Вопрос 75. О человеке, который состоит из духовной и телесной субстанций: в первую очередь о том, что относится к сущности души

Под этим заглавием будет исследовано семь пунктов: 1)телесна ли душа; 2) является ли человеческая душа самосущей; 3) являются ли души неразумных животных самосущими; 4) является ли человек душою, или же человек состоит из души и тела; 5) состоит ли душа из материи и формы; 6) нетленна ли душа; 7) принадлежат ли душа и ангел к одному и тому же Виду.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что душа является телом. В самом деле, душа – это движущее начало тела. Но она не приведет в движение, если не будет двигаться сама [и вот почему].

Во-первых, ничто, похоже, не может двигать, если не движется само, поскольку ничто не может дать то, чего не имеет; например, лишенное тепла не может нагреть.

Во-вторых, если есть нечто, что движет, оставаясь неподвижным, то оно, как доказано в «Физике», является причиной вечного и непрерывного движения², чего, похоже, никак нельзя сказать о движении животного, обусловленного душой. Таким образом, душа – это движущийся двигатель. Но всякий движущийся двигатель является телом. Следовательно, душа – это тело.

Возражение 2. Далее, всякое познание обусловливается подобием. Но между телом и лишенным тела нет никакого подобия. Таким образом, если бы душа не была телом, то не было бы и никакого познания телесных вещей.

Возражение 3. Далее, двигатель необходимо соприкасается с тем, что он движет. Но касаться друг друга могут только тела, и так как душа движет тело, то, похоже, душа должна быть телом.

Этому противоречат слова Августина о том, что душа «гораздо проще тела, поскольку не занимает места своим объемом»³.

Отвечаю: при изучении природы души должно иметь в виду что душа – это первое начало жизни всего живущего, и потому мы называем живое «одушевленным», а лишенное жизни – «неодушевленным». Сама же жизнь обнаруживает себя в первую очередь в двух действиях, а именно в познании и в движении. Философы древности, не будучи в силах продвинуться дальше представления, полагали, что началом этих действий выступает нечто телесное, и утверждали, что реальными вещами могут быть только тела, а все, что не есть тело, суть ничто. Поэтому они пришли к заключению, что душа телесна. И хотя ошибочность этого мнения может быть доказана многими способами, мы воспользуемся только одним, наиболее обще и четко демонстрирующим бестелесность души.

Итак, очевидно, что душа не является началом всякого жизненного действия (в противном случае она была бы глазом в качестве начала зрения или любым другим из орудий души), но мы называем душою [только] то, что является «первым» началом жизни. Так вот: хотя телесное и может выступать в качестве начала жизни или быть живым (подобно тому как сердце является началом жизни в животном), однако ничто из телесного не может быть первым началом жизни. В самом деле, очевидно, что быть началом жизни или живым возможно для тела не потому что оно -тело (иначе любое тело было бы живым или началом жизни), но тело может быть живым или даже началом жизни только потому что оно является «именно таким» телом. Однако актуальное бытие тела как «именно такого» необходимо предполагает наличие некоего начала [его актуализации], которое называется его актом. Поэтому душа, которая является первым началом жизни, -это не тело, а акт тела подобно тому, как и теплота, будучи началом нагревания, является не телом, а актом тела.

Ответ на возражение 1. Поскольку любое движущееся должно быть приведено в движение чем-то другим, и притом такая последовательность не может простираться в бесконечность, необходимо допустить, что далеко не каждый двигатель движется сам. Действительно, коль скоро двигаться означает переходить от состояния потенциальности к состоянию актуальности, двигателем является то, что обусловливает актуализацию движимой вещи. Затем, [в указанном месте] «Физики» говорится о том, что существует целокупно неподвижный двигатель, т. е. такой, который не движется ни сущностно, ни акцидентно, и что именно такой двигатель обусловливает непрерывное движение. Существует, однако, и другой вид двигателя, который, будучи неподвижным сущностно, движется акцидентно, по каковой причине он и не обусловливает непрерывное движение, и таким двигателем является душа. Кроме того, существует еще один вид двигателя, тот, который движется сущностно, а именно тело. Но поскольку философы древности верили, что в мире нет ничего, помимо тел, то они утверждали, что каждый двигатель движется, что душа движется и что она – тело.

