Вопрос 47. О различии вещей в целом

Завершив исследование [вопроса] о создании тварей, мы переходим к рассмотрению различий между вещами. Это рассмотрение будет трояким: во-первых, [оно коснется] различия вещей в целом; во-вторых, различия [между] добром и злом; в-третьих, различия между тварями духовными и телесными.

Относительно первого будет исследовано три пункта: 1) о множественности или различии вещей; 2) об их неравенстве; 3) о единстве мира.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что множественность и различие вещей не исходит от Бога. Ибо одно по природе всегда и делает одно. Но, как явствует из предшествующего рассмотрения (11,4), Бог высочайше един. Выходит, Он производит следствие, но только одно.

Возражение 2. Далее, образ уподобляется образцу Но Бог, как было указано выше (44, 3), – это образующая причина Своих следствий. Поэтому, коль скоро Бог един, Его следствие также единственно и единообразно.

Возражение 3. Далее, средства соразмерны цели. Но цель у твари одна, а именно, как было показано выше (44, 4), божественная благость. Таким образом, следствие Бога единственно.

Этому противоречит сказанное [в Писании] о том, Бог «отделил свет от тьмы» и «отделил воду [которая под твердью] отводы [которая над твердью]» (Быт 1, 4, 7). Следовательно, различие и множественность вещей – от Бога.

Отвечаю: различие вещей приписывалось многим причинам. Так, одни приписывали различие материи, или ей одной, или же совместно с действователем. Демокрит, например, да и все древние натурфилософы, которые не признавали никакой иной причины помимо материи, приписывали это исключительно материи; по их мнению, различие между вещами возникает случайно вследствие движения материи. Анаксагор, со своей стороны, приписывал различие и множественность вещей вместе материи и действователю; он говорил, что различает вещи ум, извлекая смешанное в материи.

Но с этим нельзя согласиться по двум причинам. Во-первых, поскольку и сама материя сотворена Богом, о чем уже было сказано выше (44, 2). Следовательно, любое различие, происходящее от материи, должно возводить к более высокой причине.

Во-вторых, поскольку не форма для материи, но – материя ради формы, и различие вещей проистекает из свойственных им форм. Таким образом, различие вещей следует вовсе не из материи; скорее напротив, сотворенная материя лишена всяческой формы, дабы благодаря этому быть восприимчивой к любым формам.

Другие приписали различие вещей вторичным действователям; так учил Авиценна, по мнению которого Бог, мысля Себя, произвел первый ум, который, не обладая самобытием, необходимо составлен из потенциальности и актуальности, что станет ясно при дальнейшем рассмотрении (50, 3). Итак, первый ум, поскольку он мыслит первую причину, производит второй ум; поскольку он мыслит себя как потенцию, он производит тело небес, которое обусловливает движение; и поскольку он мыслит себя как актуальность, он производит душу небес.

Но и это мнение несостоятельно, и причин на то две. Во-первых, поскольку уже было доказано (45, 5), что творить присуще одному лишь Богу, и потому все, что может быть обусловлено только творением (а именно все, что не порождается и не уничтожается), сотворено Богом. Во-вторых, поскольку согласно этому мнению универсальность вещей проистекала бы не из намерения первого действователя, но вследствие согласованности множества действующих причин, а таковое следствие представимо только как произведенное случайно. Таким образом, совершенство вселенной, которое заключается в многообразии вещей, также было бы случайным, что невозможно.

Следовательно, должно утверждать, что различие и множественность вещей исходит из намерения первого действователя, а именно – Бога. В самом деле, Он привел вещи к бытию с тем, чтобы Его благость была и сообщена тварям, и представлена ими; и еще: поскольку Его благость не может быть достаточно полно представлена [какой бы то ни было] одной единственной тварью, Он произвел множество разнообразных тварей, дабы недостающее в представлении божественной благости в одной дополнялось другими. Ибо благость, которая в Боге проста и единична, в тварях многообразна и разделена, и потому вся вселенная целокупно участвует в божественной благости более совершенно и представляет ее лучше, чем какая бы то ни было отдельная тварь сама по себе.

И так как причиною многоразличия вещей является божественная мудрость, то и читаем у Моисея, что вещи сотворены отличными друг от друга посредством слова Бога, каковое суть понятие Его мудрости; так, написано: «И сказал Бог: да будет свет! ...и отделил Бог свет от тьмы» (Быт. 1, 3, 4).

Ответ на возражение 1. Природные действователи действуют посредством формы, которая воспроизводит самое себя, т. е. то, что в одной вещи – одно; и потому следствие также всего одно. Но действователь, действующий посредством воли, а таковым является Бог, действует через умопостигаемую форму, о чем уже было говорено выше (19, 4). Следовательно, коль скоро то, что Бог мыслит множество вещей, никак не противоречит Его единству и простоте (о чем уже было сказано (15,2)), из этого следует, что хотя Он и един, Он может делать множество вещей.

