Красовский Лев Иванович

Родился 10 января 1913 г. Ученый-биолог, кандидат биологических наук. В конце 1940-х гг. арестован и заключен в лагерь. Человек, лично знавший Льва Ивановича, вспоминал: «В феврале 1947 года защитила диссертацию Маша Зайцева. На ее защите присутствовал бывший студент Д. А. [Сабинина], которого он считал самым способным из своих учеников, Лев Иванович Красовский. Он был религиозным человеком и не скрывал этого. После окончания Университета он был арестован за то, что якобы собирался убить Сталина. Он был отправлен в ссылку и после ее окончания ненадолго появился в Москве, до нового ареста»⁷¹⁹. Со святителем Афанасием познакомился, скорее всего, в лагере. Жил в Москве.

Данки, 15.IV.1958.

Воистину Воскресе!

Ваше Преосвященство!

Дорогой Владыка,

спасибо Вам за Ваши святые молитвы, за духовную поддержку, так сильно для меня сейчас необходимую, за внимание ко мне, грешному и всенедостойному.

Написал в Суздаль о вл[адыке] Илларионе. Там есть большие знатоки и почитатели его, начиная от самого хранителя; есть и достойнейшие. Ваше благословение писать статью мне самому – для меня большая радость. Но я не стану злоупотреблять этим и буду писать лишь тогда, когда откажутся суздальцы, чего, по-моему, не случится. При Патриаршем журнале есть хороший знаток суздальской старины – Стаховский, родственник протоиерея о. Хераскова. Не было бы ему обидным наше писание.

О ясынском (чеченском) родстве св[ященно]м[у]ч[еника] Авраамия⁷²⁰ лет 11 назад докладывал проф. Сычев. Деталей не помню. Помню только, что св. Авраамий был братом княгини, жены Всеволода III, почему его и похоронили в Княгинином, женском монастыре, бывшем фамильной усыпальницей княгинь. Жена же Всеволода III была ясыней (чеченкой). Иначе нельзя понять, каким образом могли похоронить мужчину, лишь впоследствии канонизированного, в женской обители. Гибель же св. Авраамия у болгар объясняется его агентурной деятельностью в пользу России: он ходил к болгарам под видом купца, но старался для родного ему Владимирского великого князя Всеволода.

Постараюсь узнать подробности.

С благоговением пред Вашим Преосвященством земно кланяется Вам недостойнейший Л. Красовский.

Д. 32. Л. 61–61 об. Подлинник. Автограф.

Москва

Суббота, 12.II.1962.

Ваше Преосвященство!

Святый Владыко!

С благословения Вашего святаго посчастливилось мне обрести творения Высокопреосвященнейшего Никанора (Бровковича), Архиепископа Херсонского и Одесского⁷²¹, и в первом томе (а всех пять томов) я сразу увидел «Беседу в неделю блудного сына, при поминовении раба Божия Александра (поэта Пушкина) по истечении пятидесятилетия со смерти его. (Изложена в общих чертах в церкви Новороссийского университета в 1887 г.) Пушкин в своих достоинствах, немощах и смерти». Изложена она, эта беседа, на 28 страницах. Я все страницы переписал, получилось 47 больших листов в клетку, исписанных с одной стороны. Три дня я писал и три дня испытывал великую радость, сознавая свою силу и свое богатство в неоценимом духовном наследстве, оставленном нам св[ятой] Синодальной Церковью. Специально Пушкиным я никогда не интересовался, но мне пришлось слушать лекции и много читать о нем, даже смотреть его в кинокартине «Глинка». Но нигде я не находил такой верной, такой справедливой оценки поэта и, главное, таких подробностей о последних днях и часах его жизни, как в трактате Владыки Никанора. Его статья так насыщена фактами, что с небольшими вычеркиваниями могла бы быть опубликована в наши дни и читалась бы с огромным интересом всеми грамотными людьми. Как благословите поступить с рукописью? Проще всего было бы прислать ее Вашему Преосвященству. Но писать пришлось быстро и потому местами неразборчиво. Поэтому хочется все напечатать на машинке и в таком виде отправить Вам, святый Владыко.

