В день собора Иоанна Крестителя

Прии́де Иоа́нн Крести́тель, пропове́дая в пусты́ни Иуде́йстей и глаго́ля: пока́йтеся, прибли́жибося ца́рствие небе́сное. (Мф. 3:1–2).

Святая Церковь, – благовестница таин спасения, и провозвестница великих дел Божиих в царстве благодати, в предшествовавшие дни по гласу пустынного Проповедника изводила нас в пустыню Иорданову, для слышания проповеди его о уготовании себя к принятию грядущего Просветителя душ наших, в великий праздник минувшего дня изводила нас мысленно на Иордан видеть крещение Спасителя и поклониться тайне Тройческого Богоявления; в настоящий день собрала нас для восхваления самого Крестителя и свидетеля Тройческого на Иордане Богоявления, дабы прославить великое служение его, ублажить подвижнические добродетели, и, как из всемирной проповеди о покаянии, так и из примера высоких доблестей его поучиться покаянию и исправлению. После всепразднественного дня Крещения Спасителя непосредственно празднуя собор Предтечи и Крестителя, Церковь воздает тем славу великому служителю царства Христова всеродною проповедию покаяния предуготовившему путь в мир Спасителю мира и чрез крещение Его послужившему великой тайне обновления всего рода человеческого крещением.

Во славу крестившегося для спасения нашего Господа и в честь великого Крестителя Его, для назидания нашего воззрим с благоговением на Иоанна, 1) как на пустынника, 2) как на проповедника покаяния 3) как на верного служителя Христова.

Иоанн был в собственном смысле пустынник и гражданин пустыни. И бе в пустынях, заключает Евангелист Лука повествование о рождении Иоанна, и бе в пустынях до дне явления своего ко Израилю. Дарованный от Бога праведным родителям, Захарии и Елисавете во дни глубокой, неспособной к чадородию старости, Иоанн, еще от чрева матери, исполненный Духа Святаго, от самой колыбели был. воспитан в безмолвии. Сокрытый праведною Елисаветою в пустыне от детоубийства Иродова, и вместе с млеком благочестивой матери напитанный живыми чувствованиями благочестия и страха Божия, Иоанн, питомец уединения, неприметно из недр святой матери перешел в недра безмолвия, приближился к ангельскому собеседованию и жизни в Боге. Возрастая в пустыни, как благоуханное растение животного рая Божия, Иоанн, отрешенный от всякого житейского стяжания и чувственного утешения, ни хлеба не ел, ни вина не пил, искусственно приготовленных (Лк. 7:33); ел только акриды и мед дикой, носил жесткую одежду из вельблюжьего волоса и кожаный пояс для опоясания. Такими чертами изображается в Евангелии пустынная жизнь Иоаннова, отрешенная от обыкновенных житейских потребностей: он не пил как предвозвестил и Архангел, ни вина, ни сикера, ни какого напитка, доставляющего вкусу услаждение (Лк. 1:15). Дабы понять, что это черта великого воздержания в Иоанне, надобно представить себе, что Иоанн жил в знойной пустыне и однакож изобильной виноградом и другими плодами. Какое могло быт невиннее утешение для пустынного жителя, провождавшего жизнь в знойной пустыне, как не то почти необходимое утешение, чтобы для утоления палящей жажды и для восстановления утомленных сил, хотя безыскуственно растворит простую воду соком винограда и других плодов. Но Иоанн не касался ни плодов, тем паче не вкушал в питии ничего такого, что было бы растворено соком плодов и потому могло услаждать и возбуждать желание в большем избытке упоять себя оным. Он ел мед дикий и акриды, пил воду, – ел и пил самое простое, легкое, безыскуственное и столько, сколько по самой крайней надобности нужно было для поддержания бытия. При такой пище тело, не лишаясь нужного, но и не получая излишнего питания, соответствовало во всем бодрственной деятельности души; высокий пламенный дух Иоанна погружен был в Боге; неомрачаемые ни отвне, ни внутри чувства были ясны и тонки; присовокупим к сему простое, отшельническое одеяние, величественный, световидный лица зрак, и мы можем ясно себе представить, что Иоанн и по самому внешнему своему виду был земный Ангел и небесный человек, существо превыше-земное, в котором тело покорено было душе, чувства уму, плоть духу, в котором сиял Божественный свет, сила и благодать. По сей-то ангелоподобной чистоте и отрешению от чувственного он и удостоился быть крестителем Спасителя.

Если мы обратимся к себе, то и сами можем чувствовать, сколько мы, именующиеся чадами благодати, не похожи на Иоанна, предуготовителя нашего к благодати, сколько мы чувственны, сластолюбивы, плотоугодны, роскошны, невоздержны! Вразумимся же: если мы по слабости и своеугодливости не можем отказать себе в услаждающих брашнах и питии, не будем по крайней мере пресыщаться и упиваться; не будем позволять себе услаждающих брашен тогда, когда возбраняет употребление оных святая Церковь. Также если по духу времени и общежития не можем поставить себя в состояние простоты жизни, не можем отказаться от искусственности в одеянии: то отвергнем великолепие, превышающее наше состояние, отринем суетные украшения, которыми питается наша изнеженность и тщеславие, и которыми суетность ищет блистать в очах других, уловлять рассеянность и уловляться в рассеяние.

