Повесть о Василии Златовласом

Притча, яко невестам-девицам и юным вдовицам, хотящим посягати замуж, не довлеет женихов своих злословити и присланных от них бесчестить. Повесть творим о Василии королевиче Златовласом Чешския земли и о Полиместре его прекрасной кралевне французской

Бысть в древние лета в немецких режах⁹⁹², в Чешской земли, во граде Праге король именем Мстислав зело благонравен, и богат, и славен, и всякия добродетели исполнены. И, имея тот король сына именем Василия, еже есть сын его Василий зело доброделен и прекрасен зело, а власы у него, аки злато, сияют. И таковыя ради красоты его прозва отец его Златовласом, понеже у него власы, аки злато, сияют. Королевич же Василий Златовласый имея при себе отроков благоличных во свои лета, сенаторских и рыцарских детей, в великой чести.

И егда приспе ему время женитьбе, и начат его отец, король Мстислав, искати ему невесты-девицы в жену, дабы была ему во всем подобна красотою и разумом, сыну его Василию. Сын же его Василий королевич зело желая сего, еже бы ему такову супружницу поняти⁹⁹³, подобну себе красотою и мудростию, и начат спрашивать купеческих людей, которыя ездят по многим землям, и царством, и королевством, где кто знает ему подобну девицу красотою и разумом. И некто от гостей⁹⁹⁴ именем Василий «Аз, великий королевич, знаю невесту тебе во Франции у короля Карлуса, дщерь его, девицу, прекрасную Полиместру, красотою лепше⁹⁹⁵ тебя и разумом подобна тебе во всем».

Королевич же Василий Златовласый, услыша от гостя такия слова, зело усумнеся и возгореся сердцем своим, помышляя, како бы сию кралевну поняти. И шед ко отцу своему и рече ему «Отче мой драгий Станислав! Твоего кралевского величества гость Василий поведа ми о дщерии, кралевне Полиместре, короля Карлуса французского, о красоте ея, яко она красотою лепше мене и разумом и премудростию подобна мне. Молю тя, драгий мой отче, да пошлеши во Францию поклисарей⁹⁹⁶, сиречь сватов, к королю Карлусу да даст за мя дщерь свою кралевну Полиместру». И рече ему отец его «Милый мой сыне Василий! Не смею учинить сего, понеже Французское королевство издавна велико и славно, и честно, и богато, а наше кралевство пред ним мало, и убого, и неславно. И французский король не даст за тя, лише срамоту приимешъ себе и мне, и поклисарии наши бездельны⁹⁹⁷ возвратятся». Тогда же кралевич Василий вельми зело опечалися, и отец его, король, рек ему «Сыне мой возлюбленный! О сем не печалуйся, как хощешь чини по своей воли». Королевич же Василий зело о сем радостен бысть, яко отец его воли с него не снял, и отправя полномочных поклисарей, вдав им великия дары, и лист написа к королю Карлусу с великими дарами и велел поднести королю Карлусу. А кралевне, дщери его, прекрасной Полиместре от кралевича Василия драгоценную чашу, и подписав на дне чаши тоя, писание же сицево «Кралевна государыня прекрасная Полиместра! Приими сию чашу и поди за меня, за кралевича Василия Златовласова». И написа к королю Карлусу с дарами и отпусти поклисарей тех.

И как поклисари града того доехаша, и поднесоша королю дары великия и кралеве его, и вдаша ему грамоту, кралевне же Полиместре поднесоша златую чашу. И король, и кралева его, и дщерь их прекрасная кралевна Полиместра прияша у них дары честно. И кралевна Полиместра зря на дивное учреждение чаши и видев на дне чаши подпись, написано сицево «Кралевна государыня прекрасная Полиместра! Сию чашу приими и поди за меня, за кралевича Василия Златовласова». И потом кралевна вельми гнева наполнися, и удари чашу о помост⁹⁹⁸ и расшибе ея на мелкия штуки. И рекла выклад⁹⁹⁹ сице «Не терт де – не калач, не мят де – не ремень, не тот де сапог – не в ту де ногу обут, садится де лычком к ремешку лицом, понять де хочет смердов сын кралевскую дщерь! Никогда де того не будет, еже смердову сыну кралевскую дщерь поняти». И изшедши поклисарии со гневом от нея.

И как король Карлус великия дары принял и лист от кралевича Василия, прочте тот лист, а написано, чтобы отдал дщерь свою прекрасную кралевну Полиместру за него, кралевича Василия. И король вельми гневу наполнися и рече «Чешския короли всегда бывают в поддании французских королей, и аз бы де и злодей был дщери своей, и за подданного бы своего не дал и срамоты бы такой себе не учинил». И отпусти поклисарей бесчестных.

Поклисари же возвратишася посрамлени. И приехаша во свой град и сказаша Василию королевичу все те речи подробно короля Карлуса и кралевны Полиместры поругание чаши и приговор ея. Кралевич же Василий великия печали исполнися, понеже поруган бысть от короля Карлуса, а наипаче того от дщери его, кралевны Полиместры. И рече отец ему король: «Чадо, аз ти глаголах, что лише срамота приняти, а желания своего тебе не исполнити, и ты меня не послушал». И нача кралевич Василий беспрестанно мыслити, како бы свой смех кралевне Полиместре и отцу ея, королю Карлусу, отмстити и кралевну Полиместру доступить. И надумався, и прииде ко отцу своему королю Станиславу и рече ему «Отче мой драгий! Поволь мне, да еду аз во Францию сам, еже бы мне отмстити смех свой королю Карлусу и дщери его, кралевне Полиместре». И рече ему отец «Аз же, чадо, ныне глаголю тебе – невозможно тебе ехать явочным лицем¹⁰⁰⁰ во Францию, понеже срамоту приимеши и поруган от него отъедеши. Явочным лицем тебе самому ехати невозможно, боюся, дабы какия тебе недруги чего не учинили, либо от кого познан будеши».

