Седмица 19-я по Пятидесятнице

Всего более уповай на руку Великого Царя, на руку, которая, едва только покажется, приводит в страх и обращает в бегство сопротивных… (5,33).

Богу легко все совершить в одно мгновение, только бы ты имел любовь к Нему (30,201)…

Спаситель наш отовсюду подает и надежду, и помощь всякому, кто хочет приблизиться к Нему и исповедать Его Сыном Божиим (25,166).

К Тебе прибегаю, Господи Иисусе Христе, в Кресте Твоем ищу защиты, потому что Ты снял с меня сатанинское иго, чтобы стать мне делателем в винограднике Твоем, прославлять, чтить и величать Тебя и Отца Твоего и Духа Святого (25,310).

От Тебя всякая сила, Господи, Тобою побеждают доблестные, Ты возводишь их на высоту доброй жизни, Твоя любовь укрепляет немощных и робких. И мое время, Господи, не проходит бесполезно (25,232).

Великое нечто человек, когда помогает ему Бог, а коль скоро оставлен он Богом, познает немощь естества своего. Будем непрестанно прибегать к Богу и во всякой печали искать Его утешения, во всяком несчастии – Его избавления, Его милости, во всяком искушении – Его помощи (33,341).

Ведущий сокровенные помышления наши как скоро видит, что мы являем себе здравый ум и усердно подвизаемся в добродетели, немедленно и от Себя подает помощь, облегчая для нас труды, укрепляя немощь нашего естества (35,460).

Мановению Божию все повинуется и покоряется, и тогда трудное становится легким и невозможное – возможным. Только бы мы имели твердую веру в Него и, взирая на величие силы Его, становились выше всего человеческого (35,510).

Как без высшей помощи мы не в силах сделать ничего как должно, так и с другой стороны, без приложения от себя собственных усилий мы не можем удостоиться и внешней помощи (35,634).

Не только в том, что не в нашей силе… но и в том, что в нашей силе, не возможем привести сего к совершенству окончания, если не снизойдет к нам великая помощь от Божественного Промысла. Снизойдет же она непременно к тем, которые без уклончивости принесут от себя все от них зависящее и не упустят ничего, служащего к тому. Ибо помощь сия, побуждая нехотящих и тех, которые хотят и все делают и употребляют все средства, непременно возведет на самый верх преуспеяния (49,88).

Действование Божие в трудящихся о спасении начинается с первых минут обращения к Богу, и самое обращение оно же совершает по мере того, как трудящийся, отклоняясь от себя, к Богу прилепляется и, убеждаясь в своем бессилии, утверждается в уповании на силу Божию. Когда, наконец, он всего себя предает Богу, Бог бывает в нем действующим и в указании должного и в исполнении его… (59,232).

Божиею силою низлагает (христианин) мир и силы порока, которые в пучине мира опутывают душу мрежами: всякого рода пожеланиями (30,49)…

Бог, подобно нежному Отцу и сострадательному врачу, во всех нас все производит, а именно: у иных Он производит начало спасения и воспламеняет усердие к нему; у других приводит к концу дела к усовершению в добродетелях; иных удерживает без ведома их от близкого падения и от погибели, а другим подает случай и удобства к спасению, препятствует стремительным порывам, смертоносным расположениям; иным, хотящим и текущим, воспомоществует; других, нехотящих и противящихся, привлекает и склоняет к доброму расположению. Православные отцы, которые достигли совершенства сердца не суетным расположением на словах, а самым делом – подвигом, утверждают, что Бог в каждом человеке возбуждает желание добра, впрочем так, что человек по свободному произволению может стремиться и к противному; благодать Божия помогает упражняться в добродетелях, но не исключает при этом и произволение… утверждает в добродетели, не стесняя при этом свободы. Итак, Творец всюду производит все, возбуждая, содействуя и утверждая, без нарушения данной Им же свободы (50,419).

Если Господь увидит, что мы обращаемся (к доброму) и делаемся скромными и вообще полагаем хотя некоторое начало, то и со своей стороны окажет нам помощь, соделывая для нас все легким и удобным… (35,290).

В одно время пришли к иеросхимонаху Иисусу воры в огород с намерением набрать овощей. Наложив овощей в корзины и взвалив их на себя, хотели уйти, но не смогли сойти с места. Так простояли они двое суток под тяжелым бременем. Потом начали кричать: «Отче святый, пусти нас с места». На крик пришли некоторые братия, но не смогли помочь страждущим. Позвали старца, и он сказал им: «Вы всю жизнь провели в праздности, крадете чужие труды». Со слезами просили воры отпустить их, обещая впредь не делать ничего подобного. «Благословен Бог, укрепляющий вас, – сказал старец, – потрудитесь год для братии». После этого он, помолившись, разрешил их от невидимых уз, и они в течение года трудились на братию (82,128).

Лукавый сатана изблевал на меня яд свой, растлил и низложил меня грехом. Но поскольку иду я Твоим путем, а Ты всемогущ, то питает надежду немощь моя, что Ты, презря его, окажешь мне помощь оставлением грехов, и посрамится растлитель мой (25,205)…

Ревностное коснение в грехе производит в душах некоторых неисправимый навык. Ибо застаревшая душевная страсть или временем утвержденное помышление о грехе с трудом врачуется или делается совершенно неисцелимым, когда навыки, как всего чаще случается, переходят в природу. Посему должно желать, чтобы нам даже и не прикасаться ко злу (1,165).

Грехи, будучи как бы некоторою скверною, обезображивают внешность души и, повреждая естественную ее красоту, имеют нужду в очищении (2,153).

Грех не существует (сам по себе) и не мыслится как особая сущность. Но через оскудение добра получая существование, более в делающих грех, нежели в том, что сделано худо, неправедными делами образуется в духовную тьму (5,338).

