25-го числа

Тарасий происходил из знатного рода, получил превосходное образование, быстро возвышался по государственной службе и, будучи еще молодым человеком, занимал должность секретаря тайного совета Греческого императора и достиг звания сенатора, когда состоялось призвание его на патриаршую кафедру по следующему поводу.

В Церкви происходили тогда иконоборческие смуты. В правление нескольких императоров-иконоборцев ересь эта значительно укрепилась. Духовная власть оказывалась бессильною в борьбе с нею. Бывший тогда в Константинополе патриарх Павел IV, который сам чествовал в тайyе иконы, не имел однакоже достаточно мужества, чтобы открыто требовать воcстановления иконопочитания, и потому добровольно отказался от патриаршества, указав при этом императрице Ирине (правительнице государства во время малолетства сына ее Константина) на сенатора Тарасия, как на человека, способного заменить его и с успехом управлять Церковью в это трудное время. Все духовенство было согласно с избранием такого преемника Павлу, но сам Тарасий не считал себя достойным такого высокого сана и долго отказывался принять его. Наконец, он согласился подчиниться общему желанию и принял в 784 г. патриарший престол, но с тем только условием, чтобы созван был Вселенский собор для устранения церковного разлада и нестроения, «ибо, – говорил он, – я вижу расторгнутую Церковь Божию, распри между Востоком и Западом; обоюдную вражду там, где должно бы быть единство веры и любви». Предложение это было принято сочувственно и таким образом решено было созвать Вселенский собор, который и состоялся в Никее, в 788 г. Это и был 7-ой Вселенский собор, на котором было 367 св. отцов. Он открыл свои заседания 24-го сентября и продолжался 20 дней. Председательствовал на нем св. Тарасий. В защиту св. икон приводимы были свидетельства Священного Писания и предания, на основании которых почитание святых икон было восстановлено и ограждено составленными правилами. Положено было при этом: чествовать святые иконы и кланяться им не как Богу, но как Его и святых воспоминательному начертанию.

В Деяниях Вселенского собора помещены, между прочим, и два послания патриарха Тарасия к папе Римскому Адриану; в первом из них, упомянув о препятствиях, бывших для соединения собора и состоявших, между прочим, в обнаружении папою честолюбивых притязаний, Тарасий пишет «святейшему и блаженнейшему брату и сослужителю епископу Римскому»: «Наконец пришли все епископы в город Никею, с легатами Рима и наместниками восточными, и всем сидящим на соборе благорассудилось избрать главою – Самого Христа; на святом престоле было положено Евангелие, которое и внушило всем собравшимся судить правый суд. Мы повелели наперед по некоторому преимуществу прочесть письмо твоей святыни, потом грамоты восточных патриархов. Христос, Бог наш, сущий камень, на коем мы утверждены, не позволил далее быть расторгнутым Своему нетленному хитону, т. е. Своей Кафолической Церкви, Им и на Нем основанной».

Таким образом был положен конец иконоборной ереси осуждением ее на Вселенском соборе, достигнуто было соглашение и по другим предметам веры и установлений церковных. Святой Тарасий предался тогда всецело деятельности по управлению своей паствы. Перейдя из светского в духовное звание, он начал вести жизнь еще более строгую; отказался от малейшей роскоши, все имение употребил в пользу нуждающихся; устроил больницы, сам служил больным; заводил богадельни. Принимал с любовию всех приходящих к нему, со вниманием выслушивал их; ходатайствовал за них и защищал обиженных.

Не смотря на знатность своего рода и сана, вел жизнь самую простую, одевался просто, не допуская даже никого прислуживать себе при одевании; сам служил всем по мере возможности, во исполнение слов Спасителя: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить»... (Мф.20:28).

