О МОЛИТВЕ ЧЕЛОВЕКА, УЕДИНИВШЕГОСЯ В КЛЕТИ СЕРДЦА СВОЕГО, ПОУЧАЯСЬ И МОЛЯСЬ ТАЙНО

Среди Вас есть многие, которые не знают, в чем состоит внутреннее дело богомысленного человека, а также не понимают, что такое богомыслие, и которые ничего не знают о творимой умом молитве, но думают, что только теми молитвами подобает молиться, которые написаны в книгах церковных. Что же касается тайной беседы с Богом в сердце и происходящей отсюда пользы, они об этом отнюдь не знают и никогда не вкушали духовной сладости сего. Как слепорожденный только слышит о солнечном сиянии, что же такое сияние, не знает, так и те только слышат о богомысленном поучении и молитве, понимать же не понимают. Они по невежеству своему лишаются многих духовных благ и отстают от добродетельного преуспеяния, которое приводит к совершенному богоугождению. Посему, ради наставления простых, предлагается здесь кое-что для внутреннего обучения и для богомысленной молитвы, чтобы желающий с Божьей помощью начал хоть немного наставляться.

Духовное обучение внутреннего человека начинается с таких Христовых слов: «Егда молишися, вниди в клеть твою и, затворив дверь твою, помолися Отцу твоему втайне» (Мф.6 6).

Человек бывает двоякий: внешний и внутренний, плотский и духовный. Внешний есть видимый, плотский, внутренний же – невидимый, духовный, или, согласно слову апостола Петра, «потаенный сердца человек в неистлении кроткого и молчаливого духа» (1Пет.3:4). И святой Павел объясняет двойство человеческое, говоря: «Аще внешний наш человек и тлеет, но внутренний обновляется» (2Кор.4 16). Здесь апостол ясно говорит о внешнем и внутреннем человеке. Таким образом, внешний человек устрояется из многих членов, внутренний же приходит в совершенство умом, вниманием к себе, страхом Господним и благодатию Божией. Дела внешнего человека бывают видимы, а внутреннего – невидимы, согласно Псаломнику: «Приступит человек, и сердце глубоко» (Пс.63:7). Также и апостол говорит: «Кто весть от человек, яже суть в человеце, точию дух человека, живущий в нем?» (1Кор.2:11). Один только Испытующий сердца и утробы ведает все тайны внутреннего человека.

Обучение тоже бывает двоякое – внешнее и внутреннее: внешнее в книгах, внутреннее в богомышлении; внешнее в любви к мудрости, внутреннее в любви к Богу; внешнее в витийствованиях, внутреннее в молитвах; внешнее в остроумии, внутреннее в теплоте духа; внешнее в художествах, внутреннее в помышлениях; внешний «разум кичит» (1Кор.8:1), внутренний же смиряется; внешний любопытствует, желая знать все, внутренний же себе внимает и ничего иного не желает, как только знать Бога, с Давидом говоря Ему: «Тебе рече сердце мое: Господа взыщу, взыска Тебе лице мое, лица Твоего, Господи, взыщу» (Пс.26:8). И еще: «Имже образом желает елень на источники водныя: сице желает душа моя к Тебе, Боже» (Пс.41:2).

