О разумном послушании⁷³

Сегодня я хотел поговорить с вами о том, каким должно быть послушание.

Послушание – это великая добродетель, она в особенности приличествует монашествующим и почитается ими, потому что приводит к высочайшему преуспеянию. Григорий Синаит сказал, что послушание – это лестница из одной ступени, благодаря которой можно взойти на небо. Поэтому, говоря о послушании, мы, как правило, имеем в виду необходимость беспрекословного отсечения своей воли. Но, конечно, послушание этим не ограничивается. Да, это одна из его важных сторон, пример такого послушания показали прежде всего святые апостолы. Но есть и некоторые другие аспекты этой добродетели, о которых я и буду говорить.

В Евангелии есть примеры, показывающие, что не всегда и не всех мы должны беспрекословно слушаться. Нужно иметь ревность к тому, чтобы все открывать наставникам, отсекать перед ними свою волю, но это не значит, что при этом мы не должны думать, рассуждать. Сам Господь Иисус Христос иногда говорил так, что слушаться Его было нельзя, и тот, кто Его послушался бы, поступил бы неразумно. И конечно, мы должны с осторожностью относиться к словам обыкновенного человека, будь это старший по послушанию, духовник или настоятель.

Однако некоторые думать не хотят, желают, чтобы им объяснили раз и навсегда, дали, так сказать, рецепт на всю жизнь, как поступать в том или ином случае. Такого не будет. Разум дан человеку прежде всего для того, чтобы испытывать волю Божию и ей следовать, все остальные его возможности имеют второстепенное значение. Апостол Павел прямо говорит: Всё испытывайте, доброго держитесь (см. 1Фес. 5, 21). Я приведу примеры того, как Спаситель, казалось бы, давал приказание, но тем не менее слушаться Его было нельзя, потому что нужно было понимать Его слова разумно.

После того как апостол Петр исповедал Господа Иисуса Христа Сыном Бога Живого, Спаситель стал говорить о том, что Ему нужно пойти в Иерусалим и пострадать. Вот что после этого произошло: Поем Его Петр, начат пререцати Ему глаголя: милосерд Ты, Господи! не имать быти Тебе сие! Он же обращься рече Петрови: иди за Мною, сатано! соблазн ми еси! яко не мыслиши яже суть Божия, но человеческая (Мф. 16, 22–23). Господь, можно сказать, гнал от Себя апостола Петра: Отойди от Меня, сатана! Но отошел ли Петр? Нет, он продолжал следовать за Господом, был одним из самых преданных Его учеников. И, хотя по человеческой немощи, самонадеянности он отрекся, однако покаялся в этом и, более того, собрал и утвердил братию еще до явления воскресшего Спасителя. Все апостолы держались около апостола Петра как самого мужественного, любящего Спасителя, как самого преданного Ему.

Перед Своими страданиями Господь Иисус Христос молился в Гефсиманском саду. Три раза Он подходил к ученикам и упрекал их: И пришед обрете их паки спящих, беста бо им очи отяготене. И, оставль их, шед паки, помолися третицею, тожде слово рек. Тогда прииде ко учеником Своим и глагола им: спите прочее и почивайте, се, приближися час, и Сын Человеческий предается в руки грешников (Мф. 26, 43–45). Неужели апостолы должны были послушаться Спасителя? Неужели всегда нужно буквально понимать слова тех, кто к нам обращается, кто нам что-то приказывает? Разве не может заключаться в словах какой-то другой смысл, может быть, просто скрытый за интонацией? Спите прочее и почивайте. Безусловно, этот намек на поведение учеников не что иное, как упрек.

Приведу другой пример того, как буквальное понимание слов было бы абсурдным. Как повествует евангелист Иоанн, в начале Своей проповеди Господь наш Иисус Христос изгнал из храма торгующих. Иудеи стали упрекать Его в том, что Он не имеет права делать это: Кое знамение являеши нам, яко сия твориши? Отвеща Иисус и рече им: разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю. Реша же Иудее: четыредесять и шестию лет создана бысть церковь сия, и Ты ли треми денми воздвигнеши ю? Он же глаголаше о церкви тела Своего. Егда убо воста от мертвых, помянуша ученицы Его, яко се глаголаше, и вероваша Писанию и словеси, еже рече Иисус (Ин. 2, 18–22). Иными словами, Спаситель говорил: «Если вы хотите это узнать, то разорите церковь, то есть церковь Моего тела, убейте Меня, и Я воскресну». Это же не значит, что Его пророчество является приказанием совершить самое страшное преступление, грех богоубийства. Прямо понять слова Спасителя и послушаться их было бы не просто неправильно, но преступно.

