Схиигумения Фамарь (Марджанова)(†1936)

Схиигумения Фамарь (в миру княжна Тамара Александровна Марджанова) родилась в конце шестидесятых годов прошлого столетия. Она происходила из богатой грузинской семьи, получила хорошее образование.

Отец Тамары умер, когда она была маленькой, мать умерла, когда её было двадцать лет. Музыкально одарённая  девушка  мечтала поступить в Петербургскую консерваторию, но после смерти матери многое изменилось в её жизни и жизни её младших братьев и сестры.  Когда летом она с сестрой и братьями гостила у сестры матери в городе Сигнак, у неё появилась возможность посмотреть новый Бодбийский женский монастырь во имя св. Нины. В тот день в храме шла будничная служба; на клиросе игумения Ювеналия читала канон, сестры пели и прислуживали. Благодатная атмосфера храма, душевное пение монахинь произвели неизгладимое впечатление на Тамару. Она испытала удивительное благодатное чувство, и в её душе родилось желание  оставить суетный мир и посвятить всю оставшуюся жизнь служению Богу. После службы, она попросила игуменью Ювеналию принять ее в монастырь. Игуменья была рада  принять Тамару, но родственники девушки пытались воспрепятствовать этому. Её увезли в Тифлис, стали водить по театрам, пытаясь отвлечь её. А юная подвижница, сидя в театре, про себя молилась, перебирая четки, спрятанные в кармане.   (В Российской империи город именовался Сигнак и входил в Тифлисскую губернию. В настоящее время этот город на востоке Грузии называется Сигнаки )

        Мирская суета стала ей чужда на столько, что она была вынуждена самовольно уйти из дома.   Родные нашли Тамару в монастыре, но увезти её обратно им не удалось – игуменья уговорила их не препятствовать Тамаре, а отнестись с уважением к её решению. Так в её лице они обрели молитвенницу за весь род.     

Послушница Тамара очень привязалась к своей мудрой духовной матери, всегда старалась добросовестно выполнять все послушания, чтобы ничем не огорчить игуменью. Хотя юной княжне в монастыре приходилось делать впервые. Через 12 лет она была пострижена в рясофор, а затем в мантию с именем Ювеналии. (Владыка Арсений (Жадановский) рассказывал, что кто-то из  верующих, находившийся в церкви во время пострига, видел белого голубя, вившегося над головой матушки.)

В 1902 году игумения Ювеналия была переведена в Москву и назначена настоятельницей Рождественского монастыря, а монахиня Ювеналия (Марджанова)  экзархом Грузии была назначена игуменьей Бодбийского монастыря, в котором в то время подвизалось около трехсот сестер. Известно, что  большую  духовную поддержку оказал матушке прп. Иоанн Кронштадтский.

Матушка Ювеналия впервые увидела великого пастыря в 1892 году, когда вместе с духовной матерью игуменией Ювеналией побывала в Петербургском Воскресенском монастыре, они пришли поблагодарить отца Иоанна за материальную помощь, оказанную Бодбийскому монастырю. При словах матушки: «Батюшка, благословите, это мои келейные Ксения и Тамара» – отец Иоанн перекрестил Тамару, поцеловал в голову и сказал: «Тамара-Тамара, благую часть избрала». Позже он попросил игумению Ювеналию-старшую снять с себя три креста и стал надевать их на Тамару, приговаривая: «Вот какая ты у меня игумения – посмотрите на нее». Так предсказал отец Иоанн Кронштадтский, что у матушки Ювеналии будет три обители, что понесет она три тяжелых подвига. Более чем за двадцать лет отец Иоанн на своей фотографии, подаренной Тамаре, написал: «С-монахине», когда она была еще инокиней, предвидя, что она будет схимонахиней.

(Игумения Ювеналия была настоятельницей трех монастырей: Бодбийского в Грузии, Покровской общины в Москве и Серафимо-Знаменского скита под Москвой, на домодедовской земле.)                         

Матушка любила всех сестер монастыря, помогала и местным жителям обращавшимся к ней помощью.  В 1905 году революционно настроенные горцы часто нападали на грузин-крестьян, притесняли их. Крестьяне обращались за помощью в Бодбийский монастырь, и матушка брала их под свою защиту, многие находили приют в стенах монастыря. Революционеры пытались запугать  матушку, они подбрасывали ей анонимные письма с угрозами. 27 ноября 1907 года на экипаж, в котором ехала матушка Ювеналия, напала вооруженная шайка. Как только поднялась стрельба, матушка вынула икону преподобного Серафима и громко стала взывать: «Преподобие отче Серафиме, спаси нас». Появившийся патруль с офицером во главе спас монахинь.

