На вопросы телезрителей отвечает иерей Алексий Володин, клирик храма святых равноапостольных Константина и Елены.
‒ Отец Алексий, что мы вообще называем православной семьей?
‒ Конечно, есть соблазн назвать православной семьей союз двух православных людей, в общем так оно и есть. Но для сегодняшнего разговора мне хотелось бы расширить это определение и назвать православной семьей любую семью, в которой есть хотя бы один православный христианин. Как правило, проблемы возникают именно с такими семьями.
‒ Может быть, существует какая-то классификация, по Вашему мнению?
‒ Действительно, не так уж много семей, где оба человека православные, воцерковленные. Есть другие семьи, которые мы чаще встречаем в храме. Прежде всего, это семьи, где православной, воцерковленной является женщина, а муж либо не церковный, либо его вообще нет, т.е. люди находятся в незарегистрированных отношениях. Таких сейчас становится все больше, они тоже приходят в храм за окормлением, и мы не можем лишать их места в храме. Также есть такой вид семьи (во многом уникальный для нашего времени, хотя и не уникальный для истории Русской Церкви) – это семья, состоящая из бабушки и внука или бабушки и правнуков. Таких семей «через поколение» или «через два поколения» в нашей современной церковной жизни тоже становится все больше и больше.
‒ Раз мы говорим о православной семье в современном мире, мы, наверное, поговорим о каждой из разновидностей в тех условиях, в которых они живут. Может, начать с самой распространенной, о которой Вы сказали – одна православная женщина в семье, в которой православных больше нет.
‒ Да, она не совсем все же одна, дети у нее есть, конечно. Это действительно очень частый вид семьи. Основные проблемы, которые здесь возникают, – это проблемы воспитания ребенка в православии. Потому что отец, который в любом случае где-то все-таки есть, как и окружающий мир, может затягивать ребенка в свои сети. Здесь важно, чтобы мать давала возможность ребенку приходить, смотреть, брать что-то от неверующего отца, каким бы он ни был. Потому что очень большой соблазн представить дело таким образом: вот мы правильные, а он нас бросил, он неправильный. Это приводит к тяжелым последствиям для самого ребенка. Может кончиться тем, что ребенок, когда подрастет, лет в 14–15 уйдет из Церкви, это самая большая опасность. Но если ему будет позволено общаться с отцом, если мировоззрение отца не будет ставиться под вопрос, то когда ребенок достигнет той точки, когда он делает собственный выбор, он сможет сделать его более свободно.
‒ А если говорить о поведении женщины в такой семье, должна ли она навязывать свои представления или делать это не столько вербально, сколько стремлением готовить постную пищу в пост, одеваться согласно традициям Церкви?
‒ Речь идет о семье, где муж неверующий?
‒ Да.
‒ Действительно, очень часто приходят женщины из таких семей с вопросами «Должна ли я?…». Должна ли пойти в храм в воскресенье или остаться с мужем, когда он просит, должна ли ходить в брюках, если муж так хочет? Здесь важно понимать, что решение не в том, что она поддастся, например, воздействию мужа и не будет ходить в храм по воскресеньям или наоборот ему в пику будет ходить в храм. Решение не здесь и не здесь. Как правило, если возник какой-то конфликт, его корни лежат где-то глубже, и православие здесь является скорее поводом, чем причиной. Нужно разбираться конкретно в этой семье – что-то там принципиально не так. Решение в том, чтобы наладить эти отношения, исцелить это «не так», и тогда, собственно говоря, возникнет доверие между мужем и женой – то доверие, которое должно быть и которое подразумевает свободу. Тогда и конфликта, противостояния не будет, поэтому решение здесь.
‒ Батюшка, Апостол Павел говорит: «Женою верующей освящается муж неверующий» или «Через мужа верующего жена неверующая освящается». Каким образом это освящение происходит? Это постепенное воцерковление второй половины или же жизнь идет как есть, только Господь судить будет иначе?
