Оксфорд и Чичестер: борьба за общий ум

Воспоминания об Амстердаме еще живы и свежи. Тем не менее, нужно смотреть вперед и дальше. Полное значение и воздействие Амстердама еще предстоит выяснить и изучить. Церкви-участницы Всемирного Совета еще не дали адекватного ответа на вызов Амстердама. А это был великий вызов. Амстердам создал новые трудности и напряженности, и выдвинул новые проблемы и загадки. Решение Амстердама «оставаться вместе» было замечательным, но авантюрным и рискованным. Нужно честно признать, что для членов разделенного христианского мира пребывание вместе оказалось трудным и даже болезненным.

Очевидно, невозможно вкратце обобщить все процедуры различных экуменических собраний, проведенных этим летом в Оксфорде и Чичестере. Данный очерк не предназначен как отчет и не претендует на беспристрастность. Беспристрастное мышление обычно нереально. Можно лишь высказывать собственное мнение. И быть может, сознательное умолчание помешает истинному экуменическому движению вперед? Ибо нам необходимо, прежде всего, развивать взаимопонимание. Ведь в Экуменическом движении нам нужны не столько беспристрастные заявления, в которых оживленная дискуссии и сама напряженность жизни просто исчезнут, сколько расширение видения и перестройка ума и сердца.

Каково полное и подлинное значение «экуменического» призыва? Каков масштаб экуменического предприятия? Какова на самом деле предполагаемая oikoumene и какой она должна быть? Вообще говоря, большинство участников Всемирного Совета составляют протестантские церкви, а старые католические, англиканские и Восточные Православные составляют меньшинство. Преобладает протестантская ментальность. Можем ли мы прийти к согласию в такой ситуации? Или следует смело признать это как серьезное ограничение, неминуемую опасность, подрывающую все экуменическое предприятие? Вопрос, очевидно, неприятен для многих. Возможно, проблема слишком деликатна для открытого обсуждения. Но она не может и не должна замалчиваться. Как протестантская организация, Всемирный Совет просто развалится и перестанет быть тем, на что претендует и для чего предназначался. Но боюсь, что в экуменических кругах нет истинного согласия именно по этому вопросу.

Д-р Виссерʿт Хоофт на правах секретаря напомнил нам об этой проблеме и напряженности в своем вступительном докладе Центральному комитету. По его мнению, связи и обсуждения с Римско-католической Церковью, пусть бесперспективные и неопределенные, все же органично связаны с кругом экуменического предприятия. Еще более впечатляющим был раздел его доклада, посвященный Православной Церкви. Он серьезно заинтересован в максимально возможном участии этих церквей в жизни и работе Всемирного Совета. Он считает, что Совету нужно постоянно напоминать о вере и наследии Восточной Церкви – и прежде всего – хотелось бы добавить – об их существовании, ибо этот факт в определенных кругах зачастую подсознательно упускается. Д-р Виссерʿт Хоофт не преминул упомянуть основную трудность, связанную с их участием. Его заявление следует процитировать дословно. «Положение осложняется эсхатологическим вопросом об уместности включения во Всемирный Совет Церкви, полагающей, что «обладает полнотой истины и является единственной истинной Церковью на земле». Этот вопрос, в частности, обсуждался в Греческой Церкви, и предлагались различные ответы. В отношении фундаментального вопроса экклезиологии Совет может четко и однозначно заявить, что он не предубежден вопросом о природе Церкви. Церковь, считающая себя истинной Церковью, безусловно, может войти в Совет. В официальных документах нет ни малейшего намека на то, что Совет занимает позицию по экклезиологии в соответствии с тем, что каждой Церкви положено думать о себе как одной из многих равно истинных церквей. Экуменизм не означает экклезиологический релятивизм или синкретизм. Суть экуменического движения в том, что оно привлекает Церкви – многие из которых еще не могут рассматривать друг друга как ветви одного дерева – к братской беседе и взаимному сотрудничеству с тем, чтобы узнать друг друга и – если будет на то воля Божья – приблизиться к всеобъемлющему проявлению единства в Нем. В этом отношении ситуация Православных Церквей не слишком отличается от многих других Церквей, участвующих в движении. Но православным братьям следует напоминать нам о глубокой духовной напряженности в нашем деле, о которой нам не следует забывать или преуменьшать, если мы действительно хотим оставаться вместе».

Это было превосходное и поистине экуменическое заявление. Очевидно, д-р Виссерʿт Хоофт думал, прежде всего, обо всех последних дискуссиях на предмет участия во Всемирном Совете, которые проходили в Греции. Но крайности сходятся. И необходимо признать, что подобные сомнения и опасения выдвигались и в протестантских кругах; и православные требования, или «православные намерения» в последнее время оспаривались и отвергались как абсолютно анти-«экуменические».