Грехом производится в нас нечувствительность к чести, даруемой нам благодатию, и стремление к бессловесной жизни. Ибо все совершающееся вне истинного разума есть бессловесие, а бессловесие и бессмысленность свойственны скотам (15,139).

Высокое унижено, созданное по образу Небесного оземлилось, поставленное царствовать поработилось, сотворенное для бессмертия растлено смертию, пребывающее в райском наслаждении переселено в эту болезненную и многотрудную страну, воспитанное в бесстрастии обменяло сие на жизнь страстную и кратковременную, неподвластное и свободное ныне под господством столь великих и многих зол, что невозможно исчислить наших мучителей (15,396).

Страшный змий греха сопребывает с душою, соблазняет и убеждает ее, и если соглашается она, то бесплотная душа входит в общение с бесплотною злобою духа… и прелюбодействует в сердце своем (оскверняя царские чертоги) (30,124).

Грех есть корень всех зол (30,141).

Бегаешь, возлюбленный, огня, чтоб не сгорело у тебя тело, – бегай греха, чтоб телу твоему, вместе с душою, не гореть в огне неугасимом (22,181).

Растление греховное служит к пагубе, потому что, проникая скрыто в глубину, производит в природе неисцельную гнилость, которая кажется малою, но делается необъятною, потому что распространяет свое действие подобно закваске с ног до головы (24,257).

Грех делает насилие природе. Так, вместо довольства природа предается ненасытности; вместо утоления жажды – пьянству; вместо брака – блуду; вместо правосудия – бесчеловечию; вместо любви – распутству; вместо страннолюбия – неразборчивости. Посему надо делать природе принуждение, чтобы под управлением не могла она выказывать более надлежащего. Ибо Спаситель наш сказал, что лучше хрому и бедну улучить Царствие (Мф. 18,8). Конечно же, повелел Он не члены отсекать, которые Сам сотворил, но учит нас не делать природу виновницею греха (24,256).

Грехом умерщвляется душа твоя, возврати ее к жизни слезами (26,48).

Грехи удаляют нас от Бога и делают врагами Его… (32,245).

Мы боимся смерти, которая есть ничтожная маска, а не боимся греха, который действительно страшен и, подобно огню, пожирает совесть (33,75).

Грех доводит душу до великого неразумия (33,345)…

Источник и корень, и мать всех зол – грех. Он расслабляет наши тела, он производит болезни (34,45)…

Как расслабление есть болезнь тела, так грех – болезнь души, но это большее – не видно… (34,47).

Да будет общим нашим старанием избавиться от грехов своих; ибо избавимся, если захотим, потому что Сам Господь сказал: «Просите и дастся вам» (Мф. 7,7) (23,133).

Все те, которые в состоянии были преодолеть и миновать преграды греха, входят в умиренный и исполненный многих благ Небесный Град, где упокоеваются души праведных (30,207).

Неукрашенные Божиим словом, необученные Божественным законом, напрасно надмеваясь, думают собственною своею свободою устранить от себя поводы ко греху (30,185).

Невозможно душу разлучить с грехом, если Бог не прекратит и не остановит сего лукавого ветра, пребывающего в душе и в теле (30,15).

Как взор Твой, Господи, обращается на мглу грехов моих, она исчезает предо мною, и беспрепятственно, со всею ревностью начинаю ходить путем заповедей Твоих, укрепляясь надеждою на Тебя и освобождаясь от мрака заблуждений (25,204).

Кто постится, тот становится легким и окрыляется и бодрым духом молится, угашает злые похоти, умилостивляет Бога и смиряет надменный дух свой (38,590).

Пост – собеседник девственниц; пост – супруг молитвы; пост – основание богатства; пост – утешение бедных; пост – помощник изнуренных; пост отгоняет сон и побуждает к песнопению; пост – вода, наполняющая нас и уготовляющая нам источник бессмертия. О, пост! Ты хлебом располагаешь души наши к благочестию и солью уничтожаешь зловоние грехов наших (40,915).

Пост есть лекарство, разрушительное для греха, и мягкая мазь для души, очищенная целью благочестия (41,962).

Пост создает ангельскую жизнь и усовершает духовное тело (41,962).

Пост – защита души и непобедимое оружие тела (41,962).

Пост – уничтожение смерти и освобождение от гнева… Пост и тело сохраняет в большом здравии: не отягчаясь пищею, оно не принимает вещества болезни, но, становясь легким, укрепляется для принятия даров (41,964).

Пост возводит любящих его на небеса, поставляет их пред Христом и вводит в общение со святыми (42,919).

Прекрасен труд поста, потому что он облегчает душу нашу от тяжестей грехов и легким делает бремя заповедей Христовых (42,924).

Постящиеся знают, как пост укрощает пожелания, а те, кому случалось испытать это на деле, подтвердят, что он смягчает нрав, подавляет гнев, сдерживает порыв сердца, бодрит ум, приносит спокойствие душе, облегчает тело, устраняет невоздержание… (42,929).

Смысл поста не в том, чтобы мы с выгодой не ели, но в том, чтобы приготовленное для себя съел бедный вместо тебя (42,932).

Ты постишься? Удержи язык свой от зла и уста свои от лести и коварства… (42,964).

Какая польза тело свое удручать, а к вдовам и сиротам не иметь сожаления? Если хочешь поститься, – возненавидь сребролюбие – великое зло (42,964).

Ты постишься? Оставь блуд, оставь прелюбодеяние, избегай клеветы, злословия, лжи, вражды, хуления и всякого излишества (42,964).

Ты постишься? Беги корыстолюбия, грабительства, ссор и душегубной зависти (42,964).

Если постишься, окажи участие бедному, одень нагого, утри слезы вдовиц, утешь плачущих сирот. Если имеешь достаток – помоги; если не имеешь, то, по крайней мере, не похищай чужого (42,964).

