Вопрос 53. О пространственном движении ангелов

Далее необходимо исследовать пространственное движение ангелов, в связи с чем нами будет рассмотрено три пункта: 1) может ли ангел совершать пространственное движение; 2) пересекает ли он промежуточное пространство в процессе движения от одного места к другому; 3) происходит ли перемещение ангела во времени или [оно] мгновенно.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ангел не может осуществлять пространственное движение. В самом деле, как доказал Философ, «не имеющее частей не может двигаться»¹⁴³, поскольку пока оно находится в исходной точке «откуда», оно еще не движется, а когда находится в конечной точке «куда», то движение уже завершено; таким образом, остается предположить, что все движимое в процессе движения отчасти находится в исходной точке «откуда» и отчасти – в конечной точке «куда». Но у ангела нет частей. Следовательно, ангел не может осуществлять пространственное движение.

Возражение 2. Далее, движение – это, по словам Философа, «действие несовершенного сущего»¹⁴⁴. Но благословенный ангел совершенен. Следовательно, благословенный ангел не движется в пространстве.

Возражение 3. Далее, движение как таковое происходит постольку, поскольку [движущийся в чем-то] испытывает недостаток. Но святые ангелы [ни в чем] не испытывают недостатка. Поэтому святые ангелы и не движутся в пространстве.

Этому противоречит следующее: движение для благословенного ангела есть то же, что и движение для благословенной души. Но должно с необходимостью утверждать, что блаженная душа движется в пространстве, поскольку снисхождение души Христовой в ад есть символ веры. Следовательно, благословенный ангел осуществляет пространственное движение.

Отвечаю: благословенный ангел может осуществлять пространственное движение. Однако, как «находиться в месте» применительно к ангелу и телу суть одноименные понятия, то же самое [можно сказать и о] «пространственном движении». В самом деле, тело находится в месте в том смысле, что оно объемлется местом и соразмерно с ним. Следовательно, и пространственное движение тела должно быть соизмеримо с местом и соотнесено с его положением. Поэтому, как указывает Философ, непрерывность движения следует за непрерывностью величины и за предшествованием и последованием [самого] пространственного движения¹⁴⁵. Но ангел находится в месте не как измеренный и объемлемый, но, напротив, как объемлющий. Следовательно, нет никакой необходимости ни в том, чтобы пространственное движение ангела было соразмерно месту, ни в том, чтобы оно было соотнесено с положением места, вследствие чего оно было бы непрерывным, тогда как [движение ангела] может быть и дискретным. В самом деле, коль скоро ангел находится в месте только в смысле приложения силы, как о том было сказано выше (52, 1 ), из этого необходимо следует, что пространственное движение ангела есть не что иное, как ряд различных приложений к различным местам (но не одновременно, поскольку ангел, как было указано выше (52, 2), не может находиться в нескольких местах одновременно). И при этом нет никакой необходимости в том, чтобы эти приложения были непрерывны. Однако некоторый вид непрерывности все же присутствует и в области подобных приложений, ибо, как было показано выше (52, 1), нет ничего, что воспрепятствовало бы нам усвоить ангелу делимое место с точки зрения приложения [к нему] силы, подобно тому как мы усваиваем делимое место телу вследствие соотнесенности величин. Следовательно, подобно тому, как тело последовательно, а не вдруг покидает то место, в котором оно находилось прежде, из чего и возникает непрерывность его пространственного движения, точно так же и ангел может последовательно покидать делимое место, в котором он был прежде, и таким образом и его движение будет непрерывно. Но [с другой стороны] он может покинуть все место целиком мгновенно, и в тот же самый миг приложить себя к другому целому месту и тогда его движение будет дискретным.

Ответ на возражение 1. Этот аргумент несостоятелен по двоякой причине.

Во-первых, поскольку в доказательстве Аристотеля говорится о неделимом по количеству, с которым необходимо соотносится неделимое же место. Но этого никак нельзя сказать об ангеле.

Во-вторых, поскольку доказательство Аристотеля относится к непрерывному движению. В самом деле, если бы движение не было непрерывным, то [вполне] можно было бы сказать, что вещь движется и тогда, когда находится в исходной точке «откуда», и тогда, когда находится в конечной точке «куда», потому что [в этом случае] движением вещи была бы самая последовательность ее ограничительных положений «где». Таким образом, в каком бы «где» вещь ни находилась, о ней [с полным основанием] можно было бы говорить как о движущейся. Но этого не может быть, если движение непрерывно, ибо непрерывное не находится в своем ограничительном положении, что очевидно на примере линии, которая не находится в точке. Отсюда ясно, что движущаяся вещь, пока она движется, не может целиком находиться в каком бы то ни было ограничительном положении, но отчасти – в одном, а отчасти – в другом. Таким образом, если речь идет о дискретном движении ангела, то доказательство Аристотеля не имеет силы. Но поскольку движение ангела может быть и непрерывным, то позволительно допустить, что в то время как ангел движется, он отчасти находится в исходной точке «откуда» и отчасти – в конечной точке «куда» (хотя, конечно, это надлежит относить не к субстанции ангела, но – к месту). В самом деле, в момент начала своего непрерывного движения ангел находится в целом делимом месте, из которого он начинает движение, но когда он актуально движется, то занимает часть первого места, которое он покидает, и часть второго места, которое он занимает. Тот факт, что ангел может занимать части двух [различных] мест, вытекает из того обстоятельства, что он занимает делимое место путем приложения своей силы, тогда как тело делает это путем приложения своей величины. Таким образом, что касается тела,

