Слово

«Дай рабам Твоим,» – говорили они [апостолы], – «со всею смелостью говорить слово Твое, тогда как Ты простираешь руку Твою на исцеления и на соделание знамений и чудес именем Святаго Сына Твоего Иисуса»? (Деян. 4, 29–30). Знамения Божии даны были в содействие Слову Божию. Знамения свидетельствовали о силе и значении слова. Существенный деятель – слово. Не нужны там знамения, где приемлется слово, по причине понятого достоинства, принадлежащего слову. Знамения – снисхождение к немощи человеческой.

Иначе действует слово, и иначе – знамения. Слово действует непосредственно на ум и сердце, знамения действуют на ум и сердце посредством телесных чувств. Последствия подействовавшего слова сильнее, определеннее, нежели последствия от действия знамений. Когда действуют вместе и слово, и знамения, тогда действие знамения остается как бы не примеченным по причине обильного действия от слова. Это с ясностью усматривается из повествований Евангелия. На Никодима подействовали знамения, и он признал в Господе лишь учителя, посланного от Бога. На апостола Петра подействовало слово, и он исповедал Господа Христом, Сыном Божиим. «Ты имеешь глаголы вечной жизни,» – сказал он Богочеловеку, – «и мы уверовали и познали, что Ты Христос, Сын Бога живаго» (Ин. 6, 68). Святой Петр был очевидцем многих чудес Господа; умножение пяти хлебов и насыщение ими многочисленного собрания людей только что совершилось, но при исповедании своем апостол умалчивает о чудесах, говорит единственно о силе и действии слова. То же последовало и с двумя учениками, которые беседовали с Господом, не узнавая Его, на пути в Еммаус, и узнали по пришествии в это селение, уже в доме, при преломлении хлеба. Едва они узнали Его, как Господь сделался невидим. Они не сказали ничего о поразительном чуде, они обратили все внимание на действие слова. «Не горело ли в нас сердце наше,» – говорили они друг другу, – «когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?» (Лк. 24, 32)

