Пророк Авдий и его книга

Кто был пророк Авдий, в чем состояла его пророческая деятельность, в какое время он жил, когда написана его книга, – все это вопросы на которые нельзя дать положительного и определенного ответа за неимением точных данных. Его книга – самая меньшая в каноне ветхозаветных книг – ничего не говорит обо всем этом. При отсутствии же определенных сведений, для толковников Священного Писания, естественно, открывается широкое поле разных противоречивых и исключающих друг друга гаданий и предположений о жизни и деятельности пророка Авдия. «Самое маленькое писание Ветхого Завета, – говорит о книге прор. Авдия один из новейших толковников Библии, – дало место одному из самых бесконечных споров между учеными-гербаристами и очень мало вероятия, чтобы проблемы, представляемые им, когда-нибудь получили достаточное разрешение»¹. Действительно, относительно лица пророка Авдия, времени его жизни, относительно оригинальности его книги и пр. существуют самые разнообразные предположения.

Основываясь на том, что еврейское имя Авдий (Obadjah, Ὀβαδίας, Ἀβδίας) значит чтитель, служитель Иеговы, Бертольд и Кюпер утверждают, что в настоящем случае имя Авдий до́лжно понимать в нарицательном, а не собственном смысле и потому первые слова его книги переводят – «видение служителя Иеговы»². Таким образом, указанные экзегеты склоняются к тому мнению, что писатель разбираемой нами книги захотел почему-то скрыть свое имя и назвал себя не собственным своим именем, а просто слугой Иеговы. Но, очевидно, что это мнение, основывающееся только на том, что о лице пророка Авдия нет в Священном Писании определенных сведений, не выдерживает критики. Руководясь такими экзегетическими приемами, мы вправе в каждом библейском имени того или другого лица, о котором не имеется точных сведений в Священном Писании, – видеть не собственное, а нарицательное имя. Вследствие этого иудейская церковь, а вслед за ней и христианская, всегда видела в имени пророка Авдия собственное, а не нарицательное имя, хотя кто был пророк Авдий, когда он жил, в чем состояла его пророческая деятельность, – не могла определить категорически. По мнению Иеронима, Епифания, Климента Александрийского, Руперта, Лирана³, Капсари, Делича⁴, Авдий был тем благочестивым домоправителем израильского царя Ахава, о котором говорится в 3Цар.18:3–16. Среди развращенного двора Авдий сохранил свою живую веру в Бога, свое благочестие и ревность по Боге, которые между прочим выразились в том, что он скрыл от преследования Иезавели сто пророков Божиих. Другие толковники (Дорофей) считают пророка Авдия за того пятидесятника, которого Охозия, царь Израильский, посылал захватить пророка Илию (4Цар.1). Пророк Божий, после того, как два первые пятидесятника были попалены огнем, пощадил Авдия, который с этого времени сделался учеником пророка. Вместе с тем его считают мужем сунамитянки, сына которой воскресил Елисей (4Цар.4)⁵ и этого сына называют пророком Ионой⁶. Иероним при этом говорит, что Авдий происходил из селения Бетакамар или Бетакарон, близ Сихема, в колене Ефремовом, и что могила пророка, вместе с гробницами Елисея и Иоанна Крестителя, в Севастии, или Самарии Палестинской, была посещена Апостолом Павлом, который совершил здесь немало чудес⁷. Все эти сказания, основываясь на каких-то темных еврейских преданиях, не имеют под собой твердой исторической почвы. Блаж. Иероним, говоря о месте рождения и смерти пророка, прямо ссылается на еврейское предание. Но еще монах Фотий (12 в.), посетивший в свое время гробницы Елисея и Иоанна Крестителя в Севастии, ничего не говорил о могиле пророка Авдия⁸. Что касается мнения, утверждающего, что пр. Авдий был домоправителем Ахава, то не нужно много критического смысла, чтобы видеть его полную несостоятельность. Спрашивается, каким образом пророк мог быть при дворе, где царило самое грубое нечестие, где всячески преследовали пророков Божиих, и при том занимать еще здесь видную должность домоправителя. Нельзя сказать, что он мог выполнять свою миссию тайно. Пророческое призвание – стоять на страже общественной нравственности, без страха преследований и гонений, которые выпадали на долю этих чистых служителей истины, без притворства и хитрости, обличать пороки и недостатки общества. Пророк Иеремия, напр., после всех гонений, которым он подвергался, решается не пророчествовать более, не обличать своих современников, однако он чувствует, что не может не говорить, чувствует в своем сердце как бы огнь палящий, который побуждает пророка обличать все, достойное обличения (Иер.20:7–10).

Существует еще мнение, которое считает пророка Авдия тем Авдием, «мужем сильным», которого вместе с другими послал Иосафат по городам иудейским (2Цар.17:8)⁹. Другие (Карпцов, Соломон) считают пророка Авдия образованным прозелитом из иудеев¹⁰. Соломон Ярхи даже утверждает, что это последнее мнение есть общий голос иудейского предания; но еще многие древние раввины не соглашались с этим. Ливеллус признает пророка Авдия за того левита из фамилии Мерара, о котором говорит (2Пар.34:12)¹¹.

Какое же из всех этих мнений можно признать – не говорим справедливым, а более вероятным? Каждое из них, не имея для себя прямых оснований в Священном Писании, основывается на темных иудейских преданиях, из которых каждое можно с большей основательностью отвергать, каждое можно отстаивать, опираясь на те или другие авторитеты, о каждом можно говорить pro и contra. Но ни одно из вышеприведенных мнений не имеет за себя чего-нибудь твердо обоснованного, ясно доказанного. Вот почему многие из толковников не решаются определять вопрос о лице пророка Авдия. Блаж. Феодорит, напр., оставивший после себя толкования на пророков, тщательно проверивший исторические сведения о них, совершенно умалчивает о лице прор. Авдия¹². Св. Ефрем Сирин замечает только, что Авдий был родом из Сихема, в колене Ефремовом, и пророчествовал во времена Осии, Иоиля, Амоса и Исаии и ничего не говорит о его лице¹³. Таким образом, в настоящем случае нельзя не согласиться с аббатом Минем, который, представив несколько мнений о лице прор. Авдия, говорит: «мы воздерживаемся от окончательного суждения в этом неверном деле, не склоняясь ни на ту, ни на другую сторону, ибо всякое неопределенное, ни на чем не основанное мнение, не вернее, чем разнообразие мнений»¹⁴.

Расходясь относительно лица прор. Авдия, толковники не менее разноречат относительно века, когда пророк жил: по мнению одних, Авдий самый древний из всех пророков, писания которых дошли до нас; по мнению других, напротив, он был последним пророком и закончил собой длинный ряд еврейских пророков: 9 и 4 век до Р. Х. суть крайние пределы, в которые критики стараются поместить пророка Авдия¹⁵.

