Фома Аквинский (католический святой)

Источник

Вопрос 16. О том, что может сказываться о Христе в Его становлении и бытии

Далее нам надлежит рассмотреть следствия соединения: Во-первых, то, что принадлежит Христу в отношении Самого Себя; во-вторых, то, что принадлежит Христу в отношении Его Отца; в-третьих, то, что принадлежит Христу в отношении нас.

Первое рассмотрение [в свою очередь разделяется] на два. Первое [из них будет рассмотрением] того, что принадлежит Христу в становлении и бытии; второе того, что принадлежит Христу по причине единства.

Под первым заглавием будет исследовано двенадцать пунктов: 1) истинно ли [высказывание]:"Бог есть человек»; 2) истинно ли [высказывание]: «Человек есть Бог»; 3) можно ли называть Христа человеком Господним;4)может ли то, что принадлежит Сыну Человеческому, сказываться о Сыне Божием, и наоборот; 5) может ли то, что принадлежит Сыну Человеческому, сказываться о божественной Природе, а то, что принадлежит Сыну Божию, о человеческой природе; 6) истинно ли [высказывание]: «Сын Божий стал человеком»; 7) истинно ли [высказывание]: «Человек стал Богом»; в) истинно ли [высказывание]: «Христос есть тварь»; 9) какое [высказывание] истинно: «Сей Человек», то есть Христос, «начал быть» или «был всегда»; 10) истинно ли [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь»; 11) истинно ли [высказывание]: «Христос как Человек есть Бог»; 12) истинно ли [высказывание]: «Христос как Человек есть ипостась, или личность».

Раздел 1 Истинно ли [высказывание]: «Бог есть человек»?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что [высказывание]: «Бог есть человек» ложно. В самом деле, любое утвердительное суждение относительно отдаленной материи ложно. Но суждение: «Бог есть человек» относится к отдаленной материи, поскольку формы, на которые указывают субъект и предикат, являются в высшей степени отделенными. Следовательно, коль скоро вышеприведенное суждение является утвердительным, то похоже на то, что оно ложно.

Возражение 2. Далее, три божественных Лица гораздо больше совпадают друг с другом, чем божественная и человеческая природы. Но в тайне Воплощения одно Лицо не сказывается о другом, поскольку мы не говорим, что Отец есть Сын или наоборот. Следовательно, похоже на то, что человеческая природа не должна сказываться о Боге настолько, чтобы можно было сказать, что Бог есть человек.

Возражение 3. Далее, Афанасий говорит, что «как разумная душа и тело образуют одного человека, так и человек и Бог образуют одного Христа». Но [высказывание]: «Душа есть тело» ложно. Следовательно, и [высказывание]: «Бог есть человек» ложно.

Возражение 4. Кроме того, нами уже было сказано в первой части (I, 39, 4) о том, что сказываемое о Боге не относительно, а абсолютно, принадлежит всей Троице и каждому из Лиц. Но слово «человек» является не относительным, а абсолютным. Таким образом, если бы оно сказывалось о Боге, то из этого бы следовало, что вся Троица и каждое из Лиц является человеком, что очевидно ложно.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Он, будучи образом Божиим... уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став, как человек» (Филип. 2, 6, 7). Итак, Тот, Кто пребывает в форме Бога, есть человек. Но Тот, Кто пребывает в форме Бога есть Бог. Следовательно, Бог есть человек.

Отвечаю: положение о том, что «Бог есть человек», признается всеми христианами, хотя и по-разному. Некоторые, например, признают это положение, но при этом подменяют понятия. Так, манихеи говорят, что Слово Божие есть человек, но не истинный, а мнимый, поскольку, по их мнению, Сын Божий принял призрачное тело, и потому Бога называют человеком в том же смысле, в каком называют человеком бронзовую статую, если она представляет собой человеческую фигуру Точно так же и те, которые отрицают соединение в Христе души и тела, вынуждены говорить, что Бог не есть истинный человек, но что Его называют человеком метафорически по причине [этих] частей. Впрочем, оба эти заблуждения были опровергнуты нами выше (2, 5; 5, 1).

Другие же, напротив, утверждают действительность со стороны человека, но отрицают действительность со стороны Бога. Так, они говорят, что Христос, будучи Богом и человеком, является Богом не по природе, а по причастности, то есть по благодати, и потому коль скоро и других святых называют богами, то уж тем более так надлежит называть Христа, превосходящего их всех в силу преизобильности Своей благодати. Поэтому когда говорят, что «Бог есть человек», слово «Бог» не означает истинного и природного Бога. Таковой является ранее (2, 11) уже опровергнутая нами ересь Фотия.

Некоторые же соглашаются и с этим положением, и с действительностью обоих понятий и утверждают, что Христос есть истинный Бог и истинный человек. Однако при этом они отрицают истинность предикации, поскольку, по их мнению, человек сказывается о Боге в силу некоторого совпадения, или достоинства, или власти, или расположения, или пребывания. Так, Несторий полагал, что Бог есть человек в том смысле, что человек присоединился к Богу посредством пребывания в нем Бога так, что он стал с Ним единым по расположению, а также по причастности к Его власти и чести. В подобное же заблуждение впадают и те, которые допускают наличие в Христе двух «подлежащих», или ипостасей, поскольку невозможно себе представить, как в случае двух отличных со стороны «подлежащего», или ипостаси, вещей, одна может должным образом сказываться о другой, если только не понимать эту предикацию метафорически, а именно что есть нечто, что их объединяет, как если бы мы сказали, что Петр есть Иоанн постольку, поскольку нечто их так или иначе объединяет. Но и эти мнения были опровергнуты нами выше (2, 3, 6).

Поэтому мы, опираясь на непреложность католической веры в то, что истинная божественная Природа соединилась с истинной человеческой природой не только в человеке, но и в «подлежащем», или ипостаси, говорим, что высказывание: «Бог есть человек» является истинным и действительным не только в связи с действительностью понятий, то есть постольку, поскольку Христос есть истинный Бог и истинный человек, но и в связи с истинностью предикации. В самом деле, конкретно указывающее на общую природу слово означает все, что принадлежит этой общей природе, и потому слово «человек» может означать любого частного человека. И точно так же слово «Бог», как было показано в первой части (I, 39, 4), согласно своему модусу означивания может означать Лицо Сына Божия. Но каждое «подлежащее» любой природы истинно и надлежащим образом может быть означено посредством конкретно указывающего на природу слова, как [например] «человек» может надлежащим образом и истинно сказываться о Сократе и Платоне. Следовательно, коль скоро Лицо Сына Божия, Которое означается словом «Бог», является «подлежащим» человеческой природы, то и слово «человек» может истинно и надлежащим образом быть означено словом «Бог», которое означает Лицо Сына Божия.

