А.А. Федоров-Давыдов

Источник

Глава пятнадцатая. Шестой Крестовый поход

I. Настроение на Западе

Перемирие с мусульманами было заключено на 10 лет, но папа Григорий IX вскоре уже снова стал призывать христиан к новому крестовому ополчению. Горячие проповеди его посланцев и письма заставляли многих давать свое согласие и пожертвования, но покамест ничего существенного для пользы Святой Земле не делалось. Фридрих II сначала не препятствовал папе нарушать перемирие, но когда между ними начались новые ссоры и недоразумения на почве владений в Италии, он резко объявил крестоносцам, чтобы они отказались от этого похода, так как мир с мусульманами еще не окончился.

Конечно, это сильно расхолаживало крестоносцев, как расхолаживали грубость и жадность к деньгам монахов. Ради платы они легко освобождали кого угодно от обязательства выполнения данного обета. А это производило крайне дурное впечатление на доверчивых людей.

А что делалось на Востоке!.. Вот, где ужас-то был!.. Там неустанно шла междоусобная борьба между оставшимися ставленниками Фридриха II и приверженцами папы; кроме того, враждовали духовные власти, и во всех городах царили безнравственность, насилие и грубость. Перемирие с мусульманами нарушили самовольно отдельные отряды рыцарей, а это страшно раздражило мусульман. Между тем, в 1238 году умер Алькамил, и между его сыновьями Абу-Бекром и Ассали-Эйюбом, начались новые междоусобные войны. Это обстоятельство несколько отвлекало силы мусульман от христиан.

II. Поход Тибо Наваррского

Вследующем году в Лионе собрались король Тибо Наваррский, герцог Гуго Бургундский, граф Петр Бретанский, Амальрих Монфорский с значительными отрядами французских крестоносцев для обсуждения вопроса о новом Крестовом походе, и часть этого воинства действительно отправилась в Палестину. Сила эта в соединении с иерусалимским воинством могла бы оказать большое сопротивление мусульманским войскам. Но не было среди них людей, истинно преданных делу, которые объединили бы их и твердо направили тесно сплоченной массой на неприятеля.

Какое там! Каждый из поименованных выше предводителей старался только об одном, – как бы самому скорее вдвинуться вперед и захватить в свои руки богатую добычу. Результатом этого было то, что все они перессорились между собою, и мусульмане перебили каждый отряд поодиночке, между тем как остальные рыцари преспокойно созерцали это избиение и пальцем не двинули для помощи, поджидая и себе такой же участи. Теперь смотрите, что было дальше.

Мусульмане ободрились, и один из мелких князей Сирии, Анназир Дауд, сын Альмуаззама, внезапно напал на Иерусалим и завоевал его. Тут бы и конец пришел христианам, да снова среди мусульман произошел раскол, и христиане успокоились.

Ассали-Эйюб покорил Египет и прогнал своего брата, Абу-Бекра. Но зато дядя его, Измаил захватил Дамаск и сошелся с Ибрагимом, владетелем Гимса, чтобы охранить Сирию от Ассали. А затем предложил и христианам соединиться с ними против Египта, обещая им за то большие области, смежные с Акконом и Тиром. Христиане согласились, но дело вышло плохое. Мусульмане в Сирии ненавидели Измаила и при столкновении с египтянами перешли на их сторону, так что Измаил без войска едва спасся в Дамаск, а христиане понесли тяжелое поражение. И тотчас же они разделились на две партии: одна стояла за Ассали-Эйюба, а другая – за Измаила. Все это наскучило королю Тибо и графу Бретанскому, и они бросили начатое дело и отплыли домой.