Если ты постишься для Бога, – убегай всякого дела, которое ненавидит Бог, и Он примет твое покаяние как милостивый и человеколюбивый (42,964).

Хлеба не есть, а гневом опьяняться? Какая польза изнемогать от поста и злословить ближнего? Какая польза воздерживаться от пищи и похищать чужое? Какая надобность изнурять свое тело и не накормить голодного? (42,964).

Ты постишься? Напитай голодного, напой жаждущего, посети болящих; не забудь заключенных в темнице, пожалей измученных, утешь скорбящих и плачущих; будь милосерд, кроток, добр, тих, долготерпелив, жалостлив, незлопамятен, благоговеен, неспорлив, истинен, благочестив, – чтобы Бог и пост твой принял, и плоды покаяния даровал тебе получить в изобилии (42,965).

Если подвизаетесь законно, то не надмевайтесь тем, что поститесь (47,264).

Пост есть хранение ума, истребление сердечной бесчувственности… (54,110).

Пост есть дверь умиления, воздыхание смиренное, радостное сокрушение (54,110).

Пост есть чистота молитвы, светило души… (54,110).

Пост есть разрешение грехов, врата рая и небесное наслаждение (54,111).

Если кто постится по тщеславию или думая о себе, что он совершает добродетель, такой постится неразумно и потому начинает укорять после брата своего, почитая себя кем-то великим; и оказывается, что он не только положил камень и снял два, но и находится в опасности разрушить всю стену чрез осуждение брата (ближнего). А кто разумно постится, тот не думает, что совершает добродетель, и не хочет, чтобы его хвалили как постника, но думает, что чрез воздержание приобретает целомудрие, а посредством сего придет в смирение, как говорят отцы: «Путь к смирению есть труды телесные, совершаемые разумно» (55,162).

Пост – ограждение всякой добродетели, начало борьбы, венец воздержанных, красота девства и святыни, светлость целомудрия, начало христианского пути, матерь молитвы, предшественник всех добрых дел (52,96).

Кто нерадит о посте, тот приводит в колебание все доброе (52,97).

Некогда авва Силуан и ученик его Захария пришли в один монастырь, где упросили их вкусить немного пищи на дорогу. Когда вышли они из монастыря, ученик увидел воду на дороге и захотел пить; старец сказал ему: «Захария, ныне пост!» – «Разве мы не ели, авва?» – спросил ученик. – «Ели, но это было дело любви, – сказал старец, – а теперь мы должны соблюсти пост свой» (74,259).

Сколько одаренные люди отличаются разумом от бессловесных, такое же должно быть различие между пастырями и пасомыми… (32,415)…

Не всякий может приближаться к Богу, но только тот, кто, подобно Моисею, способен вместить славу Божию (8,70).

Нечистому приступать к жертвоприношению – значит оскорблять Бога (11,361).

О, какой высокий сан имеет странное и чудное священство! Блажен, кто чисто и неукоризненно жительствует в этом достоинстве (23,603).

Священнодействующему нужно быть столь чистым, как бы он стоял на самых небесах посреди Небесных Сил (32,425).

Священники возведены на такую степень власти, как бы уже перенеслись на небеса, превзошли человеческую природу и освободились от наших страстей… Кто размыслит, как важно то, что человек, еще облеченный плотью и кровью, может иметь присутствие Блаженного и Бессмертного Естества, тот ясно увидит, какой чести удостоила священников благодать Духа… Люди, живущие на земле и еще обращающиеся на ней, поставлены распоряжаться небесным и получили власть, которой не дал Бог ни Ангелам, ни Архангелам (32,426).

Невозможно священнику скрыть свои недостатки: и малые из них скоро делаются известными (32,434).

Все начинают судить о священнике не как о существе, облеченным плотью и имеющем человеческую природу, но как об ангеле, непричастном никаким слабостям (32,435).

За один разговор свой священник подвергается такому множеству нареканий, что часто, обремененный их тяжестью, падает от уныния; его судят и за взгляд; самые простые действия его многие разбирают, примечая и тон голоса, и положение лица, и меру смеха (32,445).

Священник должен иметь душу чище самих лучей солнечных, чтобы никогда не оставлял его без Себя Дух Святой (32,468).

Священнику нужна гораздо большая чистота, чем прочим, а кому нужна большая чистота, тому более предстоит случаев очерниться, если он постоянным бодрствованием и великим напряжением сил не сделает душу свою неприступной для этого (32,469).

Тот, кто молится… за всю вселенную и умилостивляет Бога за грехи всех, не только живых, но и умерших, тот каким сам должен быть? Даже дерзновения Моисея и Илии я почитаю недостаточным для такой молитвы… Священник сам должен столько во всем превосходить всех, за кого он молится, сколько предстоятелю следует превосходить находящихся под его покровительством. А когда он призывает Святого Духа и совершает Страшную Жертву и часто прикасается к общему всем Владыке, тогда, скажи мне, с кем наряду мы поставим его? Какой потребуем от него чистоты и какого благочестия? Подумай, какими должны быть руки, совершающие эту службу? Каким должен быть язык, произносящий такие слова Кого чище и святее должна быть душа, приемлющая такую благодать Духа? Тогда и Ангелы предстоят священнику, и целый сонм Небесных Сил взывает, и место вокруг жертвенника наполняется ими в честь Возлежащего на нем (32,471).

Священник должен быть не только чист так, как удостоившийся столь великого служения, но и весьма благоразумен и опытен во многом, знать все житейское не менее обращающихся в мире и быть свободным от всего более монахов, живущих в горах (32,472).

Потому и вверено священство ни Ангелу, ни Архангелу, – так как они безгрешны… но человеку, чтобы он, сознавая свои прегрешения и имея опыт, был снисходителен к грешникам и не раздражался гневом, и чтобы Церковь не оскудела через такой образ действий (33,776).

Если кто удостоится получить честь священства и будет в ней ходить достойно и беспорочно, то она доставляет ему жизнь и нетленный венец (33,919).