В Синоде беспокоились о судьбе матушки. Вскоре Указом Святейшего Синода она была переведена в Москву и назначена настоятельницей Покровской общины. Как не тяжело ей было покидать родной монастырь, но она должна была смириться и ехать в Москву. Монахини Покровской общины работали как сестры милосердия, так же как и сестры Марфо-Мариинской общины, которые монахинями не были. В эти годы матушка сблизилась с Великой княгиней Елизаветой. (Святая преподобномученица Елизавета (1864–1918))

        Вскоре у подвижницы родилось желание поселиться около Саровского монастыря, ей хотелось быть ближе к тому месту, где подвизался прп. Серафим, чтобы там, в уединении, молится до последних дней своей земной жизни. В 1908 году  у неё появилась такая возможность, в июне 1908 года  она остановилась в Серафимо-Понетаевском монастыре. Когда она молилась перед иконой Божией Матери «Знамение» ей было открыто, что она должна создать новый скит. Матушка решила посоветоваться с опытным духовником и в октябре поехала в Зосимову пустынь к старцу иеросхимонаху Алексию (Соловьеву), который, выслушав матушку, сказал ей, что она не должна уходить на покой для уединенной молитвы, а обязана устроить новый скит, и к этому ее призывает Сама Матерь Божия. (Преподобный Алексий Зосимовский (1846–1928))

        Позже она услышала тот же совет от Оптинского старца иеросхимонаха Анатолия (Потапова), который тоже настойчиво убеждал ее исполнять поручение, данное ей Самой Божией Матерью. (Преподобный Анатолий Оптинский (1855–1922))

Еще несколько раз матушка ездила за советом к старцу Алексию Зосимовскому. Возвращаясь из последней поездки к старцу, она заехала в Троице-Сергиеву Лавру, чтобы посоветоваться с наместником Лавры. И наместник Лавры благословил ее на создание нового скита.

Таким образом, Серафимо-Знаменский скит был основан по благословению старца Алексия Зосимовского, Оптинского старца о. Анатолия и о. Товии, наместника Троице-Сергиевой Лавры. (Место для постройки скита было выбрано в Самойловском лесу, в двух километрах от деревни Заборье и в полукилометре от села Битягово, на горке в правобережье реки Рожайки среди древних славянских курганов.)

 27 июля 1910 года состоялась закладка скита на уже распланированном участке. Скит строился с июля 1910 по сентябрь 1912 гг. Епископ Арсений (Жадановский) стал в 1916 году духовником матушки и всех сестер скита. (*По замыслу устроителей он был возведен с использованием символических чисел: 3, 12, 24, 33, по описанию епископа Арсения, был обнесен оградой на протяжении тридцати трех сажен в квадрате в память тридцати трех лет земной жизни Господа. В центре скита построен храм пирамидальной формы в стиле XVII века в честь иконы Божией Матери «Знамение» и преподобного Серафима с усыпальницей и престолом в нижней части храма в честь равноапостольной Нины.

С наружной стороны храм имеет двадцать четыре уступа по числу двадцати четырех апокалипсических старцев и венчается одной главой, знаменующей Господа Иисуса Христа. В храме имелись дубовый иконостас, чаши с прибором деревянные – карельской березы; хоругви, аналой, киоты – все в одном стиле. С правой и левой стороны – храмовые иконы Знамения Божией Матери и преподобного Серафима чудной понетаевской работы.

В ограде построены по числу двенадцати апостолов двенадцать небольших кирпичных домиков, из которых каждый находился под покровительством одного из двенадцати апостолов, домики соответственно назывались их именами и имели на наружной стене, составляющей часть ограды, изображение своего покровителя. День прославления Церковью апостола являлся как бы храмовым праздником домика, насельницам коего вменялось всегда ему молиться и подражать его подвигам. Один домик служил общей трапезной и кухней.

В скиту могли жить только тридцать три сестры – соответственно числу лет земной жизни Господа, а в каждом домике – три сестры.