Исходным пунктом для определения века Авдия считается разрушение Иерусалима, о котором говорит пророк. Но едва ли в древности найдется другой город, который бы поспорил с Иерусалимом в числе выдержанных осад, разграблений и опустошений. Мы остановимся на истории Иерусалима со времени царствования преемников Соломона, когда для него по преимуществу настает время осад и разграблений, а вместе с тем время, к которому критики приурочивают век пророка Авдия.

В 976 г. до Р.Х., в 5-й год царствования Ровоама, Иерусалим был разграблен Египетским царем Сусакимом (3Цар.14:25; 2Пар.12); в царствование Иорама он подвергся (892 г.) нападению филистимлян и аравитян (2Цар.21:16); при Амасии (848–819 г.) Иоас (849–834 г.), царь израильский, разрушил часть стен Иерусалима (2Пар.25:14–24; 4Цар.14:8–14); при Ахазе (741 г.) Иерусалим осаждали Рецин, царь Дамаска, и Факей, царь израильский (4Цар.16:2). В 607 г. Навуходоносор овладел Иерусалимом в первый раз (Дан.1:1; Иер.25:1); в 589 г., в начале лета, в Иерусалим ворвались халдеи (4Цар.24:10, 25:2; 2Пар.36:10; Иер.39:2, 52:5–10), а через месяц Навузардан сжег храм, дворец и весь город и разрушил стены (Иер.52:12). В состоянии разрушения город находился до 537 г., до указа Кира. После прибытия иудеев из Вавилона началось восстановление города и 445 г. до Р.Х. Неемией были восстановлены стены. Спустя столетие, в 320 г., Птолемей Сотер снова овладел Иерусалимом. На этом завоевании Иерусалима мы остановимся, ибо никакая критика не относит книги прор. Авдия к дальнейшему времени.

Сравнивая перечисленные нами сейчас осады, разграбления Иерусалима с тем разграблением, о котором говорит прор. Авдий, мы приходим к следующему заключению. Под разрушением Иерусалима, о котором упоминается в книге прор. Авдия, ни в каком случае нельзя разуметь первого разрушения (при Ровоаме), ибо в то время идумеи были еще подвластны иудеям и потому не могли принимать деятельного участия в разрушении Иерусалима, как говорит об этом прор. Авдий. Гофман, Делич¹⁶ и отчасти Кейль¹⁷, а из русских – Х. Орда¹⁸ и г. Смирнов¹⁹ держатся того мнения, что Авдий пророчествовал в царствование Иорама, т.е. между 899–892 гг. перед Р.Х. и, следовательно, под взятием Иерусалима разумеют взятие его филистимлянами и аравитянами. Но мнение это, при сравнении обстоятельств, при которых совершилось завоевание Иерусалима последними, с обстоятельствами взятия Иерусалима по книге прор. Авдия, – оказывается несостоятельным. Прежде всего, в самом тексте не говорится, чтобы филистимлянам и аравитянам при разрушении Иерусалима помогали идумеи. С другой стороны, идумеи были только что разбиты Иорамом (4Цар.8:20–22), были, следовательно, значительно обессилены им, не решились бы вскоре после жестокого поражения восстать на своего победителя. Наконец, филистимляне и аравитяне, по словам книги Паралипоменон, разграбили только дом царев (2Пар.21:17), а не самый Иерусалим. Пророк же Авдий говорит о разрушении самого города и разрушении полном.

Егер, Каспари, Геферник, Генгстенберг²⁰ относят пророчество Авдия к веку Иеровоама II и Озии, относя взятие Иерусалима, упоминаемое во 2-м стихе пророчества Авдия, к взятию его ефремлянами в царствование Амасии (2Цар.25:22)²¹. Мнение это, при тщательном сличении некоторых параллельных мест Священного Писания, оказывается маловероятным. Авдий врагом Иерусалима называет sarim (11 ст.), что в Вульгате переведено alieni, а у LXX – ἀλλότριοι. Названия эти в священном языке (напр., евр. Иоил.4:17 – ?; Иер.5:12; Втор.17:17) усвояются народам языческим, но не родственным иудеям израильтянам.

Витринга, Карпцов, Кюнер²² и отчасти митр. Филарет²³ относят век пророка Авдия ко времени Ахаза (4Цар.16:2). В продолжении своего 13-летнего царствования (741–728), Ахаз должен был вести постоянные войны со своими многочисленными врагами. Защитники этого мнения указывают на Рецина, царя Дамаска, и Факея, царя израильского, осадивших Иерусалим. Кроме того, они ссылаются еще на то обстоятельство, что в царствование Ахаза идумеи делали постоянные набеги на Иудею, уводили оттуда пленных и проч. Но из пророчества Авдия мы видим, что пророк повествует о полном разрушении Иерусалима, а между тем осада Иерусалима Рецином и Факеем не была успешна: Иерусалим не был взят врагами и не подвергался опустошению.

Абен-Эзра, Лютер, Розенмюллер, Гендверк, Шпурер, Де-Ветте, Маурер²⁴, Блек, Эвальд²⁵, из русских – преосв. Палладий²⁶ и прот. Солярский²⁷, считая взятие Иерусалима (Авд.1:11) за взятие его Навуходоносором в 607 г. до Р.Х., а опустошение Идумеи относя к 583 г., помещают пророка Авдия в промежутке между двумя этими событиями.

Нам остается упомянуть еще одно мнение о времени пророка Авдия, – мнение Гитцига²⁸, который относит появление пророчества Авдия к 312 г до Р.Х., вследствие молвы о походе Антигона против Петры, столицы Идумеи, когда некто Авдий переработал пророчество одного из древних пророков. Последняя гипотеза основывается главным образом на поразительном сходстве Авд.1:1–9 с Иер.49:7–22. Сходство это толковниками объясняется различно. По мнению епископа Палладия, «пророки, озаряемые Духом Божиим, могли говорить одинаково об одном и том же предмете»²⁹. Объяснение это, могущее удовлетворить всякого верующего, недостаточно для отрицательной критики, которая, отвергая самую богодухновенность иудейских пророков, не может допустить, чтобы два человека могли говорить об известном предмете одними и теми же выражениями, одними словами, вполне одинаково, почти тождественно. Эвальд и Кюнер, после исследования священного текста, пришли к тому заключению, что ни Иеремия, ни Авдий не заимствовали друг у друга, но что оба они следовали другому более древнему тексту³⁰. Мнение это, не имеющее за себя никаких твердых оснований, должно быть отвергнуто. Никто никогда не читал и не видал этого древнего текста; в Священном Писании нет ни малейшего намека на его существование.