‒ Очень важно в такой ситуации не считать мужа немножко «недочеловеком», потому что есть соблазн сказать: «Он не православный, он не церковный (может даже атеист) и значит он не дорос до чего-то, он какой-то неправильный». Если женщина так считает, то отношения так или иначе обречены. Нужно вообще понять ту глубину, которая в этом человеке есть. Он на самом деле не «недочеловек», у него есть своя духовная глубина, своя подлинность. Если женщина сможет увидеть эту глубину, подлинность (пусть даже она отличается от того пути, по которому женщина идет), то тогда возможна совместная жизнь. Ведь брак – это не только совместное ведение хозяйства, это и совместная духовная жизнь. Бывает так, что люди, поженившись, не имеют никакого понятия и представления о Церкви, а потом женщина становится церковной, и муж остается как бы «не у дел». Когда-то они обещали идти вместе по этому пути, вместе – значит действительно вместе, но это возможно только на основе взаимного уважения. Если делать так, тогда не возникает взаимных претензий. Тогда то освящение, о котором говорил Апостол Павел, может перетекать от жены к мужу. Если нет этого взаимного доверия, если женщина не доверяет мужу, считает его неправильным, то между ними есть барьер, и освящение не «перетечет» на мужа. Она может тянуть его в храм, рассказывать, как нужно жить, но практика показывает, что это не работает.
‒ Сейчас очень сложная ситуация, когда супруги не зарегистрированы, хотя кто-то из супругов ходит в Церковь. Что можно сказать о таких отношениях, считать ли их семьей и как с ним быть?
‒ Действительно, это одна из примет современности и серьезная проблема. Таких семей становится все больше и больше. Я даже знаю случаи, когда по несколько детей есть в этих семьях, и отношения не только не венчаны, но и не зарегистрированы в ЗАГСе. Тем не менее, эти люди живут годами, подчас они приходят и в храм за тем или иным духовным окормлением. Здесь важно понять, в чем ошибка. Иногда на такие семьи смотрят неверно, считают их блудниками, но блуд, наверное, самое меньшее, что ими движет, ведь блуд ‒ это совсем другое. Здесь речь идет о том, что женщина на каком-то этапе свое жизни потеряла уважение к себе, глубинное достоинство, которое имеет каждый человек, каждая христианская душа. И задача духовного окормления здесь заключается в том, чтобы помочь этому человеку осознать свою подлинную ценность, научить его уважать самого себя. Ведь если люди долго сожительствуют (как правило, мужчина не хочет вступать в брак), тем самым муж говорит своей супруге: «Я ищу кого-то, кто будет лучше, чем ты». И это действительно унизительно для женщины. Поэтому нужно помочь женщине вернуть собственное достоинство. Если это произойдет, тогда произойдет и изменение в их отношениях.
‒ А если рассматривать такую ситуацию, которая сейчас тоже довольно распространена, – когда люди не придают никакого значения акту регистрации в ЗАГСе? Они просто не понимают, зачем это.
‒ Так и есть.
‒ А ведь Церковь требует государственной регистрации для венчания.
‒ Бывает, что оба члена такой семьи так считают. Но на самом деле, в глубине души женщина все-таки так не считает, и мы возвращаемся опять к предыдущей ситуации.
‒ Давайте поговорим о семье из бабушки и ребенка. Если правильно понимаю, речь идет о тех семьях, где ребенка фактически отдают на воспитание бабушке.
