Честь Святым Дарам воздает Высокопреосвященный Константин, архиепископ Курганский и Шадринский.
Призвав народ молиться Богоматери (что хор и делает, воспевая Ей песнь Достойно есть…), священник (или епископ) тихо продолжает:
…О святом Иоанне Пророке, Предтече и Крестителе, о святых славных и достохвальных апостолах, о святых (перечисляет имена), память которых мы сегодня празднуем, о всех святых Твоих – по молитвам их, посети нас, Боже. (Рус.)
Эта тайная священническая молитва из Литургии св. Иоанна Златоуста представляет собою уникальное явление! В ней отражены взгляды первохристианского времени. В первой части этой молитвы мы не просим святых молиться за нас или вместе с нами, как обычно бывает, но молимся сами за них! Приносим Тебе эту молитву о почивших в вере… Молились о святых лишь в первом – начале второго века христианской эры. Но уже во втором веке сформировалось убеждение, что святые в нашей молитве не нуждаются. Они и так с Богом, это они молятся о нас.
Несколько слов об этом.
Около 100 года по Рождестве Христовом Евангелист Иоанн приводит слова Спасителя, в которых Господь называет праведников Своими друзьями: «Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам» (Ин. 15, 14). Более того, Спаситель обещает принять их сразу после смерти в небесные обители: «Пойду и приготовлю вам место… и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я» (Ин. 14, 3). Несомненно, что Христос выполняет обещание. И в Откровении мы читаем, что Иоанн Богослов видит под небесным жертвенником «души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели». И далее: «И возопили они [души убитых за Христа праведников] громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число» (6, 9–11). То есть здесь мы видим, что мученики имеют возможность общаться с Богом и от Него уже получили награду.
Не только Священное Писание, но и Предание Церкви подтверждает тот факт, что верные Богу христиане удостаиваются от Господа блаженной жизни сразу после смерти. В документе начала второго столетия свидетели мученической кончины св. Игнатия Богоносца рассказывают: «Возвратившись домой со слезами, мы имели всенощное бдение… потом, немного уснувши, некоторые из нас увидели внезапно восстающего и обнимающего нас, а другие также увидели молящегося за нас блаженного Игнатия».
Факты помощи живым от усопших праведников подтверждают во втором–третьем столетиях многие авторитетные отцы.
Таким образом, убеждение, что подвижник после смерти принимается Господом в Небесные обители и оттуда молится за нас, во втором веке уже существовало, а в третьем веке сложилось окончательно.
А до этого времени, до третьего века, соседствовали две формы почитания подвижников: за них молились (как за всех усопших христиан), и им молились. «Христиане могли и молиться за мучеников, и обращать свои молитвы к мученикам, не вступая при этом в противоречие. Текст Анафоры Златоуста вызывает недоумение и замешательство не потому, что содержит ошибку, а потому, что отражает древние представления» (Р. Тафт).
Уже к 4‑му столетию за мучеников и иных подвижников перестали молиться. Отныне мы сами просим их о помощи и предстательстве перед Богом. Около 390 года св. Кирилл, Патриарх Иерусалимский, писал в Катехизических поучениях: «Мы молимся во время богослужения за Церковь, властителей и других людей, живых и мертвых, но святых мы поминаем». Св. Астерий Александрийский в 404 году свидетельствует об этом же: «Мученики в Церкви то же, что воины в крепости… Все печальные находят в них убежище… Мы пользуемся ходатайством их пред Богом… Много могут святые; хотя они оставили эту жизнь, но благотворят нам». Блаж. Августин подтверждает это в более ригористичной форме: «Церковь требует, как знают верные, когда мученики вспоминаются пред Алтарем Божиим, не молиться за них, а за других поминаемых умерших молиться. Ибо мы нанесем обиду мученикам, молясь за них, а не себя вверяя их молитвам».
Наличие поминальной молитвы о святых в тексте Литургической молитвы говорит нам о том, что это очень древняя молитва. Она настолько древняя, что св. Иоанн Златоуст ее даже не редактировал, а просто поместил в свой чин Литургии. И сознательно поместил! И был готов защищать это свое мнение. В 401 году в одной из проповедей он говорил: «Для чего, думаешь ты, бывают приношения за мучеников, и они призываются в этот час? Хотя они – мученики… но великая честь быть воспомянутым в присутствии Господа, во время совершения такой страшной Жертвы, неизреченных Таинств. Как перед лицом сидящего царя всякий может испрашивать, чего хочет, когда же царь встанет, тогда, что бы ни говорил проситель, будет говорить напрасно, – так и здесь, пока предлежат Таинства, то для всех величайшая честь удостоиться поминовения».