Ответ на возражение 2. Это умозаключение связано с представлением о совершенном уподоблении [образа] образцу, когда умножение происходит по причине одной только материи, из чего следует, что несотворенный образ, будучи всесовершенным, только один. Но ни одно из творений не уподоблено совершенно первому образцу, т. е. божественной сущности, вследствие чего она⁵⁷ и представляема через множество вещей. Кроме того, коль скоро идеи называются образцами, множественность идей в божественном уме соотносится с множественностью вещей.

Ответ на возражение 3. Когда речь идет о вещах умопостигаемых, способ доказательства, посредством которого получается совершенное доказательство, [всегда] один, хотя возможных путей доказательства [может быть и] много. Аналогично этому, когда действие направлено к цели и средство ее достижения [само по себе], если можно так выразиться, адекватно, то [и] его одного [вполне] достаточно. Но тварь не обладает такого рода способом достижения цели, каковая суть Бог; таким образом, множественность тварей необходима.

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что неравенство вещей – не от Бога. В самом деле, наилучшее и производит наилучшее. Но наилучшее не может подразделяться на более и менее [лучшее]. Следовательно, Бог, Который суть Наилучший, соделывает все-вещи равными.

Возражение 2. Далее, равенство есть следствие единства⁵⁸. Но Бог един. Следовательно, Он соделал все вещи равными.

Возражение 3. Далее, сообщать неравное неравному – это дело правосудия. Но Бог праведен во всех Своих делах. И так как неравенство вещей не предваряет действие, посредством которого Он сообщает вещам бытие, похоже, что Он соделывает все вещи равными.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Почему один день превосходит другой, и один свет – другой, и один год – другой год, одно солнце – другое солнце? Они разделены премудростью Господа»⁵⁹ (Сир. 33, 7).

Отвечаю: когда Ориген желал опровергнуть тех, которые пустословили, будто различие между вещами есть результат [действия двух] противоположных начал – благого и злого, он говорил, что в начале все вещи были созданы Богом равными. Ибо он утверждал, что Бог сперва создал лишь разумную и равную тварь, а неравенство меж ними возникло вследствие наличия у них свободной воли, которая направляла одних (кого в большей мере, а кого – в несколько меньшей) к Богу, а других в разной мере от Бога удаляла. И в итоге те разумные твари, коих свободная воля подвигла к Богу, составили ангельские чины сообразно различию их достоинств, а те, кои от Бога уклонились, были низведены до телесности сообразно различию их грехов; это, по его словам, стало причиной и создания тел, и их многообразия. Но тогда из этого бы следовало, что вся целостность телесной твари есть не результат сообщенной ей благости Божией, а всего лишь кара за грехи, что противоречит сказанному [в Писании]: «Увидел Бог все, что Он создал, – и вот, хорошо весьма» (Быт. 1, 31 ). И, как заметил Августин, «можно ли сказать глупость большую той, что созидая это солнце, чтобы оно было одно в одном мире, художник-Бог имел в виду не красоту или даже благосостояние вещей телесных, но что это произошло скорее потому, что одна душа согрешила так, что заслужила заключение именно в таком теле? Случись, что подобным образом [и одинаково] согрешила бы не одна, а [две, и даже не две, а десять или] сто душ, мир этот, стало быть, имел бы сто солнц?»⁶⁰.

Поэтому должно говорить, что коль скоро мудрость Божия суть причина различия вещей, то та же самая мудрость суть и причина их неравенства. Это можно разъяснить следующим образом. В вещах обнаруживается двоякое различие: одно – различие формальное, относящееся к вещам, различающимся по виду; другое – различие материальное, относящееся к вещам, различающимся лишь по числу. И поскольку материя обусловливается формой, материальное различие существует ради различия формального. Так, мы видим, что в области нетленных вещей каждый вид представлен только одним членом, ибо этого достаточно для сохранения вида, тогда как в области вещей, возникающих и уничтожающихся ради сохранения видов, каждый вид представлен множеством членов. Отсюда понятно, что формальное различие имеет куда большее значение, нежели материальное. Далее, формальное различие всегда предполагает неравенство, поскольку, как сказал Философ, формы вещей подобны числам: достаточно [к числу] прибавить или отнять единицу, и его вид изменится⁶¹. В результате этого в природных вещах виды как бы упорядочены по степеням [совершенства]; так, смешанные вещи совершеннее элементов, растения – минералов, животные – растений, люди – остальных животных: в каждом случае один вид совершеннее другого. Поэтому, поскольку божественная мудрость суть причина различия вещей ради совершенства вселенной, то точно так же она и суть причина неравенства. Ибо если бы в вещах обнаруживалась только одна степень благости, вселенная не была бы совершенна.

