Седмица 16-я по Пятидесятнице

… И елицы аще прикасахуся Ему, спасахуся (Мк.6,56). Главное в спасительном домостроении во плоти – привести человеческое естество в единение с самим собою и со Спасителем и, истребив сечение, восстановить первобытное единство, подобно тому, как наилучший врач целительными врачеваниями вновь связывает тело, расторгнутое на многие части (5,360).

Помни сам себя, чтобы не забыться тебе, взирая на Бога. Ты дал клятву, помни о своем спасении. Увы! Обаятель обманывает тебя своими лживыми умствованиями, обманывает тебя неприязненный. Обратись скорее к Слову, чтобы не пасть глубже, обними крест и остановишь вред (5,17).

Кто намерен душу и тело по закону благочестия привести к Богу и воздать Ему непорочное и чистое служение, тот, соделав руководительницею жизни благочестивую веру, которую возглашают по всему Писанию уста святых, с доверчивою и послушною душою должен предаться течению добродетели, отрешив себя от уз жизни, всецело и единственно предать себя вере и жизни Божией, ясно зная, что в ком благочестивая вера и непорочная жизнь, тому присуща и сила Христова, а в ком Христова сила, от того бежит зло (20,264).

Человек так уязвлен, что никому невозможно исцелить его, кроме единого Господа (30,172).

В какой мере предается каждый телесному и душевному подвигу со всяким услаждением добрыми делами, в такой же мере приобретает он причастие Святого Духа к духовному возрастанию ума, по благодати и туне получая спасение, а по вере, любви и подвигу свободного произволения входя в преспеяние и меру, чтобы как по благодати, так и по правде стать наследником Вечной Жизни и не всецело Божиею силою и благодатию, без собственного человеческого содействия и старания, возрастая в преуспеяние, и не всецело собственною силою и крепостью, без содействия и помощи Духа, имея возможность прийти в совершенную волю Божию и в меру чистоты (24,321)…

Как невозможно видеть глазами без света, или работать без рук, или ходить без ног, или слышать без уха, или говорить без языка, так невозможно человеку спастись и войти в Царство Небесное без Господа Иисуса (27,452).

Спасение человеческое служит для Бога предметом такой заботливости, что Он ради одного кающегося грешника подвергает радости небо и землю (37,307).

Так глубоко мы были погружены во зле, что не могли уже очиститься, но имели нужду в возрождении, ведь это подлинно новое бытие. Как под сгнивший дом никто не подставляет подпор и не приколачивает ничего к старому зданию, но, разрушив его до основания, снова воздвигает и возобновляет, так поступил и Господь: не подправил нас, но переустроил заново (42,872).

Спасение есть избавление от всех зол и вечное обретение в Боге всех благ, дарующее вместо смерти – жизнь, вместо тьмы – свет, вместо рабства страстям и постыднейшим деяниям – совершенную свободу всем… соединившимся со Христом Спасителем, всем, которые приобретают тогда всякую радость, всякое веселие и всякое радование (56,77).

Спасение наше не иначе состояться может, если не изменится ум наш и не соделается иным действием силы Божией так, чтобы стал он умом обоженным, то есть бесстрастным и святым. Обоженным бывает тот ум, который внутри себя имеет Бога; впрочем, чтобы стал таковым ум сам от себя, это невозможно. Только тот ум, который соединяется с Богом посредством веры и познает Его чрез делание заповедей, только такой наивернейше сподобляется видеть Его и созерцательно, ибо через посредство веры, какую имеет во Христа, вселяется Христос внутрь его и делает его обоженным. Сохраняется же ум обоженным чрез то, если всегда поучается в том, что есть Христово, и непрестанно внимает закону Его, ибо поскольку внимает кто закону Христову, постольку соблюдает заповеди Его; как опять, кто имеет ум обоженным, тот по тому самому всегда поучается в том, что Христово, непрестанно внимает закону Его и творит заповеди (57,37).

… Добре пророчествова Исайя о вас, лицемерех, якоже есть писано: сии людие устнами Мя чтут, сердце же их далече отстоит от Мене (Мк. 7,6). Когда почитатели Бога проводят лучшую жизнь, когда прославляют Его словами и делами, – тогда Он возвеличивается. Конечно, это не значит, что при этом возрастает Его собственное величие. Но через почитающих Его и через Его великие и разнообразные дела в творении и промышлении Его величие Его открывается неверующим в Него (36,740).