…Но не только праведников мы вспоминаем в эти святые минуты. Еще больше наша молитва нужна христианам, не достигшим совершенства. О них, усопших и живых, священник молится в эти минуты, пока хор продолжает пение гимна Богородице Достойно есть:
…И помяни всех усопших с надеждой на воскресение в вечную жизнь (имена), и упокой их там, где сияет свет лица Лица Твоего.
Несколько раз за Литургией мы молимся о простых христианах. Совершенно особое, исключительное место занимает именно это поминание – непосредственно следующее за совершением Таинства Тела и Крови Христовых.
Это и самое древнее поминание. Как молитва о святых, о которой мы говорили выше, так и молитва за простых христиан в этом месте Литургии находилась с первых веков христианства. Да и какое иное время будет более удобным, чтобы вознести искреннее прошение за близких нам людей, как не то, когда перед нами лежат только что освященные Тело и Кровь Христовы?
Святой Кирилл Иерусалимский в IV веке писал: «По совершении духовной Жертвы, безкровной службы, при той же самой Жертве умилостивительной [лежащей на Престоле], молим Бога о всеобщем мире Церквей, о благосостоянии миpa, о царях, о воинах и сподвижниках, о находящихся в немощах, о утомляемых трудами, и вообще о всех, требующих помощи, молимся мы все, и cию приносим жертву.
После поминаем и прежде почивших, прежде всего Патриархов, Пророков, Апостолов, Мучеников, чтобы их молитвами и предстательством принял Бог моление наше. Потом и о преставльшихся Святых Отцах, и Епископах, и вообще о всех из нас, прежде почивших, веруя, что превеликая будет польза душам, о которых моление возносится в то время, как Святая предлежит и страшная жертва.
Хочу я вас и примером уверить. Ибо я знаю, многие говорят: какая польза душе, с грехами или без грехов отходящей от мира сего, если она поминается в молитве? И что если бы какой Царь послал досадивших ему в ссылку, а их ближние потом, сплетши венец, принесли бы ему оный за терпящих наказание, то не сделал ли бы он им облегчение наказания? Таким образом, и мы за усопших, если они и грешники, принося Богу молитвы, не венец соплетаем, но Христа, закланного за наши согрешения, приносим, умилостивляя за них и за нас Человеколюбца Бога».
Мы в эти священные минуты, перед величайшей Святыней Тела и Крови Христовых, молимся о живых и усопших христианах… И святые подвижники молятся о живых и усопших христианах… И даже Ангелы в эти минуты молятся о живых и усопших христианах. «Как люди, срезав масличные ветви, размахивали ими перед царями, напоминая им чрез это растение о милости и человеколюбии, так и Ангелы, вместо ветвей масличных Само Тело Владыки предлагая, молят Господа о людях» (Св. Иоанн Златоуст).
Хор продолжает петь Достойно есть, яко воистину… а мы, помянув святых и усопших, молимся о живых.
После тайных молитв, призывая всех помянуть высшее церковное началие, священник возглашает:
В первых помяни, Господи, великаго Господина и Отца нашего Кирилла, Святейшаго Патриарха Московскаго и всея Руси, и Господина нашего, Преосвященнейшего (имя и титул епархиального архиерея), ихже даруй святым Твоим церквам в мире, целых, честных, здравых, долгоденствующих, право правящих слово Твоея истины.
(Даруй, Господи, патриарха и епископа церквам (имеются в виду епархии – церковные единицы, возглавляемые епископом) мирными, невредимыми, почтенными, здоровыми, долголетними, правильно преподающими Твое учение. – Рус.).
Хор: И всех, и вся!
С греческого буквально: И всех [мужчин] и всех [женщин]!
Недавно один христианин сказал мне: «Мне не совсем близка Литургия. У меня есть личные просьбы к Богу, свои нужды, я хочу помолиться и о своем, а меня вынуждают только молиться об абстрактных вещах, поминать пленных, путешествующих и прочее. Никакой молитвы о том, что действительно меня касается, что меня волнует…»
Не будем касаться того, насколько абстрактно то, к чему призывает Литургия, но здесь затронут важный вопрос: есть ли в Литургии место для молитвы о личном? Несомненно! И перед началом Литургии, когда в алтаре совершается проскомидия, и во время сугубой ектении, и в других местах богослужения, мы можем про себя помолиться о личном, о своих нуждах, о своих близких. Но уместнее всего молиться о личном вот в эти минуты богослужения о которых мы сейчас говорим. Перед только что освященными Дарами, принесенными за спасение мира – Телом и Кровью Христовыми.