Будучи великий подвижник, Иоанн был в преимущественном смысле проповедник покаяния. Предназначенный предыти Мессии в духе и силе Илии, дабы обратить сердца отцев на чада, дабы правые понятия веры и благие расположения благочестия предков восстановить и укрепить в сердцах потомков, Иоанн являл образ непрерывного покаяния в самом себе, в своей Ангело-подобной жизни, отрешенной от всякого мирского прикосновения; ни взор, ни слух, a вместе с тем ни мысль, ни желания его не были омрачены ни чем плотским, рассеянным; – являл в своем учении, выражавшем как непорочность законной правды его, так и святость проповедуемого им грядущего царствия Мессии. Приуготовляя к принятию Христа и Царства Его, и как светильник света озаряя седящих во тьме и сени смертной, как глас Слова направляя блуждающих на путь правды, Иоанн проповедию своею, исполненною духа и силы, высоты надмения низлагал, долы унижения подымал, дебри страстей и пороков расчищал. Возбудив Иудейский народ к ожиданию Мессии в чувстве покаяния и исправления, Иоанн всего более направлял проповедь свою к низложению гордости начальников и законоучителей Иудейских, Фарисеев и Саддукеев. Низлагая чувственность Саддукеев и ложные добродетели Фарисеев Ангельским воздержанием и небесною чистотою, ниспровергал гордость одних и плотоугодие других силою обличения, a общее в Иудеях душевредное предубеждение, что они чада Авраамовы, и следовательно по самому происхождению род святой, разрушал непререкаемою истиною, что одно плотское происхождение от Авраама не усвояет им правды Авраамовой, что они по нравам своим не чада Авраамовы, a порождение злое, сыны беззакония, что для избежания грядущего гнева им надлежит принести плоды истинного покаяния в смирении и исправлении жизни. Иначе шествующий Мессия, имеющий крестить Духом святым, посечет и изторгнет их, как бесплодные древа, пожжет и развеет, как солому и плевелы. Так Иоанн проповедал покаяние Иудеям.

Если бы Предтеча ныне явился посреде нас с своею пламенною проповедию: то он и между нами множество нашел бы Фарисеев,–людей, которые отвне лицемерно украшают себя ложными добродетелями, a внутри исполнены всякой нечистоты; еще более открыл бы Саддукеев, людей плотских, рассеянных, которые, не имея рачения о Боге, попечения о душе, заботы о смерти и последующей за смертию жизни, полагают все благо в удовольствиях плоти, всю честь в суетной славе мирских достоинств, всю радость в приобретении богатства и услаждении чувств; и, быть может, большую часть из нас обличил бы в несоответствии нашей жизни носимому нами имени Христиан, чад благодати и наследников царствия. Нет! – сказал бы он нам: вы несообразуетесь со Христом вашими нравами, расположениями, вашими делами и жизнию. Где у вас мудрость Христова, где чистота Его, где кротость, терпение Его, где самоотвержение и благодушное несение креста Его,–эта внутренняя печать Христианства? Нет, сотворите плоды достойны покаяния, и, нося на себе священнейшее имя Христиан, потщитесь соответствовать великому званию и избранию своему духовною мудростью в уме, чистотой в сердце, благопослушанием на всякое добро в воле, распинанием чувств со срастьми и похотьми, неослабным несением креста Его и неуклонным шествием в след за Ним в трудах, терпении, в чистоте внешней и внутренней. Сотворите плоды достойны покаяния.

Из многих великих доблестей Предтечи и Крестителя Господня заметим еще одну–ту, что он был верный до смерти раб Божий и смиренный служитель Христов. Это довольно объяснить одним обстоятельством необыкновенного уважения, какое имели к Иоанну ученики его.

Находясь в узилище, где содержался Иродом за обличение беззакония его, где положил и жизнь свою за правду законную, Иоанн посылал двух учеников спросить Иисуса, о Котором всюду проходила слава: Ты ли ecu грядый, или иного чаем? Ты ли тот самый обещанный Мессия, или ожидать нам другого?