Ту же проблему вновь поднял д-р Ч. Г. Додд в провокационном и откровенном письме, которое зачитывалось и обсуждалось на заседании «Веры и Церковного устройства» (Faith and Order). Вероятно, оно будет полностью опубликовано позже. Это важный документ, требующий вдумчивого чтения. Д-р Додд ссылается на доклад Амстердамской Секции I. В докладе предполагается «глубочайшее различие» «католической» и «протестантской» позиции. Но это различие, по мнению д-ра Додда, поразительным образом не определяется и не обнаруживается. И д-р Додд подозревает, что представители разных традиций намеренно избегают согласия. «Возникает смутное подозрение – говорит д-р Додд – что, когда долгая и терпеливая дискуссия приближает нас хоть к какому-то согласию, некоторые из нас боятся, что наше «определенное свидетельство» может оказаться менее определенным, чем мы думали, и мы хотим сменить тему, и говорим «А вот нечто важное, чему вы, конечно, не верите». И если возникает тревожная перспектива невозможности обнаружить четко определяемое фундаментальное различие «католической» и «протестантской» позиций, нам приходится убеждать себя, что наша система верований – какой бы она ни была – имеет столь глубокие, тонкие и скрытые пружины, что вся система должна быть другой; и хотя формулировки, которые мы готовы представить по соответствующим сторонам, стороннему наблюдателю кажутся похожими как две капли воды, мы уверены, что этого не может быть. Если я, будучи «протестантом» говорю: «дважды два – четыре» а «католик» говорит то же самое, мы уверены, что где-то скрыта ловушка». В другом пассаже д-р Додд говорит: «мы обязаны спросить серьезнее, чем обычно, что, в конечном счете, важнее для нас – сохранение лица своего вероисповедания или Una Sancta».

В дерзких заявлениях профессора Додда, несомненно, кроется правда. Во-первых, в наших умах и сердцах существует внутренняя напряженность между «деноминационализмом» и «экуменизмом». «Деноминации» должны сгинуть в полноте Церкви. А подлинно «экуменический» синтез это не просто обобщение существующих «деноминаций» и их отдельных «вкладов». Во-вторых – и в этом, возможно, суть парадокса – быть может, высказывание д-ра Додда есть лишь особый способ пересмотреть то загадочное «глубочайшее различие», которое не может определить Амстердамская Секция I? Конечно, есть много исторических привычек и предрассудков, затрудняющих наше согласие. Их необходимо устранить. Но быть может, смутное ощущение, что «где-то» должно быть настоящее «различие», которое совершенно невозможно определить четко и ясно, ощущение скрытое и твердое – не просто предрассудок, иллюзия, случай самообмана? И в этом парадоксальность всей ситуации. «Глубочайшее разногласие» есть, и все это знают. Но наша логика – или наш язык – не в силах нам помочь. Амстердамской Секцией I уже признано, что разногласия нарушают исторические «деноминации». Конвенциональный и «деноминациональный» способ формулировки различий устарел и не пригоден, и если мы будем и дальше придерживаться устарелой терминологии старомодных школ, то поставим себя в смешное положение. «Католики» и «протестанты» просто знают, что не согласны друг с другом, и поэтому не доверяют соглашениям, какими бы очевидными и убедительными они не казались им, не говоря уже о «стороннем наблюдателе». Они доверяют собственной интуиции или проницательности больше, чем собственной логике. И я полагаю, что они совершенно правы. Внутренняя убежденность преобладает над всеми интеллектуальными доводами. «Глубочайшее различие» очевидно духовному взору, хотя еще и не может быть по-богословски артикулировано и распознано. Нам необходимо постоянно очищать свою интуицию беспощадной самокритикой и самоанализом, и, возможно, «глубочайшее различие», наконец, перестанет быть тем неизвестным, каким оно безмерно представляется сейчас. Однако следующим шагом должен быть решительный выбор. Письмо д-ра Додда – замечательное напоминание об этом спасительном выходе.

Говорить так много и настойчиво о трудностях и напряженностях не значит впадать в безнадежный пессимизм. Как раз напротив. В растущем понимании трудностей залог величайших чаяний экуменизма.

Основной темой всех экуменических дискуссий этим летом стала подготовка к следующей Ассамблее ВСЦ. Она должна собраться в 1953 г., вероятно, в США. Было решено провести Всемирную конференцию «Вера и Церковное устройство» (Faith and Order) в предшествующем году в Лунде, Швеция, чтобы обсудить ее результаты до Ассамблеи. Точная программа обоих заседаний еще не определена. Но очевидно, что сначала нужно будет рассмотреть доклады различных аналитических комиссий, которые уже приступили к работе. В рамках Комиссии «Вера и Церковное устройство» работают три богословских комитета. Выборка их деятельности была представлена пленарной комиссии в этом году. Первый занимается учением Церкви, второй способами богослужения, а третий целиком проблемой взаимодействия. Комиссия аналитического отдела ВСЦ отвечает за другую широкую область исследований. И здесь обсуждаются три главные темы: во-первых, Библия и послание Церкви миру – экуменический симпозиум о Библии как основном источнике посланий Церкви относительно социальных и политических проблем, материалы которого возможно будут опубликованы будущим летом; во-вторых, христианизация человека в современном массовом обществе; и в-третьих, проблема «христианской деятельности в обществе». Последняя рубрика фактически включает две проблемы: христианское понимание «нормального» общества, с одной стороны; и претворение в жизнь христианского учения с другой. Объединенная Комиссия Церквей по международным делам имеет свою широкую программу исследований. Эти исследования потребуют большей части экуменической энергии и внимания в ближайшем будущем. Реальная экуменическая работа обычно производится именно в этих исследовательских группах и небольших комитетах экспертов. Нужно побывать в этих группах, чтобы получить правильное представление о прогрессе экуменического сотрудничества.