Ответ на возражение 1. Когда различные формы не могут находиться вместе в одном «подлежащем», суждение необходимо относится к отдаленной материи, субъект означает одну форму, а предикат – другую. Но когда две формы могут находиться вместе в одном «подлежащем», материя является не отдаленной, а природной или случайной, как если бы я сказал, что «нечто белое мелодично». Но божественная и человеческая природы, хотя они и в высшей степени отдаленны, тем не менее в силу тайны Воплощения находятся вместе в одном «подлежащем», причем не акцидентно, а сущностно. Следовательно, это суждение относится не к отдаленной и [даже] не к случайной, а к природной материи. И человек сказывается о Боге не акцидентно, а сущностно, поскольку сказывается об ипостаси, хотя и не по причине формы, означаемой словом «Бог», а по причине «подлежащего», являющегося ипостасью человеческой природы.

Ответ на возражение 2. Три божественных Лица совпадают в одной Природе и различаются со стороны «подлежащих», и потому они взаимно не сказываются. Но и в тайне Воплощения природы, сохраняя различность, не сказываются одна о другой отвлеченно (ведь божественная Природа не есть человеческая природа). Однако коль скоро они совпадают в «подлежащем», они сказываются друг о друге конкретно.

Ответ на возражение 3. «Душа» и «плоть» являются отвлеченными понятиями, равно как и Божество и человечность, тогда как конкретно мы говорим «одушевленный» и «плотский», или «телесный», и точно так же, с другой стороны, «Бог» и «человек». Следовательно, в обоих случаях отвлеченное не сказывается об отвлеченном, но конкретное сказывается о конкретном.

Ответ на возражение 4. Слово «человек» сказывается о Боге по причине соединения в личности, а это соединение подразумевает отношение. Поэтому это слово нельзя рассматривать как одно из тех слов, которые сказываются о Боге абсолютно и извечно.

Раздел 2 Истинно ли [высказывание]: «Человек есть Бог»?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что [высказывание]: «Человек есть Бог» ложно. В самом деле, Бог – это несообщимое имя, в связи с чем [Писание] осуждает идолопоклонников за то, что они «несообщимое имя» Божие «прилагали к камням и деревьям» (Прем. 14, 21). Следовательно, по той же причине представляется несообразным, чтобы слово «Бог» сказывалось о человеке.

Возражение 2. Далее, то, что предицируется предикату, может быть предицировано и субъекту. Но [высказывание]: «Бог есть Отец» или: «Бог есть Троица» истинно. Следовательно, если [высказывание]: «Человек есть Бог» истинно, то похоже на то, что также истинны и [высказывания]: «Человек есть Отец» и «Человек есть Троица». Но они ложны. Следовательно, и первое [высказывание] ложно.

Возражение 3. Далее, [в Писании] сказано: «Да не будет у тебя иного «бога”» (Пс. 80, 10). Но человек – это нечто иное, поскольку Христос не всегда был человеком. Следовательно, [высказывание]: «Человек есть Бог» ложно.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «От них Христос по плоти (сущий над всем Бог, благословенный во веки)» (Рим. 9, 5). Но Христос по плоти является человеком. Следовательно, [высказывание]: «Человек есть Бог» истинно.

Отвечаю: в силу действительности обеих природ, а именно божественной и человеческой, а также соединения в личности и ипостаси, [высказывание]: «Человек есть Бог» является столь же истинным и надлежащим, как и [высказывание]: «Бог есть человек». Ведь слово «человек» может означать любую ипостась человеческой природы, а значит и Лицо Сына Божия, о Котором мы говорим как об ипостаси человеческой природы. Но из ранее сказанного (I, 39, 4) очевидно, что слово «Бог» поистине и надлежащим образом сказывается о Лице Сына Божия. Следовательно, из этого можно заключить, что [высказывание]: «Человек есть Бог» является истинным и надлежащим.

Ответ на возражение 1. Идолопоклонники прилагали имя Божества к камням и деревьям, рассматриваемым в их собственной природе, поскольку они считали, что в них было что-то божественное. Мы же прилагаем имя Божества к человеку не в Его человеческой природе, а в вечном «подлежащем», которое, как уже было сказано, является «подлежащим» человеческой природы посредством соединения.

Ответ на возражение 2. Слово «Отец» сказывается о слове «Бог» постольку, поскольку слово «Бог» означает Лицо Отца. Поэтому в данном случае оно не сказывается о Лице Сына – ведь Лицо Сына не является Лицом Отца. Таким образом, отнюдь не необходимо, чтобы слово «Отец» сказывалось о слове «Человек», о котором слово «Бог» сказывается постольку, поскольку «Человек» означает Лицо Сына.

Ответ на возражение 3. Хотя человеческая природа в Христе и является чем-то иным, однако «подлежащее» человеческой природы является не иным, а вечным. И так как слово «Бог» сказывается о человеке не по причине человеческой природы, а по причине «подлежащего», то из этого вовсе не следует, что мы устанавливаем иного «бога». Такой вывод можно было бы сделать только в том случае, если бы мы утверждали, что «Человек» означает сотворенное «подлежащее», как должны были бы говорить те, которые настаивали на наличии в Христе двух «подлежащих».

Раздел 3 Можно ли называть Христа человеком Господним 229 ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Христа можно называть человеком Господним. Ведь сказал же Августин, что «нам надлежит наставляться в надежде на блага, бывшие в человеке Господнем»230, имея в виду Христа. Следовательно, похоже, что Христос был человеком Господним.

Возражение 2. Далее, как господство принадлежит Христу со стороны Его божественной Природы, точно так же человечность принадлежит человеческой природе. Но о Боге говорят как о «вочеловечившемся», о чем со всей очевидностью свидетельствуют слова Дамаскина, сказавшего, что «вочеловечение обозначает сочетание с человеком»231. Следовательно, подобным же отыменным образом можно говорить, что этот человек – Господень.

Возражение 3. Далее, как [слово] «господний» происходит от [слова] «Господь», точно также [слово] «божественный» происходит от [слова] «Бог». Но Дионисий называет Христа «божественнейшим Иисусом»232. Следовательно, на том же основании Христа можно называть человеком Господним.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Не думаю, что мы вправе называть Иисуса Христа человеком Господним, поскольку Он Сам есть Господь»233.

