Мы предприняли интересное дело, обратившись через Интернет к западным людям, перешедшим в Православие, с просьбой рассказать об их обращении. Пришло много ответов, из которых можно составить хорошую книгу. Мы публикуем некоторые из них.
Читатель увидит, что авторы писем ‒ серьезные, образованные люди. Принятие Православия у каждого из них глубоко продумано и сильно аргументировано. Эти зрелые обращения в Православие не похожи на обратные явления в России (уход в инославие и секты), обусловленные деньгами, обманом, рекламой, всякого рода трюкачеством «культурных» миссионеров с Запада и Востока или собственных новоявленных «пророков» и «мессий». Поэтому мы имеем по Божией милости надежду и упование на неспешное, но глубокое распространение Православия в западном мире и, вместе, на прозрение многих русских на следующем историческом витке.
16 января 1995 года.
Мне пришла в голову мысль попросить вас написать и прислать мне историю вашего перехода в Православие…
У нашей общины есть маленькая типография, и мы могли бы перевести и опубликовать такие истории.
Я могу послать их в некоторые православные газеты и журналы. Ваш опыт может пригодиться.
Интересующие вопросы:
- Что привлекло вас в Православии в первую очередь.
- Что привело вас к решению воспринять Православие.
- Чего вам не хватало в вашей прежней религии.
- В чем основное различие между Православием и ересью с вашей точки зрения.
- Что нашли вы полезного вашей душе в Православной Церкви.
- Какие книги в первую очередь познакомили вас с Православием.
***
Благослови, отче!
Благодарю Вас за приглашение поделиться опытом прихода в Православную Церковь. Я рассказывала мою историю (устно) и кратко, и подробнее ‒ если Вы хотели бы узнать больше деталей, чем в этом отчете, пожалуйста, дайте мне знать.
Я была воспитана в строгой лютеранской семье. Мы ходили в церковь каждое воскресенье, невзирая на дождь, снег, слякоть или град ‒ не пустяк для семьи с шестью маленькими детьми. Мы всегда посещали богослужение в среду во время поста, так же, как и на Святой неделе, и совершали богослужение на дому ежедневно в Рождественский пост. Такое воспитание приучило меня всегда посещать церковь и верить в Христа и в Библию.
В возрасте двенадцати лет я начала посещать обязательные трехгодичные курсы подготовки к конфирмации. Около 13 лет от роду я начала осознавать недостатки моей духовной жизни, которые не удавалось устранить. Моя молитвенная жизнь состояла из повторения одних и тех же коротких молитв перед отходом ко сну, которые я выучила еще дошкольницей («И ныне отходя ко сну…») ‒ ничего большего. Мои пороки и грехи, которые я только-только начинала осознавать, не исправлялись, и я не знала, что с этим поделать. Это осознание грехов было еще вполне туманным, так как у меня не было руководства к жизни во Христе. Все казалось таким поверхностным, такой фальшивой личиной. Я верила в реальность Христа, но эта вера не помогала справляться с моими личными проблемами. Я пыталась понять, что со мной “не то”. Я мучилась, но боялась говорить об этом с кем бы то ни было.
Желая уйти от этих сомнений, в возрасте 15 лет я погрузилась с головой в деятельность церковной общины ‒ пела в двух хорах, была ответственным лицом в юношеской группе, являлась членом церковного комитета. Тем не менее мои личные проблемы не разрешались. Поступив в университет в возрасте 18 лет, я продолжала, как и полагается, ходить регулярно в церковь. Я также начала свои духовные поиски вне лютеранской церкви, пытаясь найти подлинную веру.
В северном Висконсине есть один бывший последователь индуизма, который утверждает, что обратился в христианство после того, как Господь Иисус Христос явился ему и учил его. Я была приглашена на некоторые из его молитвенных встреч, которые не были ни на что похожи. Центром всей службы был лидер (брат Рама Бахера), служба была похожа на богослужение пятидесятников или «Собрания Бога». У этого человека были способности творить чудеса (исцелять, предсказывать будущее и т.д.), его последователи видели в нем пророка.
Так как это была моя первая встреча с пламенной верой, которая определяла весь стиль жизни ее последователей, я была очень захвачена всем этим. Я также была под впечатлением пророческих способностей брата Рамы. Тем не менее Господь милосерд, и я перестала посещать эти собрания, так как заметила, что остаюсь все той же, но более “религиозной”, а группа слишком ориентирована на брата Раму.