Богочеловек ублажил не видевших знамений и веровавших (см. Ин. 20, 29). Он выражал соболезнование к тем, которые, не удовлетворяясь словом, нуждались в чудесах. «Вы не уверуете, если не увидите знамений и чудес» (Ин. 4, 48), – сказал Он капернаумскому вельможе. Точно! Достойны сожаления оставляющие слово, ищущие убеждения от чудес. Этим обнаруживается особенное преобладание плотского мудрования, грубое невежество, жительство, принесенное в жертву тлению и греху, отсутствие упражнения в изучении Закона Божия и в боголюбезных добродетелях, неспособность души сочувствовать Святому Духу, ощутить присутствие и действие Его в слове. Знамения были наиболее предназначены для убеждения и приведения к вере людей чувственных, занятых попечениями мира. Погруженные в житейские заботы, постоянно пригвожденные душой к земле и делам ее мало способны оценить достоинство слова; милосердое Слово привлекало их к спасению, даруемому словом, посредством видимых знамений, которые, составляя собой вещественное убеждение, действовавшее через чувства, приводили немощную душу к всемогущему, спасительному Слову. Уверовавшие по причине знамений составляли низший разряд верующих во Христа. Когда им предложено было духовное, возвышеннейшее, всесвятое учение, тогда многие из них истолковали его по своим понятиям (см. Ин. 6, 60), не захотели испросить объяснения Божию слову у Бога, осудили слово, которое было «дух и жизнь» (Ин. 6, 63), обличили этим свою поверхностную веру, свой поверхностный залог сердечный, и «многие из учеников Его,» видевших многие знамения, «отошли от Него и уже не ходили с Ним» (Ин. 6, 66). Ни слово, ни знамения Богочеловека не подействовали благотворно на иудейских первосвященников, книжников, фарисеев и саддукеев, хотя, за исключением последних, они и знали отчетливо Закон Божий по букве. Они не только были чужды Богу, враждебны Богу по причине греховной заразы, общей всему человечеству, но сделались такими, утвердили и запечатлели себя в таком расположении по причине собственного произволения, по причине самомнения, по причине желания проводить ту жизнь и преуспевать в той жизни, которая воспрещалась Евангелием. Они не могли слышать говорившего им Сына Божия, они не выслушивали как должно слов Его, не внимали Ему, только уловляли те слова, которые представлялись им удобными к претолкованию и к обвинению ими Господа. Так обыкновенно настраивается ненависть к словам ненавидимого. «Почему вы не понимаете речи Моей?» – говорил Спаситель врагам Своим, упорно и с ожесточением отвергавшим предлагаемое им спасение. Почему вы не уразумеваете Моего учения? Почему не принимаете Моего целительного слова? «Потому что не можете» даже «слышать слова Моего» (Ин. 8, 43), оно невыносимо для вас. Будучи чадами лжи и деятелями в ее направлении, «а как Я истину говорю, то не верите Мне. Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога» (Ин. 8, 45, 47). «Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем» (Ин. 10, 37–38). Тщетны были слова, которые, как Божия истина, сами в себе заключали полное удостоверение (см. Ин. 8, 14); тщетны были чудеса, которые также заключали в себе полное удостоверение, которые были так осязательны и очевидны, что враги Богочеловека при всем желании и усилии отвергнуть их не могли не признавать их (см. Ин. 9, 24). Средство, которое действовало на людей, не знавших Закона Божия или очень мало знакомых с ним, проводивших жизнь в земных занятиях и суетах, но не отвергавших Закона Божия по произволению, это средство не оказало никакого действия на знавших подробно Закон Божий по букве, отвергавших его жизнью и произволением (см. Ин. 5, 46–47; 7, 19). Все, что можно было сделать для спасения человеков, сделано неизреченным милосердием Божиим. «Если бы Я не пришел и не говорил им,» – определяет Спаситель, – «то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем... Если бы Я не сотворил между ними дел, каких никто другой не делал, то не имели бы греха; а теперь и видели, и возненавидели и Меня и Отца Моего» (Ин. 15, 22–24). Христианство преподано с такой определенностью, что нет оправдания для тех, которые не знают его. Причина незнания – одно произволение. Как солнце светит с неба, так светит христианство. Закрывающий произвольно глаза да приписывает свое невидение и неведение собственному произволению, а не отсутствию света. Причина отвержения Богочеловека человеками заключается в человеках, как в них же заключается и причина принятия антихриста. «Я пришел во имя Отца Моего, -» засвидетельствовал Господь иудеям, – «и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примете» (Ин. 5, 43). Они названы вместе и отвергающими Христа, и принимающими антихриста, хотя об антихристе упоминается как о имеющем прийти. Отвергая Христа по настроению своего духа, они вместе с тем принимали антихриста по тому же настроению духа; они сопричислились к принявшим антихриста, хотя и окончили поприще земного странствования за многие столетия до пришествия его. Они совершили величайшее дело его: богоубийство. Для времени явления его, для него самого не оставлено подобного злодеяния. Как дух их находился во враждебном отношении ко Христу, так находился он в состоянии общения с антихристом, отделяясь от него огромным пространством времени, достигающим ныне конца второму тысячелетию. «Всякий дух, -» говорит Богослов, – «который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже в мире» по духу (1Ин. 4, 3). Водящиеся духом антихриста отвергают Христа, приняли антихриста духом своим, вступили в общение с ним, подчинились и поклонились ему в духе, признав его своим богом. «И за сие пошлет,» то есть попустит, «им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду» (2Фес. 2, 11–12). В попущении Своем Бог правосуден. Попущение будет удовлетворением, вместе обличением и судом для человеческого духа. Придет антихрист в свое, предопределенное ему, время. Пришествие его предварится общим отступлением в большинстве человеков от христианской веры. Отступлением от Христа человечество приготовится к принятию антихриста, примет его в духе своем. В самом настроении человеческого духа возникнет требование, приглашение антихриста, сочувствие ему, как в состоянии сильного недуга возникает жажда к убийственному напитку. Произносится приглашение! Раздается призывный голос в обществе человеческом, выражающем настоятельную потребность в гении из гениев, который бы возвел вещественное развитие и преуспеяние на высшую степень, водворил на земле то благоденствие, при котором рай и небо делаются для человека излишними. Антихрист будет логичным, справедливым, естественным последствием общего нравственного и духовного направления человеков.