‒ Не совсем так. Речь идет о том, что есть женщина, пожилая или не очень, которая вырастила своих детей вне Церкви. Причем очень часто такие люди приходят на исповедь и говорят: «Каюсь в том, что я не смогла вырастить детей в православии». Обычно я пытаюсь вернуть человеку чувство его достоинства, потому что он сам не был христианином, сам пришел в Церковь только несколько лет назад и просто не мог вырастить своего ребенка христианином. В нашей русской истории мы имеем великий образ подобного духовного пути – это равноапостольная княгиня Ольга. Мы знаем, что сына она не смогла сделать христианином, потому что сама приняла Крещение, когда сын был уже достаточно взрослым. Сын так никогда и не стал христианином, и чаяния княгини Ольги сбылись только на внуке Владимире. То же самое происходит и здесь. Эти люди, осознав то величие и глубину, которую дает Церковь, стремятся поделиться ею с детьми, но поскольку дети, как правило, уже состоявшиеся люди, они редко приходят в Церковь под воздействием уже достаточно пожилой матери. И тогда бабушки переключаются на внуков, а иногда и на правнуков. И здесь важно вот что – если родители дают это делать, то тогда это во благо. Но часто родители против, они не хотят, чтобы дети воспитывались в Церкви, ходили в воскресную школу. Бывает, что бабушки буквально «воруют» внуков из семьи, устраивают целые интриги. Но до добра это никогда не доводило. Так делать не надо, это не наш путь.
‒ Хотелось бы также спросить о таких случаях, когда ребенок воцерковляется, приходит в Церковь. Такое сейчас происходит благодаря «Основам православной культуры», многочисленным православным лагерям, в которые дети часто попадают не из церковных семей.
‒ Бывает, что человек вырастает до 18–20 лет и ставит своей задачей, например, воцерковить родителей и начинает их тянуть в Церковь. Это вещь, которую детям не позволено делать, иначе дети становятся немножко старше своих родителей. Ребенок всегда должен смотреть на своих родителей «снизу вверх», какими бы они не были. А здесь есть глубинное непринятие, ребенок как бы говорит: «Знаете, вы прожили всю жизнь неправильно». Бросить это родителям – глубочайшее оскорбление. Это нарушение той заповеди, которая написана первой на второй скрижали Моисея: «Чти отца и мать». Ребенок должен принимать отца и мать такими, какие они есть, и он не может решить за них ту жизненную задачу, которую они решают, вытянуть их. Он может, конечно, молиться за них, от души желать им спасения, но если становиться «старше» их, говорить «Я знаю, куда надо, а вы ошиблись», то это всегда ведет к разрушению и для него, и для родителей. Так, по крайней мере, происходит.
‒ Чем брак без любви, без чувств друг к другу отличается от проституции? Что лучше, жить «как кошка с собакой» или жить порознь?
‒ Вопрос в том, кто заставляет вас находиться в таком браке? Очень часто люди с приходят с такой проблемой, что отношения разваливаются, жить плохо и есть такое ощущение, что кто-то их заставляет там находиться. Где этот кто-то?
‒ Ведущий: Люди часто ссылаются на те обещания, которые были даны, особенно при Таинстве венчания – обещания о верности друг другу.
‒ Вопрос в том, что все-таки человек хочет. Он хочет иметь хорошие отношения, семью с этим человеком? Тогда есть решение, как к этому идти, это определенный путь. Либо он не хочет отношений с этим человеком, тогда нужно действительно расставаться. Но если человек просто жалуется, что все плохо и остается в этом, это самый худший путь. Человек должен понять, чего он хочет. Отношения можно выстроить, и можно измениться (не всегда, но тем не менее). Если он хочет оставаться с этим человеком, то это нужно делать, это определенный духовный путь. Нет того, кто держит, мучает вас, говорит, что так нужно делать. Покажите мне такого человека, его просто нет. Свободу воли и выбора никто не отнимает у человека. Самое тяжелое в такой ситуации – это ощущать себя загнанным в угол этими обстоятельствами, этим долгом, когда человек говорит «Я должен, меня обязали, и я влачу такое существование». Человек может сказать «Я выбираю жить так» или «Я выбираю жить так», и дальше он несет ответственность за свой выбор. Никто нас не заставляет, Бог тоже не заставляет.
‒ Батюшка, могли бы Вы дать конкретные рекомендации мне как бабушке, которая православная и воспитывает внучку 7 лет. Семья у нас неполная, у дочки нет мужа, в православии девочку воспитываю только я. Что Вы могли бы посоветовать, чтобы как можно дольше, до подросткового периода я могла это делать?