Ответ на возражение 2. Подобие познанной вещи вовсе не обязательно должно актуально существовать в природе знающего. В самом деле, коль скоро вещь вначале познается потенциально, и только затем – актуально, то и подобие познанной вещи должно существовать в природе знающего не актуально, а потенциально (подобно тому, как цвет не актуально, а именно потенциально находится в зрачке глаза). Следовательно, нет никакой нужды в том, чтобы подобия телесных вещей актуально существовали в природе души, но абсолютно необходимо, чтобы в самой душе существовала потенция такого подобия. Что же касается древних философов, то они, не проводя различения между актуальностью и потенциальностью, придерживались мнения, что душа, дабы познавать телесное, сама должна быть телом и притом состоять из всех тех начал, из которых оформлены все познаваемые ею тела.

Ответ на возражение 3. Существует два вида касания: [касание] «величиной» и [касание] «силой». Первым [видом касания] тела может касаться только тело, вторым тела может касаться движущая его бестелесная вещь.

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человеческая душа не является чем-то самосущим. В самом деле, о том, что обладает самобытием, принято говорить как об «этой вот частной вещи». Но «этой вот частной вещью» называют не душу, а то, что состоит из души и тела. Следовательно, душа не является чем-то самосущим.

Возражение 2. Далее, все самосущее деятельно. Но душа не осуществляет деятельности, ибо, согласно Философу, «сказать, что душа ощущает или размышляет, – это то же, что сказать – душа ткет или строит дом»⁴. Следовательно, душа не является самосущей.

Возражение 3. Далее, если бы душа обладала самобытием, она осуществляла бы некоторую деятельность вне тела. Но она не осуществляет никакой деятельности вне тела, в том числе и мышления, поскольку мышлению необходимо представление, которого не может существовать вне тела. Поэтому человеческая душа не является чем-то самосущим.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Тот, кто постиг, что природа души субстанциальна и бестелесна, видит, что настаивающие на телесной природе души сбиты с толку соединением с душой тех вещей, без которых они не способны мыслить любую природу, а именно мысленных образов телесных вещей»⁵. Таким образом, природа человеческого ума не только бестелесна, но также и субстанциальна, то есть он обладает самобытием.

Отвечаю: необходимо со всей решительностью утверждать, что начало умственной деятельности, которое мы называем душой, суть бестелесное и самосущее начало. Ведь очевидно, что через посредство ума человек способен познавать всяческую телесность. Но то, что может познавать некоторые вещи, не должно заключать в пределах собственной природы ни одну из них, поскольку в противном случае такая вещь служила бы препятствием для познания чего-то еще. В самом деле, мы видим, что пропитанный черной желчью язык больного теряет чувствительность к чему-либо сладкому: все ему кажется горьким. Поэтому если бы умственное начало содержало в себе природу чего-либо телесного, оно не было бы способно познавать любую телесность. Между тем всякое тело обладает своей определенной природой. Следовательно, невозможно, чтобы умственное начало было телом. Равным образом невозможно, чтобы познание осуществлялось посредством телесного органа, поскольку и в этом случае определенная природа такого органа препятствовала бы познанию всех тел. Это подобно тому, как если окрасить определенным цветом не то что зрачок глаза, а хотя бы стеклянный сосуд: жидкость в сосуде покажется окрашенной в этот же цвет.

Таким образом, умственное начало, которое мы называем разумом или умом, осуществляет деятельность через самое себя без посредства какого бы то ни было тела. Но через самое себя может осуществлять деятельность только то, что обладает самобытием. В самом деле, деятельный акт доступен лишь актуально сущему (ведь мы не говорим, что нагревает тепло, но – что нагревает нечто теплое). Из сказанного очевидно, что человеческая душа, именуемая умом или разумом, есть нечто бестелесное и обладающее самобытием.

Ответ на возражение 1. [О вещи как об] «этой вот частной вещи» может быть сказано в двух смыслах. Во-первых, как о самосущей; во-вторых, как о сущей и завершенной в некоторой природе. Первый смысл исключает неотъемлемость акциденции или материальной формы, второй исключает лишенность какой-либо такой части, без которой [например] рука могла бы быть названа «этой вот частной вещью» в первом смысле, но никак не во втором. Поэтому коль скоро человеческая душа – это часть человеческой природы, то она, будучи самосущей, может быть названа «этой вот частной вещью» в первом смысле, а во втором – нет, поскольку во втором смысле «этой вот частной вещью» может быть названо только то, что состоит из души и тела.