И рече кралевич Василий отцу своему «Отче мой драгий! Аще прошения моего не исполниши, то смертию мя умориши». И рече ему отец его: «Драгий мой сыне! Аз с тебя воли не снимаю, чини по своему намерению». Королевич же Василий, слышав у отца своего такия речи, вельми возрадовался, яко ему отец повеле ехати во Францию. И потом прият у отца своего и у матери благословение, и учредив корабль, и взя с собою великия дары и всякия драгия вещи. И на том корабле повеле с собою ехати гостию Василию, которой ему прежде сего сказывал о красоте кралевны Полиместры. И взя с собою 30 отроков доброродных, сенаторских и рыцарских детей, и облече их и себя в матросское платье, и бысть на корабле матросами. А имена их всех перемени и нача их всех называти Василиями; себя же учини гостю Василию рабом, прочих же 30 отроков – наемниками, и поеха во Францию.

И как приехаша во Францию королевство, и присташа на брегу града. Егда же бысть во Франции, и гость Василий поведати повеле о себе королю Карлусу, яко приеде на корабле гость Василий Чешския земли. И поведаша о нем королю Карлусу, и повеле ему король пред себя быти. Гость же Василий взяв дары, и поиде к королю Карлусу с дары великими и поднесе королю. Король же Карлус за такия его великия дары вельми его почтил и посадил его с собою за стол хлеба ясти.

Егда же гость Василий на обеде с королем беседоваше, тогда кралевич Василий на корабле начат в гусли играти от премудрости своея зело дивно, яко никто от человек иной тако не умеет играти. И как заигра в гусли, то вси во граде и на дворе кралевском танцевать стали. И сему король Карлус подивился, что пред ним люди танцуют, и недоумеваяся, что есть сие. И рече ему гость Василий «Великий королю! О сем не усомневайся, для того люди во граде и пред тобою танцуют, что раб мой Василий на корабле в гусли играет». И рече ему король «Любимый мой гостю! Повели ему да приидет семо и да играет предо мною». И рече ему гость Василий «Великий королю! Аще и раб мой, но аз при твоем королевском величестве повелевати не смею о сем. Да будет воля твоя аще тебе угодно, изволь по него сам послать да придет семо».

Король же Карлус посла на корабль по раба Василия гостя, чая его истинного раба гостю Василию. Король же Карлус посла отрока на корабль по раба гостя Василия. Посланный же пришед к нему на корабль и рече ему «Поиди пред короля Карлуса с гусльми! Се же король повелел тебе идти». Он же посланным отвеща «Рцыте королю, яко ни его есмь раб и не слушаю его. Имам своего господина, аще он повелит, то да прииду». Посланныя же пришедше пред короля посрамленныи и рече ему, яко не идет «и тебя, государя, ни во что ставит и глаголет, яко не его де раб и не слушаю его, имею де аз своего государя, аще де он повелит, то де аз поиду». И рече король гостю «Василий, чесо ради раб твой не слушает меня? Повели ты да приидет семо». И рече ему гость «Великий королю! Аз рекох ти, яко при тебе не смею повелевати да приидет семо. Изволь ты по него сам послати да придет семо».

И король паки посла по него, вторицею. Королевич же посланным сказа то ж, яко «Не кралевский раб и не слушаю короля, имею своего государя, аще повелит или пришлет знак, то иду пред короля». Посланныя же пришедше пред короля и сказаше ему, яко не идет «и те ж слова нам сказал, аще ли де повелит мой государь и пришлет знак, то де поиду пред короля». И рече король гостю «Василий гость! Ты сам бесчестишь меня, яко «не раб мой и не слушаю короля». Гость же Василий усумнеся о сем, сняв перстень с своея руки и даст знак посланным по Василия, раба своего, да приидет семо. И посланныя пришедше к нему и рече ему «Василий, гость твой, егоже ты нарицаешь государем, посла нас по тебя и велел идти тебе пред короля, и се знак его – перстень». Раб же Василия гостя приим перстень государя своего и рече «Аз верю сему знаку и поиду пред короля». И взя гусли и поиде пред короля.

И как пришед пред короля, и поклонися ему низко, и ста у дверей благочинно, яко обычай есть рабом стояти. Король же Карлус и кралева его и вси предстоящии подивилися красоте лица его и благочинию. И рече король всем предстоящим ту, яко «Аз велик и славный король во всей земли, а такого у себя отрока не имею ни от сенаторских, ни от рыцарских детей, яко сей есть гость Василий имеет при себе такого раба». И рече отроку «Василий, играй в гусли!». Он же рече «Великий королю! Не твой раб и не слушаю тебя, имею у себя господина своего Василия. Что он повелит, то и сотворю!». И рече король гостю да повелит ему играти. Он же повеле ему играти.

Королевич же Василий нача играти в гусли, и король и кралева его и вси ту предстоящии начаша танцевати. И кралевна прекрасная Полиместра из тайного места зело игры его смотрела и наипаче его похвалила. И глагола в себе «У нас такого молодца умного в царствии нашем нету прекрасного из сенаторских и из цесарских детей, какого гость Василий у себя имеет раба». И сего вельми жалует¹⁰⁰¹, еже бы он в королевсте у них был. Кралевич же Василий и паки удари в гусли – и король, и кралева его, и вси сущии с ним начаша крепко спати. Кралевна же прекрасная Полиместра вышед из комнаты пред него и рече ему «Играй, Василий!» Он же, увидев ея, зело возрадовася душею, яко такова прекрасна, како возвестил ему о ней гость Василий. И рече ей королевич Василий «Государыня прекрасная кралевна Полиместра! Изволь поити во свою комнату. Аще не изыдеши отсюду, не буду играти батюшка твой пробудется от сна и мати твоя и тебя ту узрят – и тогда ты срамоту приимешь, а аз гнев прииму от батюшки твоего». И тако кралевна Полиместра изшед вон из палаты. Он же паки заигра в гусли иную игру, и паки вси пробудишася и король, и кралева его от сна, и вси сущии ту. И рече король к нему «Василий, играеши непригоже, впредки так не твори». И рече к нему королевич: «Великий королю! О сем на мя гневу не подержи, яко тако умею играти».