‒ Вопрос довольно общий, он часто задается в храмах, и действительно это очень важный момент. Есть человек (внучка или внук) и есть бабушка. Подчас есть соблазн считать, что этот человек (бабушка) знает, что для другого человека (внука) будет хорошо, как он должен построить свою жизнь. Но это не так. Бывает, что этот человек считает, что если он не будет приводить ближнего в церковь какими-то специальными усилиями (запишет его в воскресную школу, будет его в храм часто водить), то этот человек точно в церковь не придет. Но это тоже не так. Этот человек не брошен, Бог о нем промышляет, действительно промышляет именно о нем. Поэтому первое, что нужно бабушке – это сделать шаг назад и дать Богу место действовать в жизни этого человека. Потому что на самом деле, единственный, кто может привести его в церковь – это Бог. А мы не можем. Нужно понять, что она на самом деле ничего не может сделать, чтобы человек оставался в церкви, только Бог может это сделать. И если это будет правильно понято, будет сделан шаг назад, и человек будет осознанно предан в руки Божии, тогда возможно любое дальнейшее движение, человек будет свободен и ведом Богом. А дальше уже неважно, записывать ли его в воскресную школу или еще куда-то, главное с этим не переусердствовать. Если ребенок отказывается, не хочет, тогда не надо его тянуть. А если ребенок хочет, с радостью соглашается куда-то идти – Слава Богу! Нужно не «перекормить», нужно ориентироваться на желание самого ребенка. Он будет расти и будет меняться, этого не нужно бояться. Если все сделать правильно (шаг назад), то ребенок рано или поздно все-таки придет к Богу. Эта женщина может этого даже не увидеть, это может произойти через 20–30 лет, но если она твердо верит в Бога, то это случится обязательно. Вера родителя никогда не будет посрамлена.
‒ Я сейчас нахожусь в положении и очень обеспокоена тем, как православной женщине выбирать врача и клинику, чтобы все проходило благополучно. Сейчас в женских консультациях и вообще где-либо натыкаешься на безразличие, равнодушие и даже иногда слышала, отговаривают от родов. И возникает уныние.
‒ Это действительно целая наука, как посещать современную женскую консультацию и сохранить беременность. Но это дело наживное. Не думаю, что это тема для прямого эфира, может быть стоит этому человеку приехать и лично поговорить с теми мамами, которые прошли через все это. Здесь действительно есть подводные камни, но этот вопрос нужно решать в частном порядке.
‒ Ведущий: В Петербурге есть общество православных врачей, в том числе там есть и акушеры.
‒ Можно прийти в свой храм, подойти к любой многодетной или недавно рожавшей женщине и задать ей все эти вопросы. Она все это прошла, она сможет ответить, это не секретные сведения.
‒ Вопрос от зрителя-священника: Как в своей общине объяснять молодым людям о греховности так называемого испытательного сожительства для дальнейшего принятия решения жениться официально или нет?
‒ Я говорил о том, что всегда есть страдающая сторона, и на это нужно опираться – помочь человеку вернуть его потерянное достоинство. А вообще в этом и любом другом случае нужно идти таким путем: любой грех, любая ошибка проявляется в нашей жизни через проблему или боль. Не бывает так, что человек грешит, а у него все хорошо. Человек приходит в храм всегда с какой-то серьезной проблемой. Важно ему показать, что эта проблема явилась результатом того греха, той ошибки, которую он совершил. И дальше у него есть выбор – продолжать совершать ее дальше или что-то менять в своей жизни. Вот этот единственный путь – через боль, которую испытывает человек. Любому живому человеку больно, когда он совершает грех, и это есть отправная точка для нашего исцеления.
‒ Я немножко хожу в церковь, с женой мы вместе 40 лет, она в церковь не ходит. Мне одному тяжело. Как быть дальше?
