования. Мумию умершего заворачивали в тонкие полотняные бинты, укладывали в саркофаг и хоронили в заранее отстроенной гробнице (фараонов обычно хоронили в пирамидах, знать в мастабах – сооружения из кирпича в виде усечённой пирамиды). С умершим оставляли все, что могло ему пригодиться в новой жизни – пищу, одежду, драгоценности, оружие, косметику, фигурки рабов и слуг (так называемые «ушебти», считалось, что он силой заклинания мог оживить их в загробном мире). На стенах склепа изображали умершего, его семью, слуг, дом, повседневную деятельность, в мельчайших подробностях пытались воспроизвести всю его жизнь. При погребении совершали похоронные обряды, описание которых помещалось на стенах склепа, саркофаге, свитках папируса, положенных с умершим.

Согласно представлениям египтян после смерти душа умершего отправлялась в путешествие по загробному миру, где её подстерегало множество разнообразных опасностей, избежать которых можно было только с помощью заклинаний и молитв, изложенных в «Книге мёртвых» – сборнике заклинаний и гимнов, предназначенных для помощи умершему в загробном мире и способствующих выходу умершего на землю в дневное время. Отсюда и древнеегипетское название – «Книга выхода днём».

В загробном мире перед его владыкой Осирисом происходила психостасия – взвешивание сердца умершего на весах, уравновешенных символом истины. В том случае, если сердце умершего, отягощённое грехами, перевешивало, оно немедленно пожиралось чудовищем Амамат. Праведники, чьи сердца не нарушали гармонии весов, отправлялись в поля Иару.

Огромное значение, придававшееся заупокойному культу, привело к тому, что культ Осириса, пожалуй, единственный из культов древнеегипетской религии, получил широкое распространение и признание на территории всего Египта. Совместно с ним почиталась его супруга Исида и сын Гор. Остальные божества древнеегипетского пантеона возвышались в зависимости от политической обстановки в Древнем Египте.

Крайняя путаница в религиозной жизни, отсутствие единого общепризнанного культа привели к попытке реформирования религии. Аменхотеп IV (Эхнатон) предпринял попытку создания единого монотеистического культа, основанного на почитании верховного бога – Атона («диск солнца»). Фараон выступал в качестве сына Атона и верховного жреца новой религии. Во многом реформа была направлена против жречества, располагавшего огромными материальными ресурсами и властью, диктовавшего свою волю фараонам. После смерти Эхнатона культ Атона был предан забвению, все его храмы и скульптуры (как и Эхнатона) уничтожены.

Мифология и религия Древнего Египта пользовались огромной популярностью в религиях античного мира и оказали значительное влияние не только на формирование догматики, обрядности и иконографии языческих религий соседей, но и на христианство. Христианская иконография «Страшного суда», иконопись, получившая своё начало благодаря так называемым фаюмским портретам (изображение лица умершего красками на доске в натуральную величину использовалось в качестве маски при пеленании мумии в греко–римской среде Египта в I–IV вв. н.э.), иконография св. Христофора с головой собаки, иконография Исиды с младенцем Гором, которая, как считают искусствоведы, повлияла на становление иконографии христианской Богоматери с младенцем – было заимствовано ранним христианством в древнеегипетской религии.

Древнегреческая религия является ветвью индоевропейской религиозной традиции. Её зарождение хронологически связано с началом миграции и обособления «протогреческих» племён в IV–III тыс. до н.э., а её закат приходится на V–VI вв. н.э. – окончательную победу христианства. Таким образом, древнегреческая религия просуществовала около четырёх тысячелетий, и естественно, что за этот период времени она претерпела качественные изменения.

Принято выделять несколько этапов в развитии древнегреческой религии.

Древнейший, крито–микенский этап связан с религиозными верованиями, которые сформировались в островной и материковой Греции в конце III – начале II тыс. до н.э. Он связан с существованием крито–микенской цивилизации (конец III – середина II тыс. до н.э.). Для него характерно слияние автохтонной, неиндоевропейской религиозной традиции и религиозных верований пришлых «протогреческих» племён с элементами культов ближневосточных религий. Этот своеобразный симбиоз и положил начало развитию древнегреческой религии.

В основе религиозных взглядов автохтонной критской культуры лежали аграрные культы и культы плодородия.

Центральным божеством критского пантеона можно считать Великую богиню, связанную с культом плодородия, аграрными и хтоническими культами, о чем свидетельствует иконография божества. Специфика её культа позволяет выделить множество схожих черт с подобными же культами ближневосточного региона, известными с эпохи неолита. Согласно сохранившейся иконографии, в микенском пантеоне можно выделить и не менее почитаемое мужское божество природных стихий в образе быка и человека с головой быка.

Косвенным свидетельством существования этого божества и даже противостояния религиозных традиций, восходящих к матриархату, и патриархальных религиозных традиций служит греческий миф о Минотавре. Минотавр – обитающее на Крите чудовище с телом человека и головой быка, жившее в построенном для него лабиринте, ежегодно пожирающее семерых юношей и девушек, посылаемых в качестве дани из Афин.

В критской культуре символами этого божества выступали изображения рогов быка и обоюдоострого топора – лабриса. С этим божеством напрямую связан культ жертвоприношений и ритуальная тавромахия (сражение с быком).

С распространением и преобладанием «протогреческого» этнического компонента в критской культуре начинается микенский этап развития древнегреческой религии, для которого характерна культурная, религиозная, политическая преемственность образцам автохтонной критской культуры.

В микенский пантеон кроме прежних божеств, входят новые, индоевропейские божества, такие как Зевс, Афина, Гера, Посейдон, Гермес, Артемида, Apec, Эринния и т.д. С усилением монархических тенденций и развитием социального неравенства происходит дифференциация религиозной жизни микенских обществ. Над аграрной архаической религией Великой богини надстраиваются дворцовые культы, связанные с обожествлением правителя и монополизацией всех жреческих функций. На место матриархальной Великой богини приходит патриархальное божество, призванное укрепить престиж и властные полномочия правителя. Рост социально–политического влияния отдельных родов и становление династических принципов правления привели к доминированию культа предков и усложнению погребальной обрядности. Кризис крито–микенских обществ, связанный с природными катаклизмами и вторжением дорийских греков, привёл к упадку крито–микенской религиозной традиции.

XI–VI вв. до н.э. – «архаический» этап древнегреческой религии. Он характеризуется синкретизмом микенских религиозных верований, дорийской индоевропейской религиозной традиции и элементов ближневосточных религиозных культов. Первоначально религиозная традиция представлена примитивными культами разрозненных древнегреческих племён. Этот период в истории древнегреческой религии часто называют доолимпийским (предшествующим сложению пантеона олимпийских богов).

Религиозные верования этого периода оказали большое влияние на дальнейшее развитие религиозной традиции Греции. К основным характеристикам этих верований можно отнести:

– тотемические элементы – большинство божеств этого периода имеют ярко выраженный зооморфный облик: Аполлон – мышь и волк, Гера – корова, Афина – сова, Дионис – медведь, Зевс – бык и т.д. Широко распространены мифы о происхождении племени, рода, полиса (города–государства) от конкретного животного и божества;

– обожествление и персонификация различных объектов окружающего мира, чувств, психологических состояний;

– практика почитания священных мест: рощ, ручьёв, рек, гор, пещер и т.д.;

– формирование культа героев, восходящего к культу предков, герои выступали как прародители и духи–покровители отдельных родов;

– существование отголосков шаманизма и шаманских практик;

– отсутствие жреческого сословия как обособленной социальной группы.

В IX–VIII вв. начинается процесс переработки и систематизации племенных религиозных верований, мифологии и ритуала в единое целое. Этот этап развития древнегреческой религии получил название олимпийского и связан со складыванием общегреческого пантеона во главе с богами–олимпийцами. Создание общегреческой религии отражало момент осознания общегреческого единства, основанного на общих языке и религиозно–мифологических традициях. При этом местные, родовые, полисные культы не утрачивали своего значения, а органично вписывались в развёрнутую религиозно–мифологическую систему Древней Греции.

Первая попытка унификации древнегреческой религии принадлежит Гомеру (VIII в. до н.э.). В эпических поэмах «Илиада» и »Одиссея«, посвящённых событиям Троянской войны, даётся описание космогонии, структуры мира и греческого пантеона.

Мироздание было создано супружеской парой Океаном (олицетворение мировой реки, омывающей ойкумену) и Тефидой (младшее поколение титанов). Мир имеет трёхчастную структуру: небо, земля, подземный мир (последний разделён на Эреб, Аид и Тартар). Божества древнегреческого пантеона антропоморфны и восседают на священной горе Олимп в Фессалии: по названию этой горы, греческие боги именуются олимпийскими, а древнегреческая религия часто называется «олимпийской религией».

Пантеон олимпийских богов воспроизводит структуру патриархальной семьи. Во главе пантеона стоит Зевс (бог неба, грома и молний), следующие по старшинству – Крониды (дети Крона): Посейдон (бог морей), Аид (бог подземного мира), Гера (богиня брака и семьи), Деметра (богиня плодородия), Гестия (богиня домашнего очага). Далее следуют дети Зевса: Афина (богиня мудрости и войны), Афродита (богиня любви и красоты (см. рис. 30)), Аполлон (бог искусств и врачевания), Артемида (богиня охоты), Гефест (бог огня и кузнечного дела), Apec (бог войны). К олимпийским богам стали причислять и вестников богов Гермеса (бог торговли и воровства) и Ириду (богиня радуги), а также прислуживающую на пирах Гебу (богиня юности) и советницу Зевса – Фемиду (богиню правосудия). Но выше всех божеств находится Мойра («Судьба»), чья воля абсолютно безжалостна и неотвратима в отношении людей и богов.

Таким образом, у Гомера господствующей является идея религиозного фатализма – все поступки и события заранее предопределены высшей силой, и изменить что–либо невозможно.

Продолжателем традиции Гомера является Гесиод (VIII в. до н.э.), который в своей «Теогонии» («Происхождение богов») даёт развёрнутую картину космогонии, генеалогии и иерархии древнегреческих божеств. Он попытался не только совместить в нечто целое множество племенных верований греков, но и подыскать в пантеоне место фракийским, фригийским и прочим иноземным божествам, почитаемым греками – Дионису (бог виноделия), Кибеле (богиня плодородия) и т.д.

Гесиод повествует о сотворении мира из Хаоса (первоначального состояния мира), и излагает последовательную генеалогию трёх поколений божеств, сменяющих друг друга. К первому поколению относятся дети Хаоса – Гея («Земля»), породившая Урана («Небо») и Понт (»Море»), Нюктэ («Ночь»), Тартар (»Бездна»), Эреб («Мрак»), Эрос («Любовь»), От брака Урана и Геи родились титаны и титаниды – боги второго поколения: Гиперион («Величайший» – отождествляется с Гелиосом, богом солнца), Крон (»Время»), Океан (божество космической реки, омывающей мир), Мнемозина ("Память»), Рея (богиня–мать), Тефия (божество воды), Фемида («Правосудие») и др. Сын титана Япета – Прометей стал родоначальником людей. От брака Урана и Геи родились циклопы (киклопы), одноглазые великаны, и гекатонхейры (сторукие пятидесятиголовые великаны, олицетворение природных стихий).

Крон восстал против своего отца Урана, оскопил его и захватил власть. Из крови Урана родились гиганты (великаны) и Эриннии (богини мщения). Крон, вступив в брак с Реей и опасаясь участи своего отца, стал пожирать своих детей. Рее удалось уберечь Зевса (бог неба, грома и молний, верховное олимпийское божество), который смог освободить своих братьев и свергнуть отца и власть титанов, основав третье поколение богов. Оставив за собой небо, Зевс отдал брату Посейдону водную стихию, Аиду – подземный мир. Избрав местоприбыванием своего поколения богов Олимп, Зевс от многочисленных жён произвёл множество различных божеств, а от связей со смертными женщинами – полубогов и героев. Таким образом, в эпоху архаики греческая религия проходит путь от примитивных племенных верований до религиозного учения общегреческого уровня.

Классический этап (V–IV вв. до н.э.) в развитии древнегреческой религии характеризуется окончательным оформлением государственного полисного культа и затяжным кризисом древнегреческой религии. Последний был связан с формированием нового рационального типа мировоззрения и личности, противопоставившей себя коллективизму и коллективистским ценностям. Древнегреческая философия своим рационализмом, эмпиризмом и критицизмом нанесла сильнейший удар древнегреческой религии. Большинство древнегреческих философов так или иначе выступали против религии вплоть до проповеди античных разновидностей атеизма. Одна из причин этого – примитивизм религиозных верований (грубый антропоморфизм и т.д.), не удовлетворявший прослойку интеллектуалов.

Кризисные явления продолжаются и на протяжении следующего, эллинистического этапа развития греческой религии (III–I вв. до н.э.), приводя к нарастанию скептических отношений к традиционным верованиям. Коренная ломка полисного мировоззрения, распространение идей космополитизма, развитие радикальных философских идей привели к усилению мистериальных и индивидуалистических форм религии, активному увлечению различными восточными культами, т.е. произошло перераспределение влияния разных религий.