Ответ на возражение 2. Этими словами Аристотель выразил не свое собственное мнение, но, как это явствует из контекста, мнение тех, которые говорили, что мышление предполагает движение. А еще можно ответить, что деятельность через самое себя принадлежит тому что существует через самое себя. Впрочем, о вещи как о существующей через самое себя порою говорится даже тогда, когда она не присуща, подобно акциденции или материальной форме, чему-либо еще, хотя бы при этом она и являлась частью чего-либо еще, хотя поистине сущим через самое себя является только то, что и не присуще чему-либо в вышеприведенном смысле, и не является частью чего-либо еще. Таким образом, в последнем смысле ни о глазе, ни о руке нельзя сказать как о сущих через самое себя, и по той же причине о них нельзя сказать и как об осуществляющих деятельность через самое себя, поскольку деятельность каждой из частей должно приписывать целому. Ведь говорим же мы, что человек видит глазами и ощущает руками, и говорим это не в том же смысле, в каком говорим, что нечто теплое нагревает посредством своего тепла, поскольку, строго говоря, тепло не нагревает Поэтому хотя мы и можем сказать, что душа мыслит подобно тому как [говорим, что] глаза видят, но все же правильнее говорить, что человек мыслит посредством души.

Ответ на возражение 3. Тело необходимо уму для осуществления его действий не в качестве источника его действенности, а со стороны [его] объекта, поскольку представление для ума есть то же, что цвет – для зрения. Однако подобная зависимость от тела отнюдь не доказывает, что ум не обладает самобытием, в противном случае из этого бы следовало, что и животное не обладает самостью постольку, поскольку для реализации акта восприятия оно нуждается во внешних объектах ощущения.

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что души неразумных животных являются самосущими. В самом деле, человек принадлежит к тому же роду, что и остальные животные, и поскольку мы только что доказали, что душа человека является самосущей (2), то, следовательно, души других животных также являются самосущими.

Возражение 2. Далее, отношение ощущающей способности к чувственным объектам подобно отношению умственной способности к интеллигибельным объектам. Но если ум постигает интеллигибельные объекты вне тела, то и ощущающая способность воспринимает чувственные объекты вне тела. Отсюда: коль скоро души неразумных животных являются ощущающими, из этого следует, что они являются самосущими подобно тому, как самосущей является душа человека.

Возражение 3. Далее, душа неразумного животного движет тело. Но тело – это не двигатель, а движимое. Следовательно, душа неразумного животного осуществляет деятельность вне тела.

Этому противоречит сказанное: «Веруем, что только человек наделен самосущей душой, души же животных не являются таковыми»⁶.

Отвечаю: древние философы не проводили различения между умом и чувством и возводили то и другое к телесному началу, о чем уже было сказано (1 ). Это различие было усмотрено Платоном, который, однако, возвел ум и чувство к бестелесному началу и утверждал, что ощущение, равно как и мышление, как таковое принадлежит душе. Из такого положения естественно следовало, что даже души неразумных животных являются самосущими. Но Аристотель доказал, что из всех осуществляемых душой действий одно только мышление происходит без посредства [какого-либо] телесного органа. С другой стороны, восприятие и последующие действия чувственной души очевидным образом связаны с телесными изменениями; так, зрительный акт обусловливается отображением цвета в зрачке, и подобное можно сказать и о других чувствах. Следовательно, очевидно, что чувственная душа не осуществляет никакой собственной деятельности через самое себя, и что любое действие чувственной души принадлежит соединению. Таким образом, коль скоро души неразумных животных не действуют через самих себя, они не обладают и Самобытием, поскольку деятельность чего бы то ни было является следствием модуса его бытия.

Ответ на возражение 1. Хотя человек принадлежит к тому же роду, что и остальные животные, он отличается от них по виду При этом [нужно иметь в виду, что] видовое отличие следует из различия формы, а далеко не каждое различие формы обязательно подразумевает различие по роду.

