Психическая болезнь не перекрывает дороги к Богу

Одно из послед­ствий гре­хо­па­де­ния чело­ве­ка — его болез­нен­ность (страст­ность), его уяз­ви­мость перед бес­чис­лен­ны­ми физи­че­ски­ми опас­но­стя­ми и неду­га­ми; уяз­ви­мость не толь­ко тела, но и пси­хи­ки. Пси­хи­че­ская болезнь — тяже­лей­ший крест! 

Но Твор­цу и Отцу наше­му пси­хи­че­ски боль­ной чело­век дорог не менее, а может быть, — в силу стра­да­ния — еще и более, чем любой из нас. Об этих людях, об их воз­мож­но­стях в Церк­ви, о здо­ро­вье пси­хи­че­ском и духов­ном мы бесе­ду­ем с Васи­ли­ем Гле­бо­ви­чем Кале­дой — вра­чом-пси­хи­ат­ром, док­то­ром меди­цин­ских наук, про­фес­со­ром кафед­ры прак­ти­че­ско­го бого­сло­вия Пра­во­слав­но­го Свя­то-Тихо­нов­ско­го гума­ни­тар­но­го университета.

— Вы вырос­ли в глу­бо­ко веру­ю­щей пра­во­слав­ной семье, Ваш дед про­слав­лен в сон­ме свя­щен­но­му­че­ни­ков и испо­вед­ни­ков Рос­сий­ских, Ваш отец и бра­тья — свя­щен­ни­ки, сест­ра — игу­ме­ния, мама в ста­ро­сти тоже при­ня­ла постриг. Поче­му же Вы выбра­ли меди­ци­ну, а затем имен­но пси­хи­ат­рию? Что опре­де­ли­ло Ваш выбор?

— Дей­стви­тель­но, я вырос в семье с глу­бо­ки­ми пра­во­слав­ны­ми, цер­ков­ны­ми тра­ди­ци­я­ми. Кста­ти, мой дед, свя­щен­но­му­че­ник Вла­ди­мир Амбар­цу­мов, рас­стре­лян­ный на Бутов­ском поли­гоне, родил­ся в Сара­то­ве; у нашей семьи с вашим горо­дом осо­бая духов­ная связь, и мне при­ят­но отве­чать на вопро­сы жур­на­ла Сара­тов­ской митрополии.

Одна­ко преж­де чем стать свя­щен­ни­ком, мой отец мно­го лет отдал гео­ло­гии; мама меч­та­ла стать вра­чом, но ста­ла био­ло­гом; двое моих бра­тьев-свя­щен­ни­ков по пер­во­му обра­зо­ва­нию гео­ло­ги, а у сестер обра­зо­ва­ние меди­цин­ское. Вра­чи были в роду и рань­ше. Воз­мож­но, здесь есть какая-то связь с име­нем: четы­ре Васи­лия были в роду Кале­да, и все чет­ве­ро — вра­чи. Мож­но ска­зать, что, выби­рая меди­ци­ну, я про­дол­жил семей­ную традицию.

А выбор пси­хи­ат­рии — это вли­я­ние лич­но­сти отца. Папа с огром­ным ува­же­ни­ем отно­сил­ся к меди­цине и сре­ди всех меди­цин­ских дис­ци­плин выде­лял пси­хи­ат­рию. Он счи­тал, что ком­пе­тен­ция пси­хи­ат­ра где-то гра­ни­чит с ком­пе­тен­ци­ей свя­щен­ни­ка. И гово­рил мне о том, как важ­но, чтоб имен­но сре­ди пси­хи­ат­ров были веру­ю­щие, что­бы у чело­ве­ка, если уж ему или его ближ­не­му пона­до­би­лась помощь пси­хи­ат­ра, была воз­мож­ность обра­тить­ся к пра­во­слав­но­му врачу.