Молитва также бывает двоякая – внешняя и внутренняя: явно творимая и тайно; соборная и бываемая наедине; должная и произвольная. Должная, творимая явно по уставу церковному, соборная молитва имеет свои времена: полунощницу, утреню, часы, литургию, вечерню и повечерие, на каковые моления люди и призываются звоном, ибо они их, как подобающую Царю Небесному дань, должны воздавать на всякий день. Творимая же втайне произвольная молитва бывает и безвременно, когда кто захочет, без всякого зова, только по движению самого духа. Первая, то есть церковная, молитва имеет положенное число псалмов, тропарей, канонов и прочих пений и действий иерейских, другая же (тайная, произвольная), как безвременная, неопределенна и числом молитв, ибо каждый молится, сколько хочет, – иногда кратко, иногда же долго. Первая произносится вслух устами и голосом, вторая же – только умом. Первая произносится стоя, вторая же не только стоя или ходя, но и на одре почивая, словом, всегда, когда бы ни случилось возвести ум свой к Богу. Первая, соборная, творится в храме Господнем, в церкви или по случаю в каком либо доме, где соберется несколько людей, вторая же, уединенная, совершается в затворенной клети, согласно слову Господа: «Егда молишися, вниди в клеть твою и, затворив дверь, помолися Отцу твоему втайне» (Мф.6:6). Опять и клеть бывает двоякая – внешняя и внутренняя, вещественная и духовная: вещественная из дерева или камня, духовная же есть сердце или ум, или (по словам святого Феофилакта) мысль тайная. Это одно и то же. (Толк. на Матфея, глава 6). Посему вещественная клеть всегда на одном месте стоит, духовная же всюду с человеком носится: где бы человек ни был, всегда ведь с ним его сердце, в котором он может умом своим, собрав мысли свои, затвориться и молиться Богу втайне, будет ли он среди людей или беседует со многими. Внутренняя молитва (если случится кому, находясь среди людей, подвигнуться к ней духом) не требует ни уст, ни книги, не употребляет движения языка, ни гортанного гласа (хотя это и наедине происходит), но только возведения к Богу ума и самоуглубления, что возможно делать и на всяком месте.

Вещественная клеть безмолвствующего в ней человека затворяет одного, внутренняя же, духовная, вмещает в себе и Бога, и все небесное царство, согласно евангельским словам самого Христа: «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк.27:21). Сие в словах Макария Египетского изъясняется так: сердце – сосуд малый, но в нем бывают вмещаемы все веши; там Бог, там ангелы, там жизнь и царство, там небесные грады, там сокровище благодати. Во внутренней, сердечной клети человеку подобает затворяться чаще, чем между стенами, и, собравши там все помышления свои, представлять ум свой Богу, молиться Ему втайне со всей теплотою духа и живою верою, вместе же с этим поучаться и в богомыслии, чтобы возможно было ему возрасти в мужа совершенна.

Прежде всего да будет известно, что христианину (особенно же лицу духовному по долгу звания своего) подобает всячески и всегда заботиться о том, чтобы соединиться с Богом Создателем, Любителем, Благодетелем и высшим добром своим, Которым и для Которого он и создан, ибо для души, созданной Богом, должно быть центром, то есть конечной целью, не что иное, как только сам Бог, от Которого она и жизнь, и природу свою получила и для Которого ей нужно жить вечно. Ведь все видимое на земле, любезное и желательное: богатство, слава, жена, дети, одним словом, все красивое, сладкое и любезное мира сего не свойственно душе, но только телу, и, будучи временным, оно скоро пройдет, как тень, – душе же, как вечной по природе, можно вечно успокоиться только в одном вечном Боге, как в высшем благе своем, прекраснейшем всех красот, сладостей и люблений, сладчайшем и любезнейшем, и как в естественном своем месте, откуда она произошла и куда она должна снова возвратиться: ибо как плоть, происходя от земли, в землю возвращается, так и душа, произойдя от Бога, к Богу возвращается и у Него пребывает. На то она и создана Богом, чтобы в Боге пребывать во веки. Посему в сей временной жизни нужно прилежно искать соединения с Богом, чтобы сподобиться быть с Ним и в Нем и в будущей жизни вечно.

Соединиться же с Ним каждый может не иначе, как только крайней сердечной любовью. Ибо и евангельская грешная жена потому получила у Него великую грехопростительную милость и крепкое единение с Ним, «яко возлюби много» (Лк.7:17). Он любит любящих Его, прилепляется ко прилепляющимся к Нему, предоставляет Себя ищущим Его и неоскудно подает сладость желающим насладиться любовью Его.

