Церковь во имя Положения Ризы Богоматери во Влахерне с часовней Печерской Божией Матери при Большом Кремлевском дворце в Москве

В смежности с Екатерининской церковью и против западных дверей Успенского собора находится Ризположенская церковь с часовнею Печерской Божией Матери. Церковь эта замечательна как по своей относительной древности, так и особенно по тому значению, которое она имела в истории русской церкви, как крестовый храм московских митрополитов, а после – патриархов, до половины XVII в. Посему в тесной связи с историей сей церкви находится вопрос о самом местожительстве русских первоиерархов, который и до настоящего времени не разрешен окончательно и продолжает вызывать у историков-археологов разногласие. Так Снегирев, а за ним и многие другие ¹, в своем описании Ризположенской церкви ² утверждает, что со времени митрополита Петра и до Ионы митрополичий двор находился при древней церкви св. Иоанна Предтечи у Боровицких ворот и что именно митрополит Иона перенес свое местопребывание ближе к Успенскому собору и, заложив в 1450 г. против западного входа в оный каменную палату и в ней Ризположенскую церковь, тем самым положил основание митрополичьему двору пред западными вратами храма. Основанием для такого заключения Снегирева несомненно послужило летописное сказание с том, что митрополит Иона в 1450 г. заложил на своем дворе пред дверьми Пресв. Богородицы церковь в палате во имя Пресв. Богородицы Положения честные ризы ³. Но это свидетельство летописи едва ли говорит в пользу Снегирева, так как с одной стороны дает понять, что уже до заложения Ризположенской церкви около Успенского собора здесь, неподалеку от него, находился митрополичий двор, а с другой стороны вовсе не определяет того, пред какими именно дверями собора была заложена новая палата.

Профессор Московской дух. академии Ев. Ев. Голубинский в своей истории русской церкви ⁴ и профессор Казанской духовной академии священник Н. Н. Писарев в своей книге: «Домашний быт русских патриархов» ⁵, принимая во внимание слова летописца о том, что «того же лета (6833) преосвященный Петр, митрополит Киевский и всея Руси, заложил на Москве на площади у своего двора церковь первую камену Успения Пресв. Богородицы соборная и заложи себе гроб своими руками в стене близ жертвенника» ⁶, держатся того взгляда, что уже митрополит Петр одновременно с закладкою Успенского собора перенес к нему и свой двор, поставив его, по мнению первого, на северной стороне собора, а по мнению второго, – на северо-западной. Последнее слово по исследуемому вопросу было сказано И. Е. Забелиным в его книге: история г. Москвы, изд. 1905 г., где он, вооружившись вескими историческими данными, полемизирует как с Снегиревым, так и о. Писаревым. С последним И. Е. Забелин совершенно согласен относительно времени перенесения митрополичьего двора от Боровицких ворот к Успенскому собору при Петре митрополите, мотивируя это перенесение с одной стороны естественным желанием святителя быть ближе к строению нового храма, где он своими руками устроил себе гробницу, а с другой стороны, неудобством сообщения митрополита с новым храмом от прежнего своего двора чрез великокняжеский двор и вокруг него по западной и северной окраине от Боровицких ворот. Но автор истории г. Москвы совершенно не согласен с мнением о. Писарева относительно местожительства митрополитов со времени св. Петра на северо-западной стороне Успенского собора, находя прежде всего невозможным устройство митрополичьего двора здесь в виду того, что с этой стороны собора между ним и великокняжеским двором оставалось свободного места не более 20 саженей в квадрате. Далее Забелин ссылается на то, что нет ни прямых, ни косвенных указаний относительно того, чтобы на западной стороне от собора когда-либо существовали святительские палаты и жилые помещения. Напротив, известно, что вся эта западная и северо-западная сторона от древнего времени была занята помещениями великокняжеского, а после царского дворца на его женской половине, хоромы которой выглядывали даже из-за собора. На запад от собора митрополичьему, а – после патриаршему, двору принадлежала только местность церкви Ризположения и незанятое полое пространство пред главными дверями собора, необходимое для церковных действий. Разобрав далее ряд доводов, приводимых о. Писаревым в подтверждение своего мнения о местожительстве русских первосвятителей и найдя их недостаточными, Забелин пришел к тому наиболее, по нашему мнению, достоверному выводу, что митрополит Петр основал свое жилище на обширной великокняжеской городской площади, на краю оной, и перед северными дверями Успенского собора, и что таким образом двор Московских митрополитов со времени св. Петра и до конца патриаршества занимал то место Кремля, где ныне находится дом Синодальной конторы, захватив отчасти и угол с западной стороны Успенского собора, пред его западными дверьми ⁷. На этом-то митрополичьем дворе и была устроена впоследствии Ризположенская церковь. Устройству ее предшествовала закладка митрополитом Ионою в 1450 г. новой каменной палаты пред северными дверями Успенского собора. Ближайшим же поводом к построению церкви в сей палате в следующем 1451 г. было чудесное избавление Москвы, по молитвам святителя Ионы, от нападения ордынского царевича Мазовши ⁸. Но эта церковь не была та, которая теперь известна под именем Ризположенской. Основываясь на похвальном слове митрополиту Ионе, написанном в 1547 г., в котором говорится о том, что «сей митрополит скоро повеле воздвигнути храм на своем дворе в палате, во едином угле, в досках», можно с Забелиным допустить ту мысль, что это была небольшая деревянная постройка в одном из углов палаты, п, конечно, в переднем, восточном углу ⁹. После постройки сей церкви, палата, в ко- торой она находилась, стала «крестовою» и послужила первым основанием для того здания, которое впоследствии было известно под именем «крестовой», а в 1721 г. переименовано в синодальную , ныне мурованную¹⁰.