Ничто так не раздражает Бога, как священнодействие недостойное (38,433).

Не одно и то же – грешить мирянину и священнику; и это явствует из закона, потому что за согрешающего иерея повелевается приносить такую же жертву, как и за весь народ (Лев.4,3). Но если бы грех не был равносилен, то закон не поставил бы приносить ту же жертву. Большим же делается грех не по естеству, но по достоинству совершающего. Ибо если падает тот, кто должен держать в порядке других, то это падение делается более важным по достоинству падшего (47,382).

Божественные постановления сподобившимся священства повелевают преимущественно пред всеми быть в трудах и подвигах, чтобы подначальные, видя труждающимися тех, которые имеют право приказывать, от стыда делались ревностнейшими к доблестной жизни. Обыкновенно возбуждает не столько слово, сколько нрав учащих (47,467).

Для чего это, сказавши: «Блажени нищий», прибавил Господь еще: «Духом»? Чтобы показать, что ублажения достойно собственно смирение души и что, хотя и телесная нищета блаженна и ведет в Царство Небесное, но только если ее сопровождает смирение душевное, если она с ним тесно соединена и от него получает начало. Таким образом, ублажив нищих духом, Господь дивно показал, где корень и причина видимой нищеты святых, то есть в духе их. Дух, прияв в недро свое благодать Евангельской проповеди, воздает от себя источник нищеты, напаяющий лице земли (Быт. 2, 6), то есть внешнего нашего человека, и соделывающий его раем добродетелей. Такая нищета достойна ублажения от Бога. Ибо иной быть может нестяжателен и нищ, и притом произвольно, но славы ради человеческой, – таковой не нищ духом, а лицемерит. Лицемерие же рождается от самомнения, которое противно нищете духом. Кто имеет дух сокрушенный и смиренный, тому невозможно не радоваться видимой нищете и смирению, ибо он считает себя недостойным славы, довольства, утешений и всего такого. Почитающий себя недостойным всего этого и есть ублажаемый Богом нищий… И все такие суть из числа слышавших и последовавших за Господом Иисусом, Сыном Божиим, ибо Он сказал: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11,29), почему их есть Царствие Божие, ибо они суть сонаследники Христовы (65,287).

Кто чужд всякого надмения, ничем человеческим не гордится, тот и сердцем сокрушен и духом смирен (1,266).

Во всем, что ни сделано нами доброго, причины успеха душа должна приписывать Богу, нимало не думая, что она в чем-либо добром успевала собственною силою, ибо таким расположением обыкновенно производится в нас смиренномудрие (5,355).

Смирение не имеет языка, чтобы сказать о ком, что он нерадив или горд… Смирение не имеет очей, чтобы замечать чужие погрешности… Смирение не имеет ушей, чтобы слышать то, что не приносит пользы душе (31,56)…

Никаким образом не может в душе нашей созидаться здание добродетелей, если наперед не будет положено в нашем сердце основание истинного смирения, которое, будучи крепко утверждено, могло бы поддержать верх совершенства и любви (50,163).

Более чистый взгляд большее и замечает, неукоризненная жизнь порождает большую скорбь самоукорения, исправление нравов и рачительная ревность к добродетелям умножает стенания и воздыхания. Ибо никто не может быть доволен тою степенью совершенства, до какой преуспел, и кто чем чище будет духом, тем более видит себя нечистым, более находит причины к смирению, нежели к возвышению; и чем скорее стремится к высоте, тем более видит, что ему еще больше остается куда стремиться (50,604).

С большим тщанием надобно смирять для очищения души и не допускать в них то, что ненавистно Богу. Ибо в смиренной душе обитает Отец и Сын и Святой Дух (22,50).

Прекрасное и превосходное приобретение – смиренномудрие. Об этом знают все, непостыдно носящие на себе иго Его. Предпочти лучше ходить нагим и необутым, нежели быть обнаженным смиренномудрия, потому что любящих оное покрывает Господь (22,515).

Смирением вооружились апостолы, им побеждали истинно верующие, оно доставляло победу и древним, и новым. Препояшьтесь же сим оружием, ученики Христовы, потому что им приобретете победу и сделаетесь наследниками Царствия… Смирение – путь к Царствию. Это – дверь небесная. Это – лествица, по которой человек восходит на небо. Им Бог снизшел с высоты до обители земнородных, им потомки Адамовы восходят из глубины до обители горних. Им приобретается всякое благо, им преодолевается всякая напасть (25,115).

Смирение есть источник всех благ. Твердо храни его в душе своей, ученик. Оно источает тебе все прекрасное, приближает тебя к Богу, вводит в содружество с Ангелами, открывает тебе сокровеннейшие тайны, исполняет тебя всякой премудрости, обнажает пред тобою глубины, показывает тебе неведомое. Оно преклоняет пред твоей славою и покоряет ей высокомерие гордых, сеет мир внутри тебя, чистые помыслы в сердце твоем и делает светлым лицо твое. Смирение не дает места раздражительности в сердце твоем и искореняет гнев в душе твоей; далеко гонит от тебя прочь ненависть, зависть и злобу, а напротив того – исполняет тебя любви, мира, радости и веселия, – не людской радости, не веселия сильных земли, но радости духа, веселия мудрости (25,118).

Не ищи ни славы, ни телесного утешения, ни расположения сродников. Совершенно не озирайся ни направо, ни налево… потщися всегда уловлять Владыку, взяться за Него (56,67).

Блаженны те, которые от всей души ищут внити во свет (Божий), презрев все прочее, потому что они, если и не успеют, пока в настоящей жизни находятся, внити в сей свет, всячески отойдут отсюда с благими надеждами и внидут в него по мере своей (58,57)…

В человеке есть способность разумевать и познавать своего Творца и Зиждителя, ибо вдунул в лице, то есть вложил в человека нечто от собственной Своей благодати, чтобы человек по подобному познавал подобное (1,314).

