Переезд

Юридическое положение епископа Афанасия оставалось неопределенным. С одной стороны, в справке об освобождении было сказано, что он полностью отбыл срок наказания и не имеет поражений в нравах. Он даже принял участие в выборах, что означало возвращение ему всех гражданских прав. Однако через два месяца после прибытия в Тутаев, у него неожиданно взяли подписку о невыезде и потребовали два раза в неделю отмечаться в милиции. От дома, где жил епископ Афанасий, к отделению милиции дорога шла через овраги, и ходить туда два раза в неделю было крайне тяжело.

К бытовым трудностям епископ Афанасий относился философски, о чем свидетельствует добродушная приписка к одному из писем: «Сейчас, когда я писал Вам письмо, вдруг раздался сильный стук в стену. Я думах, что возвращаются от всенощной мои хозяева. Оказалось – это хулиганствующие ребятишки. Я хотел было рассердиться, но вспомнил, что когда был в приготовительном классе, я сам дергач звонки у парадных дверей и убегал... И ни разу не попался!?»¹¹²

В Тутаеве он возобновил свои литургические труды, однако крайне угнетала оторванность от друзей и единомышленников, с которыми было бы можно обсудить интересующие проблемы. «Много у меня замыслов. Хотелось бы многое написать и переписать. По слишком удалены от меня мои помощники. А здесь полное одиночество... Не только нет помощника в моем деле, нет ни одного культурного человека, с которым можно бы поделиться моими думами и который понял бы их. Мой опекун – хороший человек, все время читает церковные книги. – но интересы у нас разные»¹¹³.

В конце лета 1955 года патриарх Алексий назначил епископу Афанасию пенсию. Владыка был сильно смущен тем, что на него тратятся церковные деньги. «Расходование на меня столь значительных церковных сумм, – писал он патриарху, – не соответствует моему слишком непродолжительному служению Церкви Божией»¹¹⁴. Однако эта пенсия значила для него очень много. Теперь появлялась возможность покупать бумагу и оплачивать труд машинисток, которые перепечатывали его рукописи. И самое главное, теперь он мог переехать в свою родную Владимирскую епархию, где жили его друзья и близкие. В октябре 1955 года епископ Афанасий перебрался в Петушки, небольшой городок Владимирской области.

В сталинское и хрущевское время жизнь в городках, расположенных на расстоянии чуть более ста километров от крупных городов, во многом определялась тем, что здесь имели права селиться отбывшие срок заключенные и другие люди, которым государство не позволяло постоянно жить в столицах. Сейчас для того, чтобы добраться до Петушков на электричке требуется всего два часа, но в 50-е годы такое путешествие занимало почти целый день. И тем не менее родные Владимир и Москва были отсюда несравненно ближе, чем от Тутаева или Мордовских лагерей.

Первое время епископ Афанасий снимал небольшую коморку, отделенную занавеской от основного помещения. Конечно, для изможденного и измученного старца это было далеко не идеальное жилье. С течением времени друзьям владыки удалось купить для него небольшой домик. Так что последние годы жизни он прожил даже с относительным комфортом. Наконец-то у него появилась возможность посвятить себя завершению тех литургических трудов, подробности которых он десятилетиями обдумывал в лагерях и на этапах.