Русские святые отцы XIX века о театре
Театр – храм, актер – жрец; священнодействуй, или убирайся вон!
К.С. Станиславский
Прочитав на днях в православном издании слова одного артиста о том, что у театра и церкви много общего и что у театра есть своя миссия, захотелось сделать небольшую подборку высказываний святых отцов Русской Православной Церкви XIX века об их отношении к этому вопросу. Приводить слова древних святых считаю излишним, поскольку современные апологеты театра сошлются на то, что в древности он был языческим и грубым. Что ж, давайте узнаем мнение святых, во времена которых Россия была православной империей а в Великий Пост театры закрывались.
Эта подборка сделана не с целью настроить кого-то против людей актерской профессии, поскольку это было бы грехом, а в противовес попыткам представить театр как нечто полезное с точки зрения христианства и даже миссионерское. Предположим, где-то и ставят спектакли, способные принести душевную пользу, но, если рассматривать это явление целиком, ни о какой пользе говорить не приходится. Театр — элемент мира сего, так же как футбол, бокс и многое другое. От попыток их воцерковления православие не станет доступней и ничего не приобретет, кроме обмирщения.
***
Прп. Амвросий Оптинский
Что представляют зрителям в театрах, как не сцены из народной жизни. Прибавить к сему нужно, что сцены эти, по временам, бывают очень грязны. Кроме того, какая обстановка в театре? Светская музыка, не дающая возникнуть в душе человека ни одной духовной мысли, ни одному духовному чувству. А эти рассеянные лица зрителей, переглядывающихся, смеющихся, иногда пересмеивающих друг друга, а при некоторых сценических представлениях приходящих в негодование, выражающееся в бурных криках, или увлекающихся сладострастными чувствами, сопровождающимися неумолкаемым смехом и азартными рукоплесканиями, и прочее. Это ли школа нравственности? Наоборот, это школа безнравственности, способная заморить в душе человека последние остатки доброй нравственности, если только она в нем есть. Оттого теперь и появляются люди, подобные вашему N, — спорливые, упорные, раздражительные, — что они учатся нравственности в театрах. Приходилось слышать, что некоторые называют театр порогом церкви. Пожалуй, с этим можно согласиться, что театр есть порог церкви, только с заднего крыльца. Спросим еще: все, делающееся в театрах, какое должно иметь влияние на неиспорченную натуру молодого человека? Без сомнения, оно должно породить и укрепить в нем звериные чувства с неизменными скотскими потребностями. О преимуществе же храмов Божиих пред театром я считаю и говорить излишним.
Свт. Игнатий (Брянчанинов)
Познакомься с Богом заблаговременно, частыми молитвами стяжи дерзновение, дабы, когда должно будет предстать на Страшный суд, могла ты упросить Судию быть к тебе милосердым. Оставь угождение диаволу в различных мирских забавах, послушайся Спасителя, возвестившего: горе смеющимся ныне! Горе насыщенным ныне! — Вопреки завещанию Сына Божия, диавол установил балы, театры и прочие забавы; деньги те приносятся в жертву диаволу, кои могли бы быть принесены в лице нищих Господу Иисусу Христу, Который воздаст дающему милость сторицею в будущем веке. — Займись чтением Божественных книг с благоразумною умеренностью, сохраняющею надолго вкус и утончающею оный, и умножающею сердечную жажду Божественной правды, сими книгами поведуемой.
Свт. Феофан Затворник
Церковность есть как бы отпевание и отчитывание от омрачения, производимого дыханием мирского духа. Коснется ли кого эта зараза — беги в церковь, и все отойдет; или будь неуклонно верен указаниям Церкви — и мир не найдет случая приразиться к тебе; ибо все, что есть в мире, есть и у нас в Церкви, только в чистейшем и божественнейшем виде… Там гулянья — у нас святые праздники; там балы — у нас церковные служения; там театры — у нас божественные священнодействия. Сравнивай всякий, что лучше, и не увлекайся пустою приманкою и не оставляй ради ее существенного, плодотворного и питательного. Итак, живи по-церковному — и будешь жить как в духовной атмосфере и ограде, и силы твои никогда не ослабеют в тебе к продолжению пути, и никакие приманки не увлекут тебя на распутия.
Кто к чему имеет сочувствие, тот туда и влечется. Кто имеет сочувствие к делам спасения, к ним и стремится. Имеет кто сочувствие к другому чему, к тому и бежит. Вот отчего и бывает, что, тогда как одни спешат в церковь, другие едут в театр, на бал или гулянье… Но, сами знаете, чего ожидать от сих последних?
Когда человек был в союзе с Богом, — находил вкус в вещах Божественных и освященных благодатию Божиею. По падении он потерял этот вкус, и жаждет чувственного. Благодать крещения отрешила от сего, но чувственность снова готова наполнить сердце. Не должно допустить до этого, должно оградить сердце. Самое действительное средство к воспитанию истинного вкуса в сердце есть церковность, в которой неисходно должны быть содержимы воспитываемые дети. Сочувствие ко всему священному, сладость пребывания среди него, ради тишины и теплоты, отревание от блестящего и привлекательного к мирской суете, не могут лучше напечатлеваться в сердце. Церковь, духовное пение, иконы — первые изящнейшие предметы по содержанию и по силе. Надобно помнить, что по вкусу сердца будет назначаться и будущая вечная обитель, а вкус у сердца там будет такой, каким образуют его здесь. Очевидно, что театры, балаганы и тому подобное негодны для христиан.
И худо не это одно, что вы внушаете детям противное заповедям Христовым, но и то еще, что нечестие прикрываете благозвучными именами, называя постоянное пребывание на конских ристалищах и в театрах светскостью, обладание богатством — свободой, дерзость — откровенностью, расточительность — человеколюбием, несправедливость — мужеством.