Лихтенберг, приведший мнение Эвальда и Кюнера о зависимости пророков Иеремии и Авдия от другого более древнего текста, со своей стороны прибавляет, что Авдий вообще писатель мало оригинальный и в книге его находится много следов подражания³¹ и таким образом как бы склоняется к тому мнению, что Авдий заимствовал у Иеремии, а не наоборот. Но такое утверждение, высказанное совершенно голословно, не подтвержденное никакими фактами, очевидно, малодоказательно и не имеет никакого значения. При более внимательном анализе текстов пророка Иеремии и Авдия, при тщательном сличении того и другого, мы приходим к другому выводу. «Между священными писателями, которые угрожают Эдому небесным мщением, – говорит Реус, – находится также Иеремия, в книге которого есть отрывок, поразительное сходство которого с частью текста Авдия служило главной причиной затруднения критики. В самом деле, невозможно не признать – не говорим большого сходства, но совершенного тождества между известными частями двух текстов. Чтобы удостовериться в этом, следует только сопоставить с одной стороны 1–6 и 8 Авдия со стихами 49 гл. Иеремии в следующем порядке: 14, 15, 16, 9, 10, 7. Все признаются, что здесь есть зависимость, но разделяются по вопросу: с какой стороны оригинальность? Многие критики стоят за первенство Иеремии, большинство же – за Авдия. Мы признаем последнее мнение лучшим»³². Аргументация Реуса в этом случае сводится к следующему. Иеремия в своих пророческих речах нередко заимствует образы и выражения пророков, живших, несомненно, ранее его. Так, напр., пророчество Иеремии против филистимлян (47 гл.) имеет в своем основании пророчество Исаии об этом народе (Ис.14:28–32); пророчество против Моавитян (48 гл.) построено на пророчестве Исаии (15 и 16 гл.); пророчества против Аммонитян (Иер.49:1–6) и Дамаска (Иер.49:24–27) находятся в очевидной зависимости от пророчества в Амоса (Ам.1:13–14, 1:3–5); наконец в основании пророчества против Вавилона (50 и 51 гл.) лежит пророчество Исаии (13 и 14 гл.). Далее, некоторые характерные выражения, свойственные только Иеремии, не встречаются у пророка Авдия, – между тем как, в чем Иеремия в приведенном месте сходится с Авдием, он не повторяет в другом месте. Наконец, со стороны внешнего состава речь пророка Авдия, сравнительно с Иеремией, представляется более законченной, связной и гармонической в своих частях. Все это вместе взятое, убеждает нас в том, что прор. Авдий имеет более прав на оригинальность, чем прор. Иеремия. При таком решении разбираемого нами вопроса, естественно, само собой, должно пасть мнение Гитцига о времени пророка Авдия, – мнение, имеющее в своем основании предвзятую мысль о несамостоятельности пророка Авдия.

Какое же из представленных нами мнений о веке пророка Авдия имеет за себя более вероятия?

Ранее мы сказали, что исходным пунктом для определения века пророка Авдия считается взятие Иерусалима, о котором говорится в пророчестве. Из книги пророка Авдия видно, что Иерусалим был взят и разрушен чуждыми народами, которым помогали идумеи, сами иудеи были отведены в плен. Не нужно много проницательности, чтобы видеть, что эти данные самым очевидным образом указывают на разрушение Иерусалима Навуходоносором (4Цар.24:8–17; Иер.39:1–18, 52:5–6), когда Иерусалим действительно разрушен народами чуждыми, когда Идумеи не только злорадствовали над несчастьем народа Божия (Пс.136:7), но даже, по свидетельству 2Ездр.4:45, сожгли храм иерусалимский, – когда Иудеи должны были переселиться и своего отечества и пр. Таким образом, пророческое служение Авдия можно с большей вероятностью отнести к 605–583 г. перед Р.Х.

Что касается языка пророка Авдия, то все гебраисты считают его образцовым по его силе, образности, возвышенности и выразительности. Пророк неожиданно переходит от одного предмета к другому, от этого к третьему; он представляет одну и ту же идею под различными образами, в новых формах и выражениях, характеризуемых особенно обилием вопросов и восклицаний. Бл. Иероним по справедливости называет Авдия «малым пророком по числу стихов, а не мыслей»³³.

* * *

Пророческую речь Авдия можно разделить на три части: в первой части (1–9) пророк возвещает окончательную погибель Эдому, считавшему себя в совершенной безопасности на своих неприступных горах; во второй (10–16) пророк указывает повод к такому страшному наказанию: Идумеи, несмотря на свое близкое родство с народом израильским, всегда были его смертельными врагами и главным образом выразили свою непримиримую ненависть против народа Божия во время разрушения Иерусалима врагами; в третьей части (17–21), наконец, пророк возвещает о будущей славе Сиона после истребления Идумеев.

1. Видение Авдиино: сия глаголет Господь Бог Идумеи. Это обычное начало пророческих речей, когда писатель хочет придать своим речам высший божественный авторитет. Видение (ὅρασις, visio) здесь употреблено в смысле vaticinium – прорицание, провещание, почему в халдейском парафрасте и переведено словом prophetia – пророчество. Словом: Идумеи (у LXX – τῇ Ἰδουμαίᾳ, в халд. нар. de Edom или, как объясняет аб. Минь adversus Edom)³⁴ пророк определяет самый предмет пророчества. Под именем Эдома здесь разумеются потомки Эдома, или Псава, населявшие Идумею. Эта страна занимала узкую гористую полосу земли от северного конца елафского залива до южной оконечности Мертвого моря. Потомки Исава наследовали от своего родоначальника ту неприязнь, какую они питали к Иакову, и были постоянными смертельными врагами Иудеев. Еще во время сорокалетнего странствования израильтян по пустыне, идумеи решительно отказались пропустить их через свою землю (Чис.20:14–18). Со времени Саула начинается постоянная борьба Идумеев с израильтянами. Несмотря на страшные поражения идумеев Давидом (2Цар.8:13–14), Иосафатом (2Пар.20:22), Амасией (2Пар.25:11–12; 4Цар.24:7) и др. царями, израильтяне не могли окончательно покорить Идумею.

«Слух слышах от Господа, известие во языки посла: востаните, и восстанем на ню ратию».