После умножения хлебов в пустыне Господь, воспользовавшись случаем, проповедовал народу о таинстве евхаристии, которое Он должен был учредить, о той жертве, без вкушения которой люди не могут спастись. Многие соблазнились Его словами и отошли от Него. Господь, обращаясь к ученикам, как бы отгоняет их от Себя: Рече же Иисус обеманадесяте: еда и вы хощете ити? Отвеща убо Ему Симон Петр: Господи! к кому идем? Глаголы живота вечнаго имаши: и мы веровахом и познахом, яко Ты еси Христос, Сын Бога живаго (Ин. 6, 67–69). Тот, кто понимал послушание чересчур прямо, должен был бы отойти от Спасителя. Но Спаситель не мог желать гибели Своим ученикам и отгонять их, Он их испытывал. Потому нужно смотреть не только на слова, но и на намерение, которое стоит за словами.

Наконец, самый страшный пример. Во время Тайной вечери апостол Петр захотел узнать от Иоанна, кто предаст Спасителя. Вот что за этим произошло: Бе же един от ученик Его возлежа на лоне Иисусове, егоже любляше Иисус. Поману же сему Симон Петр вопросити, кто бы был, о немже глаголет. Напад же той на перси Иисусовы, глагола Ему: Господи! кто есть? Отвеща Иисус: той есть, емуже Аз омочив хлеб подам. И омочь хлеб, даде Иуде Симонову Искариотскому. И по хлебе тогда вниде в онь сатана. Глагола убо ему Иисус: еже твориши, сотвори скоро (Ин. 13, 23–27). Неужели и здесь нужно было проявить послушание? Неужели Иуда Искариотский сотворил волю Божию? Да, конечно, он сотворил волю Божию, но как слепое орудие в руках Промысла. Можно ли сказать, что Иуда Искариотский послушал Спасителя, и не только послушал, но и быстро исполнил то, что Ему было приказано? Конечно же нет. Он был не просто непослушным, он был богопротивником, восставшим на Бога.

Потому нужно всегда смотреть не только на слова и внешнюю сторону события, но и на внутренний смысл. Конечно, эти примеры могут показаться вам чересчур буквальными. Кажется, что в жизни всё, так сказать, тоньше, запутанней, но тем не менее это дела не меняет. Иногда мы действительно должны беспрекословно слушаться, иногда же буквально понимать слова наставников нельзя, нужно смотреть на смысл, искать за словами и действиями человека волю Божию. Только так мы можем узнать, в чем необходимо слушаться. Только такое послушание – истинное. А иначе мы можем сделать какую-нибудь нелепость, иногда с очень серьезными последствиями для нашей духовной жизни.

Между прочим, во всех приведенных словах Спасителя мы можем заметить некоторую досаду. Ему, конечно, было досадно, что ученики заснули во время Гефсиманской молитвы, что Его оставили многие ученики, которые не могли вместить это казавшееся слишком жестоким слово о таинстве Тела и Крови. Как человек, Он с досадой и сказал Своим ученикам: Не хотите ли и вы уйти? Мы должны помнить, что Спаситель, хотя и был безгрешен, однако же имел естественные человеческие чувства, и поэтому, когда Ему было тяжело, Он испытывал естественное чувство, которое приблизительно можно было бы назвать досадой, Он говорил как бы с горечью. Это мы и видим во всех этих примерах. Иуде Искариотскому Он говорит Еже твориши, сотвори скоро, ученикам: Спите прочее и почивайте. Тут явно чувствуется огорчение, и нельзя из этих слов делать вывод о том, что нужно было беспрекословно Его послушаться.

Помимо этих примеров, когда Спаситель говорит как бы с огорчением, в Евангелии есть такие Его наставления, в которых нужно искать именно смысл сказанного, потому что буквальное понимание приведет к тяжкому греху. Например, следующее поучение Господа: Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю, и иже аще погубит душу свою Мене ради, обрящет ю (Мф. 16, 25). Спаситель говорит, что нужно погубить свою душу. Это можно понимать как угодно, вплоть до того, что Он призывает нас к самоубийству. Но, конечно же, речь идет не об этом – человек должен погубить свою душу в том смысле, что он должен жить не ради себя, а ради Бога.