Дру­гом мое­го деда, свя­щен­но­му­че­ни­ка Вла­ди­ми­ра Амбар­цу­мо­ва, был Дмит­рий Евге­нье­вич Меле­хов, один из пат­ри­ар­хов оте­че­ствен­ной пси­хи­ат­рии. Вско­ре после его смер­ти (он умер в 1979 году) в сам­из­да­те вышла его рабо­та «Пси­хи­ат­рия и про­бле­мы духов­ной жиз­ни», пре­ди­сло­вие к это­му изда­нию напи­сал мой отец. Позд­нее эта кни­га была изда­на уже вполне легаль­но. Дмит­рий Евге­нье­вич бывал в нашем доме, и каж­дый его визит ста­но­вил­ся для меня — тогда под­рост­ка — собы­ти­ем. Учась в мед­ин­сти­ту­те, я окон­ча­тель­но понял, что пси­хи­ат­рия — это мое при­зва­ние. И в даль­ней­шем ни разу о сво­ем выбо­ре не пожалел.

— Что такое пси­хи­че­ское здо­ро­вье? Мож­но ли с уве­рен­но­стью ска­зать: вот этот чело­век, даже и при каких-то про­бле­мах, пси­хи­че­ски все же здо­ров, а вот этот — болен?

— Про­бле­ма нор­мы в пси­хи­ат­рии очень важ­на и совсем не про­ста. С одной сто­ро­ны, каж­дый чело­век инди­ви­дуа­лен, уни­ка­лен и непо­вто­рим. Каж­дый име­ет пра­во на свое миро­воз­зре­ние. Мы очень раз­ные. Но, с дру­гой сто­ро­ны, мы все очень похо­жи. Жизнь ста­вит перед все­ми нами одни и те же, по сути, про­бле­мы. Пси­хи­че­ское здо­ро­вье — это сово­куп­ность уста­но­вок и качеств, функ­ци­о­наль­ных спо­соб­но­стей, кото­рые поз­во­ля­ют инди­ви­ду­у­му адап­ти­ро­вать­ся к сре­де. Это спо­соб­ность чело­ве­ка справ­лять­ся с обсто­я­тель­ства­ми сво­ей жиз­ни, сохра­няя опти­маль­ный эмо­ци­о­наль­ный фон и адек­ват­ность пове­де­ния. Пси­хи­че­ски здо­ро­вый чело­век может и дол­жен справ­лять­ся со все­ми труд­но­стя­ми, кото­рые есть в его жиз­ни. Конеч­но, труд­но­сти быва­ют очень раз­ные. Быва­ют такие, что чело­ве­ку их, кажет­ся, не выдер­жать. Но давай­те вспом­ним наших ново­му­че­ни­ков и испо­вед­ни­ков, про­шед­ших все: тогдаш­ние мето­ды след­ствия, тюрь­мы, голод­ные лаге­ря — и остав­ших­ся душев­но здо­ро­вы­ми людь­ми, пси­хи­че­ски здо­ро­вы­ми. Вспом­ним так­же круп­ней­ше­го пси­хи­ат­ра и пси­хо­те­ра­пев­та ХХ века Вик­то­ра Франк­ла, осно­во­по­лож­ни­ка лого­те­ра­пии, то есть направ­ле­ния пси­хо­те­ра­пии, в осно­ве кото­ро­го лежит имен­но поиск смыс­ла жиз­ни. Фран­кл осно­вал это свое направ­ле­ние, нахо­дясь в нацист­ских конц­ла­ге­рях. Тако­ва спо­соб­ность здо­ро­во­го чело­ве­ка справ­лять­ся со все­ми испы­та­ни­я­ми, ина­че гово­ря, иску­ше­ни­я­ми, кото­рые посы­ла­ет ему Бог.

— Из Ваше­го отве­та сле­ду­ет, по сути, то, что вера есть или важ­ней­шее усло­вие, или, ска­жем так, неис­чер­па­е­мый источ­ник душев­но­го здо­ро­вья. Любой из нас, веру­ю­щих, сла­ва Богу, людей, на лич­ном опы­те в этом убеж­да­ет­ся. Мы совер­шен­но ина­че вос­при­ни­ма­ли бы наши труд­но­сти, горе­сти, беды, поте­ри, если бы не были веру­ю­щи­ми людь­ми. Обре­тен­ная вера под­ни­ма­ет нашу спо­соб­ность пре­одо­ле­вать стра­да­ния на совер­шен­но иной, невоз­мож­ный для неве­ру­ю­ще­го уровень.