При митрополите Геронтие в 1473 г. пожар истребил весь митрополичий двор. Но митрополит возобновил в скором же времени его. Он заложил новую кирпичную на четырех подклетях каменную палату на своем дворе¹¹ и поставил врата «кирпичом окладена ожиганым» у тоже двора¹², а в 1484 г. заложил здесь же новую каменную церковь «пречистые ризы положение» ¹³. Строили ее Псковские мастера ¹⁴, и 31 августа 1486 г. она была освящена ¹⁵. Эта церковь существует и поныне. Возобновленная после пожара 1547 г. митрополитом Макарием церковь не мало пострадала в польское разорение вместе с митрополичьим двором и притом настолько значительно, что патриарх Филарет мог перейти в свое помещение, отстроенное около сей церкви, только в 1624 г. В сем же году патриарх позаботился о благоукрашении своей крестовой церкви и заложил при ней особый предел в честь св. великомученика, Георгия Победоносца. На средства патриаршей казны иконописец Федор Васильев разными красками расписал в сем пределе тябла, а Назар Истомин – местный образ велико- муч. Георгия, к которому в 1628 г. плотником Осипом Ивановым был сделан киотец. Кроме сего, над престолом было сшито из красно-лазоревой крашенины небо, чтобы «волос и пыль не пала», были куплены напрестольные одежды, церковные сосуды и блюдце. Патриархом же были пожертвованы два евангелия, из коих одно было с серебряно-золочеными изображениями евангелистов, весом 19 золоти. В 1626 г. предел был освящен, но в том же году весь Ризположенский храм значительно пострадал от случившегося в Кремле пожара, почему потребовалось возобновление его. По приказанию патриарха и на средства его казны, в 1627 г. Назаром Истоминым были написаны иконы св. Троицы, мерою цка в высоту 2 арш. без 2 вер., а в ширину 1 аршин без вершка, на красном золоте, Пресв. Богородицы с предвечным Младенцем, святителей Петра и Ионы и два небольших образа препод. Михаила Малеина и преподобномученицы Евдокии, имена которых носили царь Михаил Феодорович и царица Евдокия Лукьяновна. Тот же иконописец в 1628 г. написал в Ризположенскую церковь образ св. пророка Илии, к которому сусального дела мастером Киприаном Флоровым был сделан киот в казенном олове, а пушечного приказа мастером Тимофеем Утником – железный луженый шендал. Иконописец, же Леонтий Остафьев написал иконы Спасителя и св. Иоанна Богослова, Сидор Осипов, Иван Борисов и Семен Абрамов – стенное письмо, сусального дела мастер Ипат Васильев позолотил большой крест, а котельных дел староста Д. Сверчков починил металлические паникадила ¹⁶. При сем патриархе дан был в церковь новый антиминс со святыми мощами на небольшом холстяном плате, но без изображения Спасителя ¹⁷.

