Глава XVI. Религия Древней Греции

Греция – поистине колыбель европейской культуры и цивилизации. Впоследствии Римская империя, окончательно подчинившая своей власти Балканы в 146 г. до н. э., усвоила достижения греческой культуры, пропиталась её духом и стала носителем её ключевых идей и ценностей.

Всю древнюю историю Эгейского региона можно условно разделить на три этапа⁴⁸⁶:

1. эпоха первых государственных образований III–II тыс. до н. э. (цивилизации Крита и ахейской (микенской) Греции).

2. формирование системы греческих полисов (городов-государств) в XII–IV вв. до н. э.:

– «тёмные века», или гомеровский период (XII–IX вв. до н. э.);

– архаический период (VIII–VI вв. до н. э.); реформы Солона, Великая греческая колонизация;

– классический период истории Древней Греции, расцвет греческой цивилизации (V–IV вв. до н. э.).

– эллинистическая эпоха: Восточные походы Александра Македонского в Египет, Сирию, Малую и Среднюю Азию, Индию в 334–323 гг. до н. э., установление в Восточном Средиземноморье греческого культурного господства и создание эллинистических государств. Этап завершился римским завоеванием Греции в 146 г. до н. э. и Египта в 30 г. до н. э.

Окончание первого исторического этапа, речь о котором шла в предыдущем параграфе, ознаменовалось огромными изменениями в политической, социальной и культурной жизни Эгейского региона. «Катастрофа бронзового века», сопровождавшаяся массовым движением «народов моря» и различными природными катаклизмами, разрушила многовековые цивилизации Крита и Микен, на долгих четыре столетия отбросила Эгейский мир в бесписьменную эпоху и привела к упадку материальной и духовной культуры во всём регионе. Этот постмикенский регресс получил в исторической науке название «тёмных веков», продолжавшихся с XII по IX в. до н. э.

С крушением крито-микенской цивилизации вскоре было забыто и линейное слоговое письмо. Весь гомеровский период был полностью бесписьменным. И только в самом конце «тёмных веков» – во второй половине VIII в. до н. э. – появляются первые греческие надписи, сделанные, впрочем, не знаками «линейного письма В», но 24 буквами алфавитного письма, которое осваивалось в то время греками, заимствовавшими алфавит у финикийцев.

Вместе с тем, несмотря на произошедшие колоссальные изменения в социально-политической и культурной жизни греческого населения Эгейского мира, преемство с прежней, микенской цивилизацией продолжает сохраняться в первую очередь единством языка.

Знаковой фигурой для раннегреческой культуры является фигура Гомера, легендарного поэта-сказителя, жившего на самом излёте «тёмных веков»: в IX в. до н. э. или в начале VIII в. до н. э.

Гомер и «гомеровский вопрос»

Гомер был слепым странствующим поэтом-аэдом – одним из тех, кто передавал сказания о славных событиях прошлого и подвигах древних героев.

Сегодня мы знаем Гомера как автора двух эпических поэм: «Илиада» и «Одиссея». Если вантичное время авторство Гомера сомнению не подвергалось, то в XVIII в. среди учёных возникли иные мнения на этот счет. Скептически настроенные исследователи полагали, что при упорядочении текстов были соединены песни, принадлежащие разным авторам, в том числе и Гомеру, из-за чего в поэмах встречаются некоторые сюжетные противоречия и несоответствия. Совокупность проблем, связанных с происхождением и бытованием поэм, а также с личностью их автора, получила в науке название «гомеровский вопрос».

В настоящее время большинство исследователей склоняется к компромиссной точке зрения: при всём том, что в основе поэм лежит обширный фольклорный материал, «создание каждой поэмы следует рассматривать всё же как акт индивидуального творчества»⁴⁸⁷.

Постепенный выход Греции из затяжного социально-экономического и культурного кризиса стал возможным во многом благодаря такому замечательному явлению в древнегреческой истории, как «Великая колонизация», которая началась в VIII в. до н. э. и длилась почти три столетия.

В общей сложности греками в Средиземноморье и на Черноморском побережье было создано несколько сотен колоний с населением примерно в полтора-два миллиона человек.

Колонизация стала мощным фактором, способствующим активному экономическому и культурному развитию Греции, поскольку освоение новых территорий и знакомство с новыми народами не только предоставили немалые торговые возможности древним эллинам, но и значительно расширили кругозор жителей греческого мира, существенно обогатив его культуру новыми знаниями и новыми идеями, став хорошим стимулом для становления и развития собственно греческой философии и литературы.

Появление греческой литературы связано в первую очередь с письменной фиксацией гомеровских поэм в середине VI в. до н. э., а также так называемых Гомеровых гимнов в честь богов. Но первыми по-настоящему авторскими литературными произведениями стали сочинения Гесиода (ок. 730 – ок. 650 гг. до н. э.).

К архаическому периоду относится, в частности, творчество таких греческих поэтов-лириков, как Архилох (ок. 680 – ок. 640 гг. до н. э.), Алкей (ок. 620/626 – ок. 580 гг. до н. э.), Сапфо (ок. 630 – ок. 570 гг. до н. э.), Анакреонт (ок. 570/559 – ок. 485/478 гг. до н. э.), Пиндар (ок. 522/518 – ок. 448/438 гг. до н. э.) и многих других. В это же время начинает творить Эсхил (525–456 гг. до н. э.) – знаменитый греческий драматург, стоявший у истоков формирования трагедии как литературного жанра.

Рождение греческой философии связывают с именами Фалеса (ок. 640/624 – ок. 548/545 гг. до н. э.), Анаксимандра (ок. 610 – ок. 547/540 гг. до н. э.), Анаксимена (ок. 585 – ок. 525 гг. до н. э.), Гераклита (ок. 544 – ок. 683 гг. до н. э.) и Пифагора (ок. 580 – ок. 500 гг. до н. э.). Концепции раннегреческих философов стали первыми известными попытками рационалистического объяснения окружающего мира.

Римская Греция и греческая Эллада

Названия «Греция» и «греки» вошли в употребление благодаря древним римлянам.

Дело в том, что первоначально данный этноним (γραικός) применялся исключительно к одному из племён, живших в западной, обращённой к Италии, части Балканского полуострова – Иллирии, называемой также Эпиром. Впоследствии римляне перенесли наименование «Греция» на всю территорию Пелопоннеса.

Сами же греки именовали себя «эллинами» (Ἔλληνες), а свою страну, соответственно, называли «Эллада» (Ἑλλάς).

Можно сказать, что классическая греческая цивилизация начала складываться на заре так называемого «архаического периода», была создана практически заново⁴⁸⁸. Это было поистине настоящее «греческое чудо».

Преодолев хаос «тёмных веков», Эллада стояла на пороге «золотого века» своей культуры – эпохи, которая войдёт в историю как классический период древнегреческой цивилизации. В это время с необычайной силой и во всей красе раскрывается мощный духовный и культурный потенциал греческой нации, породившей гениальных философов, поэтов, писателей, архитекторов, учёных мужей и государственных деятелей. Достижения классической эллинской культуры не только заложили основы для становления и развития последующей цивилизации Древнего Рима, но и стали мощным импульсом для формирования будущей европейской цивилизации.

В рамках данной главы рассказать обо всех особенностях и достижениях древнегреческой культуры представляется крайне затруднительным. Сегодня в свободном доступе существует огромное количество замечательных научных исследований, посвящённых изучению древнегреческого культурного наследия, написанных в том числе и на русском языке⁴⁸⁹, к которым мы настоятельно рекомендуем обратиться пытливому читателю. Мы же остановимся лишь на одном интересующем нас вопросе: религиозных представлениях древних эллинов.

Древние греки создали оригинальную религиозную систему, в которой представления о божествах значительно отличались от ближневосточной традиции. Но в этой системе не было чёткого порядка. Не было у греков и своего «священного писания». Основная информация о вере предков хранилась греками в мифах, но и здесь мы находим множество вариантов одного и того же сюжета в зависимости от региона: в одних и тех же мифах действующими лицами могут становиться разные боги. Самый наглядный и известный пример – двойная версия происхождения Афродиты (от Урана или от Зевса). Кроме того, для одних и тех же божеств в разных регионах существовали разные имена: Аполлона могли назвать также Пеан, а бога войны Ареса – Эниалием. Часто случалось так, что местное название соединялось с названием общегреческим: так произошло с Афиной Алеей, Артемидой Ортией и Посейдоном Эрехфеем.

Задача навести порядок в этой религиозной неразберихе была под силу только личности, пользовавшейся непререкаемым авторитетом у современников. Такими культурными авторитетами для греков стали Гомер и Гесиод. Древнегреческий историк Геродот писал о том, что Гесиод и Гомер «установили для эллинов родословную богов, дали имена и прозвища, разделили между ними почести и круг деятельности и описали их образы»⁴⁹⁰. То, что на Востоке делало обычно жреческое сословие, в Греции смогло сделать искусство, ведь «именно поэзия <...> создала и сохранила духовное единство греков. Быть греком значило быть образованным, а основой всякого образования был Гомер»⁴⁹¹. Поэзия Гомера несла в себе не только эстетическую, но и мощную воспитательную составляющую, ибо для исконного греческого мышления характерна неотделимость начала эстетического от начала этического⁴⁹²: всё прекрасное – поучительно, и всё поучительное – прекрасно.

Гомер и Гесиод предприняли попытки некоторой систематизации греческого пантеона и установления иерархии богов. Правда, у Гомера, жившего в самом конце «темных веков», представление о богах явно более позднего времени, чем описываемые в поэмах события.

