Пророк веры¹

Книга пророка Аввакума, научному исследованию которой посвящена представленная на Ваш ученый суд моя книга, очень скудна биографическими и историческими данными, но богата психологическими переживаниями. Установление, выяснение её исторической перспективы было делом для меня весьма нелегким. Зато изученный идейный материал представляется в простых и ясных, и вместе – довольно цельных и полных очертаниях. Быть может, так дело обстоит и к лучшему, потому что условия самой работы предостерегали меня от увлечений, на путь которых толкали меня установившиеся в современной библейской науке тенденции. Здесь очень заметен уклон говорить по поводу священной книги, а не о самой книге. Надо же, таково мое глубокое убеждение, изучать самую священную книгу и притом так, чтобы центром исследования, а вместе и его целью был заключающийся в ней дух и смысл. К этому же должны вести и все периферические исследования о книге, в особенности филологическое изучение текста её, чтобы чрез священные слова и даже буквы мы восприняли священные мысли. Об этом-то мы и старались, как умели, а сейчас нам хотелось бы, подводя итог всему нами изученному, сказать об идее книги пророка Аввакума или, точнее, о том идейном содержании, которое в ней заключается.

Во всей книге нашего пророка личность его богодухновенного творца выступает очень ярко и определенно. За каждым словом чувствуется напряжение выстрадавшего его великого духа Аввакума, и книга его, лирическая по характеру своему, есть поистине книга его переживаний (тем более она ценна в идейно-богословском отношении). Отметить основные черты содержания книги Аввакума значит дать характеристику настроения пророка.

Когда-то Лютер читал книгу Аввакума, и его внимание было приковано словами 4-го стиха 2-й главы: „праведный верою жив будет“ (Авв.2:4). Лютер был поражен великой мыслью пророка, и потом не раз обращался к ней. В своей Библии он написал около этого стиха: „Это – чудное (wunderbarliche) слово: вера должна быть жизнью»². Действительно, Лютер не ошибся: 4-й стих 2-й главы – идейный центр книги Аввакума, идея жизненной силы веры – основная идея его книги. Вся книга Аввакума решает проблему веры³, а здесь, по выражению Katwijk’a, – зерно её⁴. Вся книга представляет собою развитие этой идеи. Человек нетвердый духом падает, но твердая вера в истинность Божиих обетований – прочный залог жизни (Авв.2:4). Обетования Божии являются обыкновенно превышающими человеческие рассуждения, они не умещаются в рамки текущего момента и кажутся даже противоречащими действительности, не могущими осуществиться... Тем тяжелее, тем больше испытания вере представляют они, что до их осуществления еще очень долго (Авв.2:3). Надо твердо веровать в Бога и верить Богу, а для того, чтобы не ослабеть, необходимо иметь запас внутренней нравственной силы. «Падает тот, у кого не пряма, не верна, не искренняя душа его в нем, а праведный верою (своею) жив будет» (Авв.2:4 по предлагаемому нами чтению⁵. Жизнь, полная и совершенная жизнь, жизнь, которая «и при смерти имеет надежду» (Притч.14:32) возможна только וֹטנָוּמאֱבֶ в атмосфере веры в Бога. В слове הנָוּמאֱ мыслится прежде всего непреклонная твердость и стойкость веры. Такая вера есть плод терпения и доверия к откровению Божественному, плод долгих и тяжелых испытаний, мук души (mentis angustiae)⁶. Пророк пережил очень много: чрез всю его книгу проходит настроение сильной нравственной борьбы. Ведь пророчество Аввакума есть אשָּטַּהַ, бремя, и оно таково прежде всего для души самого пророка. Пророку тяжело, до болезненности тяжело, – от бедствий внешних и внутренних страданий почва колеблется под ним (Авв.3:16). Но он верует – и у Господа ищет разрешения жизненных сомнений и противоречий, и находит – преодолевает их. Аввакум являет в своем настроении высоту веры, прошедшей чрез сомнения – сомнения не легкомысленного или злостно-предубежденного рассудка, но духа смиренного и терпеливого, устремляющегося познать более – Бога и Его пути⁷.

Такие борения духа пророка Аввакума суть свидетельство его высокого благородства и силы, и они примиряются весьма глубоко в вере пророка.

В свете веры Аввакум оценивает прошедшее и настоящее, с верою он смотрит и в будущее. Пророк исходит от скорбного настоящего. В нем он не видит ничего отрадного. Углубляясь в осознание окружающей его действительности, пророк чувствует себя как бы в тяжелой атмосфере «насилия». Грустные картины проходят пред его внимательным взором и отзываются скорбью в сердце. Эта скорбь тем сильнее, что жизнь пророка всецело и безраздельно отдана его родине, его народу⁸.

