Глеб Струве

Струве Глеб Петрович (1898–1985) – литературовед, литературный критик, публицист, переводчик, мемуарист, поэт. Сын знаменитого общественного деятеля и философа Петра Струве (1870–1944). В 1917 году, после окончания Выборгского коммерческого училища, служил в артиллерийской гвардии на Карпатах. Весной 1918 года вступил в добровольческую армию. В эмиграции стал крупнейшим специалистом по истории русской литературы и литературы Русского зарубежья, рассматривая ее как «временно отведенный в сторону поток общерусской литературы». В 1965 году в Вашингтоне выпустил сборник своих стихов «Утлое жилье: Избранные стихи 1915–1949 гг.».

* * *

И в тревоге за каждый час.

Перейти сокровенные грани

Не дано никому из нас.

И тревога все злей, все резче,

Кровью красною всходят цветы,

Собираются тучи зловеще,

И растут на могилах кресты.

Колокольного звона не слышим

И молитвы творим в тиши.

Подымаются выше и выше

Безысходные страхи души.

Черный, бледный монах у обедни

Что пророчат его глаза?

Этот день будет день последний,

Никому не уйти назад.

1918

Пустынь Нила Сорского

* * *

Брату Льву

Молитва многих к благостному Богу.

Молитвенно тихи леса окрест,

А солнце указует нам дорогу.

И, радостные, мы идем вдвоем,

И легок шаг наш. К дальнему порогу

Лежит тропа. Там кем-то брошен дом,

Там будем жить мы, радуяся много,

Следя, как на горах горит заря,

Как вечером засветит кто-то звезды;

Вдыхая пьяный, ароматный воздух.

Нам радость детская – два фонаря

Автомобиля на большой дороге,

И нет ни прежней скуки, ни тревоги.

1921

Шварцвальд

Мы в этом мире маленькие дети,

И нас страшат минуты и часы,

А Ты рукой спокойной на весы

Кладешь тяжелые тысячелетья.

Ты всех вещей давно исчислил меру,

Ты ведаешь, где грань добра и зла,

А мне дорога в вечность пролегла,

Как странствующему Агасферу.

Ты строил мир, чтобы его разрушить,

А я бреду, чтоб добрести к Тебе:

Руками легче крыльев голубей

Ты на весы мою положишь душу.

1922

* * *

Господне око бдит над нами,

Оставь ненужную тоску,

Коленопреклоненный, в храме

Молись: «О Господи, взыскуй

Раба, что робкими стопами

Навстречу сени гробовой

Грядет и, слыша за собой

Плесканье крыл и голос трубный,

К Тебе, Далекий, Недоступный,

Стремится скудною душой».

Мерцают свечи у иконы,

По-неземному благосклонный,

Взирает ниц на мир земной

Господен Лик. Молись и стой

И чуда ожидай. И въяве,

В нездешней лучезарной славе,

Весть будет явлена тебе:

Да, покорясь своей судьбе,

Отринутый и недостойный,

Ты примешь смерть свою спокойно.

1947