В рассуждении одного Бога и Божественного не знай меры в насыщении. Бог еще в большей мере дарует Себя тем, которые приемлют Его. Он Сам жаждет жаждущих Его, непрестанно и преизобильно источая Себя им. А если кто богаче тебя в другом чем, терпи сие равнодушно (12,206).

Когда время искать Господа? Отвечу кратко: целая жизнь. Ибо в этом одном благовременно имеет рачение при всяком другом рачении. Не в установленные какие-либо дни и не в определенное на сие время взыскать Господа благо есть; напротив того, никогда не прекращать сего вовсе ищущему, – вот истинная благовременность (15,320).

Тому, чей разум развлекается многим, невозможно преуспеть в познании Бога и в любви к Нему (20,321).

Весьма велика милость человеку, что познает он Бога и Бог приближается ко всякому, по мере сил человеческих. А между тем известно, что немощь наша не в состоянии приблизиться ведением своим к святилищу Божества. Благословен Он и за то, что грешники имеют приближаться к Нему и восхвалять Его (25,215).

Никто из людей, пресмыкающихся долу и зарывающих себя в землю, не может видеть солнечного света, никто из людей, оскверняющих себя житейскими делами, не может видеть Солнца правды… (42,825).

Слабый глаз не может пристально смотреть на солнечный круг, а если смотрит, то напрасно трудит себя; и нечистый ум не в состоянии на пользу уловить что-либо святое (47,177).

Никто из нас не возмог бы когда-либо увидеть Бога чрез собственную силу и действие, если бы Сам Он не послал Своего Божественного Духа и, сообщив чрез Него немощной нашей природе крепость, силу и мощь, не сделал бы человека способным видеть Его Божественную славу (56,75).

Кого Бог просвещает озарением, тем дает видеть то, что в Божественном свете: и просвещаемые видят то, по мере любви и хранения заповедей, и посвящаются в глубочайшие и сокровенные таинства (56,104).

Когда душа очистится слезами, соответственно являемому ею покаянию и исполнению заповедей, тогда человек, во-первых, удостоится благодатию Духа познать свое состояние; потом, после тщательного и долговременного очищения сердца и укоренения глубокого смирения, начинает он мало-помалу, и некоторым образом призрачно, постигать яже о Боге и Божественных вещах; и чем больше постигает, тем паче дивится и стяжевает вящее смирение, думая о себе, что совсем недостоин познания и откровения таких тайн. Посему, блюдомый таким смирением, как бы находясь за какими стенами, пребывает он неуязвимым от помыслов тщеславия, хотя каждодневно растет в вере, надежде и любви к Богу и ясно видит преуспеяние свое, являющееся в приложении ведения к ведению и добродетели к добродетели. Когда же достигнет, наконец, в меру возраста исполнения Христова и истинно стяжает ум Христов и Самого Христа, тогда приходит в такое доброе состояние смирения, в коем уверен бывает, что не знает, имеет ли что-либо в себе доброе, и почитает себя рабом неключимым и ничтожным (57,343).

О, сила слез! До чего простерлась ты! С великим дерзновением невозбранно входишь ты в самое небо (22,305).

Угодно Небесному Врачу, чтобы каждый собственными слезами врачевал себя и спасался (22,294).

Слезами просветляется душа, по дару Господню, как в зеркале отражая в себе небесное (22,600).

Святые и чистые слезы по Богу всегда омывают душу от грехов и очищают ее от беззаконий (23,97).

Наполните очи свои слезами, и скоро отверзутся очи сердца вашего (23,582).

Блажен, кто сколько-нибудь времени плакал здесь, потому что слезы прекратились, его и их уже нет, и наслаждается он за гробом непреходящим блаженством (25,200)…

Если слезы пролиты о душе, – воскрешают и возвращают ее к жизни (26,51).

Бывают трех различных родов слезы. Бывают слезы о вещах видимых, и они очень горьки и суетны. Бывают слезы покаяния, когда душа возжелает вечных благ, – весьма сладки они и полезны. Бывают слезы раскаяния там, где плач и скрежет зубов (Мф. 8,12), и эти слезы горьки и бесполезны, потому что вовсе безуспешны (22,217).

Прольем (спасительные слезы), пока есть еще время принятию их, чтобы, отшедши в тамошний век, не плакать бесполезно (22,297).

Слезы по Богу во всякое время дают дерзновение пред Богом (23,97).

Здесь полезны слезы, они угашают греховный пламень (24,264).

В дар Богу принеси плач, источи слезы из очей своих: твоими слезами и Божиею благостью мертвая душа твоя возвращена будет к жизни (26,51).

Нет порока, которого бы не истребляли спасительные слезы покаяния (46,322).

Не так источники вод делают сады цветущими, как потоки слез наполняют плод молитвы, содействуя ему достигнуть наибольшей высоты (35,801).

Я требую слез, проливаемых не напоказ, а из сокрушения, проливаемых тайно, в уединенной комнате, без свидетелей, в тишине и безмолвии, слез из глубины сердца от внутренней скорби и печали, проливаемых единственно для Бога (38,67).

Кто слезами своими внутренне гордится и осуждает в уме своем неплачущих, тот подобен тому, кто испросил у царя оружие на врага своего и убивает им самого себя (54,82).

Как огонь пожирает хворост, так и чистые слезы истребляют всякие внешние скверны (54,80).

Слезы начинаются в первой обители сокровенного жития и возводят человека к совершенству любви Божией… Пока не приимет человек дарования слез, – совершается его дело еще во внешнем человеке и еще вовсе не ощутил он действенности того, что сокрыто в духовном человеке… Когда человек начнет оставлять телесное настоящего века, тогда скоро достигнет благодати слез (52,100).