Гомеровские герои клянутся триадой богов: Зевсом, Афиной и Аполлоном. А в минуту опасности призывают всю совокупность богов: «О боги!» При этом для обозначения богов у Гомера используются два термина: θεοί («боги») и δαίμονες («божества»). Этот факт позволил учёным предположить, что во времена Гомера данные термины не различались. Похоже, что всё ещё плохо они различались и во времена жизни греческих философов Сократа и Платона. Сократ во многих платоновских диалогах говорит о некоем добром даймоне⁴⁹³, который якобы руководит его поступками⁴⁹⁴.

В европейских языках греч. δαίμων усвоилось в так называемом средневековом, «рейхлиновом» произношении как demon со значением «злое и опасное бесплотное существо низшего порядка». Данное значение окончательно закрепилось за словом благодаря усвоению греко-римским миром иудео-христианского наследия в первые века нашей эры.

Позднее ученик Платона – Ксенократ из Халкедона – постарался определить границы данных понятий, указав, что даймоны ниже статусом, чем боги, и в основном склонны вредить людям. Такое определение стало своего рода классическим, но вовсе не единственным.

Боги признаются бессмертными и противопоставляются, таким образом, смертным людям.

Боги – блаженны. Однако они постоянно враждуют друг с другом (например, Зевс и Крон, изгнанный им в Тартар), потому их блаженство весьма условно.

Боги не питаются земной пищей, но нуждаются в небесной пище – нектаре и амброзии.

Боги невидимы, но могут являться людям в разных образах (в том числе антропоморфных, зооморфных и др.).

Боги завистливы, в том числе к счастливым людям. Они пристрастны и лицеприятны. Например, в Троянской войне они чётко разделяются на группы в соответствии со своими симпатиями к враждующим сторонам.

Боги строги к грешникам (преступникам), хотя сами грешат теми же пороками.

Боги Эллады не всеведущи: например, Уран не знает, кто его свергнет.

Боги могущественны, но не всемогущи. Они ограничены в своих возможностях. Так, Аполлон помогает Гектору одолеть Патрокла, но оказывается неспособным защитить его от копья Ахилла. Гера и Афина, покровительствующие Ахиллу, не могут защитить героя от смертоносной стрелы Париса. Боги не всемогущи ещё и потому, что над всеми ними довлеет случай, рок, судьба, которая признаётся греками высшей силой в мире.

Для древних греков боги были близки человеку, они были призваны помогать людям, поддерживать их в сложных обстоятельствах жизни, а не эксплуатировать как слуг для удовлетворения своих божественных потребностей, как это было на Востоке⁴⁹⁵. Близость богов к человеку проявлялась также и в том, что они могли вступать с людьми в брачные союзы, от которых рождались герои, обладающие особенными способностями, могущие совершать исключительные поступки и подвиги. Но эти люди-полубоги были всё же смертны.

Как справедливо отмечают авторы классического учебника по истории Древней Греции, «известная ограниченность всемогущества божества, некоторая близость мира богов к человеку через своеобразное посредничество полубогов-героев, через взаимоотношения богов с людьми в принципе возвышали человека, развивали его способности и открывали большие перспективы для создания художественных образов героизированных, сильных людей и для философского размышления о сущности человека, могуществе его сил и разума»⁴⁹⁶.

В эпоху эллинизма религиозные представления характеризовались сильным синкретизмом. Походы Александра Македонского существенно расширили границы греческого мира. А политика диадохов, разделивших между собой завоёванные им территории после смерти великого полководца, была направлена на последующее распространение влияния греческой культуры и языка. В эллинистическую религию постепенно входят персонажи иных религиозных традиций, мифология обогащается новыми героями и сюжетами. Синкретизм эллинистической религии проявился и в обожествлении правителей.

Мифологические истории о двенадцати олимпийских богах известны многим чуть ли не со школьной скамьи. Ввиду популярности сюжетов большинства древнегреческих мифов остановимся лишь на ключевых моментах.

Итак, греческий пантеон возглавляли двенадцать богов-олимпийцев:

– Зевс;

– Гера;

– Посейдон;

– Афина;

– Аполлон;

– Артемида;

– Афродита;

– Гефест;

– Гермес;

– Apec;

– Деметра;

– Дионис / или по некоторым вариантам – Гестия.

Название «олимпийские» боги получили по горе Олимп, самой высокой точке Балканского полуострова. Именно на горе Олимп, находящейся в Северной Греции – в Фессалии, и обитали, как полагали древние эллины, их боги (см. рис. 65).

Рис. 65. Гора Олимп в Греции

Дадим краткую характеристику двенадцати олимпийцам.

О Зевсе (греч. Ζεύς, микенск. di-we; почитался в Риме как «Юпитер» (лат. Iuppiter) уже говорилось в предшествующей главе, при изложении содержания цикла мифов, связанных с так называемым Критским Зевсом. Имя этого божества – пожалуй, единственный пример совершенно прозрачной этимологии⁴⁹⁷. Для древних греков Зевс был ураническим божеством, Небесным отцом, богом атмосферных явлений⁴⁹⁸, который уже в микенскую эпоху занял в пантеоне положение одного из важнейших божеств, в честь которого был даже назван один из месяцев в году⁴⁹⁹.

Память о Зевсе как о боге, от которого зависит погода, сохранилась в гомеровских поэмах, где он часто именуется «тучегонителем» или «собирателем туч»⁵⁰⁰, «чернооблачным»⁵⁰¹, «высокогремящим»⁵⁰², «метателем молний»⁵⁰³.

Примечательно, что Зевс почитался отцом «и бессмертных и смертных»⁵⁰⁴, но отнюдь не творцом мира. Он – скорее, узурпатор, отнявший власть у отца и его собратьев. Переманив на свою сторону нескольких титанов, Зевс смог победить своего родителя. Свергнув титанов, Зевс по жребию поделил власть над миром между своими братьями.

Несмотря на то, что Зевс не имеет никакого отношения к созданию мира, он всё же почитается «отцом богов и людей»⁵⁰⁵. (Ср. с сюжетами о борьбе между поколениями богов в аккадской мифологии (Мардук и Тиамат), ханаанской мифологии (Баал и Эль), хеттской мифологии (Кумарби, Ану и Тешуб).) В связи с этим интересно, что «отцом» называют его не только люди в своих молитвах, но и даже боги, которые не являются непосредственными детьми Зевса⁵⁰⁶.

Будучи обладателем мощного оружия – молнии, Зевс является сильнейшим и могущественнейшим из всех олимпийских богов. Но даже он вынужден покоряться судьбе и следовать её законам. Закон выше Зевса, ибо не Зевс создал его: Зевс призван лишь обеспечивать должное исполнение судеб мира. Однажды, как повествуют мифы, Зевс хотел обойти судьбу и продлить жизнь собственному сыну Сарпедону, но бога остановила его жена Гера, которая предупредила громовержца о том, что этот поступок нарушит δίκη («правда, справедливость»), что в свою очередь поколеблет основы мироздания и божественный порядок, – и Зевс был вынужден отказаться от осуществления своего замысла⁵⁰⁷.

Священными атрибутами Зевса были орёл, бык и дуб⁵⁰⁸. Один из распространённых ранних образов Зевса – безбородый юноша, которого мы могли видеть ещё на критских фресках (см. рис. 66): это, несомненно, говорит о сохранявшихся крито-микенских влияниях на религиозное сознание древних эллинов.

Рис. 66. Безбородый Зевс

Гера (греч. Ἥρα, микенск. e-ra; почиталась в Риме как «Юнона» (лат. Iuno) – сестра и законная супруга Зевса. По одной из версий, имя богини имеет индоевропейское происхождение и было известно ещё в микенскую эпоху⁵⁰⁹. Впрочем, семантику и историю имени учёные пока не установили с достаточной точностью.

Яростная Гера

Теоним «Гера» имеет происхождение весьма неясное. Вместе с тем некоторым учёным, в частности Н.Н. Казанскому, удалось установить связь греческого имени Ἥρα с малоазийским божеством Ярри (хеттск. Yarra/i), от которого, по всей вероятности, ведёт свою «родословную» и славянский бог Ярило, ставший у балтийских славян божеством весеннего плодородия. Если хеттско-лувийская лексика не вносит большой ясности в установление исторической семантики имени Геры, то славянский материал может дать филологам некоторую пищу для размышлений.

Праславянский корень *jаrъ-, сохранившийся в таких словах, как ярый и ярость, и имеющий значения «гневливый», «страстный», «полный сил», достаточно хорошо подходит для понимания сложного характера ревнивой и сварливой супруги Зевса.

Гера, как и её божественный супруг, почиталась в Элладе повсеместно: древние эллины почитали её богиней свадьбы и брака, призывали её помощь в совершении союза мужчины и женщины. Вместе с тем греческие поэты нередко наделяли её весьма непривлекательными чертами, описывая её как склочную, гневливую и весьма коварную женщину, устраивающую то и дело сцены ревности своему мужу. Такой, в частности, предстаёт она в поэмах Гомера.

Посейдон (греч. Ποσειδῶν, микенск. poseidāōn; почитался в Риме как «Нептун» (лат. Neptunus) – брат Зевса. Посейдон имеет древнее индоевропейское происхождение⁵¹⁰, и его почитание началось ещё в крито-микенскую эпоху. Происхождение слова указывает на то, что первоначально Посейдон почитался, по всей вероятности, как «супруг, господин (муж) земли». Всё же древнегреческий эпос закрепил за ним функции морского бога. Но тем не менее гомеровские эпитеты Посейдона как «земледержец» и «земли колебатель»⁵¹¹ неизменно напоминают о тесной связи этого бога с землёй.