Финальный этап древнегреческой религии приходится на I–VI вв. н.э. Первоначально она испытывает давление со стороны официальной древнеримской имперской религии и различных восточных верований, популярных на территории Римской империи. Её конец был связан с победным шествием христианства, распространение которого не встретило особых препятствий на территории Греции. С господством христианства начинается латентный этап древнегреческой религии, существующей в тесной связи с христианством на уровне мелкой демонологии, домашних ритуалов и обрядности, сохраняемой по преимуществу в сельской местности (отдельные элементы – вплоть до нашего времени).

Для классической древнегреческой религии характерно несколько специфических особенностей.

Древнегреческая религия являлась развитым вариантом политеизма – генотеизмом, т.е. во главе пантеона богов стоял верховный бог – Зевс. Можно сказать, что развитие древнегреческой религии остановилось на переходном этапе от политеизма к монотеизму.

Для древнегреческих божеств характерен ярко выраженный антропоморфизм, что было связано с идеей наличия соответствий между божеством и человеком. Только божество – это совершенство, максимальное выражение витальности и потенции, признаком чего является бессмертие. Человек по сравнению с ним выглядит просто копией, лишённой этих преимуществ. Но в классическую эпоху это сходство явилось одним из объектов критики религии – что это за божества, если они совсем как люди страдают от семейных проблем, вожделеют, испытывают страх, зависть и иные вполне человеческие чувства. Порой нравственный облик этих божеств был худшим, чем у человека (так что сюжет известной оперетты Ж. Оффенбаха, где божества танцуют канкан был только утрированием реальных черт существ, составлявших древнегреческий пантеон).

Древнегреческая религия допускала возможность прямого общения с божествами и наличие переходных состояний от человеческого к божественному. Полубогами являлись отпрыски любовной связи между богом (богиней – крайне редко) и смертной женщиной (мужчиной).

Также была характерна деификация самых разнообразных явлений природы, элементов общественной и частной жизни, что в конечном счёте привело к разделению всех божеств на три крупные группы: уранических (небесных), хтонических (подземных) и ойкуменических (земных).

Необходимо сказать о наличии богатой и крайне разнообразной демонологии в греческой религии. Собственно, сам термин «даймон» греческого происхождения, он обозначает какую–либо загадочную (сверхъестественную) силу, как положительную, так и отрицательную по своему воздействию на человека. Народная религиозность строилась в первую очередь на почитании разнообразных духов и демонов: нимф (женские духи природы), менад (женские духи плодородия), силенов и сатиров (мужские духи плодородия). Большинство этих персонажей нейтральны по отношению к человеку, сугубо отрицательными являются только ламии – женские вредоносные существа.

Широкое развитие в греческой религии получил культ предков. Согласно представлениям греков, умерший родственник после смерти переходил в разряд подземных божеств, часто он так и именовался – теос («бог») или же воспринимался как покровитель – даймон. Очевидно, в Древней Греции не было единой концепции личной эсхатологии, поскольку с одной стороны существовали тенденции причисления умерших предков к блаженным (вероятно не всех, но особо выдающихся), с другой стороны – гомеровское описание Аида говорит о том, что существование умерших вовсе не является состоянием блаженства. Поэтому и получили развитие культы–мистерии, направленные на то, чтобы обеспечить посвящённым возможность после смерти избежать Аида и действительно приблизиться к некоему божественному блаженству.

В древнегреческой религиозной традиции была хорошо разработана категория святости. Существовало несколько терминов, обозначавших её различные аспекты:

– иерос – святое как часть божественной силы;

– агнос – святое как чистое и непорочное, святое как запретное;

– осиос – святое как установленное богами.

Противоположность святости обозначалась терминами миасма – скверна, нечистота и какиа – позорное деяние.

Фундаментальной категорией древнегреческой религии является понятие судьбы, понимаемой как предопределение, в крайних проявлениях это выражалось в религиозном фатализме. В классическую эпоху предопределение и фатализм одними из первых попали под удар критики рационального мышления и были постепенно заменены идеями личной свободы индивида.

В древнегреческой религии было две категории, выражающие представление о душе. Фюмос выражало связь души с дыханием, грудной клеткой и сердцем. Это, так сказать, материальная часть души, которая существует, пока жив сам человек. Псюхэ – некая бессмертная неуничтожимая субстанция, существующая в человеке (по мнению греков, располагалась она в голове человека). Она покидает тело после смерти и отправляется в потусторонний мир. Дальнейшая участь псюхэ крайне туманна – пребывание в одной из областей подземного мира или переселение в другое тело. Идеи метемпсихоза (переселения душ) были популярны у греков, но конкретных данных, проливающих свет на этот вопрос, к сожалению, не сохранилось.

Древнегреческий религиозный культ можно разделить на два вида: полисный (государственный или общественный) и частный.

Учитывая специфику политического устройства и менталитета греков, понятно, что доминирующими культами были полисные, обращённые к богам – покровителям полиса.

Культовая деятельность осуществлялась в многочисленных храмах, построенных в честь конкретных божеств, основным убранством которых были скульптурные изображения бога. На их территории находились и жертвенники богам. Ритуальная практика состояла из жертвоприношений, песнопений (для этой цели использовали гимны – просодии, дифирамбы, пиррихии и т.д.), чтения молитв, игры на музыкальных инструментах, танцев. Поскольку жречества как особого социального сословия не существовало, руководство полисными культами осуществляли обычно выборные должностные лица или лица, унаследовавшие жреческие должности или получившие их в дар за особые заслуги перед полисом.

Почитание общих богов различными полисами вело к образованию культовых федераций – амфиктионий, для совместного отправления культа, обслуживания и охраны культовых центров.

Частный культ отправлялся главой семьи, выполнявшим жреческие функции. В частных ритуалах важное место занимало колдовство и магия.

Как в полисной, так и в частной культовой практике активно использовались дивинации (предсказания). Любое важное дело было немыслимо без них. Воля бога, выраженная в акте предсказания, называлась «оракул». Так же именовалось и место, где оно осуществлялось (наиболее известными прорицателями являлись пифии – жрицы Дельфийского храма Апполона).

Существовало множество различных мелких и крупных праздников, но наибольшее значение имели общегреческие религиозные праздники, именовавшиеся панегиреями. Наиболее значимыми из них были Олимпийские игры в честь Зевса, Пифийские – в честь Аполлона, Немейские – в честь Зевса и Истмийские – в честь Посейдона.

Большое значение в религиозной жизни и культовой практике греков играли мистерии («таинство»). Наиболее популярными в Греции были элевсинские мистерии в честь Деметры и Персефоны, самофракийские – в честь кабиров (низшие божества плодородия), вакхические – в честь Диониса.

Мистерии – это тайные религиозные обряды, являющиеся частью государственного культа или совершавшиеся частными лицами и религиозными обществами. Они представляли собой сложные ритуальные комплексы, включающие в себя специальные обряды посвящения (инициацию), обряды очищения, молитвенных практик, изменённые состояния сознания (экстаз) и акты иерофании (проявления священного начала в чувственно доступной форме). К участию в них допускались только посвящённые, обязанные сохранять в тайне все происходящее во время мистерий. Обряд посвящения нового члена назывался мистагогией, а посвященный – мистом. Само посвящение состояло из очищения, жертв и «приближения» к божеству. По мере приобщения к мистериальным тайнам и обрядам посвящённые делились на несколько разрядов.

Религиозные обряды в мистериях протекали по сложному сценарию, с переодеванием участников, использованием масок, пантомим, песен, танцев, музыки и т.д. Как правило, это были драматизированные представления мифов и сказаний, посвящённых почитаемому божеству. Жрецы мистерий именовались иерофантами («являющий священное»), мистерии происходили обычно в ночное время и часто были связаны с человеческими жертвоприношениями. По мнению ряда исследователей, именно мистерии привели к появлению древнегреческого театра и двух основных театральных жанров – трагедии и комедии.

Древнегреческая культура, включающая в себя религию, мифологию, философию, литературу, изобразительное и прикладное искусство, архитектуру, оказала огромное, если не первостепенное, влияние на развитие европейской культуры.

Христианство довольно много почерпнуло из греческой культуры, но принятие этих элементов происходило медленно и трудно. В итоге было заимствовано лишь то, что не противоречило религиозным установкам христианства или могло быть с этой целью радикально переосмыслено. Христиане первых веков с недоверием относились к любому элементу, напоминавшему о языческом культе, даже если сам по себе он не содержал ничего специфически языческого. Под древнегреческим влиянием появились некоторые архитектурные и иконографические приёмы, принципы толкования текстов. В то же время греческая культура выдвинула из своей среды религиозную альтернативу христианству в виде герметических и иных синкретических учений, широко распространённых в Европе и переживших расцвет в эпоху Ренессанса.

Древнеримская религия принадлежит к индовропейской религиозной традиции. Её формирование относится к началу II тыс. до н.э. – времени расселения праиталиков по Аппенинскому полуострову. Первоначально, она существовала в виде разрозненных племенных культов латинов, сабиян, умбров и осков. С установлением доминирования племени латинов, религиозные культы остальных италийских племён органично вливаются в их религиозные верования.

Особенностью древнеримской религии является её синкретизм. Древнеримская религия вбирала в себя и адаптировала религиозные верования соседних народов – италиков, автохтонных этрусков и греков, имевших крупные колонии на Апеннинском полуострове. Эта практика религиозной ассимиляции осуществлялась, и причём вполне целенаправленно, на протяжении всей истории Древнего Рима. Отчасти последнее было связано с глубоким убеждением в том, что прежде чем добиться расположения народа или его завоевания, необходимо привлечь на свою сторону богов этого народа – оказать им почести, включить в свой пантеон. Это облегчало ведение экспансивной военной и общекультурной политики Рима.

Отправной точкой развития древнеримской религии и цивилизации можно считать основание Рима, традиционной датой которого считается 21 апреля 753 г. до н.э. История древнеримской религии самым тесным образом связана с историей Древнего Рима, потому для её описания целесообразно использовать хронологию последнего.

Первый этап развития древнеримской религии – царский (VIII–VI вв. до н.э.). Становление государственности, установление царской власти, активная реформаторская деятельность царей (хотя и они сами и их деятельность сильно мифологизированы) привели к созданию государственной религии. С ранних пор и на протяжении всей её истории в древнеримской религии сосуществовали друг с другом две тенденции:

– к централизации и унификации религиозной жизни в государственных культах;

– к дифференциации и дроблению религиозной жизни в культах отдельных общин (что в дальнейшем усиливалось по мере роста территории).

Древнеримский пантеон был огромен, в него входили собственно римские боги, божества покорённых народов, боги фамилий (родовые божества) и различных этнических, профессиональных и земляческих сообществ.

Верховное божество римского пантеона Юпитер (бог громовержец, бог неба) предстаёт как универсальное божество, объединившее в себе множество различных функций:

– военную (бог победы – Юпитер Виктор, охранитель войска – Юпитер Статор, обращающий врага в бегство – Юпитер Версор и т.д.);

– хозяйственную (Юпитер Дапалис);

– охранительную (хранитель границ – Юпитер Термин).

Юпитер возглавлял римскую триаду (см. рис. 44), куда кроме него входил Марс (бог войны) и Квирин (бог народного собрания и мира).

До создания жреческих коллегий функция верховного жреца принадлежала царю, в обязанность которого входило осуществление культа и принесение жертвоприношений. Храмов как таковых не существовало, и культовая деятельность осуществлялась под открытым небом в священных местах. Культ священных деревьев и рощ был крайне популярен на протяжении всей истории древнеримской религии. Божества чаще всего почитались в образе их символов: для Юпитера это кремень, молния, скипетр, для Марса – копье и т.д.

Деятельность первого, мифологического царя Ромула (753–716 гг. до н.э.), носила скорее административный характер: деление общества на плебеев и патрициев, установка системы патроната, деление общества на три трибы во главе с трибунами, а каждой трибы на 10 курий во главе с курионами, учреждение сената и т.д.

Деятельность второго царя – Нумы Помпилия (715–674 гг. до н.э.) уже непосредственно связана с религиозным реформаторством. Он учредил общий пантеон главных римских богов, порядок их почитания, положил начало правового регулирования религиозной жизни, которое позже разовьётся в идею существования двух видов права (фас – божественное право, юс – человеческое), основал культы Ромула, Термина (бог границ), Фидеса (бог мира и честности), ввёл в обиход религиозный календарь.

Также Нума Помпилий учредил важнейшие жреческие коллегии:

– понтификов – четырёх верховных понтификов во главе с Великим понтификом, в чьё ведение входило управление всей религиозной жизнью Рима, наблюдение за частными и общественными богослужениями, контроль над остальными жрецами;

– авгуров – жрецов, отвечающих за предсказание будущего по полёту птиц;

– весталок – жриц богини Весты (божество домашнего очага и огня), в обязанность которых входило поддержание священного огня в храме, жертвоприношения и культовая деятельность;

– салиев – жрецов Марса, обслуживающих культ этого бога и устраивающих мартовские торжественные шествия в его честь с песнопениями и танцами;

– фециалов – жрецов, обязанных освящать религиозными обрядами объявление войны (в этом случае она считалась священной и справедливой) и заключение мира;

– фламинов – трёх старших жрецов, обслуживающих культы Юпитера, Квирина и Марса, и 12 плебейских жрецов, обслуживающих народные культы Вулкана (бог огня и кузнечного дела), Флоры (богиня цветов, юности и удовольствия), Помоны (богиня плодов), Карменты (богиня прорицательства) и т.д.