движимого относительно места, то оно делимо по величине; но что касается ангела, то его сила может прилагаться к чему-либо, что является делимым.

Ответ на возражение 2. Движение того, что находится в возможности, это действие несовершенного действователя. Но движение, суть которого в приложении силы, – это действие того, кто актуален, поскольку сила подразумевает актуальность.

Ответ на возражение 3. Движение того, что находится в возможности, это действие несовершенного, но движение того, что актуально, происходит не вследствие испытываемого им недостатка, но ради [восполнения недостатка] чего-то другого. Таким образом, ангел движется в пространстве ради нас, согласно [сказанному в послании апостола Павла] к евреям: «Не все ли они служебные духи, посылаемые на служение для тех. которые имеют наследовать спасение?» (Евр. 1, Ί4).

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ангел не пересекает промежуточное пространство. В самом деле, все, что пересекает лежащее между [началом и концом движения] пространство, прежде чем пересечь основную часть пространства, проходит путь, равный размеру занимаемого им места. Но место, соответствующее неделимому ангелу, сводимо к точке. Поэтому если ангел пересекает промежуточное пространство, то количество точек, через которое он движется, должно быть бесконечным, а это невозможно.

Возражение 2. Далее, субстанция ангела проще, чем [субстанция] души. Но мысленно наша душа может проходить от исходной точки до конечной без того, чтобы при этом пересекать промежуточное пространство: так, можно сперва думать о Франции, затем – о Сирии, и при этом не думать о лежащей между ними Италии. Поэтому тем более ангел может двигаться от одной точки к другой без того, чтобы при этом пересекать лежащее между ними пространство.

Этому противоречит следующее (3): если ангел переместился из одного места в другое, то, оказавшись в конечной точке «куда», он, претерпев изменение, более уже не движется. Однако каждому факту изменения предшествует процесс изменения, и протекает он в некотором месте. Но он не может протекать в исходной точке «откуда», следовательно, он протекает в то время, когда ангел находится в промежуточном пространстве. Поэтому необходимо, чтобы он пересекал промежуточное пространство.

Отвечаю: как было рассмотрено выше, в предшествующем разделе, пространственное движение ангела может быть как непрерывным, так и дискретным. Если оно непрерывно, то ангел не может проходить от одной крайней точки к другой без того, чтобы не пересечь промежуточное пространство, ибо, как сказал Философ, «промежуточное – это первое, к чему свойственно приходить непрерывно движущемуся прежде, чем оно достигнет последнего, к чему оно движется»¹⁴⁶. [И так это] потому, что, как говорит Философ, порядок первого и последнего в непрерывном движении сообразуется с порядком первого и последнего по величине¹⁴⁷.

Но если движение ангела дискретно, то нет ничего невозможного в том, чтобы он перешел от одной крайней точки к другой без того, чтобы проходить середину, что станет понятным из нижеследующего. Между двумя крайними точками находится бесконечное количество промежуточных мест – либо делимых, либо нет. Что касается неделимых мест, то это очевидно: ведь между каждыми двумя точками находится бесконечное количество промежуточных точек, ибо нет таких двух точек, которые следовали бы друг за другом безо всякого «между», как о том сказано в «Физике»¹⁴⁸. Но то же самое необходимо относится и к делимым местам, свидетельством чему служит непрерывное движение тела. В самом деле, движение тела от места к месту происходит во времени. Но в целом [промежутке] времени, которым измеряется движение тела, нет таких двух «теперь», в которых бы движущееся тело не находилось бы сразу и в одном месте, и в другом, ибо если бы оно было в одном и том же месте в два «теперь», из этого бы следовало, что оно там покоится, поскольку покой есть не что иное, как пребывание в одном и том же месте и теперь, и прежде. Таким образом, коль скоро между первым и последним «теперь» времени, которым измеряется движение, находится бесконечное количество [других] «теперь», то должно быть и бесконечное количество мест между первым [местом], из которого начинается движение, и последним, в котором оно прекращается. Все это очевидно на основании чувственного опыта. Предположим, что имеется тело длиною в локоть, движущееся по поверхности длиною в два локтя; очевидно, что первое место, из которого начинается движение, совпадаете первым локтем [длины поверхности], а место, в котором движение заканчивается – со вторым локтем. Понятно также, что в процессе движения тело постепенно оставляет первый локоть и перемещается во второй. Далее, поскольку величина локтя делима, в процессе движения число промежуточных мест постоянно множится, так как любая отдельная точка в величине первого локтя – это начало очередного места, а любая отдельная точка в величине второго локтя – это окончание такого же места. Таким образом, коль скоро величина бесконечно делима, а количество точек в каждой такой величине также потенциально бесконечно, из этого следует, что между каждыми двумя местами существует бесконечное количество промежуточных мест.

