О вочеловечении
1. Неразумен тот, кто Царю – присносущему Божию Слову не воздает равно Божеской чести с пренебесным Отцем; неразумен и тот, кто Царю-Слову, на земле явившемуся в образе человеческом, не воздает равно Божеской чести с небесным Словом, но отделяет или Слово от великого Отца, или от Слова человеческий образ и нашу дебелость. Отчего слово было Бог, но стало нашим человеком, чтобы, соединившись с земными, соединить с нами Бога. Оно обоюду – единый Бог; потолику человек, поколику меня делает из человека богом. Будь милостив ко мне, язвленный за меня Всевышний!
Только могу сказать тебе. Спросишь еще у меня об уме, о неизреченном единении? Но рассуждая о Боге, смертные, любите меру в слове! Если убедил я тебя, – хорошо! А если продолжаешь чернить бумагу многими тысячами стихов; то вот в немногих стихах начертаю сии письмена, на твоих скрижалях, моим писалом, на котором нет ничего черного.
Против Аполлинария.
2. Знаем, что высочайший Ум все человеческое естество сложил из трех составных частей: из души, ума и дебелого тела. И сперва создал Он целого Адама, кроме греха. А когда человек не стал Богом, сам Бог, в честь мою, соделался совершенным человеком, чтобы посредством воспринятого воссоздав дарованное, уничтожит осуждение всецелого греха, и чрез Умершего умертвить умертвившего. Бог от начала прост; потом сопряжен с человечеством, а потом пригвожден богоубийственными руками; – таково тебе учение о Боге, вступившем в единение с нами! Божие Слово, равно как и Отец, от начала было Бог, Творец всяческих, превысший времени, и страданий, и тела. Когда же человек поражен древом познания, и зависть напала на все наше естество, как удобоуловимое и подвергшееся осуждению; тогда, чтобы низложить превозношение зависти и воссоздать поврежденный образ, Божие Слово рождается для нас; ибо зачинается в чистой Деве, и происходит на свет Бог, всецелый Бог и человек, спасающий всецелого меня, Сын, и умосозерцаемый и видимый.
По твоему мнению, я человекопоклонник, потому что чту всецелое, таинственное соединившееся со мною, Слово, единого Богочеловека Спасителя. А ты (кстати обращу против тебя твое же острословие), ты – поклонник плоти, потому что вводишь человека, не имеющего ума. Или согласись в этом, любезный, или снизойди ко мне, если только желаешь быть справедливым судиею в слове!
Если худшее в человеке (потому что плоть гораздо хуже созданного по образу Божию) для тебя есть от Бога бог; то я признаю сим лучшее; потому что ум ближе к Богу. Сверх того, у тебя подвергается опасности одна половина человека; потому что не воспринятое Словом и не спасается. Что ты говоришь, премудрый защитник Слова, вооружающийся на рассекающих Божество? И ты сам не рассекаешь ли сложенное Богом? Одну из составных частей моих даешь Ему, а другую нет; сводишь в единение с Ним плоть, а отсекаешь ум, как будто боишься того, чтоб не составился целый человек. Рассуждаешь: как одному вместить в себе двух совершенных? Ужели же есть опасность, что проторгнется мех? Какое неразумие! Одна душа вмещает в себе и ум и слово.
Опять спрашиваешь: почему так необходим и важен для тебя ум там, где сам Бог? – Но если в Нем плоть без ума; то я обманут. Кожа моя; но чья же душа? Что значит рождение Бога от Девы? Как сошлись воедино естества между собою далекие? – Это тайна; но как представляется мне, малым умом измеряющему превысшее ума, очистительный Дух снисшел на Деву, а Слово Само Себе создало в ней человека, всецелый замен целого умершего человека. Поскольку же Бог несоединим с плотию, а душа и ум суть нечто посредствующее, потому что сожительствуют плоти, и потому что – образ Божий: то Божие естество, соединяясь с сродным Себе, чрез сие сродное вступило в общение и с дебелостью плоти. Таким образом и Обожившее и Обоженное – единый Бог. Посему, что же претерпело то и другое? Как я рассуждаю, Одно вступило в общение с дебелым, а другое, как дебелое, приобщилось моих немощей, кроме немощи греха.
Спрашиваю: кому пролита кровь Божия? Если лукавому, то увы! Христова кровь отдана виновнику зол. А если Богу; то для чего сие было нужно, когда овладел нами другой, выкуп же всегда дается владеющему? Конечно, несомненно то, что Христос Сам Себя приносит Богу, чтобы Ему Самому исхитить нас у обладавшего нами, и чтобы взамен падшего принят был помазанный, потому что Помазующий неуловим. Так рассуждаем о сем. Но уважаем и образы. Я сказал свою мысль. Покланяйся Троице!