Все коллегии были подотчётно и подконтрольны царю, сенату и народному собранию. Коллегия понтификов избиралась сенатом и народным собранием, члены всех остальных коллегий – понтификами. Жреческие должности соответствовали крупным государственным должностям, были весьма почётны и прибыльны.

Шестой царь – Сервий Туллий (578–535 гг. до н.э.) – установил общие для сельского и городского населения религиозные праздники – Компиталии (религиозные праздники соседей), объединив архаичные сельские культы с государственной религией.

Последний из царей – Луций Тарквиний Гордый (535–509 гг. до н.э.) – реформировал триаду главных божеств, выстроив на Капитолийском холме храм, посвящённый Юпитеру, Юноне (богиня женщин, супружества, деторождения) и Минерве (богиня искусств и врачевания).

«Капитолийская троица» прежде всего была культом знати – патрициев, в плебейской, простонародной среде существовала альтернативная триада наиболее почитаемых божеств: Церера (хтоническое божество плодородия, материнства, владычица подземного мира), Либер и Либера (хтонические божества плодородия и виноградарства). К числу особо почитаемых древнейших хтонических божеств относились Коне (бог урожая и хранитель зерна), Теллус (богиня плодородия и подземного мира). Среди земных божеств особым почитанием пользовался Янус (бог входов и выходов, начинаний и союзов), Сатурн (бог посевов) и Венера (богиня садов и любви).

Республиканский этап в развитии древнеримской религии (VI в. до н.э. – конец I в. до н.э.) был связан с политической борьбой патрициев и плебса. Одним из важнейших требований плебса, касающимся расширения его политических и гражданских прав, было устранение ограничений участия плебса в важнейших государственных культах. В конечном счёте плебсу удалось разрушить монополию патрициев на жреческие должности. Результатом стало оформление общегосударственного культа, к участию в котором были допущены все полноправные граждане Рима.

Древнеримская религиозная обрядность делилась на государственную и частную.

Первая осуществлялась жрецами – чиновниками государственного культа и была регулярной, направленной на достижение «пакс деорум» (мира между богами и римским народом, необходимого для процветания Рима), и окказиональной, связанной с наступлением неблагоприятных или благоприятных обстоятельств (к окказиональным обрядам относились люстрации – очистительные обряды и лектистернии – ритуальные пиры для богов). В основе римской обрядности лежали молитвы, жертвоприношения, клятвы, заключение договоров, обеты, торжественные процессии и шествия, спортивные соревнования. Важную рать в религиозном культе играла мантика, наиболее распространённым видом мантики являлись ауспиции (гадание по полёту птиц).

Частная обрядность основывалась на родильных, свадебных, похоронных и иных культах, исполнение которых возлагалось на главу семьи. Широкое распространение у римлян имела магия – лечебная, любовная и вредоносная.

К общеримским религиозным праздниках относились луперкалии (от лат. lupus – волк) – весенний праздник в честь Фавна (бога растительности и животных), октябрьские фонтиналии, декабрьские сатурналии и др.

На этом этапе развития древнеримской религии происходит широкое распространение на территории империи чужеземных культов, религиозных идей и практик, а также широкие заимствования из них римской религией.

После завоевания в середине II в. до н.э. Греции римляне получили широкий доступ к греческой культуре, философии, религии и мифологии. Они заимствовали из древнегреческой религии структуру божественного пантеона, обрядовую и культовую практику, мифологические сюжеты, теологию и т.д., установили соответствие греческих богов с римскими (Юпитер – Зевс, Веста – Гестия, Юнона – Гера, Минерва – Афина, Венера – Афродита, Марс – Apec, Нептун – Посейдон, Меркурий – Гермес и т.д.). Слияние греческого пантеона с римским позволило освоить богатейшую мифологическую традицию Греции, что облегчалось синкретическими установками римской религии (см. рис. 31).

Это привело к значительному обогащению достаточно бедной римской мифологии и созданию «римского мифа». Последний представляет собой комплекс идейно–мифологических представлений, утверждавших божественное основание Рима (Афина – Эней – Ромул) и предопределения его судьбы к мировой гегемонии. Тогда же закладывается идея мифологизации и сакрализации Рима, в дальнейшем выразившаяся в обожествлении Рима в образе Дэа Рома (богиня Рима).

Также в древнеримскую религию инкорпорируется огромное количество разнообразных восточных религиозных культов, чаще всего имевших ярко выраженный мистериальный характер. Подобный интерес к мистическим учениям и культам вполне объясним. Римская религия всегда носила печать практичности. Акцент на внешней стороне религии, мелочном и скрупулёзном выполнении обрядности, бюрократизация религии и сведение отношений с богом до сугубо практических и меркантильных – «ты мне, я тебе», выхолостили в римской религии все живое. Чувство религиозного экстаза, приобщения к богу, священного трепета были вытеснены из религиозной практики. Это вело к возникновению чувства неудовлетворённости, религиозной фрустрации и заставляло обращаться к местным и чужим оргиастическим и мистическим культам – культу Вакха, Митры, Кибелы и др.

Третий этап в истории древнеримской религии – имперский (конец I в. до н.э. – 476 г.) – характеризуется прежде всего появлением культа императоров. Его становление было связано с несколькими факторами:

– установлением абсолютистских форм государственной власти;

– наличием ярко выраженного культа предков;

– склонностью к обожествлению общих понятий (Конкордиа – согласие, Либертас – свобода, Фортуна – удача, Виктория – победа и т.п.);

– склонностью к деификации (обожествлению людей).

Идея деификации человека связана с культом предков. Концепция перехода умерших родственников в разряд богов существовала на протяжении всей истории древнеримской религии. В каждой семейной общине существовал культ пенатов – домашних богов, охраняющих домашний очаг и благополучие дома. Культ ларов также был направлен на семейное благополучие. С домашней религией был связан и культ гениев – богов рода, генеалогических божеств, олицетворение порождающего начала. Почитание духов – хранителей семьи и умерших предков составляли основу домашней обрядности (характерно, что вредоносные существа древнеримской демонологии – это тоже души умерших, но только чужаков – лярвы и лемуры).

В республиканский период вопрос о государственном обожествлении человека за особые заслуги перед Римом решался сенатом. Так, был официально обожествлён Гай Юлий Цезарь (правда, только после его убийства). После устранения республиканской формы правления и перехода всей полноты власти к императорам, деификация императора происходила уже при его жизни и стала обязательным элементом церемонии возведения на престол. Первым божественным императором стал Август (27 г. до н.э. – 14 г.), в честь которого был создан особый культ гения (покровителя) Августа, были выстроены храмы и создана особая жреческая коллегия для отправления культа императора – августалы.

Эта практика основывалась на мифах об их божественном происхождении и религиозных идеях митраизма (последователями культа Митры были Нерон (54–68), Комод (180–192), Диоклетиан (285–303), Галерий (305–311) и многие другие императоры). Согласно этому учению, бог Митра выступал подателем императорского могущества, особого мистического «света» – «хварно», знака божественной избранности императора.

Именно значение культа императоров предопределило нелёгкую судьбу, уготованную христианству в Римской империи. Триста лет гонений на христианство при, казалось бы, уникальной религиозной толерантности Рима (до этого религиозно дискриминируемыми были только евреи–монотеисты) были связаны с восприятием христиан не только как монотеистов, но и как предателей и крайне ненадёжных граждан. Они не могли сделать того, что было основой лояльности римского гражданина – принести присягу императору (по существу – языческому богу, поскольку это было страшным грехом) и тем самым, вольно или невольно, заявляли о своей нелояльности режиму. Этот антагонизм между христианством и древнеримской религией закончился с победой христианства, ставшего государственной религией при римском императоре Константине I (272–337).

К основным заслугам древнеримской религии следует отнести разработку концепции религиозного права (фас), противопоставляемого гражданскому, и введение в оборот понятия религии как специфической и уникальной сферы духовной жизни, включающей в себя веру в сверхъестественные силы и совокупность обрядов, ритуалов и действий, связанных с ней.

При этом была осуществлена разработка категории святости, выражаемой через амбивалентное понятие сацер, обозначавшее одновременно чистоту, незапятнанность и крайнюю форму нечистоты и запретности. Святое, выраженное понятием санктус, включало нечто неприкосновенное, связанное с высшей силой. Противоположностью санктуса являлось профанус, понимаемое как состояние удалённости от святого и полное отсутствие сацер. Таким образом, эти понятия выражали разные уровни святости и никогда не смешивались друг с другом.

После падения древнеримской религии и установления христианства, религиозно-философские идеи и гражданские ценности римской религии на протяжении тысячелетий сохраняли свою привлекательность для европейской цивилизации. Христианство, особенно западное, как и в случае с греческим наследием, осуществило выборочное усвоение ряда элементов римской религиозной культуры (в интеллектуальном, этическом, эстетическом, культовом и социальном плане).

Цивилизация древних кельтов – раннеисторического индоевропейского народа Центральной и Западной Европы сформировалась в районе между верхним Рейном, Эльбой и Дунаем. В период второго железного века кельты заселял Галлию, Богемию, Англию, Ирландию, Италию и другие обширные территории Европы.

Экономика древних кельтов в основном строилась на земледелии и животноводстве, общество управлялось военной аристократией. Кельтским племенам был свойственен высокий уровень развития ремёсел, прежде всего, связанных с обработкой железа.

Несмотря на достигнутый кельтами прогресс в развитии ремёсел и достаточно совершенные (для соответствующего состояния культуры) знания в области астрономии, кельтская цивилизация оставалась бесписьменной. Существующие свидетельства и археологический материал позволяет считать, что древние кельты в отдельных, едва ли не исключительных ситуациях могли использовать греческий, а позднее – латинский алфавит для коротких надписей, но не могли написать сколько–нибудь длинный письменный текст.

В связи с отсутствием письменности, религиозные представления и обряды древних кельтов восстанавливаются учёными по свидетельствам античных авторов, путём реконструкции археологических памятников и на основании более позднего эпического фольклора.

Несмотря на то что археологи не считают возможным говорить о единой культуре кельтов, очевидно существование древнекельтской общности, которая обеспечивалась единством языка (подразделявшегося на диалекты) и сходными религиозными представлениями. Относительной устойчивости кельтская культура достигает во II–I вв. до н.э. Упоминаемые в античных памятниках названия народов «галлы» и «галаты» обозначают именно древних кельтов.

Ко времени покорения Галлии Римом в результате войны, подробно описанной Юлием Цезарем, кельтская религия представляла собой развитый политеизм.

Боги кельтского пантеона были бессмертными, но их бессмертие не было абсолютным – мифы, вошедшие в более поздний эпос, описывают случаи их гибели. Кельтские боги, подобно богам других языческих религий, могли вступать в отношения с людьми. Герои эпических повествований – саг часто рождены от союза человека и бога, обладая смешанной природой, они соответственно наделены могуществом, превышающим человеческие возможности.

Благодаря римскому поэту Лукану (I в.) мы знаем имена некоторых кельтских богов – это Тевтат, Езус и Тарант, в честь которых совершаются кровавые жертвоприношения.

Некоторые сведения о других богах восстанавливаются на основании древних надписей, барельефов и скульптур. Наряду с основными богами, кельты поклонялись множеству местных богов, имена которых связаны с названием отдельных кельтских племён: аллоброгов, арамиков, воконтиев и других. Иконография многих кельтских богов утеряна или восстанавливается предположительно – существуют изображения кельтских богов, которые не могут быть идентифицированы, в том числе это относится к изображением трёхглавых божеств, бога, атрибутом которого является змея и других.

Некоторые сведения о пантеоне кельтов Ирландии можно почерпнуть из эпической фольклорной традиции, прежде всего из ирландских саг.

Из них следует, что основными богами ирландских кельтов были божества, относящиеся к Племенам богини Дану, которые, победив демонов фоморов, установили свою власть над Ирландией. Эпические тексты приписывают Племенам богини Дану многие антропоморфные признаки. Некоторые из этих богов имеют параллели в валлийской традиции. Однако, учитывая, что ирландские саги начали записываться только в VIII–IX вв. их нельзя считать надёжным источником для восстановления кельтской религии. Кроме того, остаётся открытым вопрос о том, насколько содержание эпических произведений соотносимо с предметом веры кельтской религии, поскольку героический эпос не преследовал цели фиксации религиозных представлений, а являлся литературным жанром.