В том же томе есть слово о Ф. М. Достоевском, но краткое. Есть об Аксакове и во втором томе о М. В. Ломоносове. Последнее показалось мне очень интересным, и, если хватит времени, перепишу. Вообще это был светильник Церкви, и в каждой его проповеди заложено много ума, убежденной веры и неподкупной христианской порядочности, т. е. извечных, нестареющих добродетелей, необходимых, как таблица умножения, и совсем свежих даже в наши дни, удаленные от него почти на столетие и измененные до неузнаваемости. Поразила меня, например, его пасхальная проповедь, обращенная против еврейских погромов, когда он, вопреки всем кастовым предрассудкам, суровее, чем сейчас, осуждает погромщиков, считая их безумным орудием в руках западноевропейской провокации. Еще более удивила меня самая трезвая оценка бессознательности, неосознанности в исповедании христианской веры русским, тогда совсем неграмотным народом. Видел это, понимал Владыка Никанор и, пожалуй, опасался. И, кажется, не напрасно. Однажды в Витебске он прямо сказал народу, что они идут в храм не ради веры и не ради слез покаяния, как шли отцы и деды, а ради великолепия убранства, ради сладкозвучного пения и еще больше ради начальства, которое требует, чтобы посещали церкви.

Спасибо Вам, дорогой Владыко, за духовную радость, которую Вы мне так щедро подарили.

+

Продолжаю письмо в день моего Ангела, св. Льва Папы Римского

18 февраля 1962, в родительскую субботу.

Хотел ехать к Вам, святый Владыко, но задержался и теперь решил писать.

+

Простите меня, дорогой Святитель, приехал я снова на берега Вятки и решил наконец дописать Вам сегодня, 23 февраля 1962 [г.], в день св. Поликарпа, в тезоименитство здешнего Владыки.

Все здесь, слава Богу, пока в благополучии, конечно, скудном, но еще горят лампады и свечи перед святыми иконами. Оставаясь в столице, я успел записать в пересказе поучение об И. С. Аксакове и прочитал проповедь о Ф. М. Достоевском и о М. В. Ломоносове. Местами было до слез тяжело перечитывать волнующие слова достойнейшего проповедника. Но переписать не успел. Сильнее всего все-таки Пушкин. Что делать с рукописью? Прошу соответствующего благословения от Вашего Преосвященства, ибо рукопись принадлежит Вам, дорогой Владыко. С перепечаткой будет очень долго.

В день св. Льва, которого я очень люблю, как иерарха единой великой Церкви, в храм попал с трудом, потому что была Родительская. Молящиеся стояли на улицах. Слава Богу, что хоть в сердцах людей вера еще не совсем оскудела!

«Аттаки»⁷²² нет и не было. Альманахи «Атака» есть за 1929, 1930 и 1931 г[г]. Издавались они в Свердловске, в Минске и в Иваново-Вознесенске. Там стихотворения, повести, критические статьи. Все посвящено новейшим житейским проблемам того, и только того времени.

Никанор тоже был не один. Кроме Херсонского и Одесского (Бровковича) был еще его современник Никанор, Архиепископ Казанский и Свияжский (Каменский). Он тоже оставил несколько томов творений. Но там нет такого таланта и огня.

В Гагаринском переулке в Москве (по слухам) отремонтировали особняк, огородили его забором и поселили каких-то духовных лиц. А в Бауманском переулке, 6, где жил еще Бл[аженнейший] Сергий и недавно жил митр[ополит] Николай, в окнах темно, и со стороны кажется, что пусто. Говорят, что в Англии выступал наш епископ Никодим, заместивший митр[ополита] Николая.

Начал снова усердно работать по правилу «ога et labora!⁷²³». Тружусь честно пред Богом и пред людьми в меру всех моих сил.

Прошу Ваших святых молитв.

Преклоняю мои колена пред Вашим Преосвященством, бью Вам челом, целую Вашу десницу.

Ваш недостойнейший Л. К[расовский]

Д. 56. Л. 69–70 об. Подлинник. Автограф.

Вятка

11.IV.1962

Великий вторник

Христос Воскресе!

Ваше Преосвященство!

Дорогой Владыко святый!

Поздравляю Вас со светлым Праздником Христова Воскресения и больше всего желаю воскресения св[ятой] Церкви прежде всего в духе и истине. Недавно был в старинном городе Вятской земли – в Слободском и молился в церкви святой Екатерины с левым приделом в честь св. Трифона Вятского. Храм постройки XVII в. стоит на высоком берегу р. Вятки над морем лесов, которым нет конца. Тут же и центр города, похожего на Петушки.

Вышла моя интересная (по языку) работа о численности лосей при Петре Великом и при Екатерине⁷²⁴. Когда придут оттиски, пришлю Вам, к стопам Вашим.

Кланяюсь Вам в ноги и с благоговением целую Вашу десницу.

Ваш недостойнейший

Л. К[расовский].

Д. 55. Л. 5–5 об. Подлинник. Автограф.