— С этим нель­зя не согла­сить­ся! Спо­соб­ность чело­ве­ка пре­одо­ле­вать труд­но­сти зави­сит от его миро­воз­зре­ния и миро­вос­при­я­тия. Вер­нем­ся к Вик­то­ру Фран­клу: он гово­рил о том, что вера обла­да­ет мощ­ней­шей про­тек­тив­ной спо­соб­но­стью, и с нею в этом смыс­ле не может срав­нить­ся ника­кое дру­гое миро­воз­зре­ние. Чело­век веру­ю­щий на поря­док устой­чи­вее чело­ве­ка, не име­ю­ще­го веры. Имен­но пото­му, что он вос­при­ни­ма­ет эти труд­но­сти как нис­по­слан­ные Спа­си­те­лем. В любом сво­ем несча­стье он ищет и нахо­дит смысл. На Руси издав­на было при­ня­то гово­рить о беде: «Гос­подь посе­тил». Пото­му что беда застав­ля­ет чело­ве­ка заду­мать­ся о его духов­ной жизни.

Если гово­рить все же не о нор­ме, а о болез­ни, то при этом важ­но пони­мать: тяже­лое, гене­ти­че­ски обу­слов­лен­ное пси­хи­че­ское забо­ле­ва­ние может раз­вить­ся у любо­го чело­ве­ка — вне зави­си­мо­сти от его миро­воз­зре­ния. Дру­гое дело — погра­нич­ные пси­хи­че­ские рас­строй­ства, воз­ни­ка­ю­щие у людей с опре­де­лен­ны­ми чер­та­ми харак­те­ра и, опять-таки, с опре­де­лен­ным миро­воз­зре­ни­ем. Имен­но в этих слу­ча­ях миро­воз­зре­ние боль­но­го име­ет огром­ное зна­че­ние. Если он вос­пи­ты­вал­ся в рели­ги­оз­ной сре­де, если он с моло­ком мате­ри впи­тал убеж­де­ние в том, что жизнь име­ет выс­ший смысл и стра­да­ние тоже име­ет смысл, это тот крест, кото­рый посы­ла­ет чело­ве­ку Спа­си­тель, — тогда он все про­ис­хо­дя­щее с ним вос­при­ни­ма­ет с этой имен­но точ­ки зре­ния. Если же у чело­ве­ка нет тако­го взгля­да на жизнь, он каж­дое испы­та­ние, каж­дую труд­ность вос­при­ни­ма­ет как жиз­нен­ный крах. И здесь я могу уве­рен­но ска­зать: рас­строй­ства погра­нич­но­го типа, нев­ро­ти­че­ские забо­ле­ва­ния у людей, веду­щих пол­но­цен­ную духов­ную жизнь, встре­ча­ют­ся зна­чи­тель­но реже, чем у неверующих.

— Вы пре­по­да­е­те пас­тыр­скую пси­хи­ат­рию. В чем суть это­го пред­ме­та? Поче­му он необ­хо­дим при обу­че­нии буду­щих пастырей?

— Пас­тыр­ская пси­хи­ат­рия — это раз­дел пас­тыр­ско­го бого­сло­вия, свя­зан­ный с осо­бен­но­стя­ми душе­по­пе­че­ния лиц, стра­да­ю­щих пси­хи­че­ски­ми рас­строй­ства­ми. Это тре­бу­ет коор­ди­на­ции уси­лий, сора­бот­ни­че­ства пас­ты­ря и вра­ча-пси­хи­ат­ра. От свя­щен­ни­ка в дан­ном слу­чае тре­бу­ет­ся пони­ма­ние гра­ниц пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья, о чем мы толь­ко что гово­ри­ли, уме­ние вовре­мя уви­деть пси­хо­па­то­ло­гию и при­нять адек­ват­ное реше­ние. Пси­хи­че­ские рас­строй­ства, как тяже­лые, так и погра­нич­но­го уров­ня, встре­ча­ют­ся часто: по дан­ным меди­цин­ской ста­ти­сти­ки, 15% насе­ле­ния стра­да­ют тем или иным забо­ле­ва­ни­ем это­го рода, вопрос толь­ко в сте­пе­ни выра­жен­но­сти. А люди, стра­да­ю­щие душев­ны­ми неду­га­ми, склон­ны обра­щать­ся в Цер­ковь, к свя­щен­ни­кам. Вот поче­му в цер­ков­ной, при­ход­ской сре­де людей с эти­ми про­бле­ма­ми отно­си­тель­но боль­ше, чем в сред­нем по попу­ля­ции. Это нор­маль­но! Это гово­рит как раз о том, что Цер­ковь — вра­чеб­ни­ца, и душев­ная, и духов­ная. Любо­му свя­щен­ни­ку при­хо­дит­ся общать­ся с людь­ми, у кото­рых нали­цо те или иные рас­строй­ства, — повто­рюсь, сте­пень выра­жен­но­сти может быть раз­ной. Часто быва­ет так, что имен­но свя­щен­ник, а не врач ста­но­вит­ся пер­вым, к кому чело­век обра­ща­ет­ся с про­бле­мой, име­ю­щей пси­хи­ат­ри­че­ский харак­тер. Пас­тырь дол­жен уметь вести себя с эти­ми людь­ми, помо­гать им и, глав­ное, чет­ко видеть те слу­чаи, когда чело­ве­ка нуж­но отправ­лять к пси­хи­ат­ру. Как-то мне попа­лась на гла­за аме­ри­кан­ская ста­ти­сти­ка: 40% людей, обра­ща­ю­щих­ся к пси­хи­ат­рам, дела­ют это по сове­ту свя­щен­но­слу­жи­те­лей раз­лич­ных конфессий.