И по сем пришед кралевна отца своего и рече «Отче мой драгий, молю тя! Многих ты имееши у себя сенаторских и рыцарских детей, а такого молодца благочинного и разумного не имееши, якоже сей гостиной раб. Молю тя, батюшка, да купиши его себе в рабы, ежели он, гость Василий, продаст его». Слышав же король Карлус от дщери своея и угодно бысть ему, понеже ему, королю, понравился королевич и самому; и чаяли его истинного раба гостю Василию. И рече король гостю Василию «Василий гость! Продай мне сего раба!». И рече ему гость «Великий королю! Дивлюся, государь, аз речению твоему, яко ты имеешь у себя сенаторских и рыцарских детей, доброродных отроков, а у меня торгуешь сего отрока, токмо единого у себя имею. И како мне его продать, понеже он мне верен, и вся моя скарба и товары, которыя имам на корабле, ему вручено». Король же, слыша от гостя такия слова о нем, зело прилежно начат торговати.

И гость Василий, видя такое кралевское прилежание, рече тайно королевичу «Великий мой королевич! Повелишь ли себя продати? Король зело понуждает мя». И рече ему королевич «Продавай, гостю! Сего бо зело душа моя желает того». И тако уговоришася гость Василий с королевичем, и рече гость Василий королю «Буди, государь великий королю, на твоей воли, токмо сей отрок дешево не продается». И рече ему король «Дивлюся аз тебе, гостю, что ты глаголеши – не продается дешево. Аз бо король велик, и честен, и богат, и славен, имам довольно сокровища. Аще что требуеши за него, дам ти». И рече ему гость Василий «Великий королю! Молю тя о сем аще сего моего раба изволишь купити, но имей над ним честь, чтоб ни в какие его иныя работы не определить. За таким словом продаю его тебе, понеже сей отрок зело мне самому угоден и верен, и благочинен, и отселе мне такового раба не найти иного, что сей мой раб». И рече король «Обещаюся тебе, Василий, Богом, что буду его имети вместо сына родного. Только ему и будет работа, что тешить меня, играть в гусли, такожде и дщерь мою кралевну Полиместру».

И рече король «Что за него возмешь?». И рече гость Василий «Цена сему отроку така постави его на златом ковре и осыпь его всего с головы даже до ног червонцами златыми, то ему цена». И рече ему король «Аз много у себя сокровище имею, токмо сего мне не должно сотворити, еже раба нам так купити на злате ковре поставити и златыми осыпати. И се от окрестных стран велию себе срамоту приняти, яко будто во всем кралевстве своем такового раба не имею, и от своих подданных королей возненавиден имать буду». И рече «Возьми у меня злата и сребра за него, елико хощеши, а сего мне учинити невозможно». И рече ему гость Василий «Великий королю! Аз не неволю тебя, государь, купити его, мне истинно он самому угоден и надобен. Да коли уже позволи воля твоя, а мне инако сего не на что учинити». И король всякия речи много говорил и бысть тако. И повеле принести златый ковер и повеле отрока поставити на нем и осыпати его златыми с головы до ног. Он же поставлен бысть на златом ковре и осыпан златыми червонцами. Гость же Василий отдаде кралевича Василия королю Карлусу, а червонцы у него принел и златый ковер и поиде на корабль свой.

Королевич же Василий нача жити у короля Карлуса во благочестии и в добродетели. Токмо ему и работа была, что тешить короля, в гусли играти, такожде и у прекрасной его дщери кралевны Полиместры. Но не в кое время рече королевич Василий королю Карлусу «Великий королю Карлусе! Исполни мое прошение, раба твоего Васки гусельника, повели, государь, дат мне местечко, где бы мне жити, чтоб близ твоего кралевского двора построить дворенцо себе. Для того, государь изволишь пред своим кралевским величеством играти в гусли, чтоб скоро прийти к твоему величеству». Король же Карлус послуша его прошения и даде ему место на строение двора его близ своего двора кралевского, токмо¹⁰⁰² чрез едину улицу двор построить; на строение двора того десять тысящ златых червонцев.

Он же, кралевич, взя у короля златые и поклонися ему до земли, и прибавил к тому своих множество и нача двор свой строити, палаты каменныя. И в скорых числех построил двор свой, что вси удивилися таковому строению и украшению палат тех, и кралевских во всем лучше палат. И построил едину палату, где опочин ему держати¹⁰⁰³, из стекол зеркальных и мост¹⁰⁰⁴ из стекол же зеркальных, а в ней устроил и кровать себе из стекол же зеркальных, лучше кровати кралевския, и покры мост в спальне сукном красным¹⁰⁰⁵ кармазинным. И украси так дом свой многим красованием, что всему кралевству в подивление, и скарбы свои все в него постави и тридцать отроков своих доброродных матросов, которых взял из Чешской земли Васильевы, сенаторских и рыцарских детей. Гостю же Василию повеле на корабле быти до времени уреченного и корабль не велел отпущати.

Сам же кралевич по вся дни хождаше к королю Карлусу и ко прекрасной кралевне Полиместре играти в гусли и тешити их. И за ту свою игру был в великой чести, и любили его король и кралева зело вельми, а наипаче жаловала его кралевна Полиместра. И не по многих же днех в некое время кралевич Василий играл пред королем в гусли и, отигра у короля, поиде к кралевне Полиместре играти в гусли на вечерю. Кралевна же Полиместра, видя его красоту и благолепие, начат сумневатися о нем и мысля в себе «Никак он не простого роду, но большого». И начат его поити, дабы его из ума вывести, чтоб он сказал про род свой. Королевич же Василий начат пити у нея, а иное и тайно лити, и в некое время прикинулся, яко пьян, и рече «Государыня кралевна Полиместра! Уже гораздо поздно стало, аз же зело пьян и не могу до двора своего доити, боюсь, дабы мне не разбити гусли. Молю тя, прекрасная кралевна, повелиши мя проводити до двора моего и донести гусли за мною». Кралевна же никого при себе не имела от мужеского полу окроме прекрасных девиц доброродных, и рече единой из девиц: «Шед, девица, проводи Василия гуселника, дóндеже¹⁰⁰⁶ с крыльца соидет».