Надлежит знать то, что все обращают внимание не на то, что говорим, а на то, что делаем, и поэтому произносят приговор, и если не явно, то в сердце решают полновластно. Посему надобно иметь нам и жизнь, соответствующую слову, и правила, не быть побежденными в делах (47,98).

Не словами… надлежит очаровывать слушателей, но деятельностью руководить зрителей (49,278).

Многие, как на позорище, в собственной жизни лицедействуют, иное нося в сердце, а иное выставляя напоказ людям… (4,6).

Не смешон ли был для тебя ворон… если бы он, окрасившись чем-нибудь белым, стал представлять из себя лебедя?.. А если человек, низкий по нравам, величается благородством, уважать ли мне его? (12,212)…

Лицемерие есть не что иное, как поучение во лжи и изобретатель лжи, с которою сплетается достойная казни клятва (54,102).

Не должно последовать человеческим преданиям до отрицания Божиих заповедей (3,320).

Законы Божественные… яснее солнца, направлены ко благу тех, для кого установлены, руководят их к добродетели и истине, а не к вещам ложным, как то: богатству и власти… научают не тому, чтобы благоденствовать здесь и наслаждаться благами настоящей жизни, но чтобы приобрести блага будущие (36,308).

Законы человеческие не все содержат в себе правду, закон же Божий блистает истиною (36,821).

Закон Божий дан на помощь в борьбе с невидимыми врагами. Живет в нем тот, кто проводит жизнь сообразно с его велениями. (36,905).

Убивает душу свою, кто уклоняется от заповедей Господних; неизглаголанную же радость наследует всякий, кто в действительности их соблюдает (22,201).

В число предателей включаются и христиане, которые не исполняют заповедей, пренебрегая ими, ведут себя высокомерно и следуют своим лукавым хотениям (46,50).

Заповеди Божий должно предпочитать и детям, и природе, и всему имуществу, и самой душе своей (32,847)…

Умоляю, будем всегда оставаться под руководством Пастыря. А останемся мы, когда будем слушать гласа Его, когда будем послушны Ему, когда не будем следовать за чужим (39,391).

Всякий преступающий заповеди Божий есть противник Богу, воюющий против Него (57,41).

Кто не творит заповедей Христовых, пусть не думает, что не отрицает тем Христа Нет. В каждом преступлении заповеди Христовой он отрицается от Христа… (57,266).

Те, которые не хранят заповедей Божиих, сами своею волею лишают себя благодати, так как дело сие и было, и есть, и будет возможно… во всех тех, кои затворят заповеди Господни (58,59).

Где со тщанием исполняются заповеди Божий, там бывает и явление Спасителя нашего Иисуса Христа. После сего явления Спасителя приходит и совершенная любовь. Ибо если не будет явления Христа в нас, то мы не можем ни веровать в Него, ни любить Его как должно (58,112).

Грехи легкие уподобляются какой-то скверне, а грехи глубоко укоренившиеся, по причине расположения согрешающих ко злу, подобны (нечистой) крови (2,153).

Соделание греха отчуждает от Господа и сродняет с диаволом (3,333).

Человек сотворен по образу и по подобию Божию, а грех, увлекая душу в страстные пожелания, исказил красоту образа (5,56)…

Грех умолчанный есть гнойный вред в душе (5,163).

Грех есть тяжесть, влекущая душу на дно адово (5,253).

Грех не есть существенное свойство нашей природы, но уклонение от нее. Подобно тому как и болезнь, и уродство не от начала в нашей жизни, но составляют противоестественное явление, так и деятельность, направленную ко злу, должно признавать как бы каким искажением врожденного нам добра… (21,467)…

Человек, попав под власть темной ночи – диавола и пребывая в ночи и во тьме, страшно дующим ветром греха приводится в колебание, у него в смятении вся природа: душа, помыслы его и ум, в сотрясении все телесные члены (30,16).

Грех, вошедши в душу, стал ее членом, он прилепился даже и к телесному человеку, и в сердце струится множество нечистых помыслов (30,127).

Вошедший в нас грех производит всякую злую похоть. Тяжким давлением почитай греховные узы и невозвратное погружение в волнах греха до самой смерти (23,101).

поскольку грех гнусен, то скрывается; поскольку он яд, то таится; а если бы он не был так мерзок, то не искал бы скрытности, и если бы не был так ядовит, не желал бы остаться в тайне (25,100).