Ответ на возражение 1. Аспектом [деятельности] наилучшего действователя является производство следствия, наилучшего во всей своей целостности; но это значит не то, что и каждую часть целого Он делает наилучшей в абсолютном смысле этого слова, но – [наилучшей] сообразно целому В чем, например, состояло бы благо животного, если бы каждая его часть имела достоинство глаза? Поэтому, коль скоро Бог соделал вселенную наилучшей в ее целостности, Он не соделывал каждую отдельную тварь наилучшей, но – одну лучше другой. И потому мы читаем сказанное относительно каждой твари [по отдельности]: «И увидел Бог свет, что он – хорош» (Быт. 1, 4); и подобно этому обо всем прочем. Но и обо всем вместе сказано: «И увидел Бог все, что Он создал, – и вот, хорошо весьма» (Быт. 1,31).

Ответ на возражение 2. Первым следствием единства является равенство, а уже затем появляется множество; и потому от Отца, Коему, согласно Августину⁶², приличествует единство, происходит Сын, Коему приличествует равенство, а уже от Него происходит тварь, коей приличествует неравенство; тем не менее и сотворенное участвует в некотором равенстве, а именно в [равенстве посредством] соразмерности.

Ответ на возражение 3. Этот аргумент [в свое время] убедил Оригена; но он [по сути] имеет силу только в том, что касается распределения воздаяний, неравенство коих суть следствие неравенства достоинств. Однако в составе вещей нет никакого такого неравенства частей, которое возникло бы вследствие иного, предшествующего этому неравенства – то ли неравенства их достоинств, то ли неравенства их материи; единственная причина их неравенства – это совершенство целого. Это очевидно в том, что сделано посредством искусства: не потому же, в самом деле, крыша дома отличается от фундамента, что она выполнена из другого материала; напротив, чтобы построить отличный дом из разнородных частей, строитель выбирает для этих частей различный материал (и, конечно же, будь это возможно, он использовал бы для всего один и тот же материал).

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что существует не один, а множество миров. Ведь сказал же Августин, что нелепо думать, будто бы Бог создал вещи безо всякой на то причины⁶³. Но по той самой причине, по которой Он создал один мир, Он мог бы создать и другие, ибо Его сила не ограничена созданием одного мира, но, как было показано выше (25, 2), [вполне] способна сотворить бесконечное множество [миров]. Следовательно, Бог создал много миров.

Возражение 2. Далее, природа производит лучшее из возможного, и тем более лучше и больше создает Бога. Но куда лучше, чтобы было множество миров, нежели [только] один, ибо чем больше хороших вещей, тем лучше. Следовательно, Богом было создано много миров.

Возражение 3. Далее, все, чья форма укоренена в материи, может быть умножено по числу и при этом сохранить свой вид, поскольку умножение по числу происходит в материи. Но форма мира укоренена в материи. Ведь когда говорят «человек», то этим обозначают форму а когда говорят «этот вот человек», этим обозначают форму в материи; и точно так же, когда говорят «мир», то этим обозначают форму, а когда говорят «этот вот мир», этим обозначают форму в материи. Поэтому ничто не препятствует тому чтобы существовало множество миров.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Мир чрез Него начал быть» (Ин. 1, 10), где о мире говорится в единственном числе, т. е. как о единственно существующем.

Отвечаю: самый порядок вещей, сотворенных Богом, обнаруживает единство мира. В самом деле, наш мир называется единым вследствие единства порядка, посредством которого каждая вещь соотнесена с другими. И все, что исходит от Бога, соотнесено друг с другом и с самим Богом, как это было показано выше (11, 3; 21, 1 ). Следовательно, необходимо, чтобы все вещи принадлежали к единому миру. Поэтому лишь те, которые отказывались признавать существование все упорядочивающей мудрости и верили в один только случай, могли утверждать множественность миров; так [например] учил Демокрит, говоря, что и этот мир и бесконечное множество иных миров возникли в результате случайной комбинации атомов.

Ответ на возражение 1. Эта причина [как раз и] доказывает то, что мир один, поскольку [именно в этом случае] все вещи должны быть упорядочены единым порядком и для одной цели. В самом деле, [именно] из единства порядка в вещах Аристотель выводит единство управляющего всем Бога⁶⁴, и Платон [в «Тимее"], отталкиваясь от единства образца, доказывает единство созданного по образцу мира.

Ответ на возражение 2. Ни для какого действователя материальная множественность не может являться целью, поскольку материальное множество не имеет строго очерченного предела, но, напротив, стремится к [умножению до] бесконечности, а бесконечное противоположно представлению о цели. Но ведь когда говорят, что много миров лучше, нежели один, то подразумевают при этом [именно] материальный порядок. Но лучшее в этом смысле не является намерением божественного действователя, поскольку по той же самой причине можно было бы сказать, что, буде Он сотворил два мира, было бы лучше, если бы Он сотворил три, и так далее до бесконечности.

Ответ на возражение 3. Мир состоит из всей материи. Ибо невозможно, чтобы существовала еще и другая земля помимо этой, так как любая земля, где бы она ни была, по природе тяготела бы к уже существующему центру. И то же самое относится и к другим телам, являющимся частями мира⁶⁵.