Около шести месяцев я вообще не посещала богослужений, просто оставаясь дома по воскресеньям, читая Библию. Наконец я начала посещать церковь «Собрание Бога» и обратилась с просьбой о крещении через троекратное погружение к пастору, так как пришла к выводу, что погружение необходимо и должно состояться непременно, если мы решаем следовать за Христом. (Конечно, теперь я понимаю, как важно детям приобщаться Святых Тайн).
В следующем году, когда мне было двадцать, я на год поехала в Германию учиться. Я посещала обычную церковь «Собрания Бога», пока один друг не пригласил меня на вечерню в местной православной церкви. Эта община была необычной, так как служба велась на немецком языке, в то время как в других православных церквах города использовался румынский или греческий.
Как бы то ни было, в субботу вечером в начале поста я пошла к вечерне.
Эта ночь изменила меня. Служба наполнила меня благоговейным трепетом (хотя она проходила в очень пустом, плохо обставленном здании). И я поняла, что это была Церковь, которую я искала. У меня не было книг, поэтому моя катехизация проходила на службах в церкви и в неформальных беседах со священником. Я посещала эту церковь около шести месяцев и перешла в Православие через миропомазание перед возвращением в США.
Наконец я была на пути к тому, чтобы стать подлинным человеком ‒ христианкой. Я никогда не испытывала такой радости, не осознавала так ясно свои грехи. Теперь мне помогают богослужения в Церкви и приобщение Святых Тайн. Если будет на то воля Господня, когда-нибудь я действительно научусь покаянию и любить Господа всей душой, сердцем, помышлением и крепостию моей. Господь изменил меня за 11 лет, прошедших с тех пор, как я стала православной, и я знаю, что без благодати Церкви для моей души невозможно спасение.
Слава Иисусу Христу! Слава во веки веков!
Ваша смиренная дочь во Христе Анна.
***
5 ноября 1996 года.
Дорогой батюшка Максим!
Большое спасибо за письмо <…>.
Я даю краткие ответы на Ваши вопросы. Может быть, позже я смогу ответить более обстоятельно.
Что же я нашел в Православии? Истинное богопочитание в благоговении и красоте и духовную традицию молитвы, которая может поддержать меня в жизненных битвах. А также любящих прихожан и православных братьев и сестер в России, Румынии, Америке и на Кипре.
Основные отличия от других религий.
Я отвечу по отношению к протестантизму, так как я принадлежал к Голландской Реформаторской церкви. Первое, что поразило меня в православной литургии ‒ это сознание, если можно так выразиться, встречи лицом к лицу с Богом в молитве и поклонении вместо того, чтобы соприкасаться все время с личностью протестантского священника (личность его может быть весьма привлекательна, но это не может быть причиной посещения храма). Тот факт, что православный священник большую часть службы обращен лицом в ту же сторону, что и его прихожане, очень помогает осознанию того, что мы устремляемся взором прочь от себя, созерцая славу Господа в лице Христа, и что мы меняемся в образ Христов, делая это. И только в этой встрече и поклонении славе Господа я могу измениться.
Я также был поражен тем, какое дерзновенное ударение делается на Троическом богословии, на бесконечном ликовании в размышлениях о Святой Троице в церковных песнопениях. В протестантских кругах очень редко можно услышать размышления о Святой Троице, хотя этот догмат, конечно, принимается (во всяком случае, в Голландской Реформаторской церкви, но я не думаю, что там много глубины или действительного понимания этого догмата). Так как православные песнопения ‒ это богословские и доксологические поэмы, сущностное содержание веры намного лучше сохраняется ‒ в Реформаторских кругах так много оставляется на усмотрение священника (какую часть Писания читать, какие гимны петь, каким будет содержание молитв), что вы неизменно сталкиваетесь с личной верой священника, а не с верой Церкви во всей ее глубине и полноте. В конце концов, это может привести к реальным потерям, так как отсутствует «встроенная корректива».
Я был также поражен тем, что Православная Церковь не боится быть требовательной, веря, что аскеза необходима для возрастания во Христе. Я происхожу из среды, где сидят большую часть богослужения, и где пост не является частью общей картины.
