Источник

Cемь слов о стране Гадаринской
(Лук. VIII. 26–39)

Вижу ту страну Гадаринскую, куда приплыл Господь с учениками Своими после бури на Галилейском озере... Страна – малообитаемая. Горы, камень, песок. Со стороны Тивериады и Магдалы она представляется в легкой дымке – таинственной и суровой страной, даже под голубым небом, в ясное солнечное утро.

Господь вышел на берег. Его встретил гадаринский бесноватый, известный окрестным жителям; не одевавшийся в одежду, живший в гробах – маленьких пещерках в скалах. Мучительно внутренне терзаемый, он был недалеко от берега, вероятно, привлеченный к озеру неожиданно наступившей тишиной.

Как только светлый облик Господа коснулся его зрения, он вскричал. Безвольное орудие некоей внутренней силы, в нем жившей, он не мог жить с людьми. И люди не могли его принудить к жизни по человеческим законам. Он мучился непрестанно от самоубийственного духа, и был бессилен избавиться от него. Эти душевные мучения, повсюду наблюдаемые в мире, ужаснее всех физических страданий.

Увидев образ Господа, бесноватый кричит, но не убегает. Не убегает потому, что светлая сила неудержимо влечет его к себе. Кричит, потому что злая сила мучает его и понуждает бежать, но уже бессильна обратить его в бегство. Она уже связана одним видимым присутствием Господа Иисуса. И – бесноватый кричит: «Что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? Умоляю Тебя, не мучь меня» (Мк.5, 7). Демон себя скрывает и кричит от имени человека – будто сам человек не хочет видеть Иисуса; бес хочет представить, будто Иисус мучает человека. Бес пытается спасти себя, и окончательно погубить страдающую человеческую душу, отторгнув ее от единственного ее спасения.

Для человека неглубокого, неопытного или неверующего слышен на гадаринском берегу голос одного только человека; хотя даже для этого человека должно быть странным, что бессознательный бесноватый, никогда не видавший Господа и никем не наученный из людей, вдруг, с первого взгляда, узнает силу Всевышнего Бога в Человеке. Этого еще никто из людей не знал, но это уже знают бесы. Для их темного, но духовного мира уже ясно, что Господь не только человек. Но это не благодатная просвещенность истиной; это лишь опытное восприятие огня Божественного, жгущего темное естество. Языком несчастного человека бесноватого злой невидимый дух кричит, предчувствуя свое поражение и уже испытывая от близости Иисусовой огненное страдание.

Да, так должны кричать злые духи в присутствии Солнца Правды, Господа Иисуса Христа, опаляющего их... Но ведь так кричат и люди, изгоняющие Господа из своих домов, из своих государств, из своего сердца.

Одно присутствие Господа уже мучает нераскаянных. Тьма убивается светом... Вор не любит Солнца. Вот вся глубина психологии всякого неверия, всякой антирелигиозности. Высший Божественный свет связывает, кладет пределы своеволию, жжет нечистоту, огнем несжигающим, неугасимым... И, если сердце полно нечистоты, гордости и беззаконий, если воля устремлена ко тьме, то душа боится прикоснуться к Евангельской Истине, прячется от Христа. А если придется ей вдруг встретиться с Христом, она, мучимая Светом, режущим ее больные глаза, и опаляемая в своей греховности, кричит: «Что Тебе до меня, Иисус?»... «Не мучь меня!»... «Я не монах!»... «Я живу в миру и должен подчиняться миру»... «Я ношу плоть и должен следовать ее законам»... «Отойди от меня с Твоими заповедями полной правды, совершенной чистоты, истинной любви. Отойди от меня, Иисус... не мучь меня Своим Светом!»

Разве не так кричит мир? Да, так мы, люди, кричим. Или выражаем этот крик в безмолвном чувстве.

Зло одно и то же, в бесах и в людях. В бесах оно иногда открытее, прямее, при всем лукавстве бесов. Но непреложен закон духа: Божественный евангельский свет не всем освещает жизненную дорогу; не всех он утешающе согревает в холодном мире. Блаженный для праведных и смиренных душ, Огонь Любви Божьей есть мучительное пламя – нераскаянных.

Допуская в мире бесноватых и делая явным тайное действие темных сил, Господь предупреждает нас и учит.

Учит познаванию нашего противника. И учит познаванию нашего Спасителя. Мы часто своего Спасителя не знаем только потому, что не знаем своего противника. Не верим, что есть в мире смертельно страшное зло, от которого спастись можно силою Одного только Спасителя; зло, от которого надо всем нам спасаться.

Евангелие дано не только для небесного утешения! Оно нам дано и для испуга пред нашей человеческой греховностью. Погруженные в леность и косность, мы, люди, должны испугаться, пораниться злом. Только почувствовав реальную боль от зла и невыгоду его для себя, мы способны сердечно устремиться к добру, потянуться к добру, как к якорю своего спасения. И познать Спасителя как Источник и Солнце Добра.

Церковь на земле тоже не дана людям для одного только утешения их скорбящей души прекрасными гармониями образов и звуков, ведущих к небу. Храмы стоят на земле, и для того, чтобы имел человек место, где бы он, глубже всего, мог вздрогнуть над вечностью, вострепетать над своей душой. Вздрогнуть пред Богом, увидев, хотя бы на мгновение, ту страшную вечность, к которой всякий человек на земле так непостижимо близок.

Мы живем и мы приходим в свой храм для того, чтобы, узрев Свет Христов, потянуться к нему всею душою своей и вскричать Господу – не бесовские слова: «Что Тебе до меня, Иисус?», но человеческие слова: «Ты для меня пришел, Иисус!» Не бесовские слова: «Умоляю Тебя, не мучь меня», но благословенные слова: «Господи, очисти меня; как бы ни было больно мне, как бы ни мучилась моя сластолюбивая и грехолюбивая душа, – очисти, пережги меня Твоим спасительным и очистительным огнем!»


Источник: Апокалипсис мелкого греха / Архиепископ Иоанн (Шаховской). - Москва : Изд. Сретенский монастырь, 2011. - 224 с. (Духовное наследие Русского зарубежья).

Комментарии для сайта Cackle