Дмитрий Баранов для «Азбуки веры»
Меня крестили в 1990 году. Было мне 5 лет. Несмотря на совсем нежный возраст, я запомнил это событие. В памяти осталась какая-то величественность храма, домашняя уютность обстановки. Семья у меня невоцерковленная, но к Церкви всегда относились с уважением, дома всегда были иконы, правда, не в красном углу — в книжных шкафах и на подоконниках. На перестроечной волне в какой-то газете напечатали «Отче наш» — мама выучила и с тех пор читает каждый раз перед сном три раза. Но в храм регулярно не ходили, вообще не бывали там годами: на крещение, да отпевание родных только что. У родителей был в сознании только какой-то страх перед неизвестным: надо обязательно покрестить детей, без этого нельзя. То же самое и о покойниках: нельзя же оставить без отпевания! Когда родился мой старший брат — в 1975 г. — в нашем городе не было храма, так его возили крестить ещё младенцем в соседний. Но несмотря на все эти устремления, дальше них дело не шло.
И поскольку к Церкви и вере было вот такое обывательско-советское отношение, мы не знали опасности многих вещей для духовного здоровья. Родители, а вместе с ними и мы, я и мой брат, живо впитывали все новомодные веяния времени перемен 1980-1990-х гг.: экстрасенсов с заговорами воды через телеэкран, астропрогнозы, гадания и т.п. Помню, как мы прилипали к экрану и смотрели передачи про НЛО, спиритические сеансы и т.п. вещи. Впрочем, с головой в это, слава Богу, никто из нас не ушел. Это воспринималось больше как развлечение. Как одна из точек зрения на мир. В день моего крещения в храме купили брошюрку «Не участвуйте в делах тьмы», она у нас дома сохранилась, как раз об оккультизме, экстрасенсах и т.п. Так вот, домашние её прочитали и воспринимали, опять-таки, как один из взглядов… Это я уже, как стал ходить в храм, осознал, чем эти увлечения были на самом деле… Может быть, и из-за этого я так часто капризничал, делал многое поперек желания родителей, не соглашался, спорил.
Годам к 13 у меня уже была большая доля циничности в восприятии мира. Сомнительные, мягко говоря, телешоу и фильмы ужасов с авантюрными комедиями (где самый «крутой» — это тот, кто всех надул и сбежал с чемоданом чужих денег — вот так, наверное, схематично можно выразить сюжет), которые я жадно впитывал, сделали свое дело. Я четко вижу себя в те годы: подросток, который в духе общества потребления хочет получить всего и побольше — и все это надо умножить на юношеский максимализм. И вот в этот самый важный период, когда я был открыт всему новому, жадно искал и впитывал — и кто знает, к чему бы пришел в итоге, если бы не оказался в храме — Господь привет меня в Церковь. В Пасхальную ночь 1998 года, я помню, слушал радио и услышал о ночной службе в церквах. «Вот интересно было бы побывать» — пронеслось у меня в голове. Утром я решил восполнить этот пробел, и пошел в храм. Родители дали денег на свечи. В общем, отнеслись к этому ровно.
…Я не люблю вдаваться в мистические рассказы. Но тут главное именно сверхъестественное восприятие благодати. Господь поделился со мной тогда радостью этого великого Праздника. В храм в тот день каждые несколько минут кто-нибудь приходил освятить куличи и яйца. Я смотрел на это, и не понимал, почему я так счастлив. Вышел из храма, и почувствовал, что хочу туда вернуться… Вернулся только осенью, через полгода. В октябре 1998 года, 10 лет назад, впервые исповедовался. Есть такой стереотип, что в храм люди приходят в беде. У меня было не так… Просто пришел, и всё. В октябре исповедовался, а в ноябре уже стал алтарником. В том небольшом городке это был путь практически всех школьников, кто начинал регулярно ходить в храм: девочек на клирос, мальчиков в алтарь. Мы шутили, что нас изымают от мира. Будучи уже алтарником, изучал «Закон Божий». Ум не всё воспринимал. Особенно трудно было поверить в казни египетские — они показались какими-то совсем сказочными… Но каждый раз я вспоминал необыкновенное чувство радости на Пасху и понимал, что Истина — в православном храме, а значит, надо принять на веру учение Церкви. Так со временем всё и переваривал… Жизнь в Церкви наполнила мою собственную жизнь радостью. Кроме мистических переживаний, я открыл для себя другую Россию — настоящих людей! Сердобольных, готовых выручить… Подспудно я и до этого чувствовал всю фальшивость жизни ради удовольствий, а теперь я понял, почему это и не жизнь вовсе! «Закон Божий» о. Серафима Слободского навсегда объяснил мне это. Там это в толковании Заповедей блаженства есть: денег можно лишиться, красота уйдет с возрастом, всё рано или поздно на этой земле кончается, останавливается, умирает… Только Бога у нас никто не отнимет! И Господь своих чад никогда не оставит!!!..
В 17 лет поступил в университет, уехал из родительского дома в другой город. Первый год поддался немного весёлой жизни в студенческом общежитии, стал пропускать службы, но все равно старался приходить в храм по большим праздникам. Слава Богу, уже курсе на втором стал снова входить в колею…
Но думаю, что гордиться мне уж точно нечем. Есть над чем работать. Господи, укрепи!
Комментировать