О том, что для верующего нет ничего более неподобающего, чем дерзость и смех; а также о благоговении и его отличительных свойствах

Однажды к авве Агафону пришёл брат и спросил:

– Хочу поселиться вместе с братьями. Посоветуй, как мне вести себя с ними?

– С первого же дня, как ты поселишься у них, – ответил старец, – будь как чужестранец во все дни твоей жизни и избегай дерзости и панибратства в общении.

– А что может произойти от дерзости в общении с братьями? – спросил авва Макарий.

– Дерзость, – ответил старец, – подобна сильной жаре. Когда она наступает, все бегут от неё в тень, а плоды на деревьях сгорают.

– Неужели дерзость такое тяжелое прегрешение? – спросил авва Макарий.

– Нет более погибельной страсти, чем дерзость, – ответил старец. – Она порождает все остальные страсти.

Про авву Памво говорили, что он никогда не смеялся. Однажды бесы, пытаясь заставить его рассмеяться, привязали к деревяшке перо и понесли ее, шумя и громко крича:

– Ля-ля-ля! Ля-ля-ля!

Увидел их авва Памво и рассмеялся. Бесы начали прыгать от радости, приговаривая:

– Ура-ура! Памво рассмеялся.

Но авва сказал им:

– Я не смеялся, а насмехался над вашим бессилием – вас так много, а тащите только одно пёрышко.

Сказал старец: «Дерзновение и смех подобны огню, пожирающему тростник. Как огонь вскоре поглотит весь тростник, так и дерзновение истребит добродетели».

Авва Моисей советовал: «Будем приобретать благоговение, почтение, кротость и ведение по отношению ко всем людям, чтобы избежать нам дерзости – матери всех зол».

Сказал авва Нисферой: «Монах не может клясться, лгать, проклинать, издеваться или смеяться».

Кто-то из старцев увидел смеющегося молодого монаха и сказал ему: «Не смейся, брат, ты гонишь от себя страх Божий».

Сказал старец: «Благоговение со смиренномудрием всегда благо. А то кто-нибудь порадуется чему-нибудь и подумает, будто стяжал радость. Если он так подумает не один раз, то заслужит порицания. А благоговейный человек хранит себя благодаря смиренномудрию и потому всегда находится в чести».

Начало падения монаха – смех и дерзость. Если ты увидишь себя смеющимся или дерзким, знай, монах, что ты погрузился в пучину зла. Не прекращай молиться Богу, чтобы Он избавил тебя от такой смерти. Смех и дерзость губят все труды монаха и ввергают его в постыдные страсти, причем, не только молодого, но и старого. Смех гонит прочь блаженство плача, огорчает Святого Духа, прогоняет страх Божий, память о смерти и мучениях. Он разрушает всё, что построено, и приводит к окончательной гибели. Отними от меня смех, Господи, и даруй мне плач и рыдание, которые я Тебе задолжал.

Смеяться запрещено вообще христианам, тем более монахам, распявшим себя для мира. "Если кто, – сказал Господь, – хочет идти за Мною, отвергнисъ себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф. 16:24). А может ли пронзенный сладостными гвоздями Креста развлекаться и смеяться? Мы не к мечтаниям и смеху призваны и не ради того, чтобы унаследовать горе, как мирские язычники, но к непрестанному плачу, дабы благодаря ему обрести утешение.

Если кто-то в разговоре скажет что-нибудь смешное, не позволяйте себе рассмеяться вслух – это признак невоспитанности и отсутствия страха Божия. Если вы смеетесь, значит, не бережете себя. Поэтому пришёл во дни наши гнев во Вселенную.

Не хвали того, кто телом трудится, а чувства свои распускает. Чувствами я называю слух, а также ленивые и невоздержанные уста и мечтательные очи. Из любви всегда проистекает простота. Любящий человек не просто держит себя в границах приличия, но более всего оказывается строг к себе. Ты, брат, трезвись во всем, даже с друзьями разговаривай благоговейно. Тогда ты принесешь пользу и себе, и им. Ведь благоговением ты хранишь свою душу. Только не снимай с себя узду управления самим собой.

Признак невоспитанности монаха – сидеть среди братьев и обнажать свои колени. Благоговейный человек и сидит пристойно.

Когда юный монах начинает ходить по кельям братьев, он не только привыкает к безделью, но и становится любопытным и болтливым. Он и говорит о том, чего не следовало бы. А кто безмолствует со смиренномудрием, того все любят. Как золотое ожерелье украшает заслуженного мужа, так и монаха украшает благоговение.

Брат, беги прочь от шутливых людей, а то они сделают тебя бесстыжим. А бесстыдство – мать невоздержанности.

Старец увидел смеющегося человека и сказал ему: «Мы перед вышними и нижними творениями будем давать ответ обо всем нашем житии, а ты смеешься».