Слово о судьбах Божиих

Слово о судьбах Божиих, яко небо и земля мимо идет, а словеса Моя не имутъ прейти

Бысть царь неки, славен и богат зело, кипяше богатством многим. Едина ему печаль бяше детей не бысть у него. И о том всегда моляся Богу с супругою своею, дабы им поведал плод чрева. И услыша милосерды Бог молитву их, пода им плод – дщерь родися. И сотвори царь пир велий о рожестве ея, и созва вси людие, иже во области его. И призва волхвы и звездоблюстители, и рече им «Зрите и узнавайте деву сию, что и какова будет». – Они же царю: «Господине, не смеем глаголати». – Царь рече «Глаголите без боязни». – Они же глаголя «Девица сия будет благочестива и премудра, и всякого разума исполнена, токмо едино зло будет сия дева во своем возрасте обещещена, биена будет бичом по нагому телу». – Царь же, сие слышав, бысть в великой печали. И отидоша.

И растя же девица, и цветуще лепотою своею вельми прекрасно, и разумом и премудростию всех превзыде, и научися грамоте и всякой премудрости. И бысть девица в возрасте, отец же ея устрои столп мраморен и позлати златом, и украси в нем всяким узорочием столы и седалища и подножия, все златом и камением украси. И введе ту девицу, и пристави к ней служити благозрачныя девы. Она же живяще, веселящеся.

И единою нача вопрошати девиц «Что ради отецъ мой тако ми устрои?» – Едина же дева тайно ей сказа все по ряду, како о ней про разум прорековали. Она же о том нача вельми сетовати и тужити, понеже зелен виноград не сладок, а млад ум не крепок. Лучши бы возложити на Бога, нежели свое умышляти, понеже великим и славным людем паче греха бесчестие. Сие же умысли девица во уме своем «Лучше мне умрети, нежели обесчещеной быти» – а не помысли судьбы Божия бездна.

И повеле царевна под столп бочку полну зелия¹¹⁹⁶ подкатити и свешу прилепити. И взорва столп к воздуху со всем зданием, и бысть все в прах.

Едину же деву, дщерь цареву, манием Божиим и несе по воздуху во иное царство и постави в царствующем граде среди людей на купилище¹¹⁹⁷. Людие же того города нача мнози сходитися и обступиша окрест. Дева же обзирашеся семо и овамо¹¹⁹⁸, стояще во всем царском своем платье.

И промчеся чудо сие до царя. Он же повеле девицу вести пред себя. И видя девицу украшену и благочинну взором и ступанием, удивися и нача вопрошати, коего царства и какого рода. Она же токмо очима зряше, а ничего глаголаше и по сем, языка их не знаяше.

Бысть же у того царя философ стар, жив много лет и не моги ходити ногама. И учини ему царь златы ковер, он же на нем почиваше. И повеле царь принести того философа и рече «Что сие, философе?». – Философ же рече «Царю, во веки живи! Видиши ли, сие дело от судеб Божиих. Повели девицу языку учити своему». – И быть тако.

И в мале времени научися девица языку и грамоте их, и нача царю поведати страну свою и отца своего, и вся по ряду. И от того времени царь девицу имея в великой чести, и причте ея ко своим дщерем.

Обычай же в том царстве таков полагати на царя на новое лето новый венец на главу цареву, сотворен от драгого бисера, и полагаше в нем три драгие камени на славу Пресвятей Троице. И как приходит новое лето, повеле царь девице делати той венец и вда же ей три камени честные и драгие.

Царевна же взем, отиде в сокровенную камару и нача делу прилежати, бе бо хитра зело. И постави три камени на оконце на златом блюде. И Божиими судьбами прилете вран, взем един камень и улете. Девица, сие увидев, нача сетовати и плакати, и поведа царю. Царь же нача деву вопрошати «Где еси дела камень?». – И кляся она, плакаше, что унесе птичищ.

Царь же возьярися на девицу «Окаянница, еще еси юна, а старым лжеши! Украла еси камень! Несть другого такового в царской ризнице!». – И повеле девицу обнажити и кнутом пытати. Девица же токмо слезами обливашеся и помянув свое первое согрешение, како хотяше судеб Божиих избыти.

Царь же недоумевашеся, что сотворити. И повеле принести старого философа на златом ковре. Принесену же ему бывшу¹¹⁹⁹, рече царь философу «Что учиню девице? Украде у меня драги камень». – Философ глаголя «Во веки живи! Аще сие дело от диявола – остави само скоро обличится и в тление разорится; аще ли от Бога, то ни ты, ни ин кто может разорити – остави само собою объявится. Ими же весть Бог, судьбами». – И послуша его царь, повеле девице пребывати в свободе.

И по сем прииде ин год, и паки царь повеле девице венец царски устрояти. И даде ей паки три камни, и повеле своей царице дело снабдевати. Девица же отъиде во свой терем, нача прилежати, а царица у нее седяше, и дщери царевы. И мановением Божиим прилете вран оконцем и принесе той камень, положи его на стол на златое блюдо, всем ту зрящим¹²⁰⁰, сам же излете вон. Царица же и дева и сущии с нею взем камень, дивишася и несе ко царю. И уведе царь, яко несть неправды в девице, и нача ее наиболе чтити.

Девица же вся царю о себе исповеда, чия дочи и за что пострада. И помысли царь отпустити девицу ко отцу ея. И учреди карету, оковав златом, и опоны окрест украси камением и чистым жемчугом. И посла со девицею посла своего, честна мужа, и иные вельможи, и жены, и отроковицы ко царю, ко отцу ея.

Посол же со девицею прииде во царство ея и посла ко царю посланника своего, чтобы царь повеле палату такову уготовати, еже бы карета прошла «А посла к тебе брат твой, царь наш, такия дары, яко несть у тебе таковых во всем царстве твоем».

И повеле царь устроити палату, и вниде сам и со царицею в палату, повеле послу быти с дарами. Посол же идяше и вси вельможи пред каретою откровенными главами, благочество вниде с каретою в палату. И поклонився царю по подобию царскому, и правя от царя своего послование все по ряду.

И рече царь: «Яви ми, после, дары, якоже ты похвалился еси, что у нас таковых несть во всем царствии нашем». – Посол же рече «Воистинну, царю, не солга». – И тако откры запану кареты златую, и выйде из кареты дщерь царева. И рече посол «О, царю, познавай честные дары, еже есть детище». – Царь же и царица позна свою дщерь, охапився¹²⁰¹, паде на выю ея, облобыза ея, плачеся от радости. И бысть радость велия во всем царстве, не токмо царь, но и всии людие прославиша Бога, творящего дивная чудеса, яко мертва бе и оживе, погибла бе и обретеся. Царь же одарив посла много, отпусти восвояси.

Богу нашему слава. Аминь.