Когда ум совершенно бывает в этом мире, тогда совершенно лишается он слез. И это есть признак, что человек погребен в страстях (52,100).

Если приобретем благодать слез, лучшую и превосходнейшую прочих дарований, то при помощи ее достигнем чистоты (52,105).

Все святые стремятся к сему входу, потому что слезами отверзаются пред ними двери для вшествия в страну утешения (52,106).

Плач, источающий непрестанные слезы… чудо неизъяснимое! Текут слезы вещественные из очей вещественных и омывают душу невещественную от скверн греховных; падают на землю, но низлагают демонов и освобождают душу от невидимых уз греха. О, слезы! Вы, источаясь от действия Божественного просвещения, отверзаете самое небо и низводите Божественное утешение. От сего утешения и сладости духовной, какие испытываю, опять говорю и многократно буду повторять то же, что где слезы с истинным ведением, там и осияние Божественного света, а где осияние Сего света, там и дарование всех благ, там внутри сердца отпечатлена и печать Святого Духа, от Которого и произрастают плоды жизни. От слез плодоприносится Христу кротость, мир, милостивость, сердоболие, доброта, благостыня, вера, воздержание. От слез происходит то, что иной любит врагов своих и умоляет о них Бога, радуется в искушениях и хвалится скорбями, смотрит на грехи других как на собственные и плачет о них и с готовностью предает жизнь свою на смерть за братии своих (57,36).

Ненависть к нам за Бога лучше любви за Него: когда любят нас для Бога, то мы делаемся должниками Его за такую честь, а когда ненавидят нас, то Он Сам делается Должником, за Которым остается наша награда (42,807).

Если брат скажет тебе грубое слово по малодушию, перенеси его с радостью, ибо, рассмотрев помыслы свои пред Всеведущим Богом, найдешь, что ты сам согрешил (31,41).

Кто ради Бога для сохранения мира переносит жестокие слова человека грубого и неразумного, тот назовется сыном мира и может стяжать мир в душе, теле и духе (31,83).

Христос подвергся за нас позорнейшей смерти, посему и мы, ради Его заповеди, за свои грехи должны терпеть и равнодушно переносить… справедливые и несправедливые оскорбления и бесчестия (31,181).

Когда вспомнишь об оскорбляющих и преследующих тебя, не жалуйся на них, но лучше помолись о них Богу как о виновниках величайших для тебя благ (31,184).

(Христиане – это Богом устроенные громоотводы. Кротко погашая в своих сердцах нападки нечестивых, они оберегают землю от испепеления злом). Подлинно великую награду назначил Господь за перенесение не только гонений, ран, уз, убийства и смерти, но и одного лишь оскорбления и поносительных слов (22,50).

Человек оскорблял тебя? Неужели из-за этого ты станешь оскорблять Бога? Не примириться с оскорбившим – значит не столько мстить ему, сколько оскорблять Бога, заповедавшего примирение (22,555).

Не тот, кто оскорбляет, но тот, кто малодушествует и огорчается оскорблением, бывает причиною оскорбления, так как придает ему язвительность (29,564).

Когда увидишь, что враг огорчает тебя, не говори ни одного оскорбительного слова и не желай ему зла за то, что он враждует против тебя, но, вошедши (в церковь), преклони колена и, проливая слезы, моли Бога прекратить скорбь, потушить печаль (35,787).

Великодушное перенесение оскорблений ведет к большой славе (35,795).

Врач заботится о том, как бы вылечить больного от болезни, а не о том, чтобы узнать, насколько виновен он в своей болезни. И ты будь врачом для оскорбившего тебя: об одном только старайся, как бы уничтожить болезнь его (35,838).

Человек добродетельный, хотя бы подвергся бесчисленным оскорблениям, не терпит никакого вреда от причиняющих их, а злоумышляющие против него скорее на себя самих поднимают меч (37,47).

Если тебя оскорбит друг или огорчит кто-нибудь из ближних, – помысли тогда о согрешениях своих против Бога и о том, что своею кротостью в отношении к ним ты умилостивляешь для себя более и тот будущий Суд (39,40).

Когда терпим что-либо от злых людей, то, взирая на Начальника нашего и Совершителя веры, будем представлять себе, что… терпим за добродетель и за Него. Если станем помышлять об этом, то все будет легко и сносно. В самом деле, если каждый даже хвалится тем, когда страдает за возлюбленных, то будет ли чувствовать какую-либо скорбь тот, кто претерпит что-нибудь за Бога? (39,516).

Вас оскорбляют? Бывает оскорбляем и Бог. Вас поносят? Бывает поносим и Бог. Вас подвергают оплеванию? То же терпел и Господь наш. В этом Он имеет общение с нами, а в противном – нет. Он никогда не оскорблял – да не будет; не поносил, не обижал. Следовательно, (оскорбляемые) мы имеем с Ним общее, а не вы (оскорбляющие). Переносить оскорбления свойственно Богу, а оскорблять напрасно – диаволу. Вот две противоположные стороны (40,348).

Любомудрый и кроткий, переносящий обиды и оскорбления от врагов, когда оскорбляют, – не оскорбляется, и когда обижают, не обижаются. А если надлежит говорить правду, послушай: обиженными и оскорбленными бывают сами обидчики и оскорбители, их и люди осуждают, о них и отзываются худо; а кто выше оскорбления и обиды, тот и здесь бывает увенчан от всех похвалами как препобедивший не только врага, но и раздражительность; и там приемлет от Бога самые награды великие. Если же скажешь, что много нужно пота и труда, чтобы оскорбляемому перенести это, то не буду отрицать сего, но скажу, что наибольшими трудами порождаются венцы (49,108).

Усердно пей поругание, как воду жизни, от всякого человека, желающего напоить тебя сим врачевством… тогда глубокая чистота воссияет в душе твоей и свет Божий не оскудеет в сердце твоем (54,47).