В настоящем стихе естественнее переставить слова так: Видение Авдия, слух слышах от Господа и посла.., а потом: это говорит Господь Бог к Едому: вот малого и т. д. Выражение – «слух слышах от Господа» – можно понимать, с одной стороны, в том смысле, что пророк сам непосредственно получил откровение от Бога, а с другой, – что он имеет в виду других пророков, которые говорили об Эдоме, т.е. Амоса (Ам.1:11), Иоиля (Иоил.3:19), Исаию (Ис.11:14, 21:11–17). «Известие во языки посла» – почти во всех кодексах библии переводится: legatum ad gentes misit. Под этим послом или вестником одни разумеют послов, которых отправил Навуходоносор к соседним и подвластным себе народам, чтобы они соединенными силами напали на Идумею³⁵; другие разумеют ангела – доброго или злого, посланного Богом к халдеям, чтобы возбудить их к разорению Идумеи³⁶. По словам Ефрема Сирина, под вестником «пророк, вероятно, разумеет здесь Эммануила, который есть Ангел Завета (Мал.3:1), посланный с небес возвестить мир народам; почему и называется чаянием языков (Быт.49:10)»³⁷. Но в таком случае под Эдомом до́лжно разуметь мир, плоть дьявола, как действительно и разумеют Евсевий, Иероним, Гуго-Виктор и др.³⁸. Некоторые разумели самого Авдия или Иеремию³⁹. Наконец, бл. Феодорит разумеет самого Бога⁴⁰. Очевидно, что кого бы мы не разумели здесь, дело сводится к тому или иному всемогущему действию Божию, по которому Эдом должен понести заслуженное наказание. Такому пониманию вполне соответствуют последние слова разбираемого стиха: «востаните, и восстанем на ню ратию», – слова, выраженные в форме прямого повеления, и потому, скорее всего, могущие относиться к всесильной воле Божией.

2. «Се мала дах тя во языцех, бесчестен ты еси зело».

С этого стиха начинается собственно речь, обращенная в Эдому. Слав. мала в евр. выражено caton – маловажным, у LXX– ὀλίγιστον (ὄλιγος – немногий), Вул. – parvulum – малым, молодым, отроком, халд. парафр. infirmum – слабым. Все эти переводы очевидно в своих значениях сводятся к слабости, незначительности Идумеи в политическом отношении сравнительно с другими окружающими народами. Дах – Розенмюллер заменяет более соответствующим в этом случае словом – feci⁴¹. При том Лиран и Гуго прошедшее время считают более удобным заменить будущим – dabo⁴². Но, очевидно, что не произойдет никакой ошибки, если прошедшее время, употребленное пророком, мы будем объяснять в том смысле, что будущее унижение Идумеи так непреложно в предвечном совете Божием, что пророк будущее событие называет уже фактом совершившимся. В глазах соседних наций, которые судят о тех или других государствах с точки зрения их политического могущества, Эдом, конечно, будет бесчестен зело (Вульг., и халд. пар.: contemptibilis tu es valde, LXX: ἡτιμωμενω ει συ σφόδρα).

3. «Презорство сердца твоего воздвиже тя живущаго в пещерах каменных, возвышаяй храмину свою, глаголяй в сердцы своем: кто мя свержет на землю».

Причиной унижения Идумеи пророк выставляет презорство сердца – ὑπερφανια, superbia – гордость. Параллельно месту Иеремии (Иер.49:16): "играние (παιγνία) твое прельсти тя, безстудие сердца твоего… похити крепость холма высокаго» – толковники дают несколько иной смысл. «По мнению толкователей библейского текста, LXX толковников под παιγνία, – говорит проф. Якимов, – разумели Приапа, божество, у греков считавшееся покровителем низкой плотской страсти»⁴³. Далее, указанный экзегет делает такую догадку: «еврейское слово, переведенное здесь греческим: παιγνία, tiphlecet – значит страх, предмет страха; а подобозначущим словом pachad у евреев иногда назывался истинный Бог. Почти тождественное с tiphlecet слово piphlecet в (3Цар.15:13; 2Пар.15:16) значит истукан, идол. На основании этих данных нужно думать, что пророк вместе с «надменностью сердца» причину нравственного упадка Эдома видит... и в его идолопоклонстве»⁴⁴. Пророк называет затем Эдома «живущим в пещерах каменных». Исав после смерти отца своего Исаака поселился на горе Сеир (Быт.36:6–8). Когда потомки его размножились, они истребили аборигенов хорреев и заняли их страну и жилища. Страна эта была вполне гористой: горные цепи в неправильных массах, с крутыми отвесными боками и глубокими пропастями, проходят по всем направлениям. Вследствие таких особенностей страны Идумеи были по преимуществу троглодитами, т.е. обитателями пещер. Такие свойства страны, естественно могли поселить в идумеях сознание своей полной безопасности, возбудить их гордость, усилить надменность до того, что они могли говорить, в сознании своей силы и могущества: «кто мя свержет на землю?»

Но, несмотря на такое, по-видимому, безопасное положение, Эдом не должен надмеваться (4): «аще вознесешися якоже орел, – говорит пророк, – и аще положиши гнездо твое среде звезд, и оттуду свергу тя, глаголет Господь».

«Орел» (ἀετὸς, aquila) давно уже называется царственной птицей; он летает выше всех птиц, гнезда свои вьет на самых высоких, неприступных местах (Иов.39:28). «Гнездо» – халд. парафр. – habitaculum – жилище. Гиперболическое выражение – «среде звезд» – употреблено в смысле совершенной неприступности, полной безопасности. «Свергу тя»– κατάξω, detraham – сведу вниз, совлеку – находится в полном соответствии с предыдущими словами стиха, где пророк указывает на неприступное, гористое положение Идумеи. Справедливость своих слов, Авдий подтверждает божественным авторитетом: так «глаголет Господь».

Изображая далее то ужасное опустошение, которое постигнет Эдом, пророк говорит (5) «аще бы татие влезли к тебе, или разбойницы нощию, камо бы повержен был еси; еда не украли бы доволных себе; или аще объемлющии виноград влезли к тебе, еда бы не оставили гроздия?»; – Почему LXX, в настоящем стихе евр.: о! как ты разорен – перевели: ποῦ ἂν ἀπεῤῥίφης – «камо бы повержен был еси» – толковники объясняют тем, что LXX, вместо евр. nidmejtah (разорен) читали damah (отвержен). Св. Ефрем Сирин дает настоящим словам иной смысл и переводит их так: «если бы воры влезли к тебе, стал ли бы ты молчать от страха»⁴⁵? Еп. Палладий объясняет это тем, что толковник глагол nidmejtah производил от сходного с ним по начертанию глагола «молчать»⁴⁶. Но очевидно, что давать такой смысл настоящему стиху нет никакого основания, ибо это не соответствует контексту речи и основывается на неправильном понимании текста.

Воры (κλέπται, fores) и ночные разбойники (λυσταὶ νυκτὸς, latrones per noctem) крадут только «довольная себе» (τὰ ἱκανὰ ἑαυτοις), т.е., что удобно унести, что попадалось под руку, что понравилось; объемлющие виноград (τρυγηταὶ, videmiatores), похитители в виноградниках, также по недосмотру, а может быть вследствие поспешности, оставляют что-нибудь недобранным⁴⁷. Таким образом мысль разбираемого стиха такая: если бы воры и разбойники опустошили Эдом, опустошение не могло бы быть полным: они унесли бы с собой не все; если бы обиратели винограда были в пределах Эдома, они оставили бы немало недобранного; но не таково будет опустошение Эдома, – опустошение полное и окончательное, при зрелище которого пророк восклицает (6): «како объискася Исав, и взята быша сокровенная его!»