III. Поход графа Ричарда

Следом за французами двинулись в Сирию англичане под начальством графа Ричарда Корнваллийского, племянника Ричарда Львиное Сердце. Радостно встретили его крестоносцы в Святой Земле, но Ричард, узнав об общем положении дела в Палестине, решил ограничиться не военными успехами, а искусными, мирными переговорами. Он вступил в дружественные сношения с султаном Эйюбом и отправил к нему посольство, чтобы заключить мир, по которому христиане могли владеть землями, обещанными им Измаилом, – Тивериадой, Сафедом и Бофором, и многие сотни рыцарей были освобождены из плена. Кроме того, Ричард успел сильно укрепить Аккон и в 1241 году отплыл домой; Иерусалимское королевство было снова представлено своим собственным силам…

Мир с египетским султаном устранял от христиан самого опасного врага их. Но в среде христиан образовались партии, которые преследовали одна другую с непримиримой ненавистью. Тамплиеры, венецианцы и приверженцы кипрского наместника Гибелина дерзко нападали на иоаннитов и рыцарей немецкого ордена.

Главным образом они хотели свергнуть власть Фридриха окончательно; в это время сыну Фридриха, Конраду исполнилось совершеннолетие. Но сирийские христиане отреклись и от него и немедленно приступили к делу уничтожения партий Фридриха II. Это им вскоре удалось, и тамплиеры себя не помнили от радости, что они могут теперь полновластно распоряжаться делами Востока. Этим они доказали свою несостоятельность и недальновидность.

Христиане все еще вели войну с завоевателем Иерусалима, Анназиром Даудом. Теснимый султаном Эйюбом, Анназир предложил христианам союз, обещая отдать им Иерусалим, и предложение это поддержали Измаил Дамасский и Ибрагим Гимский. Христиане охотно согласились на это и попали в беду.

IV. Новая сила

В глубине Азии, в стране Харизима, еще со времен первого Крестового похода образовалось новое туркменское государство, которое постепенно покорило своей власти Мессопотамию и Персию. Монголы разбили как-то эту страшную орду, которая сформировалась в отдельные дружины. Эти дружины впоследствии, кочуя то там, то здесь, поступали на службу к сельджукам и князьям, потомкам Саладина.

То были дикие, грубые воины, варвары в полном смысле этого слова. По зову султана Эйюба они, словно ураган, неожиданно напали на сирийских христиан, оставляя за собою страшный путь огня и смерти.

Крестоносцы в ужасе покинули Иерусалим в 1244 г., и харизмийцы напали на город, где много беззащитных жертв пало под их оружием. Они оскверняли христианские храмы, убивали молящихся, стариков, девушек, детей, даже вырывали из могил остатки иерусалимских королей и надругались над ними.

Оттуда страшная орда с теми же ужасами прошла через Вифлеем и Газу и здесь соединилась с войском султана. Иерусалим был снова отнят у христиан и теперь уже раз навсегда.

Теперь среди крестоносцев разных партий утихли всякие раздоры; они единодушно решили восстать против султана и страшных харизмийцев. С ними соединились Измаил и Ибрагим, так что составилось большое войско, но оно было не так надежно устроено, как неприятельское. Мусульмане не хотели драться со своими единоверцами, и сначала военачальники решили утвердиться под Аскалоном и выждать время, чтобы в войске султана началось недовольство и распадение. Но патриарх Роберто и часть рыцарей постановили идти на решительный бой, и доводы их пересилили. Однако, когда в октябре 1244г. крестоносцы и их союзники подошли к Газе, – вид суровых харизмийцев и страшной силы египтян поразил их ужасом. До начала сражения войска Измаила и Ибрагима покинули театр войны, а христиане были быстро рассеяны неприятелем, окруженные со всех сторон живым кольцом. Только незначительная часть их спаслась бегством.

Теперь христиане напрасно обратились к султану с просьбой о мире, – султан отвечал им насмешливым отказом, предлагая им одно – искать заступничества у Фридриха II и Ричарда Корнваллийского, которых он крайне уважал за их тактичность.