Для того, чтобы возмог человек возбудить в сердце своем такую божественную любовь, чтобы соединиться с Ним в неразлучном союзе любви, необходимо часто молиться, возводя ум свой к Богу. Ибо как часто подкладываемые в огонь дрова увеличивают пламень, так и молитва, творимая часто и с углублением ума в Боге, возбуждает в сердце божественную любовь, которая, воспламенившись, согреет всего внутреннего человека, просветит и научит его, явит ему все безвестное и тайное своей премудрости и соделает его как бы пламенно-огненным серафимом, всегда предстоящим Богу духом своим, взирающим на Него умом и почерпающим в этом духовную сладость.

Здесь не будет неуместным вспомнить некоторые неудобовразумительные апостольские изречения о творимой духом и умом молитве и тем положить начало рассуждению.

В послании к Ефесянам св. ап. Павел советует молиться духом: «Всякою (сказал он) молитвою и молением молящеся на всяко время духом» (Еф.6:18). Тот же апостол в послании к Коринфянам говорит: «Дух мой молится, а ум мой без плода есть» (1Кор.14:14).

Как же это бывает, что человек молится духом, а ум его остается бесплоден?

Слово «дух» в Cвятом Писании разумеется в человеке различно. Иногда оно полагается вместо дыхания, иногда вместо самой души, иногда вместо какого-либо желания и намерения, как доброго, так и злого, а также вместо какой-либо добродетели или недобродетели, как-то: дух смирения, дух любви, дух милосердия, и противоположное им: дух гордыни, дух ненависти, дух сребролюбия и прочее. Иногда же слово «дух» полагается вместо какого-либо дарования Святого Духа, как, например, дух премудрости, дух разума, дух прозорливства и прочее, а иногда и вместо самого ума, как пишется у того же; апостола: «Обновляйтеся, – говорит он, – духом ума вашего» (Еф.4:23).

Когда апостол советует ефесянам молиться духом, то здесь вместо духа он полагает сам ум, который должен молящийся человек устремить к Богу. Когда же, пиша коринфянам, он говорит о духе молящемся и об уме, пребывающем бесплодным, то в данном месте он полагает дух вместо голоса и дыхания человеческого, как бы говоря к ним: какая вам польза, коринфяне, если вы молитесь только голосом вашего дыхания, а ум ваш не внемлет молитве, но мечтает о чем-то ином? Какая польза говорить языком много, а умом не внимать тому, что говорится, если бы даже и тьмы слов языком произнес ты, о человек! Какая польза от того, если бы всей гортанью, на сколько позволит дыхание твое, воспоешь, а ум твой не предстоит Богу и не видит Его, но уклоняется помышлениями в иное место? Такая молитва не принесет тебе никакой пользы, не будет услышана Богом и останется бесплодной. Хорошо рассудил и св. Киприан, говоря: «Как ты хочешь быть услышанным Богом, когда и сам себя не слышишь? Хочешь, чтобы Бог помнил о тебе, когда ты молишься, а сам о себе не помнишь?» Апостол дает коринфянам, а вместе и всем нам, себя в пример, говоря: «Помолюся духом, помолюся же и умом; воспою духом, воспою же и умом» (1Кор.14:15). Когда, говорит он этим, я молюсь языком и голосом, происходящим от моего дыхания, то должен молиться и умом.