Кралевич же поклонися кралевне и пошед от нея к своему дому с провожатою девицею, шатаяся, яко пьян гораздо. Девица же за ним понесе гусли и, егда сшед с крыльца, нача ему та девица отдавати гусли. Он же рече ей: «Молю тя, прекрасная девица, донеси, пожалуй, до врат кралевского двора! Аз бо не могу нести, понеже зело пьян». Девица же донесе до врат кралевских, нача ему гусли отдавати, он же рече ей «Молю тя, госпоже девица, пожалуй, донеси до моего двора. Ей, не могу нести и тако¹⁰⁰⁷ прииму у тебя». Девица же пришед с гуслями к его двору и начат ему гусли отдавати. Он же удари во врата свои, и выбежали к нему все тридесять отроков, хотяху его приняти, он же рече им «Не принимайте мене, но приимите сию госпожу девицу». Девица же начат сумневатися, он же к ней рече «Госпоже прекрасная девица! Не опасайся, аз бо рад чтити тя за такую благость твою, что ты за мною донесла гусли, и худого от мене тебе ничего не учиню».

Отроки же прияша ю честно и введоша в палату за королевичем. Королевич же Василий рече «Госпоже прекрасная девица! Тако аз пожалован у государя своего, короля Карлуса. Смотри моего дому и палат, каковы построены милостию своего государя за малые дни, и колико себе приял рабов». И взя ея за руку и начат по палатам водити и показовати красование¹⁰⁰⁸ палатное и скарбы своя. И введе ю в ту палату, в которой сам опочивает, и скрыв сундук и показа ей вся сокровища своя, токмо единого полу хрустального не показа ей под закрытием сукна. Девица же видев палатное красование и нача дивитися, и рече в себе «Откуду таково красование и строение палат взято и за какия малыя дни устроено, яко и у самого короля такового строения нет?». А наипаче кровати его дивовалася, яко учреждено по кралевскии, а не по рабскии – знатно¹⁰⁰⁹, что он не простого роду. Он же выняв изо чпага¹⁰¹⁰ перстень златый и дарова девице, и рече «Челом бью тебе, прекрасная девица, сим перстнем за твою работу, что изволила меня проводити до двора моего». И изшед из тое палаты и поведе ю в столовую палату, и нача ея чествовати всякими разными пойлы¹⁰¹¹. Потом проводи ея сам честно до двора кралевского.

Девица же прииде ко кралевне, и рече ей кралевна «Почто ты такия часы медлила?». И рече ей девица «Виновна, государыня, аз пред тобою, прекрасная кралевна. Как изволила ты меня послати провожать Василия гусельника и нести за ним гусли, и аз за ним те гусли несла до крыльца. И сошла я с крыльца и стала ему отдавать гусли, и он мне бил челом, чтоб донести до его врат, что вельми, государыни, пьян. И я до двора его дошла за ним с гусльми и стала ему отдавать, и он не принял и ударил во врата, и выбежали к нему 30 молодцов, зело доброзрачны, и хотяху его приняти честно. Он же рече им «Не мене принимайте, но сию госпожу девицу, которая пожаловала меня, проводила и гусли за мною отнесла». Аз же усумнелась от него какого худа. Он же познав мя изменну лицем и рече ми «Не опасайся, госпоже прекрасная девица, аз тебе худа никакого не учиню, но за твою ласку¹⁰¹² имам тя дарити». И те, государыни, доброзрачныя отроки прияша мя честно. Аз же егда вошла в палаты, он же прият мя за руку, начат меня по тем палатам водити и красование палат нача мне показовати, такожде мне и сокровище свое показал. Аз же сему вельми дивовалась, яко такового строения и сокровищ и у батюшки твоего не видала. А наипаче издивовалась той палате, в которой он опочин держит, построено вельми дивно из стекол зеркаловых, и кровать в ней стоит не рабска, но кралевская. И знатно дело, что он не простого роду. И милость отца твоего, великого короля Карлуса, и твою милость зело блажит и похваляет, яко по вашей де милости дом построил за малыя такие дни и слуг довольно принял. И показал мне вся своя сокровища, и потчивал довольно всякими разными пойлы, и даровал, государыни, мне сий перстень златый, и проводил меня сам честно до кралевского двора». Кралевна же перстень той смотрила и вельми его любовала – зело сделан дивно. И тот перстень кралевна у девицы взяла себе и вздела на руку, и дала ей за тот перстень двадцать червонцев.

Король же Карлус на утрие послал по Василия гусельника, чтобы пришел к нему в гусли играти. Кралевич же Василий по присылке от короля Карлуса прииде пред короля в гусли играти. И как королевич стал в гусли играти, и рече к нему король «Что еси рано¹⁰¹³ ко мне не бывал?». Он же отвеща королю «Виновен есть, великий королю, пред тобою! Вчерашнего дня в вечеру поздно играл в гусли пред тобою и пред твоею дщерию, кралевною Полиместрою, и по милости вашей кралевской вельми пожалован, зело был пьян. И пришел домой, проспал долго. И во сне, государь, видел сон зело страшен». И рече ему король «Скажи, Василий, сон свой! Что еси видел?». И рече Василий «Кабы, государь, чрез твой кралевский двор шла еленя¹⁰¹⁴ зело изрядна и пришла на мой дворишко. Аз же даровал ей златый перстень и с двора спустил, она же паки пошла чрез твой кралевский двор. Молю тя, великий королю, да рассудиши сей мой сон». И рече ему король «Василий, не ужасайся! Сон твой добр есть, аще сбудется». Он же поклонися королю и нача играти в гусли.