Образ Посейдона, так же как и образ Зевса, связан с быком. В честь Посейдона совершались жертвоприношения быков⁵¹², отчего этот бог получил название «Бычьего»⁵¹³. Но всё же более тесный характер носит связь Посейдона с конём. Посейдон был изобретателем верховой езды и первым укротителем коней⁵¹⁴. В его святилищах часто встречаются изображения табунов лошадей. А одним из его эпитетов было также наименование «Посейдон Гиппий», то есть «Посейдон Конный».

Как бог моря, Посейдон предстаёт также как владыка глубин⁵¹⁵.

Посейдон покровительствует и оракулам. Так, ему, в частности, подчиняется оракул мёртвых на мысе Тенар (область Лакония на юге Пелопоннеса), являлся он вместе с богиней земли Геей и исконным хозяином Дельф, о чём пишет Павсаний в своём труде «Описание Эллады» (X, 5)⁵¹⁶.

Судя по гомеровским поэмам, Посейдон – великий и могущественный бог, но по характеру всё же принадлежащий к старшему поколению богов, поскольку лишён юношеского задора и решительности. Он периодически терпит обиды от других богов, но остаётся воплощением мощной стихийной силы, находящей своё выражение в морской буре и землетрясениях.

Следующая тройка богов – Афина, Аполлон и Артемида. Все они являются детьми Зевса, упоминания о которых мы также встречаем в крито-микенский период.

Афину (греч. Ἀθηνᾶ; почиталась в Риме как «Минерва» (лат. Minerva) часто соотносят с микенской «владычицей Атаны» (микенск. atana potnia), хотя убедительных доказательств этому сопоставлению нет. Для афинян же, городу которых Афина покровительствовала особо, она была просто «богиней» (η Θεά). Эпитет «Паллада», который часто сопровождает богиню, трактуют то как «девушка», то как «заносящая оружие». Вальтер Буркерт указывает на то, что Афина могла восприниматься как вооружённая и воинственная богиня городов и крепостей⁵¹⁷. Гесиод описывает Афину как «неодолимую, страшную, в битвы ведущую рати, чести достойную» богиню, которой «милы войны и грохот сражений»⁵¹⁸.

Одним из главных атрибутов Афины является щит – «эгида». По преданию, первая эгида была изготовлена для Зевса богом Гефестом из шкуры козы Амалфеи, дававшей младенцу Зевсу своё молоко. Но существуют и другие версии происхождения данного знака. Интересно, что в афинский культ богини Афины входит принесение в жертву козы.

Значимым символом Афины является оливковое дерево, благодаря которому богиня выиграла спор за Аттику. Согласно легенде, Афина предложила жителям, желающим выбрать среди богов своего покровителя, выращенное ею оливковое дерево, а Посейдон, стремясь завоевать любовь граждан, выбил из скал солёный источник. Победу присудили Афине, поскольку та предложила самый полезный дар.

Афина выполняет так называемую цивилизующую функцию: она приносит в дар не дикую оливу, но облагороженное, культивированное дерево. И так во всём. Если Посейдон усмиряет коня, то Афина надевает на него узду и изобретает колесницу. Посейдон владычествует на море, устраивает бури и штормы, а Афина строит первый корабль. Афина помогает ремесленникам, обучает людей использовать шерсть животных. «Даже война, – пишет Вальтер Буркерт, – это не дикое безрассудство, воплощённое в фигуре Ареса, а нечто по-своему „возделанное“: танец, тактика, самоотречение»⁵¹⁹.

Возможно, такое восприятие греками богини Афины объяснимо загадочным мифом о её рождении. Согласно Гесиоду, Афина была рождена из головы Зевса, проглотившего свою супругу Метиду («Премудрость»), и именно поэтому Афина воспринималась эллинами как богиня мудрости. Необычное появление на свет говорит об особой связи между Афиной и Зевсом, самостоятельно «родившим» свою дочь. Одновременно с этим физическое отсутствие матери может символически означать отказ богини от материнства. Неслучайно главное святилище Афины носит название «Парфенон» (Παρθενών от παρθένος – «дева»).

Аполлон (греч. Ἀπόλλων; почитался в Риме как «Аполлон» (лат. Apollo) и «Феб» (лат. Phoebus) – сын Зевса. Несмотря на то, что некоторые исследователи называют этого бога чуть ли не самым греческим по духу⁵²⁰, учёные до сих пор не могут установить точное происхождение его имени.

О происхождении имени Аполлон

По одной из версий, впервые имя Аполлон в виде Appaliunas встречается в договоре между хеттским царём Муваталли II и правителем Вилусы (Илиона, Трои) Алаксанду. Тот факт, что в Троянской войне Аполлон занимал сторону троянцев, долгое время заставлял учёных думать об исконном негреческом, малоазийском происхождении божества.

Другая версия, которой придерживается, в частности, римский историк Плутарх, а вслед за ним и Вальтер Буркерт, возводит имя Аполлона к лакедемонскому⁵²¹ глаголу ἀπελλάζω – «собираться, заседать» и однокоренному с ним существительному ἀπέλλα «собрание». Версия основывается на том, что в календаре, принятом в Дельфах, первый месяц года носил название ἀπελλαίος и был посвящён Аполлону.

Существуют и иные версии происхождения этого теонима.

Как пишет Вальтер Отто, «греческий дух, запечатлённый в олимпийской религии, нашёл своё самое яркое выражение в Аполлоне»⁵²². В этом боге воплотилось греческое представление о прекрасном, греческий эстетический идеал. «То, что идеалом становится юноша, <...> характеризует всю греческую культуру; очищенным и возвышенным является этот идеал в божественном: бог этой культуры – Аполлон»⁵²³.

Боги страшатся сына Зевса почти так же, как и самого громовержца: взгляд Аполлона грозен, боги вскакивают со своих мест, когда он заходит. За его плечами – колчан со смертоносными стрелами и лук. Мать – русокудрая Лето – встречает сына с любовью, помогает снять колчан и ставит оружие рядом с троном Зевса. Когда Аполлон, наконец, усаживается, боги успокаиваются⁵²⁴. Можно представить себе, с каким почтением люди относились к Аполлону, если даже боги трепетали в его присутствии.

Но есть и другая, менее воинственная сторона Аполлона: он любит музыку и вообще всё прекрасное, наслаждается игрой на форминге⁵²⁵ и играет богам, услаждая их слух. Он восхищается красотой, и в его присутствии Музы поют ещё более прекрасными голосами. Другое частое наименование Аполлона – Феб (Φοῖβος – «лучезарный»).

Особенностью культа Аполлона было его повсеместное распространение, а также то, что он имел два святилища общегреческого значения: Делос и Дельфы. Со всей Эллады в эти храмы направлялись посольства, что имело важное значение для общения греков друг с другом с целью поддержания контактов и сохранения чувства культурной и духовной общности.

Аполлон почитался как покровитель поэзии и музыки: говорили, что песнь (особенно пеан – хоровая лиричная песнь) могла усмирить его гнев.

Одновременно Аполлон считался богом-целителем. Он не только посылал губительные стрелы людям, но и избавлял их от болезней. Позднее для врачевания некоторых болезней простых людей появился бог Асклепий – сын Аполлона. Но только Аполлон именуется истинным врачевателем (ὁ ἰατρός). Аполлон – бог, очищающий людей от самых серьёзных грехов, даже убийств.

Он покровительствует оракулам. Но даже в святилищах, где открывались людям ответы на их вопросы, где, казалось бы, приоткрывалась завеса таинственной воли богов, Аполлон всё равно оставался далёким и недоступным. Как отмечает В. Буркерт, «именно с Аполлоном связано непрямое, скрытое откровение, почему его называют Локсием (греч. Λοξίᾱς – букв. „запутанный в своих вещаниях“. – Примеч. прот. О.К.), „извилистым“; трудные для понимания слова одержимого богом медиума облекаются в стихи, часто сознательно двусмысленные и неопределённые»⁵²⁶.

Премудрость и непонятность слов прорицателя можно хорошо представить себе, если вспомнить, что на стенах дельфийского храма были высечены разного рода выражения, соединяющие в себе мудрость с этикой: «Познай самого себя», «Ничего слишком», «Мера важнее всего», «Сдерживай гнев», «Главное в жизни – конец», «Худших везде большинство», «Ни за кого не ручайся».

Артемида (греч. Ἄρτεμις, микенск. a-ti-mi-te; почиталась в Риме как «Диана» (лат. Diana) – дочь Зевса. Этимология её имени остаётся неясной, но всё же большинство учёных склоняется к малоазийской версии его происхождения. Традиционно Артемиду считают покровительницей диких животных, что, несомненно, сближает её с минойской «владычицей зверей», а также с хеттско-хурритской Хебат, окружённой львами и пантерами. Являясь защитницей диких животных и повелительницей природы, Артемида – одновременно и охотница. Очевидно, почитание этой богини в качестве покровительницы охоты и охотников уходит своими корнями ещё в эпоху палеолита. Будучи владычицей «девственной природы», Артемида и сама является девой и требует от своих почитателей вести жизнь чистую и воздержанную: так они смогут снискать милость и расположение богини.

Афродита (Ἀφροδίτη; почиталась в Риме как «Венера» (лат. Venus) – богиня чувственной любви и красоты. Культ Афродиты, очевидно, имеет ближневосточные корни и восходит к культу аккадско-вавилонской богини Иштар (ханаанская Астарта). Ещё Геродот указывал на семитское происхождение почитания Афродиты, свидетельствуя о том, что самое древнее из её святилищ в Сирии, а также храм на Кипре были основаны финикийцами⁵²⁷.