Сле­ду­ет доба­вить, что у исто­ков кур­са пас­тыр­ской пси­хи­ат­рии, кото­рый чита­ет­ся сей­час во мно­гих духов­ных учеб­ных заве­де­ни­ях, сто­ял архи­манд­рит Кипри­ан (Керн), про­фес­сор пас­тыр­ско­го бого­сло­вия Свя­то-Сер­ги­ев­ско­го инсти­ту­та в Пари­же: в сво­ей кни­ге о пас­тыр­ском бого­сло­вии он отдель­ную гла­ву посвя­тил имен­но это­му пред­ме­ту. Он писал о тех чело­ве­че­ских про­бле­мах, кото­рые нель­зя опи­сать кри­те­ри­я­ми нрав­ствен­но­го бого­сло­вия, кото­рые не име­ют ника­ко­го отно­ше­ния к поня­тию гре­ха. Эти про­бле­мы — про­яв­ле­ния пси­хо­па­то­ло­гии. А вот авто­ром пер­во­го спе­ци­аль­но­го посо­бия по пас­тыр­ской пси­хи­ат­рии был как раз про­фес­сор пси­хи­ат­рии Дмит­рий Евге­нье­вич Меле­хов, о кото­ром мы гово­ри­ли, сын репрес­си­ро­ван­но­го свя­щен­ни­ка. Сего­дня уже совер­шен­но ясно, что в стан­дарт (если мы не побо­им­ся это­го сло­ва) пас­тыр­ско­го обра­зо­ва­ния дол­жен вхо­дить и курс психиатрии.

— Конеч­но, это вопрос ско­рее бого­слов­ский, чем меди­цин­ский, но все же — на Ваш взгляд: есть ли связь меж­ду пси­хи­че­ским забо­ле­ва­ни­ем и гре­хом? Поче­му основ­ные виды бре­да явля­ют собой как бы гри­ма­сы основ­ных гре­хов­ных стра­стей? Бред вели­чия, напри­мер, и как бы его тень, изнан­ка — бред пре­сле­до­ва­ния — что это, как не гри­ма­са гор­до­сти? А депрес­сия — раз­ве не гри­ма­са уны­ния? Поче­му так?

