Вопросы и ответы

Вся монашеская культура состоит в том, что мы стараемся не допустить, чтобы наш ум был порабощен уловкам врага. И чем более бдительными нам удается быть над своим умом, владеть им, тем более подсознание теряет свою силу. Мы знаем из собственного опыта, что всякий раз, когда мы пренебрегаем внимательностью и не сохраняем свой ум от мыслей, или становимся слишком фамильярными в своем поведении или гордыми в своем отношении, то сразу же враг атакует нас во сне.

Так, не поддаваясь вражьим помыслам, мы становимся все сильнее, и враг уже не может найти себе места в нашей жизни. Как я уже сказал, сон является образом смерти. Если даже во время сна наш дух готов отреагировать подобным образом, то есть, дать отпор врагу, то это означает, что когда придет смерть, мы войдем в загробную жизнь с тем же внутренним расположением. Мы видим это в Евангельской притче о Страшном Суде (Мф. 25, 31–46). Праведники, стоя по правую сторону Господа, слышат Его голос, голос Господа, который изливает на них всю благодать, говоря им: «Да, благословенные Отца Моего, приидите и наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира.» Бог дарует им славу, а они говорят Ему: «Господи, когда мы сделали что-то хорошее на земле?» Это то отношение, которое праведники имели в этом мире всегда: воздавали славу Богу и брали на себя стыд лица, как говорит пророк. Так что если мы приобретаем правильное расположение, которое должны иметь перед Богом в этой жизни, с этим же расположением мы предстанем перед Ним в загробной жизни.

Потому Святой Иоанн Лествичник говорит, что монах, который оправдывает себя, ненавидит свою душу. Мы должны научиться в этой жизни не оправдывать себя, но быть всегда готовыми взять на себя любую несправедливость. Потому что это делает нас все более подобными Христу. Напротив, мы видим в той же притче о Страшном Суде, грешники по левую сторону Господа, хотя и видят перед собой Бога, Который отвергает их от Своего лица, продолжают оправдывать себя и из-за этого погибают навечно.

Я говорил, что будущая жизнь есть не что иное, как наше отношение с Христом в этой жизни. Вся разница лишь в том, что там оно будет более полным, более крепким и более явным. Так что нам нужно приобрести внутреннее состояние, которое имели все праведники Божии в этой жизни, чтобы мы могли стоять ровно, чтобы предстать твердо перед Господом в загробной жизни. И Святой Иоанн Креститель учит нас, что Господь должен расти, возрастать в нас, а мы должны умаляться (Ин. 3, 30), умаляться до предела. А благоразумный разбойник, как говорит Святой Иоанн Златоуст, является нашим лучшим учителем в этом деле. Ибо когда его жизнь висела на кресте, он всю правду отдал Богу, а на себя принял все поношение. И спасся одним единственным взыванием: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое» (Лк. 23, 42). Это внутреннее состояние было обобщено в кратком слове пророка Даниила, который говорит: «У Тебя, Господи, правда, а у нас на лицах стыд» (Дан. 9, 7).

Он имел ввиду художественную молитву, как говорят Отцы, когда мы пытаемся призывать Имя Господа, синхронизируя слова с собственным дыханием. Он не советовал нам заниматься ей более 15 минут, потому что не хотел, чтобы мы доверялись этой, так сказать, технике. Те, кто являются более продвинутыми в духовной жизни, могут делать это в течение более длительного времени. Но нас, бывших беспомощными, он призывал больше плакать, так как через плач самым естественным образом ум находит свой путь к сердцу, и тогда молитва произносится практически без усилий. И это более безопасный, более надежный путь призывания Имени Господа.

В письме к одной монахине Святой Феофан Затворник рекомендует ей сначала поплакать, а затем сесть на скамейку и творить Иисусову молитву. Потому что нам нужно смирение и бдительность для призывания Имени. И смирение, и умиление, находятся в сокрушенном сердце. А бдительность, это когда ум восседает в сердце. В этом духовный плач помогает особенно.

Думаю, я уже сказал это в том, что прочел. Если мы утром, как следует, совершили свое правило и создали в нашем сердце то место, в котором обитает благодать Божия, то оно защищает нас от всех атак, приходящих извне на протяжении всего дня. Так, если у нас с кем-то конфликт, после этого мы весь день думаем: «Да, я скажу ему это, отвечу это, я покажу ему, как он ошибается...», и горим таким образом, варимся после этого конфликта весь день; подобным же образом, если мы утром положили свое сердце перед Господом, в течение всего дня ощущение Его присутствия будет в нас сильным настолько, что нейтрализует все атаки и впечатления, приходящие извне.