При патриархе Иосифе в 1644 г. церковь была перестроена и возобновлена. Так как она была древней постройки, с щелевидными окнами, дававшими мало света, то патриарх приказал, для свету, прибавить окон, откосы и стены утесывать даже и у царских дверей. В то же время храм был богато украшен стенным письмом, за что иконописцам по договору было уплачено 130 р.¹⁸. Среди этих мастеров были и царские иконописцы Сидор Осипов и Иван Борисов. Сам патриарх пожертвовал расписанные разными красками поставные свечи с медными поддонами на левиках и с узловатыми надписями вязью ¹⁹. При сем же патриархе дан был новый антиминс, вытесненный на штофной материи и с изображением положения во гроб ²⁰.

При патриархе Никоне Ризположенская церковь, после 1653 г., была присоединена к хоромам царицы и царевен, терема которых еще раньше высились и пред сею церковью и западными дверями Успенского собора, как и пред палатами патриаршего двора. С этого времени паперть Ризположенской церкви сделалась необходимою проходною галереей, и переходами в Успенский собор для женской половины царского семейства. Вместо же отшедших к царскому двору зданий из состава патриаршего двора, Никону был пожалован цареборисовский двор, находившийся в смежности с патриаршим, на котором патриархом, прежде всего, была выстроена новая крестовая церковь в честь св. апостола Филиппа ²¹.

После причисления Ризположенской церкви ко двору, она стала называться верховою: «что у Великого Государя в верху», или «на сенях», – «что у Великие Государыни царицы на сенях». Производились ли какие – либо исправления в сей церкви после перехода ее в дворцовое ведомство при царях Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче, неизвестно. Сохранилось лишь указание на то, что при царе Алексее Михайловиче дан был новый антиминс на простом холстинном плате с изображением Спасителя ²². Но после пожара 1682 г., когда сгорели на церкви крыша, а также и киот у образа Печерской Божией Матери и ведущая к нему лестница и рундук, в храме были произведены некоторые иконописные и живописные работы. Так, в 1686 г. живописец Семен Золотой с другими писал над дверьми церкви в кружале деисусы и у дверей на стенах травы ²³, а в следующем году Павел Байковский с другими у двоих дверей писал по сурику колоды, черепашил и писал травки;²⁴ Борис же Давыдов написал в трапезу на полотне живописным письмом страшный суд ²⁵. Тогда же была сделана для сей картины рама, а связи у окон и железные решетки окрашены суриком ²⁶.

В начале XVIII в. Ризположенская церковь представляется уже в довольно запущенном виде. При осмотре ее в 1722 г. было найдено, что окна в числе 12 в самом храме и 4 – в главе, вышиною по 3 арш., а поперек до полуаршина, требовали починки, железные решетки были ветхи, а четырех окончин и совсем не было. Чрез лещедную крышу храма и сквозь своды шла течь, стенное письмо, писанное золотом и красками, было вётхо. Также 4 ветхи были три железных двери и пол дубовый. Примыкавшее же к церкви крыльцо от грановитой палаты с перилами, длиною 5 арш. и поперек – 3 аршина, выстланное каменными лещедьми и ступенным камнем, требовало починки. Теплая трапеза подле церкви, что к патриаршему крыльцу, длиною 5 саженей без аршина и поперек – 4 арш., имела над собою и в себе ветхие своды и 7 окон, вышиною по пол-2 аршина и шириною по 1 аршину. Из сей трапезы вело к Успенскому собору каменное крыльцо, длиною пол – 3 сажени и поперек – пол-3 аршина. У крыльца и у паперти было 4 деревянных двери, а на крыльце окно с железною решеткою, но без окончин. Из той же трапезы всхожая каменная лестница вела к Екатериненской церкви. Длина ее была пол-3 сажени, а поперек – пол-3 аршина. Выстлана была она каменными лещедми и ступенным камнем – и по своей ветхости нуждалась в починке. Бывшие же у лестницы 3 окна с железными решетками не имели ни вставней, ни окончин ²⁷. Осмотр церкви, к сожалению, не вызвал исправления указанных ветхостей и потому новое обследование храма в 1730 г. не только подтвердило существование прежних ветхостей, но выяснило уже новые. Как оказалось, стенное письмо в алтаре и церкви настолько обветшало, что во многих местах осыпалось: сквозь своды в алтаре, церкви и трапезе шла течь, вследствие ветхости лещедной крыши. Требовалось также сделать вновь свод над трапезою и при том ниже для того, чтобы с кровли трапезы не шла течь чрез окна в алтарь Екатериненской церкви, а самые своды, чрез которые проникала течь, подмазать и стенное письмо поновить. Ветки были также большие слюденые окончины в алтаре, а в трех окнах их и совсем не было. В трапезе, под деревянным дощатым полом, каменный свод провалился, а в 6-ти окнах не было окончин, при чем архитектор нашел нужным, чтобы два окна были закладены кирпичом и замазаны. В палатке при трапезе пол сгнил, окна дверные, дверь и в окне вставень были также ветхи. Около же церкви, с правой стороны, что от грановитой палаты, каменное крыльцо отсело и опустилось, а угол трапезы от той же палаты и под церковью столпы и под трапезою, что с левой стороны, стены и своды сгнили и требовали исправления²⁸.