Отвечаю: как уже было сказано (2), когда мы говорим: «Человек Христос, Иисус», то этими словами указываем на вечное «подлежащее», каковое суть Лицо Сына Божия, поскольку у двух природ «подлежащее» одно. Затем, «Бог» и «Господь» сказываются о Сыне Божием сущностно, и потому они не должны сказываться отыменно, поскольку это было бы умалением истины соединения. Следовательно, коль скоро слово «господний» образовано от существительного имени «Господь», то надлежащим и истинным будет говорить не так, что этот человек есть Господень, но, скорее, так, что Он есть Господь. Другое дело, если бы мы, говоря: «Человек Христос, Иисус», хотели этим указать на сотворенное «подлежащее», как это делают те, которые утверждают два «подлежащих» в Христе. Тогда бы этого человека можно было называть Господним, поскольку, по словам Нестория, он был принят по причастности к божественной чести. Но даже и в этом случае человеческую природу нельзя было бы называть «божественной», то есть сущностно, но – только «обожествленной», имея в виду, что она была не преобразована в божественную Природу, а соединена с божественной Природой в одной ипостаси, как это явствует из того, что говорит Дамаскин234.

Ответ на возражение 1. Августин отрекается от этого и подобных ему высказываний, и потому к вышеприведенным словам [опровержения] прибавляет: «[де бы я ни говорил так», то есть что Иисус Христос есть человек Господень, «я хотел бы, чтобы я так не говорил, ибо теперь вижу, что хотя в пользу этого и есть некоторые доводы, однако так говорить нельзя»235, то есть, что Его можно было бы назвать человеком Господним по причине человеческой природы, на которую указывает слово «человек», но никак не по причине «подлежащего».

Ответ на возражение 2. Это одно «подлежащее» человеческой и божественной природ изначально, то есть от вечности, было [«подлежащим»] божественной Природы, а уже потом, то есть во времени, оно благодаря Воплощению стало «подлежащим» и человеческой природы. В силу этого о нем говорят как о «вочеловечившемся», то есть не в том смысле, что оно приняло человека, а в том, что оно приняло человеческую природу. Обратное же утверждение, а именно что «подлежащее» человеческой природы приняло божественную Природу, не соответствует истине, и потому говорить об «обожествленном» или «господнем» человеке нельзя.

Ответ на возражение 3. Слово «божественный» принято предицировать даже тем вещам, которым слово «Бог» предицируется сущностно. Так, мы говорим, что «божественная Сущность есть Бог» по причине совпадения и что «Сущность принадлежит Богу» или «божественна» по причине разных способов выражения. А еще мы говорим о «божественном Слове», хотя Слово и есть Бог. И точно так же мы говорим о «божественном Лице» подобно тому, как мы говорим о «личности Платона», а именно по причине различных модусов означивания. Но «господний» не сказывается о том, о чем сказывается «господин», поскольку у нас принято называть господним не господина, а то, что принадлежит господину, как мы, например, говорим о «господней воле», «господней руке» или «господних владениях». Поэтому и человек Христос, наш Господь, не может быть назван Господним, в то время как Его тело может быть названо «телом Господним» и Его страсти – «страстями Господними».

Раздел 4 Может ли то, что принадлежит человеческой природе, сказываться о Боге?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что то, что принадлежит человеческой природе, не может сказываться о Боге. В самом деле, противоположности не могут сказываться об одном и том же. Но то, что принадлежит человеческой природе, противоположно тому, что приличествует Богу, поскольку Бог несотворен, неизменен и вечен, тогда как человеческой природе свойственно быть сотворенной, изменчивой и преходящей. Следовательно, то, что принадлежит человеческой природе, не может сказываться о Боге.

Возражение 2. Далее, атрибуция Богу того, что несовершенно, представляется умалением божественной чести, то есть богохульством. Но человеческой природе свойственно обладать множеством несовершенств, а именно страдать, умирать и т.д. Следовательно, похоже на то, что принадлежащее человеческой природе никоим образом не может сказываться о Боге.

Возражение 3. Далее, быть принятой свойственно человеческой природе, но никак не Богу. Следовательно, то, что принадлежит человеческой природе, не может сказываться о Боге.

Этому противоречат следующие слова Дамаскина: «Бог принял отличия», то есть свойства, «плоти, и потому о Боге говорят, что Он страждет, и о Господе славы, что Он распят»236.

Отвечаю: по этому вопросу мнения несториан и католиков расходятся. Несториане настаивали на разделении сказываемых о Христе слов таким образом, чтобы принадлежащее человеческой природе не сказывалось о Боге, а принадлежащее божественной Природе не сказывалось о Человеке. Поэтому Несторий говорит: «Если кто-либо вознамерится усвоить страдание Слову, да будет анафема». Если же речь идет о словах, приложимых к обеим природам, то, по их мнению, они и сказываются о том, что принадлежит обеим природам, как [например] «Христос» или «Господь». Таким образом, они соглашались с тем, что Христос был рожден Девой и что Он был от вечности; но не соглашались с тем, что Бог был рожден Девой и что Человек был от вечности. Католики же, со своей стороны, утверждали, что слова, сказываемые о Христе как в Его божественной, так и в Его человеческой природе, сказываются равно о Боге и Человеке. Поэтому Кирилл говорит: «Если кто-либо приписывает двум лицам или самобытностям», то есть ипостасям, «те слова, которые находятся в евангельских и апостольских писаниях, или сказаны о Христе священными писателями, или Им самим о Себе, и, кроме того, различает их так, что одни из них приписывает человеку, разумеемому отдельно от Слова Божия, а другие, как богоприличные, одному только Слову, сущему от Бога Отца, да будет анафема». И так это потому, что коль скоро у обеих природ одна ипостась, то эта самая ипостась может быть обозначена именем любой из природ. Так, если мы говорим «Человек» или «Бог», то этим обозначаем ипостась божественной и человеческой природы. Следовательно, о Человеке как об ипостаси божественной Природы может сказываться то, что принадлежит божественной Природе, и о Боге как об ипостаси человеческой природы может сказываться то, что принадлежит человеческой природе.

Однако нужно иметь в виду, что в суждении, в котором что- либо предицируется чем-то другим, рассматривать то, что предицирует предикат, нужно не просто, а совместно с причиной предикации. Так, хотя мы не различаем то, что сказывается о Христе, тем не менее мы различаем то, почему оно сказывается, поскольку то, что принадлежит божественной Природе, сказывается о Христе в Его божественной Природе, а то, что принадлежит человеческой природе, сказывается о Христе в Его человеческой природе. Поэтому Августин говорит: «Мы должны различать, когда Писание говорит об образе Божием, в котором Он равен Отцу, и когда говорит об образе раба, в котором Он меньше Отца»237, а несколько ниже замечает: «Благоразумный, внимательный и благочестивый читатель сможет различить, что в силу чего и что в соответствии с чем называется»238.