Иоанн посылал с вопросом к Иисусу не по своему недоумению о Иисусе. Иоанн, креститель Христов, видевший сошествие Свят. Духа на Иисуса, слышавший с небес глас Отца, свидетельствовавший о Нем, как о Единородном, возлюбленном Сыне Своем, мог ли иметь какую тень сомнения о Иисусе, что Он есть обетованный Спаситель? Ученикам Иоанновым нужно было удостоверение, они небыли еще уверены в том, действительно ли Иисус есть обетованный Мессия? И вот от чего происходило сомнение их. Иоанн, коего, по свидетельству Самого Христа, не было больше из рожденных женами, облеченный духом и силою Илииною, сильный учением, как глас Слова, чудный по воздержанию и святости жизни, как Ангел бесплотный и человек небесный, Иоанн вдруг явившись из пустыни посреди людей, седящих во тьме неведения и ходящих в сени страстей, как, светильник светящий и горящий (Ин. 5:35), когда начал учить и крестить, то не только простой народ думал, что он и есть Христос, но и начальники Иудейские, будучи в тех же мыслях, отправляли к Иоанну от лица собора нарочных из Иудеев и Левитов спросить Иоанна, кто он? Не Христос ли, что крестит (Ин. 1:25)? Что же до учеников Иоанновых, то преданнейшие из них готовы были с уверенностию принять Иоанна за самого Мессию. Несмотря на то, что Иоанн свидетельствовал, что он не Христос, но послан пред Ним (Ин. 3:28), что он крещает водою a Христос будет крестить Духом Святым, и столько превосходит его, что он не достоин развязать ремень у сапога Его (Ин. 1:26–27), ученики Иоанна, относя это к смирению своего учителя, чем больше слышали учение его и ближе видели дела его, тем более уверялись в величии Иоанновом.

Вот Иоанн уже заключен был Иродом в темницу. Лишенный свободы, он не лишен был утешения, чтобы свободно приходили к нему в темницу, для принятия наставлений его. В это время ученики Иоанновы, пришeдши к нему в темницу, возвестили ему о множестве чудес, совершаемых Иисусом, но возвестили с недоверием к достоинству лица Его, как Мессии. Тогда Иоанн, оканчивая уже течение свое, и уподобляясь догоравшему светильнику, дабы при самом догорании дать последнее свидетельство о Христе, что Он есть истинный Мессия, по поводу возвещения учениками о множестве чудес, совершаемых Христом, посылает двух учеников самых ревностных из приверженцев своих, под видом, будтобы и сам разделял сомнение с ними, спросить самого Иисуса: Он ли есть Мессия, или не Он? Посланные, пришедши к Иисусу, сказали о причине послания их к Нему Иоанном. В то время Иисус, в глазах посланных исцелив многих от различных болезней и злых духов, сказал им в ответ, чтобы они шли и сказали Иоанну то, что видели и слышали, дав сомнящимся разуметь, что они сами своими глазами видят исполнение пророческих проречений о Мессии, ясно знаменующихся на Нем в различных благодеяниях и блaготвopных исцелениях, чудесно совершаемых Им, и в скрытном упреке вразумил их, что блажен тот, кто не соблазняясь смиренным видом Его, в Божественных деяниях Его с верою зрит в Нем Мессию.

Таким образом ученики Иоанновы возвратились удостоверенными о Божественности Спасителя, и вполне удостоверились о Иоанне, что он не Христос, но только послан пред Ним, – уготовать путь Ему. Столько-то Иоанн был кроток, смирен и далек от всякого присвоения не принадлежащего ему. Каковую черту смирения с особенною силою замечает в нем Евангелист, говоря об ответе его Иереям и Левитам: испове́да и не отве́ржеся: и испове́да, я́ко не́смь а́з Христо́с. (Ин. 1:20). Он радуясь пострадал и за истину, как раб Божий, как служитель Христов, который от пустынной пещеры до меча спекулатора в Иродовой темнице единственно служил для славы Христа и Царства Его.

Христиане! так ли мы верны нашему званию, нашему служению, нашему делу, данному нам от Бога, возложенному на нас от Церкви, от общества, от семейства! Так ли мы чужды и пред Богом и человеками всякого присвоения непринадлежащей нам чести? Будем, как твари, воздавать Славу Богу, как чада Церкви, с благоговением чтить уставы ее, как подчиненные оказывать повиновение Начальству, как сочлены отдавать честь и преимущество высшим и лучшим нас, как собраты и всякому человеку должное, a на себя с смирением и самоуничижением будем смотреть, только как на слуг Божиих и на служителей братии нашей, все, что ни имеем доброго, душевные и телесные дары, блага жизни, честь и преимущества состояния, все будем приписывать Богу, Подателю всех благ, a себе только немощи, недостатки, и грехи; не будем сметь и мыслию судить и осуждать ближних наших.

От дни́й же Иоа́нна Крести́теля, великого подвижника, проповедника всемирного покаяния и верного уготовителя спасительного пути Христова, досе́ле ца́рствие небе́сное ну́дится и ну́ждницы, кающиеся, смиряющиеся и исправляюшиеся грешники восхища́ют е́ (Мф. 11:12). Иоанн Креститель и в мытарях пробудил чувство, желание, рвение к исканию царства небесного и отчужденные от царствия Божия грешники стали восхищать царствие Божие. Как же нам, призванным для царствия и носящим имя сынов Царствия, как нам ныне, при содействии благодати Христовой, прямым путем не тещи в отверстое для нас царствие небесное, не совращаясь и не озираясь? Пока́йтеся, прибли́жибося ца́рствие небе́сное (Мф. 3:2). Аминь.