‒ Скажу то же самое: на каком-то этапе их семейной жизни потерялся контакт между ними как между мужем и женой, как между двумя личностями. Важно вернуться назад и восстановить этот контакт, восстановить любовь, увидеть в своем спутнике ту глубину, которая в нем есть, даже если в данном случае жена не ходит в церковь. Это все равно человек, Божие создание, и эта глубина в нем есть, важно ее увидеть, прикоснуться к ней. Тогда тот человек тоже сможет посмотреть непредвзято на тебя. Здесь ни при чем православие – есть какая-то проблема, и вопрос в том, хочет ли человек на самом деле разрешать ее (это требует реально духовных усилий и изменения отношений), либо он хочет оставаться в зоне комфорта, но в зоне комфорта, как известно, решений не бывает.
‒ Для людей, только приходящих в церковь, свойственна тенденция больше обращать внимание на форму, а суть открывается не сразу. Хочется соблюдать посты по полной программе, хочется одеваться в соответствии с традицией, может быть, ближе к XIX веку и подобное. Что бы вы могли посоветовать, как не навредить.
‒ Действительно это движение, которое свойственно неофитствующему сознанию – обращать внимание на внешние вещи. Так действительно удобно. Когда я пришел в церковь (в начале 90‑х годов) я тоже так делал. Потом начинаешь понимать, что действительно есть гораздо более глубокие и важные вещи. Христианин ты или нет – об этом судят не по тому, одежду XIX века ты носишь или XXI, а по другим вещам. Душа у тебя как у человека или как у робота? На это смотрят люди. На этом пути важно не делить людей на тех, которые носят такую же одежду, как ты, и которые носят не такую одежду, на «своих» и «чужих». Это самая глубокая ошибка, которую может совершить неофит и которую очень тяжело потом изживать – когда мы не даем места человеку, который «не такой». Это потом может выразиться в неприятии зятя или невестки, внуков, их образа жизни, их супругов, и привести к большим проблемам. Неважно, во что одет человек – он человек, и он тоже тварь Божия, и о нем тоже промышляет Бог.
‒ У меня сын давно развелся, 15 лет живет один. В церковь не ходит, но верующий, православный. На работе очень устает (5 дней работает, потом еще домашние дела), в субботу он целый день лежит, отдыхает. Считается ли это сильным грехом?
‒ То, что человек не ходит в церковь? Мы не суд, чтобы осудить его. Любой человек и его жизнь очень глубока. Нам кажется, что мы на его месте будем жить по-другому, но человек может быть очень глубоко несвободен. Это во-первых. А во-вторых, о нем тоже Бог промышляет. Нам кажется, что мы лучше знаем, как ему нужно жить, но нужно предать это в руки Божии. И такая вера родителей, если родители беспокоятся (в данном случае мать о своем сыне), она не будет посрамлена.
А увещевания по поводу того, грех это или не грех – это не работает. Человек себя ведет таким образом не просто так, тому есть глубокая причина, и ее просто внешним контролем не устранишь.
‒ Как быть, если у мужа ИП (индивидуальное предпринимательство), работу он сам выбирает все время в другом регионе, дома не ночует 1–2 недели, остается ночевать у своей мамы. На мою просьбу найти что-нибудь поближе отвечает: «Не нравится – разводись». Очень неприятно. Хотя мне всегда казалось, раз у человека ИП, значит вопрос работы решается проще. Это отсутствие благоразумности или что? Как же духовные ценности семьи? Где же время для семьи?
‒ Опять же нужно разбираться, что между ними происходит. Очевидно, что человек (ее муж) находится в своем движении, достаточно глубоком, идущим из родительской семьи. Это не то, что может быть вот так взято и изменено. Но и она тоже находится в каком-то своем движении, раз она вышла замуж за этого человека. Ей нужно понять, чего она хочет. Если она хочет выстраивать с ним отношения, это одна стратегия и нужно что-то менять в себе (заочно трудно сказать, что именно, почему отношения явно не выстраиваются). Если она не хочет с ним жить, это другое. Но есть какая-то проблема, и ее нужно решать.