— Бред вели­чия, как и любой дру­гой бред, име­ет к гре­ху гор­до­сти лишь отда­лен­ное отно­ше­ние. Бред — это про­яв­ле­ние тяже­ло­го пси­хи­че­ско­го забо­ле­ва­ния. Связь с гре­хом здесь уже не про­сле­жи­ва­ет­ся. Но в иных слу­ча­ях мож­но про­сле­дить связь меж­ду гре­хом и воз­ник­но­ве­ни­ем пси­хи­че­ско­го рас­строй­ства — рас­строй­ства, под­черк­ну, а не эндо­ген­но­го, гене­ти­че­ски обу­слов­лен­но­го забо­ле­ва­ния. Напри­мер, грех печа­ли, грех уны­ния. Чело­век пре­да­ет­ся печа­ли, потер­пев ущерб, поне­ся какую-то утра­ту, впа­да­ет в уны­ние от сво­их труд­но­стей. Пси­хо­ло­ги­че­ски это вполне объ­яс­ни­мо. Но здесь осо­бен­но важ­но миро­воз­зре­ние это­го чело­ве­ка и его иерар­хия цен­но­стей. Веру­ю­щий чело­век, имея в жиз­ни выс­шие цен­но­сти, будет ста­рать­ся пра­виль­но рас­ста­вить все по местам и посте­пен­но пре­одо­ле­ет свои труд­но­сти, а вот у чело­ве­ка неве­ру­ю­ще­го ско­рее может воз­ник­нуть состо­я­ние отча­я­ния, пол­ной утра­ты смыс­ла жиз­ни. Состо­я­ние будет уже соот­вет­ство­вать кри­те­ри­ям депрес­сии — чело­ве­ку пона­до­бит­ся пси­хи­атр. Духов­ное состо­я­ние, таким обра­зом, отра­зи­лось на состо­я­нии пси­хи­че­ском. Тако­му паци­ен­ту пси­хи­ат­ра есть с чем обра­тить­ся и к свя­щен­ни­ку тоже, есть что ска­зать на испо­ве­ди. И помощь он дол­жен полу­чить — с обе­их сто­рон, и от пас­ты­ря, и от вра­ча. При этом очень важ­но, чтоб в свя­щен­ни­ке жила любовь, чтоб он был мило­сер­ден к это­му чело­ве­ку и спо­со­бен реаль­но его под­дер­жать. Необ­хо­ди­мо отме­тить, что, по дан­ным ВОЗ, к 2020 году депрес­сия вый­дет на вто­рое место по забо­ле­ва­е­мо­сти во всем мире; и глав­ные при­чи­ны это­го экс­пер­ты ВОЗ видят имен­но в утра­те тра­ди­ци­он­ных семей­ных и рели­ги­оз­ных ценностей.

— А насколь­ко воз­мож­на духов­ная, цер­ков­ная жизнь для людей, стра­да­ю­щих тяже­лы­ми пси­хи­че­ски­ми забо­ле­ва­ни­я­ми, напри­мер, раз­лич­ны­ми фор­ма­ми шизофрении?

— Нет ника­кой вины чело­ве­ка в том, что он при­шел в этот мир с тяже­лым, гене­ти­че­ски обу­слов­лен­ным забо­ле­ва­ни­ем. И если мы дей­стви­тель­но веру­ю­щие хри­сти­ане, мы не можем допу­стить и мыс­ли о том, что эти люди огра­ни­че­ны в сво­ей духов­ной жиз­ни, что Цар­ство Божие для них закры­то. Крест пси­хи­че­ско­го забо­ле­ва­ния — это очень тяже­лый, может быть, самый тяже­лый крест, но веру­ю­щий чело­век, неся этот крест, может сохра­нить для себя пол­но­цен­ную духов­ную жизнь. Он ни в чем не огра­ни­чен, это поло­же­ние прин­ци­пи­аль­ное — ни в чем, вклю­чая воз­мож­ность дости­же­ния святости.

Сле­ду­ет доба­вить: шизо­фре­ния — она ведь очень раз­ная быва­ет, и паци­ент с шизо­фре­ни­ей может нахо­дить­ся в раз­лич­ных состо­я­ни­ях. Он может пере­не­сти ост­рый пси­хо­ти­че­ский при­ступ с бре­дом и гал­лю­ци­на­ци­я­ми, но затем в неко­то­рых слу­ча­ях насту­па­ет ремис­сия очень высо­ко­го каче­ства. Чело­век адек­ва­тен, успеш­но рабо­та­ет, может зани­мать ответ­ствен­ную долж­ность, бла­го­по­луч­но устро­ить свою семей­ную жизнь. И его духов­ная жизнь ничуть не затруд­не­на и не иска­же­на болез­нью: она соот­вет­ству­ет его лич­но­му духов­но­му опыту.