Близ Александрии жил строптивый старец. Один молодой инок, услышав о нем, сказал себе: «Господи, много я грешен пред Тобою, но, чтобы загладить мои грехи, пойду к вспыльчивому старцу, буду работать ему и постараюсь терпеливо переносить от него все». Так он и сделал. Старец досаждал ему «яко псу на всяк день». Бог, видя терпение инока, показал ему через шесть лет следующее: некоторый страшный муж, держа большой свиток, сказал иноку: «Половину твоего долга Бог изгладил, позаботься, чтобы изглажено было и остальное». Недалеко от них жил прозорливый старец, спрашивающий терпеливца: «Ну как, сын мой, не добыли ли мы чего сегодня? Не изгладили ли чего из свитка?» И если день проходил без поруганий, то молодой инок со слезами отвечал: «Горе мне, авва, зол был день сей, – без оскорблений и заплеваний прошел он и ничего не принес мне». Прошло еще шесть лет, и терпеливый инок скончался, а прозорливый старец увидел его причтенным к лику мучеников и молящимся о своем строптивом учителе. Молитва его была услышана. Сказано: «По четыредесяти дне взял к Себе Господь старца в место покойно» (76,858).

Блажен, кто упование свое возлагает всегда на Господа своего, Которого имя не преходит и слава не имеет конца (25,284).

Твердо уповай на единого Бога, потому что уповающие на Него блаженны будут и в сем, и в будущем веке (25,356).

Упование, как бы какая крепкая цепь, свешанная с неба, поддерживает наши души, мало-помалу поднимая на высоту тех, которые крепко держатся за нее, вознося нас превыше бури житейских зол. Посему, если кто ослабеет и отпустит из рук этот священный якорь, то сейчас же упадет и погибнет (32,3).

Вместе с совершенным от себя самих отречением, потребно еще нам водрузить в сердце совершенное упование на Бога и полную в Нем уверенность; потребно то есть полным сердцем чувствовать, что нам решительно не на кого надеяться, как на Него одного. Только от Него можем мы ожидать всякого добра, всякой помощи и победы (59,22).

Надежда на Бога не допускает колебания, и Господь не благоволит всецело подавать помощь Свою тому, кто иногда надеется на богатство, славу человеческую и могущество мирское, а иногда надеждою своею признает Бога. Напротив того, человек должен вполне успокоиться на Божией помощи (2,292).

Сокровищница человеческого ума есть надежда, в ней хранится всякий запас для нашей жизни (15,81).

На Тебя, Господи, вся надежда наша, ибо Ты врачуешь язвы наши. Ты источил Кровь Свою на струпы грешников, чтобы Тобою исцелились они (25,340).

Человек не может приобрести надежду на Бога, если прежде, в своей мере, не исполняет воли Его (52,375).

Когда душа упоена радостью надежды своей и веселием Божиим, тогда тело не чувствует скорбей, хотя и немощно (52,404).

Трудное само по себе дело становится легким по надежде на Бога (32,141).

Ничто так не ведет к благой надежде, как добрая совесть (42,586).

Ничто так не делает душу мужественной и готовою на все, как добрая надежда (43,990).

Оскудение надежды есть истребление любви, с надеждою связаны наши труды, на ней зиждутся подвиги, ее милость Божия окружает… Надежда есть упование в трудах, она дверь любви, она убивает отчаяние, она залог будущих благ (54,249).

Упование на Бога – незыблемый столп, не только обещающий избавление от бед, но не допускающий смущаться бедами уже постигшими. Ибо, кто освободился от всего человеческого и подкрепляет себя вышним упованием, тот не только приобретает самое скорое избавление от бед, но не тревожится и не смущается бедами постигшими, подкрепляя себя чаянием оного священного якоря. Посему воспользуйся упованием и будешь выше всех горестей (47,291).

Когда кто имеет непрестанную надежду на Бога, тогда зло как бы истончевается в нем (30,141).

Не изнемогай в уповании на Промыслителя своего, потому что дивное Домостроительство Его в злостраданиях за добродетели (52,344).

Когда видишь наступающие бедствия – не падай духом, это, собственно, и есть надежда – стоять твердо среди опасностей (36,357).

Каждый из вас, когда впадает в искушения, хотя бы и близок уже был к смерти, не отчаивайся в помощи Божией, но ожидай ее до конца (37,957).

В том и состоит надежда, чтоб не отчаиваться и не падать духом, не тотчас получая ожидаемое (36,536).

Всегда пред очами своими имей Господа, потому что спасает Он уповающих на Него (22,198).

Человеку благочестивому и верующему надобно так крепко полагаться на обетования Божий, чтобы, видя и противоположные события, не смущаться и не отчаиваться в их исполнении (22,180).

Утвердиться в надежде и ради нее помощь всякую получить помогут нам следующие помышления:

1. То, что ищем помощи у Бога, Который как Всемогущий может сделать все, что ни восхощет.

2. То, что ищем ее у Бога, Который как Всеведущий и Премудрый знает все наисовершеннейшим образом; следовательно, вполне знает и то, что пригоднее для спасения каждого из нас.

3. То, что ищем помощи у Бога, Который как бесконечно Благий с неизреченною любовью предстоит нам, всегда желательно готовый… подать всякую помощь… тотчас, как только притечем в объятия Его с твердым упованием.

4. Четвертый, наконец, способ к оживлению твердого упования на Бога и привлечению Его скорой помощи есть пересматривание в памяти всех опытов скорой помощи от Бога, изображенных в Священном Писании. Опыты сии, столь многочисленные, наияснейше показывают нам, что никогда не был оставлен постыженным… никто из возуповающих на Бога… (59,23).