И как пришел вечер, поиде играти ко кралевне Полиместре. И как стал пред нею в гусли играти, и стала кралевна на него зело прытко смотрети и думати, и виде его, что он не простого роду. И стала его поить, дабы его из ума вывести. И стал королевич пити, а иное и тайно лити, и прикинулся, яко пьян бысть. И стал говорить «Государыня прекрасная кралевна Полиместра! Уже поздно стало, а по вашей кралевской милости напился пьян. Прикажи, государыня, проводить меня и отнести за мною гусли и станок¹⁰¹⁵, боюся того, дабы мне не расшибить, не могу, государыня, на ногах стоять». И кралевна послала иную прекрасную девицу «Поди, девица, проводи Василия гусельника и снеси за ним гусли. Только с крыльца сойди и отдай ему гусли, а сама скоро ко мне ходи!». И взя девица гусли и понесла за ним. И снесла та девица гусли с крыльца и стала ему отдавать, он же рече ей «Госпоже прекрасная девица! Молю тя, пожалуй, донеси хотя до половины двора кралевского». И девица донесла до половины двора кралевского и стала ему отдавати гусли, он же рече ей «Молю тя, прекрасная девица, пожалуй, донеси до врат моего двора, истинно не могу стояти на ногах». И девица виде его, что он пьян, и донесла до его двора и стала ему гусли отдавати «Василий гусельник, возьми гусли!». Он же удари во врата, и преждереченныя ж отроки выбежали приняти его честно. Он же рече им «Не мене принимайте, но сию прекрасную девицу приимите честно!». Они же прияша ея честно и возведши ея в палаты.

Королевич же почтив ея довольно, и взял ю за руку, и нача водити по палатам своим и казати ей вся своя сокровища, как и первой девице. И девица зело дивовалася палатному украшению. И введе ю в спальную палату, отомкнув ковчег, и вынел златую и драгоценную чепь и даровал ей, девице, тою златою чепью, юже кралевне достойно носити. И назва ю себе сестрою, и нача с нею пити всякия разныя пития и веселитися, и много было с нею всяких речей. Девица же, виде дом его и отроки, служаща ему, зело дивовалася, а наипаче спальной его палате, где он опочин держит, и кровате его и сокровищам, яко и у самого короля нет того. И упоив ю довольно, и проводив сам ея честно до двора кралевского.

Девица же прииде пред кралевну и челом ударив. И рече ей кралевна «Почто ты долго медлила?». Она же ей вся сказа подробно и рече: «Виновна есть аз пред тобою, государыни кралевна! Как изволила ты меня послати проводить Василия гусельника и нести за ним гусли, и аз за ним те гусли несла до крыльца и стала ему отдавати. И он у меня не принял и бил челом, чтоб донести до двора его, для того что он, государыня, пьян, не может на ногах своих стояти. И аз, государыня, до двора его гусли отнесла и стала ему отдавать гусли, и он у меня не принел и ударил во врата, и выбежали к нему тридесят отроков, доброродныя молодцы, и принимают его честно. Он же рече им «Не мене принимайте, но сию прекрасную девицу!». И повели меня честно в палаты к нему. И видела я его палаты, вельми украшены, и сокровище его и дивовалася вельми, что, государыня, таких палат и вещей драгоценных и у батюшки твоего я не видала. И даровал, государыня, меня он чепью драгоценною, яко и твоей милости носить не стыдно. Видев же я дом его, которой сказывал по вашей милости за малые дни построен, также и отроки его, иже ему служат, вельми прекрасны молодцы. Истинно, государыни, глаголю, яко и у батюшки твоего нет. А наипаче, государыня, дивовалась спальной его палате и кровати, где он опочин держит, яко не по рабскии построено, но по королевскии. Знатно, что он, государыня, не простого роду. А то, государыня, все превзыде смирение его и благочиние, и учтивость, и рабом его предстоящим истинно, как у батюшки твоего предстоят». И все кралевне подробно сказа. «Аще бы ты, государыня, изволила уведать сама и ты бы могла сему дивитися». И выняв златую чепь и поднесе кралевне девица и рекла «Изволь, государыня, сию чепь ты носити! Мне сию чепь недостойно носити, вашему королевскому величеству достойно носити».

Кралевна же приняла у девицы чепь, зело дивовалася ей, яко зело учреждена. И возложи ю на себя, а девице даде за ту чепь сорок червонцев. И рече к девице «Возможно ли мне поити к нему и посмотрети его дом?». Девица же ей рече «За что, государыня, не мочно?». И рече кралевна «Как же мне, каким образом пойти к нему, чтоб он меня не опознал?». И рече девица «Изволь, государыня, во свое место посадити девицу, сама же провожать его пойди». И рече кралевна к девице «Да не прииму ли какого бесчестия от него?». Девица же рече к ней «Ни, государыня, истинно человек учтивый и смирен, и велию честь от него приимеши и подарок драгий». Она же, кралевна, тому рада бысть.

На утрие же Василий королевич по присылке от короля прииде пред него и поклонися ему честно. И рече к нему король «Василий, что еси рано ко мне не бывал?». Он же рече ему «Великий королю! Виновен есмь пред тобою. Вчерашнего дни ввечеру поздно играл пред тобою в гусли и пожалован, и пред дщерию твоею, кралевною Полиместрою, також играл в гусли. И по милости вашей кралевской пожалован, зело был пьян, и пришед домой проспал долго. И во сне, государь, видел страшно, во всем подобно вчерашнему сну». И король рече «Скажи, Василий, что еси видел во сне?». И рече королевич «Кабы, государь, чрез твой кралевский двор шла еленя, лепшии той елени во всем, иже в прежней нощи видел, зело изрядна и перешла на мой двор. Аз же приял ю и возложи на ню златую чепь и с двора спустил, она же паки пошла чрез твой кралевской двор. Молю тя, великий королю, да рассудиши сей мой сон!». И рече ему король: «Василий, не ужасайся! Сон бо твой добр есть, аще сбудется». И нача играти в гусли довольно.

И как пришел вечер, поиде играти в гусли ко кралевне Полиместре. Кралевна же до его приходу учреди девицу во свое королевское платье (оная же девица подобна лицем кралевне) и посадила тое девицу на свое кралевское место. Сама же возжела идти провожать королевича, а наипаче подарков желая хороших от него. И ста с девицами оными и наказала ту девицу, чтоб ея нарядила провожать Василия гусельника. Кралевич же у короля отыграв в гусли и, вечер пришед, к кралевне поиде играти. И нача играти в гусли у кралевны и опозна ю, яко не кралевна сидит на месте, кралевну же виде, яко предстоит с прочими девицами. И познав, яко провожать его поидет, и о сем зело возрадовася сердцем своим, яко желание его совершается, и рек «Хвала Богу!».