Ответ на возражение 1. Противоположности не могут сказываться об одном и том же в одном и том же отношении, но ничто не препятствует тому, чтобы они сказывались об одном и том же под разными аспектами. И именно так противоположности сказываются о Христе, то есть в отношении не одной и той же, а различных природ.

Ответ на возражение 2. Атрибуция того, что несовершенно, Богу в Его божественной Природе является богохульством, поскольку это будет умалением Его чести. Но в приписывании этого Ему в принятой Им природе нет никакого богохульства. Поэтому в постановлении Эфесского собора сказано: «Бог не пренебрегает ничем, что может послужить спасению человеков. Ибо никакая принятая Им ради нас низость не может повредить ту Природу, которая не может претерпеть никакого вреда, но через делание низкого своим спасает нашу природу. Посему видя, что эти низкие и никчемные вещи, никоим образом не повреждающие божественную Природу, споспешествуют нашему спасению, кто осмелится утверждать, что причиняющее наше спасение может причинить вред Богу?».

Ответ на возражение 3. Быть принятой свойственно человеческой природе не в ее «подлежащем», а как таковой, и таким образом это не приличествует Богу.

Раздел 5 Может ли то, что принадлежит человеческой природе, сказываться о божественной Природе?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что то, что принадлежит человеческой природе, может сказываться о божественной Природе. Ведь то, что принадлежит человеческой природе, сказывается о Сыне Божием и Боге. Но Бог есть Его собственная Природа. Следовательно, то, что принадлежит человеческой природе, может сказываться о божественной Природе.

Возражение 2. Далее, плоть принадлежит человеческой природе. Но, как говорит Дамаскин, «согласно с учением блаженных Афанасия и Кирилла мы говорим, что естество Слова воплотилось»239. Следовательно, похоже, что по этой причине то, что принадлежит человеческой природе, может сказываться о божественной Природе.

Возражение 3. Далее, то, что принадлежит божественной Природе, принадлежит человеческой природе Христа, например, знать будущее и обладать силой спасения. Следовательно, похоже, что по этой причине то, что принадлежит человеческой природе, может сказываться о божественной Природе.

Этому противоречат следующие слова Дамаскина: «Говоря о Божестве, мы не приписываем Ему отличий», то есть свойств, «человечества, поскольку не говорим, что Божество подлежит страданию или что Оно сотворено»240. Но Божество – это божественная Природа. Следовательно, то, что принадлежит человеческой природе, не может сказываться о божественной Природе.

Отвечаю: то, что принадлежит чему-то одному, может сказываться о другом только в том случае, если первое и второе суть то же самое; так, «смешливость» можно предицировать только человеку. Затем, в тайне Воплощения божественная и человеческая природы не являются тем же самым, но таковой является ипостась двух природ. Поэтому если природы понимать отвлеченно, то принадлежащее одной природе не может сказываться о другой. Однако конкретные слова сказываются об ипостаси природы, и потому посредством конкретных слов можно сказываться как о том, что принадлежит обеим природам (например, посредством слова «Христос», которое означает «и помазавшее Божество, и помазанную человечность»), так и о том, что принадлежит одной из природ, – или только божественной Природе (например, посредством слов «Бог» и «Сын Божий»), или только человечности (например, посредством слов «Человек» и «Иисус»). Поэтому папа Лев говорит: «Неважно, какую субстанцию мы называем Христом, ибо единство личности остается нераздельным и неразлучным во всем Сыне Человеческом по плоти и во всем Сыне Божием по Божеству, по которому Он единосущен Отцу».

Ответ на возражение 1. В Боге Лицо и Природа суть одно и то же, и в силу этого тождества божественная Природа сказывается о Сыне Божием. Однако она обладает иным модусом предикации, и потому кое-что из того, что сказывается о Сыне Божием, не сказывается о божественной Природе; так, мы говорим, что Сын Божий рожден, но мы не говорим, что рождена божественная Природа, о чем уже было сказано нами в первой части (I, 39, 5). И точно так же, ведя речь о тайне Воплощения, мы говорим, что Сын Божий страдал, но мы не говорим, что страдала божественная Природа.

Ответ на возражение 2. Воплощение предполагает скорее соединение с плотью, чем какое-либо владение плотью. Но в Христе каждая из природ соединена с другой в личности, и именно по причине такого соединения о божественной Природе говорят как о воплотившейся, а о человеческой природе – как об обожествившейся, о чем уже было сказано (2, 1).

Ответ на возражение 3. То, что принадлежит божественной Природе, сказывается о человеческой природе не потому, что оно сущностно принадлежит божественной Природе, а потому, что человеческая природа ему причастна. Поэтому то, чему никак не может быть причастна человеческая природа (например, несотворенность и всемогущество), никоим образом не сказывается о человеческой природе. Божественная же Природа вообще ничего не обрела через причастность человеческой природе, и потому то, что принадлежит человеческой природе, никоим образом не сказывается о божественной Природе.

Раздел 6 Истинно ли [высказывание]: «Бог стал человеком»?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что [высказывание]: «Бог стал человеком» ложно. Ведь коль скоро «человек» обозначает субстанцию, «стать человеком» означает стать просто. Но [высказывание]: «Бог стал просто» ложно. Следовательно, [высказывание]: «Бог стал человеком» ложно.

Возражение 2. Далее, стать человеком – значит измениться. Но Бог не может изменяться, согласно сказанному [в Писании]: «Я – Господь, Я не изменяюсь» (Мал. 3, 6). Следовательно, [высказывание]: «Бог стал человеком» ложно.

Возражение 3. Далее, «человек» предицируется Христу как Лицу Сына Божия. Но [высказывание]: «Бог стал Лицом Сына Божия» ложно. Следовательно, и [высказывание]: «Бог стал человеком» ложно.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Слово стало плотью» (Ин. 1, 14); а Афанасий, комментируя эти слова [Иоанна], замечает: «Когда он говорит: «Слово стало плотью”, то это все равно, как если бы он сказал: «Бог стал человеком״».

Отвечаю: сказать о чем-либо, что оно стало, значит сказать о нем в первый раз в самом начале его бытия. Затем, как было показано выше (1), быть человеком сказывается о Боге истинно, но при этом так, что бытие человеком принадлежит Богу не от вечности, а со времени принятия Им человеческой природы. Следовательно, [высказывание]: «Бог стал человеком» истинно, хотя некоторые склонны толковать его по-разному, как [по-разному они] понимают и [высказывание]: «Бог есть человек», о чем мы уже говорили выше (1).