«Объискася» – в Вульг.: crutаti sunt буквально обшарены, исследованы, рассмотрены. "Исав» – вместо Эдом, потомки Исава, дом Исава. Сравнивая настоящий стих с параллельным местом Иеремии (Иер.49:10), где говорится, что «Господь откроет тайная его» (Эдома), что «ничего не возможет утаитися», толковники заключают, что пророк под «сокровенная его» разумеет здесь те пещеры, которые служили для идумеев жилищами, были, по их мнению, самыми надежными и безопасными местами, как для себя, так и для своих сокровищ. Но большинство толковников разумеют самые сокровища идумеев и потому переводят слова «сокровенная его» – thesauri ejus perquisit⁴⁸. С таким пониманием этих слов более согласуется употребленный пророком глагол – взята.

7. «Даже до предел испустиша тя: вси мужие завета твоего сопротивишася ти: премогоши... лесть под тобою, несть смысла в них».

Слова: «даже до предел испустиша тя: вси мужие завета твоего сопротивишася ти» – бл. Феодорит объясняет так: «те, которые вчера расположены были к тебе дружелюбно, и которых имел ты своими союзниками и споборниками, присоединятся к врагам. Они изгонят тебя не только из городов, но и из самых пределов страны»⁴⁹. Другие толковники настоящие слова понимают в том смысле, что в опустошении Эдома будут участвовать и соседние, дружественные прежде народы; при этом они изгонят идумеев из отечества и будут провожать их до границ его, или, наконец, когда идумеи будут отводиться в плен, прежние союзники, мужи завета, будут провожать их до границ отечества⁵⁰. «Мужие мирници (εἰρηνικοὶ) твои", т.е. люди, которые были с тобой в мире, которые находились с тобой в самых дружественных отношениях. Под ядущими хлеб св. Ефрем Сирин разумеет прорицателей, которые пресыщались на трапезах Эдома⁵¹. Но понимать так слова пророка нет никакого основания; из контекста видно, что речь идет о союзниках идумеев, а потому многие толковники не без основания переводят «ядущие с тобой» – словом: сотрапезники⁵². Каким образом произошло то, что союзники оставили Эдома, пророк объясняет тем, что «несть смысла в них», т.е. идумеях, ибо они до последнего времени не могли заметить, что союзники их только прикрывались видом дружбы, только прикидывались преданными им, а на самом деле постоянно обманывали их.

8. «В той день, глаголет Господь, погублю премудрыя от Идумеи, и смысл от горы Исавовы».

У пророков (Ис.2:12, 13:6–9; Иез.13:5, 30:3; Иоил.1:15; Соф.1:7; Откр.16:14 и др.) слово день (ἠμέρα, dies) весьма часто употребляется в смысле известного времени, когда исполняется какое-либо определение Божие, возвещенное пророком, почему в халдейском парафрасте слово dies заменено id tempus. При опасности Идумею могла бы спасти известная хитрость, изворотливость, мудрость, ибо ранее в Идумее не было недостатка в мудрецах; там были люди, подобные Иову и его друзьям; жители ее нередко проявляли необыкновенную изворотливость (Вар.3:20–25). В параллельном месте у Иеремии говорится: «егда есть ктому мудрость в Фемане; погибе совет от разумных, непотребна бысть мудрость их» (Иер.49:7). Последние слова прямо указывают на то, что и во время окончательного опустошения во Идумеи недостатка в мудрецах не будет непотребна, обратится в ничто, или, как говорит пророк словами Господа, «погублю премудрыя от Идумеи и смысл от горы Исавовы». Итак, пророк отнимает у идумеев всякую надежду на своих мудрецов: эти пресловутые мудрецы, эти хваленые гордые своей рассудительностью советники растеряются при виде страшной, действительной опасности, потеряют самообладание и не будут в состоянии подать какой-либо спасительный совет. Впрочем, не только мудрецы Идумеи не принесут никакой пользы, но даже воины – эта надежная охрана всякого государства, – и те не в силах будут оказать какую-нибудь существенную помощь, ибо, по словам пророка, (9) «убоятся воини твои, иже от Феман, да отнимется человек от горы Исавовы».

Феман – сын Элифаза и внук Исава (Быт.36:10–11); по имени его нередко называется Идумея (Иер.49:7; Иез.25:13). Кроме того, во времена Иеронима в Идумее даже было селение Феман, которое находилось в пяти римских милах от Петры, или Селы, и имело римский гарнизон⁵³. Еп. Палладий приводит мнение Гезениуса, по которому Феман – город, провинция (округ) и народ на востоке Идумеи⁵⁴. По мнению других толковников, Феман был в южной части Идумеи. Слова – «да отъимется человек от горы Исавовы» – в Вульгате переведены: ut intereat vir de monte Esau, т.е. всеобщая паника наведется на Эдом для того, чтобы погиб человек, или множество людей от горы Исавовой, т.е. Идумеи. Насколько будет сильна эта паника, изображает Иеремия в параллельном месте: «сердце сильных идумейских в той день», день окончательного разорения Идумеи, «яко сердце жены родящия» (Иер.49:22).

Изобразив в ярких чертах ту печальную участь, которая постигнет Эдом, пророк во второй части (Авд.1:10–16) своей книги выясняет и причины этого тяжелого наказания Идумеи.

10. «Посечения ради и нечестия, еже на брата твоего Иакова: покрыет тя студ и отвержен будеши во век».

«Посечения ради и нечестия» – propter interfectionem – propter iniquitatem – за умерщвление и несправедливость к брату твоему Иакову. Эдом, или Исав, был старший сын Исаака и старший брат Иакова. Иаков, несмотря на то, что был младший сын, получил право первородства. С этого времени между братьями не было особенно близких отношений. Впоследствии потомки Исава наследовали от праотца неприязнь к евреям, какую тот питал к Иакову. Характер идумеев очерчен Исааком в его пророческом благословении Исава: «мечем твоим жити будеши» (Быт.27:40). Действительно, из последующей истории идумеев мы видим, что война и грабеж были почти главными занятиями идумеев. С помощью оружия они завладели горой Сеир, прогнав оттуда коренных обитателей – хорреев. Потом, в продолжение нескольких столетий, они воевали с израильтянами и почти постоянно содействовали их врагам (2Пар.20–21, 24; 4Цар.14). За все эти действия против избранного народа Божия, действия тем более предосудительные, что они совершались против народа родственного, – за все эти действия, по словам пророка, Эдома «покроет студ и отвержен будет в век».