И стала девица, которая сидит вместо кралевны, Василия гусельника поить и из ума его выводить, чая его, что он не простой природы, и хотела его из ума вывести. И он стал пить, а иное и тайно лить, и прикинулся, яко пьян, и рече «Премилостивая моя государыня прекрасная кралевна Полиместра! Пожалуй, прикажи меня проводить до дворишка моего и гусли за мною отнести. Боюся того, чтоб мне не разбить, понеже по милости вашей, батюшки твоего и тебя, государыня прекрасная кралевна Полиместра, зело пьян». Девица же, которая сидит вместо кралевны, рече к девицам да идет едина от них провожать Василия гусельника и отнести за ним гусли. Кралевна же, стоя с девицами, яко простая девка, взяла гусли и понесла за кралевичем Василием. Оная же девица приказала ей только с крыльца снести и отдать ему гусли и скоро повелела ей быть.

И как кралевна с крыльца гусли снесла и начат размышляти, чтоб он ея не опознал, и стала ему гусли отдавати. Он же рече ей «Молю тя, прекрасная девица, пожалуй, донести до моего дворишка». И рече ему кралевна: «Боюсь, умедлю и от кралевны государыни гнев прииму. Приими зде!». Он же рече ей «Госпоже прекрасная девица! Да идеши до моего двора, имам тя дарити, якоже и прежних девиц». Она же рече ему «Приими, Василий, гусли зде! Аз дому твоего не желаю и во гневе от кралевны не хощу». Он же признав, яко усумневается, и рече к ней «Молю тя, прекрасная девица! Видишь ты и сама, яко зело пьян бысть и не могу нести гусли. Донеси еще хотя до половины двора кралевского». И рече ему девица «Не хощу, приими гусли!». Он же рече «Не прииму!».

И потом донесла до половины двора кралевского и стала ему отдавать «Василий, приими гусли!». Он же рече «Не прииму! Донеси, пожалуй, прекрасная девица, до двора моего. Аз есмь пьян, боюся расшибу гусли». – «Не хощу, приими зде!». Он же рече ей «Не прииму зде! То мне и честь, яко кралевская дщерь за слугою гусли несет и государыня рабу служит». Она же, услыша от него такия речи, яко познав ю, начат ужасатися и лице ея начат изменятися. И рече ему кралевна «Аз бо несть кралевна, но простая девка, токмо к тебе не иду, понеже рабу негоже государынею называешь». И рече «Приими, Василий, гусли!». Он же рече «Не прииму! Неси за мною до двора моего!». Она же рече: «Приими гусли! Аз кину на землю и расшибу!». Он же рече ей «Аще кинеши, и аз закричу, и услышит отец твой, король, велию срамоту приимеши себе. Понеси за мною гусли безо всякого опасения, имам бо тя, государыня кралевна, кралевскими дарми дарити».

Она же понесе за ним гусли, а сама во исступлении ума своего бысть и сама не ведая, что от него будет. И принесла ко вратам дому его, покушаяся ему гусли отдати, чтоб принял. Он же рече «Не прииму! Аще закричу и отец твой, король, услышит и тогда посрамлена будеши». Он же ударив во врата, и выбежали к нему преждереченныя отроки, и принимают его честно. Он же рече им: «Не мене принимайте, но сию гостью, иже ко мне не звана пришла, юже душа моя желала того». Отроки же прияша ю честно и поведоша ю за кралевичем в палату. Кралевич же Василий посадил ея честно с собою за стол, нача ю поити всякими разными питии. Она же, аще и не хотяше пити, но волю его творила, пила, боялася поругов¹⁰¹⁶ его и порывалася от него до дому. Он же приим ю за руку, нача ю водити по палатам своим и рече ей «Прекрасная государыня кралевна! Изволь, государыня, палат моих смотреть, что по вашей кралевской милости, государя моего и твоего батюшки, за малыя дни аз построих и украсив их». И показав ей вся своя сокровища. Она же хождаше с ним по палатам, а сама вне ума своего.

И введе ю в палату спальную, иже от зеркал устроена, и сняв сукно с стекляного полу и рече ей «Изволь, государыня кралевна, мою спальну палату видеть». Повеле отроком своим изыти из палаты тоя, а палату замкнув на крюк, и сняв с нее кралевское платье и срачицу¹⁰¹⁷ и обнажив ю донага. И взял плеть-нагайку и нача ю бити по белому телу и приговаривати «Вот тебе не терт – не калач, не мят – не ремень, не тот де сапог не в ту де ногу обут, садится де лычко к ремешку лицом, а хощет де смердей сын кралевскую дщерь понять. А ныне де кралевская дочь и сама к смердову сыну пришла!». Кралевна же зело убилась об стекляной пол, понеже зело гладко и кользко¹⁰¹⁸ и не мочно удержатися, еже бы не упасть ей. И познав кралевна по тем его словам, яко он – кралевич Василий Златовласов. Сама начат его молити «О, великий мой государь прекрасный кралевич Василий Златовласый! Помилуй мя, пусти душу на покаяние, остави вину мою! И аще тебе угодно, да буду тебе кралева».

Он же рече ей «Ныне, страдница¹⁰¹⁹, познала мя, яко аз – кралевич Василий! А когда аз ко отцу твоему и матери посылал полномочных поклисарей, почто меня ругала и смердовым сыном называла и чашу мою, ругаяся мне, всю в штуки разбила?». Она же рече «Помилуй мя, государь мой, виновата бо есмь пред тобою! И к тому не буду, государь, не угодная творити и имам тя, своего государя, всегда любити и почитати, и во всем волю твою творити. Аз, государь, сие учинила от безумия моего, не ведая тя такового прекрасного и премудрого, аще бы знала, и аз бы тогда воли твоей не пререковала». И рече ей кралевич Василий «Виждь, страдница, како мне твои безумныя слова стали за досаду, яко доступя тя, своею волею отцу твоему продан бысть в рабы и раб был довольно время. А все то чинил да отмщу свое бесчестие на тебе». Она же рече «Великий королевич Василий, мой государь Златовласый! Вина моя есть пред тобою и глава моя под меч твой подлежит».