Ответ на возражение 1. «Стать человеком» означает «стать просто» для всего того, в чем человеческая природа начинает быть в только что созданном «подлежащем». Но о Боге говорят как о ставшем человеком постольку, поскольку человеческая природа начала быть в вечно сущем «подлежащем» божественной Природы. Следовательно, для Бога стать человеком никак не означает, что Бог становится просто.

Ответ на возражение 2. Мы уже показали: «стало» подразумевает, что нечто вновь сказывается о другом. Поэтому всякий раз, когда что-либо сказывается о чем-то другом, и при этом происходит изменение в том, о чем оно сказывается, стать означает измениться. Однако это имеет место только в том, о чем сказываются абсолютно, поскольку белизна или величина не может вновь воздействовать на что-либо иначе, как только когда оно вновь изменяется по белизне или величине. Но все, что предицируется относительно, может быть вновь предицировано чему-либо без изменения с его стороны, как [например] человек может стать по правую сторону без того, чтобы измениться самому, хотя при этом нечто изменится для того, по левую сторону от кого он находился прежде. Поэтому в подобных случаях не все, о чем говорят как о ставшем, претерпевает изменение, но может измениться что-то другое. И именно в этом смысле мы говорим о Боге: «Господи, Ты стал нам прибежищем»241 (Пс. 89, 2). Но бытие человеком принадлежит Богу по причине соединения, каковое суть отношение. Следовательно, бытие человеком вновь предицируется Богу без какого бы то ни было изменения в Нем, но с изменением в принятой божественным Лицом человеческой природе. Таким образом, говоря: «Бог стал человеком», мы подразумеваем изменение не со стороны Бога, а только со стороны человеческой природы.

Ответ на возражение 3. Человек означает не Лицо Сына Божия вообще, но – как сущее в человеческой природе. Поэтому хотя [высказывание]: «Бог стал Лицом Сына Божия» ложно, тем не менее можно поистине говорить, что «Бог стал человеком» посредством соединения с человеческой природой.

Раздел 7 Истинно ли [высказывание]: «Человек стал Богом»?

С седьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что [высказывание]: «Человек стал Богом» истинно. Ведь сказано же [в Писании]: «Которое Бог прежде обещал чрез пророков Своих, в Святых Писаниях, о Сыне Своем, Который стал Им от семени Давидова по плоти»242 (Рим. 1, 2, 3). Но Христос как человек есть от семени Давидова по плоти. Следовательно, человек стал Сыном Божиим.

Возражение 2. Далее, Августин говорит: «Таковым было это принятие, сделавшее Бога человеком и человека Богом»243. Но в силу этого принятия истинным является [высказывание]: «Бог стал человеком». Следовательно, по той же причине истинным является и [высказывание]: «Человек стал Богом».

Возражение 3. Далее, Григорий Назианзин говорит: «Бог вочеловечился и человек обожествился, или, возможно, кто-либо сможет назвать это иначе?». Но о Боге говорят как о вочеловечившемся постольку, поскольку Он стал человеком. Значит, и о человеке говорят как об обожествившемся постольку, поскольку он стал Богом. Следовательно, [высказывание]: «Человек стал Богом» истинно.

Возражение 4. Кроме того, когда говорят, что «Бог стал человеком», то под субъектом становления, или соединения, понимают не Бога, а обозначенную словом «человек» человеческую природу. Однако дело обстоит так, что субъектом становления, похоже, является то, о чем сказывается становление. Следовательно, [высказывание]: «Человек стал Богом» представляется более истинным, чем [высказывание]: «Бог стал человеком».

Этому противоречат следующие слова Дамаскина: «Мы говорим не о человеке божественном, но о Боге вочеловечившемся»244.

Но стать Богом есть то же самое, что и стать божественным. Следовательно, [высказывание]: «Человек стал Богом» ложно.

Отвечаю: высказывание: «Человек стал Богом» можно понимать трояко. Во-первых, так, что «стать» определяет субъект или предикат абсолютным образом, и в этом смысле оно ложно, поскольку не становился ни Человек, Которому это предицируется, ни Бог. И в этом же смысле ложным является [высказывание]: «Бог стал человеком». Но в настоящем случае о подобном понимании речь не идет. Во-вторых, его можно понимать так, что слово «стать» определяет соединение в том смысле, что «Человек стал Богом, то есть это послужило причиной того, что Человек есть Бог». В таком смысле истинными являются оба [высказывания], а именно и что «Человек стал Богом», и что «Бог стал Человеком». Но этот смысл не является собственным [смыслом] этих фраз, разве что только если под «человеком» мы понимаем не личностное, а простое подлежание. В самом деле, хотя «этот вот человек» не стал Богом, поскольку это вот «подлежащее», а именно Лицо Сына Божия, от вечности было Богом, тем не менее человек как таковой не всегда был Богом. В-третьих, при понимании [этого высказывания] в буквальном смысле «стать» связывает становление человека с отношением к Богу как указание на становление. И в этом смысле, принимая во внимание, что, как было показано выше (2, 2, 3), Лицо или ипостась в Христе суть то же самое, что и «подлежащее» Бога и Человека, такое суждение ложно. В самом деле, здесь в выражении: «Человек стал Богом» «человек» обладает личностным «подлежащим», поскольку бытие Богом удостоверяет Человека не в Его человеческой природе, а в Его «подлежащем». Но «подлежащее» человеческой природы, которое удостоверяют [слова] «есть Бог», является тем же самым, что и ипостась или Лицо Сына Божия, Которое всегда есть Бог. Следовательно, говорить о том, что этот вот Человек начал быть Богом, или становится Богом, или стал Богом, нельзя.

Но если бы существовали различные ипостаси Бога и человека, так что «есть Бог» сказывалось бы о человеке и наоборот в силу, как говорил Несторий, некоторого обоюдного соединения «подлежащих» по величию достоинства, или по намерению, или по пребыванию, то в таком случае можно было бы говорить и что Человек стал Богом, то есть присоединился к Богу, и что Бог стал Человеком, то есть присоединился к человеку.

Ответ на возражение 1. В этих словах апостола обращенное к Лицу Сына Божия относительное местоимение «Который» не должно рассматривать как подразумевающее изменение в предикате, как если бы стал Богом кто-либо из уже существующих «от семени Давидова по плоти», а именно так эти слова и трактуются в возражении. Но его должно понимать как подразумевающее изменение в субъекте, то есть так, что «Сын Божий стал Им (а именно, как разъясняет глосса, «во исполнение воли Отца») от семени Давидова по плоти», как если бы мы сказали: «Сын Божий получил плоть от семени Давидова во исполнение воли Божией».

Ответ на возражение 2. Эти слова Августина должно понимать так, что вследствие имевшего место в Воплощении принятия Человек является Богом и Бог – Человеком, а в этом смысле, как было показано выше, оба высказывания истинны.

