Первые кушитские государства: Вавилон, Египет, Южная Индия и Кашмир

Первая община, которой начинается история, Вавилон. Первое лицо, которое вводит нас в века героические, Нимврод¹⁶. Простодушное предание сохранило память о первом завоевателе, вместе со свидетельством о счастливом невежестве людей, не знавших, как назвать новое, грустно-великое явление. Были убийства частные и имена для убийцы. Но война и завоевание, этот итог бесконечных убийств, бесстрастных и бескорыстных, это исполинское преступление всех законов человеческих, эта мерзость, сопряжённая с очаровательным величием и с соблазном себялюбивой славы, война ещё не получила имени у людей; одно только было на неё похоже: ловитва в больших размерах. Первый завоеватель, Нимврод, назван был исполином-ловцом, которого судит Бог, а не люди («исполин-ловец перед Богом»).

Когда возник раздор семей, и вражда обратилась в борьбу за первенство, племена, сохранившие простоту семейного быта и безыскусственность синтетического просвещения, должны были сделаться жертвой переворота, к которому они не были готовы. Племена, оторвавшиеся от древней семейной простоты, развившие односторонность свою в изучении вещественных сил природы, в свободном анализе, не связанном никаким преданием, и в условном порядке государственности, основанной на общем согласии для частной выгоды каждого, эти племена должны были одержать верх над бессильным сопротивлением народов, младенчески простодушных. Владычество мира в его новом искажении принадлежало Хамидам. Столица общечеловеческая осталась в руках племени кушитского и под властью кушитского просвещения.

Из вавилонского средоточия подвинулись непобедимые дружины на север: возникли новые города в области иранской, вдоль быстрых волн Тигра и Евфрата, покорённых искусством Хамидов, закованных в гранитные берега и перехваченных гранитными оплотами. В колыбели симова племени, около предгорий прикаспийских цепей, восстало, по словам писания, воинственное великолепие Ниневии и Калах, и Резен, и Аккад, и Кальн и другие, полные роскоши, богатства и силы, полные славы, теперь уже давно позабытой, и художественного величия, от которого не осталось следов.

Черты, отличающие деятельность Кушитов в предании иранском, очевидно, те же самые, которые выводятся из других данных. Это всё то же племя, легко смыкающееся в государственные формы¹⁷, строящее роскошные жилища и безмолвно движущее гранитными массами в какой-то восторженной борьбе с вещественной природой. Молодость человеческая представляет явления, которые повторяются в наш век под влиянием умственного направления, не совсем чуждого древнему Кушитству. Условно разумные начала, очевидно, преобладают в современном просвещении, несмотря на его многосторонность.

Таким образом, развилось в Месопотамии могущество южного завоевательного племени перед глазами Иранцев, оставивших нам свидетельство о нём¹⁸. Между тем, вдали от первого светового круга исторического, на берегах Нила в Африке и на Юг от Нербудды и Маганадди, в индийском полуострове, возникали сильные царства, которых существование и историческую жизнь мы можем только угадывать из памятников зодчества и ваяния, из поэтических сказок враждебного Ирана и из бедных преданий, сохранённых позднейшими Эллинами. Несколько слов Ветхого Завета о Фараонах Египта в век Авраама, следовательно, около 2000 лет до Р.Х., указывают на давнее существование государства в нильской долине. Скорое и лёгкое сообщение Евреев со столицей Египта, так же как и все предания, определяют местность этой столицы в средней трети Египта, по всей вероятности в Мемфисе; но Мемфис есть, бесспорно, только преемник величия древних Фив. Итак, предание, согласно с геологическим исследованием Фивской почвы, относит эпоху первого государства в Египте к началу третьего тысячелетия до Р.Х. Сам же Египет, как по характеру зодчества и по духу своих учреждений, так и по самым преданиям и по двойственности племени, населявшего нильскую долину на север от границ Эфиопии, является наследником просвещения, рождённого на Юге, на первозданной твердыне абиссинских гор.

Ещё темнее показания об Индии. Действительная история не бросает ни одного светлого луча на дальний Восток.

Поэзия и художества одни остаются нам свидетелями в существовании кушитских государств между мысом Коморинским и северным, собственно так называемым Индостаном. Свидетельства их неоспоримы, но не представляют ни точности, ни подробности, ни определительности исторической. Характер строений, начинающихся эллорскими подземными храмами, остатком троглодитства, не свойственного Индостану, и выдвигающихся мало-помалу на поверхность земли в виде рукозданных гор Эллоры и Магабалипурама, не оставляет никакого сомнения в чужеземстве зодчества в Индии и о его западном начале. Но в то же время могучий и величественный стиль этих строений показывает уже не первый возраст художества и ставит начала южно-индийской государственности, основанной Кушитами, в эпоху позднейшего абиссинского и вероятно южно-египетского царства.

Весьма поздняя и тёмная летопись Кашмира недостаточна бы была для утверждения, что те же самые племена, которые владычествовали в Вавилонии, Абиссинии и Декане (Дакшина-двипа, т. е. правая сторона, южная Индия по Брахманам), проникли на север по Инду и его притокам и основали сильное царство в недрах снегового Гималая. Между тем многие доводы подтверждают эту догадку. Пещерное жительство и особенно пещерные храмы довольно обыкновенны на скатах и в долинах Инду-кху, хотя все эти памятники принадлежат не к глубокой древности. Шиво-Буддаизм, неотъемлемая принадлежность чистых Кушитов, есть, бесспорно, первая религия Кашмира; народы его всегда представляются как бы под особым покровительством Шивы и в войнах часто противоборствуют иранским Вишнуитам и Брахманам. Особенное поклонение змеям отличает древних жителей кашмирской долины, так же как южных Деканцев. Наконец, самое имя всего края в прежней письменности санскритской – Куш-двипа (земля Куша) и имена её округов Каш-мир и Каш-гар (море Куша и гора Куша) весьма понятная, ибо долина Каш-мира была некогда бесспорно озером, – имена, в которых узнаётся тот же звук Куш с изменением у в глухое а, указывают на то, что название Кушит было дано не одними Евреями, но всеми древними Иранцами их смуглым противникам, сынам Юга и поклонникам Шивы. При общем начале иранского предания это весьма вероятно и вполне согласно с древней религией Кашмира, засвидетельствованной памятниками и самой летописью края.

До́лжно заметить, что производство от кас (блистательный) не может быть допущено, потому что не имеет ничего общего с формой Куш-двипа, а производство от племени Кхас невероятно по отсутствию придыхания во всех формах.

При весьма сомнительном летосчислении заметно, что Кашмир возводит свою древность не далее трёх тысяч лет до Р.Х. На верность такого показания нельзя нисколько полагаться: самая простота истории и скудность баснословной примеси указывают только на влияние Буддизма, враждебного по духу своему всякому поэтическому вымыслу. Существование Гонарды I и большей части его преемников не должно обращать на себя внимание историков; но самое царство со своей несомненной древностью, со своим шиво-буддистским началом со своими преданиями о гидравлических работах, обративших озеро в сушу и даровавших человеку одно из его лучших жилищ на земле, не подвержено никакому сомнению. Оно связывается с южной системой и показывает нам Кушитов владельцами индского прибрежья в самое время величайшего развития кушитского могущества.

Все эти государства погибли без следов: они не дожили до полного проявления исторического духа. Один только Египет уцелел до пробуждения Греции, и через него сохранились несколько положительные известия об Эфиопии и о древнем Мероэ¹⁹. Трудно определить их истинный характер, и наука должна довольствоваться догадками, основанными на тех же данных, посредством которых воссоздала она понятие о доисторических временах.