Ответ на возражение 2. Отношение ощущающей способности к чувственному объекту подобно отношению умственной способности к интеллигибельному объекту в том смысле, что та и другая пребывают в возможности по отношению к своему объекту. В другом же смысле их отношения отличны, поскольку воздействие объекта на чувство сопровождается изменением в теле, причем таким, что при чрезмерно мощном воздействии чувственности само чувство может пострадать, чего никогда не происходит в случае ума. В самом деле, чем возвышеннее мыслимое умом интеллигибельное, тем лучше впоследствии он может мыслить и низшее. Если же [нам возразят, что] в процессе умственной деятельности в теле возникает усталость, то [мы ответим, что] это происходит акцидентно и связано с тем, что для создания впечатлений ум нуждается в деятельности чувственных сил.

Ответ на возражение 3. Движущая сила бывает двоякой. Одна, а именно желающая сила, управляет движением. Деятельность этой силы в чувственной душе осуществляется в теле; в самом деле, гнев, радость и другие подобного рода страсти сопровождаются изменениями в теле. Другая движущая сила -та, которая осуществляет движение синхронизации действий частей [тела] в направлении достижения желаемого, и действие этой силы заключается не в движении чего-то другого, а в собственном движении. Из сказанного очевидно, что двигать [тело] не является действием чувственной души вне тела.

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что душа – это и есть человек. Ведь сказано же: «Если «внешний наш человек» и тлеет, то «внутренний» со дня на день обновляется» (2Кор. 4, 16). Но внутри человека находится душа. Следовательно, душа – это внутренний человек.

Возражение 2. Далее, человеческая душа является субстанцией. Но так как она – не универсальная субстанция, то, значит, она – субстанция частная. Следовательно, она является "ипостасью», или личностью, и в качестве таковой может быть только человеческой личностью. Таким образом, коль скоро человеческая личность суть человек, то и душа – человек.

Этому противоречит следующее: по сообщению Августина Варрон утверждал, что «человека составляет не одна душа и не одно тело, а то и другое вместе»⁷.

Отвечаю: утверждение «душа – это человек» может быть понимаемо двояко.

Во-первых, что человек – это душа, хотя «этот вот» частный человек, к примеру, Сократ, [вовсе] не [только] душа, но состоит из души и тела. Я говорю это потому, что некоторые придерживаются мнения, будто бы к виду относится одна только форма, в то время как материя является частью индивида, но никак не вида. Но это не так, поскольку к природе вида принадлежит то, что указывает на определение, а в природных вещах на определение указывает не одна только форма, но – форма и материя. Следовательно, в природных вещах материя является частью вида, но, конечно, не «эта вот» конкретная материя, которая является началом индивидуализации, а материя как таковая. В самом деле, понятие «этого вот» конкретного человека включает в себя и то, что он состоит из «этой вот» души, и то, что из «этой вот» плоти, и то, что из «этих вот» костей. Таким образом, к понятию человека [как такового] относится его составленность из души, плоти и костей, ибо то, что в целом принадлежит к субстанции всех индивидов, составляющих некоторый вид, принадлежит и к субстанции вида.

[Во-вторых] оно [(т. е. утверждение «душа – это человек»)] может быть понято в том смысле, что «эта вот» душа есть «этот вот» человек. Это мнение было бы истинным в том случае, если бы можно было допустить, что чувственная душа может осуществлять собственную деятельность вне всякого тела. В таком случае любая деятельность, приписываемая человеку, принадлежала бы только душе, и коль скоро то, что осуществляет собственную деятельность вещи, и есть сама эта вещь, то и душа, осуществляй она собственную деятельность человека, была бы человек. Но, как было показано выше (3), чувственное восприятие не является деятельностью одной только души. Однако, поскольку чувственное восприятие есть некоторая деятельность человека, хотя и не собственная, очевидно, что человек – это не одна лишь душа, но нечто составленное из души и тела. Что же касается утверждения Платона о том, что человек суть пользующаяся телом душа, то он придерживался подобного мнения постольку поскольку считал чувственное восприятие свойством души.

Ответ на возражение 1. Согласно Философу вещь можно полагать по преимуществу тем, чем является заключенное в ней начало (ведь и государственными делами часто называют дела правителя государства). Подобным же образом и человеком порой называют то, что является началом в человеке: иногда -его умственную часть, которую по справедливости называют «внутренним» человеком, а иногда – чувственную часть вместе с телом (ее зовут человеком те, чьи наблюдения не идут дальше чувств), и ее принято считать человеком «внешним».