Он же бив ея много и потом отдал ей вину, и привествова словами, и целовав ю довольно. Потом поведе ю на кровать свою, хотя ю растлити. Она же начат плакатися и умильно к нему глаголати «О, великий королевич Василий Златовласый! Ради самого Бога, излиявшего святую свою кровь за наше согрешение, остави сие творити, да не буду засрамлена во веки. И аще сие сотвориши, како тебе, государю, буду кралева? Обаче¹⁰²⁰ реку приими меч и отсеки мою главу, а такового бесчестия мне не твори!». Он же рече ей «Аще сего не сотворю, не имаши мне быти кралева и не поидеши за мене, понеже не есть отмщен смех твой». Она же рече «Великий королевич мой государь Василий Златовласый! И так видиши ты наготу мою». И рече «И аще не поимеши мене, то во веки посрамлена буду». Он же небрег прошения ея, положив ю на кровать свою и растлив девство ея. И помышляя в себе, яко «по неволе будет ми жена».

Она же по сотворении сего со слезами рече «Великий королевич мой государь Василий Златовласый! Умилосердися надо мною, поими мя за себя. Аще сего не сотвориши, не терплю поругания сего, сама себя смерти предам. И о сем дай ты мне верное свое слово, яко пояти тебе мене за себе». Он же рече ей «Токмо я учинил за посмеяние отца твоего и за посмех твой токмо поиму тя!». И выняв из ковчега златый венок и драгий, устроенный с драгоценными камении, и дарова ей. И велел облачитися ей во свою кралевскую одежду и отпусти ея от себе. И велел честно проводити ея до дому ея.

Сам же кралевич посла на корабль к гостю Василию. И как пришел гость Василий, он же сказа ему все подробно, что с кралевною чинил «и свое бесчестие отмстил и смех ея, понеже она, кралевна, в гостях сама была у мене». И гость Василий зело тому удивился и возрадовася. И велел ему королевич Василий изготовити к походу корабль немедленно и скарбы своя все переносити в корабль.

О кралевне. Кралевна же пришед в дом свой и показав девицам подарок свой, драгий венок. Девицы же смотриша тот венок и похвалили и дивовалися оному венку, яко у них в королевстве такого венка нет. А что случилося над нею, и того не сказала им, девицам. И рече к ней девицы «Великая государыни кралевна! Каков дом его?». Она же рече «Зело хорош, яко и у батюшки моего такого дому нет и сокровищ таких. Токмо упоил меня зело, не могу аз!». И связав голову свою и ляже на постелю свою.

Кралевич же Василий на утрия по присылке от короля пришед пред короля и поклонися ему честно. И рече ему король «Василий, что скажешь вестей?». Он же рече ему «Великий королю! Ничего вестей не знаю и от милости твоей, аще о чем изволишь мне, рабу твоему, сказать, слышать желаю». Король же рече «Скажи, Василий, что-нибудь!». Он же рече «Великий королю! Видех аз в нощи сей сон и мню, яко благ есть. Изволь, великий королю, рассудити сей мой сон!». И рече ему король «Скажи, Василий, сон свой». И рече королевич Василий «Кабы, государь, чрез твой кралевской двор шла лань златорогая и зело дивная. Аз же ей воздивился. И пришла к моему дворишку. Аз же ея поимал, взял к себе и бил довольно, и кожу с нея содрал, и положил на главу ея златый венок с драгими камении, и паки ю спустил от себя. Она же паки побежала чрез твой кралевский двор. И о сем молю тя, великий королю, да рассудиши сей мой сон!». Король же рече ему «Василий, сон твой благ есть, аще сбудется». Сам же король во ум себе взял, яко часто он видит сны, «а знатно нечто помышляет на мой кралевский двор».

Королевич же Василий поклонися королю низко и поиде на подворье свое. И убрався со всем на корабль и написал лист, имуще писание: «Великий королю Карлус! Ведомо тебе буди аз – не Василий гусельник и не раб гостю Василию, но Чешския земли королевич Василий Златовласый! Был у тебя во Франции в рабе образе, продан был и служил тебе рабом для отмщения поругания твоего и для дщери твоей, прекрасной кралевны Полиместры. Егда я посылал к тебе полномочных поклисарей, дабы ты дал дщерь свою в жену мне, и ты не изволил отдать за меня в жену, и тогда твоя дщерь, кралевна, подарок мой, чашу мою златую, о землю разбила в мелкия штуки и называла она меня смердовым сыном. И за то она у меня в гостех была в доме моем – и поругана, и растлена, и бил ея до воли своей, и спустил ея с двора своего». И прибил тот лист на вратех двора своего, двор же пуст оставил и замче. Сам же со отроки и с гостем Василием и со всем своим имением, подняв парусы, побежал во свою землю Чешскую, в дом свой.

На утрие же тот лист людие читали на вратех, вельми в недоумении Быша о таковей срамоте учиненой от королевича Василия. И отъяша тот лист от врат, и принесоша к королю Карлусу, и поведаша о нем, яко «Ушел Василий гусельник на корабле во свою землю Чешскую, токмо написа лист и прибив ко вратом дому своего, нам же прочетшим тот лист, и написа на нем неподобно и бесчестно. Мы же его отодраша от врат и принесох к тебе, великому королю». Король же тот лист взя у них и прочте, и покры лице свое дланию, и покивав главою своею, и сказа кралеве своей, и великия печали наполнилися. Потом пришед король Карлус с кралевою своею ко кралевне и видя ю на постели лежащу, зело болящу. И рече ей король, отец ея: «Чесо ради тако болиши, дщи наша?». Она же начат отцу своему и матери болезнь сказывати, какую не имеяше у себе. Отец же рече ей, яко да поведает им правду о своем случии, и много ея вопрошаху о сем. И нача ей король, отец ея, глаголати к ней «Како у королевича Василия была в дому и что он над тобою творил зло?». Она же, кралевна, повинися отцу своему и матери и сказа им вся подробно, как что было и что над нею чинил королевич Василий. Они же о сем вельми печальны Быша.