V. Замыслы султана

Харизмийцы окончательно сжали бы христиан, заперевшихся в Акконе, но политика султана Эйюба дала последним возможность немного отдохнуть. Султан решил сначала покорить восставших против него сирийских мусульман. Он изгнал из Дамаска дядю своего, Измаила, и тем восстановил великое государство Саладина. Несколько времени шли еще войны, оспаривавшие у него власть, – войны со стороны Измаила и харизмийцев, но Ибрагим перешел на сторону Эйюба, после чего султан и стал полновластным повелителем Египта и Сирии.

Султану оставалось теперь одно – разбить окончательно христиан. В

1247 г. он пошел на Аскалон, разрушил его стены и истребил весь гарнизон, из которого спаслись только очень немногие.

Палестинские христиане стояли на краю пропасти, и все рушилось бесповоротно. Северная Сирия терпела в то же время тоже много горя. После Боэмунда IV с 1233 года правил Антиохией и Триполисом его сын,

Боэмунд V. Ему угрожали со всех сторон монголы, и если бы последние не разбивались междоусобицами и жаждой грабежа, Антиохия не выдержала бы и пала. Но, в конце концов, она вместе с Арменией ограничилась тем, что обязалась платить дань монголам.

Иерусалимское королевство, отказавшись от опеки Фридриха, перешло к королю Генриху Кипрскому. Но он, несмотря на свою отвагу и энергию, ни за что не удержал бы в своих руках крестоносных государств, если бы совершенно неожиданно западное христианство еще раз не поднялось с самоотвержением на борьбу с исламом.

VI. Крестовый поход Людовика IX

В то время, с 1243 года, папой был Иннокентий IV, которому осталось завещание от умершего папы Григория IX – поддерживать разрушающееся Иерусалимское королевство и всеми силами способствовать падению Фридриха II.

И снова полетели по всем странам грамоты и письма, призывающие к новому Крестовому походу, снова пошли всюду странствовать монахи, проповедовавшие крестовое ополчение. Собрался в 1245 году большой собор в Лионе, и на нем был объявлен четырехлетний всеобщий мир и предположен новый Крестовый поход.

Но мало находили отклика в народе все эти усилия папы Иннокентия. Всем было даже вспоминать тяжело о неудачах прошлых тяжелых Крестовых походов; кроме того французы и англичане неустанно враждовали друг с другом, а другие постоянно были готовы к защите своих владений от вторжения монголов. Но особенно мешала общему подъему духа неискренность этого дела. Но не о защите Иерусалима, не о свержении ига мусульманского хлопотали и Григорий IX, и Иннокентий, а о свержении Фридриха II. Иннокентий снова проклял императора на соборе в Лионе, объявил Фридриха лишенным престолов, а подданным дал разрешение не повиноваться императору. Собирали ополчение не против мусульман, но к священной войне с Фридрихом!..

Все ясно видели это, и ни у кого охоты не было давать средства, обрекать себя на гибель ради того только, что папа преследует чисто личные чувства по отношению к Фридриху. Помимо этого, беспрестанно уличали монахов в утаивании общественных денег. Дело дошло то того, что одно напоминание о крестовом ополчении возбуждало волнение в народе.

Французы, англичане, немцы наотрез отказывались склониться на увещания папы. Только один случай поправил несколько это дело, и вот каким образом.

