… Я встретила человека, о котором мечтала всю жизнь. ... Я нашла самое лучшее и теперь должна от него отказаться? ... Неужели мне остается только отрезать его от себя прямо по живому?
Дорогая Ирина!
Отречение от духовных идеалов, измена нравственным принципам - всегда огромная трагедия и личностный кризис! И – горе, если причиной отступничества монаха стали женские чары: искусительная красота и страстное влечение плоти… По словам великого учителя монахов прп. Иоанна Лествичника:
«Можно оставить одно добро ради доугого большего добра. Так поступил свт.Григорий Чудотворец, который бегал мученичества не по страху, но для пользы спасаемых и просвещаемых под его руководством». Только такая святая жертвенность ради ближних может оправдать снятие сана и нарушение монашеских клятв. А с другой стороны страшно подумать, сколько беды может распространиться в мире от одного недостойного священника, ложного монаха, сколько такой лже-пастырь наполодит духовных калек! Горе тому, кто искусит малых сих – лучше уж тогда мантию совлечь с плеч… Поэтому, не зная истинных причин выгорания мантийного монаха, не следует скороспело судить – оставим сей суд Богу единому, уповая на Его милосердие… Однако задумаемся -
отступивший в Великом, будет ли верен малой своей Церкви?
Процитирую каноническое церковное право:
«Обеты монашеские даются пожизненно. Поэтому самовольное сложение с себя иноческих обетов и возвращение в мир рассматривается как тяжелое каноническое преступление. Согласно 7 правилу Халкидонского Собора, такие преступники подвергаются анафеме. По византийским законам монаха, сбежавшего из монастыря и отложившего монашеские одежды, возвращали в монастырь в принудительном порядке, а за повторное бегство обращали в податное состояние. Этот закон вошел в "Кормчую книгу" (ч. 2, л. 59 об.)».
Но куда страшнее наказание
душевными муками… Процитирую, для примера, отрывок из воспоминаний духовного писателя Сергия
Фуделя:
"...Помню, о. Владимир Криволуцкий мне рассказывал, как его однажды позвали причащать умирающего, который за много лет перед этим снял сан священника. “Когда я, - рассказывал о. Владимир, - поставил на столике у кровати дароносицу и все приготовил, умирающий вдруг чуть приподнял голову, точно потянувшись к столику и вдыхая запах святыни, сказал: “ Боже, Боже, чего я себя лишил!”
Чем же утешить вас?
«В России в синодальную эпоху все же дозволялось просить о сложении с себя монашеского сана. Эта просьба исполнялась после шестимесячного увещания через монастырского настоятеля и старшую братию, потом через духовных лиц, назначенных архиереем, и, наконец, в консистории. Постановление о снятии сана выполнялось Духовной Консисторией, но в исполнение оно приводилось только с разрешения Святейшего Синода. Уволенный из монашества возвращался в то сословие, к которому принадлежал по рождению. При этом он лишался тех званий, чинов, отличий, которые мог приобрести до пострига. Не возвращалось ему и имущество, внесенное им в монастырь; он навсегда лишался права поступать на гражданскую службу.». Хотя синодальный период завершился, но правила эти никто не отменял – они действительны… Так что брак между вами возможен – только будет ли он счастливым?
Счастье ведь нельзя украсть у Бога…
Плохо, если человек уходит, не сделав своего. Но можно попытаться доделать это и в браке – искуплением греха. Обязательно посмотрите замечательный отечественный фильм
«Грех. История страсти», в котором осмысливается отречение, искупление и грех – и подумайте, как искупить…
Помните, что двое людей вступают в бракообщение, чтобы помочь друг другу в спасении, а если один из супругов не помогает, а то и прямо мешает другому в его духовном восхождении, то семейная лодка будет бросаема мирскими волнами вплоть до кораблекрушения, особенно если один из супругов действует
в противовес законам Церкви. И, если кто-то из супругов, обременен культом сиюминутного страстного наслаждения, желанием обладать предметом любви, то это на самом деле обман, это любовь к себе, к тому как тебя любят – ведь истинная Любовь
«не ищет своего…»(1Кор.13:5) Да и первая заповедь
«возлюби Бога твоего всем сердцем, всею душою, и всею крепостию своею»(Мф.22:37) в действительности означает, что
только черз Бога-Человека можно принять человека.Только влюбившись в Бога можно влюбиться в человека, а не наоборот, потому что только тогда догадываешься, что в человке не только тело, но в человеке – Бог. Нет ли у вас, Ирина, такой лукавой подмены? Надо быть в этом предельно честной и избегать самообмана...
И для примера - как проблему христианского выбора любви решил некий ныне уже немолодой служитель Престола Божия. Задолго до рукоположения, к нему, уже женатому, в душу, как свежий ветер в распахнутное окно, ворвался обольстительный образ милой, доброй и рассудительной женщины. Но любой союз с ней стал бы каноническим препятствием к священному служению, эгоистическим предательством брачных клятв и прямым нарушением седьмой заповеди. После долгих мучительных колебаний, поездок к духоносным старцам, и наложенной ими ептимии, был сделан единственно правильный выбор –
любовь к Богу выше всех земных привязанностей.
И, парадоксально, что спустя многие и многие годы, любовь к его земной женщине никуда не ушла, но очистившись от всего плотского, стала безгрешной и радостной, питая его светом великой милующей любви ко всем людям. И он выразил это святое чувство в мудрых и прекрасных стихах:
Кончается любовь, летит прозрачным пухом,
Как с дерева, цветка - щекочущий озноб.
Я дух перевожу и постепенно Духом
Спокойным становлюсь, прижав к лазури лоб.
Я знаю, что скажу, откроюсь - не сегодня,
Немного погодя, но именно, как есть:
Теперь я не с тобой, - у Алтаря Господня,
И глаз тебе моих, как раньше, не прочесть.
В них влага полных рек, иных миров скольженье,
Двух ласточек игра и Божья благодать.
Теперь мне ни к чему твое отображенье
Держать перед собой и все им заслонять.
Ты только не скорби по поводу разлуки,
Ведь у земных разлук свой привкус высоты...
От сердца отвожу ладонь, раскинув руки,
И пробую обнять весь мир, где есть и ты...