В Константинополе жил очень богатый купец Феодор. Однажды его корабль утонул и все богатство погибло. Пошел он к одному еврею Аврааму и попросил у него в долг золота, взяв в свидетели Господа Иисуса Христа, что вернет ему все сполна. Но корабль с прибылью его опять затонул. Второй раз берет в долг золото и опять крушение. Еврей начал хулить Господа, но Феодор остановил его и в последний раз просил в долг золото, твердо уповая на помощь Божию. Приобретя много богатства, купец возвращался домой. Вложив в ковчег четыре тысячи златниц, запечатал его и бросил в море, сказав: «Господи Иисусе Христе, на корабль не могу надеяться, но на Тебя возлагаю упование. Ты Сам знаешь, как доставить мой долг Аврааму – моему заимодавцу». Сильный ветер разбил корабли на пристани. Вышли к морю жители и тот еврей тоже. Волны выбросили к ногам его ковчег с деньгами и с запиской: «Феодор – благодетелю моему Аврааму. Господь вручает тебе этот ковчег». По-еврейски же была дописка: «Я, Иисус Христос, принес тебе от Феодора золото, чтобы ты не хулил имя Мое» (75,127).

Если любишь не только любящих, но и враждующих против тебя, подражаешь по силе своей твоему Господу (35,30).

Христос желает, чтобы мы не только прощали, но и принимали врагов в число первых друзей (32,139)…

Если мы будем любить врагов, то, по мере сил человеческих, становимся подобными Богу (33,452).

Заповедь о любви к врагам очень трудна, но если подумаешь о награде, уготованной исполняющим ее, то она хоть и весьма трудна, отнюдь не покажется такою (35,30).

Не должен ли ты считать за милость, что своими благодеяниями врагу можешь отворить себе двери дерзновения пред Богом и достигнуть прощения своих грехов? (35,30).

Научись никогда не называть врага именами презрительными, а почетными… Душа, услышав это, и будучи вразумляема языком, охотно примирится с ним. Самые слова будут наилучшим врачевством сердечной болезни (35,843).

Если ты исполняешь заповедь любви к врагам, то пребываешь с Богом… (38,211).

Любовь к врагам показывает любовь к Богу, даровавшему заповеди и законы, она – подражание Ему. Знай же, что оказывая благодеяния врагам, ты благотворишь не им, а себе, не их любишь, а повинуешься Богу (42,64).

Бог оказывает благодеяния Своим врагам делом, а ты совершай их, по крайней мере, словом – молись за врага, таким образом ты уподобишься Отцу твоему, Который на небесах (42,663).

Когда захватишь врага в свои руки, старайся не о том, чтобы отомстить ему и осыпать тысячами ругательств, а о том, чтобы расположить его к себе услужливостью, чтобы довести его до кротости и до тех пор не отставать, и делать все, и увещевать, пока своею кротостью не победишь его жестокости (43,739).

Иное есть не печалиться и не гневаться при бесчестиях, поношениях, искушениях и встречающихся прискорбностях, а иное – желать этого с благодарением, когда случится что такое. Иное опять есть молить Бога о тех, кои причиняют это, иное – прощать им, иное – любить их от всей души как благодетелей, и иное – напечатлевать в уме лица каждого из них и целовать их бесстрастно, как искренних друзей своих, со слезами чистой любви так, чтобы на душе не было совершенно никакого знака оскорбления или страсти. Большее из всего сказанного есть когда кто в самое время искушения такое же имеет расположение и к тем, которые поносят его в лицо, или клевещут на него, и ко всем другим, кои или осуждают его, или презирают и ставят ни во что, или плюют в лицо; еще и к тем, кои по видимости притворяются друзьями, но тайно также действуют против него, как и сказанное пред сим, и это не утаивается от него, и он то знает. И из этого опять высшее и совершеннейшее без сравнения есть… то, если кто совсем забывает претерпеваемые искушения и никогда не вспоминает тех, кои его опечалили или как-нибудь обесчестили: ни тогда, когда они присутствуют, ни тогда, когда отсутствуют, но и их имеет наравне с друзьями своими, без всякого различия, сколько когда беседуете с ними, столько же и тогда, когда вкушаете вместе с ними пищу. Все это суть дела и совершенство мужей, ходящих во свете. Которые же чувствуют, что они далеко от таких порядков и правил жизни, – те пусть не обольщаются и не обманываются тем, но да ведают наивернейше, что они ходят во тьме (58,400).

Любовь просвещает мысленные очи, а кто любит вражду и ссору, тот подобен человеку, который часто влагает руку свою в нору к аспидам (22,141).

Любовь силою своею приводит в действие и объявляет всякую заповедь (5,82).

Любовь оказывать мы научены даже до смерти без всякого различия к праведным и к грешникам (5,256).

Все совершенства, которые заключаются в понятии добродетели… произрастают от корня любви, так что имеющий ее и в прочих добродетелях не имеет недостатка (21,308).

Кто достиг любви, связан и упоен ею, тот погружен и отведен пленником в иной мир, как бы не чувствуя собственной своей природы (30,216).

Кто повергается пред Богом с покорностью и со смирением внимает заповедям Его, тот приобретает любовь к Богу и ближнему, любовь же сия изгоняет страсти и смущения (31,177).

Блажен, кто приобрел любовь и с нею переселился к Богу, потому что Бог знает Своих и примет его на лоно Свое (22,8)

Шел авва Агафон в город для продажи рукоделия. Видит, лежит у дороги прокаженный и говорит ему: «Окажи любовь, снеси меня в город». Старец поднял его на плечи и понес в город, а тот сказал: «Положи меня там, где будешь продавать рукоделие». Когда Агафон продал одну вещь, прокаженный попросил купить ему хлеба. После продажи второй прокаженный опять попросил хлеба. Старец делал все, что просил его больной. Продав все, авва собрался уходить, прокаженный попросил отнести его обратно, так и поступил Агафон. Тогда прокаженный говорит: «Благословен ты, Агафон, от Господа на небеси и на земли». Сказав это, больной исчез… (77,57).