Надо ли службы проводить на русском?

Надо ли службы проводить на русском? [04:49]

Расшифровка видео

Аркадий Малер: Часто спрашивают: ну вот, мы приходим в храм, и нам все непонятно, и первое, что нам не понятно – это богослужебный текст. Почему бы нам сейчас, как это сделали протестанты, как это сделали католики в двадцатом веке, не перейти на национальные языки, на современный русский язык, тогда нам будет все понятно? Вот Ваш ответ на этот вопрос: Вы согласны с тем, чтобы перевести богослужение на современный русский язык, или нет?

Иерей Георгий Максимов: Прошлый глава Элладской Православной Церкви сделал такой характерный поступок. В Элладской Церкви такая же полемика была, и там тоже такая же проблема, то есть служат на древнегреческом языке, который для современных греков не является вполне понятным. И тоже они говорили: вот если бы мы служили на новогреческом, тогда сразу народ бы к нам повалил, тогда сразу все было понятно! Владыка Христодул сказал: хорошо, без проблем, в Афинах вот этому приходу одному мы даем благословение служить на новогреческом языке, и посмотрим результаты, это было известно, и после нескольких лет сравнили и увидели, что притока людей в этот приход, где служили на новогреческом, не случилось, не состоялось, и в действительности это не работает. Хотя, казалось бы, ну хотя бы ради того, чтобы твою идею, которую, если ты считаешь, что нужно перевести, хотя бы уже ради нее постарайся, приди в эту церковь за счет себя самого, увеличь количество ее чад, чтобы доказать, что действительно это работает! Но даже на это люди, которые эти идеи высказывали, даже на это не пошли.

Аркадий Малер: А почему, по-Вашему, это произошло?

Иерей Георгий Максимов: Потому что здесь стоит не проблема понятности и непонятности, а здесь стоит общая проблема: что человек ожидает от своих отношений с Церковью. Он воспринимает это как просто комбинат духовных услуг, и тогда он добивается права, чтобы там все было сделано под меня. Но Церковь – это не это, Церковь не для того существует, чтобы подстраиваться под каждое поколение и так далее. Наоборот, Церковь существует для того, чтобы изменять людей в соответствии с тем замыслом, который Бог имеет о каждом из нас.

Аркадий Малер: А вот есть такая, тоже довольно широкая точки зрения, что нужно не менять язык, а нужно просто его развивать, что вот какие-то переводы каких-то богослужебных понятий, в общем, были не очень правильными, и вот как Вы к этому относитесь: нужно развивать богослужебный язык, или нужно его оставить таким, каким он был до сих пор, полностью?

Иерей Георгий Максимов: Что касается каких-то небольших точечных исправлений, замещений, как и замен каких-нибудь слов и выражений, то это, в принципе, существовало всегда. И кстати говоря, и до патриарха Никона это существовало – справа, и после патриарха Никона это было. Это не какой-то секрет и не какая-то тайна, но это не то, что удовлетворит людей, которые задают такие вопросы, которые Вы озвучили. Я могу сказать следующее. Действительно, проблема есть, если не человек не понимает, когда приходит в Церковь. Не понимает он даже не только из другого языка – язык не настолько другой. Не понимает из-за того, что у нас вообще культуры восприятия текста на слух как бы нет, или она очень затруднена. Поэтому я, например, советую моим знакомым и друзьям, которые начинают воцерковляться: есть замечательная книга «Всенощное бдение и Литургия», где дается текст на церковнославянском русскими буквами, и при этом к каждому непонятному слову сноска и перевод этого непонятного слова. Очень давно она выходит, и поэтому человек, когда начинает приходить в Церковь, пусть он ее берет и он начинает следить по тексту за службой. И все люди, которые так делали, все подтверждали, что сразу же служба становится понятной. Когда человек читает текст и одновременно слышит его, безусловно, это решает проблему. То есть проблема непонятности есть, действительно, это правда, но она решаема другими способами. Еще проблема вот в чем: что современный русский язык не вполне приспособлен для передачи вот этих богословских, в том числе, истин, красот богослужебного языка, древнегреческого, высоких понятий, то есть церковнославянский язык, который, скажем так, это синтетический язык, это не просто язык древний. Для наших предков он, грубо говоря, был не тот, на чем они говорили на базаре. Это язык, специально созданный для молитвы, для богослужения, поэтому он идеально для этого подходит.