Ревность по Боге сильна чудеса творить. Поучение в день св. пророка Илии

Сегодня мы совершаем, слушатели, славную память одного из самых великих и замечательнейших пророков древности, жизнь которого одинаково занимательна как для простецов веры, которые чуть не за некоего бога почитают пророка Илию, так и для людей образованных: Да, вот перед нами целое царство израильское, и в целом царстве ни одного жертвенника истинному Богу. Повсюду самое постыдное служение идолам, всюду разврат, всюду нечестие. И, что всего горестнее, во главе нечестия стоит царский дом. Пророки истинного Бога все избиты. Скажите: как бы тут, кажется, посметь даже и подумать выступить кому-нибудь одному с обличением против целого царства? И, однако, такой человек нашелся. В странном некоем одеянии, подпоясанный ремнем, с накинутой поверх кожей (милотью) и с посохом в руке выступает он, этот странный человек, на дело, о выполнении которого другой кто и подумать бы не посмел, и вступает вдруг в борьбу с целым царством. Человек этот – Илия пророк. И что же видим? Царь и вельможи, жрецы языческие и народ, все приходит в смущение от грозных речей пророка Божия. По слову его самое небо заключилось на три с половиною года. Против Илии начинаются злоумышления и открытое преследование. Он уступает на время и скрывается. Но затем снова, точно грозный дух, является открыто: предстает царю и требует от него: «собери ко мне на гору Кармил всех израильтян и жрецов валовых», и народ, несмотря на неприязнь царя Ахаава к Илии, собран. Такова, замечу, сила действия людей самоотверженных на тех, с кем они лицом к лицу сталкиваются! – Здесь пред народом держит Илия речь и пред лицом самого царя предает смерти всех жрецов языческих. И потом снова то он скрывается от гнева царского, то, являясь из сокровенных убежищ, опять во всеуслышание обличает нечестие, и это с одинаковой настойчивостью и постоянством до самого того дня, когда живый взят на небо. Скажите, повторю, много ли подобных личностей может указать нам история?!

Здесь сам собою рождается вопрос: откуда в Илии взялось такое изумительное мужество? Откуда такая смелая отвага, – одному решиться на борьбу с целым царством? Пророк Божий сам дает нам ключ к решению этого вопроса. Он не один раз свидетельствовал о себе пред Господом так: ревнуя поревновах по Господе Боге Вседержителе, яко оставиша Тебе сыны Израилевы. Эта-то ревность по Боге, крепкая как смерть, и была для него той могучей силой, которая в течение целой его жизни не давала ему покоя, постоянно порывала его на дело проповеди народной и заставляла презирать все опасности в далеко неровной борьбе с народным нечестием.

Я, само собою, не без намерения остановился, сл., на указанной черте из жизни славного пророка. В наши дни так всеобщи жалобы на распущенность народных нравов. Поговорите вы с служителями алтаря, и непременно услышите жалобы, что «благочестие ныне видимо упадает в народе, к религии становятся все сословия холоднее» и т.д. Поговорите с людьми, облеченными гражданскою властью, и вы опять встречаетесь с жалобами, что «не стало и нет ныне ни порядку должного в управлении сельском, ни почтительности в народе к властям, ни исправности в отбывании разного рода повинностей, а повсюду напротив воровство, страшное пьянство» и т.п. От родителей несутся жалобы на детей, от наставников на питомцев. И простой народ, в свою очередь, тоже громко заявляет, что ныне «порядку добиться нельзя, да и искать не знаешь где». Словом, кто ныне не жалуется, и нельзя сказать, чтобы жалобы эти были совершенно напрасными! Действительно, знамения нашего времени далеко не из добрых и мало утешительны. Но спросим себя: что же, принимаются ли нами какие меры против такого всеобщого и повсеместного растления народной нравственности, и если принимаются, то насколько успешно, и от чего большею частью безуспешно? Не краснея за себя, ответить на все сии вопросы, мы думаем, едва ли кто решится. Ибо от чего эта наша безуспешность? Не от недостатка ли в нас истинной ревности к общему благу? Не от того ли, что хотя мы и беремся иногда за труд – послужить обществу; но усердия и постоянства в мероприятиях у нас большею частью не хватает, попытался человек побороться с тем или иным недугом общественным, а потом не прошло, смотришь, и месяца, он уж и махнул на все рукой: «нет, говорит, одному тут ничего не поделать, вот если бы»... – и пошел строить планы! Это, разумеется, гораздо легче, чем дело делать. А с другой стороны кто из нас и ревностно относится к подобным вещам, всегда ли однако и сии не достигают своей цели по вине тех, на кого действовать стараются? Ей, не потому ли главным образом, что в основании нашей ревности о благе других лежит очень часто не то начало, на котором зиждется все доброе в мире? Не от того ли труды наши на этот раз остаются бесплодными, что в основании нашей деятельности лежит большею частью не любовь к Богу и ближним, не ревность о славе имени Божия, как бы следовало тому быть и как это было, например, в пророке Илии, а свои особые цели: желание выслужиться, отличиться, дать ход своим заветным и любимым мнениям, мечтам и т.д. Одним словом, у пророка Илии источником его подвигов на пользу общую была любовь к Богу, а у нас источник большею частью иной – самолюбие. Там источник был неисчерпаемый, а у нас самый мелкий. Оттого, други мои, и такая разница в трудах наших в пользу общую! – Имеяй уши слышати да слышит! Аминь.