Быва­ет, что боль­ной в состо­я­нии пси­хо­за испы­ты­ва­ет некое осо­бое духов­ное состо­я­ние, чув­ство осо­бой бли­зо­сти к Богу. Затем это чув­ство во всей его глу­бине утра­чи­ва­ет­ся — хотя бы уже пото­му, что с ним труд­но вести обыч­ную жизнь, — но чело­век пом­нит о нем и после при­сту­па при­хо­дит к вере. И в даль­ней­шем живет совер­шен­но нор­маль­ной (что важ­но), пол­но­цен­ной цер­ков­ной жиз­нью. Бог при­во­дит нас к Себе раз­ны­ми путя­ми, и кого-то, как ни пара­док­саль­но, вот так — через пси­хи­че­скую болезнь.

Но быва­ют, конеч­но, и дру­гие слу­чаи — когда пси­хоз име­ет рели­ги­оз­ную окрас­ку, но все эти ква­зи­ре­ли­ги­оз­ные пере­жи­ва­ния суть толь­ко порож­де­ние болез­ни. Такой боль­ной вос­при­ни­ма­ет духов­ные поня­тия иска­жен­но. В подоб­ных слу­ча­ях мы гово­рим о «ток­си­че­ской» вере. Беда еще и в том, что эти боль­ные неред­ко ока­зы­ва­ют­ся очень актив­ны­ми. Они про­по­ве­ду­ют свои совер­шен­но иска­жен­ные поня­тия о Боге, о духов­ной жиз­ни, о Церк­ви и таин­ствах, они пыта­ют­ся пере­дать свой лож­ный опыт дру­гим людям. Это нуж­но иметь в виду.

— О пси­хи­че­ских забо­ле­ва­ни­ях часто вспо­ми­на­ют в свя­зи с бесов­ской одер­жи­мо­стью (или тем, что так назы­ва­ют). Зре­ли­ще так назы­ва­е­мых отчи­ток застав­ля­ет пред­по­ло­жить, что в хра­ме собра­ны про­сто боль­ные люди. Что бы ска­за­ли об этом Вы? Как отли­чить пси­хи­че­ское забо­ле­ва­ние от одер­жи­мо­сти? Кого надо лечить пре­па­ра­та­ми, а кому тре­бу­ет­ся помощь духовная?

— Преж­де все­го хочет­ся напом­нить о том, что прис­но­по­ми­на­е­мый Свя­тей­ший Пат­ри­арх Алек­сий II был реши­тель­ным про­тив­ни­ком рас­про­стра­нив­шей­ся как раз в те годы широ­кой и бес­кон­троль­ной прак­ти­ки «отчи­ты­ва­ния». Он гово­рил о том, что чино­по­сле­до­ва­ние изгна­ния злых духов долж­но совер­шать­ся толь­ко в крайне ред­ких, исклю­чи­тель­ных слу­ча­ях. Лич­но я нико­гда не при­сут­ство­вал при мас­со­вых отчит­ках, но мои кол­ле­ги — люди, заметь­те, веру­ю­щие — наблю­да­ли это. И с уве­рен­но­стью гово­ри­ли, что боль­шин­ство «отчи­ты­ва­е­мых» — это, что назы­ва­ет­ся, наш кон­тин­гент: стра­да­ю­щие пси­хи­че­ски­ми рас­строй­ства­ми. Пси­хи­че­ское забо­ле­ва­ние того или ино­го типа име­ет опре­де­лен­ную струк­ту­ру, харак­те­ри­зу­ет­ся мно­ги­ми пара­мет­ра­ми, и про­фес­си­о­наль­ный врач все­гда видит, что чело­век болен, и видит, чем болен. Что же каса­ет­ся состо­я­ния бесо­одер­жи­мо­сти, духов­но­го повре­жде­ния — оно про­яв­ля­ет­ся в первую оче­редь в реак­ции на свя­ты­ню. Это про­ве­ря­ет­ся «сле­пым мето­дом», как выра­жа­ют­ся вра­чи: чело­век не веда­ет, что его под­ве­ли сей­час к моще­ви­ку или к чаше со свя­той водой. Если он, тем не менее, реа­ги­ру­ет, зна­чит, есть смысл гово­рить об одер­жи­мо­сти бесом. И о помо­щи свя­щен­ни­ка, конеч­но, — не любо­го, а того, у кото­ро­го есть бла­го­сло­ве­ние архи­ерея на чте­ние опре­де­лен­ных молитв над мучи­мы­ми от нечи­стых духов. В про­тив­ном слу­чае это чисто пси­хи­ат­ри­че­ская про­бле­ма, не име­ю­щая отно­ше­ния к духов­но­му состо­я­нию. Это рас­про­стра­нен­ный слу­чай, у нас мно­го боль­ных, име­ю­щих в струк­ту­ре бре­да какую-то рели­ги­оз­ную тема­ти­ку, в том чис­ле и такую: «Во мне сидит бес». Мно­гие из этих паци­ен­тов — веру­ю­щие, пра­во­слав­ные люди. Если при кли­ни­ке, где они нахо­дят­ся, есть цер­ковь, они посе­ща­ют служ­бы, испо­ве­ду­ют­ся, при­ча­ща­ют­ся, и ника­кой бесо­одер­жи­мо­сти у них на самом деле нет.