Рассмотрим другое поучение Спасителя, еще более яркое: Глаголаша Ему ученицы Его: аще тако есть вина человеку с женою, лучше есть не женитися. Он же рече им: не вси вмещают словесе сего, но имже дано есть, суть бо скопцы, иже из чрева матерня родишася тако; и суть скопцы, иже скопишася от человек; и суть скопцы, иже исказиша сами себе Царствия ради Небеснаго. Могий вместити да вместит (Мф. 19, 10–12). Если все понимать буквально, нужно себя оскопить. Были такие еретики и даже иные православные христиане, которые по своему скудоумию, или, может быть, по ложной ревности оскопляли себя, но Церковь это всегда осуждала. Самооскопление считается членовредительством, одним из самых тяжких грехов, за который мирянин отлучается от Церкви, а священнослужитель лишается сана.

Вот, собственно, то, что я хотел сказать о послушании. Конечно, сказанное не является полным учением о великой добродетели послушания, но по крайней мере заставляет нас задуматься о том, как правильно себя вести, чтобы действительно исполнять волю Божию, а не быть посмешищем для своих собратьев. Еще ничего, когда только для собратьев, которые добродушно посмеются, и всё. Если примитивно понимать, что такое послушание, можно стать посмешищем для демонов.

Итак, послушание – это великая добродетель. Отсечение своей воли необходимо, но в то же время нельзя делать это без разума, рассуждения. Нужно не только вникать в слова, которые тебе говорит духовник, настоятель, эконом, но и искать волю Божию. Мало ли что бывает, может быть, человек действительно рассердится и с досадой что-нибудь скажет – не так, как говорил Спаситель, а по-настоящему поддастся страсти. Неужели нужно в этот момент послушаться и совершить какой-нибудь грех? Благоразумный человек, у которого есть сколько-то рассуждения, наоборот, постарается как-то угасить это действие страсти, промолчит. А потом скажет: «Отец духовник, знаете, вы неправильно сказали, не так было дело, а так-то и так-то». И все прояснится, встанет на свои места.

* * *

Вопрос. Батюшка, когда вы говорите о том, что нужно прежде всего рассуждение, то это меня смущает; кажется, что в послушании это все-таки не так.

– Мы же не старцы, правильно?

– Да, но когда вы говорите о рассуждении, то у меня какое-то не очень хорошее чувство возникает: «Ах так, хорошо, тогда я буду рассуждать». Получается, нужно не слушаться, а прислушиваться. Нельзя ли какую-то линию прочертить, где мы имеем право рассуждать, а где не имеем?

Ответ. Суть в том, что послушание как было, есть, так и до конца времен останется необходимостью. Монашествующие должны слушаться. Но исполнять все так буквально, как это делали древние подвижники, мы не можем, это было бы нелепо. Нельзя так прямо сказать, где слушаться, а где не слушаться. Это трудно. Суть в том, что нужно слушаться в духовных вопросах – это самое главное. Во внешних вопросах тоже желательно отсекать свою волю, но, если ты сомневаешься в правильности приказания, нужно это объяснить тому, кто тебе приказывает. Если тебе кажется, что исполнить это невозможно, надо пойти к старшему.

Вопрос. Рассуждение сопряжено с таким понятием как совесть?

Ответ. Конечно, и к совести нужно прислушиваться. Рассуждение необходимо, прежде всего, в отношении нравственной стороны жизни. Мы рассуждаем для того, чтобы исполнить волю Божию, вести себя нравственно. Если совесть тебя начинает упрекать, что благословение, которое тебе дали, толкает тебя на безнравственный поступок, значит, нужно как-то это проверить. Может быть, в тебе действует ложная ревность, это часто бывает, или ты обманываешься, имеешь неправильное представление о духовной жизни. Как проверить? В обители, если это касается нравственных вопросов, лучше всего посоветоваться с духовником.

Хозяйственные вопросы, конечно, не так важны для спасения, но тем не менее и тут надо хранить совесть. Хорошо, что Господь посылает нам деньги через наших благодетелей, и мы можем себе позволить строить, осуществлять всякие планы и так далее. Но это не значит, что можно относиться ко всему безалаберно и пренебрегать чужим трудом. Это касается всего: и продуктов, и одежды, и вещей, всего быта. Нужно быть очень бережливыми. Авва Дорофей говорит о том, что мы должны беречь свою совесть в отношении вещей.