Кроме того, как и у семитской Иштар-Астарты, сфера действия Афродиты не ограничивается лишь областью грубой чувственности. Иштар-Астарта – это существо двуполое: можно встретить её изображения с бородой. Точно так же встречается и бородатая Афродита, причём «Афродит» изображается рядом с Афродитой. Ещё одно совпадение – в «титулах». Афродиту, как и Иштар-Астарту, называют «царицей небес», или «Уранией» (Οὐρανία – «небесная»)⁵²⁸.

В греческих источниках приводятся две версии рождения богини.

Наиболее распространённая гласит, что Афродита родилась на Кипре. Недаром уже в «Илиаде» богиня часто называется Кипридой, то есть рождённой на Кипре. Гесиод сообщает, что Афродита родилась из семени и крови, вылившихся из детородного органа бога неба Урана, который был оскоплён своим сыном Кроносом. Кронос бросил отсечённый орган отца в море. От удара о воду поднялась белая пена, из которой появилась обнажённая девушка – Афродита⁵²⁹. «Пенорождённая» богиня доплыла на раковине до Кипра и вышла там на берег. Эта версия была чрезвычайно популярной ещё и потому, что имя Афродиты в народном сознании легко производилось от существительного ἀφρός («пена»).

Вторая версия называет отцом Афродиты Зевса, а её матерью – Диону⁵³⁰.

Гефест (Ἥφαιστος; почитался в Риме как «Вулкан» (лат. Vulcanus) – бог кузнечного дела. Очевидно, Гефест – бог негреческого происхождения, поскольку, как пишет В. Буркерт, главный город божества – Гефестиада – был вплоть до V в. до н. э. заселён негреческим (по некоторым версиям – этрусским) населением. В микенских источниках Гефест, по всей вероятности, фигурирует под именем a-pa-i-ti-jo⁵³¹, что можно прочитать и как Haphaistios.

Отцом Гефеста считается Зевс, хотя по другим данным его родила Гера без чьего-либо участия в отместку Зевсу за рождение Афины. Но родившийся мальчик был инвалидом и хромал на обе ноги, поскольку его ступни были вывернуты пятками вперёд. Увидев это, Гера отказалась от сына и бросила его в море, но море приняло ребёнка. Воспитание Гефест получил от морской богини Фетиды. На дне моря Гефест занимался своим любимым кузнечным делом, и из его рук выходили удивительные по красоте вещи. Повзрослев, Гефест узнал о жестоком поступке своей матери и решил отомстить ей, сделав специальный золотой трон для Геры. Гера пришла в восторг от такого прекрасного подарка, но как только она на него села, тотчас оказалась скованной невидимыми цепями, и никто из богов не мог ей помочь. Только хитростью вызванный на Олимп, Гефест помог своей матери освободиться и был принят в число олимпийцев⁵³². Встречаются и другие вариации этого мифа. Супругой Гефеста, по одной из версии, была Афродита.

Гермес (греч. Ἑρμῆς, микенск. е-ma-а; почитался в Риме как «Меркурий» (лат. Mercurius) – бог, чьё имя для греков было синонимом плутовства, ловкости и хитрости. Быстрый, как ветер, посланник богов; бог воров, у которого можно было открыто просить помощи в краже; бог красноречия, обмана и лукавства; проводник душ в царство мёртвых (психопомп); защитник глашатаев, всех путников, пастухов и атлетов – вот сфера деятельности этого божества. А ещё он «хитрый пролаз, быкокрад, сновидений вожатай, разбойник, в двери подглядчик, ночной соглядатай»⁵³³. В римскую же эпоху Гермес (Меркурий) стал ещё и покровителем торговли.

Происхождение его имени связано непосредственно с историческими реалиями. В Древней Элладе границы участков размечали камнями. Нагромождения камней позднее превратились в вертикально стоящие столбы (ἑρμαί), на которых сверху устанавливались каменные скульптуры бородатой головы мужчины и мужских детородных органов. Подобный монумент и получил название «Гермес» и стоял рядом с практически любым домом. У герм совершались жертвоприношения, о чём свидетельствуют изображения на вазах (см. рис. 67).

Рис. 67. Ваза с изображением гермы

и жертвенника перед ней

Может возникнуть резонный вопрос: как межевой знак мог превратиться в одного из богов? Объяснением этому является то, что древние эллины обладали развитым мифологическим сознанием: они верили, что нарушение границ приводит и к нарушению прежнего порядка вещей и установлению нового состояния. Гермес же эти границы с лёгкостью преодолевал, ловко нарушая запреты. Всем, наверное, хорошо известна история о том, как Гермес украл у Аполлона быков:

Утром, чуть свет, родился он, к полудню играл на кифаре,

К вечеру выкрал быков у метателя стрел Аполлона.

(Гомеров гимн III, 17–18)

Проворный Гермес гонит стадо к Олимпу, закалывает несколько быков, заметает все следы и заползает снова в колыбельку, а затем с невозмутимым видом отрицает кражу перед лицом своего старшего брата. Наконец их отец Зевс, смеясь, разнимает их и устанавливает между ними мир.

Но Гермес преодолевает и более страшное табу, чем воровство: он был единственным из олимпийцев, кто мог беспрепятственно входить в царство Аида, и он же один знал путь обратно. Иначе говоря, Гермес – это бог границ и их перехода.

Бог войны Арес (греч. Ἄρης, микенск. а-re; почитался в Риме как «Марс» (лат. Mārs) был сыном Зевса от Геры. Как указывает Вальтер Буркерт, по всей видимости, его имя первоначально означало «толчею на поле битвы» и «войну»⁵³⁴. Так, у Гомера это слово употребляется в том числе и для обозначения битвы, сражения. В «Илиаде» Арес противостоит зачастую Афине, но каждый раз проигрывает. В гомеровской поэме Арес поддерживает терпящих поражение троянцев. Если Афина – это богиня умной, хитрой, но честной войны, то Арес олицетворяет все самые неприглядные, самые ужасные стороны этого явления: жестокость, вероломство, мстительность. Недаром даже Зевс негодует на своего сына:

Ты ненавистнейший мне меж богов, населяющих небо!

Только тебе и приятны вражда, да раздоры, да битвы!

Матери дух у тебя, необузданный, вечно строптивый,

Геры, которую сам я с трудом укрощаю словами!

(Илиада V, 890–893)

В войсках, находящихся на войне, регулярно приносились жертвы Аресу. Но мест, где почитание Ареса было широко распространено, не так уж и много было в Древней Греции. Только в римскую эпоху этот бог, получивший латинское имя Марс, занял почётное место в пантеоне, став одним из важнейших божеств культурно экспансивной и воинственно агрессивной Римской империи.

Деметра (греч. Δημήτηρ, микенск. Dāmātēr; почиталась в Риме как «Церера» (лат. Cerēs) – греческая богиня плодородия и земледелия. Исторически её имя могло обозначать «мать-земля»⁵³⁵. Впрочем, ряд исследователей (например, В. Буркерт) скептически относится к этой гипотезе. Тем не менее, какой бы ни была этимологическая версия, вполне очевидно, что власть этой богини простирается на сферу земледелия, преимущественно – на произрастание злаков и зерна. Интересно, что Исихий Александрийский – древнегреческий филолог V в., автор классического лексикографического труда «Сборник всех слов в алфавитном порядке» (Συναγωγή Πασών Λέξεων κατὰ Στοιχείον) – указывал, что на Кипре существовало особое название для сбора урожая злаков – δαματρίζειν⁵³⁶. У Гомера же мы нередко можем встретить словосочетание «мука Деметры» (Δημήτερος ἀκτή), которое обозначает хлеб или пищу вообще⁵³⁷.

С Деметрой тесно связана её дочь – Персефона (Περσεφὸνη; почиталась в Риме как «Прозерпина» (лат. Proserpina) – девушка с весьма загадочным для толкования именем. Нередко в античных источниках она называется просто «Дева» (Κόρη)⁵³⁸.

Почитание Деметры было весьма широким, поскольку эта богиня воплощала собой самые сокровенные стороны жизни. Поэтому нет ничего удивительного в том, что помимо общественных праздников и ритуалов существовали также тайные культы богини, или мистерии, требовавшие особого индивидуального посвящения. Среди них самые известные мистерии, совершавшиеся в Элевсине.

Религиозные представления древних эллинов были крайне несистемными, поэтому в зависимости от регионов и той или иной эпохи место последнего – двенадцатого – олимпийца занимала то богиня домашнего очага Гестия (Ἑστία), соответствующая римской богине Весте, то бог виноделия, безудержного веселья и религиозного экстаза Дионис (Διόνυσος, Διώνυσος).

Гестия (Ἑστία; почиталась в Риме как «Веста» (лат. Vesta) – одна из самых целомудренных богинь древнегреческого пантеона. Будучи дочерью Крона и сестрой Зевса, счастью любви и брака она предпочла уединение и девство. Она жила рядом со своим царственным братом.

Как говорится в одном из Гомеровых гимнов⁵³⁹, «дел Афродиты не любит скромная дева-Гестия», отвергла она Аполлона и владыку морей Посейдона, принесла пред Зевсом торжественную клятву хранить своё девство, и Зевс одарил её особо: с тех пор «с благоговеньем богине во всех поклоняются храмах, смертными чтится она, как первейшая между богами».

Отечественный исследователь первой половины XX в. Ф.Ф. Зелинский отмечал, что Гестию вообще редко изображали, ей не ставили статуй в общественных местах. Местом особого, незримого присутствия богини почитался очаг, расположенный в центре храма в алтаре или же в доме. Особое почитание богини выразилось и в том, что в молитвах её обычно поминали на первом месте среди богов, сложилось даже выражение «начинать с Гестии», что означало правильное, благочестивое начало какого-то дела⁵⁴⁰.

