Татьяна Ефименко

Ефименко Татьяна Петровна (1890–1918) – поэтесса. Дочь этнографа, фольклориста Александра Ефименко (1848–1918), автора фундаментального труда «История украинского народа» (т. 1–2. СПб., 1906). Дебютировала в начале 1910-х годов в журналах «Вестник Европы», «Русское Богатство», а в конце 1915 года в Петрограде выпустила книгу неоклассических стихов «Жадное сердце», в которой, как писал один из рецензентов, стремилась «спутать прошлое с настоящим в поисках вечного». Сергей Городецкий причислил ее к акмеистам, но она не принадлежала ни к «Цеху Поэтов», ни к другим поэтическим направлениям. В рецензиях А. Лозина-Лозинского и Н. Венгерова отмечалось ее противостояние Анне Ахматовой и другим поэтессам эпохи. В конце 1917 года вместе с отцом и матерью переехала в имение родственников на Харьковщине. Через год все они были убиты. Такими же жертвами бандитских налетов этих лет на Рязанщине стал поэт Леонид Семенов, на Черниговщине – художник Георгий Нарбут (его брата Владимира Нарбута тоже изувечили).

В ЦГАЛИ хранятся пять тетрадей ранних и поздних стихов Татьяны Ефименко, в большинстве своем неопубликованных. В стихах последних лет преобладают религиозные мотивы.

* * *

Ты дал мне так много.

Ясна моя дорога.

Ты посадил весной барвинки

на моей тропинке,

а осенью рябины.

В школе меня не бранил учитель,

любовь моя была не мучительная,

ясна моя дорога,

Ты дал мне многое.

А между тем мне чего-то недостает.

Плачет сердце мое –

какое-то к нему прикоснулось острие.

Утренние золотые зори,

Вечерние, кровавые,

облака в голубых оправах,

березы в зеленых шарфах,

жилистые дубы, легкие цветы –

этого достаточно для святых,

или больных, или усталых,

а для меня мало.

1915

* * *

Ни безобразия, ни зла

Не испугалась Беатриче

И в город северный сошла.

Когда зима настлала ложе

И ночь над городом легла,

Она мне сделалась дороже

Дыханья, солнца и тепла.

Но слишком много зла и сора,

И глаз в слезах, и душ в тоске,

И проклял Бог холодный город

Гранитноликий на реке.

Рука, карающая строго,

Безумья слала на людей,

О жизни все молили Бога,

А я молила лишь о ней:

«Спаси ее от ран и крови,

Да идут мимо грязь и боль,

Безмернейшую из любови

В душе моей укрыть позволь».

Вот рев реки и крики птичьи,

Толпы смятение и страх,

Но не видала Беатриче

Я ни в церквах, ни во дворах.

Мне не мелькнуло покрывало

И не приветила рука,

Над улицей ее вставала

Заря, от утра далека.

Пожар, как Божия немилость,

Уже венчал дома вдали.

А тень за мною волочилась

По окровавленной пыли.

6.ХI.1917

Белорецк