Ответ на возражение 3 аналогичен, поскольку обожествиться суть то же самое, что и стать Богом.

Ответ на возражение 4. Относящийся к субъекту термин понимается материально, то есть как означающий «подлежащее», а относящийся к предикату – формально, то есть как означающий природу. Следовательно, когда говорят, что «Человек стал Богом», «стал» усваивается не человеческой природе, а «подлежащему» человеческой природы, которое вечно есть Бог, и потому ему не приличествует становиться Богом. А вот когда говорят, что «Бог стал Человеком», «стал» означает завершение в человеческой природе. Поэтому в строгом смысле слова [высказывание]: «Бог стал Человеком» истинно, а [высказывание]: «Человек стал Богом» ложно. Так, если бы уже существующий человек Сократ стал белым, то высказывание: «Этот человек стал сегодня белым» было бы истинным, а высказывание: «Эта белая вещь стала сегодня человеком» было бы ложным. Однако если со стороны субъекта добавить некое слово, которое указывает на отвлеченную человеческую природу, то тогда его можно понимать в отношении субъекта становления, как, например, если бы мы сказали, что «человеческая природа стала Сыном Божиим».

Раздел 8 Истинно ли [высказывание]: «Христос есть тварь»?

С восьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что [высказывание]: «Христос есть тварь» истинно. Так, папа Лев говорит: «Сие есть новый и неслыханный доселе завет: Бог, Который есть и был, стал тварью». Но то, кем стал Сын Божий посредством Воплощения, может быть предицировано Христу. Следовательно, [высказывание]: «Христос есть тварь» истинно.

Возражение 2. Далее, нами уже было сказано (5) о том, что свойства обеих природ могут сказываться об общей ипостаси обеих природ независимо оттого, каким словом они означены. Но человеческой природе свойственно быть сотворенной, а божественной Природе свойственно быть Творцом. Следовательно, о Христе можно говорить то и другое, а именно и что Он есть тварь, и что Он есть несотворенный Творец.

Возражение 3. Далее, главной человеческой частью является душа, а не тело. Но о Христе просто говорится как о родившемся от Богородицы по причине принятого Им от Богородицы тела. Следовательно, по причине сотворенной Богом души о Нем надлежит просто сказываться как о твари.

Этому противоречит следующее: Амвросий говорит: «Был ли Христос сотворен Словом? Был ли Он создан повелением?», и говорит это так, как если бы хотел ответить: «Никак!». Поэтому далее он добавляет: «Как может тварь находиться в Боге? Ведь природа Божия проста и никоим образом не составлена!»245. Следовательно, недопустимо говорить, что «Христос есть тварь».

Отвечаю: как говорит Иероним, «неправильное употребление слов приводит к ереси»; следовательно, у нас и у еретиков не должно быть даже общего словоупотребления, дабы никто не решил, что мы одобряем их заблуждения. Но еретики ариане утверждали, что Христос был тварью и меньшим Отца не только в Своей человеческой природе, но даже в Своем божественном Лице. Поэтому мы не должны говорить о Христе как о «твари» или «меньшим Отца» абсолютно, но – только относительно, а именно с оговоркой: «В Его человеческой природе». Однако подобные вещи, будучи такими, что их нельзя рассматривать как принадлежащие Самому божественному Лицу, могут просто сказываться о Христе по причине Его человеческой природы; так, мы просто говорим, что Христос пострадал, умер и был погребен. Это подобно тому, как и в телесных сущностях и людях те вещи, относительно которых мы вправе сомневаться, принадлежат ли они целому или части, если они представляются как существующие исключительно в части, то их не предицируют целому просто, то есть безотносительно; так, мы не говорим, что эфиоп бел, но – что он бел в отношении его зубов; но мы безотносительно говорим, что он кучеряв, поскольку это может принадлежать ему только в отношении его волос.

Ответ на возражение 1. Подчас святые учителя ради краткости используют в отношении Христа слово «тварь» без какого бы то ни было соотнесения, однако нам должно понимать их [соотнесено, то есть] с оговоркой: «Как человек».

Ответ на возражение 2. О Христе могут равно сказываться все свойства человеческой и божественной природ. Поэтому Дамаскин говорит, что «Христос, будучи Богом и Человеком, называется и сотворенным и несотворенным, и подверженным страданию и неподверженным»246. Однако те вещи, относительно которых могут возникнуть сомнения, к какой именно из этих природ они принадлежат, не должны сказываться безотносительно. Поэтому далее он добавляет, что «одна ипостась», то есть [ипостась] Христа, «является несотворенной по Божеству и сотворенной по человечеству»247. Таким образом, мы не должны безоговорочно утверждать, что Христос бестелесен или бесстрастен, иначе мы рискуем впасть в заблуждение Мани, который настаивал на отсутствии в Христе истинной плоти и истинных страданий, но нам надлежит утверждать с оговоркой, что Христос бестелесен и бесстрастен в Своем Божестве.

Ответ на возражение 3. То, что связано с сотворением, не столь несомненно, как то, каким образом рождение от Богородицы применимо к Лицу Сына Божия, и потому приведенная аналогия неудачна.

Раздел 9 Начал ли этот Человек, то есть Христос, быть?

С девятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что этот Человек, то есть Христос, начал быть. Так, Августин говорит, что «прежде мира не было ни нас, ни Посредника между Богом и людьми, Человека Иисуса, Христа»248. Но то, что было не всегда, начало быть. Следовательно, этот Человек, то есть Христос, начал быть.

Возражение 2. Далее, Христос начал быть Человеком. Но быть человеком – значит быть просто. Следовательно, этот Человек начал быть просто.

Возражение 3. Далее, «человек» подразумевает «подлежащее» человеческой природы. Но Христос не всегда был «подлежащим» человеческой природы. Следовательно, этот Человек начал быть.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Иисус, Христос, вчера, и сегодня, и вовеки – Тот же» (Евр. 13, 8).

Отвечаю: говорить, что «этот Человек», имея в виду Христа, «начал быть», и при этом ничего не добавлять к сказанному, нельзя, и на то есть две причины. Во-первых, та, что согласно учению католической веры, утверждающей в Христе одно «подлежащее», одну ипостась и одно Лицо, такое заявление является ложным просто. В самом деле, когда мы говорим о Христе: «Этот Человек», то этими словами непременно указываем на вечное «подлежащее», а вечность и начало во времени несовместимы. Следовательно, [высказывание]: «Этот Человек начал быть» ложно. И при этом не имеет значения, обращены ли слова «начал быть» к человеческой природе, на которую указывает слово «человек», поскольку, как было показано выше (7), относящийся к субъекту термин понимается не формально, то есть как означающий природу, а материально, то есть как означающий «подлежащее». Во-вторых, та, что даже если бы это высказывание и было истинным, им все равно нельзя было бы пользоваться без уточнения, чтобы не впасть в ересь Ария, который, богохульно утверждая, что Лицо Сына Божия сотворено и меньше Отца, настаивал на том, что Он начал быть, говоря, что «было время, когда Его не было».

