№ 113. Докладная записка Г.Г. Карпова И.В. Сталину и В.М. Молотову о положении в руководстве Болгарской православной церкви523
г. Москва
16 мая 1947 г.
СЕКРЕТНО
Совет по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР докладывает, что по информации патриарха Московского Алексия и митрополита Ленинградского Григория, основанной на письмах духовенства из Софии, в Болгарской православной церкви сложилась крайне напряженная обстановка.
Как известно, принятые Московской патриархией меры к снятию с Болгарской православной церкви схизмы (запрещение общения с другими церквами), наложенной на нее Вселенским патриархом в 1872 году, послужили отправным моментом в установлении дружественных отношений между Русской и Болгарской православными церквами.
В последующем эти отношения постепенно укреплялись, чему в значительной степени способствовали приезд главы Болгарской православной церкви митрополита Софийского Стефана в Москву в 1945 году и поездка патриарха Алексия летом 1946 года в Болгарию.
Под влиянием Московской патриархии митрополит Стефан резко улучшил свои отношения с болгарским правительством Отечественного фронта. Он также декларировал, что Болгарская церковь всецело ориентируется на Московскую патриархию и будет поддерживать ее во всех принципиальных церковных вопросах, имеющих международное значение. В частности, во время пребывания патриарха Алексия в Болгарии была достигнута договоренность о том, что Болгарская церковь не будет одна, без согласования с Московской патриархией, принимать участие в так называемом «экуменическом движении», возглавляемом Англиканской церковью и скатившемся на реакционно-политические позиции.
Однако, судя по последним письмам из Болгарии, такая позиция митрополита Стефана вызвала протест со стороны отдельных членов Синода Болгарской православной церкви и породила активную борьбу вокруг вопроса о взаимоотношениях с Русской православной церковью.
Эта борьба особенно усилилась после того, как митрополит Стефан серьезно заболел в середине 1946 года.
Группа реакционно настроенных архиереев и, в первую очередь, митрополит Варненский Иосиф, митрополит Врачанский Паисий, митрополит Пловдивский Кирилл и другие принимают все меры, чтобы поставить своих приверженцев во главе административных должностей Синода и в церковной прессе.
Используя малейшие поводы, указанные лица распространяют измышления о том, что болгарское правительство вмешивается во внутренние дела церкви, что церковь гонима, что митрополит Стефан находится в плену у властей «по русскому образцу», и в то же время они ведут пропаганду в пользу сближения с Западом.
Так, например, один из представителей болгарского Синода архимандрит Мефодий в конфиденциальном письме на имя патриарха Алексия пишет, что дух западного христианства, особенно протестантства, все более и более охватывает Болгарскую православную церковь: официальное издание Синода «Церковный вестник» часто печатает статьи протестантских пасторов; представители православной церкви читают лекции в протестантских храмах; православные священники участвуют в молитвенных собраниях протестантов и выступают с воззваниями «о необходимости соединения церквей».
В марте 1947 года Синод Болгарской церкви получил письмо Вселенского Константинопольского патриарха Максимоса, в котором рекомендовалось принять решение и сделать соответствующие распоряжения об урегулировании канонического положения болгарских церковных общин в Стамбуле524. В том же письме делался запрос о позиции Болгарской церкви в отношении «экуменического движения», в частности, об ее участии во всемирном съезде, намечаемом на 1948 год, и подготовительных конференциях 1947 года. В этом письме рекомендуется Синоду Болгарской церкви принять участие в созываемых экуменических съездах и конференциях.
27 марта с.г. болгарский Синод без участия митрополита Стефана, который все еще продолжал болеть, принял положительное решение по обоим вопросам.
При составлении ответов на письмо Вселенского патриарха оппозиционная группа архиереев обсуждала также вопрос о желательности добиться через Вселенского патриарха, чтобы Болгарию посетила делегация членов Высшего совета «экуменического движения» и официально пригласила Болгарскую церковь участвовать в конференциях.
Связь Болгарской православной церкви с «экуменическим движением» существовала и ранее, причем митрополит Стефан являлся членом некоторых его руководящих комитетов, хотя какого-либо активного участия в них и не принимал.
В настоящее время Стефан отказался от открытой связи с экуменическими организациями, поддерживая ее неофициально через настоятеля одной из церквей в гор. Софии протопресвитера профессора Цанкова, который находится целиком под влиянием оппозиционной группы архиереев. Так, в марте с.г. Цанков от имени Синода сообщил в Женеву в адрес Высшего совета «экуменического движения», что Болгарская церковь ожидает обещанную ей крупную денежную помощь от Высшего совета «экуменического движения» на восстановление разрушенных во время войны церквей, на миссионерскую и издательскую деятельность и т.д. Получение этой помощи ожидается вскоре и связывается с приездом в Болгарию делегации «экуменического движения».