Чрез обольщение похоти входит в душу заблуждение и смущает ее, отчего забывает она грехи свои и непременно увлекается в новые пороки, а, таким образом, по забвению дел своих, подвергается страданиям и скорби. Вторгается смерть и простирает над нею покров тьмы, чтобы душа не могла ничего видеть; коварно облекает ее сим покровом тьмы и потом во мраке предлагает ей грех, чтобы душа привязывалась к нему и утратила от того величественную красоту свою. Вливает в нее горькое уныние и тем гонит от нее покой и чистоту. А как скоро приведена душа в смятение, грешит, сама того не примечая. Ибо в этой тьме заблуждения кружится она, как оцепеневшая, и в этом оцепенении теряет стезю добродетели. По собственной вине покрывшись облаком неправды, душа блуждает во грехах, не зная того, что делает, не примечает окружающей ее тьмы и не разумеет дел своих. Но как скоро коснется ее луч всеоживляющей благодати, душа приходит в ужас, припоминает ею сделанное и возвращается с опасной стези и от злых дел своих. Тогда видит душа неправды свои, познает гнусность покрывающих ее нечистот, в страхе и трепете бежит из тьмы и притекает к милосердной матери – покаянию. Дивится душа самой себе, ужасается дел своих, потому что обманутая лукавым, делала все лукавое; с великою скорбию воздыхает она, жалобно сетует, проливает потоки слез и умоляет, чтобы можно было ей добрыми делами возвратиться в прежнее свое состояние. Спешит туда, откуда пришла, и прибегает к покаянию в сильном желании возвратить себе прежнюю красоту, которая утрачена и которую погубила она своими непотребствами и делами порочными. Чувствует она, как велики язвы ее, и размышляет об учиненных ею беззакониях, и отсюда рождаются воздыхания, мучения и горькие страдания. Льются слезы из очей об утраченной красоте, многочисленны гнойные струпы ее, и поскольку видит она великую гнилость свою, то бежит от нее и ищет защиты всещедрой благодати (25,163).

Никто, однажды омывшись от скверны, да не возвращается к ней снова. Один Христос, одна вера, один Крест, одна смерть, одна благодать, одно страдание, одно и Воскресение. Предавшийся за тебя на заклание не должен предаваться снова и в другой раз платить за тебя искупительную цену. Ты искуплен, не оставайся усердно рабом; ты омыт от греховных скверн, не оскверняйся… (24,28).

Вера есть щит, покрывающий тех, которые веруют не испытывая… (42,211)…

. Не только преуспевающий в целомудрии или другой добродетели, но и являющий веру имеет нужду в мужестве, чтобы отгонять помыслы невоздержания; так и верующий нуждается в мощной душе, чтобы отражать мысли неверия (40,575).

Имей только щит веры, и ты угасишь им стрелы диавола (42,212)…

То, что составляет величайшее лекарство для душ наших, должно совершиться при помощи веры (42,624).

Вера не принимает умозаключений не потому, что они безрассудны, но потому, что она превосходит всякое размышление (43,445)…

Вера пребывает с имеющими ее; она не обманывает обладающего ею, не изменяет приобретшему ее, не похищается ворами, недоступна для грабителей… ее охраняет Бог, ради нее доставляющий всем все с готовностью (43,899).

Вера есть несокрушимая крепость души, никакими благосклонными беспокойствами не колеблемая (54,299).

Вера требует единого, чистого и простого образа мыслей, далека от всякого ухищрения и изыскания способов (52,125).

Кто молится с верою, тот никогда не пользуется способами самосохранения и не прибегает к ним (52,127).

Вера, доводящая до несомненности в уповании, никогда не достигается людьми некрещеными или у которых ум растлен для истины (52,139).

Несомненность веры в людях, высоких душою, открывается по мере того, как нравы их внимательны к житию по заповедям Господним (52,140).