Дионис (греч. Διόνυσος, Διώνυσος; микенск. di-wo-nu-so-jo; почитался в Риме как «Вакх» (лат. Bacchus) – бог, несомненно, индоевропейского происхождения⁵⁴¹. Дионис был младшим сыном Зевса-громовержца. Как бог вина, Дионис почитался источником и подателем многих радостей для людей⁵⁴², ведь вино «забот дневных с души снимает тяжесть, и от страдания верней лекарства нет»⁵⁴³. Вино даёт человеку пережить состояние опьянения, то есть, выражаясь языком психологии, состояние изменённого сознания. В этом изменении сознания древние эллины видели результат вмешательства божества. Недаром одним из имён Диониса было имя «Вакх» (греч. Βάκχος, лат. Bacchus), что значило также «вино»⁵⁴⁴.

Загадочен миф о рождении Диониса. Дело происходит в Фивах. Зевс влюблён в Семелу, дочь царя Кадма, но к беременной Семеле приходит Гера и внушает ей мысль просить у Зевса явиться ей во всём своём божественном величии. Зевс исполняет её просьбу, но любовное «объятие» в виде молний сжигает Семелу. Зевс успевает выхватить недоношенного ребёнка из чрева возлюбленной и вшивает его в своё бедро. Рождение из бедра – своего рода соответствие появлению Афины из головы. Но если воинственная богиня появляется из верхней части тела, то Дионис рождается из части тела, с которой связаны яркие эротические ассоциации. Кроме того, как отмечает В. Буркерт, рана бедра имеет символическую связь с кастрацией, смертью и, несомненно, с обрядом инициации⁵⁴⁵.

Число богов в Древней Греции было огромным и трудно определяемым, так что составить их полный перечень возможным не представляется. По традиции, идущей ещё с микенских времён, каждый эллин, дабы уберечь себя от немилости случайно «забытого» им бога, в своей молитве предусмотрительно добавлял формулировку «все боги». Вместе с тем на выбор общегреческих, олимпийских богов несомненное влияние оказал гомеровский эпос.

Но существовал и так называемый «второй ряд» богов, менее значимых, менее почитаемых, но всё же по-своему особо примечательных. Остановимся на некоторых из них.

Одним из самых известных мифологических персонажей является Прометей (Προμηθεύς; почитался в Риме как «Прометеус» (лат. Prometeus) – сын титана Иапета. Он почитался как защитник людей от несправедливых решений богов. Прометей был одним из титанов, вставших на сторону Зевса во время его восстания против Крона. Но Зевс, зная независимый характер Прометея, всегда его опасался. Прометей украл с неба огонь для людей, научив их не бояться, а использовать это явление. Зевс решил наказать своенравного титана, приковав его к горам Кавказа и регулярно посылая к нему орла, который клевал печень Прометея, пока Геракл не освободил страдальца. Почитание Прометея было особенно распространено в Афинах, где каждый год проводился специальный праздник – прометеи, когда устраивался бег с факелами из священной рощи.

Благоговейным почитанием древних эллинов пользовалась и богиня Лето (греч. Λητώ, микенск. ra-to), в первую очередь как мать божественных близнецов – Аполлона и Артемиды. На Крите существовал особый культ этой богини.

Как ни странно, многие древние морские божества занимали в древнегреческом пантеоне довольно-таки периферийное положение. Пожалуй, единственным исключением из этого правила является морская нимфа Фетида (Θέτις; почиталась в Риме как «Тетис» (лат. Thetis), выросшая под присмотром Геры, сохранившая ей верность даже тогда, когда сам Зевс захотел союза с нимфой. За этот отказ громовержец обрёк Фетиду на брак со смертным. В результате союза нимфы с царём Пелеем на свет появился Ахилл – знаменитый герой гомеровских поэм. Особый культ Фетиды существовал на северо-западе Эллады, в Фессалии.

Бог Пан – ещё один примечательный персонаж в древнегреческом пантеоне. Бог пастушества и скотоводства, козлиный бог, как его ещё называют, изображался с ногами и большими рогами, как у этого животного (см. рис. 68).

Рис. 68. Пан

Культ Пана был распространён главным образом в Аркадии и Аттике. Как пишет В. Буркерт, «Пан олицетворяет свободную от уз цивилизации оплодотворяющую силу, которая тем не менее сохраняла свою притягательную силу, оставаясь необходимой и для цивилизованных людей»⁵⁴⁶. Гомеровские гимны традиционно производили имя Пана от греч. πάς «весь», что долгое время позволяло учёным считать это божество в некотором роде «все-богом». Но современные исследования всё чаще этимологически сближают Пана с глаголом πάω – «пасти».

Отдельно стоит сказать об объединениях «младших» богов, из которых самые известные – это мойры, керы и эринии.

Мойры (от греч. μοῖρα – «участь», «доля»; почитались в Риме как «Парки» (лат. Parcae) – это богини судьбы. По разным версиям, являлись то дочерями Кроноса, то Зевса. Традиционно выделяют три мойры: Клото, Лахесис и Атропос. Судьбу, или жизнь человеческую, эллины уподобляли шерстяной нити. Клото нить прядёт, Лахесис – тянет пряжу и определяет длину нити, Атропос же – нить перерезает. Над мойрами не властен даже Зевс.

Керы (греч. Κῆρες) – духи смерти, вестники несчастий и податели страданий. Считалось, что они забирали душу умирающего человека.

Эринии (греч. Ἐρινύες, микенск. e-ri-nu; почитались в Риме как «Фурии» (лат. Furiae) – хранители клятвы и одновременно жестокие мстительницы в случае совершения преступления и нарушения обещания. Присутствуют при договоре и наказывают отступников. Количество эриний разнится у разных авторов: от трёх до тридцати тысяч.

Греки почитали и различных божеств природы, среди которых выделяются нимфы (νύμφαι – «невесты»), олицетворяющие стихийные силы живой природы (ореады – нимфы гор; дриады – леса и деревьев; наяды – источников и ручьев; нереиды – моря, а также многие др.).

Культ Гелиоса – бога солнца – был особенно распространён на Родосе, где даже воздвигли в честь божества огромную бронзовую статую, ставшую одним из семи чудес света, – «Колосс Родосский».

В собор «младших» божеств входила и богиня луны – Селена. Более низкая категория богов – даймоны, или демоны. Демоны для греков не обязательно имели отрицательное значение. Они могли быть как хорошими и добрыми, так и плохими и злыми. Как уже было указано выше, в сознании самих древних эллинов времён Гомера и Гесиода не было чёткого определения, кто такие даймоны.

Плутарх, испытавший значительное влияние демонологии Платона и Ксенократа, говорил, что даймоны – это духи, которые не «обладали божественным естеством в чистом и беспримесном виде», у них «существует различие между добродетелью и пороком»⁵⁴⁷.

Даймоны посылают людям случаи как плохие, так и хорошие. С даймоном можно заключить брак, а также союз посредством жертвы. В каждом доме есть свой демон, его нужно почитать и стараться привлечь на свою сторону, он является духом – хранителем жилища⁵⁴⁸. Даймоны постоянно сопровождают людей, участвуя в их жизни⁵⁴⁹.

Домашним даймонам полагалось возлияние вином после принятия пищи. Были свои демоны-покровители и у местностей, городов и маленьких селений.

Между богами и людьми существовала особая категория существ – героев – наполовину богов и наполовину людей, – выступавших в силу своего происхождения своеобразными посредниками между миром горним и миром земным.

Относительно этимологии слова «герой» (греч. ἥρως – букв. «доблестный муж», «защитник») существуют разные версии. Но одна из основных и наиболее распространённых версий производит «героя» от имени богини Геры. Не вдаваясь в филологические тонкости⁵⁵⁰, скажем только, что некоторые учёные обратили внимание на схожесть словообразовательной модели: μήτρως – «родственники по материнской линии» от μήτηρ – «мать» и πάτρως – «родственники по отцовской линии» от πατήρ – «отец». По одной из гипотез, имя Геры происходит от индоевропейского корня *suer- со значением «охранять» – эта гипотеза весьма привлекательна тем, что позволяет сопоставить значения этих двух слов: теонима «Гера» и его производного «герой», которое означало доблестного и храброго человека, обладающего немалой силой, выносливостью и способного защищать окружающих. Впрочем, не все исследователи находят данную версию убедительной⁵⁵¹.

Герои были детьми богов или богинь от их союзов со смертными, поэтому обладали особой богочеловеческой природой, выражавшейся в их бо́льших по сравнению с обычными людьми способностях, уникальных физических и интеллектуальных возможностях и нередко в иной посмертной участи. Вместе с тем герои по своему рождению принадлежали и миру людей, поэтому являлись неким связующим звеном между ними и богами.

Археологические данные свидетельствуют о существовании культа героев начиная с конца VIII в. до н. э. Об этом, в частности, говорит выделение и возвышение одной могилы над другими, постройка над ней величественного сооружения и остатки жертвоприношений и возлияний. Культ героев возник во многом под влиянием эпоса. Так, в Микенах существовал культ Агамемнона, в Спарте – культ Менелая и Елены, близ Элевсина – «Семерых против Фив»⁵⁵², на острове Керкира – культ известного из «Одиссеи» царя феаков Алкиноя.

С одной стороны, культ героев был неким продолжением культа мёртвых, с другой стороны, отличался от культа богов чёткой привязкой к месту: сакральная власть героя распространялась лишь на конкретный город или селение⁵⁵³.

Важнейшей частью религиозного поклонения древних эллинов было почитание главного божества греческого города-полиса. Торжества в честь бога-покровителя становились своего рода демонстрацией силы и богатства города, проявлением единства жителей полиса.