Здесь, если благословит Его Высокопреосвященство, в течение трех-четырех минут я хотел бы вам кое-что сказать. Я хотел бы поговорить о монашеском правиле. Мы считаем, что монашеское правило является для нас трудной обязанностью. Но, на самом деле, оно является для нас привилегией и честью. Потому что когда мы совершаем правило в своей келье, мы работаем над этим «местечком» в своем сердце. И когда мы приходим на службы, подготовленные таким образом, то вносим свой собственный вклад в собрание общины на данной службе. Благодаря этому небольшому нашему вкладу мы становимся причастниками вкладов всех, кто входит в это собрание. Совершая это, мы постоянно живем в общении благодати, в общении даров благодати, которые Бог дает каждому. Таким образом, Литургия и все остальные службы становятся для нас мощным средством «зарядиться» Божественной благодатью, которая делает нас сильными во всех наших испытаниях. Если мы с постели сразу идем на службу, говорил Отец Софроний, то совершаем несправедливость, как по отношению к себе, так и по отношению к остальным, к нашим братьям из общины. Так что даже малейшая подготовка необходима и полезна. Простите.

Я не знаю, существует ли какая-то разница. Когда мы читаем каноны Святого Василия Великого, то, что поражает нас заключается в следующем: мы видим святого Василия одним глазом смотрящего на небо, а другим – на землю, всегда принимающего слово с небес и делящегося им с теми, кто находится на земле. Как я уже сказал в своем слове – не знаю, читал я эту часть или нет, монахи должны в каждый момент, в каждый миг своей жизни иметь в качестве опоры Бога. То есть все, что с нами происходит: будь то боль, будь то радость, удивление, изумление, недоумение, – все это мы должны вознести в молитве к Богу. Исповедание состояния нашего сердца на тот момент Богу в молитве становится предлогом для постоянного общения с Богом и высокой молитвы.

Каждый аспект нашей жизни, который мы ставим перед Богом, возвышаем к Богу через молитву, освящается. Я не думаю, что есть разница в видении Святого Василия и наших дней, или между пророками Ветхого Завета, между праведниками того времени и святыми наших дней. Потому что Бог открывается нам как утешитель. И дарит Себя нам быстро и легко, когда мы обращаемся к Нему с печальным сердцем. Он знает, что без Его нетленного утешения мы не в состоянии выйти из той сети, в которую бросились сами, посредством греховных падений и многих страстей. Как говорит пророк Исаия, и как мы слышали и в эти дни в песнопениях Пятидесятницы, мы не можем породить дух спасения на земле без болезненного труда. Это всегда было порядком жизни, и в прошлом, и в наши дни. Дух спасения рождается в сердце большим трудом и болью.

Все это происходит в неведении. Преподобный Силуан очень простым образом говорит, что если мы любим, то совершаем послушание. Мы слушаем и любим настоятеля за то дело, которое он совершает, чтобы оберегать существование монастыря. Мы слушаем настоятеля из признания, потому что благодаря ему мы освобождаемся от многих забот и можем предать весь свой ум Богу. Но таким же образом, и даже ещё более, мы любим и слушаем епископа, потому что он находится там, чтобы сохранить и защитить единство Церкви, чтобы охранять истинное божественное Откровение, как оно было передано нам на протяжении веков, чтобы сохранить истинное понимание этого Откровения, то есть чтобы отстоять истину и подлинность переданного нам Божественного Откровения и единство Церкви.

Положение епископа является очень-очень трудным, потому что он стоит у границ Церкви, чтобы защитить её от всех сторонних испытаний, стремящихся проникнуть внутрь. Он несет ответственность за жизнь Церкви. Если мы неблагодарны ему за подобный тяжкий и великий труд, который он делает, как мы можем иметь расположение к послушанию? Святой Павел говорит, что мы должны почитать и чинно поклоняться тем, кто поставлены руководить (Евр. 13, 17). Для себя, страх, даже страх по отношению к настоятелю, я считаю большим даром, потому что он защищает меня от греха. Мы никогда не боимся достаточно и не почитаем достаточно наших пастырей, ибо они, защищая нас, являются для нас даром Божиим.

Так как епископ находится у границ Церкви с миром, то он непременно должен вступать в контакт с теми, кто извне, потому что сущность Церкви – это проповедовать Евангелие всем. И я видел многих епископов, таких, каким является и Высокопреосвященнейший Андрей, которые не теряют ни одного момента, чтобы проповедовать Евангелие тем, кто находятся рядом с ними. В этом смысле, существует своего рода экуменизм, который является очень полезным. Церковь не может избегать диалога с церквями извне до тех пор, пока этот диалог ведется в духе Истины и с любовью.