VII. Людовик IX

Редкий пример благородного, искреннего и честного до идеальности человека представлял из себя французский король Людовик IX Святой. Он особенно ярко выделялся душевными своими качествами в то суровое, грубое время средневековья. Умный, тонкий политик, он умел искренне ладить со своими приверженцами и вассалами. Простой народ чувствовал к нему тоже великую любовь и уважение, потому что он являлся идеальным образцом средневекового аскетизма. Он проводил целые ночи в молитве, бичевал себя, соблюдал строжайшие посты. В 1244г. тяжелый недуг овладел им, так что он был близок к смерти. Придя в себя, он попросил прикрепить у него на груди знак пилигримства – красный крест. И когда он совершенно встал с постели, то созвал своих приближенных и вельмож со всех концов государства на парламент в Париже и склонил их на новый Крестовый поход. Но это было еще далеко не все. Трудно было теперь мечтать о сочувствии народа к этому делу, да и многие рыцари, графы и герцоги не разделяли взгляда короля. Своих французов, во всяком случае, было недостаточно, соседние государства на предложение это не откликнулись; только в Англии, с которой Людовик заключил, наконец, мир, нашлось несколько баронов и духовных лиц, принявших знаки крестоносного ополчения. Фридрих II сам идти в поход не решался, но он обещал отпустить сына своего Конрада и снабжать войско Людовика судами, оружием и продовольствием. Но даже и при таком отношении одно осложнение сменялось другим. Все видели несправедливость папы и желание Церкви захватить надо всем миром исключительную власть. И во всех странах, особенно в самой Франции, составились протестующие союзы для ограничения властолюбивых планов папы, хотя папа хитро подрывал силы союзов, искусно привлекая всевозможными одолжениями главарей этих союзов. Но решение Людовика было твердо, и оно разрешилось, наконец, тем, что Крестовый поход был утвержден окончательно.

VIII. Поход

Весной 1248 года началось деятельное приготовление к походу.Людовик IX отправился в Сен-Дени принять священное знамя Франции, посох и суму пилигрима. Ему последовали многие рыцари. Войско двинулось в путь в полном порядке, причем оно отличалось отсутствием всякой роскоши и красоты внешней: сам король был одет просто, в темные цвета, конский убор тоже отличался простотой, а ему подражали и все рыцарство Франции, и простые крестоносцы-латники. Дорогой не обошлось без того, что многие участники, устрашась тяжелых последствий похода, вернулись назад. В конце августа Людовик IX отплыл со своим воинством с родных берегов к Святой Земле, и уже в половине сентября они достигли о.Кипра, где и остались зимовать, поджидая отставшие части их войска.

IX. Расстройство войска

Эта зимовка на о. Кипре принесла большой ущерб войску Людовика IX. Король Генрих Кипрский согласился присоединиться к нему, но даже это не помогло настолько, насколько повредила французам долгая бездеятельность. Продовольствия было достаточно, но от бездействия французы предавались всякого рода излишествам, и это собственно свело в могилу очень многих. Армия ослаблена была и тем еще, что король Людовик отправил отряд воинов на помощь Боэмунду V в Антиохию против монголов. В то же время армянские послы при дворе кипрском сманили выгодными обещаниями многих французских воинов на службу к армянскому королю Гетуму, и все в таком же роде. Во время этой зимы созрел план военных действий, который решили начать с нападения на Египет. Весной 1249 года начали деятельно собирать большой флот для переправы в Африку из разных судов, даже из незначительных плоскодонных судов, чтобы можно было прямо напасть на неприятельский флот. 30-го мая весь этот флот, состоявший из 120 больших судов и 1600 мелких, вышел в море, и после нескольких дней плавания крестоносцы завидели берега Египта.

Начало военных действий было удачно для крестоносцев. Правда, мусульмане деятельно приготовились к обороне, – и войска, и флот надежно прикрывали гавани, – но рыцари и воины после долгого бездействия были охвачены жаждой рукопашного боя, и их решительный, смелый натиск смутил мусульман настолько, что они после недолгого сопротивления отступили и дали французам возможность сделать правильную высадку не запад от устья Нила, на низменных берегах. Мусульмане отступили и скрылись за стенами Дамиетты, где поднялась всеобщая паника. И в ту же ночь из города тайком бежали сначала воины, а за ними и простые обыватели.