Юлий Цезарь в «Записках о галльской войне» использует для обозначения кельтских богов имена богов римского пантеона, сходных по функциям с кельтскими. Согласно его свидетельству, наиболее почитался кельтами Меркурий. Галльское имя этого бога неизвестно, но зато обнаружены сотни его скульптурных изображений. Кроме этого, кельты, согласно Цезарю, почитали Аполлона, Марса, Юпитера и Минерву. С его же слов известно, что галлы посвящали Марсу военную добычу, устраивая грандиозные жертвоприношения.

Обнаруженные археологами в Галлии, Германии и Бельгии «ритуальные шахты» позволяют предположить о существовании в кельтской религии культа подземных богов. Эти шахты представляют собой колодцы глубиной 2–3 м, в которых были обнаружены неповреждённые керамические сосуды, богато украшенные котлы, деревянные фигурки, кости людей и животных. Подобное содержание шахт говорит об их ритуальном, а не хозяйственном значении.

Археологический материал свидетельствует о существовании у кельтов культа человеческих черепов, восходящего, вероятно, к древней индоевропейской мифологии. Обнаруженные кельтские резные колонны и простые столбы с нишами, содержащими человеческие черепа, имеют выраженный ритуальный характер.

Не исключено, что эти находки связаны с человеческими жертвоприношениями, которые были неотделимы от кельтской религии. Страбон и Диодор недвусмысленно свидетельствуют о том, что некоторые обряды кельтов сопровождались ритуальными человеческими жертвоприношениями. Из рассказа Цезаря логично следует вывод, что друиды (жрецы кельтской религии) руководили сожжением людей, обречённых на роль жертвы. Известны также и другие формы ритуального умерщвления жертвы – закалывание, распятие и т.д. Более поздние комментаторы передают, что ритуал жертвоприношения зависел от бога, которому приносится жертва. Так, жертвоприношение Таранису предполагало сожжение, Тевтату – удушение, Езусу – повешение на дереве.

Однако следует признать, что согласно упомянутым источникам, практика человеческих жертвоприношений все–таки не была явлением ординарным и регулярным. Подобные обряды совершались преимущественно в ситуациях серьёзной общественной опасности и роль жертв преимущественно отводилась преступникам и военнопленным. Руководили жертвоприношениями друиды, поэтому попытки современных оккультистов снять с них нравственную ответственность за совершение человеческих жертвоприношении являются несерьёзными.

Учение о жизни и смерти занимало важное место в кельтской мифологии и существенно разнилось с типичными представлениями античной религии.

По словам Цезаря, кельты верили в то, что душа человека после смерти переселяется в другие тела. Аналогичные свидетельства имеются и у других авторов римской античности, но они, скорее всего, восходят к Цезарю. Интересно, что уже Дионисий Сицилийский положил традицию видеть в этом влияние пифагорейской школы. Согласно Ипполиту (III в.) кельтов с учением Пифагора познакомил некто Замолксис, раб Пифагора, который после смерти учителя посетил кельтов и познакомил их с эзотерическим учением. О философской (вероятно – пифагорейской) основе учения друидов свидетельствует и Климент Александрийский в знаменитых «Строматах».

Большинство современных исследователей религии кельтов критически относятся к предположению о таком влиянии, поскольку оно противоречит эзотерическому и элитарному характеру пифагорейской школы с одной стороны, и с другой – пифагорейство очень недолго существовало в качестве религиозной секты, способной обрести адептов в варварском мире. Столь же маловероятно и обратное влияние. Скорее всего кельтское представление о переселении душ носит оригинальный характер, впрочем, оно так и не трансформировалось в развитое философско–этическое учение, оставшись полностью в пространстве мифологии.

Существовал в религии кельтов и развитый культ героев. Выдающиеся исторические персонажи, прежде всего представители воинской элиты, становились предметом религиозного почитания в качестве мифических полубогов.

В религии кельтов существовало особое сообщество жрецов–друидов. Вероятно, формирование этого сообщества произошло в Галлии, а сам институт друидов мог и не носить общекельтского характера. Друидическое жречество возникает в результате социального развития кельтских племён, приведшего к обособлению жреческих функций от власти племенного вождя. Иерархия друидов складывается не ранее IV–III вв. до н.э. и не повсеместно. Организация друидов у различных кельтских народов не была одинаковой: например, ирландские друиды, и это отличает их от галльских, не знали единого главы и были более разобщёнными.

Однако это не свидетельствует о том, что друидические обряды датируются этим же временем. Скорее всего, до обособления жречества они исполнялись традиционными носителями сакральной власти, т.е. королями–жрецами.

Плиний, описывающий друидические обряды в «Естественной истории», предполагает связь между словом «друид» и древнегреческим «drus», т.е. дуб. Известно, что дуб, дубовая роща занимают особое место в друидических обрядах. В настоящее время данная теория разделяется рядом исследователей.

Согласно другим предположениям, слово «друид» восходит к древнекельтским языкам, для которых, на основании индоевропейского материала, восстанавливается dru-wid-es (весьма учёные). Это предположение можно счесть наиболее правдоподобным.

Сами друиды, как свидетельствует Цезарь, не пользовались письменностью по двум причинам: из страха перед тем, что сокровенный предмет их знания может таким образом стать общедоступным и общеизвестным, а также из–за опасений, что ученики, полагаясь на письменные тексты, перестанут упражнять память. Однако следует признать, что за этими причинами, скорее всего, скрывается недостаточная степень грамотности самих учителей друидизма. В любом случае, отсутствие оригинальных текстовых памятников существенно ограничивает возможность научной реконструкции учения друидов – в распоряжении учёных имеются только свидетельства (зачастую случайные и разрозненные) древнеримских авторов и археологический материал.

Обобщая античные свидетельства, современные исследователи друидизма выделяют три основные функции, которые исполнялись друидами в древнекельтском обществе.

Прежде всего, друиды были ответственны за сохранение и передачу кельтской мифологии, космогонических представлений, мифологизированных сведений, относящихся к истории племён, традиционных законов и практических навыков, подобных искусству составления календаря. Однако астрономические знания древних кельтов не следует преувеличивать – они основывались на мифологической космогонии с элементами астрологии и соответствовали общему уровню их цивилизации. Знаменитый календарь из Колиньи, традиционно приписываемый друидам, написан с использованием латинского алфавита и содержит свидетельства римского влияния. Известно, что друиды составляли эпические повествования, выступая тем самым в качестве поэтов и сказителей.

Второй функцией друидов считается осуществление правосудия.

Наконец, друиды заботились о совершении религиозных обрядов и ритуалов, наблюдали за правильностью совершения жертвоприношений, занимались предсказанием будущего. Прогностические практики кельтов, которые тоже осуществлялись друидами, основывались на расшифровке «знамений» – таких как полет птиц, движение облаков, внутренности животных.

Очевидно, что знание друидами религиозных традиций и кельтских законов, равно как приписываемая им способность к предузнаванию будущего, их жреческие функции, определяло высокий статус друидов в обществе. Источники описывают друидов как мудрых советников вождей и учителей народа.

Судя по сохранившимся источникам, сообщество друидов не носило кастово–замкнутого характера. Главным условием, которому должен был соответствовать претендент, было знание им традиций друидизма, учения и обрядов, которые передавались через устное обучение. Впрочем, вероятно, что и знатность происхождения играла определенную роль.

Обучение будущих друидов было весьма продолжительным и могло достигать 20 лет, во время которого юношам приходилось заучивать наизусть огромное количество стихов. Для успеха обучения могли использоваться особые мнемонические техники. Цезарь говорит об особой системе тренировок, придуманной в Британии и перенесённой в Галлию, но эти свидетельства носят скорее предположительный характер. Занятия с учениками не носили публичного характера – они проводились тайно, в пещерах или отдалённых лесах.

Из всех древнекельтских обрядов только один ритуал «сбор омелы» может быть восстановлен в его основных частях благодаря свидетельствам античных авторов.

Это вечнозелёное паразитическое растение, произрастающее на яблонях, тополях и ивах, и изредка – на дубах, наделялось в религии кельтов магическими и фармакологическими свойствами. Среди кельтов существовала вера в то, что омела, добавленная в напиток, обладала свойствами исцелять бесплодие и была действенным противоядием от всех ядов.

Время проведения сбора омелы устанавливалось в соответствии с лунным календарём. Для совершения обряда друид взбирался на дерево и срезал омелу ритуальным золотым серпом. Падающие ветви омелы собирались в подол белого плаща. После этого совершалось жертвоприношение двух белых быков.

Античные источники также сохранили сведения о том, что кельты верили в особую магическую силу амулетов – «змеиных яиц». Согласно Плинию, эти амулеты представляли собой небольшие округлые предметы с неровной поверхностью, размером с яблоко. Если отбросить фантастическую гипотезу о происхождении этих предметов, согласно которой они образуются из выделений змей, можно предположить, что «змеиное яйцо» – окаменевшие останки морского ежа. Существуют также предположения, что они могли относиться к особой разновидности коралла или даже к древним археологическим артефактам – крупным стеклянным бусинам.

Вопрос о существовании в религии кельтов специально построенных храмов, как и многие другие вопросы, связанные с кельтской религией, не может быть решён однозначно. Античные свидетельства позволяют считать, что в большинстве случаев обряды совершались в лесах, преимущественно в дубовых рощах. Там совершались жертвоприношения, там же происходило обучение будущих друидов. Сакральное отношение к лесам сохранилось в ряде эпических произведений кельтов, присутствовало оно и в народной памяти. Однако это не исключает возможности сооружения кельтами открытых святилищ уже в архаический период кельтской цивилизации.

Возникновение каменных храмов у кельтов отмечается в период римской экспансии, во время, когда кельтская религия переживала свой упадок. Скорее всего, каменные храмы кельтов есть продукт влияния римской религии. Некоторые из этих храмов могут быть связаны с культом императора Рима.

Отдельно следует сказать о знаменитом мегалитическом комплексе в Стоунхендже, расположенном в центре равнины Солсбери (Уилтшир), который в современных представлениях зачастую связывается с друидизмом.

Данные археологии позволяют считать, что мегалиты Стоунхенджа (раннебронзовый век) возведены на месте древнейшего святилища, функционировавшего уже в конце неолита. Длительное существование этого святилища даёт возможность предполагать, что в различные периоды святилище использовалось в ритуалах различных религиозных традиций. Вероятно, Стоунхендж является святилищем неизвестной нам формы солярного культа, которое могло использоваться для астрономических наблюдений.

Несмотря на то, что создание мегалитического комплекса Стоунхендж не связано с друидами, последние, вероятно, могли совершать здесь свои обряды. Иначе трудно объяснить наличие культурного слоя, относящегося ко времени расцвета друидизма и хорошую сохранность мегалитов, что косвенно свидетельствует о том, что комплекс не был в то время покинут и заброшен.

После покорения Галлии начинается процесс романизации кельтских племён, в результате которого местные обычаи и религиозные традиции начинают вытесняться римскими.

Открытие школ по типу римских приводит к тому, что друиды утрачивают своё влияние в обществе.

Император Август запрещает римским гражданам участвовать в кельтских обрядах. Политику Августа продолжает Тиберий, явно неблаговоливший к религии кельтов. При императоре Клавдии на сторонников кельтской религии начинаются гонения, преследующие цель полностью искоренить друидические обряды. И хотя трудно оценить последовательность реализации официальных мероприятий, направленных против друидов, очевидно, что сами эти мероприятия способствовали упадку религии древних кельтов. Одной из причин преследований кельтской религии со стороны императорского Рима является отвращения римлян этого периода к практике человеческих жертвоприношений и подозрительное отношение к различным формам магии, практиковавшимся друидами.

Окончательный упадок и прекращение существования сословия друидов происходит уже под воздействием христианизации.

Ренессанс, с его обращением к античному наследию, способствовал пробуждению интереса и к кельтской религии и друидам, поскольку описание их ритуалов и организации встречается на страницах античных авторов. Однако подлинное увлечение друидизмом начинается с XVIII в. Величественный жрец–философ, посвящённый в сакральную мудрость, седобородый старик в светлом плаще с капюшоном и посохом в руках – таким представлялся друид писателям–романтикам. Разумеется, с подлинными друидами этот образ не имеет ничего общего, более того, мы даже не знаем, как они выглядели.

Попытки восстановить друидические обряды и саму организацию друидов, которые предпринимались на протяжении XIX–XX вв., например, на основании традиций бардовских фестивалей, уходящих в далёкое прошлое, привели к созданию нескольких малочисленных групп сектантского типа, обряды которых, по меткому замечанию исследователя друидизма Ст. Пиготта, «вызывают не почтительный ужас, а ощущение лёгкой нелепости происходящего» ⁷⁷.

Религиозные представления германских племён восстанавливаются на основе свидетельств античных авторов, прежде всего Тацита, по материалам археологии и из эпической традиции, представленной в поэзии скальдов, Эддах и других текстах. Представляют интерес и свидетельства христианских миссионеров, в которых отражена поздняя стадия германского язычества.

Древнегерманская религия – в значительной мере собирательное название для множества племенных культов, исповедовавшихся германскими племенами Северной и Центральной Европы. Применительно к германским племенам правильнее говорить не о единой религии, но о родственных религиозных традициях, восходящих к единой мифологической основе. Поскольку в описываемый период не существовало одного германского народа, объединённого языком, культурой и социальными институтами, соответственно, в условиях мира, не знавшего развитого миссионерства, не могло существовать и единой германской религии. При этом существование общегерманских черт в религиозных представлениях древнегерманских народов позволяет рассматривать их верования как явления близкородственные, восходящие к одному источнику.