Ответ на возражение 2. Не каждая частная субстанция является ипостасью, или личностью, но только та, которая обладает завершенной природой своего вида. Поэтому руку или ногу нельзя называть ипостасью или личностью; подобным же образом нельзя называть так и душу, поскольку она – только часть человеческого вида.

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что душа состоит из материи и формы. В самом деле, возможность противоположна действительности. Но все действительное причастно к Первому Действователю, Который суть Бог, и через причастность к Нему все обретает и благо, и бытие, и жизнь, как это явствует из учения Дионисия⁸. Следовательно, все возможное [подобным же образом должно быть] причастно к первой возможности, каковой является первичная материя. Значит, коль скоро человеческая душа в некотором смысле находится в возможности, что видно на примере того, что иногда человек мыслит в возможности, то похоже, что человеческая душа должна быть причастна к первичной материи как к части самой себя.

Возражение 2. Далее, если где обнаруживаются свойства материи, то там должна быть и сама материя. Но в душе обнаруживаются свойства материи, а именно: быть субъектом и быть изменяемой (ибо душа является субъектом науки и добродетели и может изменяться от незнания к знанию и от греха к добродетели). Следовательно, в душе присутствует материя.

Возражение 3. Далее, по утверждению Философа вещи, лишенные материи, не имеют причины собственного бытия⁹. Но удуши есть причина ее бытия, поскольку она сотворена Богом. Следовательно, в душе наличествует материя.

Возражение 4. Кроме того, то, что не имеет материи и обладает одной лишь формой, является чистой актуальностью и бесконечно. Но таким приличествует быть только Богу. Следовательно, душа содержит материю.

Этому противоречит доказательство, приведенное Августином в пользу того, что душа не была сотворена ни из телесной, ни из духовной материи¹⁰.

Отвечаю: душа не имеет материи. Этот вопрос будет рассмотрен нами двояко.

Во-первых, исходя из определения души как таковой, т. е. из определения души как формы тела. Итак, она является формой или через самое себя в целом, или через посредство одной из своих частей. Если в целом, то, коль скоро под материей мы понимаем чистую потенциальность, невозможно, что какая-либо из частей души была материей. В самом деле, форма как таковая актуальна, а потенциальное не может быть частью актуального, поскольку потенция противоположна акту, как противоположна она и бытию. Если же она является формой через посредство одной из своих частей, то эту часть мы и назовем душой, а ту материю, которую она актуализирует первой, мы назовем «первично одушевленной».

Во-вторых, мы можем проводить исследование исходя из специфического определения человеческой души [а именно] как [души] умственной. Итак, очевидно, что восприятие чего бы то ни было обусловливается состоянием воспринимающего. Далее, вещь познается настолько, насколько ее форма воспринимается познающим. Но умственная душа познает вещь в ее природе абсолютно: например, она познает камень как таковой, и потому форма камня с точки зрения ее формальной идеи абсолютно присутствует в умственной душе. Следовательно, сама умственная душа не есть нечто, состоящее из материи и формы, но -абсолютная форма. Ведь в противном случае, т. е. если бы умственная душа была составлена из материи и формы, формы вещей воспринимались бы ею как индивидуальности, а потому она бы и познавала лишь индивидуальное подобно тому, как это имеет место в случае чувственных сил, которые воспринимают формы через посредство телесных органов (ибо материя – это начало индивидуализации форм). Из этого следует, что умственная душа, равно как каждая интеллигибельная субстанция, познающая формы абсолютно, свободна от составленности из материи и формы.

Ответ на возражение 1. Первый Действователь есть всеобщее начало всякого действия, поскольку Он бесконечен и виртуально, как пишет Дионисий, «все бытие [в Себе] предымеет»¹¹, и потому вещи причастны к Нему не через посредство какой-то из своих частей, но через посредство распространения Его выступлений. Далее, коль скоро потенциальность является восприемницей акта, она должна быть соразмерна акту. Но как акты, проистекающие из Первого Бесконечного Действователя, так и причастность к ним многообразны, так что не может быть такой единой потенции, которая могла бы воспринять все акты как некий единый акт, через причастность к которому могли бы произойти все акты, поскольку в таком случае эта единая пассивная возможность была бы адекватна активной возможности Первого Действователя. Затем, пассивная возможность в умственной душе – это нечто совсем иное, нежели пассивная возможность первичной материи, что явствует из того, сколь различные вещи воспринимаются каждой из них. В самом деле, первичная материя получает частные формы, тогда как ум – абсолютные. Следовательно, наличие такой возможности в умственной душе отнюдь не служит доказательством того, что душа состоит из материи и формы.