Далее, подробнее раскрывая, в чем именно выразилось это посечение и нечестие идумеев по отношению к евреям, пророк говорит (11): «от него же дне сопротивился еси во дни пленяющих иноплеменников силу его, и чуждии внидоша во врата его и о Иерусалиме вергоша жребия, и ты был яко един от них».

«Сила» – δύναμις в Свящ. Писании имеет значение не только сила в собственном смысле, но и – богатство, имущество, войско; поэтому в Вульгате δύναμις переведено словом exerciutus. Слово: "врата» (πύλαι, portas) у священных писателей нередко употребляется в значении города (Втор.21:19), а потому в халд. парафр. слова – «внидоша во врата» не без основания переведены: ingrediebantur civitatem. «О Иерусалиме вергоша жребия» – дележ военнопленных и их имуществ был вообще в обычае у восточных народов (Иоил.3:3; Наум.3:10 и др.). В то тяжелое время, когда неприятели опустошали Иерусалим, когда они делили захваченную добычу по жребию, ты, Эдом, говорит пророк, был, как один из них, т.е. тоже принимал участие в разрушении Иерусалима. Все это действительно было так, когда Навуходоносор осадил Иерусалим, когда идумеи соединились с ним и принимали деятельное участие в грабеже и убийствах побежденных израильтян; о их кровожадности и жестокости в этом случае, как мы говорили ранее, упоминается в (Пс.136:7).

На самом же деле не должно было бы быть так (12): «и да не презриши дне брата твоего в день чуждих, и да не порадуешися о сынех иудиных в день погибели их, и да не велеречиши в день скорби».

Стихи 12–15 в разных переводах Библии и у различных толковников имеют неодинаковый смысл. У LXX и в славян., напр., эти стихи имеют ввиду событие будущее, еще не исполнившееся, а потому носят характер предостережения идумеям. Такой же смысл этим стихам дают Егер, Розенмюллер и Гендеверк. В евр. же тексте стихам 12–15 дан смысл обличения идумеев за соделанное ими, следовательно предполагается, что пророк имеет ввиду событие уже совершившееся и исполнившееся. Но, по справедливому замечанию Реуса⁵⁵, первое понимание этих стихов не согласуется с контекстом речи ни логически, ни синтаксически. Действительно, обращаясь к контексту речи, мы видим, что пророк в предыдущих стихах говорит о событиях прошедших, о событиях, которые уже исполнились; естественно, что в следующих стихах, которые находятся с предыдущими в тесной органической связи, пророк говорит об этих же прошедших событиях. Каким образом, спрашивается, пророк, сказавши об идумеях: «и ты был яко един от них», прямо, без всякой оговорки, ex abrupto переходит к изображению событий будущих. Наконец, если мы обратим внимание на то, что в оригинальном тексте стихам 12–15 дан смысл обличения идумеев за соделанное, мы без всякого сомнения отдадим преимущество последнему пониманию. Словами – «да не презриши» (LXX: μὴ ἐπίδῃς, Вульг. non despicies), «да не порадуешися» (LXX: μὲ ἐπιχαρῇς, Вульг. non laectaberis) «и да не велеречиши» (LXX: μὴ μεγαλορρημονῇ, Вульг. non magnificabis) очевидно указывается на то злорадство, которое высказали идумеи во время разрушения Иерусалима халдеями, – в этот «день погибели, день скорби» сынов иудиных.

13. «И не входи во врата людей моих в день болезни их и не презри и ты сонма их в день потребления их, и не совещайся на силу их в день погибели».

Пророк, продолжая далее обличать идумеев, говорит: не надлежало бы входить Эдому во врата народа моего в день несчастия их. Ранее мы выяснили, что под вратами в Св. Писании нередко разумеется самый город; вследствие этого слова «в день болезни» в Вульг. переведены: in die ruinae – день разрушения. «Не совещайся» – μὴ συνεπιθῇ – составлять замыслы. Под силой (δύναμις), как мы ранее говорили, разумеется войско, и имущество, поэтому, ἐπὶ δύναμιν в Вульг. переведено: aduersum exercitum, а в халд. парафр. – in ejus facultates.

14. «Ниже настой на исходы их, – продолжает свою обличительную речь пророк, – потребити избегающыя их, ниже заключай бежащыя их в день скорби».

Из этих слов пророка видно, что идумеи не только вместе с врагами опустошили Иудею, не только грабили имущество евреев, но заняв выгодные места (ἐπὶ τὰς διεκθολάς, в Вульг. in exitibus, халд. парафр.: in. bivio), захватывали бегущих и убивали. Вот, по словам пророка, те вины, за которые должно постигнуть Эдом справедливое возмездие (15): «понеже близ день Господень на вся языки, якоже сотворил еси, сице будет ти, воздаяние твое воздастся на главу твою».

Ближайшее непосредственное значение, которое можно придать здесь дню Господню – это день наказания Эдома. Этот день Господень, день отмщения будет, по словам пророка, не для одного только Эдома, но на все языки, т.е. на народы, которые когда-либо причиняли зло народу еврейскому и о которых говорили другие пророки, т.е. вавилоняне, филистимляне, моавитяне, сирияне, ефиопляне, тиряне, сидоняне и пр. (Ис.13–20; Иер.25, 47–48, 51; Иез.25–32; Ам.1–2 и др.). Отмщение Эдому будет равномерно тому, как Идумеи поступали с евреями: «якоже сотворил еси, сице будет ти».

16. "Понеже, – заключает пророк свою речь к Эдому, – яко пил на горе моей святей, испиют вси язы́цы вино, испиют и снидут, и будут, яко не бывшии». – Смысл этого стиха толковниками понимается различно. Одни понимают его в том смысле, что Идумеи, при взятии Иерусалима, и разрушении храма, пиршествовали на месте разрушенного храма, святотатствовали, оскверняли священное место своими непристойными оргиями⁵⁶. Но в Св. Писании слова, «пить» или «пить чашу» употребляются обыкновенно в значении испытывать печальную участь, нести тяжелый жребий; отсюда чаша вообще нередко называется чашей погибели (Иер.25:27–29, 48:26, 49:12, 51:7; Плач.4:21; Пс.21:5, 60:5, 75:9; Ис.24:9, 51:17; Иез.23:31; Наум.3:11; Авв.2:15–16; ср. Мф.20:22, 26:39–42 и др.). Проф. Якимов в толковании на слова 15 ст. 25 гл. прор. Иеремии: «возми чашу вина не растворенного от руки моея, да напоиши вся языки, к ним же аз послю тя» – высказывает следующие соображения: «Вина нерастворенного – οἴνου τοῦ ἁκράτου. Последнее слово основано на понимании евр. hemah (ярости) в смысле жара, горячительности: вино горячительности, т.е. горячительно, крепкое, цельное неразбавленное вино. Ярость, гнев Господень представляется под образом вина, которым пророк получает повеление напоить все народы (ср. Ис.51:17; Откр.16:19)»⁵⁷. Вот почему бл. Феодорит говорит: «питием вина назвал пророк наказание; и сему ясно научает нас бл. Иеремия, которому повелено было взять чашу и напоить все народы (Иер.25:15)»⁵⁸. Таким образом, всего естественнее относить слово «пил» к Иудеям, когда Эдом заставил их выпить чашу несчастий и всевозможных унижений. За все это идумеев постигнет тяжелое наказание: «испиют и снидут и будут яко не бывшии» – Вульг. absorbebunt, халд. парафр. absorbebantur – будут поглощены, пожраны.