Согласно археологическим данным, ясторфская археологическая культура соотносится с германской этноязыковой общностью, т.е. с уверенностью можно говорить о том, что германские племена активно заселяли Европу в I тыс. до н.э. Источники по древнегерманской религии этого периода крайне скудны, более поздние источники античных авторов фрагментарны и их достоверность зачастую сомнительна. В то же время достоверные и многочисленные источники относятся к древнескандинавской, северогерманской религиозной традиции. Наиболее значимыми из них являются «Старшая Эдда» (эпическое произведение древнегерманской мифологии, включающее в себя десять стихотворных текстов о богах и восемнадцать – о героях) и «Младшая Эдда» (прозаический пересказ «Старшей Эдды», написанный исландским историком Снорри Стурлусоном (1178–1241), ему же принадлежит мифологическое изложение родословных скандинавских конунгов (князей) – «Хеймскрингл» («Круг земной»)).

Древнегерманская космогония изложена в трёх эддических поэмах: «Речи Высокого», «Речи Гримнира» и "Прорицание Вёльвы».

Очевидно, что в древнегерманском язычестве не было сложных богослужебных обрядов, а иерархическая организация жрецов, если и существовала, то не была развитой. По свидетельству Тацита, германское жречество выполняло как собственно сакральные функции: проведение религиозных церемоний, совершение жертвоприношений, объяснение предзнаменований, так и административные – участие в племенных собраниях и отправление правосудия. Однако вопрос о том, насколько древнегерманские жрецы представляли собой профессиональную корпорацию, остаётся открытым.

Вероятно, что происхождение древнегерманского рунического письма не в последнюю очередь связано с практикой прорицания будущего, поскольку большинство названий рун наделены некоторым религиозно–магическим смыслом. Известно, что в более позднюю эпоху руны использовались не только для письменной фиксации речи, но и в магических практиках, в качестве амулетов и т.п. Вообще, судя по дошедшим до нас материалам, магические практики занимали важное место в верованиях германцев. Вера в чудотворную силу амулетов, прежде всего изображений молота Тора, различные способы гаданий, аграрная магия, магия оружия, прежде всего, связанная с изготовлением мечей, все это было неотделимо от религиозной жизни германских племён. Очевидно, что далеко не все из перечисленного здесь совершалось профессиональными жрецами.

Подобно кельтским друидам, германские жрецы были свободны от участия в войнах, хотя часто присутствовали на полях сражений. Перед началом военных действий они совершали военно–религиозный ритуал – вынос священных знамён из святилищ на поле боя. В Исландии жрецы выполняли функции судьи, при этом остаётся неясным, что именно лежало в основе их служения – судебная или сакральная власть (которая не была абсолютной).

Вероятно, в отдельных германских племенных союзах существовало некое подобие иерархической организации сообщества жрецов, например, известно, что у бургундов существовал верховный жрец, который избирался пожизненно. Известны упоминания жрецов, ответственных за религиозную жизнь отдельных родов и кланов (прежде всего у визиготов), социальный статус которых, вероятно, был ниже, чем у жрецов, совершавших ритуалы для всего племени, однако здесь мы вступаем в область догадок.

В древнегерманском мире область религиозного была неотделима от общественной и личной жизни; отправление правосудия, организация быта, нравственность, ведение войны и заключение мира – все было наполнено религиозным значением.

Основой древнегерманского культа было жертвоприношение, жертва могла приноситься не только жрецом, но и королём или ярлом. Жертвоприношение совершалось на общих богослужениях, связанных с аграрными работами или преследующих цель испросить у богов победу, а также на тингах и по частным случаям. Совершались, кроме того, искупительные и прогностические жертвоприношения, в том числе человеческие.

О едином генезисе древнегерманских религиозных традиций говорит то общее, что представлено повсеместно в языческих верованиях германских племён – это единство основного пантеона и родственная мифология с элементами эсхатологии.

Древнегерманская космология восстанавливается на основе исландского скальдового эпоса. В начале XII в. исландский скальд и государственный деятель, неоднократно избиравшийся на высшие выборные должности, С. Стурлусон подготовил специальный справочник по мифологии, предназначенный для скальдов и известный как «Младшая Эдда». Для этого он обобщил содержание скандинавских саг с 750–1050 гг., благодаря чему мы располагаем материалами, позволяющими восстановить скандинавскую мифологию. Несмотря на то, что содержание «Младшей Эдды» основано на исландской мифологии, по мнению учёных, оно соотносимо и со скандинавской мифологией, и с древнегерманской как таковой.

В древнегерманской религии и мифологии существовало две модели мироздания: горизонтальная и вертикальная.

В горизонтальной модели мира первоначально существовала Гинунгагап («Мировая бездна»). Внутри неё, на севере, находилась ледяная страна, мир смерти Нифльхейм («Темный мир»), на юге располагалась жаркая страна Муспелльсхейм («Огненная страна»), правителем которой был огненный великану Суртр («Черный»), Посреди Нифльхейма находился источник всех рек Хвергельмир («Кипящий котел»). Север Нифльхейма представлял собой ледяные поля замёрзшей реки Эливагар («Бурные волны»), вода реки была ядовитой и яд, замерзая, инеем покрывал лёд.

Под действием жара Муспелльсхейма ядовитый иней подтаял, и из оживших капель появился первочеловек – великан Имир, антропоморфное существо двуполой природы, происхождение которого носит выраженно мифологический характер. Из пота его левой подмышки родились мужчина и женщина, а одна его нога родила сына от другой, и так зародился род инеистых великанов. Имира вскормила своим молоком корова Аудумла («Кормилица»), вышедшая из рас из растаявшего льда. В том месте, где корова лизала солёный лёд, изо льда родился Бури («Родитель»). Андрогинность этого божественного прародителя позволяет соотнести его с германским богом Туисто, имя которого означает «двупалое существо». Из плоти Имира сотворена земля, костей – горы, крови – море, из черепа – небосвод. Перед нами – мотивы, восходящие к древнейшей космогонии индоевропейского времени, свидетельствующие о древнем характере германской мифологии. Имир, из тела которого сотворена земля, в германской мифологии является и прародителем богов и их противников – великанов, а из червей, заведшихся в теле убитого Имира, произошли карлики.

Сын Бури Бор («Рожденный») женился на Бестле, дочери великана Белъторна, у них родились три сына: Один, Вши и Be. Три брата поссорились с Имиром и убили его. В крови Имира утонули все инеистые великаны, кроме Бергельмира («Ревущий как медведь») с женой и детьми. Один, Вили и Be сбросили труп Имира в Гинунгагап, и из его трупа сотворили мир.

Из крови Имира создали море и воды, из плоти землю и карликов – цвергов, из черепа – небосвод, углы которого поддерживали четыре карлика, из костей и зубов – горы, валуны и камни, из волос – деревья, кусты и травы. Земля была создана круглой, ограждённой со всех сторон кольцом океана, в котором обитает мировой змей. По берегам океана боги отвели место великанам – Утгард («Мир за оградой») или Ётунхейм («Страна великанов»). Посреди земли боги построили из ресниц Имира укрепление Мидгард («Средиземье») – место обитания людей. Затем были созданы люди.

Первую человеческую пару Один, Вили и Be (в «Старшей Эдде» – Один, Хёнир и Лодур) сотворили из двух деревьев – Аска ("Ясень») и Эмбли («Ива»). Первые люди получили жизнь от Одина, от Хёнира (Вили) – способность ощущать, от Лодура (Be) – человеческий облик и речь.

Божественными братьями был создан Хель («Могила», «Тайное убежище») – мир мёртвых, дорогу в который стережёт чудовищный пёс Гарм и река Гъёлль («Ужасная»). Все умершие, погибшие достойно (в бою), отправляются в Вальхаллу («Чертог убитых»), остальные в Хель. Существовали ещё и некие Берега мёртвых, где умершие преступники подвергаются страшным мукам.

В последнюю очередь было создано жилище богов Асгард («Ограда асов»). Это высокая цитадель в середине Мидгарда, где находится Вальхалла.

Всего в процессе создания было создано «девять земель»: мир асов, ванов, светлых альвов, темных альвов, людей, великанов, сынов Муспелля, мёртвых и карликов – цвергов.

Согласно вертикальной модели мироздания в центре мира возвышается мировое древо – ясень Иггдрасилъ («конь Игга», Игг – эпитет Одина), под которым ежедневно собирается совет богов. Ветви Иггдрасиля простёрты над всеми мирами и поднимаются выше неба. Он структурно объединяет различные уровни мира, дерево жизни и судьбы. О связи Иггдрасиля с исполнением предопределённых событий говорит то, что забота о нем поручена норнам – древнегерманским богиням судьбы.

Один корень Иггдрасиля находится в мире богов, и под ним находится источник судьбы Урд, у которого обитают три норны – богини судьбы: Урд (судьба), Верданди (становление) и Скульд (долг). Они прядут нити человеческих судеб и в час смерти обрывают их, являются хранительницами мира, который будет стоять до тех пор, пока стоит ясень Иггдрасиль. Норны ежедневно поливают Иггдрасиль водой из источника Урд, предотвращая гниение и залечивая раны, нанесённые обитателями мирового древа: белкой Рататоск (грызозуб), драконом Нидхёггу и четырьмя оленями (Дайн, Двалин, Дунейр и Дуратрор), живущими в сучьях и питающимися корой и листьями. Второй корень находится в мире инеистых великанов и под ним есть источник мудрости Мимир. Третий корень находится в Нифльхейме, под ним течет источник всех рек Хвергельмир, и живёт дракон Нидхёгг, подгрызающий корень.

С Иггдрасилем связано главное святилище, в котором сами боги совершают высшее правосудие (здесь мы снова видим связь судебной и ритуально–сакральной сфер).

Представление о мировом древе занимает важное место в германской эсхатологии. Конец света (Рагнарёк) мыслится как последствие падения мирового древа, корни которого подгрызают дракон и змеи, а листья истребляют олени.

Жилище богов скандинавского пантеона, Асгард, тоже находится в центре мироздания, но в отличие от мирового дерева оно помещено вверху.

Асгард – небесная золотая крепость–дворец богов, известная также как «Чертог радости», построенная каменщиком Хримтурсом за «зиму». Мифология содержит авантюрные сюжеты, связанные с желанием богов отказать в вознаграждении Хримтурсу, который в результате развития интриги не смог выполнить строительство в отведённый срок. В результате интриги Локки, сорвавшего строительство, Хримтурс впадает в «великанову ярость», в результате чего боги узнают в каменщике горного великана – представителя расы непримиримых противников богов, и Тор убивает его.

С Асгардом связано построенное богами святилище Вингольв, предназначенное для богинь. В «Младшей Эдде» Вингольв также описывается как подобный Валгалле чертог павших воинов и как место, предназначенное праведным людям.

Изначально Асгарт населяли боги–асы, тогда как ваны обитали в Ванахейме. В результате соглашения, главные божества ванов поселяются в Асгарте, дополняя единый пантеон отождествляемыми с ванами достатком и плодородием. Время строительства Асгарда в «Младшей Эдде» ассоциируется с мифологическим «золотым веком», это было замечательное время, когда даже домашняя утварь изготовлялась из золота.

Согласно римской интерпретации Тацита, наиболее почитаемыми богами германо–скандинавского пантеона были: Меркурий (Бодан – Один), Марс (Tue – Тюр), Геркулес (Донор – Тор) и Исида (Фрейя – Фригг).

Древний германский бог войны, который почитался под разными именами, среди которых основные Тив (Тиваз) и Тюр, был изначально величайшим богом, объединявшим функции небесного божества, бога войны и хранителя законов, председательствующего на тингах. Исследователи соотносят его имя «Тиваз» с греческим Зевсом, но здесь скорее имеет место не заимствование, но общее происхождение.

Позднее культ этого бога вытесняется культом Одина (Вотана), который постепенно обретает черты главного бога обладающий духовной властью и тайным знанием магии рун. Знание рун открылось Одину в результате особой инициации – согласно «Старшей Эдде» для овладения мудростью Один девять дней висел на ветвях мирового древа Иггдрасиль, пронзённый собственным копьём и принесённый в жертву самому себе. В качестве покровителя воинов, Один считался хозяином небесного чертога Валгаллы, где сражаются и пируют павшие воины в ожидании Рагнарёк. При этом сам Один не участвует в трапезах, пищей ему служит только вино.

Тацит свидетельствует о культе богини Нерты, развитом среди обитателей Датского полуострова и Шлезвиг–Гольштейна. Ритуалы, посвящённые Нерте, совершались жрецами, которые одни могли прикасаться к изображению богини. Указание на то, что эти обряды должны проводиться в отсутствии железных изделий, общий характер культа, сопряжённый с аграрной проблематикой, позволяет предположить связь Нерты с индоевропейским почитанием Матери–Земли.