Однако движущееся тело исчерпывает бесконечность промежуточных мест за счет непрерывности своего движения, поскольку подобно тому, как потенциально бесконечны промежуточные места, точно так же потенциально бесконечно и непрерывное движение. Отсюда: если движение дискретно, то все части такого движения актуально счислимы. Если, таким образом, какое-либо движимое тело движется дискретно, из этого следует, что либо оно не проходит через все промежуточные места, либо же бесконечность мест актуально счислима, что невозможно. Значит, в том случае, если движение ангела дискретно, он не проходит через все промежуточные места.

Далее, актуальное перемещение от одной крайней точки к другой без того, чтобы проходить посредствующее [им] пространство, всецело соответствует природе ангела, но не тела, поскольку тело измеряется и содержится местом, а потому в своем движении вынуждено следовать законам места. Однако субстанция ангела не является объектом места в качестве объемлемого [им], но превосходит последнее, выступая в качестве объемлющего; поэтому как прилагать себя к месту, – проходя ли промежуточные места, или же нет, – полностью зависит от его решения.

Ответ на возражение 1. Место ангела сообразуется не с его величиной, но – с прилагаемой силой, а потому место ангела может быть делимо и далеко не всегда суть просто точка. И хотя промежуточные делимые места бесконечны, как о том было сказано выше, тем не менее они исчерпываются непрерывным движением, что очевидно из предшествующего [изложения].

Ответ на возражение 2. В процессе пространственного движения ангела его сущность прилагается к различным местам, тогда как сущность души не прилагается к мыслимым [ею] вещам, но скорее мыслимые вещи находятся в ней. Поэтому [в данном случае] какое-либо сравнение выглядит неуместным.

Ответ на возражение 3. При непрерывном движении актуальное изменение – это не часть движения, но его результат; следовательно, движение необходимо предшествует изменению. Поэтому такое движение происходит через промежуточное пространство. Но при дискретном движении изменение – это его часть, подобно тому как единица – это часть числа; отсюда: подобное движение составляется из последовательности различных мест без [необходимости] включения промежуточного пространства.

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что перемещение ангела [осуществляется] мгновенно. В самом деле: чем больше сила двигателя и чем меньше движимое противится двигателю, тем быстрее само движение. Но сила самодвижущегося ангела несопоставимым образом превосходит силу, движущую [какое угодно] тело. Далее, соотношение скоростей рассчитывается согласно временным затратам. Но между двумя отрезками времени всегда существует некоторая сопоставимость. Отсюда: раз тело перемещается во времени, то ангел перемещается мгновенно.

Возражение 2. Далее, движение ангела гораздо проще любого телесного изменения. Но некоторые телесные изменения происходят мгновенно, например, освещение: ведь, с одной стороны, предмет освещается не последовательно, как он [например] нагревается, но сразу, с другой – луч света достигает более отдаленные предметы тогда же, когда и более близкие. Значит, тем более [должно полагать], что мгновенно и движение ангела.

Возражение 3. Далее, если бы ангел перемещался от места к месту во времени, то очевидно, что только в последний миг этого времени он находился бы в конечной точке «куда», все же остальное время он был бы или в одном из непосредственно предшествующих мест, подпадающих под определение «откуда», или же отчасти в первом и отчасти во втором, из чего бы следовало, что он делим, а это невозможно. Значит, в течение всего предшествующего [последнему мигу] времени он находился бы в исходной точке «откуда», то есть [попросту говоря] он там бы покоился, поскольку, как было сказано выше (2), покой есть не что иное, как пребывание в одном и том же месте и теперь, и прежде. Отсюда следует, что он не перемещается иначе, как только в последнее мгновение.

Этому противоречит то обстоятельство, что в каждом изменении есть «до» и «после». Но «до» и «после» движения исчисляется временем. Следовательно, любое движение, даже [движение] ангела, коль скоро и оно обладает своим «до» и «после», происходит во времени.