Я знаю, что существует экуменизм, который является очень поверхностным и несерьёзным. Но я встречал многих истинных представителей нашей Церкви в экуменических отношениях, которые были действительно великими проповедниками православного вероучения для тех, кто находится вне Православия. Если мы будем избегать этого исповедания нашей Церкви в диалоге с другими церквями и с внешним миром, то окажемся недееспособны и дискредитированы, как националистические группы, которые замкнуты в самих себе. С того момента, как некоторые из этих ценных представителей экуменизма – каким был Отец Димитрий Стэнилоае в вашей стране, нынешний Патриарх, Блаженнейший Даниил, наш Патриарх Варфоломей, а также многие другие серьезные представители Православной Церкви – приняли участие в экуменическом диалоге, начали принимать всерьез и нас, Православную Церковь, и теперь нас слушают, и многие вещи стали изменяться.

Православная Церковь стала пользоваться некоторым международным авторитетом, благодаря этим серьёзным исповедникам нашей Церкви в экуменическом диалоге. Нехорошо говорить: «Я обладаю истиной, я в порядке, а ты – иди в ад». Сам Дух Христов желает, чтобы все спаслись (1Тим. 2, 4), и если мы являемся носителями Его Духа, то не можем думать иначе, не можем жить в ином духе. Все, что нам нужно сделать, – это нести исповедание, быть свидетелями истины, с любовью и в духе истины. Даже последними словами нашего Господа были: «Идите, научите все народы, крестя их; идите и научите все народы соблюдать всё, что Я повелел вам» (Мф. 28, 19–20). Так что диалог Православной Церкви с неправославными церквями является поводом, отличной возможностью свидетельствовать об истине Православия. Все, что нам нужно сделать, – это исповедовать истину нашей Традиции, и уникальность этой Традиции станет очевидной для всех. Исповедовать, но не идти на компромисс. Таково мое мнение.

Литургия является великим даром для нас, монахов, поскольку в настоящее время нет пустынь, в которых можно усвоить исихастскую молитву. Но если мы подготавливаемся, как я уже раньше говорил, и достойно участвуем в Божественной Литургии, то получаем ту же благодать, которую приобретали те, кто молился в пустыне, получаем то же благословение в Литургии, как исихаст в пустыне. Если мы приходим на Литургию и приносим туда все, что имеем, все наши душевные состояния: веры, любви, смирения, доверия в дар Спасителя – и вкладываем всю свою жизнь в те дары, которые мы приносим Господу, произнося: «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся», – тогда Бог поступает также: вкладывает и Он Свою Жизнь в эти дары, вкладывает Святого Духа и говорит: «Святая – святым!»

Но, что мы приносим? Кусочек хлеба и немного вина, простые вещи, становящиеся очень ценными в той мере, в которой мы положили в них всю свою жизнь. Таким образом, у нас есть возможность произвести этот обмен жизней: нашу преходящую и никчемную жизнь обменять на бесконечную и вечную жизнь Бога. Для нас это честь, как говорит Святой Апостол Петр после дара Пятидесятницы (Деян. 2, 39), что мы можем совершать этот обмен жизнями.

Благодаря этому обмену, в котором верующие могут заменить свою маленькую жизнь на безграничную и вечную Жизнь Бога, в конце Литургии Церковь возвышает победную песнь: «Видехом Свет Истинный, прияхом Духа Небеснаго, обретохом веру истинную». Это победная песнь тех верующих, что совершили этот обмен жизнями во время Божественной Литургии. В этом отношении, Святое Причастие является наиболее ценным средством для приобретения Божественной благодати. Но не частое или редкое причащение является тем, что помогает нам, но причастие с достоинством. Как я сказал вчера вечером, Святой Симеон Новый Богослов говорит, что если монах плачет ежедневно перед Богом, то он может причащаться ежедневно, но если не плачет, тогда, даже если он причащается только на Пасху, все равно делает это себе в осуждение; по аналогии со словами апостола Павла: «не брак и не безбрачие оправдывает нас, но исполнение заповедей Божиих.»

Мы, как священники, должны сформировать народ, который знает, как переживать свою Божественную Литургию. Таким образом, Святое Причастие будет мощным средством для преобразования жизни многих людей.

Расписание не так важно. Существует несколько небольших практических различий. Это та же жизнь Церкви. Мы все члены одного Тела, и жизнь является одинаковой для всех. Существуют определенные местные обычаи. В Англии, например, есть обычай искажать чай молоком, в то время как на материке пьют чай с лимоном или с небольшим количеством коньяка, или ещё с чем-то. Не это является важным.