Пантеон германского язычества является двусоставным – его образуют боги–асы и боги–ваны. Наиболее почитаемые и известные из асов – Тюр, Один и Тор, из ванов – Ньёрд, Фрейр и Фрея.

Асы представляют собой поколение богов, связанных с культом войны и сакральным знанием, тогда как боги–ваны обеспечивают плодородие и достаток. Несмотря на могущество, боги германского пантеона не обладают абсолютным бессмертием, их бессмертие носит скорее потенциальный характер, оно зависит от ряда внешних причин. Отсутствие совершенного бессмертия богов проявится в битве Рагнарёк, в результате которой произойдёт их гибель и конец света.

Сосуществование асов и ванов не всегда было мирным. Скандинавский эпос повествует о длительной и напряженной вражде этих богов, которая в итоге привела к миру. В представлении о посмертном существовании отчётливо проявился воинственный характер германских племён. В скандинавской мифологии павшие в бою храбрые воины продолжают своё существование в принадлежащем Одину небесном чертоге Валгалла.

В мифологии Валгалла изображается прежде всего как пиршественный зал и святилище, в котором павшие в бою воины ожидают эсхатологическую битву Рагнарёк. Рагнарёк в германской эсхатологии трактуется как битва богов и чудовищ, в результате которой произойдёт разрушение и гибель мира и его последующее возрождение. Эсхатологическим событиям предшествуют периоды «двух зим»: первый период – три года войн, второй – три года свирепого холода. Предвестником Рагнарёк является также тотальное падение нравственности – и всеобщее озлобление, и космические катастрофы – освобождение мирового змея, волка Фенрир, который проглотил солнце, и т.п.

Изначально германские религиозные обряды совершались под открытым воздухам в святилищах, созданных самой природой. Участники обрядов и совершители жертвоприношений собирались в священных рощах, на лугах, на берегах болот и водоёмов, в которые бросали вотивные приношения. В германских религиозных традициях существовали места, связанные с культом какого–либо бога германского пантеона, которые по сути являлись святилищами этих божеств. Анимизм, сохранявшейся на протяжении всей истории германского язычества, проявлялся в культе священных мест, связанных с почитанием духов природы и погодных явлений. Существовала вера в добрых духов земли, которые обитали в холмах, рощах и водопадах, и в честь которых совершались ритуальные трапезы.

Почитание богов в открытых святилищах существовало и у континентальных германцев, и у скандинавов. Почитание дуба как дерева Тора было распространено викингами за пределы германской культуры.

В Скандинавии археологами реконструирован более сложный тип древнегерманского святилища, который представлял собой огороженное канатом или забором священное пространство. Такое святилище могло включать в себя искусственные курганы со следами захоронений и мегалиты. Собственно германские храмы, упоминаемые источниками, видимо не были распространены, и если существовали как явление (а не как исключение), то не носили массового характера. В «Саге о людях с Песчаного берега» описывается храмовая постройка, которая представляла собой большой дом. В этом здании находились скамьи для почётных участников обряда, жертвенник, на котором в том числе приносились клятвы. На жертвеннике помещались ритуальное кольцо и чаша. Вокруг жертвенника были помещены идолы богов.

Святилище в Тронхейме, описанное С. Стурлусоном, собирало во время ритуальных праздников значительное число местных жителей. Угощение для участников праздника и животные для жертвоприношений приносились местными жителями. Ритуал совершался вождём, который совершат жертвоприношения и благословлял принесённые людьми напитки и еду. Праздник включал ряд ритуальных тостов, за Одина, победу и короля, за богов, урожай, местного вождя, умерших родственников.

Изображения богов в большинстве случаев представляли собой различного размера скульптуры с антропоморфными (иногда условными) чертами. В большинстве случаев это были очень примитивные изображения, грубо вырезанные из дерева. По данным археологии, подобные деревянные изображения богов устанавливались на каменных платформах около болот, в которые бросали вотивные приношения и другие жертвы. Извлечённые из болот в процессе археологических раскопок мумифицированные тела людей в значительной части интерпретируются как результат человеческих жертвоприношений.

Существовали и более сложные идолы, которые устанавливались на специальных подставках, украшались золотом и серебром, а иногда и облачались одеждами. Для придания большей торжественности и сакральности важным мероприятиям, таким, как тинги, на них могли приноситься изображения богов, заимствованные из святилищ. Сохранились сведения, что для особо чтимых изображений совершались ежедневные приношения хлеба и мяса, которые проводились вплоть до христианизации.

В Упсале обряды, посвящённые Фрейру, сопровождались ритуальной пантомимой и звоном колокольчиков. Очевидно, что в честь этого и других богов исполнялись песнопения, в которых прославлялись их могущество и подвиги.

Германская эсхатология изложена в мифе о Рагнарёке («Судьба богов», «Гибель богов»).

Рагнарёк – это полное уничтожение мира силами зла. Его началом будет упадок нравственности, родственных чувств, чести и достоинства у человечества. Три зимы весь мир будет охвачен страшной войной всех против всех. Затем настанет страшная зима – Фимбулъветр, после чего волки преисподней поглотят солнце и луну, мироздание содрогнётся, и на свободу вырвутся волк Фенрир и мировой змей Ёрмунганд. Корабль, сделанный из ногтей мертвецов – Наглъфар, под руководством Локи выведет всех мертвецов из Хель. Фенрир, открыв пасть, начнёт пожирать мир, а Ёрмунганд затопит его своим ядом. К ним присоединится Сурт с огненной ратью из Муспелля. От тяжести врагов мост Биврёст рушится, и силы зла собираются собираются на равнине Вигрид. Локи руководит этой армией чудовищ и мертвецов, к которым присоединяются и инеистые великаны Хрюма. Тогда бог Хеймдаллъ протрубит в рог Гьяллар–хорн, призывая богов и эйнхериев (погибших героев) на бой, и объединённые силы богов вступят в битву. Один вступает в бой с Фенриром, Тор с Ёрмунгандом, Фрейр с Суртом, Тюр с Гармом. Тор убивает противника, но гибнет сам, гибнут Фрейр и Тюр, Фенрир проглатывает Одина, но сын Одина Видор убивает его. В процессе битвы Сурт мечет огонь на землю и уничтожает весь мир. Так заканчивается Рагнарёк.

После его завершения будет создано новое небо, земля и Хель. Часть богов выживет – сыновья Одина Видар и Вали поселятся на месте Асгарда, где объединятся с сыновьями Тора – Моди и Магнии и вернувшимися из Хель Бальдром и Хёдом. В роще Ходдмимир спрячутся два человека – Лив ("Жизнь») и Ливтпрасир («Пышущий жизнью»), которые и восстановят людской род.

Пантеон германских племён включал в себя как общих, так и локальных племенных божеств. В нем выделяется две группы богов: асы и воны.

Асы (большинство из которых являются прямыми родственниками Одина) составляют большинство древнегерманского пантеона. В «Младшей Эдде» перечисляется 12 важнейших из них: Один (Вотан – бог воинов, сокровенной мудрости, поэтического дара и экстатического вдохновения), Тор (бог грома), Ньёрд (бог плодородия и богатства), Тюр (бог неба, мудрости и победы), Браги (бог поэзии), Хеймдалль (страж радужного моста Биврёст, соединяющего Мидгард и Асгард), Хёд (бог зимы), Видар (бог молчания), Вали (бог мщения), Улль (бог лыжников и стрелков), Форсети (бог – покровитель тинга (собрания свободных)), Локи. В большинстве германских языков имена наиболее почитаемых божеств из асов вошли в название дней недели.

Богам–асам соответствуют богини–асы, образующие пары с мужскими божествами. Большинство женских божеств германского пантеона являются хтоническими, олицетворяющими различные аспекты плодородия.

Во главе асов стоит Один. Он сочетает в своём образе функции верховного жреца и верховной жертвы, ибо дважды сам себя приносит в жертву. Кроме того, Один имеет целый ряд черт, характерных для шамана. Позднее он приобретает черты верховного демиурга.

Особого внимания заслуживает образ Локи (предположительно – бог огня). Он сын великана, задавшийся целью погубить богов и мироздание. Локи по существу является трикстером: с одной стороны, это зловредное существо, глава сил зла, призванных уничтожить мир, с другой – бог–демиург и культурный герой. От жены Сигюн он имеет сыновей – Нари и Вали. Когда Локи стал причиной смерти Балъдра (умирающего и воскресающего божества), боги связали его кишками Нари и заточили в Хель, где на лицо ему капает змеиный яд (Сигюн собирает яд в чашу, но временами он попадает на лицо Локи), вызывая судороги – землетрясения. От великанши Ангрбоды (сулящая горе) Локи, съев её сердце, зачал и родил трёх хтонических чудовищ: волка Фенрира, мирового змея Ёрмунганда и Хель (хранительницу мира мёртвых).

Ваны – группа малочисленных божеств, связанных с плодородием и воспроизводством. К ней относятся Нертус (бог плодородия и растительности), Фрейр (бог лета, урожая, богатства), Фрейм (богиня любви и красоты), Гуллъвейг (злая колдунья). Две группы божеств первоначально находились в состоянии войны друг с другом, затем заключили перемирие, обменявшись заложниками.

Пандемониум (от греческого пан даймонон – «место сбора злых духов») германцев крайне обширен: это духи плодородия альвы, девы смерти валькирии, забирающие мёртвых героев в Вальхаллу; эйнхерии; норны, священные животные: вороны, козлы и т.д.; карлики – цверги·, великаны – хрим–турсы; великаны – ётуны; чудовищные великаны – тролли; оборотни – вервольфы и т.д.

В германской религии существовали воинские культы, основанные на тайных мужских и женских союзах, – это общественные организации, создаваемые на этапе разложения общинно–родового строя для ниспровержения матриархата и закрепления патриархата в семье и обществе. Одновременно это механизм сохранения и реализации власти правящей верхушки общества. Они предполагали принесение в жертву богам войны противников и посвящение самих себя богу смерти. Наиболее известным тайным мужским союзом германцев являлись берсерки (наряженные медведями).

В древнегерманской религии активно использовались разнообразные обряды гадания, магические практики, шаманские инициации и жертвоприношения, в том числе и человеческие (последние особенно широко применялись при похоронных обрядах). Коллективные обряды совершались, как правило, под открытым небом, в рощах, посвящённых конкретным божествам. Индивидуальные обряды совершались в рамках семейной общины. Функции жреца выполнял глава семьи, функции племенного (верховного) жреца – конунг. Жречество существовало, но ещё не оформилось в самостоятельный социальный институт.

Сохранились поздние сведения, относящиеся ко времени начала христианизации Швеции, о регулярных «языческих фестивалях», которые совершались каждые девять лет при огромном стечении народа. Во время этих фестивалей совершались различные жертвоприношения, в том числе и человеческие. Адам Бременский (XI в.) упоминает, что во время этих фестивалей приносилось в жертву девять человек. Судя по всему, практика человеческих жертвоприношений всегда составляла неотъемлемую часть германской религии. Античные авторы свидетельствуют, что захваченные германцами пленные посвящались богу войны через ритуальное повешение. Ритуальные повешения жертв совершались и в Упсальском святилище – деревья окружавшей его рощи считались священными из–за принесённых там жертв.

Как уже говорилось, институт жречества в германских религиозных традициях не получил особого распространения. На жертвоприношениях и ритуальных праздниках роль жреца могла исполняться вождём, а судебная власть и жреческие функции могли объединяться в лице одного представителя племенной аристократии. Вероятнее всего, профессиональные жрецы совершали служение в крупных святилищных комплексах. Такое жречество описывается источниками в связи со святилищами Швеции и Дании.

На более низкой социальной ступени находились знахари и прорицатели, которых приглашали для совершения различных магических и прогностических обрядов. Скандинавский эпос сохранил описание женщин–прорицательниц, которые назывались вёлъвы. В состоянии транса они были способны предвидеть будущее. Обряды вёльв, используемые ими ритуальные песнопения и заклинания, обряды вызова духов, использование ритуальных одежд, сшитых из шкур животных и магического посоха, практики транса и т.п. позволяет рассматривать вёльв как германский аналог шаманизма.

Начавшийся в IV в. процесс христианизации германских племён завершил развитие древнегерманских религиозных верований, но их традиции были крайне сильны, что привело к формированию религиозного синкретизма – переплетения христианской и древнегерманской религиозных традиций. Вплоть до XX в. в аграрных культах и домашней обрядности сельскохозяйственного населения Германии бытовали многие элементы древнегерманской религии. В то же время оккультная интерпретация германского язычества, связанная с идеологией «Третьего Рейха» и способствовавшая развитию болезненного интереса к этой теме, как таковая лишена научного значения.

Наличие в святилищах захоронений людей, умерших естественной смертью, позволяет предположить, что эти захоронения принадлежат местным жрецам. Они не обособились в отдельное социальное сословие, хотя бы потому, что большая часть частных, семейных и родовых обрядов исполнялась главой рода или семьи.

Из–за отсутствия надёжных источников, вопрос о верованиях праславянской общности остаётся полемическим. С достаточной степенью достоверности можно предположить, что предки славян развивали собственные религиозные воззрения на общем фундаменте индоевропейской мифологии.