Ответ на возражение 1. Приведенные слова требуют уточнения, то есть нам надлежит говорить, что Человек Иисус, Христос, не был прежде мира «в Своем человечестве».

Ответ на возражение 2. Посредством слова «начаться» низший вид не может обосновывать высший. Ведь из того, что «это вот начало быть белым», вовсе не следует, что «это вот начало быть окрашенным». И так это потому, что «начаться» подразумевает бытие ныне, а не до этого, и потому если «это до сих пор не было белым», то это нисколько не означает, что «это до сих пор не было окрашенным». Но «просто быть» является высшим видом по сравнению с тем, чтобы «быть человеком». Таким образом, вывод о том, что «Христос начал быть Человеком, значит, Он начал быть», несостоятелен.

Ответ на возражение 3. Хотя сказуемое о Христе слово «Человек» и означает человеческую природу, которая начала быть, однако оно означает и вечное «подлежащее», которое не начинало быть. Следовательно, коль скоро оно, будучи соотнесено с субъектом, означает «подлежащее», а будучи соотнесено с предикатом, указывает на человеческую природу, то [высказывание]: «Человек Христос начал быть» ложно, а [высказывание]: «Христос начал быть Человеком» истинно.

Раздел 10 Истинно ли [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь»?

С десятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь», или «начал быть [тварью]», ложно. Ведь в Христе нет ничего сотворенного помимо человеческой природы. Но [высказывание]: «Христос как Человек есть человеческая природа» ложно. Следовательно, так же ложным является и [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь».

Возражение 2. Далее, предикат сказывается скорее об удвоенном термине, чем о субъекте высказывания; например, когда говорят: «Тело как окрашенное видимо», из этого следует, что окрашенное видимо. Но нами уже было сказано (8) о том, что мы не можем безотносительно утверждать, что «Человек Христос есть тварь»; следовательно, точно так же не [можем мы безотносительно утверждать], что «Христос как Человек есть тварь».

Возражение 3. Далее, все, что сказывается о человеке как [именно] человеке, сказывается о нем просто и «о сути его бытия», поскольку «суть бытия» есть то же самое, что и «само по себе», о чем читаем в пятой [книге] «Метафизики»249. Но [высказывание]: «Христос как Человек по сути бытия и просто есть тварь» ложно. Следовательно, ложным является и [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь».

Этому противоречит следующее: все, что есть, является или Творцом, или тварью. Но [высказывание]: «Христос как Человек есть Творец» ложно. Следовательно, [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь» истинно.

Отвечаю: когда мы говорим: «Христос как Человек», слово «человек» может быть повторно добавлено либо со стороны «подлежащего», либо со стороны природы. Если оно добавлено со стороны «подлежащего», то коль скоро «подлежащее» человеческой природы в Христе является несотворенным и вечным, [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь» ложно. Но если оно добавлено со стороны человеческой природы, то тогда оно истинно, поскольку, как уже было сказано (8), со стороны человеческой природы, или в человеческой природе, Ему свойственно быть тварью.

Тут, однако, должно иметь в виду, что удвоение термина, коль скоро оно получается путем добавления понимаемого формально предиката, скорее означает природу, чем «подлежащее». Действительно, «Христос как Человек» и «Христос, поскольку Он Человек» означает одно и тоже. Следовательно, [высказывание]: «Христос как Человек есть тварь» должно скорее принять, чем отвергнуть. Но если к нему добавить нечто такое, благодаря чему [удвоенный термин] станет указывать на «подлежащее», то в таком случае это суждение должно скорее отвергнуть, чем принять (как, например, если бы кто-либо сказал, что «Христос как «этот вот» человек есть тварь»).

Ответ на возражение 1. Хотя Христос и не является человеческой природой, однако Он обладает человеческой природой. Слово же «тварь» по природе сказывается не только об отвлеченных, но и о конкретных вещах; так, мы можем сказать и что «человечество есть тварь», и что «человек есть тварь».

Ответ на возражение 2. Мы уже говорили о том, что «человек» как соотнесенный с субъектом отсылает к «подлежащему», а как соотнесенный с удвоением – к природе. И так как природа является сотворенной, а «подлежащее» – несотворенным, то говорить, что «этот вот Человек есть тварь», недопустимо, а говорить «Христос как Человек есть тварь», допустимо.

Ответ на возражение 3. Каждому человеку, который является «подлежащим» исключительно человеческой природы, свойственно обладать бытием только в человеческой природе. Поэтому о каждом таком «подлежащем» справедливо сказать, что если оно является тварью как человек, то оно является тварью просто. Но Христос есть «подлежащее» не только человеческой природы, но и божественной Природы, в которой Он обладает несотворенным бытием. Поэтому из того, что Он как Человек есть тварь, вовсе не следует, что Он есть тварь просто.

Раздел 11 Истинно ли [высказывание]: «Христос как Человек есть Бог»?

С одиннадцатым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Христос как Человек есть Бог. В самом деле, Христос есть Бог по благодати соединения. Но Христос как Человек обладает благодатью соединения. Следовательно, Христос как Человек есть Бог.

Возражение 2. Далее, прощать грехи приличествует одному только Богу, согласно сказанному [в Писании]: «Я Сам изглаживаю преступления твои ради Себя Самого» (Ис. 43, 25). Но Христос как Человек прощает грехи, согласно сказанному [в Писании]: «Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи» (Мф. 9, 6). Следовательно, Христос как Человек есть Бог.

Возражение 3. Далее, Христос есть Человек не вообще, а этот вот частный Человек. Но Христос как этот вот Человек есть Бог, поскольку «этот вот Человек» указывает на вечное «подлежащее», которое по природе есть Бог. Следовательно, Христос как Человек есть Бог.

Этому противоречит следующее: все, что принадлежит Христу как Человеку, принадлежит каждому человеку. Но если бы Христос как Человек был Богом, то из этого можно было бы заключить, что каждый человек есть Бог, что очевидно ложно.