И по некоем времени нача кралевна отца своего и матерь молити «Драгий мой отче! Изволь послати поклисарей в Чешскую землю к Василию королевичу да приедет семо и поимет мя себе в жену, понеже он мне обещася поняти мя себе в жену. Аз же за иного ни за кого не хощу быти жена окроме его». Король же Карлус и кралева его склонилися к молению ея.

О кралевиче Василии. Кралевич же Василий приеде в дом свой, во свою Чешскую землю, ко отцу своему и матери в добром здоровье и бысть радость в дому их. И поведа Василий кралевич отцу своему и матери все подробно, рассказа им, как отмстил королю Карлусу и дщери его, кралевне Полиместре, свой смех и бесчестие и как что было, все им сказывал. Отец же его, король Станислав, и кралева его о сем вельми радостни Быша, яко сын их, кралевич Василий, здрав приехал из Франции и исполни свое желание и отмстил королю и дщери его, кралевне, смех их. И гостя Василия за то зело пожаловал и вельми его одарил, и в советех своих быти ему повелел за свое доброе услугование к сыну их.

О короле Карлусе. Король же Карлус из Франции в Чешскую землю присла поклисарей своих полномочных к королевичу Василию с великими дары и лист молити его да приедет к нему во Францию и поимет дщерь его, прекрасную кралевну Полиместру, себе в жены и с нею многия грады. Поклисари же приехали в Чешскую землю к королевичу Василию с великими дары и лист вдаша ему. Королевич же Василий дары у них прия с честию и лист прочте, и передрал его надвое, и рече им «Дивлюся аз сему, яко кралевская дщерь за смердого сына хощет посягнути! Почто было тогда ругати меня, когда я желал ея поняти в жену себе? Ныне же не хощу поняти, понеже смех свой над королем Карлусом и над дщерию его отмщен есть». И отпусти поклисарей бесчестных.

Поклисари же приехаша во Францию и поведаша королю Карлусу слова королевича Василия, яко «Не хощет дщери твоей, кралевны, поняти себе в жену и лист твой надвое передра!». Король же Карлус великия печали с кралевою своею наполнилися, а наипаче того прекрасная кралевна Полиместра. И рече отцу своему кралевна «Отче мой драгий и милостивый! Молю тя, пошли вторицею к нему, королевичу». Король же Карлус во второе посла к кралевичу Василию тех поклисарей с великими дары и лист и обещавает ему полкоролевства своего с нею дати. Поклисари же приехаша во второе к кралевичу Василию с великими дары и поднесоша ему дары и лист. Он же дары честно прия и лист прочте. И передра его надвое, то же слово сказал поклисарем, якоже и прежде, что де не хощет ея поняти себе в жену, и отпусти поклисарей бездельны.

Поклисари же приехаша во Францию к королю Карлусу и сказаша ему, яко «Не хощет кралевич поняти вашея дщери, кралевны!». Король же наипаче того бысть печален и сказа дщери своей, яко «Не хощет тя поняти себе в жену!». Кралевна же наипаче того запечалилася вельми и рече отцу своему «Отче мой драгий! Молю тя, изволь третицею послати к нему тех же поклисарей с великими дары и лист». И обещавает ему все свое Французское королевство по смерти своей ему отдати. Поклисари же приехаша к нему, королевичу, и вдаша ему великия дары и лист. Королевич же Василий дары у них прия и лист прочте, едва ко прошению его склонися и дал слово свое тем поклисарем, что поняти дщерь его, прекрасную кралевну Полиместру, в жену себе. И отпусти поклисарей честно и с дары.

И потом, малу времени минувшу, прииде королевич Василий ко отцу своему и матери и сказа им все подробно. Отец же его и мати воли с него не сняли и дали ему благословение. Королевич же Василий убрав себе корабль и взя с собою сокровище довольно, такожде взя сенаторей и рыцарей великих множество. И простяся со отцем своим и с материю и поеде кораблем во Францию к великому королю Карлусу поняти дщерь его, кралевну Полиместру, с великою славою.

Услышав же то король Карлус, что кралевич Василий едет к нему с великою славою, вельми радостен бысть, а наипаче того невеста его, кралевна Полиместра. Встрете его король Карлус далече от града с великою честию и радостию, прият его честно и радостно. И прощения у него король Карлус прося, у кралевича Василия, и потом друг с другом поцеловастася, и потом приехаша во град. И по неколицех днех выда король Карлус за кралевича Василия дщерь свою, прекрасную кралевну Полиместру, и бысть брак честен и радость велия во граде Франции. Королевич же Василий начаша с кралевою своею Полиместрою жить вельми любезно и советно.

И по некоем времени минувшем тесть его, король Карлус, умре, а приказа королевство свое все зятю своему, Василию королевичу. Василий же королевич прият после тестя своего Французское королевство и бысть в сей земли король. И по днех неких и отец его, король Станислав, умре же и с материю его, и король Василий после отца своего Станислава бысть и в Чешской земли королем же. И обоими королевскими градами самодержавствуя и чествова подданых своих держальцов, в великой чести име. И потом поживе много лет и приживе с кралевою своею два сына единому даде имя Карлус, тестя своего, а другому имя даде Александр. И раздели им королевство свое Александру даде Чешское королевство, деда своего, а Карлусу даде Французское королевство. И тако пожиста с кралевою своею Полиместрою в старости глубоце и преставистася.

Дети же их по смерти отца своего и матери самодержавствуя во своих градех, правяще добре, и подданных своих велию им честь твориша так же, как и отец их, король Василий Златовласый. И тако скончася повесть сия во веки. Аминь.

Повесть об Аполлонии Тирском