‒ Как перестать соблазняться от просмотра порнографии? Почему ее вредно смотреть? Я не женат и неизвестно, когда женюсь. Прошу помочь разобраться со всем этим.
‒ Часто молодые люди и девушки, не состоящие в браке, приходят на исповедь с какими-то грехами, которые так или иначе связаны с их безбрачным положением, и просят совета, как с этим бороться. Нужно понять, что все советы по борьбе с блудной страстью, порнографией или еще чем-то, касаются следующего: если он хочет вступить в брак, то нужно искать жену и вступать в брак. Тогда не нужна будет порнография и много чего другого. Решение – вступить в брак, многие проблемы и грехи при этом исчезнут. Иначе человек рискует всю жизнь крутиться в этом круге и так и остаться в нем.
‒ Вопрос о воспитании в православной семье. Как Вы считаете, как должны быть расставлены приоритеты в составляющих христианства, на какую часть сделать акцент: на нравственную, обрядовую или же богословско-догматическую?
‒ На самом деле, как ни воспитывай ребенка (в смысле, води в одну воскресную школу или другую, или специальные богословские курсы для него на дому устраивай), он будет таков, каковы родители. Честно говоря, дети воспитываются только примером. Поэтому самое важное и большее, что могут родители дать своим детям – это счастье своей жизни. Если между родителями все хорошо, если они действительно смотрят в глаза друг другу с улыбкой, если у них все благополучно, то это самое большее и главное, что можно дать ребенку. Больше ему ничего и не нужно. Он будет полностью свободен, войдет в свою жизнь и все там сделает. Если между родителями не все в порядке, какая-то есть проблема, то ребенок может, будучи богословски образованным, остаться смотрящим на родителей, не пойти в свою жизнь. Мы знаем такие семьи. Бывает, «ребенку» уже 40 лет, он живет с мамой, которая когда-то развелась, и он не может создать свою семью, потому что что-то внутри его не пускает туда. Если у родителей все в порядке, то ребенок идет в свою жизнь, и он там состоится, поэтому самое главное – чтобы между родителями все было благополучно.
‒ Я мама двоих детей, дети детский сад не посещают. Утро начинается с молитвы, а не с беготни, перед едой и после – молитва. Посещают кружки, но живут другой жизнью, не как миряне. Как объяснить светским родителям, что нам так нравится жить?
‒ Очевидно, что не объяснишь, и не нужно это делать. Главное, чтобы человеку самому это нравилось. У меня такое впечатление, что она где-то краешком сердца и сама не до конца понимает, что так лучше. Когда человек сам до конца не утвердился в этом, и часть его (бывает достаточно большая) еще колеблется, тогда и приходят в его жизнь такие другие люди, которые говорят, что можно по-другому, и он пытается им что-то объяснить. Если он сам до конца примет это как единственно истинный путь, тогда больше не будет к нему никто приходить. Так замечено.
‒ Как правильно обращаться с какой-либо просьбой к святым? Можно ли с одной и той же просьбой обращаться к святому Николаю Угоднику и Пресвятой Богородице? Или с одной просьбой нужно обращаться только к кому-то одному? И если на протяжении долгого времени просишь о чем-то святого, то необходимо ли каждый день повторять свою просьбу или достаточно один раз попросить, а в последующие дни просто читать молитву?
