О том, что больше всего нужно заботиться и снисходить к немощным, если, конечно, при этом не нарушается заповедь Божия, дабы не было соблазна; и о том, что о свершениях и грехах человека следует судить в зависимости от его крепости и занятий
А. Из Патерика
Однажды три старца (об одном из них шла дурная слава) пришли к авве Ахилле.
– Авва, сплети мне сеть, – попросил один из них.
– Не могу, – отказался авва.
– Сотвори любовь, – сказал другой, – чтобы мы поминали тебя в нашем монастыре, сплети нам сеть.
– Нет у меня времени, – был ответ.
Тогда третий, за кем была дурная слава, попросил:
– Сплети мне сеть, чтобы она у меня была из твоих рук, авва.
– Тебе сплету, – сразу согласился он.
Два первых старца спросили авву наедине:
– Почему, когда мы просили тебя, ты не захотел сделать ее для нас, а ему сказал: «Сплету»?
– Вам, – ответил Ахилла, – я отказал, потому что у меня нет времени, и вы не опечалитесь. А если ему не сделаю, он подумает, вот, мол, старец, услышав о моих грехах, не захотел сделать ее для меня – тогда веревка оборвется, то есть он потеряет последнюю надежду. И я ободрил его душу, дабы он не был поглощен чрезмерною печалью (2Кор. 2:7).
Однажды отцы (с ними был и авва Пимен) пришли в дом одного христолюбивого человека. Когда они ели, то подали мясо, и все ели, кроме аввы Пимена. Старцы удивились, что он не ест, ибо знали о его даре различения. Когда они встали, то спросили его:
– Пимен, почему ты так поступил?
– Простите меня, отцы, – ответил он. – Вы ели, и никому это не было в соблазн. А если бы я ел мясо, то, поскольку за трапезой было много братьев, это нанесло бы ущерб их духовной жизни. Они сказали бы: «Пимен ест мясо, а чем мы хуже?»
И отцы восхитились его даром различения.
Брат спросил одного из отцов, оскверняется ли человек, если обдумывает нечистый помысел. Отцы стали обсуждать этот вопрос. Одни говорили:
– Да, оскверняется.
– Нет, – возражали другие, – иначе мы, простые люди, не сможем спастись. Главное – не совершать грех телесно.
Брат пошел к самому опытному старцу и спросил его об этом. Старец ответил:
– С каждого будет спрошено по мере, им достигнутой.
– Ради Господа, – попросил брат, – разъясни мне твой загадочный ответ.
– Вот лежит ценная вещь, – ответил старец, – к ней подошли два брата. Один достиг великой меры, а другой малой. Если помысел брата, достигшего совершенства, скажет: «Я хочу, чтобы у меня была эта вещь», то брат сразу отсечет его и не осквернится. А тот, кто еще не достиг великой меры, пусть даже будет продолжать вожделеть эту вещь, охваченный помыслом, не осквернится, если не возьмет ее в руки.