В честь божества проходило торжественное шествие со статуей, а затем перед главным храмом города совершалось жертвоприношение, после чего устраивались пиршество и праздничные мероприятия.

Пиршество являлось обязательным компонентом праздника: поскольку в жертву богам приносились только внутренности животных, бо́льшая часть съедобной туши оставалась для угощения⁵⁵⁴.

И богов можно обмануть

Объяснение традиции приносить богам именно внутренности животных мы находим в «Теогонии» Гесиода, в которой, в частности, повествуется о некоем событии, когда «боги с людьми препирались в Меконе» (ст. 535).

Гесиод сообщает, что титан Прометей пытался обмануть Зевса, предлагая ему выбрать из двух частей заколотого для жертвоприношения быка то, что ему больше по вкусу, при этом сокрыл кости под блестящим жиром, а мясо под шкурой, обтянув её желудком.

Результатом этой авантюры стала практика принесения богам во всесожжение самых малоценных частей туши жертвенного животного, а остальные части доставались участникам церемонии.

В наказание за попытку обмана люди были лишены возможности пользоваться огнём и обрели её вновь только после того, как Прометей выкрал его с Олимпа и принёс на землю.

Праздничные мероприятия могли представлять собой спортивные состязания атлетов, театральные действа в виде разыгрывания сценок из жизни богов и жителей города. Со временем религиозные начала праздника постепенно стушёвываются, и всё больше внимания уделяется именно этим, соревновательным составляющим торжеств.

Главные празднества полиса проходили, как правило, в первый месяц календаря, знаменуя собой начало нового года. Назовём основные, самые известные религиозные торжества Древней Эллады, которые имеют как местное, так и общегреческое значение:

1. Панафинеи в Афинах в честь Афины Паллады;

2. Дионисии в честь бога Диониса;

3. Олимпийские игры в Олимпии в честь Зевса;

4. Пифийские игры в Дельфах в честь Аполлона;

5. Истмийские игры в Коринфе в честь Посейдона.

Наиболее известными и престижными празднествами, имевшими общегреческое значение, были Олимпийские игры, устраивавшиеся в честь бога-громовержца Зевса. Проходили они в Олимпии – области на северо-западе Пелопоннеса. «Официальной» датой начала проведения Олимпийских игр стал 776 г. до н. э.

Игры проводились раз в четыре года. Был разработан целый устав, регламентирующий процедуру подготовки и проведения Игр. За месяц до начала соревнований начинало действовать священное Олимпийское перемирие. Все враждующие между собой полисы были обязаны прекратить военные действия и обеспечить беспрепятственное и безопасное передвижение всех участников Олимпийских игр. Полис, нарушивший это правило, ожидало суровое наказание: крупный денежный штраф, а также исключение из списка будущих Игр, что фактически означало отлучение от почитания верховного бога Зевса, и было своего рода религиозным проклятием. Запрет был настолько суровым, что за все годы существования Игр случаи его нарушения были единичными.

Попасть на Олимпийские игры стремились не только для того, чтобы понаблюдать за состязаниями атлетов, но и для того, чтобы послушать выдающихся ораторов, философов и видных учёных мужей того времени. Именно здесь, в Олимпии читал свои отрывки из «Истории» Геродот, выступали замечательные ораторы Лисий, Демосфен и Исократ. Обустроить святилище Зевса почитали за великую честь архитекторы и скульпторы. В Олимпии архитектором Либоном был построен великолепный храм Зевса Олимпийского, в котором находилось одно из семи чудес света – статуя Зевса Олимпийского, созданная скульптором Фидием.

Другими, чуть менее важными, но всё-таки достаточно значимыми празднествами в Элладе были Пифийские игры, проходившие в Дельфах. В отличие от Олимпийских состязаний в Дельфах соревновались не в физической ловкости и силе, а в красноречии, музыкальности и мудрости. Здесь состязались философы, музыканты-кифареды, драматурги и танцоры. Проводились раз в четыре года.

Истмийские игры в Коринфе в честь Посейдона, проводившиеся раз в два года, состояли как из атлетических соревнований, так и из состязаний в изящных искусствах.

Греческая мифология знает несколько мифов о творении мира. Назовём некоторые из них.

Появлению этого мифа мы обязаны пеласгам – древнейшему догреческому индоевропейскому населению Греции⁵⁵⁵. Миф сохранялся вплоть до классического периода, что говорит, несомненно, о преемственности космологических представлений эпохи неолита. Так, например, ещё Асий Самосский (700 г. до н. э.) и Павсаний – писатель и географ II в. – в соответствии с этим мифом полагали, что первым человеком на земле был Пеласг.

Миф раздроблен и известен в виде отрывков⁵⁵⁶.

До сотворения мира Эвринома – богиня всего сущего – поднялась обнажённой из Хаоса и увидела, что ей не на что опереться. Первое, что она сделала, было отделение неба от моря. Затем богиня начала танцевать над морскими волнами. Танцуя, она продвигалась к югу, и за её спиной рождался ветер. Обернувшись, Эвринома схватила северный ветер, сжала его в ладонях, – и перед ней предстал великий змей Офион. Богиня продолжала увлечённо танцевать, и в Офионе пробудилось желание обладать ей, после чего он обвил её, чтобы вступить с ней в союз⁵⁵⁷. Так Эвринома зачала дитя.

Затем, превратившись в голубку, Эвринома села на волны и по прошествии времени снесла Мировое яйцо. По просьбе богини Офион обернулся семь раз вокруг яйца и стал высиживать его, пока яйцо не раскололось надвое. Из яйца появилось всё сущее: солнце, луна, планеты, звёзды, земля, горы, реки, деревья, травы и вообще все живые существа⁵⁵⁸.

Эвринома и Офион стали жить на Олимпе, но их счастье продолжалось недолго. Ветер-змей возомнил именно себя творцом Вселенной, чем очень обидел и разгневал богиню. За это Эвринома ударила его по голове, выбив все зубы, и изгнала в мрачные пещеры.

После случившегося богиня создала семь планетных сил, поставив во главе каждой силы титаниду и титана: Тейя и Гиперион владели Солнцем; Феба и Атлант – Луной; Диона и Крий – планетой Марс; Метида и Кой – планетой Меркурий; Фемида и Эвримедонт – планетой Юпитер; Тефия и Океан – планетой Венера; Рея и Крон – планетой Сатурн.

Первым же человеком стал, согласно этому мифу, Пеласг – предок всех пеласгов. Он происходил из земли Аркадии, а за ним пришли другие, которых он научил мастерить хижины, есть жёлуди, а также делать одежды из свиных шкур.

Гомеровский миф является вариантом мифа пеласгического. Согласно ему, все боги и все живые существа возникли в потоке Океана, омывающего весь мир. Матерью же всех его детей была Тефия⁵⁵⁹.

Орфики утверждают, что творение происходило следующим образом: чернокрылая богиня Ночь, перед которой трепетал даже Зевс⁵⁶⁰, ответила на ухаживания Ветра взаимностью и снесла в чрево Темноты серебряное яйцо. Из этого яйца появился Эрос, которого иногда называют Фанетом, он привёл Вселенную в движение.

Эрос был гермафродитом, то есть двуполым существом. За его спиной были золотые крылья, а из четырёх голов иногда раздавались бычий рёв или львиное рычание, шипение змеи или блеяние барана. Ночь назвала его Эрикепаем и Фаэтоном-Протогоном и поселилась с ним в пещере, проявляясь в виде триады: Ночь, Порядок и Справедливость. Перед пещерой восседала мать Рея и била в бронзовый бубен, приковывая внимание людей к оракулам богини. Фанет создал землю, небо, солнце и луну, но Вселенной продолжала править триада богинь, пока их скипетр не перешёл к Урану.

Олимпийский миф известен нам в первую очередь в изложении Гесиода.

Сначала из Хаоса возникла мать-Земля и во сне родила сына Урана (Οὐρανός – «небо»). Как гласит миф, Уран, взиравший на спящую Землю, пролил на неё оплодотворяющий дождь, в результате чего мать-Земля породила травы, цветы и деревья, а также зверей и птиц. От того же дождя потекли реки и образовались озёра.

Первыми детьми матери-Земли стали получеловеки: сторукие гиганты Бриарей, Гиес и Котт. Потом родились три диких одноглазых циклопа: строители гигантских стен и кузниц во Фракии, на Крите и в Ликии. Их сыновей Одиссей впоследствии встретил в Сицилии⁵⁶¹. Звали их Бронт, Стероп и Apг.

Согласно Гесиоду, мать-Земля – Гея – родила от Урана шестерых сыновей. Это были:

– Океан: он обладал властью над мировыми водами, окружавшими, по представлениям греков, земную твердь;

– Кей (Кой): супруг титаниды Фебы и отец Лето, дед близнецов Аполлона и Артемиды;

– Криос (Крий);

– Гиперион;

– Иапет (Япет);

– Кронос (Крон).

Согласно Гесиоду, у Геи и Урана также родились шесть дочерей:

– Тефия;

– Тейя;

– Рея: мать Зевса, Геры, Аида, Посейдона, Деметры и Гестии;

– Фемида: богиня справедливости и правосудия;

– Мнемозина: богиня памяти, родила впоследствии от Зевса девять муз;

– Феба: кормилица Аполлона.

Гесиод сообщает, что Кронос, по призыву своей матери, освободил её от посягательств отца, оскопив родителя.

В ответ Уран проклял Крона, предупредив его, что того постигнет та же участь. И действительно, впоследствии Крона сверг один из его сыновей – Зевс. Крон был переселён в Элизиум, где правил блаженными людьми.