Святитель Тарасий постоянно поучал и словами и письменными посланиями, и сам служил для всех образцом благочестивой жизни. С твердостию стоял он за истину, не боясь навлечь на себя злобу великих и сильных мира; не уклонился от правды, когда пришлось высказать ее самому императору. Обличил Константина (VI, 780–797), когда он, под влиянием страсти к одной своей родственнице, захотел жениться на ней и ради того развестись с своею женою Мариею (внучкою св. Филарета Милостивого)³³⁸, но, чтобы оправдать свой незаконный поступок, прибегнул к клевете на жену свою, обвинив ее в намерении отравить его. Слух об этом распространился в народе; никто не смел опровергать его. Один только патриарх Тарасий, когда император послал к нему одного из сановников с поручением сообщить ему об этом его семейном деле и просить благословения на новый брак, с негодованием восстал против намерений царя и возразил ему через посланного смелым обличением: «Не знаю я, как государь будет требовать от подданных своих, чтобы они жили честно и целомудренно, после того, как он им подает такой пример. Царица невинна, – я в этом уверен, и скорее умру, чем дам благословение на новый брак. Вот ответ мой; так будет отвечать и все духовенство. Донеси это царю».

Опасаясь действовать против одобрения всеми уважаемого патриарха, Константин надеялся личным объяснением убедить его и расположить в свою пользу. Но призванный к нему патриарх Тарасий, вместе со старцем Иоанном, не склонился ни на какие доводы его и с неуклонною прямотою отвечал ему:

«Не восставай, государь, против закона Божия! нс борись тайным коварством против истины! Государю подобает действовать открыто, свободно, с чистою совестию, и не замышлять втайне против закона Господнего! Ты знаешь, как и все, невинность царицы и клеветою срамишь скипетр свой царский. Я потому и не разрешу законного супружества твоего и на беззаконный брак не дам своего благословения. Можно ли будет уважать тебя, когда ты явно преступишь заповедь Божию? Можно ли будет тебе причаститься св. Таин вместе с другими? Я перед Богом говорю тебе: хотя ты и царь, но я не допущу тебя к алтарю для причащения святых Христовых Таин, ибо в св. Писании сказано иереям: не дадите попрать алтаря Моего».

К сожалению, увещания почтенных старцев не образумили, но только раздражили императора, и он с бесчестием велел их выгнать из дворца, и вопреки церковных законов дал удовлетворение своей страсти – удалил жену свою Марию в монастырь, а сам женился на своей близкой родственнице Феодотии. Нашелся один пресвитер Иосиф, который благословил этот противозаконный брак.

Святитель Тарасий не прибегал к расторжению этого брака, опасаясь, чтобы Константин не решился в отмщение за это воздвигнуть вновь иконоборство. Но он отстранился от императора; предался исключительно занятиям по управлению церковными делами и с терпением переносил враждебные отношения к нему Константина.

Впрочем Константин царствовал недолго. Ирина снова сделалась правительницею государства. С того времени Тарасий мирно управлял своею паствою и скончался в глубокой старости, уже при императоре Никифоре Патриции, около 806 года, быв патриархом в продолжение 22-х лет. Он был горько оплакиваем народом, чтившим его в особенности за его милосердие.

Тело его было предано погребению в созданном им монастыре, посвященном всем мученикам, в Стене Понтийском. Господь прославил его многими чудесными исцелениями, совершившимися при гробе его. Замечателен, между прочим, рассказ, свидетельствующий, что и по смерти своей святитель Тарасий бодрствовал о соблюдении иконопочитания и наказывал еретиков – иконоборцев. Так, когда Лев Армянин, сделавшись императором несколько лет спустя по смерти св. Тарасия, снова вооружился против почитателей св. икон, то однажды во сне увидел он св. Тарасия, который, указывая на него, приказывал убить его одному воину, Михаилу, и тот нанес ему смертельный удар мечем... Встревоженный этим сновидением Лев посылал в монастырь св. Тарасия разузнавать, не скрывается ли там воин Михаил... не подозревая того, что св. Тарасий предупреждал его во сне о Михаиле Вальосе, одном из военачальников, который действительно умертвил Льва в самый день Рождества Христова...

Жизнь патриарха Тарасия описана епископом Никейским Игнатием, который был близок к нему; в юности учился у него поэзии и присутствовал при его последних минутах. – Видом св. Тарасий походил на св. Григория Богослова.