Ответ на возражение 2. Быть субъектом и быть изменяемой присуще материи вследствие ее пребывания в возможности. Но как разнятся потенциальность интеллигенции и потенциальность первичной материи, точно так же разнятся и причины их субъективности и изменяемости. В самом деле, интеллигенция является субъектом знания и изменяется от незнания к знанию в силу своей потенциальности по отношению к интеллигибельным видам.

Ответ на возражение 3. Форма обусловливает бытие материи, но то же делает и действователь: действователь обусловливает бытие материи постольку, поскольку он актуализирует ее посредством приведения к действительности через посредство формы. Что же касается субсистентной формы, то она не нуждается для своего бытия ни в каком-либо формальном начале, ни в причине, которая бы приводила ее от возможности к действительности. Поэтому после вышеуказанных слов Философ прибавляет, что в вещах, составленных из материи и формы, «нет никакой другой причины, кроме той, что вызывает движение от возможности к действительности, ибо все, что не имеет материи, есть нечто безусловно единое».

Ответ на возражение 4. Все причастное сопоставляется с тем, к чему оно причастно как к своему акту. И хотя сотворенная форма и является самосущей через самое себя, она все равно обладает бытием по причастности, поскольку по словам Дионисия, «даже жизнь (и прочее в том же роде) причастна к бытию»¹². Но бытие по причастности ограничено возможностью причастника, и потому один только Бог, будучи Своим собственным бытием, является чистой актуальностью и бесконечен. Что же касается умных субстанций, то они состоят из актуальности и потенциальности, но не в смысле соединения формы и материи, а в смысле соединения формы и причастности к бытию. А еще говорят, что они состоят из того, «посредством чего они есть», и того, «каковы они есть», поскольку само по себе бытие есть то, посредством чего они есть.

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человеческая душа подвержена тлению. В самом деле, все, что подобно по началу и деятельности, подобно и по концу Но начало человека, а именно его порождение, подобно началу других животных, созданных из земли. И жизнедеятельность их подобна, поскольку, как сказано [в Писании], «одно дыхание – у всех, и нет у человека преимущества пред скотом» (Еккл. 3, 19). В связи с этим в том же месте читаем: «Участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти». Но души неразумных животных тленны. Следовательно, тленна и человеческая душа.

Возражение 2. Далее, то, что из ничего, должно обращаться в ничто, ибо конец должен соответствовать началу. В Писании же сказано: «Мы рождены из ничего»¹³ (Прем. 2,2), что истинно не только в том, что касается тела, но также и в том, что касается души. Поэтому далее читаем: «И после будем как небывшие», причем понимать это должно как сказанное в том числе и о нашей душе.

Возражение 3. Далее, ничто не может существовать без присущей ему деятельности. Но душе присуща деятельность мышления через посредство представления, а последнего не может быть без тела. В самом деле, душа не мыслит без представления, а представления, как говорит Философ, не бывает без тела¹⁴. Поэтому душа не может сохраняться после разрушения тела.

Этому противоречат слова Дионисия о том, что человеческие души обязаны Богу «свойственным им добром, а именно способностью быть разумными и обладанием нетленной сущностной жизнью»¹⁵.