Радостно наутро крестоносцы заняли покинутую Дамиетту, обратили мечети в христианские храмы и захватили большую добычу. Но недолго продолжалось это необычайное счастье. Султан Эйюб строго наказал беглецов и нагнал этими мерами такого страха на свои войска, что дальнейшее трусливое отступление прекратилось сразу. Помимо этого, войско ежедневно пополнялось подкреплениями, и эйюбиты начали уже тревожить христиан. А христиан было так мало, что их было достаточно, чтобы только защищать Дамиетту. Кроме того, ждали разлива Нила и не решались покидать безопасное место на берегу, чтобы не очутиться в таком положении, в каком очутился, как вы помните, папский легат Пелагий.

Людовик расположил одну часть в Дамиетте, а другую – под ее стенами в лагере, окружив его окопами, и приготовился к осаде. Но бездеятельность снова пагубно отразилась на крестоносцах; среди них снова началась вражда, пошли ссоры, деление на партии, пиршества, полный разгул. Благодаря слабому характеру и доброте Людовика, в очень скором времени дисциплина в войске расстроилась совершенно.

В средине 1249 года подошли большие подкрепления англичан и французов под командой брата Людовика, Альфонса Пуатье. Тогда решили начать военные действия против мусульман, но снова армия разбилась на две партии: одни хотели начать осторожно шаг за шагом приобретать себе твердое положение, а другие рвались в Каир, чтобы сразу свергнуть главу мусульманского мира. За последних стоял другой брат короля, Роберт д’Артуа, и по настоянию этой партии в ноябре двинулись вдоль Нила, на юг, к Каиру.

Крестоносцы шли очень медленно, почти месяц. В то время умер султан Эйюб, и сильный удар крестоносцев, действительно, нанес бы мусульманам значительный ущерб. Мусульмане оповестили сына Эйюба, Тураншу, о грядущей беде, но султанша Шедшер-Эддур тщательно скрывала смерть султана и всячески возбуждала мусульман к священной войне.

21-го декабря 60.000 крестоносцев подошли к Мансуре и очутились в неудачной позиции: направо от них шел глубокий приток Нила, перед ними – канал Ашмум, а налево находились боевые силы мусульман. Решили преградить канал Ашмум плотиной и перевести войско по дну его. Египтяне гибельно мешали крестоносцам, осыпая их стрелами, пиками и камнями; временами отдельные отряды нападали на занятых работой христиан, нападали на корабли, которые следовали за христианами по притоку, переходили Нил в мелководье и неожиданно ударяли на крестоносцев с тылу. Укрепили лагерь окопами, построили башни, с которых тоже метали стрелы и камни на неприятельское войско. Но неприятели неожиданно отвели воду и направили ее на плотину и в тоже время подожгли башни французов. Крестоносцы смутились, впали в отчаяние, среди них началось открытое возмущение.

X. Проблеск удачи

Тогда явился к Людовику один бедуин и говорит, что-де он проведет войско через канал и без плотины, – через тайный, никому не ведомый брод.

Часть войска пошла за бедуином и благополучно перебралась на другую сторону. Но здесь все дело испортил граф Роберт д’Артуа с тамплиерами. Они с яростью, не сдерживая себя, бросились на неприятелей пред Мансурой, напали на них на всем скаку, ворвались в город и пронеслись через него, давя и уничтожая всех, кто ни попадался у них на пути. Мусульмане живо заперли Мансуру и тем отрезали Роберта д’Артуа от войска Людовика и быстро истребили весь отряд. Тогда бросились на вражий лагерь под Мансурой остальные крестоносцы, но и их смяли мамелюки и туркмены. Между тем, самый отчаянный бой возгорелся с отрядом, которым руководил Людовик IX. Бешенные силы врагов оттеснили христиан к каналу; многие бросались в воду, где течение уносило их с конями целыми массами. И весь отряд, и сам король неминуемо погибли бы, если бы оставшиеся в лагере крестоносцы не перекинули спешно мосты и не поспешили на выручку к королю. Мусульмане сами были страшно истощены и отступили. Христианский лагерь был в плачевном состоянии, оставшись на южном берегу канала.