Развитие «преступлений», «грабежей», «обид» и прочих «бедствий» (Авв.1:3) народной жизни – симптомы разложения её, а падение правосудия, потеря чувства законности, отсутствие уважения к добродетели говорит уже о начале конца. Эти язвы народной жизни особенно болезненно ощущаются пророком. В коротких, но сильных словах своего «вопля» пророк с неумолимою беспощадностью свидетельствует, что раз закон, сердце Израиля, цепенеет, становится безжизненным, то прекращается и жизнь иудейского царства, – оно умирает (Авв.1:4). Поражаемый тяжестью столь значительных общественных бедствий, пророк с ужасом восклицает: «Доколе!» (Авв.1:2) – в этом возгласе выливается из глубины души горесть сердца пророка одинокого в своей скорби.

Но Господь грозит наказать народ ужасами халдейского нашествия, и пророк, с ревностью и откровенностью указывавший преступления народа, умоляет Господа не дать ему погибнуть, проявить ему и милость свою (Авв.1:12–17). Переживая бедствия жестокого халдейского нашествия столь реально, как бы они уже наступили, пророк испытывает душевные муки. Но в ожидании этого ужасного бедствия смущенный дух пророка находит успокоение и утешение в уповании своей крепкой веры. Пусть враги дерзко и жестоко поражают народ Божий, Господь – Покровитель тех, кто верен Ему. Глубокая вера в Промысел Любви Божией к народу Своему успокаивает пророка в день бедствия (Авв.3:16, 18). Пророк восторженно восклицает: «Не Ты – ли искони Господь Бог мой, Святый мой, – мы не умрем!» (Авв.1:12). В этом энергичном вопросе – утверждении пророк свидетельствует свою непоколебимую веру в Господа. Господь – издревле Отец и Хранитель Израиля, – его сила и святыня: значит, если Он наказал народ Свой нашествием халдеев, то не в целях разрушения и погибели, а в целях строгого воспитания. Так именно живая и глубокая вера пророка и прозревает смысл бедствий народа. С неопровержимой ясностью пророк просто говорит: «Господи, Ты для суда воздвиг его. Скала! Для наказания Ты назначил его» – жестокого и грозного врага (Авв.1:12).

Но пророк недоумевает дерзновенно, – почему же безнаказанны гордые и нечестивые халдеи, орудие Божия гнева на народ иудейский. И опять обретает пророк успокоение в Откровении Божием о погибели халдеев: они будут наказаны в полную меру их вины (Авв.2:5–20). Господь – во святом храме Своем, – и кажущаяся сила нечестия ничтожна. Господь царствует⁹.

Проникновенное созерцание в настоящем зла и будущего наказания ради великих целей приводит напряженную веру пророка в состояние умиления. И пророк молится о спасении народа своего. В молитвенном созерцании пророка будущее соединяется с прошедшим. Из времен прошедших он научается, оком горячей, сильной веры смотреть в будущее. С пристальностью и вниманием, с которыми может смотреть только взор твердой и крепкой веры, пророк созерцает близость Господа к народу Своему и чудесные знамения любви и милости Божией, как в общем ходе истории избранного народа, так и в отдельных достопамятных событиях. С трепетом и смущением, в страхе грядущего наказания, пророк умоляет Господа помиловать Свой народ (Авв.3:2). Горькие и мучительные чувства в душе его борются с глубокой и сильной верой пророка. Побеждает вера, залог спокойствия духа. Печальная действительность пригибает его к земле, но он на высотах Богообщения и Откровения, веселясь и восторженно ликуя, находит радость в Боге. Убежденный голос, укрепленный испытаниями веры, твердо и даже радостно говорит и в день бедствия: «Господь Бог – сила моя!» (Авв.3:19).

Вот о чем было слово «богоглаголиваго» Аввакума, дивного весеннего соловья (по выражению Eichhorn’a) в лике пророков Израиля. Вера и терпение – дух и сущность проповеди Аввакума¹⁰. Мы, как говорили уже, не можем сказать почти ничего об обстоятельствах внешней жизни нашего пророка, но для нас зато с осязательностью, непосредственно дана нетленная красота его внутреннего облика, не холодная красота гордой самозамкнутости, печального солипсизма, а живая красота действенной веры, изливающейся во всем настроении нашего пророка. Исследователи богословия пророков отмечают, как их общую черту, упование на Господа¹¹, но если говорить о характерных особенностях каждой пророческой книги, то стихия Аввакума – вера. Павла называют Апостолом веры, Аввакума мы назовем пророком веры. Слово благоговейного восхищения – наше первое и последнее слово о книге пророка Аввакума. Вера Аввакума есть вера испытанная, твердая, и вместе радостная, торжествующая...