Выяснив во второй части своей пророческой речи причины страшного наказания, имеющего постигнуть Эдом, Авдий в третьей и последней части своей книги (17–21) переходит к утешению иудеев, к изображению той награды, которую получат они за перенесенные несчастья.

17. «В горе же Сиони будет спасение, – говорит пророк, – и будет свята, и наследят дом Иаковль наследивших я».

Под горою Сион в Св. Писании разумеется нередко город Иерусалим, храм иерусалимский и даже вообще Церковь Божия (Ис.2:2–4; Мих.4:1–2; Зах.8:1–2 и др.); «и будет свята», т.е. будет свята гора Сион от восстановленного на ней храма. Слова: «и наследят дом Иаковль наследивших я» – понимаются различно. Некоторые толковники «наследивших я» переводят: hereditates suas – владении свои, т.е. владения, которые ранее принадлежали им – иудеям, а потом были захвачены идумеями и другими народами⁵⁹. Но LXX, Вульгата и халд. парафр. эти слова переводят: τούς κατακληρονομήσατας αὐτοὺς, possessores suos, – владетелей своих, т.е. иудеи даже покорят своих прежних господ, подчинят своей власти своих прежних победителей, или, как говорит бл. Феодорит, иудеи «овладеют вашей (идумеев) и других сопредельных народов землей»⁶⁰.

18. «И будет дом Иаковль огнь, дом же Иосифов пламень, а дом Исавов в тростие и возгорятся на них и поядят я, и не будет избегаяй дому Исавову яко Господь глагола».

В Св. Писании огнь и пламень нередко употребляются в значении разрушения, уничтожения, как напр., у Ам.1:4; Ос.3:14; Ис.9:18, 10:16, 26:11; Прем.3:7; Чис.21:28 и др. Выражение – «дом Иаковль» понимается в смысле двух колен израильских (Иудина и Вениаминова), а – «дом Иосифов» остальных десяти колен. «Тростие» – stipula – солома, как символ всего слабого, незначительного, непрочного (Исх.15:7; Ис.5:24, 33:12, 47:14; Наум.1:10; Мал.4:1), указывает на ту скорость, на ту легкость, с какой будут истреблены идумеи, т.е., по выражению Ефрема Сирина, «иудеи истребят идумеев, как огонь истребляет солому, и истребление их будет совершенное»⁶¹. Слова: «Не будет избегаяй дому Исавову» – указывают на то, что наказание непременно постигнет эдомитян, никто не избежит суда Божия.

19. «И наследят иже во Нагеве гору Исавову, и иже в раздолии иноплеменники: и возмут гору Ефремову, и поле самарийско, и Вениамина и Галаадитиду».

Евр. слово panegeb – в греч. и слав. Библиях оставлено без перевода: ἐν ναγέβ, «иже во Нагеве». Но большинство толковников переводят это слово – словом «юг». «Это три толковника (Акила, Симмах и Федотион), – говорит бл. Феодорит, перевели согласно словом – юг: ибо словом «Нагев» на еврейском языке называется юг»⁶². Но как, спрашивается, до́лжно понимать первые слова разбираемого стиха и к кому относить их? Одно толковники переводят их так: Дом (Иаковль и Иосифов) завладеет югом, т.е. горой Исава, ибо Иудея с юга граничила с Идумеей⁶³. Но бл. Феодорит переводит несколько иначе: «обитающие к югу от Иерусалима, т.е. народы сопредельные с идумеями, как бы по наследству, возьмут себе землю идумейскую»⁶⁴. По объяснению Реуса, одна незначительная часть, или округ Иудеи (Нагев) завладеет сопредельной страной – Идумеей⁶⁵. Нам кажется, что, сообразуясь с контекстом речи, с большим вероятием можно принять первое понимание: утешая иудеев, пророк обещает им, что они не только будут возвращены из плена, что идумеи не только будут наказаны, но даже самая территория их перейдет в руки иудеев. Конечно, это утешение было бы не полно, если бы пророк сказал, что Идумеей завладеют те, которые обитают к югу, ибо в таком случае иудеи могли бы приобрести себе очень сильных, а следовательно и опасных соседей. Такому пониманию вполне соответствуют дальнейшие слова разбираемого стиха: «и иже в раздолии иноплеменники».

Слав. в раздолии в евр. Библии выражено ha-schephelah – равнина, низменность, поэтому в Вульг. оно переведено: qui in campestribus, в халд. парафр.: campestra habitantes. Некоторые же толковники греч. ἐν τῇ Σεφηλᾷ принимают за имя собственное и указывают на долину этого имени на западе колена Данова и на приморскую часть владений филистимлян, на севере Азота. «Иже в Сефиле (это соседи филистимлян), говорит бл. Феодорит, завладеют страной, которая ныне во владении у филистимлян»⁶⁶. «Возмут гору» – Bybr. regionem; под горой разумеется царство Израильское, ибо колено Ефремово было первенствующим в царстве израильском.

«Поле самарийско» – Вульг.: regionem, samariae, халд. парафр.: civitates samariae, или Самария столица самарийского царства.

«Вениамина и Галаадитиду» – Вульг.; Beniamin possidebit Galaad, халд. парафр.: progenti familiae Beniamin habitatores terrae Galaad; Вениамин – часть царства иудина; но, очевидно, здесь употреблена часть вместо целого. Галаад (или Галеад) – область на восточной стороне Иордана; иногда этим именем называется вся восточно-заиорданская страна. Из разбора всего этого стиха видно, что он всецело относится к иудеям и нельзя разуметь под некоторыми выражениями его другие народы, как делают это многие из толковников. Мы видим, что настоящий стих представляет собой тот параллелизм еврейской речи, который составляет отличительный характер священной ветхозаветной поэзии. Пророк постепенно раскрывает свою мысль: иудеи завладеют страной, прилегающей к их владениям с южной стороны (Идумеей), иудеи, поселившиеся на низменностях, займут филистимские владения, царство иудино завладеет даже заиорданской галаадской страной.

20. «И преселения начало сие сыном Израилевым, земля хананейска до Сарепты, преселение же Иерусалимле до Ефрафа, и наследят грады Нагевовы».