Вера и добрые дела суть две вещи, которые неразрывно связаны между собою. Вера бывает для добрых дел, но добрые дела справляются не для веры, а посредством веры. Без веры никто не может делать истинно добрых дел и угодить Богу, потому что ради веры приходит благодать Господа нашего Иисуса Христа в того, кто уверовал в Него. По мере веры, какую кто являет, подается и благодать: у кого великая вера, тому подается и благодать великая, у кого мала вера, мала и благодать. Но и то надлежит помнить, что вера одна, будь она истинная и православная вера, не принесет никакой пользы тому, кто так верует без добрых дел. Явлением веры служит сила, исходящая от веры; силы же явлением служит ревностное делание заповедей Божиих и богоугодных дел. Ибо живодействование происходит от силы, какою обладая, может кто делать что-либо. Итак, поскольку невозможно угодить Богу без веры (благоугождается же Бог добрыми делами по вере), то явно, что вера дает силу творить добрые дела и богоугодные по воле Божией. Вера же разумеется не та только, чтоб веровать во Христа и во все словеса Его, но паче та, чтоб дерзать о Христе и в сердце носить удостоверение, что силою Христовою можем и от зла освободиться, и всякую добродетель совершить (57,170)…

Верующий во Христа ничем другим не может доказать сию веру, кроме исполнения того, что заповедано Им, и удаления от того, что Им воспрещено (57,262).

Вера открывает нам то, что истинно, и от искренней веры рождается любовь, потому что тот, кто истинно верит в Бога, никогда не согласится удалиться от любви (42,629)…

Вера возвышает нашу душу, не допускает ее угнетаться никакими из настоящих бедствий, но облегчает труды надеждою будущего.

Один языческий царь, призвав епископа, потребовал от него отречения от веры… Епископ ответил: «Представь себе, государь, что твой слуга попал в руки врагов твоих и ни при каких обстоятельствах не захотел изменить тебе; враги сняли с него одежды и, надругавшись над ним, выгнали. Скажи, государь, когда раб этот вернется к тебе, не вознаградишь ли ты его честью и славою?» «Конечно, так», – ответил царь. Тогда епископ сказал: «Царь, ты можешь снять эту земную одежду – лишить меня жизни, но Господь мой облечет меня в новую – вечную». Царь задумался, потом отпустил епископа (108,268).

Священное Писание – это пища для души, это ее украшение, это ее ограждение… не слушать же Писания для души – голод и пагуба (38,25).

Как добрая кормилица, Писание признает людей собственными своими чадами, лепечет иногда с ними и подобно им употребляет некоторые именования, хотя не прегрешает в ведении совершенного… к разумению бесплотного возводя людей, которые не могут приступить к сему непосредственно (17,185).

Божественное Писание о том, чему хотело научить нас, нечто даже и тем, которые не имеют острого ума, так ясно и очевидно изрекло, что не только никакою тенью сокровенного смысла не помрачено или не прикрыто, но и не имеет никакой нужды в пособии толкования, выражает свои понятия и мысли в собственном, буквальном значении слов. А некоторые места так прикровенны и как бы затемнены таинственностью, что в исследовании и уразумении их представляется для нас неизмеримое поле упражнения и заботы. Это так Бог устроил по многим причинам: во-первых, для того чтобы Божественные тайны, не имея никакого прикровения духовного разумения, не открывались всем людям, то есть как верным, так и неверным с одинаковым знанием и пониманием – через это между нерадивыми и рачительными не было бы такого различия касательно добродетели и благоразумия; потом для того, чтобы и между самыми верующими, когда простирается пред ними неизмеримое поле разумения, обличалось нерадение беспечных и открывалась ревность и тщательность усердных. Потому Божественное Писание хорошо сравнивается с тучным плодоносным полем, которое рождает и приносит много таких плодов, которые полезны для пищи людей без сварения на огне; некоторые, если наперед от варения и умягчения на огне не потеряют жесткость своей терпкости, признаются негодными для употребления людей или вредными, а некоторые признаются удобными для употребления в том и другом виде, так что и невареные они при своей терпкости не противны или не вредны, однако ж, сваренные на огне, становятся более полезными. Многие растения также вырастают в пищу только неразумных скотов и животных, или зверей и птиц, а в пищу людям не полезны, которые, оставаясь в своей суровости без всякого уварения на огне, доставляют животным жизненную сытость. Подобное усматриваем и в этом плодоносном саду духовного Писания, в котором некоторые места сияют ясным, очевидным и буквальным значением так, что не имеют нужды в высшем истолковании, только простым буквальным смыслом достаточно питают слушающих…. А некоторые изречения, если не будут отончены аллегорическим изъяснением и умягчены испытанием духовного огня, то без причинения расстройства никак не послужат спасительною пищею для внутреннего человека, и от приятия их последует больше вред, нежели какая-либо польза, каковы следующие: «Да будут чресла ваша препоясана и светильницы горяще» (Лк. 12,35); «… Да продаст ризу свою и купит нож» (Лк. 22,36); «Кто не берет креста своего и следует за Мною, тот недостоин Меня"(Мф. 10,38). Некоторые весьма строгие монахи, имеющие ревность Божию, но не по разуму, понимая это просто, сделали себе деревянные кресты и, нося их постоянно на плечах, всем видящим доставили не назидание, а смех. А некоторые изречения удобно и необходимо прилагаются к тому и другому пониманию, то есть как историческому, так и иносказательному, так что то и другое изъяснение доставляет жизненные соки душе, каковы следующие: «Если кто ударит тебя в правую щеку твою, то обрати к нему и другую» (Мф. 5,39); «Когда будут гнать вас в одном городе, бегите в другой"(Мф. 10,23); «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, и следуй за Мной» (Мф. 19,21). Произращает оно и сено скотам, каковою пищею наполнены все поля Священного Писания, а именно: содержит простое и чистое повествование истории, от которого все более простые и менее способные к совершенному и чистому разумению, по состоянию и мере своей, делаются здоровее и сильнее только к работе и труду деятельной жизни (50,306).