В передней части скита посередине стоял большого размера образ Спасителя с неугасимой лампадой. Над святыми воротами помещалась звонница с прекрасным подбором небольших колоколов, звон производился по древнеростовскому мотиву.

 По углам ограды были устроены четыре башни, на которых были укреплены вылепленные из гипса архангелы с трубами, как бы готовящиеся возвестить Пришествие Христово).

 Освящение скита состоялось 29 сентября 1912 года. Освящал скит митрополит Владимир Московский и Коломенский, относившийся к матушке и ее новому скиту с большим и горячим чувством. (*Священномученик Владимир (Богоявленский) (1848–1918))

Игумения Ювеналия устроила близ обители домик-киновию, в котором жили приезжавшие в скит епископ Арсений и его друг архимандрит Серафим (Звездинский) (священномученик). Здесь епископ Арсений жил полтора года в уединении. В эпоху гонений на веру и Церковь летом и осенью 1918 года владыка Арсений и архимандрит Серафим, будущий епископ Дмитровский, приехали и жили в Серафимо-Знаменском скиту. Схиигумения Фамарь приняла от Патриарха Тихона послушание: сохранить в безопасности их жизнь в своей тихой обители. Владыка Арсений жил в скиту в полузатворе до конца 1919 года, руководя духовной жизнью скитских сестер, ежедневно совершая Божественные литургии в киновийном храме.

По совету старцев игумения Ювеналия приняла схиму. Пострижение игумений Ювеналии состоялось 21 сентября/4 октября 1916 года, в день обретения мощей святителя Димитрия Ростовского, в маленьком храме Серафимо-Знаменского скита с наречением ей имени Фамарь.

Серафимо-Знаменский скит просуществовал всего двенадцать лет. В 1924 году он был закрыт представителями власти. После закрытия скита для матушки начались двенадцать скитальческих лет, сначала она жила в Марфо-Мариинской обители, а после ее закрытия приехала в село Кузьменки под Серпухов. Многие сестры ее скита были серпуховчанки.

Позже схиигумения Фамарь  нашла небольшой дом в поселке Перхушково, там она поселилась вместе с десятью сестрами. В отдельном домике жил иеромонах Филарет (Постников). Здесь изгнанники продолжили свой молитвенный подвиг. Весь посёлок освящался их молитвой. Многие верующие приезжали в Перхушково к матушке за духовным советом.

В 1931 году подвижница была арестована вместе с несколькими сестрами и батюшкой.  После приговора матушку сослали на три года в Сибирь, в конце пути ей пришлось долго идти пешком. За своей духовной матерью в ссылку отправилась послушница Нюша, жили они в крестьянской избе, матушке там было выделено место за печкой. Хозяин этой избы и его сын очень полюбили матушку. Матушка была тяжело больна – воспаление лёгких перешло в  туберкулез, болели ноги, вынести тяжёлые годы ссылки помогла непрестанная молитва и крепкая вера.

         Все ссыльные несколько раз в месяц должны были являться в местный комиссариат. Комиссар, принимавший матушку первое время сурово, по молитвам подвижницы со временем переродился. Когда кончился срок ссылки, и матушка Ювеналия в последний раз пришла в комиссариат расписываться, комиссар сказал, что жалеет, что больше ее не увидит. Он даже  вышел на крыльцо и долго  провожает ее взглядом.

         Весной 1934 года матушка поселилась в маленьком домике в дачном поселке около станции Пионерская Белорусской железной дороги. Тяжелые испытания выпавшие на долю старицы и обострившаяся болезнь приблизили кончину подвижницы – 10/23 июня 1936 года она отошла ко Господу. Отпевал ее на дому Владыка Арсений. Похоронили ее в Москве на Введенском (Немецком) кладбище (место захоронения 14–4).

На могиле был установлен белый деревянный крест, в который вделаны две иконки – Знамения Божией Матери и прп. Серафима. На нижней перекладине по благословению Владыки Арсения была сделана надпись: «Веруяй в Мя имать живот вечный».

Так закончилась земная подвижническая жизнь настоятельницы Серафимо-Знаменского скита. Лишь 15 января 1999 года благочинный Домодедовского района протоиерей Александр (Васильев) по прошествии 75 лет после закрытия скита провел первое богослужение в храме Серафимо-Знаменского скита.