Настоящий стих есть дальнейшее развитие предыдущего: пророк, утешая иудеев, указывает на те завоевания, которые сделают они. Большинство толковников дают ему такой смысл: иудеи, переселенные в Вавилон, возвратятся из плена, завладеют всеми местами хананеев до Сарепты, – эти, отведенные в плен до Ефрафа, наследят грады Нагевовы. Слав. Сарепта в евр. тексте выражено: zarephat. Что до́лжно разуметь под этим именем толковники немало разноречат. Всего лучше разуметь под Сарептой финикийский город, лежавший между Сидоном и Тиром; в Св. Писании он известен, как место, где пророк Илия воскресил сына одной вдовы (3Цар.17:17–23). Евр. hi-sepharad LXX перевели Εφραϑά. Но еще бл. Иероним не знал, как объяснить, почему LXX евр. слово, читаемое Сефарад, перевели словом Ефрат, как не перевели напр., Акила, Симмах и Феодотион и при этом предложил такое объяснение настоящего места: под Сефарадом можно разуметь Босфор (Вульг.: et transmignatio Jerusalem quae in Bosphor est) – город около пролива этого имени или самый пролив. Но бл. Иероним не исключал и другого понимания слова Сефарад: так как Сефарад на ассирийском языке почти синонимичен слову terminus – граница, предел, то под этим именем можно разуметь всякую часть вавилонского царства⁶⁷. Наконец некоторые толковники под Сефарадом разумеют Испанию, но про этом Испания здесь принимается не как известная определенная страна, а как говорит св. Ефрем Сирин: «пророк имеет ввиду...отдаленнейшие страны, означаемые здесь именем Испании»⁶⁸, или, как объясняет другой толковник, «Испания у древних географов и поэтов называется как самая крайняя часть света»⁶⁹. Что до́лжно разуметь под городами Нагевовыми, мы выяснили ранее. Итак, после разбора этого стиха, мы можем представить содержание его в такой форме: израильтяне, некогда плененные, не только снова возвратятся в отечество, но даже завладеют соседними финикийскими владениями до Сарепты; сыны израильские, некогда рассеянные по самым крайним пределам вавилонского царства, не только возвратятся в свое отечество, но даже наследят прилегающие к ним южные страны (Идумею).

21. «И взыдут спасаемии от горы Сиони, еже отмстити гору Исавлю и будет царство Господеви». – Греч. ἀνασωζώμενοι – спасаемии разумеется от плена. Но еврейск. moschim Вульг. и халд. парафр. salvatores – спасители, очевидно дают настоящим словам несколько иной смысл. В прямом буквальном смысле здесь разумеются те вожди израильского народа, которые при помощи Божией отомстят Эдому. Под такими вождями всего ближе и естественнее разуметь Маккавеев во времена которых иудеи достигли сравнительно высокой степени политического могущества. Но если мы обратим внимание на то, что каждый из иудейских пророков, утешая своих соотечественников, имел ввиду времена мессианские, – этот центр, около которого группируются ветхозаветные пророчества, этот жизненный нерв ветхозаветной религии, – то нам станет ясно, что пророк разумеет здесь не только освобождение иудеев от чужеземной зависимости, не только вождей из фамилии Маккавеев, но и времена мессианские. В таком случае под спасителями толковники разумеют Христа и первых распространителей его учения – апостолов, а под Эдомом – все языческие народы, которые ждут просветителя⁷⁰. При таком понимании слов пророка становятся совершенно ясными дальнейшие слова его: «и будет царство Господеви». Конечно, не будет никакой натяжки, если мы объясним эти слова в том смысле, что после восстановления истинного богопочтения, после возвращения иудеев из плена, на горе Сион действительно будет царство Господа. Но это царство Господа или Господу (τῷ Κυρίῳ) вполне установилось только с пришествием на землю Сына Божия.

Нам остается только исторически указать исполнение пророчества Авдия.

Что всего замечательнее, так это то, что первый засвидетельствовал об исполнении пророчества об Идумее рационалист Вольней, – следовательно, человек, которого нельзя в этом отношении заподозрить в каком-либо пристрастии⁷¹. По мнению Ефрема Сирина, исполнение пророчества об Идумее началось еще в дни Давида и Ахава⁷². Но такое понимание будет слишком отдалено и, пожалуй, натянуто, ибо из истории мы видим, что идумеи после поражений во времена Давида и Ахава вновь поднимались на ноги и начинали свою упорную борьбу с иудеями (3Цар.11:14–22). Лучше всего относить исполнение пророчества об Идумее ко временам после плена вавилонского.

По завоеванию вавилонянами иудейского царства, идумеи, вероятно в награду за участие их в войне, получили от победителей позволение селиться на юге Палестины и на всей плоскости между Палестиной и Египтом. В продолжении более четырех столетий идумеи благоденствовали и удерживали за собой новую местность, за исключением немногих городов, уступленных ими, по повелению персидских государей, иудеям, возвратившимся из Вавилона. В это время Идумея достигла высшей точки своего политического могущества, апогея своего торгового процветания. Находясь на дороге в Индию, благодаря естественным богатствам своей страны, Идумея быстро достигла самого блестящего положения. Она имела много богатых торговых городов, но в особенной славе была столица ее Села, или Петра, названная так по своему скалистому положению. Через нее проходили богатые караваны Индии, она была центром, откуда богатства Индии расходились по всем соседним странам. Словом, тогдашнее блестящее положение Идумеи было таково, что никак нельзя было подумать о том унижении, о том совершенном разорении, которому она в скором времени должна была подвергнуться. Однако приговор, произнесенный над Идумеей, исполнился и исполнился с удивительной точностью. Мы видим, что от Идумеи ничего не осталось кроме развалин многочисленных городов, занесенных песками. Самое имя идумеев, как отдельного народа, исчезает со страниц истории. Постепенное разорение Идумеи началось со времен воинственных Маккавеев. Иуда Маккавей, неоднократно поражал их (1Мак.5:3, 65). Иоанн Гиркан, около 129 г. до Р.Х., завоевал Идумею и только тем из жителей дозволил остаться в своей земле, которые принимали обрезание и закон иудейский⁷³, а Александр Ианней докончил ее совершенное подчинение⁷⁴. С этого времени идумеи потеряли свою политическую независимость. Но окончательно погибли идумеи от оружия римлян. В наказание за злодеяния кровопролития и грабительства, которые произвели идумеи во время осады Иерусалима Титом, некто Симон Герагский опустошил Идумею самым страшным образом (Flavius, Bel. Iud. – 4:4–5, 9). Небольшое количество уцелевших от погибели и рассеявшихся идумеев затерялось между арабскими племенами; с этого времени народ идумейский исчез с лица земли: так точно оправдались слова пророка Авдия: «на век погибнешь» (Авд.1:10).