Отвечаю: иные настаивают на том, что перемещение ангела в пространстве [происходит] мгновенно. Они говорят, что [дескать] когда ангел движется от места к месту, то в течение всего предшествующего времени он находится в исходной точке «откуда» и только в последний миг этого времени попадает в конечную точку «куда». И при этом нет никакой нужды принимать во внимание какое-либо промежуточное пространство между крайними точками, равно как и нет ничего посредствующего между временем и пределом времени. Но есть, однако, промежуток времени между двумя «теперь» времени: следовательно, говорят они, нельзя усвоить точке «откуда» ее [последнее] «теперь», также как при освещении и при субстанциальном зарождении огня невозможно определить тот последний миг, в котором воздух еще темен или в котором субстанция еще лишена формы огня, но можно усвоить конечное время как такой предельный момент времени, в который воздух освещается и огонь оформляет материю. И такое вот освещение и субстанциальное зарождение и называется мгновенным движением.

Но в настоящем случае такое рассуждение неправомочно, и вот почему Природа покоя такова, что покоящийся объект в настоящий момент располагается таким же образом, что и в предшествующий, и потому в любое «теперь» времени, измеряющем покой, покоящийся объект находится в одном и том же «где» как в первом, так и в промежуточных и в последнем «теперь». Между тем природа движения такова, что движущийся объект в настоящий момент расположен иначе, чем в предыдущий, и потому в любое «теперь» времени, измеряющем движение, движущийся объект находится в различных положениях; следовательно, в последнем «теперь» он будет иметь форму, отличающуюся от той, что имел прежде. Отсюда понятно, что покоиться в течение целого времени в некотором [состоянии], например, в белизне, значит пребывать в нем в каждый миг этого времени. Следовательно, [в случае покоя] невозможно, чтобы что-либо покоилось в одном состоянии в течение всего предшествующего времени, а затем в последний момент этого времени оказалось в другом состоянии. Но это [вполне] возможно в случае движения, поскольку двигаться в течение любого целого времени отнюдь не означает находиться в одном и том же состоянии в каждый миг этого времени. Поэтому все мгновенные изменения вида являются формой выражения непрерывного движения, например, порождение выражает изменение материи, а освещение – пространственное движение светящегося тела. Но пространственное движение ангела не является выражением какого-либо другого непрерывного движения, ибо оно, не завися ни от какого другого движения, самодостаточно. Следовательно, нельзя говорить, что он находится в каком-то [одном] месте в течение целого времени, и что в последнем «теперь» он находится в каком-то другом месте: должно существовать некое «теперь», в котором он находится в предшествующем последнему месте. Но там, где налицо множество следующих одно за другим «теперь», непременно существует и время, поскольку время есть не что иное, как исчисление «до» и «после» движения. Из этого вытекает, что движение ангела осуществляется во времени, причем в непрерывном времени, если его движение непрерывно, и в дискретном времени, если его движение дискретно, поскольку, как было сказано (1 ), его движение может иметь любой вид, а непрерывность времени, как заметил Философ, следует из непрерывности движения¹⁴⁹.

Но это время, все равно, непрерывно оно или нет, не является тем временем, которым измеряется движение небес и посредством которого измеряются все телесные вещи, претерпевающие изменения вследствие движения небес, поскольку движение ангела не зависит от движения небес.

Ответ на возражение 1. Если время движения ангела дискретно и представляет собою своего рода последовательность «теперь», то оно не будет каким-либо образом сопоставимым со временем, которым измеряется являющееся непрерывным движение телесных вещей, поскольку природа их различна. Если же оно непрерывно, то пропорция существует, но связана она не с сопоставимостью двигателя и движимого, а с сопоставимостью тех пространственных расстояний, на которые осуществляется перемещение. Кроме того, скорость движения ангела зависит не от количества [прилагаемой им] силы, но – от его изволения.

Ответ на возражение 2. Освещение является выражением движения, будучи при этом изменением, а не пространственным движением, при котором бы свет, понятно, вначале двигался бы к тому что ближе, и уже затем – к более отдаленному Но движение ангела происходит в пространстве и, кроме того, оно не является формой выражения [кого-либо другого] движения, а потому сравнение неправомочно.

Ответ на возражение 3. Это возражение целиком относится к непрерывному времени. Но ведь то же самое время движения ангела может быть и дискретным. Поэтому ангел может быть в одном месте в один момент и в другом месте в следующий момент безо всякого времени «между». Если бы время движения ангела было непрерывным, то он, как уже было сказано (2), претерпевал бы изменение в каждом из бесконечных мест в течение целого времени, предшествующем последнему «теперь». Кроме того, он отчасти присутствует в одном из непрерывных мест, а отчасти – в другом, но не потому, что его субстанция подвержена делению на части, а потому, что его сила прилагается к части первого места и к части второго, о чем было говорено выше (2).