Я пришел к сознанию, что физическое усилие при стоянии на службе вовсе не тяжелая необходимость, а единственный способ (не считая коленопреклоненных молитв) участвовать телесно в литургии и что пост ‒ необходимое приготовление к церковным праздникам. Я ценю то, что Православная Церковь не пытается угодить нашему природному инстинкту комфорта, покоя и развлечений, но готова идти против господствующей культуры. Мы настолько больше получаем от Господа взамен.
Акцент на телесную аскезу ведет к следующему моменту ‒ к акценту на освящение материального мира, в противовес протестантской тенденции уравнивать духовное с умственным (развоплощенным словом). Я думаю, именно поэтому протестанты не почитают святых, действительное присутствие Христа в хлебе и вине, святые места, святые мощи и даже Священное Предание. Поэтому же они не могут постигнуть свидетельствующего Креста или исполненной святой благодати иконы. В Голландской Реформаторской церкви существует тенденция уравнивать благодать и милосердие (эти понятия в африкаанс (язык буров ЮАР. ‒ Ред.) выражаются одним словом), так что благодать рассматривается только как милосердие Божие (Он милостив не по нашим заслугам), но очень редко как дающий силы преображающий дар. (Я думаю, оба эти смысла можно обнаружить в Писании, но предполагаю, что последний преобладает.)
Вследствие того, что в протестантизме мало места святым, там также мало действительного почитания Богоматери. Из-за акцента на незаслуженное милосердие Божие там редко придается должное значение Ее утвердительному ответу в Благовещении, Ее сотрудничеству. Следовательно, едва ли присутствует сознание постоянного участия святых в нашей жизни, как сотрудников Божиих, которые наставляют нас и молятся за нас.
Какая мысль послужила толчком для перехода в православную веру? Простая мысль после нескольких лет посещения служб, что я не могу уже уйти, что я нашел то, что искал. Я посещал протестантскую семинарию много лет, но никогда не был в сердце своем кальвинистом.
Откуда узнал я впервые о Православии?
О нем немного говорилось в семинарии, и я читал книги об иконах, обучаясь в ней. Я даже пытался писать иконы в то время.
Мои первые книги о Православии?
Книга Успенского о значении икон, книги епископа Каллиста (Уэра) («Православная Церковь и православный путь»), «Путь пилигрима», биографии блаженного Иоанна Чудотворца, св. Тихона Задонского и св. Серафима.
Что я могу сказать русским, переходящим в протестантизм?
Ну, если уроженец ЮАР, говорящий на африкаанс, может стать православным, может случиться и противоположное, как мне кажется. Быть русским не обязательно значит быть православным. Православие ‒ это не русская вера. Православие ‒ это вселенская вера. Русским досталось особое счастье получить эту веру так давно и усвоить ее с такой большой любовью и преданностью. Так много богоисполненных жизней протекло на русской земле. Я думаю, что надо тщательно все обдумать, прежде чем оставить православную веру. Можно быть христианином, будучи протестантом, и есть множество протестантских святых, но я счастлив, обретя полноту веры в Православной Церкви. Протестантизм был реакцией на определенные проблемы Западной Церкви в определенные период, и я думаю, что эта реакция была чрезмерной. В нем много хорошего, но есть также несомненные недостатки и проблемы.
Краткая автобиография:
Родился 10 сентября 1959 года в Селленбохе, рядом с Кейптауном, Южная Африка. В настоящее время ‒ преподаватель латыни (и иногда греческого), живу в Иоганнесбурге, работаю в Претории.
Ваш Кобус Ван дер Рит
***
26 января 1995 года.
Брат Максим,
это очень поздний ответ на Ваше послание, запрашивающее информацию от бывших протестантов, перешедших в Православие.
Я был ранее баптистом, методистом и членом “Церкви Христа”. Я переходил от одной общины к другой, потому что, как может свидетельствовать любой протестант, любая из них также хороша (или плоха) как и другие.
Я женился на православной (с русскими предками) девушке, и моя теща заявила мне, что наши дети будут непременно крещеными православными. Я решил выяснить, во что я “впутался”, так как практически ничего не знал о Церкви. Мы посещали церковь православной миссии в штате Индиана.