Всякое благоразумие необходимо нам при рассмотрении сокровища Божественного Писания. Если же мы будем просто поверхностно и невнимательно слушать сказанное в них, то не только произойдут несообразности, но и окажется много противоречий (32,571).

Бог не объявил нам дня нашей смерти, не открыл, сегодня ли, завтра ли или через целый год, или через несколько лет Он придет, чтобы по неизвестности ожидаемого мы постоянно соблюдали себя добродетельными (43,39).

Блажен, кто бодрствует в молитвах, чтении и делах добрых: он просветится и не уснет в смерть (22,529).

Каждый час надобно нам быть готовыми, чтобы, позванными внезапно, не оказаться нам не готовыми (24,365)…

Должно бодрствовать, всюду наблюдать за врагом, чтобы, если употребит какую бесстыдную хитрость, отразить его прежде, нежели коснется души (30,336).

Внимательный и бдительный не только не терпит никакого вреда от людей, но отклоняет и небесный гнев (34,492).

Если будем бдительны, то враги не только не повредят нам, но и принесут величайшую пользу, делая нас во всем тщательными, только бы скорбь, ими нам причиняемая, вела нас не к ругательствам и обидам, а к молитве (35,788).

Зодчий, хотя и опытен, хотя и искусен, все же строит со страхом и трепетом, боясь упасть со здания. И ты уверовал, совершил много доброго, взошел на высоту: держи себя крепко, стой со страхом и смотри бодро, чтобы не упасть оттуда (42,288).

Нужно трезвиться и бодрствовать и быть готовыми ко всему, чтобы и в счастии быть нам сдержанными, и в скорбях не унывать, а сохранять великое благоразумие (35,13).

Внемли себе и помни, что это, в настоящем сладостное, будет иметь горький конец; это ныне, от удовольствия происходящее в нашем теле щекотание, породит ядовитого червя, который будет бесконечно мучить нас в геенне, и что это разжжение плоти будет матерью вечного огня… (3,41).

Блажен, кто от всего отрешившись, внимает себе и дни свои проводит в слезах (25,200).

Никто да не обольщает сам себя: должно нам предстать судищу Христову (Рим. 14,10), где вся нага и объявлена пред онима Его (Евр. 4, 13) (23,238).

Когда Христос придет с неба, тотчас неугасимый огонь потечет отовсюду пред лицем Христовым и покроет все. Потоп, бывший при Ное, служил образом сего неугасимого огня (24,142).

Мир сей преходит, близок другой, – непреходящий, в котором обнаружатся тайны, разгнутся страшные книги, воссядет Страшный Судия, разлучит добрых и злых: добрым во владение даст Царство, злых ввергнет в тьму кромешную (25,272).

Вот приблизился Небесный Жених, пусть каждый обратит взор на самого себя и в напутие себе приготовит добрые дела, чтобы Господь милостиво принял его, когда плоть его просияет непорочностью, чистотою и истинною верою (25,476).

Праведный Судия потребует отчета у нас, глас трубы возгремит в день пришествия Единородного. Возгремит труба, восстанет и содрогнется вся тварь, солнце сокроет лучи свои, луна перестанет светить. Остановятся звезды в течении своем, как лист с дерева, спадет все небесное украшение, боголепное золото во всех украшениях утратит свою цену. Города и величественные здания останутся во прахе. Добрые наследуют Царство и насладятся блаженством в раю. Злые же наследуют геенну, приимут муки, как заслужили того, из пламени будут взывать: «Праведен Суд Твой, Господи Царю!» Итак, возлюбленные, как мудрые, будем вразумлять друг друга. Кто сокрушается о грехах своих, тот пусть спасает душу свою милостынями (25,490).