Данные сравнительного языкознания подтверждают тот факт, что обозначение бога неба у различных индоевропейских народов восходят к одному источнику. Можно предположить, что наличие у славян древнего культа небесного бога (иногда отождествляемого с самим небом как объектом религиозного поклонения), является как раз частью такого индоевропейского наследия. Сторонники этой точки зрения предполагают, что именно культ небесного бога занимал центральное место в религиозных традициях индоевропейской общности, причём данному культу были фактически подчинены прочие религиозные верования.

С меньшей степенью надёжности можно предположить наличие общеславянской космогонии, восходящей к тому же индоевропейскому наследию. Ряд исследователей рассматривает религиозное почитание неба – небесного бога в праславянской общности в качестве особой религиозной системы, обозначаемой термином «прототеизм».

Эта точка зрения отражена в работах польского исследователя Г. Ловмянского. Согласно его взглядам, религия праславянской общности является продуктом взаимодействия прототеизма и полидоксии (под последним термином в религиоведении понимается поклонение многочисленным различным духам, могущественным мифическим существам, природным объектам, и т.п.).

Академик Б. Рыбаков, напротив, утверждал наличие в праславянской общности достаточно развитого политеизма, однако большинство учёных не разделяют этой концепции. Критика этой теории содержится в монографиях российского историка Л. С. Клейна.

Обособление древних славян от индоевропейской общности произошло уже в глубокой древности, вероятно, в III тыс. до н.э. Очевидно, что после этого обособления славяне продолжили жить совместно, в рамках так называемой праславянской общности. Примерно к середине I тыс. н.э. начинается распад праславянской общности и образование трёх отдельных языковых групп: восточных, южных и западных славян.

Языческие верования восточных славян восстанавливаются на основе письменных источников, данных археологии, этнографического материала и данных сравнительно–исторического языкознания. Среди письменных источников наибольший интерес представляют древнерусские летописные и агиографические тексты, в которых языческие верования представлены в контексте христианизации Руси. Бесценный материал, позволяющий реконструировать эти верования, содержится в Повести временных лет (начало XII в.), новгородских летописях, Софийской летописи, житии Владимира и других памятниках. Кроме того, для изучения восточнославянского язычества используются свидетельства византийских авторов – Прокопия Кесарийского (ум. ок. 562), императора Константина Багрянородного (905–959), Льва Диакона (р. ок. 950) и арабских учёных, купцов и путешественников X–XI вв. – ибн Фадлана, Масуди, ибн Росте, ал–Балхи и др.

Использование данных археологии и этнографии для изучения религиозных представлений восточных славян затруднено тем, что религиоведческая интерпретация этих материалов, как правило, не бывает однозначной. Очевидно, что представленные в письменных источниках сведения о дохристианской религии восточных славян относятся к позднему периоду развития религиозных представлений, сложившемуся накануне принятия христианства.

Наиболее древней формой праславянской религии был культ сил природы, который на этнографическом материале прослеживается, как минимум, до начала XX в. в персонажах низшей демонологии – лешем, водяном, домовом, русалках и т.п.

Леший – один из наиболее популярных персонажей славянской демонологии, дух – хозяин леса, повелитель лесных зверей. В народном восприятии леший обладал как зооморфными, так и антропоморфными чертами. Несмотря на некоторую злокозненность характера, леший не может считаться однозначно враждебным человеку существом. Леший способен изменять свой облик и рост, он может сбить человека с пути – заставить блуждать в лесных чащобах. По мнению антропологов, многое в образе лешего сближает его с заложными покойниками. Антрополог Д. К. Зеленин упоминает о существовании представлений о том, что леший не чужд эротического влечения к женщинам.

Другой известный в славянской мифологии образ – водяной, который почитался в качестве духа – хозяина водного мира, обитающего в воде повелителя рыб и существ низшей демонологии – русалок. Обитает водяной, по поверьям, на дне глубоких омутов. Образ водяного сочетает в себе антропоморфные и зооморфные черты, к царству водяного относятся также утопленники. Считалось, что водяной – существо коварное и враждебное человеку, он способен утопить купающихся, прорвать плотину мельницы, распугать рыбу. Для умилостивления водяного ему приносились жертвы.

В качестве духа – хранителя дома почитался домовой – существо, расположенное к человеку, по крайней мере – ему не враждебное. Находящимися под особым покровительством домового считались домашние животные. Однако домовому в народном восприятии была свойственна избирательность, иногда – злокозненная: о любимых им животных он заботится, а нелюбимым – всячески досаждает.

Для того чтобы домовой благоволил к людям, его «задабривали», т.е. совершали мелкие приношения и т.п. Считалось, что разгневанный домовой начинает пугать людей, бить их по ночам, портить и ломать вещи. Напротив, от благорасположенного домового ожидали различную помощь, предупреждение о наступающих несчастьях, помощь в работе по дому. К домовому относились с большим уважением и страхом, его боялись прогневить неосторожным словом или поступком.

При переезде в новый дом совершался особый ритуал «приглашения» домового переехать вместе с хозяевами.

Культ домового, лешего, водяного, вероятно, связан с верой в навий и представлениями о заложных покойниках.

Заложными покойниками считали умерших неестественной смертью, скончавшихся в пути странников, бродяг, горьких пьяниц и т.п. Тела их лишались традиционного погребения в земле, но оставлялись на её поверхности и закидывались – «закладывались» ветвями растений. Считалось, что заложные покойники нечистые, поэтому их ингумация может вызвать гнев земли, более того, существовали поверья, что и сама земля отказывается принимать тела заложных покойников. Они рассматривались как источник потенциальной угрозы для живых, могли быть причиной эпидемий, засух и иных стихийных бедствий. Считалось, что тела заложных покойников не поддаются тлению, поэтому они способны периодически возвращаться в мир живых, принося неприятности и беды.

Последнее сближает заложных покойников с древними представлениями о навьях.

Навьи в славянской мифологии выступали как вообще неупокоенные души умерших, способных и жаждущих оказывать вредоносное влияние на мир живых. Для защиты от воздействия навий использовались амулеты и другие формы магический защиты, также делались приношения для их умилостивления. На миниатюре Радзивиловской летописи, изображающей нападение навий на Полоцк, они изображены в виде черных демонических существ, покрытых шерстью, хвостатых, однако сохраняющих некоторые антропоморфные черты. Считалось, что навьи насылают болезни и наносят смертельные раны людям.

Скорее всего, обрядность перечисленных культов не была разработанной и сводилась к разрозненным магическо–умилостивлительным действиям.

С восточнославянским язычеством связано почитание священного дерева – дуба, о чем свидетельствуют находки дубовых стволов, «украшенных» кабаньими челюстями, что говорит об их культовом предназначении.

Параллельно с культом природных сил развиваются анимические верования, связанные с почитанием умерших, «чистых» покойников, которые выступают как доброжелательные духи предков, заботящиеся о соплеменниках. Как уже говорилось, существовала вера и в злых духов, которые способны приносить несчастья, насылать различные беды. Постепенно анимические верования вытесняют культ природных явлений.

Религиозные представления славян развивались на древнем фундаменте индоевропейской мифологии, поэтому следует с большой осторожностью относиться к различным теориям заимствования древними славянами объектов религиозного культа и обрядовых практик у их соседей – балтийских и других индоевропейских племён. Скорее всего, большинство параллелей объясняется не заимствованием, но единством источника религиозных представлений, восходящего к эпохе древнего праиндоевропейского единства.

С момента обособления славян от индоевропейской общности и до крещения Руси (конец IX в.) религиозные верования славян претерпели значительное развитие, однако ранние формы верований не отмирали, но продолжали существовать наряду с более поздними. В результате накануне крещения религиозные представления славян включали в себя как наследство анимизма, так и сформировавшиеся политеистические представления. О богах древних славян существуют хотя и достаточно многочисленные, но разрозненные и лаконичные летописные свидетельства.

Ряд важных свидетельств о нем имеется в Повести временных лет. При описании заключения договора, завершившего поход князя Олега на греков (912 г.), летописец отмечает, что славяне «клялись оружием своим, и Перуном, богом своим, и Волосом, богом скота, и утвердили мир». Перун, как бог славян, упоминается и в договоре 945 г., заключённом в Царьграде послами князя Игоря.

Культ Перуна реконструируется достаточно полно, поскольку упоминания о нем во множестве содержатся в литературных памятниках, а имя его отчётливо фиксируется в названиях населённых пунктов, гор, озёр и т.п. Перун – общеславянский бог грозы и грома, при этом существуют определенные параллели между культами Перуна и германо–скандинавского Тора или балтийского Перкунаса. Однако объясняется это не столько заимствованиями, сколько тем, что почитание перечисленных богов восходит к единому индоевропейскому основанию.

Древнерусские летописи описывают идол Перуна как антропоморфное изображение немолодого мужа, с серебряной головой и золотыми усами. Святилища Перуна размещались на вершинах гор, и представляли собой открытые площадки, огороженные ритуальным валом, за которым находился идол Перуна и горели священные костры.

Культ Перуна был особенно популярен среди княжеских дружинников и вообще – военной аристократии, имя этого бога фигурирует в международных договорах древней Руси и Византии как гарант исполнения договорных обязательств. Оружием Перуна были стрелы («громовая стрела»), топор (что тоже сближает Перуна и Тора) и палица. Священным деревом Перуна был дуб, в дубовых рощах проводились некоторые посвящённые Перуну ритуалы. Низвержение идолов Перуна, описанное в ряде летописных сводов, символизировало победу христианства над язычеством.

О Велесе известно немного, упоминается он, например, в «Слове о полку Игореве», однако из собственно древнерусских свидетельств функции этого бога восстановлены быть не могут. На основе индоевропейских параллелей можно предположить, что Велес был славянским богом загробного мира.

Ряд исследователей рассматривают «Волос» и известное по древнерусским текстам имя «Велес» как варианты имени одного бога, отличающиеся лишь вокализацией. Однако такие выводы следует признать спорными с лингвистической точки зрения. Кроме того, и в плане содержания они неудовлетворительны, так как отсутствуют сведения, что Велес имел отношение к скоту или богатству.

Волос характеризуется летописцем как «Скотий бог», т.е. бог – покровитель домашнего скота, также это имя представлено в ряде топонимов. Имя этого бога присутствует и в некоторых летописных отражениях древнерусских международных договоров. Очевидно, что функции Волоса не ограничивались покровительством домашним животным, но были шире. В древнерусском языке слово «скот» могло использоваться для обозначения богатства как такового.

После христианизации в культуре «двоеверной» Руси произошло слияние культа Волоса и христианского св. Власия.

С именем Велеса связана так называемая «Велесова книга». Под этим названием известен текст, опубликованный в 1950–х гг. за границей и содержащий якобы достоверные сведения по праславянской истории, мифологии и религии, написанный язычниками задолго до крещения Руси. Данный текст, как сообщалось об этом публикаторами, был обнаружен вскоре после революции 1917 г. в Курской (вариант – Орловской) губернии офицером Т. А. Изенбеком, вывезен за границу, где позднее был опубликован в эмигрантских изданиях. Текст «Велесовой книги» был якобы нанесён на деревянные дощечки при помощи своеобразного алфавита, похожего на рунический, позднее эти дощечки были объявлены пропавшими. Как и следовало ожидать, публикация «Велесовой книги» вызвала ажиотаж в прессе, однако проведенные исследования показали, что «Велесова книга» представляет собой позднюю подделку (ориентировочно XIX в.).

Важное летописное свидетельство о древнерусских богах содержится в Повести временных лет, относящейся к 980 г. В нем говорится о своеобразной реформе языческого пантеона, проведённой по настоянию князя Владимира в начальный период его правления. В переводе академика Д. С. Лихачева этот текст выглядит следующим образом: «И стал Владимир княжить в Киеве один и поставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, затем Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Макошь. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили к ним своих сыновей и дочерей...»

Данное свидетельство летописи, при всей его кажущейся простоте, оставляет открытым целый ряд вопросов.

Трудно объяснить отсутствие в этом перечне «скотьего бога» Волоса, который, будучи гарантом клятв, очевидно, занимал важное место в древнеславянской религии.

Загадочным остаётся и имя Симаргл, которое не поддаётся однозначной интерпретации.

И наибольшее число вопросов связано с источником, лежащим в основе летописного свидетельства: опирался ли летописец на устную традицию, восходившую ко времени описываемых событий, или же использовал для описания случайные отрывочные сведения о реальном язычестве славян? Последнюю точку зрения разделял, например, авторитетный исследователь восточнославянского язычества В. Й. Мансикка, утверждавший, что данный перечень богов «составлен летописцем из случайных, где–то им услышанных, отчасти даже литературных, чуждых, во всяком случае, непопулярных и нерусских языческих имён». Другие учёные, и в их числе академик Б. А. Рыбаков, относились к данному летописному свидетельству с доверием, исходя из того, что упомянутые в нем боги не представляют собой случайного перечня или ошибки переписчика.