Митрополит Стефан, хотя и был болен, находился в курсе происходящих событий и решительно ничем не проявил себя, чтобы пресечь все развивающиеся антирусские тенденции и действия своих ближайших помощников.
Молчаливое согласие Стефана с действиями оппозиционной части архиереев может быть объяснено лишь тем, что он под влиянием международных политических событий525 начал колебаться и проявлять неустойчивость в провозглашенной им политике сотрудничества с Русской православной церковью.
Совет считает, что создавшаяся в Болгарской православной церкви обстановка, несомненно, связана с происками англо-американских реакционных кругов, усиливших в последнее время интерес к вопросам церкви и пытающихся всячески использовать церковные каналы в своих политических интересах.
Дальнейшее развитие раскольнической деятельности в Болгарской православной церкви, по мнению Совета, может иметь далеко идущие нежелательные последствия для позиций Московской патриархии не только в Болгарии, но и вообще на Балканах.
В связи с изложенным Совет по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР считал бы целесообразным проинформировать о положении в Болгарской православной церкви председателя Совета министров Болгарии товарища Димитрова с тем, чтобы болгарское правительство сделало необходимые выводы о поведении отдельных членов Синода Болгарской православной церкви и, в частности, митрополита Иосифа, а также, по возможности, поправило митрополита Стефана в занятой им позиции526.
Председатель Совета по делам
Русской православной церкви при Совете министров СССР
(Карпов)
ГА РФ. Ф. 6991. Oп. 1. Д. 149. Л. 275–278. Копия.
* * *
Примечания
В левом верхнем углу документа имеется помета, сделанная фиолетовыми чернилами: «Справка. Тов. Молотовым наложена следующая резолюция: “Согласен с предложением т. Карпова. Срочно проинформировать т. Димитрова. Молотов. 16.V.1947” (подпись неразборчива)». Разослано И.В. Сталину, В.М. Молотову, в дело.
После снятия схизмы в феврале 1945 г. положение болгарских православных общин в Стамбуле оставалось неурегулированным. Константинопольская патриархия предлагала предоставить общинам внутреннее церковное самоуправление «в рамках Священных канонов», притом, что оставляла за собой право рукополагать приходское духовенство. Руководство Болгарской православной церкви не спешило признавать данное право за Вселенским патриархом.
По-видимому, речь шла о стремительном нарастании враждебности в отношениях между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки. В феврале 1947 г. разразился дипломатический скандал, вызванный заявлением в Сенате заместителя госсекретаря Д. Ачесона о том, что «внешняя политика России является агрессивной и экспансионистской». Последовал обмен резкими нотами, сведения о котором попали в прессу. В марте 1947 г. американские агентства Ассошиэйтед Пресс и Юнайтед Пресс процитировали выступление Ачесона перед Комиссией по иностранным делам о том, что «существование правительств, находящихся под властью коммунистов в любой части мира, составляет угрозу для безопасности США». И хотя вскоре это заявление было дезавуировано американской стороной, в мире оно вызвало сильное потрясение (Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. 1945–1991. М., 1998. С. 33–34). В марте 1947 г. была провозглашена доктрина Трумэна, предусматривавшая оказание материальной помощи Греции и Турции и отправку туда американского военного и гражданского персонала для предотвращения «появления коммунизма» в этих районах.
17 мая 1947 г. Г.Г. Карпов сообщал А.Я. Вышинскому о том, что «товарищ Молотов, ознакомившись с письмом Совета, дал указание срочно проинформировать об этом товарища Димитрова». Карпов просил руководство внешнеполитического ведомства «дать распоряжение послу СССР в Софии» проинформировать Димитрова (ГА РФ. Ф. 6991. On. 1. Д. 132. Л. 83). 30 мая из ОБС МИД СССР в Совет по делам РПЦ сообщили: «...посланник СССР в Болгарии тов. Кирсанов передал информацию тов. Димитрову о положении в Болгарской православной церкви. Тов. Димитров сообщил тов. Кирсанову о том, что он уже дал задание своим людям изучить положение в Болгарской православной церкви и в ближайшее время будет иметь возможность более обстоятельно переговорить с тов. Кирсановым по этому вопросу. В частности, он обратил внимание на тот факт, что у Стефана, в двурушничестве которого он не сомневается, наиболее острые взаимоотношения до сих пор были именно с теми лицами, которые указаны в информации как наиболее рьяные сторонники западной ориентации» (Там же. Л. 98).