От искусных в богомыслии я узнал относительно творимой умом от сердца молитвы, что теплее и полезнее бывает та, которая кратко, но часто делается, чем продолжительная. Впрочем, и продолжительная молитва бывает очень полезна, но только для совершенных, а не для новоначинающих. В продолжительной молитве ум у непривыкшего к ней человека не может долго предстоять пред Богом, но обычно, побежденный немощью непостоянства, увлекается внешним, и теплота духа поэтому вскоре остывает у него. Такая молитва есть уже не молитва, но одно смущение ума, вследствие уклонения мыслей туда и сюда, что бывает как в церковных соборных пениях, так и в читаемых долго келейных правилах. Краткая же, но частая молитва более устойчива, ибо ум, углубившийся в Бога на короткое время, может совершать ее с большей теплотой. Посему и Господь говорит: «Молящеся не лишше глаголите» (Мф.6:7), ибо не по многоглаголанию будете услышаны. И Иоанн Лествичник поучает: «Не пытайся многословить, чтобы не рассеялся ум в поисках за словами. Одно только слово мытаря умилостивило Бога и одно же верующее слово спасло разбойника. Крайнее многословие в молитве рассеивает ум в мечтаниях, тогда как единословие помогает собрать ум».

Но кто-либо скажет: почему апостол в послании к Солунянам говорит так: «Непрестанно молитеся» (1Сол.5:17)?

Обычно в Писании часто творимое дело называется всегда творимым, например: «В первую скинию выну вхождаху священницы, службы совершающе», то есть во все установленные на то часы, а не непрестанно, днем и ночью, часто, а не безвыходно (Евр.9 6). Если же священники и были безвыходно в церкви, оберегая сшедший с неба огонь, подкладывая в него топливо, чтобы он не погас, однако делали сие не все вместе, но переменяясь чредами, как пишется и о святом Захарии: «Бысть же служащу ему в чину чреды своея пред Богом» (Лк.1:8). Подобно этому нужно думать и о молитве, которую апостол повелевает творить непрестанно, ибо невозможно человеку пребывать в молитве так, чтобы не прерывать ее и днем, и ночью. Ведь потребно время и на иные дела, на необходимые заботы по управлению домом своим, как то: время работы, время беседы, время питания и питья, время покоя и сна. Как же можно непрестанно молиться иначе, как только часто молиться? А часто творимая молитва вменяется как бы за непрестанно творимую молитву. Итак, пусть твоя частая, но краткая молитва не умножается лишними словами, как об этом учат и святые отцы. Св. Феофилакт в толковании на Евангелие Матфея написал так: «Не подобает удлинять молитвы, а лучше мало, но часто молиться» (гл. VI). У Златоуста же в беседах на Апостольские послания Павла пишется так: «Кто лишнее говорит в молитве, тот не молится, но празднословит» (Златоуст, к Еф.6, беседа 24). Кроме того, Феофилакт говорит в толковании на то же вышеуказанное евангельское место так: «Лишнее глаголание есть празднословие». Хорошо сказал апостол: «Хощу пять словес умом моим глаголати, нежели тьмы словес языком» (1Кор.14:19), то есть лучше мне сотворить краткую молитву к Богу, но со вниманием, нежели произносить бесчисленные слова без внимания и только напрасно наполнять воздух своими словами и голосом. Кроме того, вышесказанные апостольские слова: «Непрестанно молитеся» (1Сол.5:17) нужно толковать в смысле молитвы творимой умом, ибо ум может быть всегда направлен к Богу и может молиться Ему непрестанно.

Итак, начни теперь, о душа, понемногу браться за намеченное тебе обучение, начни во имя Господа, согласно увещанию апостола, говорящего так: «Вся, еже аще творите словом или делом, или умом, вся во имя Господа Иисуса Христа творите» (Кол.3:17), т.е. творите все, как бы говорит он, с добрым намерением и не столько из-за своей корысти, хотя бы и духовной, сколько для славы Божией, чтобы во всех ваших словах, делах и помышлениях прославлялось имя Господа Иисуса Христа, Спасителя нашего.

Прежде всего изъясни себе кратким толкованием, что такое молитва?

Молитва есть обращение ума и мыслей к Богу; молиться – значит, предстоять умом своим Богу, неуклонно мыслью зреть на Него и беседовать с Ним в благоговейном страхе и уповании.

Итак, собери все мысли твои и, отложив все внешние житейские попечения, устреми ум твой к Богу на Него.