Несомненно, что одною из главных причин повреждения стенного письма в храме была большая сырость в нем, вследствие недостатка и даже отсутствия отопления в нем. Известно, что с 1726–32 г. совсем не было отпускаемо дров на отопление как Ризположенского, так и других дворцовых храмов, и только в 1732 г. дано было из дворцового управления для отопления Ризположенской церкви 50 дерев из елового леса ²⁹.

Вероятно, для сохранения от сырости и для более безопасного бережения, наилучшая утварь из сей церкви была перенесена не позже 1735 г. в ризницу Воскресенского храма ³⁰.

Во время пожара 1737 г. жесть, которою были обиты главы церкви, истаяла, окончины в главе и кровля на церкви, алтаре и трапезе погорели, а с образа Печерской Божией Матери, во избежание повреждения ³¹, был снят оклад ³². В то же время сгорела входная лестница, которая вела к сему образу и киот на нем, и потлели самый образ Печерской Божией Матери и изображение на обратной стороне положения ризы пресв. Богородицы ³³.

К исправлению повреждений в Ризположенской церкви было приступлено в скором же времени после пожара. Так, уже в 1737 г. был сделан железный киот к образу Печерской Божией Матери, а 16 января 1738 г. состоялось распоряжение главной дворцовой канцелярии о том, чтобы церковь и находившуюся при ней и Успенском соборе столовую палатку, для безопасности, покрыть вместо теса железом ³⁴ . После производства сей работы, как на церкви крыша, так и ее глава, были окрашены в прежний цвет, а именно: крыша на церкви в красный, а глава в зеленый ³⁵. В 1740 г. уже при Императоре Иоанне Антоновиче дан был в храм новый антиминс на простом холстинном плате с изображением Спасителя, освященный епископом Вологодским и Белозерским Пименом ³⁶.

Прошло двадцать лет со времени последнего возобновления в храме, и в нем опять оказалось много ветхостей. При осмотре Ризположенской церкви в 1756 г. архитектором Мичуриным, признано было необходимым починить дубовый лещедной пол, в алтаре сделать вновь, 13 окончин, а окончину пред образом Печерской Божией Матери

вновь переделать и одну слюденую крышку починить, вхожую лестницу и под нею свод переделать, снаружи седину в стене алтаря пробрать и починить, а местами подделать кирпичом и выбелить. Всего требовалось на ремонт церкви 149 р. 66 к. ³⁷. Были ли произведены указанные архитектором исправления, сказать с достоверностью за неимением на то данных, не можем. Но тот факт, что в 1812 г. в алтарном своде храма обнаружилась большая трещина, конечно, от взрывов, произведенных неприятелем, говорит о прежних ветхостях в храме, неисправленных с 1756 г. и потому легко увеличившихся от действия пороха, зажженного врагами. В подтверждение сего говорит и та капитальная реставрация ³⁸, которой подверглась в силу необходимости Ризположенская церковь в конце первой половины XIX в. Но, кроме повреждения в стене, церковь пострадала и от рук хищников. Хотя лучшая утварь и была увезена заблаговременно, но оставшаяся расхищена, а равно и три малые иконы, а также были ограблены оклады и привесы с некоторых образов. Посему, как подвергшаяся наравне с другими храмами осквернению, Ризположенская церковь потребовала в 1813 г. освящения ³⁹.

