№ 200. Сопроводительное письмо Г.Г. Карпова В.А. Зорину с приложением перечня замечаний Совета по делам РПЦ по проекту закона о вероисповеданиях в Болгарии⁸⁶⁶

г. Москва

27 октября 1948 г.

СЕКРЕТНО

ЗАМЕСТИТЕЛЮ МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ

СОЮЗА ССР

товарищу ЗОРИНУ В.А.

На № 2868/б.с. от 5.Х–1948 г.

При этом препровождаются замечания Отдела Центрального управления церкви Совета по законопроекту Отдела вероисповеданий МИД Болгарии, подготовленному на рассмотрение и утверждение Великого Народного собрания.

Этот законопроект, провозглашая в первом пункте отделение церкви от государства, большинством последующих ставит церковь в подчинение государству, чем сводится на нет декларативная часть законопроекта. Принятие законопроекта в существующем виде не в интересах болгарского правительства и вызовет большое недовольство духовенства и верующих.

У авторов проекта, среди которых главная роль принадлежит, видимо, небезызвестному Д. Илиеву – директору Отдела вероисповеданий МИД Болгарии, сквозит большее старание Илиева об обеспечении ему возможности вмешательства во внутрицерковные дела, чем забота о создании нормальных взаимоотношений между церковью и государством.

В этом плане Советом представлена 28 сентября с.г. № 851/с⁸⁶⁷ докладная записка на имя министра иностранных дел СССР товарища Молотова В.М. и высказано мнение, что дальнейшее оставление Илиева во главе Отдела вероисповеданий чревато для болгарского правительства неожиданностями и неприятностями.

Представляемые замечания Совета было бы желательно довести до сведения посольства СССР в Болгарии для реализации их на месте по усмотрению посольства.

Приложение: по тексту.

Председатель Совета по делам

Русской православной церкви

при Совете министров СССР

(Карпов)

Замечания по законопроекту о вероисповеданиях Отдела вероисповеданий МИД Болгарии от сентября 1948 года

Окончательная редакция законопроекта о вероисповеданиях, поступившая из МИД СССР при письме за № 2868/б.с. от 5.Х. с.г., обращает на себя внимание обилием в этом законопроекте повторений, противоречий, неясных и неконкретных формулировок, излишних деталей и т.п.

Все это делает проект громоздким и затрудняет понимание его широкими массами населения страны.

Первым пунктом законопроекта провозглашается отделение церкви от государства, всем гражданам обеспечивается свобода совести и вероисповеданий, а также свобода совершения религиозных обрядов.

Второй пункт говорит о равенстве прав и обязанностей всех вероисповеданий.

Эти два основных принципиальных пункта в дальнейших частях законопроекта не всегда выдержаны.

Редакция третьего пункта слишком громоздка и затруднительна для понимания:

«Никто никем не может быть преследован или ограничен в своих гражданских и политических правах, а также не может быть освобожден от своих обязанностей, которые имеет, согласно законодательным и административным распоряжениям, в стране из-за своих религиозных или атеистических убеждений, или же ввиду его принадлежности или непринадлежности к какому-либо вероисповеданию. Это правило в одинаковой мере относится и к священнослужителям различных вероисповеданий».

Вместо этого пункта можно было бы взять формулировки соответствующих пунктов декрета СНК от 1918 года.

Пункт 5-й излишне детализирует пункт 4-й, которым разрешается организация религиозных общин. Кроме того, установление порядка узаконения этих общин «приказами МИД» противоречит пункту первому законопроекта.

Дело узаконения существования общин может быть ограничено регистрацией в местных государственник органах. Отказ в регистрации делает неправомочным существование той или иной общины.

В пункте 7-м в первой части записано: «Связи вероисповеданий с заграницей могут носить только религиозный характер», а дальше, второй частью этого пункта, запрещается поддерживать связь «вне пределов страны без разрешения МИД».

Значит, и чисто религиозные связи осуществляются только с разрешения МИД. Вряд ли нужно это писать в законе.

В 7-м пункте можно было бы оставить только первую часть, т.к. из нее очевидно, что всякая иная нерелигиозная связь с иностранными церковными организациями исключается и подпадает под действие закона об охране Республики.

Пунктом 8-м запрещается существование на территории Болгарии представительств других церквей. Остается неясным, как будет обстоять дело с представительством, например, Русской церкви, которая имеет свои приходы в Болгарии. То же самое относится к представительству Болгарской церкви в СССР, где имеется храм-подворье Болгарской церкви.