XI. Новый удар

Несколько дней прошло в спокойствии, но потом снова мусульмане, собравшись правильным войском, ворвались в лагерь Людовика и произвели здесь страшный разгром. Только одно отчаяние, желание лучше умереть, чем достаться в плен, создало страшную силу в крестоносцах, которые заставили мусульман отступить и оставить их в покое.

Недели две можно было отдохнуть после всех этих несчастных случаев и неудачных сражений, но теперь оставался уже только один исход, – как можно скорее начать отступление к Дамиетте. Однако этого не позволяли гордость и самолюбие крестоносцев, которые и оставались в своем лагере, выжидая неведомо чего.

XII. Гибель крестоносцев

27-го февраля в Мансуру прибыл юный султан Туранша (Туран-шах). Египтяне ожили и воскресли духом. Тайно отправили они много кораблей на Нил между Мансурой и Дамиеттой, напали на христианский флот и истребили его почти весь. Теперь Людовику было отрезано отступление к Дамиетте.

В христианском лагере начались страшный голод и моровая язва. Тогда решено было начать отступление к Дамиетте в надежде прорвать живое кольцо неприятелей. Но последние зорко следили за христианами, и когда те начали отступать, они следовали за ними по пятам и избивали их на выбор, не щадя никого или целыми отрядами забирая в плен несчастных крестоносцев. При этом едва не погиб сам король Людовик IX. Верный своему долгу, он ни за что не хотел бежать, как это предлагали ему, и все время находился во главе войска. Он лежал, зараженный моровой язвой, и все окружающие с часу на час ожидали его смерти.

Неприятель подступал все ближе и ближе, и, наконец, все войско было принуждено сдаться на милость победителя вместе с умирающим королем и его братом, Альфонсом Пуатье.

XIII. Мирные переговоры

Пленных отвели в Мансуру, и тотчас же султан Туранша начал вести мирные переговоры, надеясь заключить выгодный для себя мир. Что оставалось делать Людовику, как не соглашаться на все предложения? За освобождение короля Туранша требовал освобождения Дамиетты, а за освобождение крестоносцев 800.000 червонцев, что равнялось 8.000.000 франкам. Но этим только не кончились злоключения и страдания христиан. Своим легкомыслием, надменностью и самоуверенностью Туранша возбудил против себя всеобщую ненависть. Все боялись, что, завладев Дамиеттой, он окончательно утвердится могущественным султаном, и тогда от него никому житья не будет. Против султана составился заговор и Туранша был убит.

Весь ужас этого убийства видели несчастные пленники и страшно боялись, что всеобщее возмущение уничтожит бесследно и их. Но волнение улеглось. Султанша Шедшер-Эддур была провозглашена регентшей, эмир Эйбек – наместником, и договор Туранши с Людовиком был подтвержден и даже несколько облегчен, так как Людовик должен был немедленно уплатить только половину выкупа, а остальные деньги – по прибытии в Сирию.

XIV. Смута в Дамиетте

Весть обо всем этом смутила всех в Дамиетте, так что жители хотели даже покинуть город, но жена Людовика IX, Маргарита, оставшаяся там, богатыми подарками и увещеваниями уговорила всех терпеливо дождаться возвращения короля.

В начале мая крестоносцы покинули Дамиетту. Многие рыцари покинули несчастные египетские берега и отплыли на родину, но сам король еще оставался здесь некоторое время, чтобы выкупить из плена заложников, своего брата Альфонса Пуатье и остальных пилигримов.

С большим трудом собрал Людовик требуемые 400.000 червонцев и вместе с братом и крестоносцами, страшно измученные, исстрадавшиеся физически и нравственно, отплыли в Аккон, где, несмотря на страшные неудачи, им был оказан самый радушный прием.

