Борьба Лидии с мидийским царством

Едва исчезло царство ассирийское, Мидийцы уже пришли во враждебное соприкосновение к Лидии. Алиятт лидийский, победитель Киммериев, нашёл достойного соперника в Киаксаре, освободившем Азию от кочевых Скифов.

Трудно узнавать имена восточные в их эллинском искажении. Киаксарес едва ли не составное слово из слова кай, сохранившегося в сказаниях персидских (Кай-кавус, Кай-кобадь и пр.) и означающий, вероятно, царское достоинство, в языке простонародном и имени ассар, которое можно угадать в имени Ассуэр, данном Еврейскими писателями позднейшему царю персидской династии¹⁴⁷.

Поводом к войне было, вероятно, властолюбие, предлогом – покровительство, оказанное Лидией беглым Скифам, из вражды к Мидии или из дружбы к Скифам, врагам Киммерийцев. Решительное сражение было прервано полным затмением солнца; мир, заключённый посредничеством Сиеннезиса, царя киликийского и Лабинета вавилонского, утверждён был браком дочери аллиятовой и сына кияксарова.

Вероятно, Киликия боялась усиления Лидийцев, а Вавилон увеличения Мидии. Переговоры, посредничество царей и брак царских детей показывают, как стары и как исстари бесполезны политические хитрости, за которыми и теперь ещё гонится дипломатия европейская.

Война Лидии против Мидийцев, первая между древней Азией и государством, принадлежащим уже отчасти новой европейской жизни, очень важна во всех отношениях. Переговоры доказывают уже беспрестанные и расчётливые сношения народов друг с другом; затмение солнца, прервавшее битву и предсказанное Фалесом милетским, даёт истории твёрдую опору хронологическую и верное свидетельство о высоком состоянии науки астрономической; наконец, самое столкновение Лидии и Иранцев на берегах Галиса пополняет наши знания об эпохе северно-ассирийского царства.

Любопытно сравнение между Фалесом, предсказывающим затмение, и гениальным Геродотом, рассказывающим в полном собрании Эллады такой вздор о ходе солнца¹⁴⁸, что трудно придумать нелепейшую нелепость. Явны и великая ограниченность знаний в Элладе, и нетуземность астрономии.

Огромное расстояние разделяло границы Лидии не только от семистенной столицы Деиока, Экбатаны, но и от берегов Тигра и павшей Ниневии. Между тем, история не содержит ни полслова о завоевании всей этой пространной области Киаксаром. Сличение этого происшествия с покорением Палестины и Финикии Персами после падения Вавилона, и имя Сирийцев (Левко-Сириев или Бело-Сирийцев), под котором известны были Эллинам жители за-галисской стороны, даёт полное право утверждать, что Ниневия до самого своего падения была владычицей всей области от берегов Тигра до берегов Галиса, и оценить всю силу ассирийской державы.

Области вообще считали себя не свободными членами государства, но как будто собственностью столицы; иногда они составляли союз, признающий первенство одной главы, охраняющей их. В обоих случаях они были равнодушны к переменам политическим и готовы были признать над собою власть завоевателя, овладевшего столицей, и всякого нового народа, присвоившего себе права главы в союзе. Так Персия получает как бы в наследство всю страну, признававшую власть Мидии, и всю южную Сирию после Вавилона; так Дарий считает себя вправе давать законы даже дальним колониям покорённой Финикии; так Мидийцы являются законными владетелями всех стран между Тигром и Галисом, потому только, что они принадлежали побеждённой Ниневии.

Преемник Алиатта, Крез, продолжал начатое предками. Его оружию покорились все Эллины в Малой Азии, все остатки древних туземцев, и в их числе жители богатой Фригии; наконец, все остатки восточно-иранских колоний, как-то Халибсы (Хвалисы), азиатские Фракийцы и прочие, за исключением храбрых Ликийцев. Его богатства были несчетны, как от плодородия и рудников самой области, так и от всемирной торговли приморских городов, им покорённых; его конница, вооружённая длинными копьями, считалась первой в Азии; его союзниками были непобедимый Лакедемон и древний Египет, обещавшие ему войска свои против царей Востока; его столица (Сардес) была столицей роскоши, художества и просвещения эллинского: в неё стекались Фалес, Виас, Питтак, Солон и другие. Всё обещало блистательную судьбу Лидии; но её внешняя и вещественная сила была ничтожна в сравнении с внутренней и духовной силой Ирана.