Что привлекло меня. Впервые за все время посещения богослужений в моей жизни я действительно почувствовал присутствие Божие. В протестантских церквах Бог ‒ это идея. В Православной Церкви Бога можно услышать, увидеть, обонять, осязать и вкусить.
Я перешел в Православие, потому что для меня это было исполнено смысла. Церковь могла ответить на вопросы о Боге и мире, которые были у меня. Теперь, по мере того как моя вера понемногу становится глубже, мне уже не надо задавать вопросы, я знаю, что Богу известны ответы ‒ и этого мне достаточно.
Вскоре после того, как я перешел в Православие, мне пришлось уехать на несколько недель. Во время моего отсутствия я посетил службу баптистов пятидесятников, так как поблизости не было православных храмов. Служба показалась мне бесплодной и фальшивой. Я не чувствовал присутствия Божия. Возвратясь домой и присутствуя на Литургии, я воистину почувствовал, что я опять в родном доме.
Большинство протестантских религий обладает частицами Истины, различные церкви обладают различными частицами ее. В ответ на добавления, сделанные католической церковью, они зашли слишком далеко в противоположном направлении и выкинули много хорошего. Только Святая Православная Церковь обладает полнотой Божественной Истины, полнотой апостольской традиции.
Самая большая ложь протестантов ‒ утверждение, что спасение ‒ это одномоментное событие. «Теперь я спасен». У них нет Предания, которое бы служило «хребтом» веры, и вы прекрасно можете верить, как вам вздумается.
Православие учит нас любить Бога не из-за того, что Он сделал для нас или что Он может совершить для нас, но потому, что любовь к Богу ‒ смысл нашего существования.
Книги, которые помогли мне в моем пути к Православию: Библия, «Православная Церковь» епископа Каллиста (Уэра), «Путь пилигрима», «Начало молитвы» епископа Блума. Я молюсь, чтобы эта информация была Вам полезной в деле оберегания бесценного сокровища Русской Православной Церкви от нашествия “крестоносцев” с запада.
Ваш во Христе, грешный чтец Герман (Марк)
***
16 января 1995 года.
Брат Максим,
я прочитала Ваше обращение к западным читателям Православного листка и захотела ответить, так как я поддерживаю Ваши усилия по укреплению Православия в России. Я еще не православная. В настоящее время я католичка (хотя серьезно обдумываю возможность перехода в Православие), поэтому я не думаю, что Вы захотите опубликовать то, что я хочу сказать, так как я пока не православная.
Тем не менее я могу ответить на некоторые из Ваших вопросов. В Православии меня привлекает то, что оно очевидно является самой чистой формой апостольской традиции и прямо восходит к древним отцам Церкви. Моя собственная религия, католицизм, хотя и имеет апостольские корни, накопила и некоторые неапостольские проблемы за время своего существования.
Что я действительно хотела сказать Вам, ‒ это то, что кроме обращения с призывами к нам, жителям Западного мира, я думаю, Вы не ошибетесь, если будете напоминать Вашему народу о богатстве русского свидетельства о Православии. Насколько я понимаю, православные по существу своему писатели были в немилости у коммунистического режима. Вероятно, на Западе лучше знакомы с Достоевским и с Солженицыным, чем многие люди у вас. Писатель, познакомивший меня с Православием, ‒ Федор Михайлович Достоевский. И для многих ищущих, я думаю, хорошим началом могут быть “Братья Карамазовы” (хотя это и очень длинная книга). Легенда о Великом Инквизиторе в “Братьях Карамазовых” определяет некоторые из различий между католицизмом и Православием XIX века (хотя, благодарение Богу, католицизм отрекся от некоторых из ошибок, о которых свидетельствовал Достоевский). В добавление к этому, главы о “жизни и учении старца Зосимы” блестяще демонстрируют призыв православного христианства к любви, стремящейся к абсолютной любви Христа.
Надеюсь, что мое понимание Достоевского, как православного по преимуществу писателя, не является неправильным. Другая хорошая книга ‒ “За жизнь мира” о. Александра Шмемана (о таинствах в Православии). Я использовала ее, когда писала мою диссертацию по Достоевскому.
Как бы то ни было, я желаю Вам всего доброго. Я отослала некоторые материалы о нашествии протестантов-евангелистов на Россию (с православной точки зрения) в евангелистский информационный центр. Надеюсь, что они примут во внимание православный взгляд на эти события, хотя эта надежда навряд ли сбудется.
