Как-то один вполне добропорядочный человек сказал о моем друге, который, как и я, находился в тюрьме: «Да знаешь ли ты, кто он и какие невероятно тяжелые проступки совершил?!» Так одной фразой он и меня, и моего друга, и всех заключенных определил в разряд неисправимых чудовищ. В тот момент я не нашел, что ему ответить, и прежде всего потому, что согласен был с его определением «чудовище». Не согласился только со словом «неисправимое».
Неудивительно, совсем неудивительно, что в тюрьму попадают злодеи. Удивительно, что некоторые из них становятся там людьми. Вот это ‒ настоящее чудо! Сказано было пророком: «Не оставит тебя Бог, доколе не сокрушит либо сердце твое, либо кости». В истинности его слов мне приходилось убеждаться неоднократно. Кости сокрушаются, и еще как!
В тюрьме я встретился с человеком, тоже осужденным, сердце которого было наполнено несказанным светом и любовью. Это была встреча ночи с утром. При первых лучах зари ночь убегает, где-то она сопротивляется, где-то даже вступает в битву с зарей, но все едино проигрывает. При встрече с этим человеком все в моей темной душе воспротивилось, все худшее выплеснулось наружу. Я восстал против всего доброго, правильного, честного.
Был на мне тогда крестик ‒ единственная нить, связующая меня с Богом, но и эту связь я решил уничтожить: взбешенный всепрощающей любовью, исходившей от этого доброго человека, я рванул с себя крест, до кости поранив пальцы. В глубине души уже тогда я знал, что это битва между жизнью и смертью. Во мне были гниль и ядовитость, которые пытались завладеть мною полностью, а против них выступила любовь. Тогда, как и теперь, как и в будущем, как и всегда, любовь победила.
Принятие веры для меня не есть «вольная грамота», по которой скажут: «Не троньте его, он верующий, он раскаялся». Для меня вера ‒ уже жизнь, это мое наполнение и моя опора, это живительная сила и биение моего сердца. Иду в вере, чтобы узнать тот порог, который не должно преступать, ибо за ним ‒ смерть. Иду в вере, чтобы жить. Иду в вере, чтобы совершенно жить без страха, но чтобы удержать в себе страх Божий, который дарит жизнь и созидает образ человеческий.
Раскаяние, покаяние, исповедь предполагают не только прощение, но и осознанное принятие последствий того, что тобою соделано в жизни плохого, это возложение креста на себя, отступление от того страха, который давит после преступления, которое ты совершил.
А еще это упование на милость Божию. Вот отчего страх людской исчезает: мы боимся до тех пор, пока другие не узнают о наших проступках, о наших неблаговидных делах. Где нет тайн, там нет и страха. Осознание и принятие той истины, что все давным-давно ведомо, но ныне ты сам говоришь об этом вслух, сознаешь свою вину и выражаешь готовность принять наказание за содеянное, ‒ это и есть исповедь.
Наверняка исповедь ‒ это начало жизни, жизни в борьбе. Исповедаться ‒ это взять крепость под названием «ответственность», стены которой выложены из содеянного тобою в жизни. Исповедь для нас есть малое воскрешение, уже здесь, на земле. Кому нелегко дается, у того и нелегко отнимается. Это одновременно и твой труд, и Дар от Господа.
Сколько занимает путь исповеди? Можно ли его замерить и чем? В шагах, километрах, минутах, годах? Исповедь измеряется чистотой нашего сердца. Встречи с людьми ‒ единицы измерения. От исповеди к исповеди ‒ это от дыхания к дыханию, от встречи к встрече с теми, кто жизнью своей подвигает и нас жить. Кому-то было достаточно одной такой встречи, кто-то встречал много раз таких людей, которые озаряли его сердечным своим светом.
Вспоминаю всех тех, кто тащил меня на себе, словно в бою они взваливали меня на себя: одни ‒ мой груз, другие ‒ и груз, и меня самого, третьи даже несли и мой крест. Всем Господь даровал силы, чтобы я дошел к первой своей исповеди, к покаянию, к стремлению жить должно.
Действительно Бог сокрушает сердца, действительно каждая встреча человека с другим человеком ‒ чудо. Три великих чуда есть на свете: первое ‒ Бытие Божие и всего, что Он соделал, второе ‒ рождение в любви младенца, третье, на мой взгляд, самое удивительное, ‒ это когда один человек прощает другого. Прошу простить меня всех, кому я причинил горе. С поклоном и благодарностью ко всем, кто вошел в мою жизнь и преобразил ее, кто не погнушался мною, кто душу свою положил за меня ‒ таких немало. Слава Богу за то, что вы есть.
Александр Михайлович Кудряшов,
УИК‑1 ДУ, ул. Островского, 2, г. Винница, 21001
***
Моя душа в плену разлуки,
В плену печали и тоски.
Мы с ней по жизни одиноки
И в одиночестве близки.
Хочу жену себе найти,
Чтоб было с ней мне по пути,
Меня любила, я ‒ ее…
Чтоб нам друг друга понимать,
Растить детей, не унывать.
Чтоб было с ней мне заодно.
Во всем и вместе ‒ что еще?!
Роман Комаров,
ХИК-61, отр. 8, ул. Дружбы, 4, г. Херсон, 73024
Источники: журнал «Спасите наши души» № 7, 2013 / православный интернет-журнал «Преображение»
Комментировать