‒ По поводу молитв, частоты их повторений и глубины мне все время вспоминается Евангельская история о слепцах, которые Христа не видели и не могли видеть, но они знали, что Он где-то рядом и кричали: «Помилуй нас, Сыне Давидов!». Это было, если вспомним Евангелие, в толпе – представим себе шум, и на них все кричат: «Не орите», и вдруг кто-то тихо им говорит: «Христос вас услышал, идите». Самое удивительное в этой истории, что они услышали этот тихий голос, перестали кричать и пошли. Это то, что отличает этих слепцов от многих современных людей. Очень часто человек молится о чем-то, ездит куда-то, просит, просит. На самом деле, Бог отвечает нам и с первого раза. Ни одна искренняя молитва, обращенная к Богу, не остается без ответа. Другое дело, что мы должны слышать этот ответ. Не всегда то, что мы просим, сразу выполняется. Особенно если мы просим, например, чтобы другие люди изменились. Наша просьба может быть «не экологична», т.е. она нарушает, например, свободную волю другого человека или еще что-то в промысле Божием. Всегда, если есть проблема, и человек обращается к Богу с просьбой, то Господь дает так или иначе, может быть через других людей, какое-то решение этой проблемы. Причем решение подчас гораздо более глубокое, чем то, которое задумал сам человек. Поэтому вопрос не в том, чтобы часто повторять или обращаться к как можно большему количеству святых или святынь, а в том, чтобы после того, как человек обратился, например, к какой-то святыне или к Богу в горячей молитве, услышать этот ответ, который может прийти самым неожиданным образом (но он придет!) и быть готовым следовать за этим ответом. Потому что часто человек хочет, чтобы все произошло магически. Но проблема ведь создалась, как правило, в результате какого-то неправильного внутреннего устроения и без изменений не получишь результат. Всегда проблеме предшествовала та или иная ошибка. Бывает, что человек не хочет изменять ничего, есть скрытая выгода для него, чтобы все осталось так, как есть. Тогда действительно ничего не будет меняться.
‒ Вы правильно сказали, что если счастливы родители, то все будет в порядке и с детьми. А если мама одинокая и папа никогда не принимал никакого участия в семье и в отношениях, как быть, чтобы ребенок все-таки тоже был счастлив?
‒ Здесь самое важное, чтобы такая мать никогда в присутствии ребенка не говорила ничего плохого об отце. Даже более того, если ребенок скажет что-нибудь плохое об отце, мать должна ему сказать: «То, что произошло между нами, касается только нас, это тебя не касается, он для тебя такой же отец, как и я мать». Это с одной стороны. С другой стороны, нужно дать возможность ребенку брать от отца. Бывает, годы прошли, тот человек тоже изменился, и они могут встретиться. Бывает, что отцы осознают и понимают, что дети – все-таки одна из самых больших ценностей в жизни, и здесь важно разрешить ребенку брать от отца. Потому что подчас ребенок остается в негативной позиции к отцу из-за лояльности к матери, и это для него разрушительно. Но если он сможет спокойно приходить к отцу, то тогда он будет свободен.
‒ Как понять, что нужно пособороваться, что это значит и как влияет на жизнь православного человека?
‒ Если человек болен, и он христианин, то у нас есть таинство соборования. Мы смиренно просим Бога простить человеку те грехи, которые он не может осознать, и исцелить его. Препятствий нет, нужно прийти к своему священнику и пособороваться. Другое дело, что нужно быть готовым опять же услышать ответ на это – не только исцеление, но и другие события жизни, которые помогут что-то изменить, нужно быть открытым для этого. А собороваться, конечно, нужно, если болеет человек; это то, что церковь дает.
‒ У меня сын живет с девушкой, которая на 10 лет старше его, и меня это очень беспокоит. Как Вы относитесь к этому?
‒ Меня бы, наверное, тоже беспокоил этот вопрос, но что мы здесь сможем сделать? Понятно, что такие браки неустойчивы (неважно, мужчина намного старше, или женщина старше). Как правило, причиной этого являются проблемы родительской семьи. Если, например, юноша или мужчина женится на женщине старше себя, то очевидно, кого он ищет – он ищет маму в ней. А женщина, которая вступает в брак с мужчиной старше себя, кого ищет? Она ищет отца, у нее есть проблемы с отцом, всегда так. Если бы эти люди пришли, с ними можно было бы говорить, у нас сейчас нет такой возможности. Конечно, это ситуация неправильная.