Если пунктом 8 предусматриваются только католические ордена и конгрегации, то об этом прямо и нужно сказать.

А лучше этим пунктом допустить представительства других церквей, но каждый раз с разрешения МИД.

Пункт 9 средактирован неясно. МИД может разрешить получить подарки от церковных организаций за границей, но при том условии, что они (т.е. вероисповедания) сохранят полностью свою свободу и независимость.

Непонятно, зачем МИД берет на себя дачу разрешений на подарки. Ведь если вероисповедание примет подарок от заграничной церкви с разрешения МИД и благодаря подарку утратит свою свободу и независимость (по-видимому, имеется в виду подкуп), то по смыслу закона отвечать за это будет в первую очередь тот, кто дал разрешение, т.е. МИД. Да и неудобно в законе брать под подозрение вероисповедания, что их могут подкупить и они за подарки потеряют свою свободу и независимость.

Пункт 12, говорящий о форме одежды для священнослужителей и порядке ее ношения, может быть с успехом выпущен из законопроекта как вопрос внутренний для вероисповеданий.

Пункт 13 о «поминании верховной власти и ее органов вероисповеданиями при различных религиозных службах, обрядах и торжествах» следовало бы из законопроекта изъять, так как непонятно, почему верующие люди не могут молиться за власть. Неужели для этого нужно разрешение МИД?

Пункт 15. Сомнительно, чтобы нужно было давать право на создание обществ и организаций с религиозно-нравственной целью, хотя бы и с разрешения МИД.

Воспользовавшись этим пунктом, католические, экуменические церковные организации, финансируемые извне, могут наводнить своими изданиями страну и под видом религиозно-нравственных целей могут вести антиправительственную работу.

Пункт 20. Весь пункт находится в явном противоречии с пунктами 1 и 2 об отделении церкви от государства.

В этом пункте говорится о том, что священнослужители утверждаются Министерством. Значит, вероисповедания не свободны в выборе священнослужителей.

Далее в пункте говорится, что религиозный представитель оказывает МИДу содействие в надзоре и контроле над его вероисповеданием. Это явное вмешательство во внутрицерковную жизнь и использование священнослужителей в политических целях, так как имеется в виду надзор и контроль над верующими со стороны священнослужителей. Это то, что было установлено в России Петром Первым, обязавшим священников сообщать сведения, полученные от населения на исповеди.

Пункт 22. Непонятно, почему от лиц, работающих в центральных органах церкви, требуется особая клятва перед министром, а от остальных – перед местными органами власти. Ведь если такой клятвы и не будет, то совершивший преступление все равно будет отвечать перед законом. Гарантией против незаконных действий является закон о вероисповеданиях, в котором предусматривается что могут и чего не могут делать священнослужители.

Пункт 23 и примечание к нему являются неправильными. Нельзя узаконить одну школу для каждого вероисповедания. Некоторым из них не нужно ни одной, а некоторым нужно больше. Этот вопрос регулируется в порядке текущей работы Министерства, но указывать «по одной школе» и принципиально, и практически неверно.

Что касается вопроса, с какой подготовкой принимать в школы, пусть эго решает само вероисповедание.

Пункт 24 является совершенно ненужным. Вопрос о слиянии духовных семинарий должен получить разрешение в порядке повседневной работы Министерства и лишь при наличии затруднений в разрешении вопроса следует обращаться в правительство.

Пункт 26 противоречит пунктам об отделении церкви от государства: по этому пункту учебные заведения вероисповеданий подчинены полностью Министерству и в своем правовом положении ничем не отличаются от учебных заведений самого Министерства, если таковые имеются в его ведении.

Пункты 34 и 35 противоречат отделению церкви от государства. Утверждение бюджета вероисповеданий, контроль за его выполнением – это дело самих вероисповеданий.

Законом можно предусмотреть, что вероисповедания представляют свои бюджеты в МИД для сведения.

Пункт 37 представляет вмешательство в внутренние дела церкви. Эпитимии – это чисто внутрицерковное наказание, предусматриваемое канонами, и отменять или изменять их не следует светскому органу, так как это дело самой церкви.

Пункты 39, 40 и 41 удобнее изъять из законопроекта и включить в Уголовный кодекс Республики.

Весь законопроект производит впечатление мало продуманного и слабо разработанного документа. Принимать его в существующем виде не следует. Это будет невыгодно для правительства, так как вызовет обоснованные протесты со стороны вероисповеданий.

Член Совета (УТКИН)

20 октября 1948 г.

ГА РФ. Ф. 6991. Oп. 1. Д. 419. Л. 95–99. Копия.