Отвечаю: термин «человек», будучи удвоен, может пониматься двояко. Во-первых, как относящийся к природе, и в этом смысле [высказывание]: «Христос как Человек есть Бог» не является истинным, поскольку человеческая природа отличается от божественной согласно различию природ. Во-вторых, его можно понимать как относящийся к «подлежащему», и в этом смысле, коль скоро «подлежащим» человеческой природы в Христе является Лицо Сына Божия, Которое сущностно является Богом, [высказывание]: «Христос как Человек есть Бог» истинно. Однако поскольку удвоенный термин, как было показано выше (10), скорее указывает на природу, чем на «подлежащее», [высказывание]: «Христос как Человек есть Бог» должно скорее отвергнуть, чем принять.

Ответ на возражение 1. То, к чему движется вещь, и то, что она есть, не относятся к одному и тому же, поскольку движение принадлежит вещи со стороны материи или субъекта, а актуальное бытие принадлежит ей со стороны формы. И точно так же не относятся к одному и тому же то, что принадлежит Христу как определенному быть Богом по благодати, и то, что Он есть Бог. В самом деле, первое принадлежит Ему в Его человеческой природе, а второе – в Его божественной Природе. Поэтому [высказывание]: «Христос как Человек обладает благодатью соединения» истинно, а [высказывание]: «Христос как Человек есть Бог» – нет.

Ответ на возражение 2. Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи согласно достоинству не человеческой, а божественной Природы, в которой пребывает верховная власть прощения грехов, тогда как в человеческой природе она пребывает инструментально и служебным образом. Поэтому Златоуст комментирует эти слова так: «Он подчеркнуто говорит: «На земле прощать грехи», дабы этим показать, что Он нераздельно соединил человеческую природу с властью Божества, ибо, соделавшись Человеком, Он при этом остался Словом Божиим».

Ответ на возражение 3. Когда мы говорим: «Этот вот человек», указательное местоимение «этот» связывает «человека» с «подлежащим». Поэтому [высказывание]: «Христос как этот вот Человек есть Бог» является более правильным, чем [высказывание]: «Христос как Человек есть Бог».

Раздел 12 Истинно ли [высказывание]: «Христос как Человек есть ипостась, или личность»?

С двенадцатым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Христос как Человек есть ипостась, или личность. Ведь то, что принадлежит каждому человеку, принадлежит как Человеку Христу постольку, поскольку Он уподобился другим людям, согласно сказанному [в Писании]: «Сделавшись подобным человекам» (Филип. 2, 7). Но каждый человек является личностью. Следовательно, и Христос как Человек является личностью.

Возражение 2. Далее, Христос как Человек есть субстанция разумной природы. И при этом Он не является универсальной субстанцией, то есть Он есть индивидуальная субстанция. Но личность, как говорит Боэций, есть индивидуальная субстанция разумной природы250. Следовательно, Христос как Человек есть личность.

Возражение 3. Далее, Христос как Человек является существом человеческой природы, а также «подлежащим» и ипостасью той же природы. Но всякая ипостась, «подлежащее» и существо человеческой природы образуют личность. Следовательно, Христос как Человек есть личность.

Этому противоречит следующее: Христос как Человек не является вечной личностью. Поэтому если бы Христос как Человек был личностью, то из этого можно было бы заключить, что в Христе наличествует две личности, одна преходящая и другая вечная, каковое мнение, как было показано выше (2, 4; 4, 2), является заблуждением.

Отвечаю: как уже было сказано (11), термин «человек», будучи удвоен, может относиться либо к «подлежащему», либо к природе. Следовательно, если говорить, что «Христос как Человек есть личность», имея в виду то, что относится к «подлежащему», то очевидно, что Христос как Человек есть личность, поскольку «подлежащее» человеческой природы есть не что иное, как Лицо Сына Божия. Если же имеется в виду то, что относится к природе, то тогда сказанное можно понимать двояко. Во-первых, мы можем понимать это так, что находиться в личности есть свойство человеческой природы, и тогда это [высказывание] истинно, поскольку любая сущность в человеческой природе есть личность. Во-вторых, это можно понимать так, что собственная личность Христа обусловлена началами человеческой природы и есть благодаря человеческой природе. В указанном смысле Христос как Человек не является личностью, поскольку [в Нем] человеческая природа как таковая не существует отдельно от божественной Природы, в то время как с точки зрения понятия личности это является необходимым.

Ответ на возражение 1. Быть личностью свойственно каждому человеку, поскольку любая сущность в человеческой природе есть личность. Но Человеку Христу свойственно то, что сущее в Его человеческой природе Лицо не обусловлено началами человеческой природы, а вечно. Поэтому, как уже было сказано, в одном смысле Он как Человек является личностью, а в другом – нет.

Ответ на возражение 2. «Индивидуальная субстанция», которая входит в определение личности, подразумевает завершенную субстанцию, сущую саму по себе и отделенную от всех остальных, в противном случае личностью можно было бы называть человеческую руку – ведь и она является индивидуальной субстанцией. Однако коль скоро эта индивидуальная субстанция существует в чем-то еще, она не может называться личностью. По этой же причине не может быть названа личностью и человеческая природа в Христе, хотя ее и можно называть чем-то индивидуальным и единичным.

Ответ на возражение 3. Как личность означает нечто завершенное и обладающее самобытным существованием в разумной природе, точно так же и ипостась, «подлежащее» и сущее природы в роде субстанции означает нечто сущее само по себе. Поэтому как человеческая природа не является личностью сама по себе и отдельно от Лица Сына Божия, точно так же она сама по себе не является ни ипостасью, ни «подлежащим», ни сущим природы. Следовательно, в том смысле, в каком мы отрицаем, что «Христос как Человек есть личность», мы должны отрицать и все другие [подобные] суждения.

* * *

229

Фома имеет в виду, можно ли называть Христа «человеком Господним» в том же смысле, в каком мы говорим о «страстях Господних» или о «молитве Господней».

230

Qq. LXXXIII, 36.

231

De Fide Orth. III.

232

De Eccl. Hier. IV.

233

Retract. I.

234

De Fide Orth. III.

235

Retract. I.

236

De Fide Orth. III.

237

DeTrin. I, 11.

238

De Trin. I, 13.

239

De Fide Orth. III.

240

Ibid.

241

В каноническом переводе: «Господи! Ты – нам прибежище».

242

В каноническом переводе: «...Который родился от семени Давидова по плоти».

243

De Trin. I, 13.

244

De Fide Orth. III.

245

De Trin. I.

246

De Fide Orth. III.

247

De Fide Orth. IV.

248

Tract, in Joan. CV.

249

Metaph. V, 18.

250

De Duab. Natur.


Источник: Сумма теологии. Часть III-I. Вопросы 1-26. / Фома Аквинский. - К.: Ника-Центр, 2012. С.И.Еремеев: перевод, редакция и примечания. ISBN: 978-966-521-599-8 978-966-521-475-5

Комментарии для сайта Cackle