В Древней Греции не существовало единого представления о происхождении человека, составе его природы, а также его призвания. Более того, на протяжении веков антропологические взгляды греков претерпевали существенные изменения. Так, представления, характерные для гомеровской эпохи, могли весьма отличаться от антропологических представлений более позднего периода. Тем не менее перед нами стоит непростая задача определить наиболее общие черты и ключевые категории античной антропогонии и антропологии.

Наиболее ёмкое и полное изображение мифологической картины появления человека содержится в поэме Гесиода «Труды и дни» (ст. 110–202), написанной в качестве наставления и отчасти обличения нерадивого брата, расточившего свою часть отцовского наследства и пришедшего за помощью к автору. В качестве примера деградации человеческой природы и всего общества Гесиод излагает концепцию пяти сменявших друг друга исторических периодов и соответствующих им генераций людей. При этом каждая последующая эпоха была менее совершенна, чем предыдущая, в отношении как духовных, так и телесных характеристик её представителей⁵⁶².

Объединяющей чертой всех поколений является их происхождение благодаря творчеству богов. Впрочем, сами боги-создатели различны.

Так, Гесиод упоминает, что в эпоху царствования над миром Крона «создали прежде всего поколение людей золотое вечноживущие боги». Это поколение жило в радости и изобилии: поля сами давали им плоды, в то время как их обладатели трудились ровно столько, сколько позволяло им их желание. Время они проводили в пирах, не знали ни скорбей, ни болезней. На всём протяжении своей жизни представители золотого века оставались сильны так же, как в молодости, однако же были смертны. Впрочем, смерть наступала легко и безболезненно, подобно сну.

По неописанным в тексте причинам «земля поколение это покрыла», после чего все его представители «в благостных демонов все превратились они наземельных» и теперь охраняют людей и наблюдают за правильными и неправильными поступками. Новое поколение людей, созданных из серебра, было «много похуже» своих предшественников. Люди этого века на протяжении столетия возрастали возле своих матерей, достигнув же взрослого возраста, вскоре обрекали себя на погибель. Основная причина их скорой кончины заключалась в чрезвычайной гордости: они не желали почитать богов и приносить им жертвы. В наказание за дерзость и превозношение над бессмертными олимпийцами земля по воле богов покрыла и эту генерацию людей. Они сделались «блаженными подземными», которые, по словам Гесиода, по крайней мере, в его время так же, как и представители золотого века, были «в почёте у смертных».

Следующее поколение людей, созданное Кроном, именовалось «медным». Оно было «ни в чём не сходное с прежним». Их главной отличительной чертой была воинственность, соединённая с дикой, необоримой силой.

Наименование этого века медным Гесиод объясняет тем фактом, что его представители «медью работы свершали, никто о железе не ведал». Эти слова явно коррелируют с археологическими данными относительно существования в истории человечества периода, предшествовавшего освоению железа, когда люди научились использовать для своих нужд медь (халколитическая эпоха) и позже – сплав меди с оловом – бронзу (бронзовый век)⁵⁶³.

Кроме того, об этом поколении в отличие от предыдущих говорится, что оно погибло, причём по причине собственной силы: «Сила ужасная собственных рук принесла им погибель». Вполне возможно, в данных словах содержится отзвук гомеровских сказаний о взятии Трои или подобных этому событий, воспринимавшихся в эпоху Гесиода, жившего в самом конце «темных веков», как эпические и потому священные былины древности. Сам характер погибели тоже небезынтересен: «Чёрная смерть их взяла».

Как бы мы ни трактовали приведённое высказывание, оно, скорее всего, свидетельствует о том, что в сознании античных греков завершение бронзовой эпохи воспринималось трагически.

Следующая, четвёртая по общему счёту генерация людей создаётся Кронидом, то есть сыном Крона – Зевсом, и, соответственно, относится к эпохе его правления. Показательно, что если все предыдущие, сменявшие друг друга поколения демонстрировали постепенное ухудшение природы и нравов, то о четвёртом сказано, что оно было «справедливее прежних и лучше».

Это поколение Гесиод именует «героями» и «полубогами». Впрочем, добродетели людей «героического» поколения не спасли его от уничтожения. В тексте «Трудов и дней» содержится очевидное отождествление представителей этого века с участниками Троянской войны. Вместе с тем упоминается о некой битве при Фивах в пору царствования там Эдипа. Перечисленные бедствия положили конец веку героев. Однако любопытно, что Гесиод свидетельствует о разности их участи: худшая доля досталась погибшим, а выживших Зевс поселил в Элизиуме: на островах блаженных, расположенных в океане⁵⁶⁴.

Люди, составляющие нынешний (пятый) род, именуются Гесиодом «железными». Скорбя о том, что ему довелось принадлежать к своему веку, отмеченному падением нравов и многочисленными скорбями, автор прорицает ещё бо́льшую деградацию людей в будущем – как моральную, так и физическую. В частности, указывается, что «правду заменит кулак», исчезнет приязнь между родственниками и близкими, люди сразу станут рождаться седыми. В завершение злоключений совесть и стыд окончательно покинут человеческое сообщество, вознёсшись к сонму богов-олимпийцев.

Таким образом, с точки зрения древнегреческой антропологии, история человеческого рода предстает как постепенная и всесторонняя деградация поколений (за исключением века героев).

Аполлодор в своём сборнике «Мифологическая библиотека» утверждает, что «Прометей, смешав землю с водой, вылепил людей»⁵⁶⁵. Религиозная мысль античной Греции очевидным образом соотносила появление человека с деятельностью богов.

Пересказывая миф о «Девкалионовом потопе», Аполлодор излагает ещё одну концепцию происхождения, точнее говоря, восстановления человечества в его нынешнем виде.

Данный миф повествует о том, что Зевс, разгневавшись на возникшую внезапно практику человеческих жертвоприношений, решил уничтожить людей медной эпохи. Для этого он навёл потоп на всю Элладу (заметим, что греческий миф не настаивает на глобальном характере потопа, приписывая ему локальное значение). Один из греческих царей – Девкалион, предупреждённый своим отцом – титаном Прометеем, создал ковчег, наполнил его запасами пищи и спасся таким образом от вод потопа вместе со своей женой Пиррой.

В результате катастрофического наводнения, произошедшего в результате ужасных ливней, «все люди погибли, за исключением немногих, которые укрылись в расположенных поблизости высоких горах»⁵⁶⁶.

Спустя девять дней путешествия по водам, ковчег причалил к горе Парнас. Девкалион вышел наружу и принёс благодарственную жертву Зевсу, а в ответ бог обещал ему исполнить любое желание. Пребывая в страхе, что все люди на земле погибли, Девкалион попросил владыку Олимпа возродить человеческий род.

Зевс повелел ему при сходе с горы бросать камни через голову назад. Супружеская пара стала исполнять повеление Громовержца, и в результате из тех камней, что бросал Девкалион, появились мужчины, а из камней, брошенных Пиррой, – женщины.

Интересные подробности данного мифа донесла до нас его римская версия, сохранённая в «Метаморфозах» Овидия. В частности, там указывается, что повеление бросать камни было дано в форме образного высказывания: «Головы ваши покрыв, одежд пояса развяжите и через плечи назад мечите праматери кости»⁵⁶⁷. Показательно, что камни в данном тексте напрямую именуются костями праматери-Земли, а покрытие головы и распускание пояса должно было означать состояние присутствия при новом рождении людей Землёю, на которое нельзя было смотреть, ибо это были роды, осуществляемые праматерью всех.

Обе версии мифа, как изложенная Аполлодором, так и пересказанная римским поэтом Овидием, не рассказывают о судьбе других людей, спасшихся от потопа в горах, а равно и живших за пределами Эллады. Однако появление новой человеческой генерации ставит вопрос о неравенстве людей по своему происхождению.

Важной темой в связи с антропогонией является представление древних греков о составе человеческой природы. Следует прямо сказать, что античная Эллада не знала единой концепции, однозначно трактующей данный вопрос.

В греческих текстах мы находим упоминания о различных элементах человеческого естества.

Самым очевидным является тело (σῶμα).

Вместе с тем признавалось существование души – псюхе (ψῡχή), которая понималась как «тонкое», эфемерное подобие тела и потому часто сближалась с эйдолоном (εἴδωλον – «видение, призрак, двойник; подобие; мысленный образ; идол, кумир»). После физической смерти человека эйдолон нисходит в преисподнюю. Показательно, что гомеровский Одиссей, желая вопрошать мёртвых относительно волнующих его вопросов, видит людей, известных ему при жизни, и может узнать их по внешнему виду, что означает сохранение эйдолоном облика, имевшегося у тела при жизни или даже в последний момент перед смертью. В частности, Одиссей говорит о том, что видел «товарища прежнего призрак», а также «<...> приведенье умершей Матери милой моей Антиклеи»⁵⁶⁸.

Кроме того, он описывает множество эйдолонов, хранящих внешние черты своего тела:

Души усопших, из тёмныя бездны Эреба поднявшись:

Души невест, малоопытных юношей, опытных старцев,

Дев молодых, о утрате недолгия жизни скорбящих,

Бранных мужей, медноострым копьём поражённых смертельно

В битве и брони, обрызганной кровью, ещё не сложивших.

(Одиссея XI, 537–541)

Пребывая в преисподней, эйдолон теряет память, а также способность говорить, то есть общаться с живыми.

В том же тексте описывается, что сделал главный герой для того, чтобы вступить в контакт с умершими: он выкопал яму, принёс умершим возлияния мёдом, вином и водой, сдобрив всё это ячменной мукой⁵⁶⁹. А затем заклал жертвенных животных, результатом чего было появление целого роя душ, вылетевших из Аида и желавших напитаться дарами. Душа, напившаяся жертвенной крови, обретает память и способность говорить.