К сожа­ле­нию, мы стал­ки­ва­ем­ся со слу­ча­я­ми, когда свя­щен­ни­ки, не име­ю­щие доста­точ­но­го опы­та и не про­слу­шав­шие в семи­на­ри­ях кур­са пас­тыр­ской пси­хи­ат­рии, отправ­ля­ют совер­шен­но «клас­си­че­ских» боль­ных на так назы­ва­е­мые отчит­ки. Совсем недав­но ко мне при­ве­ли девуш­ку, сту­дент­ку, кото­рая вдруг ста­ла заво­ра­чи­вать­ся в фоль­гу, наде­ла на голо­ву кастрю­лю — защи­ща­лась от неких «лучей из кос­мо­са». Дей­стви­тель­но, клас­си­ка пси­хи­ат­рии (так назы­ва­е­мый сту­ден­че­ский слу­чай)! Но вме­сто того, чтоб немед­лен­но вести дочь к вра­чу, роди­те­ли повез­ли ее к како­му-то «стар­цу», шесть часов сто­я­ли в оче­ре­ди к нему, а потом он послал их на отчит­ку, кото­рая, конеч­но же, не помог­ла. Сей­час состо­я­ние этой паци­ент­ки удо­вле­тво­ри­тель­ное, болезнь уда­лось купи­ро­вать с помо­щью лекарств.

— Вы гово­ри­ли уже здесь о том, что боль­ной, бред кото­ро­го име­ет рели­ги­оз­ную окрас­ку, может быть очень акти­вен. А ведь най­дут­ся люди, кото­рые ему пове­рят! Быва­ет ли так, что обыч­но­го боль­но­го чело­ве­ка при­ни­ма­ют за святого?

— Конеч­но быва­ет. Точ­но так же быва­ет, что чело­век гово­рит о сво­ей бесо­одер­жи­мо­сти или о каких-то необык­но­вен­ных виде­ни­ях, о сво­ей осо­бой бли­зо­сти к Богу и осо­бых дарах — а все это на самом деле про­сто болезнь. Вот поче­му мы, пси­хи­ат­ры, пре­по­да­ю­щие пас­тыр­скую пси­хи­ат­рию, гово­рим буду­щим свя­щен­ни­кам: есть повод насто­ро­жить­ся, если ваш при­хо­жа­нин уве­ря­ет вас, что достиг уже каких-то высо­ких духов­ных состо­я­ний, что его посе­ща­ют Бого­ма­терь, свя­тые и т. д. Духов­ный путь долог, сло­жен, тер­нист, и лишь еди­ни­цы выдер­жи­ва­ют его и ста­но­вят­ся вели­ки­ми подвиж­ни­ка­ми, кото­рых посе­ща­ют Анге­лы, свя­тые и Сама Божия Матерь. Мгно­вен­ных взле­тов здесь не быва­ет, а если чело­век уве­рен, что имен­но это с ним про­изо­шло, — в абсо­лют­ном боль­шин­стве слу­ча­ев это про­яв­ле­ние пато­ло­гии. И это еще раз пока­зы­ва­ет нам важ­ность сотруд­ни­че­ства вра­ча-пси­хи­ат­ра и пас­ты­ря, при чет­ком раз­гра­ни­че­нии сфер их компетенции.

Жур­нал «Пра­во­сла­вие и совре­мен­ность» № 26 (42)

Бесе­до­ва­ла Мари­на Бирюкова