Да благословит Господь Ваши труды для Православной Церкви в России.
Синди Коллинз
***
2 января 1995 года.
Брат Максим,
метод обращения в протестантизм с помощью шоколада или конфет стар. Баптистская церковь, находящаяся за домом, в котором я вырос, в Огайо, приглашала детей посетить воскресную школу, обещая бесплатно лимонад и печенье. Моего друга, живущего по соседству, быстро «обратили». Протестанты, баптисты или пятидесятники верят, что христианином можно стать, всего лишь произнеся: «Я верю, что Иисус умер за мои грехи и является моим личным Спасителем и Господом». Для них это самое важное, более важное, чем крещение или молитва. Как только «примешь Иисуса в сердце своем», ты «спасен», тебе гарантировано Царствие Небесное, когда умрешь. Как вновь обращенный, ты должен только обращать таким же образом других. Очень часто нет ясного представления о том, как труден путь христианина или что вновь обращенных надо наставлять и окормлять. Эти «шоколадные протестанты» могут потерять столько же последователей, сколько обратят, так как, весьма вероятно, не будут заботиться о них далее.
Один мой православный друг в Чикаго слушал «христианскую» радиостанцию и услышал, как один «миссионер», проповедующий в России, сказал следующее: «Наиболее трудно обратить в России православных, так как они уже считают себя христианами». Эти люди верят, что православные ‒ идолопоклонники и идут прямиком в ад после смерти, так как не рассматривают Иисуса «как личного Господа и Спасителя». Баптисты и пятидесятники полагают, что нужно молиться только Иисусу, но не Деве Марии или святым, так как лишь Иисус может спасти вас.
Наилучший ответ на это: если у вас есть люди и время (чего, по всей вероятности, у вас нет), пошлите хороших православных христиан, знающих Библию, для беседы с этими “шоколадными христианами” и постарайтесь показать им, из Библии, что православные ‒ истинные христиане и та самая Церковь, которая основана в Новом Завете. Если эти протестанты знают хорошо Библию, им это может не понравиться, но они не смогут это проигнорировать. И некоторые могут даже принять Православие. Это случалось с ними и раньше. Многие из них просто невежественны. Когда им показывают истину Православия, они раскаиваются в своем протестантизме и становятся убежденными православными христианами.
Если нет возможности диалога с протестантами, у вас должны быть люди для воспитания детей и членов Церкви на Библии и православных истинах, так, чтобы их нелегко было сбить с пути. Протестанты знакомят своих детей с Библией очень рано, и это то, что православным тоже следует делать. Обучайте их простым вещам, когда они малы и отложите сложное богословие на более поздний возраст. Если им будут известны простые истины о смерти Христа и Его воскресении и о том, почему мы молимся Божией Матери и святым и почему мы верим в то, что Причастие ‒ Тело и Кровь Христа, гораздо менее вероятно, что они примкнут к протестантам.
Баптисты и пятидесятники ‒ мастера обучения своей вере в простой и доступной форме. Именно поэтому они привлекают детей и необразованных людей. Но православные истины, если им обучать соответствующим образом, также могут быть понятны детям и малообразованным, как и зрелым и образованным. Подрастая, дети узнают, что усвоенные ими ранее простые вещи имеют значительно более глубокий смысл и значение. Чем больше узнаешь о Православии и путях Господних, тем больше осознаешь, что это достаточно просто для детского понимания и одновременно значительно глубже и сложнее, чем величайшие богословы могут понять. Напротив, истинная причина способности “шоколадных протестантов” объяснить свои верования так доступно детям в том, что их верования упрощены. Образованные, умные взрослые протестанты часто становятся неверующими, так как их мирские познания значительно глубже, чем их знание христианства. Учение “шоколадных протестантов” никогда не идет дальше 1‑го класса. Они питают и детей, и взрослых одним и тем же молоком. Православные воспитывают детей на молоке, но дают им и мясо, когда они в состоянии его усвоить. Таким образом, питайте ваших детей православным молоком, чтобы они не возжелали безвкусного и тощего протестантского молока. И тогда они смогут отведать и мяса на пиру Православия, когда вырастут, и не собьются с пути.
Во Христе, Стив, американец, обращенный из протестантизма
Комментировать