Построение большого Кремлевского дворца, вызвавшее реставрацию других Московских дворцовых храмов, коснулось в 1838 г. и Ризположенской церкви. В этом году сделано было распоряжение о том, чтобы крышу на церкви, желоба и водосточные трубы исправить поденными кровельщиками и совершенно проржавевшие листы переменить. В 1843 г. подрядчиками Родионовым и Челноковым за 580 р. ⁴⁰ в коридорах Ризположенской и Екатериненской церквей были исправлены штукатурка, лещедные полы и двери и, вместо двух глухих ветхих железных дверей, были сделаны две новых железных решетчатых, подобных тем, которые были устроены в трапезе Воскресенской церкви ⁴¹. В сем же году художник Киселев расписал сени, прилегающие к церкви до самого выхода в Успенский собор, придерживаясь стиля живописи терема и вообще древне византийского, по рисункам академика Солнцева ⁴², а именно орнаментами в древнем вкусе и изображениями 10 патриархов. Кроме того, по распоряжению барона Боде, были написаны масляными красками в коридоре Ризположенской и Екатериненской церквей, – при первой – 8, а при второй – 4 образа ⁴³. Между тем возникшее сомнение относительно прочности самого здания церкви побудило целую комиссию из архитекторов, строивших кремлевский дворец, с Тоном во главе, произвести тщательный осмотр подвальных помещений под храмом, в которых жили члены причта оного, причем оказалось, что во внутренности подвального этажа церкви чрез обращение оного в жилую квартиру для членов причта, стенах, столбах и частию в сводах опало, а в служащих основанием храма стенах местами было выбито и именно там, где были устроены печи и дымовые амосовские трубы. Кроме того, как от давности существования храма, так и от устройства жилых помещений под ним, появились седины, которые хотя и не представляли, по-видимому, неминуемой опасности, но оная могла последовать от постоянного увеличения тех повреждений. Посему архитекторы высказались в том смысле, что необходимо всех, живших в нижнем этаже церкви, немедленно выселить оттуда, как в виду предстоявшего исправления повреждений в столбах и особенно подделки в них кирпичом, так и еще более потому, что, вследствие тесноты помещения и большого числа лиц, живших в нем, было весьма недостаточно внутреннего воздуха против того кубического содержания, которое бы следовало иметь на узаконенном основании. Кроме сего, комиссия признала, что самое расположение квартиры, не говоря уже о вредном влиянии внутреннего воздуха на здоровье обитателей, было настолько неудобно для жилого помещения, что даже и после исправления повреждений в нем, оно могло бы служить лишь местом для склада дров и тому подобных вещей.

Когда об этом заключении комиссии архитекторов сделался осведомленным Государь, Он тогда же повелел отвести членам причта Ризположенской церкви помещение где-либо во флигеле при дворце.

Первоначальная смета на возобновление храма была небольшая – всего 329 р. Но когда начались самые работы, тогда, прежде всего, оказалось необходимым увеличить эту смету до 480 р. в виду того, что некоторые столбы были найдены подопревшими ⁴⁴. Затем последовали новые расходы. Так, в 1848 г. подрядчиком Шатровым было сделано полуциркульное окно над входною дверью в часовню Печерской Божией Матери и железная решетка из брускового железа в обвязке из связного железа, в диаметре 3¹/₄ аршина, вышиною до 11 арш. 4 вер., с установкою и укреплением, за 40 руб. ⁴⁵, а Челноковым была произведена вырубка косетонов в парапете, устроенном из белого камня между столбами наружной лестницы для входа, как в церковь Ризположенскую, так и в часовню Печерской Божией Матери, за 80 руб.⁴⁶, и выстилка старого каменного лещедного пола в коридоре, находившемся при вновь возведенной наружной лестнице при самом храме и в чулане при часовне Печерской Божией Матери, всего 4⁶/₉ квадратных саженей, за 25 руб. ⁴⁷. Крестьяне же Алексеевы взяли на себя подряд покрыть над крыльцом церкви и часовни железом купол над первою площадкою и сделать крест из такого же железа с позолотою по Гольдфарбе за 108 руб., покрыть купол над часовнею и сделать крест из белого железа с позолотою за ту же цену, а крестьянин Федоров – покрыть крышу по загрунтовке за два раза ярью, всего 28 квадр. саженей – за 342 руб. и, наконец, подрядчик Канатчиков – устроить металлические крыши и купола над крыльцом церкви и часовней – за 1239 руб. ⁴⁸.