Это поверье автор Одиссеи вкладывает в уста одного из обитателей Аида:

Та из безжизненных теней, которой приблизится к крови,

Дашь ты, разумно с тобою начнёт говорить; но безмолвно

Та от тебя удалится, которой ты к крови не пустишь.

(Одиссея XI, 147–149)

С учётом всего сказанного бытие эйдолона представлялось крайне трагичным, лишённым радости и смысла, тягостным пребыванием в темнице преисподней, безотрадное скитание по тёмным глубинам царства Аида. Один из царей, общающийся с Одиссеем (Ахиллес), прямо говорит ему:

Лучше б хотел я живой, как подёнщик, работая в поле,

Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,

Нежели здесь над бездушными мёртвыми царствовать, мёртвый.

(Одиссея XI, 489–491)

Ещё один нетелесный элемент человеческой природы назывался тюмос (θῡμός – букв. «дух», «душа», «настроение», «чувство», «жизнь»). Тюмос отвечает за аффекты-эмоции, а также волевые акты и пребывает в груди. Данные характеристики сближают тюмос с понятием сердца в православной традиции⁵⁷⁰, также являющегося вместилищем чувств и продуцирующего внешние действия⁵⁷¹.

Последний, третий по счёту нематериальный элемент человеческой природы носил имя нус (νοῦς – «мысль», «разум», «ум»). Он располагается в диафрагме и ответственен за мышление.

Перечисленные выше три вида духа: псюхе, тюмос и нус, как считалось, присущи не только людям, но и божествам. Это ещё раз с очевидностью демонстрирует антропоморфный характер античной теологии.

В сознании современного человека древнегреческое мировоззрение зачастую наделяется жизнеутверждающими чертами, представляется исполненным жизнелюбия и радости бытия. Однако было бы ошибкой сводить восприятие мира и человека в Древней Греции исключительно к эвдемоническому услаждению жизнью.

Для того чтобы увидеть противоположную точку зрения на земную жизнь, ознакомимся с притчей, содержащейся у Геродота в его «Истории» (История I, 31). Он свидетельствует о благочестивом поступке неких юношей, угодивших богам своей ревностью в исполнении религиозного долга: они привезли свою мать-жрицу на богослужение, впрягшись вместо волов в упряжь телеги.

Мать же, возрадовавшись подвигу сыновей и народной молве о них,

стала перед кумиром богини и молилась даровать её сыновьям <...>,

оказавшим ей столь великий почёт, высшее благо, доступное людям. После

этой молитвы и жертвоприношения и пиршества юноши заснули в самом

святилище и уже больше не вставали, но нашли там свою кончину⁵⁷².

Божество дало ясно этим понять, что смерть для людей лучше, чем жизнь.

В античную эпоху в Греции возникает множество философских школ, каждая из которых стремилась дать свой ответ на ключевые вопросы бытия. И вопрос о смысле и ценности человеческой жизни занимает здесь не последнее место.

Мы не имеем возможности в рамках настоящего пособия описать даже кратко всё многообразие философских школ греко-римского мира, тем более что их доктрины изучаются в рамках соответствующих образовательных курсов. Однако очевидно, что именно жажда услышать ответ на вопрошание: Что есть истина? (Ин.18:38) побуждала человеческий разум к новым духовным дерзаниям. И философия, несомненно, таковым являлась.

Тема духовной значимости греческой философии, понимание её как одного из способов осуществления Божественного замысла о спасении мира посредством Искупительной Жертвы Сына Божия волновали уже ранних христианских авторов.

Говоря словами Климента Александрийского, «возможно даже, что философия была дана грекам непосредственно, ибо она была детоводителем (Гал.3:24) эллинизма ко Христу – тем же, чем и Закон был для евреев. Таким образом, философия была приготовлением, проложившим человеку путь к совершенству во Христе»⁵⁷³.

Сами христианские авторы первых веков активно использовали интерес и пиетет, существовавший в эллинистическом обществе по отношению к греческой философии. Один из современных исследователей античности справедливо указывает:

«Христианство было представлено значительной частью христианской традиции как философия. Это смешение началось с христианских писателей II века, которых называют апологетами, и особенно с Иустина. Для противопоставления этой философии, каковой является христианство в их глазах, греческой философии, они её называют: „наша философия“ или „варварская философия“. Но они не рассматривают христианство в качестве философии в ряду других, но именно как единственную философию. То, что разрознено и разбито на кусочки в греческой философии, синтезируется, обобщается и систематизируется в христианской философии. Для них греческие философы обладали только лишь частичками Логоса, тогда как христиане имеют в своём владении Логос, который сам воплощается Иисусом Христом»⁵⁷⁴.

* * *

Верования древних эллинов сохранялись при помощи мифов. Показательно, что это греческое слово стало впоследствии использоваться для обозначения одного из ключевых аспектов религиозного мировоззрения (см. гл. I. История религий как учебный предмет в духовных школах).

В результате систематизаторами античного пантеона стали поэты (Гомер, Гесиод), то есть люди, обладающие творческим талантом. Благодаря им мифы обрели хорошо известную литературную форму. Таким образом, была создана иерархия богов, во главе которых стояли двенадцать олимпийцев, ниже которых находились «младшие» боги, а также полубожественные существа.

Тем не менее создание исчерпывающего списка божеств с распределёнными функциями и зонами ответственности так и не было завершено. Поэтому древний грек из соображений осторожности считал необходимым почитать всех известных ему богов, не только национальных и местных, но и иноземных, а также и неведомых ему⁵⁷⁵.

Греческие боги во всём превосходят живущих на земле, однако они не совершенны ни в моральном, ни в онтологическом отношении и, скорее, подобны людям, наделённым безграничными дарованиями.

Способом почитания богов наряду с жертвоприношениями служили торжественные соревнования – игры, самые известные из которых – Олимпийские – живут в человеческой культуре до сих пор.

Промежуточное положение между божествами и смертными принадлежало героям – лицам, рождённым от связи божеств с людьми. Существовала целая культура их почитания, целью которого было, прежде всего, привлечение на защиту города или селения такового персонажа мифов, рождённого или погребённого в данной местности.

Не имея строгой и последовательной иерархии богов, мифы не дают и единой концепции происхождения мира. Все известные космогонические концепции, впрочем, настаивают на появлении мира из мрака и хаоса, в пучине которого зарождаются первые боги, выступающие затем в роли демиургов – ремесленников, формирующих мир из имеющегося материала.

Настаивая на происхождении людей по воле богов, греческие тексты содержат целый комплекс представлений о способах и формах осуществления этой воли, начиная от хорошо известного нам по ближневосточным источникам метода создания человека из смеси земли с водой и заканчивая специфической идеей порождения людей по воле Зевса культурными героями древности посредством магических манипуляций с камнями. (Ср.: И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою (Быт.2:7). «Господь возвестил ангелам: „Я создам человека из глины. Когда Я придам ему [телесную оболочку] и вдохну в него Моего духа, то падите перед ним ниц“» (Коран (пер. М.-Н.О. Османова) 38; 71,72).)

Кроме того, миф о послепотопном возрождении человечества являет замечательный религиозный архетип восприятия камней, с наибольшей полнотой отражённый в мегалитическом культе (подробнее см. в гл. V. Мегалитическая религия)⁵⁷⁶.

Существовало представление о наличии в человеческой природе не только материального тела, но и нематериальных элементов, в частности души, способной после смерти существовать автономно от тела в царстве мёртвых – Аиде.

В свою очередь античная философия во многом подготовила почву для пришествия Спасителя и принятия Его Благой вести жителями Древнего мира.

Неслучайно именно греко-римский мир стал той средой, в которой более всего получило распространение христианство. Несмотря на все внутренние противоречия, сопротивление и борьбу, греко-римский мир усвоил Евангельскую проповедь, сделав её из учения горстки галилейских рыбаков бесценным достоянием всего человечества.

1. Адо И. Свободные искусства и философия античной мысли. М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2002.

2. Адо П. Духовные упражнения и античная философия. М.; СПб.: Степной ветер: Коло, 2005.

3. Андреев Ю.В. Цена свободы и гармонии. СПб.: Алетейя, 1998.

4. Боннар А. Греческая цивилизация: в 2 т. Ростов-на-Дону: Феникс, 1994.

5. Буркерт В. Греческая религия: архаика и классика. СПб.: Алетейя, 2004.

6. Гаспаров М.Л. Занимательная Греция: рассказы о древнегреческой культуре. М.: Новое литературное обозрение, 2000.

7. Геродот. История: в 9 кн. Л.: Наука, 1972.

8. Зелинский Ф.Ф. Древнегреческая религия. Петроград: Огни, 1918.

9. Йегер В. Пайдейя: воспитание античного грека: в 2 т. М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2001.

10. История Древней Греции: учеб. / Ю.В. Андреев, Г.А. Кошеленко, В.И. Кузищин, Л.П. Маринович / под ред. В.И. Кузищина. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа, 2005.

11. Лосев А.Ф. Античная мифология в её историческом развитии. М., 1957.

12. Лосев А.Ф. Мифология греков и римлян. М.: Мысль, 1996.

13. Нильссон М. Греческая народная религия. СПб.: Алетейя, 1998.

14. Тахо-Годи А.А. Греческая мифология. М.: Искусство, 1989.

15. Тахо-Годи А.А., Лосев А.Ф. Греческая культура в мифах, символах и терминах. СПб.: Алетейя, 1999.

16. Шичалин Ю.А. История античного платонизма. М., 2000.

17. Элиаде М. История веры и религиозных идей: в 3 т. Т. 1. М.: Академический проект, 2009.

Заставка 17