Свт. Иоанн Кронштадтский
Обыкновенное средство прогонять тоску у людей века сего — вечера, карты, танцы, театры. Но эти средства после еще более увеличивают скуку и томление сердца.
…Когда читаем светские сочинения, мы не трогаем его [дьявола], и он нас не трогает. Как примемся за священные книги, начнем мыслить о своем исправлении и спасении, тогда мы идем против него, раздражаем его, мучим его злобу, и вот он нападает на нас и взаимно мучит нас, — что же делать? Не бросать же доброго дела, душеполезного чтения, молитвы, а надо терпеть и в терпении спасать свою душу. В терпении вашем стяжите души ваша
(Лк. 21, 19), говорит Господь. Это же применить надо к театрам и церкви, к сцене и к богослужению. В театре многим приятно чувствуется, а в церкви — тяжело, скучно, — отчего? Оттого, что в театре все прекрасно подлажено чувственному человеку, и диавола мы там не трогаем, а тешим его, и он нам делает удовольствие, не трогает нас: веселитесь себе, друзья мои, думает, только смейтесь да Бога не помните. В церкви же все приспособлено к возбуждению веры и страха Божия, благочестивых чувств, чувства нашей греховности, растленности; и диавол всевает в наше сердце сомнения, уныние, тоску, лукавые, скверные и хульные помыслы, — и вот сам себе не рад человек и стоять не может, час трудно простоять. И бежит скорее вон. Театр и церковь — противоположности. То — храм мира, а это храм Божий; то — капище диавола, а это — храм Господа.
О как тщательно диавол и мир засевают своими плевелами ниву Христову, которая есть Церковь Божия. Вместо слова Божия усердно сеется слово мирское, слово суеты. Вместо храмов мир изобрел свои храмы — храмы суеты мира: театры, цирки, собрания; вместо св. икон, которых миролюбцы не принимают, в мире существуют живописные и фотографические портреты, иллюстрации и разные другие виды; вместо Бога и святых в мире почитают до обожания своих знаменитостей — литераторов, актеров, певцов, живописцев, владеющих общественным доверием и уважением до благоговения. Бедные христиане! Совсем отпали от Христа!
Театр усыпляет христианскую жизнь, уничтожает ее, сообщая жизни христиан характер жизни языческой. Воздремашася вся и спаху
(Мф. 25, 5); между прочим, этот гибельный сон производит в людях и театр. А потом что? Науки, в духе языческом преподаваемые, заботы житейские, усиленные донельзя, любостяжание, честолюбие, сластолюбие. Театр — школа мира сего и князя мира сего — диавола; а он иногда преобразуется и в ангела светла (2 Кор. 11,14), чтобы прельщать удобнее недальновидных, иногда ввернет, по-видимому, и нравственную пьеску, чтобы твердили, трубили про театр, что он пренравоучительная вещь и стоит посещать его не меньше церкви, а то пожалуй и больше: потому-де, что в церкви одно и то же, а в театре разнообразие и пьес, и декораций, и костюмов, и действующих лиц.
Оправдывают игру в театре и называют ее полезною и нравоучительною или безвредною, или, по меньшей мере, меньшим злом в сравнении с пьянством и распутством, и с этою целью стараются заводить повсюду театральные зрелища. Удивительное дело, что христиане не нашли лучшего средства для препровождения драгоценного времени, как театр, и по происхождению, и по значению своему сохраняющий доселе характер языческий, идолопоклоннический, характер суетности, пустоты, вообще показывающий в себе полнейшее отражение всех страстей и безобразий мира сего, похоти плоти, похоти очей и гордости житейской, и лишь редко, редко доблестей сынов отечества, и то, конечно, сынов отечества земного, а не небесного. Все небесное, святое, носящее печать христианства, чуждо театру, если же когда входит на сцену, то как предмет насмешки: самое имя Божие, страшное для всей твари, произносится здесь лишь легкомысленно, иногда со смехом, кощунственно; звания священные, напр. монашеское, — это ангельское звание — осмеивается; уважение к начальству, к родителям, к священным лицам подрывается, когда публично осмеиваются некоторые предосудительные действия этих лиц, пред лицом всего общества, пред лицом легкомысленной молодежи, даже детей, для которых должны быть священны имена их родителей и начальников. Иногда довольно одного неуважительного или непристойного слова относительно старших, чтобы подорвать к ним должное уважение. Так ли стали христиане легкомысленны, что не находят лучшего средства к провождению драгоценного времени, кроме театра, и из-за него оставляют храм Божий, богослужение, и драгоценное праздничное время, данное Богом для поучения в слове Божием, в спасительных размышлениях и в делах добродетели, безумно расточается на пустые дела, на смехотворство и глупые рукоплескания в театрах? Нет, как хотите, а театр богомерзкое учреждение. […] Горе тому обществу, в котором много театров и которое любит посещать театры.
…изнеживают, расслабляют и смущают душу образы житейской суеты, на которые мы с полным удовольствием и сочувствием сердца смотрели; лишают чистоты сердца и дерзновения пред Богом; потому благо не ходить в театры, не посещать светских, веселых, пышных собраний, не видеть кружащихся в вихре танца, не смотреть на мирские зрелища, представляющие многоразличную суету мира сего. Благо же непрестанно прилепляться сердцем к единому Богу (см. Пс. 72, 28); а в мире столько приманок, что не насытится око зрети.
…Театр также погашает веру и христианскую жизнь, научая рассеянности, лукавству (или умению жить в мире), смехотворству; он воспитывает ловких сынов века сего, но не сынов света. Театр — противник христианской жизни; он порождение духа мира сего, а не Духа Божия.
Истинные чада Церкви не посещают его.