В следующем году Челноков произвел исправление ветхостей по наружной стороне храма и дополнительные каменные работы в проходе, соединяющем дворец с патриаршею ризницею, а именно: 1) исправил наружный цоколь церкви белым камнем со стороны вновь устроенного перехода, 2) исправил наружный портик двери храма также белым камнем ⁴⁹, 3) заделал кирпичом окна в подвальном этаже церкви, 4) пробрал трещины в стене церкви и подделал в переходе окончины и в бель-этаже – подходы и обрубил в нижнем этаже подходы в дверях и окнах за 80 руб., а крестьянин Грибанов за 90 руб. произвел оштукатурку вновь построенной каменной лестницы при церкви и ведущей в часовню Печерской Б. Матери ⁵⁰. В июне же сего года, вследствие донесения благочинного, протоиерея Покровского, о том, что в алтарном своде Ризположенской церкви вскоре, после нашествия французов на Москву, показалась большая трещина, которая, распространяясь постепенно, достигла уже до арки, находящейся над престолом, и увеличилась до того, что замочные кирпичи несколько выдались из своего места, Челнокову было поручено исправить эти повреждения. Подрядчик произвел проборки трещин в арке над престолом и забил эти трещины дубовыми клепьями с паклею и алебастром и оштукатурил за 25 руб. В то же время архитекторы представили смету на разборку старого пола в церкви из дубовых шашек, длиною 3¹/₂ квадр. саженей и шириною 2¹/₆, а равно и в других частях храма, всего длиною 11⁷/₉ квадр. саженей, на сумму 90 руб. и на настилку на кирпичном полу дубового паркета на 35 руб.; на масляную живописную работу, а также украшение наружной двери церкви, обращенной к гаубвахте, окраску вновь масляною краскою бывшим раньше колером и исправление двухпольной наружной двери с колодою и с окраскою по последней с обеих сторон по запаклевке за два раза под дуб. Кроме того, оказалось нужным покрыть лаком с обеих сторон другую световую наружную дверь и поправить глухую однопольную, которая вела из церкви в патриарший коридор, покрасить ее с обеих сторон белилами за два раза, а внутри самой церкви, в алтаре, нижний цоколь из орнаментов и облупившуюся штукатурку исправить, запаклевать и расписать масляною краскою под существующую; образ Благовещения Пресв. Богородицы на наружной стене, к гаубвахте, и внутри церкви облупившиеся места заправить, запаклевать и живопись поправить под существующую с золотым венком, образ св. Иоанна Воина в алтаре, на стене, исправить, облупившуюся штукатурку запаклевать и подправить живопись под существующую с золотым венчиком; на образах, на столбах, по обеим сторонам царских врат и внутри алтаря облупившиеся места исправить, запаклевать и подвести под существующий масляный колер, внизу подписать орнаменты масляными красками под существующую, в алтаре, над престолом, в арке от оной по своду заправленную штукатурку запаклевать, живопись масляною краскою исправить, а равно и часть золоченого фона и написать золотой венчик на образ. За производство всех этих работ было назначено 350 руб.⁵¹.

В сем же 1849 году, для укрепления продольных и поперечных стен часовни Печерской Б. Матери и лестницы при церкви, предположено было употребить части временных железных связей по новому дворцу, при чем на перековку их и положение на место потребовалось расхода до 35 руб. В следующем году было найдено нужным для четырех дверных пролетов в часовне Печерской Б. Матери сделать три двухпольных железных решетчатых двери и одну глухую однопольную из соснового дерева с обивкою с одной стороны котельным листовым железом. Все эти двери были сделаны с петлями, задвижками и висячими замками Родионовым за 15 руб. Одна железная дверь в комнате переходного корпуса в патриаршую ризницу чрез часовню Печерской В. Матери была вышиною 30 арш. 15 вер. и шириною – 10 арш. 10 вер. Другая – наружная при входе в часовню с лестницы, устроенной при Ризположенской церкви, была вышиною 3 арш. 5 вер., шириною 4 арш. 13 вер., третья – при входе из часовни в переход патриаршей ризницы была вышиною 3 арш. 5 вер. и шириною 6 арш. и 4 вер., а четвертая дверь для входа в бель-этаж перехода в патриаршую ризницу была вышиною 8 арш. 1 вер., а шириною – 1¹/₂ арш.⁵². После исправления пола и расписания стен без малейшего изменения рисунка в 1855 году ⁵³, вычищения иконостаса, промытие икон и высеребрение 6 подсвечников, 3 лампад и паникадила в 1856 году, вследствие устройства нового престола, состоялось полное освящение храма ⁵⁴. Уже после сего, а именно в 1859 году, были сделаны в алтаре дубовая скамья, стоимостью 86 руб., и плинтусы у иконы Спасителя за 15 руб.