Отвечаю: должно утверждать, что умное начало, которое мы называем человеческой душой, нетленно. В самом деле, вещь подвергается тлению либо через самое себя, либо акцидентно. Но невозможно, чтобы какая-либо субстанция возникала или уничтожалась акцидентно, то есть через посредство возникновения или уничтожения чего-то другого. Ведь возникновение и уничтожение принадлежат вещи точно так же, как принадлежит ей и бытие, обретаемое при возникновении и утрачиваемое при уничтожении. Поэтому все, что обладает бытием через самое себя, не может быть создано или уничтожено иначе, как только через самое себя, в то время как вещи, которые не обладают самобытием, вроде акциденций или материальных форм, обретают и утрачивают бытие через порождение и тление составных вещей. Затем, как уже было показано выше (3), души неразумных животных не являются самосущими, тогда как души людей именно таковы, из чего следует, что души неразумных животных уничтожаются вместе с телами, в то время как человеческая душа не может быть уничтоженной иначе, как только через самое себя. Это, однако же, невозможно, причем не только что касается человеческой души, но и вообще что касается любой субсистенции, которая является чистой формой. Ведь очевидно, что то, чем обладает что-либо через самое себя, неотделимо [от своего обладателя], а форма, которая суть чистая актуальность, обладает бытием через самое себя. В самом деле, материя обретает актуальное бытие постольку, поскольку она обретает форму и уничтожается постольку, поскольку форма отделяется от нее. Но невозможно, чтобы форма была отделена от самой себя, и потому невозможно, чтобы субсистентная форма утратила бытие.

Но даже если допустить, что душа, как полагают иные, состоит из материи и формы, то и в этом случае придется согласиться с тем, что она нетленна. Действительно, уничтожение наличествует там, где имеются противоположности, поскольку возникновение и уничтожение есть переход от противоположности к противоположности. Поэтому небесные тела, чья материя не является субъектом противоположности, нетленны. Но в умственной душе нет и не может быть никакой противоположности, ибо она воспринимает все согласно способу своего существования, и все то, что она воспринимает, лишено противоположности (ведь понятия даже самих противоположностей не являются противоположностями, поскольку [познаваемые] противоположности познаются одним и тем же познанием). Поэтому невозможно, чтобы умственная душа была подвержена тлению. Кроме того, мы можем отталкиваться оттого факта, что все по природе стремится к бытию согласно способу своего бытия. Затем, в том, что обладает познанием, желание следует из познания. И если чувствам неведомо другое бытие, кроме бытия «здесь» и «сейчас», то ум схватывает бытие абсолютно и во времени, а потому все, что по природе обладает умом, желает существовать всегда. Но то, что желается согласно природе, не может желаться зря. Следовательно, все умные субстанции нетленны.

Ответ на возражение 1. Во второй главе книги Премудрости Соломон приводит умствования невеж. Поэтому высказывание о том, что человек и остальные животные имеют общую участь в смысле порождения истинно только с точки зрения тела (ведь все животные были созданы из земли), но ложно с точки зрения души. В самом деле, души неразумных животных были произведены некоей силой тела, тогда как человеческая душа была создана самим Богом. Это явствует из того, что о других животных сказано: «Да произведет земля душу живую» (Быт. 1, 24), в то время как о человеке написано, что Бог «вдунул в лицо его дыхание жизни» (Быт. 2, 7). Поэтому в последней главе книги Екклесиаста читаем: «И возвратится прах в землю (чем он и был), а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл. 12, 7). Или можно сказать и так: жизненные процессы [у человека и животных] схожи в том, что касается тела, в связи с чем сказано: «Одно дыхание у всех» (Еккл. 3, 19), и еще: «Дыхание в ноздрях наших – дым» (Прем. 2, 2), но не в том, что касается души, поскольку человек обладает умом, а животные – нет. Следовательно, утверждение: «Участь сынов человеческих и участь животных – участь одна», -ложно: ведь смерть их подобна лишь в том, что касается тела, но не в том, что касается души.

Ответ на возражение 2. Поскольку создание вещи должно иметь причину, причем проистекающую не из пассивной потенции, а из активной потенции Создателя, Который может создавать нечто из ничего, то когда мы говорим, что вещь может быть низведена до ничто, мы имеем в виду не то, что тварь обладает потенцией к небытию, но то, что Создатель в силах прекратить поддерживать ее бытие. Однако о вещи говорится как о тленной именно потому, что в ней находится потенция к небытию.

Ответ на возражение 3. Мышление через посредство представления является присущей душе деятельностью в связи с ее союзом с телом. После отделения от тела она будет обладать другим модусом мышления, таким, каким обладают другие отделенные от тел субстанции, о чем речь у нас ниже (89, 1 ).

С седьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что душа принадлежит к тому же виду, что и ангел. В самом деле, любая вещь определяется к своей надлежащей цели через посредство природы своего вида, благодаря которой ей присуща склонность к этой цели. Но у души и у ангела общая цель, а именно вечное блаженство. Следовательно, и вид у них общий.

Возражение 2. Далее, законченный различающий признак наиболее значим, поскольку именно он создает природу вида. Но нет ничего более значимого в ангеле и в душе, чем их умственная природа. Следовательно, удуши и у ангела один и тот же законченный различающий признак и, таким образом, они принадлежат к одному и тому же виду¹⁶.

Возражение 3. Далее, кажется, что единственным отличием души от ангела является ее союз с телом. Но поскольку тело не входит в сущность души, то, похоже, этот союз не изменяет ее вида. Следовательно, душа и ангел принадлежат к одному и тому же виду.

Этому противоречит следующее: вещи, по природе осуществляющие различную деятельность, относятся к разным видам. Но природная деятельность души и ангела различны. В самом деле, по словам Дионисия «ангельский ум получает простые и блаженные разумения, не собирая свои божественные знания от чувственных вещей»¹⁷. А ниже он говорит о душе нечто противоположное¹⁸. Следовательно, душа и ангел принадлежат к разным видам.

Отвечаю: Ориген придерживался мнения, что человеческие души и ангелы принадлежат к одному и тому же виду, и допускал, что различие степеней в их субстанциях носит акцидентный характер и является следствием деятельности их свободной воли¹⁹, о чем уже шла речь выше (47, 2). Но этого не может быть, поскольку в бестелесных субстанциях не может наблюдаться различия по числу без различия по виду и неравенства природ. В самом деле, коль скоро они не состоят из материи и формы, а являются самосущими формами, очевидно, что в них непременно должно присутствовать различие по виду. Ведь отделенные [от материи] формы не могут мыслиться иначе, как только единственными в своем единичном виде подобно тому, как если допустить существование самой по себе белизны, то она может быть только единственной, поскольку одна белизна может отличаться от другой только как находящиеся в разных субъектах. Но разнообразие видов всегда сопровождается разнообразием природ; так, вид одного цвета отличается от вида другого по степени совершенства, и то же самое можно сказать относительно других видов, так как различия, разделяющие «род», противоположны друг другу. Однако противоположности могут быть сопоставимы между собой по признаку большего или меньшего совершенства, поскольку, как сказано в десятой книге «Метафизики», «началом противоположности является наличие или лишенность [того или иного] свойства»²⁰. Тот же вывод был бы справедлив и в том случае, если бы вышеупомянутые субстанции были составлены из материи и формы. В самом деле, если бы материя одного отличалась от материи другого, из этого бы следовало, что началом различия материи выступает форма, т. е. что материя отличалась бы вследствие своего отношения к различным формам; таким образом, и в этом случае все сводилось бы к различию по виду и неравенству природ, иначе оставалось бы признать, что материя является началом различия форм. Но одна материя может отличаться от другой только по количеству какового нет в бестелесных субстанциях вроде ангела и души. Поэтому невозможно, чтобы ангел и душа принадлежали к одному и тому же виду. А как получается так, что может существовать множество душ, принадлежащих к одному и тому же виду, – этот вопрос будет исследован ниже (76, 2).

Ответ на возражение 1. Этот аргумент основан на определении ближайшей и естественной цели, тогда как вечное блаженство есть конечная и сверхъестественная цель.

Ответ на возражение 2. Законченный различающий признак наиболее значим постольку, поскольку из всех он наиболее определен, по каковой причине [например] актуальность возвышеннее потенциальности. Однако умственная способность не является наиболее значимой, поскольку она [в достаточной мере] неопределенна и обща многим степеням умственности подобно тому, как и чувственная способность обща многим степеням чувственной природы. Следовательно, как все чувственные вещи не принадлежат к одному и тому же виду точно так же не принадлежат к одному и тому же виду и все умственные вещи.

Ответ на возражение 3. Тело не входит в сущность души, однако душа по самой своей природной сути способна соединяться с телом, так что в строгом смысле слова вид образует не сама по себе душа, а «соединение». И самый факт, что душа для осуществления своей деятельности некоторым образом нуждается в теле, доказывает, что степень умственности души ниже, нежели у ангела, который не соединяется с телом.