Тягостен и страшен день явления Твоего, Спаситель наш. В сей день, по гласу Твоему, восстанут мертвые из гробов своих, сокрушатся двери шеола, пробудятся почившие во прахе (25,521).

Каждому по мере веры даются от Бога дарования на пользу (3,365).

Поскольку дарования Духа различны, и как один не может принять всех дарований, так и все приемлют не одно и то же дарование, то надобно каждому целомудренно и с благодарением пребывать в данном ему даровании, и всем быть согласными между собою в любви Христовой, подобно членам тела. А потому низший по дарованиям, в сравнении с превосходящим его, не должен отчаиваться, а высший – презирать меньшего. Ибо разделившиеся между собой и восстающие друг на друга достойны погибели (3,368).

Кто какой бы то ни было дар Божий бережет только для собственного наслаждения, а не делает другим благодеяния, тот осуждается как скрывший талант (5,206).

Беду навлечет на себя тот, кто, получив от Бога телесную силу, для общей пользы не употребит ее в дело (5,387)…

Дарованиям Духа Святого сподоблена бывает душа верная только после долговременного борения, после опытов великого терпения и великодушия, после искушений и испытаний, когда свободное произволение испытано будет великими скорбями (30,74).

Кто имеет какое-либо духовное дарование и состраждет неимеющим, тот состраданием сохраняет сей дар (51,8).

Дарования Божий приходят сами собой, если найдут место чистым и нескверным (31,48)…

Дары различны и не всем дается одна благодать Святого Духа, но к какой кто сделает себя своим усердием или старанием способным и достойным (50,82).

Если сподобился ты дарования, не высокомудрствуй, ибо не имеешь у себя ни одного совершенства, егоже неси приял от Бога (1Кор. 4, 7); и если не будешь ходить по Его заповедям и воле, отнимет Он у тебя собственность Свою и отдаст это лучшему; и тогда будешь походить на человека, у которого отнимают перо, только что омоченное в чернила (22,182).

Хотя мы имеем благодать различных дарований, однако все они даются для служения Церкви (28,50).

Господь, дары Свои соизмеряя с силами приемлющего, дает Себя и видеть, по мере сил нашего ока, и слышать, по мере сил нашего слуха (духовного), и славословить, по мере сил наших уст, дает Он и мудрость, по мере сил нашего языка (26,400)…

Разделение дарований зависит не от воли получающего, но от воли Дающего (32,327).

Господь безотлагательно награждает нас великими дарованиями, только бы мы показали в себе искреннюю веру и никогда не колебались в помыслах, но имели дух постоянно твердый (35,407).

Не считай ничего своим. Обладаешь ли словом и даром учительства? Не думай, что ты через это имеешь что-нибудь больше других. Потому в особенности ты и должен смиряться, что удостоился больших даров (40,277).

Некоторые по непостижимому Божию Промыслу получили духовные дарования прежде трудов, другие в самих трудах, иные после трудов, а некоторые уже при смерти. Достойно испытания, кто из них смиреннее (54,191).

Некоторые больше всего ублажают чудотворения и другие видимые духовные дарования, не зная, что есть много превосходнейших дарований, которые сокровенны и потому безопасны от падения (54,192).

Получившие духовный дар от Бога долг имеют неоскудно передавать его прежде другим – детям своим духовным, потом друзьям, знаемым, а далее и сторонним: богаты они или бедны, слово ли премудрости кто получил или слово разума, или дарование исцелений, или предстательство о душах, или помогательную (силу), или рассуждение управительное. И всякий из тех, которые учат или делают что-либо для других, пусть ведает, что никто из них не из-за похвал и воздаяний трудится, но скоро будет истяжен, и осужден, и наказан за все, что пропустил сделать (57,95).

Иногда не получали дарований и люди, проводившие хорошую и чистую жизнь, для того чтобы они не споткнулись, чтобы не возгордились, чтобы не стали слишком превозноситься (43,34).

Не хвались много, о человек, богатством (даров), которые ты без труда получил, но знай, что Раздаятель даров, предвидев великое твое повреждение, немощь и погибель твою, восхотел хотя как-то спасти тебя превосходными оными дарами, незаслуженными тобою (54,181).