Между тем все те большие расходы, которые были вызваны капитальным исправлением Ризположенской церкви, подали повод в 1861 году Министру Двора потребовать от Московского Дворцового управления сведений о том, когда эта церковь по своему ремонтному содержанию перешла из епархиального ведомства в придворное, а также и о том, сколько в общих счетах по исправлению ремонтом дворцовых кремлевских зданий лишних расходов приходится на Ризположенскую церковь, на каком основании, и на какую сумму в течение последних пяти лет были произведены расходы по исправлению сей церкви и какие именно.

Для получения сведений относительно времени перехода церкви в придворное ведомство дворцовая контора отнеслась в Синодальную контору и Московскую Духовную Консисторию. Но Синодальная Контора на обращенный к ней запрос не дала никаких сведений, а Консистория могла указать лишь на имевшееся в оной отношение Министра Двора от 14-го ноября 1837 г. о передаче Верхо – Спасского собора в ведение духовника Их Величеств. Благодаря сему, президент Московской дворцовой конторы, князь Трубецкой, мог сообщить от 1-го июля 1861 г. Министру Двора лишь только о том, что Ризположенская церковь на основании Высочайшего повеления от 14-го ноября 1837 г. наименована придворною с причислением ее к Верхоспасскому собору с тем, чтобы причт сей церкви был подчинен протоиерею сего собора, и что с того времени исправление Ризположенской церкви производилось в связи с работами по Кремлевскому дворцу на общую ремонтную сумму.

Изложивши историю храма, переходим к описанию его настоящего наружного и внутреннего вида.

Складенный из тяжеловесных кирпичей, Ризположенский небольшой, но очень высокий, храм представляет своею формою квадрат, увенчанный одною главою, обитою медно – золочеными листами, и четверо – конечным крестом. Под храмом находятся подвалы со сводами. Наружные стены, выкрашенные в белый цвет, украшены архитектоническими орнаментами в готическом и византийском стиле. Окна в ней – одни древнейшие – до времени патриарха Иосифа – с дуговыми перемычками и с наличниками или валиками на подобие греческой буквы омеги; другие – позднейшего времени – с прямыми перемычками. В храм ведут три двери: западная и северная, соединяющие церковь с крытыми каменными сенями или переходами, и доселе именуемыми патриаршими, при чем обе эти двери заперты. Третья дверь для доступа в храм богомольцам 4 мая и 2 июля ведет сюда с довольно широкого каменного крыльца без кровли и с 13 ступеньками с южной стороны. Над входом чрез эту дверь – с наружной стороны помещена искусной работы писанная на доске икона Положения ризы Богородицы. Во внутренности церкви кресчатые своды поддерживаются четырьмя четырехгранными столпами с дуговыми перемычками, которыми они соединяются один с другим. Пол в храме дубовый из толстых плиток. Стены храма украшены письмом, изображающим в лицах акафист Богоматери, а на просветах окон и столпах – лики херувимов и других святых. В алтаре с двумя предалтариями лики св. апостолов, мучеников, св. Александра Невского и других святых. В нише горнего места – Печерская Богоматерь, а над горним местом «да молчит всякая плоть человеча». Над входом в алтарь с северной и южной внутренних сторон – по 6 образов святцев. Иконостас впять ярусов. Над Благовещением в царских дверях образ Вседержителя, а выше – Тайная Вечеря. Местные иконы по правую сторону резных царских дверей: 1) Положение ризы Богоматери – в окладе серебряном и с такими же венцами: в средине Богоматерь с малым предвечным Младенцем, выше – деисус, а еще выше образ Спаса Нерукотворенного – также в серебряном окладе. 2) образ Владимирской Б. Матери «в чудесех» в никелированной ризе, попорченный позднейшими реставраторами. На южной двери – изображен Крест Господень с орудиями страстей – копием, губкою, вонзенною на трость, внизу Креста Адамова голова, на двери надпись, вверху Креста: Ис. Нз. Ц. I., а ниже – Царь славы. На южной стене около иконостаса иконы: вверху – Печерская Б. Матерь, ниже – три мученика Гурий, Самон и Авив, еще ниже – Вознесение. По левую сторону царских дверей: Пресв. Троица – в никелированном окладе, и Божия Матерь с предвечным Младенцем – в таком же окладе, на север. двери – благоразумный разбойник – Рах, а над дверью – икона Спаса Нерукотворенного образа; на север. стене – св. Николай – в никелированном окладе. Под местными иконами изображения – бегство в Египет Иосифа, явление Христа ученикам на пути в Еммаус, чудеса св. Николая и пр. Во втором ярусе – двунадесятые праздники, в третьем – посредине Господь Вседержитель с предстоящими по сторонам Богоматерью, Предтечею и 4 иконы святителей, в четвертом – посредине образ Знамения Пресв. Богородицы, а по сторонам – по 5 икон пророков со свитками в руках; в верхнем – в средине – распятие с предстоящими Богоматерью и И. Богословом и апостолы. На северной стене выше иконы св. Николая – образ св. Алексия митрополита. На северной входной двери, внутри храма, помещен большой образ Печерской Богоматери в серебряно-золоченом окладе. На обоих столпах посредине храма – одна против другой – писанные на полотне иконы Страшного Суда и Всех Святых, принадлежащие кисти иконописца XVII в. Бориса Давыдова. Обе они в рамах.