‒ Но существуют и примеры семей, которые прожили долгую жизнь вместе…
‒ Да, есть, но, к сожалению, как исключение. Хотелось бы, чтобы было все хорошо, но здесь мы снаружи этой ситуации, мы не можем на нее повлиять. Важно помнить, что эти люди тоже не брошены. Даже если у них что-то неправильно, Господь и о них промышляет, и они будут идти по духовному пути. Человек так или иначе всегда идет, Бог его учит. Они тоже придут, со своей скоростью, так, как они могут, в тех обстоятельствах, в которых они находятся. Они не брошены, и возможность спастись у них тоже есть.
‒ Хочу спросить о многодетности. Обязательно ли это явление для православной семьи?
‒ Очевидно, что не обязательно. Другое дело, что лет 20 назад, в начале 90‑х годов, когда православие только открывалось нашими соотечественниками, была такая парадигма, что православная семья – это обязательно многодетная семья. Но потом прошло время, и стало очевидно, что если просто слепо настраивать человека, что нужно вот так, то не все к этому готовы. Ведь есть случаи, когда мужчина уходит из семьи, от троих детей, четверых, пятерых и даже девятерых (например, просто спивается и уходит). Поэтому нужно, чтобы человек сознавал, на что он идет, и не сломался. Не все на это способны. Нужно оставаться смиренным, оставаться в созвучии со своими границами. Когда человек перестает быть смиренным, он не находит созвучия со своими границами, он их переходит. Это приводит к обвалу.
‒ У нас трое детей, мы с мужем венчанные. В храм ходим редко, обычно я одна с детьми. Когда мы с ним ссоримся, я ему все, конечно, высказываю, а он мне в свою очередь говорит: «Ходишь в храм, а так себя ведешь». Как поступать, когда порой в той или иной ситуации мы не можем просто промолчать?
‒ Промолчать в каком смысле? Когда муж что-то не то делает?
‒ Ведущий: Насколько я понял, когда он предъявляет претензии к супруге. Каким образом принимать это со смирением? И может ли неверующий муж участвовать, допустим, в походах в церковь?
‒ Она не сказала, что он неверующий, они венчанные. Здесь то же самое, что я говорил в начале разговора – есть между ними какая-то нерешенная проблема, она к православию не имеет прямого отношения. Здесь нужно общаться с ними. Вообще есть такая пословица: «Хочешь жить в согласии – соглашайся». Она прежде всего касается православной женщины. Как можно не находиться в послушании мужу? Я бы хотел даже сказать два «волшебных» в православном понимании слова; если хотите, чтобы в вашей семье все было хорошо, вы можете их использовать для налаживания отношений с супругом, говорить одно или другое, которое больше подходит по смыслу. Это слова «Да» и «Спасибо». В зависимости от ситуации, можно говорить то или другое. Установлено, что если следовать этому правилу хотя бы в течение месяца, то ситуация удивительным образом может нормализоваться. Даже Вам самой понравится!
‒ Может быть, можно вывести итог из нашей с Вами беседы: православная семья – какой у нее должен быть основной вектор?
‒ Основной вектор – это все-таки уважение друг к другу (мы все-таки больше говорим о муже и жене, о семье в нашем обычном понимании, где есть мужчина и женщина). Самое главное – это глубокое уважение между ними, чтоб каждый принимал другого полностью таким, какой он есть, без желания его изменить. Нужно посмотреть на супруга и сказать: «Я даю тебе место в своем сердце такому, какой ты есть, без желания тебя изменить». И тогда возможны уже дальнейшие взаимоотношения. Если человек не дает человеку места в своем сердце такому, какой он есть, хочет его изменить, хочет сделать его другим, по каким-то своим шаблонам, которые он наследовал из своей родительской семьи или еще откуда-то, то такие попытки заканчиваются плачевно.
Источник: храм святых равноапостольных Константина и Елены, г. Санкт-Петербург / телеканал «Союз»
Комментировать