Если культ Перуна в общих чертах понятен, то образ Хорса во многом остаётся загадочным. Его принято интерпретировать как солнечного бога славянского пантеона. Трудно интерпретируемое свидетельство о Хорее содержится в «Слове о полку Игореве», где говорится, что Всеслав Брячиславич «ночью... великому Хорсу волком путь пересекал». В свидетельстве немецкого путешественника Вундерере, посетившего Русь в конце XVI в., содержится упоминание о двух расположенных около Пскова древних идолах, в один из которых, изображавший змееборца, державшего в одной руке меч, а в другой – солнечный луч, был, по его мнению, идолом Хорса. Несмотря на то что значительно позднее один из двух описанных Вундерером идолов был действительно обнаружен, в целом упоминание им о Хорсе–змееборце не может считаться надёжным.

К сожалению, о Даждьбоге и Стрибоге известно и того меньше. Можно предположить, что Стрибог почитался как повелитель ветров, а Даждьбог как источник богатства, бог, одаривающий человека изобилием материальных благ. Но такая интерпретация строится на одной из этимологий имени Даждьбог, согласно которой последнее восходит к словоформе «даждъ» (дай). Далеко не все исследователи с этим согласны. Из свидетельства Иоанна Малалы следует, что Даждьбог ассоциировался с культом Солнца. Не исключено, что культ Даждьбога восходит к древнему индоевропейскому почитанию огня. В «Слове о полку Игореве» Даждьбог выступает как предок–покровитель древнерусской общности – воины князя Игоря именуются «даждьбожьими внуками».

Образ Симаргла тоже во многом остаётся загадочным. Ни происхождение имени этого божества, ни его функции, ни тем более иконография до настоящего времени надёжно не прояснены. Возможна генетическая связь Симаргла и Сэнмурва – крылатого пса древнеиранской мифологии. В частности, этой гипотезы придерживался академик Б. А. Рыбаков, который проводил параллели между Симарглом – Сэнмуром и изображениями мифических крылатых существ, известных по древнеславянскому прикладному искусству.

Из летописей известно имя единственной богини славянского пантеона Макошъ. Сравнительные изучения древних мифологий позволили сделать предположение о некоторых параллелях между её культом и культами древнегреческих мойр и германских норн – богинь судьбы. Большинство исследователей интерпретируют Макошь как богиню судьбы и покровительницу урожая. Б. А. Рыбаков предполагает, что её имя двусоставное: Ma (сокращенное «мать») и Кош (урожай, изобилье), т.е. Макошь – «мать урожая», однако такая интерпретация не является общепринятой, а с лингвистических позиций кажется вообще невозможной. Некоторые исследователи объясняют имя Макошь финоугорским заимствованием.

Древнерусские памятники христианской антиязыческой апологетики упоминают о существовании культа бога (?) Рода и рожаниц.

В некоторых из этих текстов отожествляют культ Рода с верой в отвлечённое понятие «судьбы», «счастья», однако трудно представить, что подобные верования были распространены в народе. Из других обличительных текстов следует, что в честь Рода устраивались ритуальные трапезы, во время которых исполнялись особые песнопения, упоминаются и идолы Рода, но о них сложно сказать что–либо определенное ⁷⁸. В реконструкции славянского язычества, выполненной Б. А. Рыбаковым, Род занимает место одного из главных богов языческого пантеона Древней Руси, однако это предположение в настоящее время оспаривается рядом учёных.

Упомянутые рожаницы могут быть интерпретированы как персонажи низшей демонологии, связанные с представлениями о судьбе.

Важнейшим атрибутом языческого культа древних славян были изготовленные из дерева или камня антропоморфные изображения – кумиры (идолы), перед которыми совершались моления и жертвоприношения. О том, что именно рукотворные кумиры были символическим центром языческой религии, говорит тот факт, что христианизация древнерусских городов сопровождалась низвержением языческих кумиров, в ходе которого изображения богов претерпевали «ритуальное глумление» – их волочили по нечистотам, били, сбрасывали в реки и т.п.

Известные древнерусские идолы, за незначительным исключением, представляют собой плохо сохранившиеся, грубо выполненные антропоморфные изображения; в силу плохой сохранности и из–за отсутствия достаточных данных они не могут в настоящее время быть сколько–нибудь надёжно соотнесены с известными богами древнерусского пантеона.

Исключение составляет так называемый Збручский идол, обнаруженный случайно в 1848 г. в бассейне р. Збруч (северный приток Верхнего Днестра), хорошо сохранившийся и отличающийся тонкостью камнерезной работы. Этот идол представляет собой четырёхгранный столб, вытесанный из серого известняка, высотой около двух с половиной метров. Отличительной чертой Збручского идола является богатство композиции, насыщенной различными антропоморфными изображениями. В ней отчётливо прослеживаются три яруса изображения, представленные на всех четырёх гранях столба, которые, очевидно, соотносятся с представлением о «трёх мирах»: мире подземном – царстве мёртвых, мире земном и мире небесном. Представленные на гранях столба антропоморфные изображения интерпретируются достаточно условно. Вероятна связь идола с культовым центром на горе Бохит.

На основании сохранившихся свидетельств можно предполагать, что основные обряды языческого культа совершались в открытых святилищах, в которых были установлены идолы и разжигались священные костры.

Ритуальное значение могли иметь и обнаруженные археологами так называемые болотные городища – расположенные среди болот ровные, почти идеально круглые площадки, обнесённые невысокими валами. Найденные в этих городищах археологами следы костров, остатки деревянных конструкций, каменных вымосток, при почти полном отсутствии культурного слоя, позволяет сделать вывод об их ритуальном назначении.

В отечественной науке традиционно ритуальное значение приписывается и ряду обнаруженных археологами сооружениям – предполагаемым святилищу Перуна в Перыни (около Новгорода), Святилищу князя Владимира в Киеве, Жертвеннику Святовида в древнейшем городище в черте Киева и некоторым другим.

Все эти древние сооружения, совершенно непохожие друг на друга, объединяет крайняя затруднительность их интерпретации в свете каких–либо хозяйственных или военных функций. В любом случае их уникальность препятствует рассматривать эти памятники как типичные славянские языческие культовые объекты.

Неотъемлемой чертой языческого религиозного культа были жертвоприношения, прежде всего умилостивительные. Существовала и практика человеческих жертвоприношений, но она, судя по всему, ко времени принятия славянами христианства стала явлением исключительным.

Наличие развитых религиозных представлений соответствует имеющимся данным о жречестве, которое обеспечивало как проведение языческих ритуалов, так и выполнение астрономических наблюдений, ведение древнего календаря, возможно – гаданий и предсказаний. Языческие ритуалы гаданий предполагали использование «черт» и «рез» – специальных знаков, которые, по свидетельству Черноризца Храбра (X в.), использовались славянами как для гаданий, так и в качестве некоторого аналога письменности. Древнерусские летописи содержат многочисленные подтверждения влиятельности жреческого сословия в древнерусском обществе, волхвы неоднократно становятся центром языческой реакции, они не только противостоят христианскому духовенству, но и оказываются в состоянии возглавить достаточно массовые народные движения сторонников «древней веры».

Несмотря на то что славянское язычество не создало письменной традиции, только на этом основании не следует рассматривать его как религию исключительно примитивную.

Восточнославянское язычество в рудиментарных своих формах, на уровне фольклорных представлений сохранилось в сельской местности вплоть до XX в. Процессы секуляризации, происходившие в российском обществе почти на протяжении столетия, романтизация древнеславянских верований, невежество и откровенное мифотворчество привели к тому, что на рубеже XX и XXI вв. в России появилось и процветает множество самых разнообразных псевдоязыческих культов (неоязычество), не имеющих, по существу, никакого отношения к древним религиозным верованиям наших предков.

Что такое миф, какова его природа и сущность?

Как взаимодействуют друг с другом мифология и религия?

Какие ранние формы религии связаны с мифологией и что они из себя представляют?

Какие, на ваш взгляд, общие черты объединяют религии древнего Средиземноморья?

Какие общие черты и закономерности можно выявить в индоевропейских религиях политеизма?

Охарактеризуйте специфику месопотамской религии, назовите её основные характеристики и обоснуйте специфическую картину мира месопотамских религий.

Дайте характеристику религии Древнего Египта. Какие мифологические системы легли в основу этой религии?

Расскажите о представлениях древних египтян о душе и загробном мире. Как эти представления повлияли на культуру Древнего Египта?

Какие этапы развития древнегреческой религии вы знаете?

Как соотносятся между собой древнегреческая религия и мифология?

Какое влияние древнегреческая религия оказала на развитие европейской культуры?

Каковы специфические особенности религии Древнего Рима?

Укажите систему соответствий между богами Древней Греции и Древнего Рима.

Какова роль древнеримской религии как государственного культа?

Какое влияние древнеримская религия оказала на развитие европейской культуры?

Укажите основные характеристики древнегерманской религии.

В чем специфика древнегерманской эсхатологии?

Расскажите о развитии древнеславянской религии и укажите основные подходы к изучению религии восточных славян.

Обоснуйте на примерах феномен двоеверия.

Андреева, Ю. В. Крито–микенский мир / Ю. В. Андреева // История Древнего Мира. Ранняя Древность. – М., 1983.

Африка. Энциклопедический словарь. В 2 т. Т. 1. – М., 1986.

Бадж, У. Египетская религия. Египетская магия / У. Бадж. – М., 1995.

Грейвс, Р. Мифы Древней Греции / Р. Грейвс. – М., 1992.

Греков, Б. Д. Киевская Русь / Б. Д. Греков. – Μ., 1953.

Гриненко, Г. В. Хрестоматия по истории мировой культуры: учеб. пособие / Г. В. Гриненко. – Μ., 2005.

Древний Египет. Энциклопедия / под ред. В. В. Солкина. – М., 2005.

Дюркгейм, Э. Элементарные формы религиозной жизни. Мистика. Религия. Наука / Э. Дюркгейм // Классики мирового религиоведения. Антология. – М., 1998.

Евзлин, М. Космогония и ритуал / М. Евзлин. – М., 1993.

Емельянов, В. В. Ритуал в древней Месопотамии / В. В. Емельянов. – СПб., 2003.

Зелинский, Ф. Ф. История античной культуры / Ф. Ф. Зелинский. – СПб., 1995.

Зелинский, Ф. Ф. Соперники христианства / Ф. Ф. Зелинский. – М, 1996.

Зубко, Г. В. Миф: взгляд на Мироздание / Г. В. Зубко. – М., 2008.

Зубов, А. Б. История религии: курс лекций. Кн. 1. Доисторические и внеисторические религии / А. Б. Зубов. – М., 2006.

Иванов, В. В. Исследования в области славянских древностей / В. В. Иванов, В. Н. Топоров. – М., 1974.

Клейн, Л. С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества / Л. С. Клейн. – СПб., 2004.

Клочков, И. С. Духовная культура Вавилонии / И. С. Клочков. – М., 1983.

Мелетинский, Е. М. Избранные статьи. Воспоминания / Е. М. Мелетинский. – М., 1998.

Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа / Е. М. Мелетинский. – М., 1995.

Мифологический словарь. – Л., 1961.

Неклюдов, С. Ю. Структура и функция мифа / С. Ю. Неклюдов // Мифы и мифология в современной России. – М., 2000.

Немировский, И. А. Идеология и культура раннего Рима / И. А. Немировский. – Воронеж, 1964.

Пенник, Н. История языческой Европы / Н. Пенник, П. Джонс. – СПб., 2000.

Религии мира: словарь–справочник / под ред. А. Ю. Григоренко. – СПб., 2009.

Религиоведение. Энциклопедический словарь. – М., 2006.

Рыбаков, Б. А. Язычество Древней Руси / Б. А. Рыбаков. – М., 1994.

Рыбаков, Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. – М., 1981.

Русанова, И. Я. Языческие святилища древних славян / И. П. Русанова, Б. А. Тимощук. – М., 2007.

Тимофеева, Н. К. Религиозно–мифологическая картина мира этрусков / Н. К. Тимофеева. – Новосибирск, 1990.

Токарев, С. А. Ранние формы религии / С. А. Токарев. – М., 1990.

Токарев, С. А. Религия в истории народов мира / С. А. Токарев. – М., 2005.

Топоров, В. Н. О ритуале. Введение в проблематику / В. II. Топоров // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. – М, 1988.

Фоссе, Ш. Ассирийская магия / Ш. Фоссе. – СПб., 2001.

Шахнович, М. И. Первобытная мифология и философия / М. И. Шахнович. – Л., 1971.

Шахнович, М. М. Очерки по истории религиоведения / М. М. Шахнович. – СПб., 2006.

Шоу, Я. Древний Египет / Я. Шоу. – М., 2006.

Элиаде, М. История веры и религиозных идей. В 3 т. Т. 1–3. От Магомета до Реформации / М. Элиаде. – М., 2002.

Элиаде, М. Словарь религий, обрядов и верований / М. Элиаде, И. Кулиано. – М., СПб., 1997.

Яблоков, Я. Я. Религиоведение: учебник / И. Н. Яблоков. – М., 2005.

Глава 4