Пред местными иконами Положения ризы, Владимирской Б. Матери, Пресвятой Троицы и Богоматери с Предвечным Младенцем, вместо подсвечников, стоят 4 деревянных столпа⁵⁵. На них ставки литые, восковые, расписанные красками. На этих ставках накладки с трубками, – на трех оловянные, гладкие, а верха у них лощатые. На одной из них 7 трубочек малых и одна большая с блюдечком и подзором, на другой малых четыре и одна большая с блюдечком; на третьей – 5 малых и одна большая, без блюдечка; на четвертом столпе накладка серебряная – гладкая, а вокруг нее надпись резная, позолоченная со словами: 7157, а верх на ней также лощатый, через место порезанный. На ней 6 трубочек сквозных малых, а одна большая – гладкая, глухая, с блюдечком. Над всеми четырьмя столпами, имеющими вышину каждый по пяти четвертей, находятся поддоны круглые, литые, зеленой меди, и под ними по три левика медных, литых. Узловатая надпись свидетельствует о времени устройства этих столпов или «поставных тощих свечей» при патриархе Иосифе.

Посредине храма висит старинное паникадило из спрудной меди с двуглавым орлом на верху, которое, как было сказано раньше, было починено в 1628 году старостою котельных дел Сверчковым.

Лестница о 26-ти ступенях ведет от входной южной двери в Ризположенскую церковь вверху, в довольно обширную часовню Печерской В. Матери. Образ ее находится во впадине стены, при чем предстоящими Богоматери, кроме святителей Петра и Алексия, представлены далее по сторонам святители Иона и Филипп и преподобные Антоний и Феодосий печерские. Для доступа к сему образу устроена чугунная лестница с двумя входами. Другие изображения, писанные на стене в сей часовне: Спасителя в терновом венце и с стростию в руке, Богородицы «Умиление», св. Николая, Боголюбской Б. Матери с тропарем и кондаком иконе с датою времени и места явления оной Князю Андрею Бого- любскому, Скорбящей Б. Матери, великомученицы Екатерины, св. мученицы Царицы Александры, св. благовер. князя Александра Невского, св. Стефана Пермского, св. мучеников Гурия, Самона и Авива, Всемилостивого Спаса, св. Марии Магдалины при кресте, св. равноапостольных князя Владимира и княгини Ольги и на особом аналое – писанная на доске икона св. муч. Гурия, Самона и Авива.

В отношении к царскому богомолению Ризположенская церковь среди других дворцовых храмов занимала невидное место. Так, царь Алексей Михайлович ни разу не совершал сюда торжественного выхода после того, как эта церковь стала придворною, но лишь только очень часто переменял в переходах ее свое платье, возвращаясь от службы из Успенского собора во дворец ⁵⁶. Царевич Феодор Алексеевич очень часто посещал для молитвы Ризположенский храм, так как он примыкал к его хоромам. Для него в храме было сделано особое место у окна, для занавеса которого в 1671 г. было отпущено 2 аршина червчатого багрецу ⁵⁷. Но после вступления на царский престол, он уже не посещал сего храма.

Царь Иоанн Алексеевич был в Ризположенской церкви 2-го июля в день храмового праздника в 1692, 1693 и 1694 годах ⁵⁸.

В настоящее время, за неимением при храме особого причта, богослужение здесь совершается только два раза в году, а именно: 4-го мая по случаю празднования иконе Печерской Божией Матери и 2-го июля в день храмового праздника.