XV. Волнение во Франции

Что было теперь делать? Войска не было, оставшиеся рыцари тоже стремились домой; ждать новой помощи с Запада было невозможно. Во Франции, к тому же, весь народ был охвачен вполне понятным волнением. Неудачи крестоносцев поразили всех, и теперь боялись, что вечная недоброжелательница Франции, Англия, вот-вот поднимется на нее, пользуясь расстройством французской армии. Мать Людовика, королева Бланка, неотступно умоляла сына вернуться скорее домой, чтобы устроить государственные дела. Собранный в Акконе военный совет отвергал всякую новую попытку воевать с мусульманами, и только один король Людовик твердо и упорно настаивал на этом. Прежде всего, ему хотелось окончить расплату с мусульманами и освободить из плена многих христиан. На просьбы Людовика за них египтяне не отвечали, и тогда пришлось обратиться к угрозам. Случай представился вот какой.

Сирийские мусульмане, негодуя на египтян за убийство султана Туранши, предложили христианам составить союз и пойти войной на Египет. А там произошел тоже переворот. Шедшер-Эддур была удалена и на ее место возведен принц Муза, внук султана Алькамила.

Угроза Людовика и князя Юзуфа Галебского устрашила египтян, так что они даже второй половины выкупа за пленных не потребовали, а прямо отпустили их на свободу.

XVI. Проповедь во Франции

Рыцари и графы уезжали из Святой Земли, но Людовик все еще рассчитывал на новые войны с мусульманами. Для исполнения этой цели ему нужна была помощь Запада, и он обратился прежде всего к своим подданным.

Знатные, богатые вельможи наотрез отказались от нового похода, но зато поднялся простой народ, весь охваченный фанатизмом. Снова пошли бродить среди народа проповедники, которые говорили, что гордостью, тщеславием, богатством рыцари, графы навлекли на себя гнев Божий и оттого и не могли завоевать у мусульман Святой Земли. «Теперь же, – говорили они, – Бог дарует силу беднейшим людям, чтобы возвеличить их перед глазами всего света». Огромные толпы собирались воедино вокруг подобных проповедников; общее число всех доходило до 100.000. Эти люди чувствовали свою силу, с которой невозможно было справиться так легко. Но как скоро главный предводитель проповедник их был убит, вся толпа тотчас же бесследно рассеялась.

Так Франция и не дала Людовику нужной помощи, короли Кастилии и Англии – тоже. Мешал делу крестовой проповеди и папа Иннокентий IV, который сначала вел непримиримую борьбу с Фридрихом, как вы помните, а после смерти последнего – с его сыном Конрадом IV. И в силу своей вражды он натравливал крестоносцев именно на Германию, требуя распространять господство Церкви не на Востоке, а здесь. Понятно, что Людовику нельзя было ждать помощи и от папы.

Но все же он не падал духом и ждал, что ему удастся достигнуть своей цели – сбросить иго мусульман с Святой Земли. Но чем дальше, тем положение христиан становилось все хуже и хуже. Египтяне заключили мир с сирийцами и благодаря этому составили могущественную силу, которая беспрестанно угрожала христианам. Пребывание Людовика, таким образом, было более чем бесплодно, даже опасно для сирийских христиан, так как присутствие короля только сильно возбуждало к восстанию против магометан. Поэтому они даже стали просить Людовика удалиться от них.

В то же время умерла королева Бланка. Франция терпела ужасные невзгоды от междоусобных войн, и весной 1254 года Людовик отплыл домой с детьми и женой. Народ встретил его с восторгом, хотя поход кончился полной неудачей. Народ уважал короля и видел в нем истинного рыцаря; он, действительно, был отважен, как рыцарь, непреклонен перед неудачами, самоотвержен, щедр ко всем окружающим и крайне умерен в своей жизни. Это все создало Людовику наименование «Святого».

* * *

1

Иллюстрации см. в отсканированном оригинале pdf.


Источник: Крестовые походы : историческая хроника / А. А. Федоров-Давыдов. - Москва : АСТ, 2008. - 383 с. : ил.; 22 см.; ISBN 978-5-17-049210-7 (АСТ)

Комментарии для сайта Cackle