Высокопреосвященнейший Андрей: Община из Эссекса причащается около четырех раз в неделю.

Но отвечаю на вопрос отца, расписание нашего монастыря очень упрощено. Отец Софроний, учитывая нашу немощь, немощь отцов и монахинь, сделал упор на основные вещи монашеской жизни и освободил нас от других вещей, которые бы стали для нас тяжкими, так как нас было немного и мы были немощными.

Он сделал упор на две вещи: на Божественную Литургию и Иисусову молитву. А также на слово Божие. Потому что это наиболее необходимые, и самые сильные вещи, которые могут помочь нам в нашей жизни.

Но прежде всего, Отец Софроний сделал акцент на Литургию. Сам он, когда должен был служить Божественную Литургию, будто становился охваченным духом Литургии ещё за день раньше. Для него это было событием жизни. Он вкладывал все свое существо в литургическое служение. Поэтому, зная, что многим людям не удается подготовиться к Божественной Литургии, он написал несколько молитв, которые посодействовали бы верующим войти в Литургию. Он написал несколько молитв, сгруппированных по пять: первая всегда обращена к Святой Троице, вторая – к Богу Отцу, третья – к Богу Сыну, четвертая – к Богу Святому Духу, и последняя – либо к Богу Отцу, либо ко Христу. Он прочитывал эти пять молитв непосредственно перед пением Херувимской, как подготовительные для вхождения в тайну Святой Анафоры тех, кто участвует в Литургии.

Он написал несколько групп таких молитв, и у нас является обычным делом читать одно из этих пяти последований перед пением Херувимской. Я не считаю, что мы ошибаемся, потому что многие священники даже опускают эту часть между Евангелием и пением Херувимской. Если нет никакого осуждения тем, кто полностью пропускает эту составляющую Литургии, надеюсь, что нам можно позволить включить в неё несколько молитв, которые подготавливают верующих. Они не очень длинные. Занимают около семи минут, потому что после каждой из этих молитв-прошений мы трижды поём «Господи, помилуй». Последнюю из них мы заканчиваем словами: «Яко да под державою Твоею всегда храними, Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу», – и начинаем пение Херувимской песни. Опять же, этого мы не предлагаем всей Церкви. Это является местной практикой, и помогает нам, в нашей немощи, быть подготовленными.

То, что отец Андрей соединил так красиво в своем вопросе, я и хотел обсудить. Это правда, что единство монастыря находится, в первую очередь, в лице настоятеля, но и в сердце каждого из членов общины, особенно, когда мы приходим на Литургию или же совершаем свою личную молитву.

Всякий раз, когда мы предстаем перед Богом, Бог видит в сердце каждого из нас всю общину. Если у нас возникли разногласия с одним из братьев, и мы в этом состоянии приходим на молитву перед Богом, то из-за этого разногласия он отсутствует в нашем сердце, и тогда наше существование становится обезображенным. Поэтому Господь заповедал нам помириться со своим соперником, пока мы ещё в пути (Мф. 5, 25), чтобы когда мы предстанем перед Ним в молитве или, тем более, на Божественной Литургии, никто не отсутствовал в нашем сердце. Если мы таким образом охраняем единство монастыря, нося каждого брата в своем сердце когда предстаем перед Богом, Бог подаст нам столь обильную благодать, что мы заключим в своем сердце небо и землю.

Отец Софроний видел монашескую жизнь как род подготовки, упражнения для приобретения универсальности Христа, Его всеобъемлемости. Если каждый понесет в своем сердце в молитве всю общину, все братство, постепенно Божия благодать изольется в изобилии в наши сердца, чтобы охватить весь мир и принести его Богу через молитву. Таким образом, истинная универсальность является лишь Христовой, Он удостаивает ее тех, кто следует за Ним.

Современный мир хочет достичь универсальности и глобализации при помощи технических, электронных средств, но не так он их достигнет. В одной из своих бесед святитель Григорий Палама говорит, что когда Матерь Божия молилась во Святая Святых, то обнаружила в своем сердце две вещи. Сначала Она обрела Свое полное единение с Богом, а затем, через Бога, со всем человечеством. С этого момента началось Её ходатайство за весь мир. Она обладала даром универсальности Своего будущего Сына, когда была ещё маленькой, во Святая Святых. Потому Архангел Гавриил приветствовал Её словами: «Радуйся, Мария, Благодатная». Она уже была исполнена Божественной благодати.