Нельзя сказать однозначно: веди себя так, и всё. С одной стороны, нужно беспрекословно слушаться, с другой – вникать, стараться понять, что собственно от тебя хотят, а не только внешне исполнять сказанное. Послушание должно соответствовать нашей христианской совести, святоотеческому учению, которое мы должны содержать в памяти, Священному Писанию, Евангелию. Дать универсальный совет нельзя. Конечно, хочется, чтобы все слушались беспрекословно, боишься дать повод для своеволия, но, оказывается, могут быть и другие крайности. Под предлогом беспрекословного послушания человек может сделать что-то абсурдное, вредное и для себя и для других. Этого допустить нельзя. Под действием ложной ревности можно и поститься чересчур строго, и слушаться неразумно или не того, кого нужно. Все что угодно можно сделать. Апостол Павел, например, до своего обращения, из ложной ревности, преследовал христиан. Он ведь тоже считал, что таким образом исполняет волю Божию, является охранителем закона. Поэтому ложная ревность – это очень опасное чувство, в том числе, когда оно проявляется под видом послушания.

Вопрос. Ученики слушались Спасителя, но они ведь чувствовали Божественную волю. А когда слушаешься старца, игумена – это совсем другое, это намного тяжелее: ведь у них, как у всех людей, могут быть ошибки… Как настроить себя, чтобы доверять наставникам?

Ответ. Допустим, духовник дает какой-то совет в отношении духовной жизни – например, совет про молитву. Если он говорит не свои слова, а цитирует святителя Игнатия или какого-нибудь другого аскетического писателя и этот совет объясняет нам наше внутреннее состояние, то почему бы не послушаться? В данном случае мы слушаемся не духовника, а святых отцов. А слушаясь святых отцов, слушаемся Самого Господа. Но если мы чувствуем, что совет не соответствует учению отцов, мы должны об этом сказать, дать какие-то объяснения, и тогда либо убедимся, что мы не правы и должны послушаться, либо, наоборот, разъясним духовнику свое состояние, и он поймет, что этот совет неуместен, нужен какой-то другой. Ничего здесь удивительного нет. Еще раз говорю, если ученики Спасителя, апостолы, не стыдились рассказывать Ему о своих недоумениях, о недоверии, может быть, каким-то Его словам и от этой искренности обретали еще большую веру, то тем паче должны быть откровенными мы, общими усилиями, духовника и послушника, идти к цели. Врач тоже не всегда сразу ставит правильный диагноз, но остаться вовсе без лечения нельзя. Допустим, нет какого-то знаменитого врача, мы обращаемся к тому, какой есть. Одно лекарство не помогло, другое, диагноз постепенно уточняется, и, в конце концов, ставится правильный диагноз. Это не должно мешать доверию.

Вопрос. Допустим, благочинный будит ночью послушника, срочно надо что-то сделать. Но по ошибке будит не того человека: этому завтра надо ехать куда-то, а благочинный думает, что утром этот послушник выспится. Послушник понимает, что благочинный ошибся. Имеет он право отказаться или должен все-таки пойти за послушание?

Ответ. Если он так поступит, то это будет говорить о самоотверженности. Мы как-то испытывали одну сестру в монастыре. У нее утром было серьезное послушание, а ее будили, заставляли мыть пол, и она вставала, шла, и ничего. Могу только сказать, что этот человек преуспевает. Послушание, смирение – великая вещь. Смотришь иногда, у одного есть возможность и молиться, и читать, но он какой-то обыкновенный. А другой, казалось бы, кругом в суете, минутки свободной не имеет, но везде всех слушается, и у него сердце само молится. Преуспеяние в молитве зависит не столько от уединения или даже усердия, сколько от смирения и послушания.

– А в чем основа такого послушания? От чего оно зависит?

– Спастись хочешь, так будешь слушаться.

Вопрос. Зачастую на послушании работаешь с мирскими людьми, приходится подстраиваться под чужие условия, потому что надо срочно все сделать. Приходится оставлять правило, келейную молитву, которую положено исполнять всей братии. А вечером братья приходят, что-то просят, спрашивают. Как тут быть?

Ответ. Нужно сделать так, чтобы после вечернего правила вообще никаких вопросов не решалось. Разве, не дай Бог, пожар будет, или наводнение, или тайфун, тогда будем предпринимать какие-то меры. После правила все должны молча идти в келии, чтобы сохранить ту благодать, которую должны были получить во время молитвы. Все вопросы нужно решать до правила. Вы сами прекрасно знаете, что диавол искушает человека, внушает ему во время или после правила какие-то мысли, занятия, как будто бы срочные, чтобы человека рассеять. Симеон Благоговейный говорит, что если ты из-за послушания не исполнил свое правило, считай это за великую потерю. По опыту могу сказать, что какой бы уважительной ни была причина, по которой ты не исполняешь правило, вред-то потерпишь ты. Если человек пропустил обед из-за того, что был занят, то голодным останется не тот, кто его отвлек, а он сам.